мог бы управлять шлюпом уже потому, что
управление  "Кораклами"  рассчитывалось  на  био-  и  пси-характеристики
людей, а не электрических животных с зачатками разума.
   На третий день после очередного оперативного  совещания  у  директора
центра Пинаев, не имея особого плана на утро, отправился на ТРБ-2.
   База  работала  круглосуточно,   потому   что   техника   требовалась
исследовательским отрядам  постоянно:  у  половины  групп  и  экспедиций
распорядок дня совпадал с периодом ночи центра.
   Сектор крупнотоннажного транспорта, в котором произошла  авария,  уже
функционировал: обшивку корпуса в месте  взрыва  залатали,  оборудование
подъемника  с  манипуляторами  и  посадочной  фермой  заменили.   Пинаев
прошелся по ангару резервных шлюпов, разглядывая  синеватые,  глянцевые,
призматические тела "Кораклов". В ангаре  стояли  четыре  шлюпа:  три  -
полностью готовые к вылету, у  четвертого  возились  инженеры  похода  в
серых  комбинезонах  с   нашивками   техслужбы   Даль-разведки.   Гудели
вентиляторы; механизмы, похожие на безголовых  обезьян,  разбирали  гору
контейнеров, перезванивались летающие платформы  гравикранов  с  гибкими
хоботами  захватов.  По   ангару   плыли   запахи   металла,   пластика,
горьковатого дыма от матричных соединителей.
   Пролом в корпусе Пинаев обнаружил за гофрированным кожухом подъемника
в причальном отсеке. Пролом был заделан серебристым листом гермопластика
и укреплен временным ребром жесткости.
   В отсеке было  холодно.  В  рабочей  зоне  с  получасовым  интервалом
садились  и  взлетали  баш  ни  "Кораклов",  поддерживаемые   невидимыми
силовыми  подушками  стыковки  и  финиша.  Отсек  здесь  разверзался   в
пространство   гигантским   зевом,   перекрытым   силовой   пленкой,   и
непосредственно в зоне царила невесомость.
   Пинаев  побродил  за  решеткой   наблюдательного   балкона,   пытаясь
представить причину, по которой мог взорваться шлюп  типа  "Корпкл",  но
фантазия  была  вялой,  истощенной  двуми  днями  непрерывной  работы  с
экспертами. Коли автоматика посадки и стыковки отсека работала в  момент
аварии нормально, как оно и было в действительности, то ничего не должно
было случиться. Причина, таким образом, находилась  внутри  шлюпа,  хотя
записи "черного ящика", блока  регистрации  параметров  жизнеспособности
ничего существенного не добавили.
   Внезапно свет Сферы, льющийся в отсек через зев финиш-створа, мигнул.
   Пинаев остановился. Снова на краткий  миг  погасло  жемчужное  сияние
Сферы, затем свет начал мигать с интервалом в три секунды, словно кто-то
включал и выключал светильник. Люди под  куполом  отсека  и  в  кабинках
управления продолжали работать как ни в  чем  не  бывало.  Через  минуту
Сфера погасла совсем. В отсеке зажглись светопанели. Никто не  таращился
в темноту пространства и не изумлялся,  работа  продолжалась  в  прежнем
темпе.  Лишь  Пинаев,  впервые  присутствующий  при  появлении  "эффекта
световой судороги" Сферы, жадно  высматривал  неизвестно  что  в  черном
провале.
   Конечно, он знал, в чем дело.  Нормальным  рабочим  состоянием  Сферы
было поглощение света центральной звезды. Оболочка Сферы имела механизмы
аккумуляции электромагнитного излучения, которые по логике  должны  были
работать постоянно, однако  по  статистическим  данным  цикл  поглощения
превышал цикл отражения лишь вдвое, из-за чего уровень излучения  внутри
Сферы был на порядок выше, чем  вне  ее.  Этот  факт,  в  свою  очередь,
позволял  биологам  предположить,  что  именно  возросший  фон  радиации
ускорил мутационные процессы и биосферах планет  и  у  дайсов  помнились
начатки разума. Правда, по другой причине, дайсы  были  деградировавшими
потомками строителей Сферы...
   Пинаев выбрался в осевой коридор, пронизывающий  весь  цилиндр  базы.
Можно было взять модуль-кресло или  автономный  "пузырь"  для  работы  в
открытом космосе, облететь базу, взглянуть на место происшествия извне и
мысленно представить аварию в натуре, ибо количественные  характеристики
были уже известны: вектор движения,  масса,  скорость,  тормозной  путь,
пространство  маневра,  -  но  Пинаев  не  верил  в   свои   способности
предсказателя. Побродив возле кабинетов технического  руководства  базы,
он с тоски решил было зайти к директору  и  поинтересоваться  отношением
непосредственных участников  события  к  аварии,  выслушать  его  версию
происшествия, но в этот момент в ухе  пискнул  вызов  "микро".  Это  был
Ираклий Валаштаян из тройки Мухаммеда бин Салиха.
   Энергозоной базы, где располагались стандартный полевой кварк-реактор
и генератор тяготения, служил торцевой "блин" его цилиндрического  тела.
Пинаев нашел люк  с  цифрой  "40"  и  влез  сквозь  горловину  в  тесное
кубическое  помещение  со  встроенными  в  стены   шкафами.   Валаштаян,
занимавший половину объема блока, вжался в угол, рискуя раздавить шкафы.
Он был заметно взволнован, несмотря на железное самообладание  и  умение
владеть мимикой.
   - Что случилось? - осведомился  Пинаев.  -  Зачем  тебе  понадобилось
прятаться в этом ящике?
   - На меня напали, - глухо ответил Валаштаян.
   - Что?! Кто и когда?
   Гигант протянул руку вперед, в  его  могучей  ладони  лежал  странный
изогнутый предмет, напоминавший макет синусоиды,  выполненный  из  серой
полированной древесины. Пинаев  не  сразу  узнал  в  "синусоиде"  оружие
дайсов, в обиходе археонавтов его называли бумерангом по-дайсониански.
   - Как это произошло?
   - Два часа назад я влез сдуру на "вепря", и этот дикий  дайсонианский
лифт  выбросил  меня  где-то  на  уровне  двухсотого  горизонта  по  оси
Д-комплекса...
   Картина  вырисовывалась  такая:   Валаштаян   сгоряча   решил   снова
воспользоваться "вепрем" в надежде,  что  тот  выбросит  его  поближе  к
транспортным линиям землян, но тут услышал необычные звуки: попискивание
и тихий, но отчетливый скрип. Звуки доносились из коридора, заполненного
осязаемо плотным мраком. Ираклий  бесшумно  проскользнул  в  коридор,  с
минуту двигался вслепую, потом мрак поредел,  и  в  неверном  коричневом
свете - здесь коридор освещался  инфракрасным  источником  -  показались
движущиеся фигуры: одна человеческая  и  две  -  роботов  универсального
пользования. Они выкладывали на полу  какой-то  геометрический  узор  из
черных дисков, соединяя их кабелем или нитью.
   Валаштаян, неплохо видевший в инфракрасном диапазоне,  собрался  было
заснять сцену на кристалл, но удар в голову свалил его на пол.
   - Очнулся у "вепря", на голове шишка, рядом - эта  штука.  -  Ираклий
подкинул в руке бумеранг. - Попытался снова найти это место, но это  был
уже  другой  горизонт.  -  Пограничник  помялся.  -   Понимаешь...   мне
показалось...  может  быть,  это  результат  удара...  но  тот  человек,
раскладывающий "пасьянс" в коридоре, показался мне знакомым.
   - Вот как? И кого он напомнил? Валаштаян снова замялся.
   - Это кто-то из наших. Но кто именно... И все же я где-то видел  его,
точно.
   - Все?
   - Нет. Всего несколько минут назад там, где на меня напали, произошел
взрыв.
   - Почему же не прошел сигнал тревоги?
   -  Там  еще  не  установлены  наши  следящие  устройства,  взрыв  был
идентифицирован другими датчиками по сотрясению  Д-комплекса.  Я  послал
ребят, но дальше  сто  пятидесятого  уровня  они  не  прошли:  очевидно,
автоматика станции заблокировала зону взрыва.
   Пинаев сжал зубы.
   - Дела! О твоих открытиях никому ни слова. К месту взрыва попытайтесь
пройти снизу, и осторожнее, пожалуйста.  Ты  стал  свидетелем  странного
происшествия, нелогичного и непонятного. Если  бы  тебя  хотели  убрать,
тебя убрали бы раньше, проще, без применения чужих  бумерангов.  Значит,
предупредили... Как ты себя чувствуешь? Сходи в медотсек,  проверься.  А
может, нас нарочно направили по ложному следу? Но откуда на  Д-комплексе
оружие дайсов?
   Не сами же они занесли его сюда... -  Пинаев  остановился,  пришедшая
мысль поразила его. - Не сами...  А  если  они  и  в  самом  деле  более
разумны, чем мы думаем? Вспомни случай с  "Кораклом".  Дайс  его  просто
угнал, а потом не смог справиться с управлением и...
   - И превратил кресло пилота в аварийную капсулу?  Нелогично.  К  тому
же, ты знаешь, мы расшифровали кое-какие записи регистратора:  на  борту
модуля находился не только дайс, а кто-то еще.
   Пинаев потрогал трехколенный бумеранг и взялся за рукоятку люка.
   Валаштаян отрицательно качнул головой.
   - Отдай эту штуку на анализ и предупреди Заманского  и  Галайду,  они
тоже должны знать о нападении. Мухаммеду говорил?
   - Не успел, да и не тянет в последнее время быть с  ним  откровенным,
хотя он и начальник группы. Ехидный он какой-то, по-недоброму ехидный...
   - Ладно,  это  психология,  он  обязан  сдерживать  инициативу  своих
подчиненных. В пять соберемся у меня. С пояса Валаштаяна  слабо  пискнул
сигнал предупреждения: где-то рядом прошли люди.
   Пинаев подождал несколько секунд и  вылез  в  коридор.  Через  десять
минут  он  входил  в  кабинет   директора   исследовательского   центра,
обязанного принимать работников погранслужбы вне очереди в  любое  время
суток.
   Нагааны Даваа представлял собой натуру сдержанную, ровную, терпеливую
и мало восприимчивую к одобрению или порицанию.  Типичный  представитель
монгольской расы, по иронической оценке  Салиха,  потомок  Чингисхана  в
улучшенном исполнении.
   - Слушаю вас, - сказал он, собрав лучики морщинок у глаз, и указал на
стул.
   - Полчаса назад в десятом секторе Д-комплекса произошел взрыв.
   - Я в курсе.
   - Причина взрыва неизвестна, однако есть косвенные данные, что  он...
не случаен.
   - Как вы сказали? Не случаен? Пинаев кивнул.
   - Большего  пока  сказать  не  могу,  ситуация  анализируется.  Прошу
немедленно провести перекличку  отрядов,  работающих  непосредственно  в
Д-комплексе, отозвать тех, кто работает  в  десятом  и  соседних  с  ним
секторах. О результатах доложите через... Сколько понадобится времени на
перекличку?
   - Полчаса. Прошу извинить, но вы уверены в необходимости этих мер?
   - Да, - коротко ответил Пинаев.
   Даваа мельком взглянул на пограничника и, не повышая голоса, принялся
отдавать распоряжения.
   Спустя полчаса стало известно, что в секторах десять и одиннадцать не
отвечают на вызовы  группы  механиков  и  материаловедов,  общим  числом
девять  человек.  На   секторы   Д-комплекс   разбили,   конечно,   сами
исследователи для удобства контроля работы, но техника  дайсониан  этого
"не знала", поэтому после взрыва заблокированы были десятый полностью, а
одиннадцатый и девятый частично.
   В десятом секторе, по счастью, никто не работал.
   - Объявите общий сбор, - сказал Пинаев, внешне не  уступая  директору
центра  в  хладнокровии.  -  Пугать  людей  не  надо,  но   исследование
Д-комплекса с сегодняшнего утра  необходимо  приостановить.  До  особого
распоряжения.
   Передвигаться по станции  только  в  пределах  устойчивых  горизонтов
административной и бытовой зон. Искать людей самостоятельно запрещаю.
   Пинаев встал.
   - Извините. - Даваа тоже встал. - Как объяснить людям ваше...  э-э...
решение?
   - Аварийным состоянием Д-комплекса или... как-то иначе. Вы же знаете,
настоящую причину сообщать нельзя. Да и... не известна она никому.
   - Я постараюсь, - коротко проговорил директор.
   Пинаев поклонился и вышел, понимая, что  выглядит  в  глазах  ученого
мальчиком, серьезно играющим в несерьезную игру.
   К  пяти   часам   вечера   Валаштаяну   удалось   про-"   никнуть   в
заблокированный сектор и определить масштабы разрушений.  Взорваны  были
семь  горизонтов  и  два  шпангоутных  узла,  но  ремонтировать   земным
инженерам  разрушенный  участок  не  пришлось:   киб-ремонтные   системы
Д-комплекса действовали самостоятельно, медленно,  но  уверенно.  Спустя
сутки горизонты ими были  восстановлены,  а  узлы  соединений  "скелета"
станции заменены, а может быть, и выращены.  Одного  не  смогла  сделать
автоматика дайсониан - найти пропавших без вести. Из девяти  человек  не
удалось разыскать пятерых.
   С  Земли   пришло   подтверждение   решения   Пинаева   приостановить
исследовательские работы  на  Д-комплексе,  но  он  не  радовался  своей
удачной   оперативности:   объективных   данных,    разъясняющих    цель
"деятельности сатаны" в  Сфере,  у  него  не  было.  И  хотя  начальство
погрансектора Даль-разведки и отдела безопасности УАСС не подгоняло и не
запрашивало   сведений,   у   Пинаева    крепло    ощущение    вины    и
неудовлетворенности собой. Однако новые события на время  заставили  его
забыть о своих чувствах и оторвали от глубокого самоанализа,  отнюдь  не
улучшающего настроения.
   Через сутки после взрыва и безрезультатного поиска пропавших в недрах
станции исследователей произошел еще один взрыв - на той же  злополучной
ТРБ-2 и в том же отсеке, где случилась авария с "Кораклом".
   Пинаева известили о взрыве практически мгновенно, на базу  он  прибыл
через три минуты, но в  отсек  проникнуть  не  смог:  земная  автоматика
действовала не  хуже  дайсонианской  и,  заблокировав  отсек,  принялась
устранять последствия взрыва, не дожидаясь хозяев.
   К Пинаеву подбежал молодой координатор  базы,  возбужденный,  злой  и
жаждущий мести.
   - Вы руководитель спасателей? Ждан молча указал в сторону Калчевой  -
ее группа прибыла одновременно с пограничниками.
   - Она послала меня к вам.
   - Вот как? А в чем дело?
   - В том, что неизвестный любитель острых ощущений угнал шлюп, а когда
его попытались остановить, произошел взрыв катапульты.
   - И кто же этот неизвестный?
   -  Никто  не  видел.  Шлюп  только  что  загрузили   продуктами   для
археонавтов на Дайсоне-2,а он вдруг стартовал.
   - Где он сейчас?
   Координатор виновато развел руками.
   Пинаев махнул рукой сопровождавшему его Галайде: мол, следуй за  мной
- и перенесся обратно на Д-комплекс,  а  оттуда  на  спейсер  "Печенег",
готовый к старту в любое время.
   Спейсер был отшвартован в километре от торца Д-комплекса и соединялся
по аварийной формуле, поэтому лифт  выключили  без  обычной  подготовки.
Маневр  отхода  выполнял  сам  командир   спейсера   Алексей   Мартынов,
соскучившийся по живому делу.
   Он уже знал о  случившемся,  хотя  причину  столь  поспешного  старта
Пинаев сообщить ему еще не успел.
   - Связь с ПНП , - бросил  Ждан,  торопливо  занимая  кресло  рядом  с
командиром.
   Мартынов с дугой эмкана на голове  не  шевельнулся,  но  над  секцией
пульта бортинженера развернулся виом связи с диспетчерской ПНП.
   - С  ТРБ-два  десять  минут  назад  стартовал  модуль  с  неизвестным
пилотом, направление неизвестно... - Пинаев запнулся, обычно он, даже не
волнуясь, не повторялся. -  Прочешите  пространство,  учитывая  скорость
"Коракла", и дайте координаты по каналу целеуказания.
   Диспетчер, немногословный, как и все работники  связи  Даль-разведки,
поднял вверх кулак: он понял.
   ПНП - посты наблюдения за пространством -  Куда  дальше?  -  повернул
голову к инспектору Мартынов.
   - К Сфере. Дай команду носовым локаторам, может  быть,  мы  обнаружим
беглеца и без помощи ПНП.
   - Дал, пока "зеро"  информации,  ни  один  объект  по  параметрам  не
подходит.
   Две минуты истекли в тишине.
   В рубке, поражающей сверхрациональной функциональной геометричностью,
находился, кроме командира и Пинаева, только бортинженер, остальные пять
членов экипажа располагались в  отдельных  камерах,  контролируя  работу
ведомых систем.
   Двое из них прослушивали эфир и поддерживали связь с  обширной  сетью
баз, станций, кораблей и с самим Д-комплексом.
   - Главная, я спейсер, - сказал Мартынов. -  Отход  по  вектору  Дайи,
обеспечьте коридор.
   - Есть коридор по  вектору  Дайи,  -  отозвался  диспетчер  центра  и
продиктовал вереницу цифр -  координаты  вектора;  цифры  высветились  в
левом углу главного  экрана.  Вслед  за  ними  в  правом  углу  побежали
рубиновые цифры вывода на цель.
   С пульта раздался голос дежурного ПНП:
   - Объект идет со скоростью  пять  кубов   к  оболочке  Сферы,
приготовьтесь к режиму "ведомый на луче".
   - Готовы!  -  Мартынов  щелкнул  пальцами,  бортинженер  молча  ткнул
пальцем в грибок кнопки защиты.
   Кресла опрокинулись под углом сорок градусов к  вертикали,  спеленали
людей и заполнились пеной физиологической компенсации.
   Спейсер ощутимо повело кормой вверх и вправо. В рубке погас  свет,  и
тут же она осветилась сквозь  включенные  виомы  призрачным,  не  дающим
теней светом Сферы. Центральная звезда 101 Щита  -  Дайя  -  смотрела  в
корму.
   Толчок в бок, спейсер рыскнул влево, в глаза  брызнуло  алым  светом.
Еще толчок - светило прыгнуло вверх и исчезло из глаз.  Пинаев  сглотнул
горькую слюну - желудок отозвался на последний маневр  корабля  коротким
спазмом.
   Снова сияние Сферы заполнило  рубку.  Движение  спейсера  становилось
заметным:  точки-звездочки  сетчатой  оболочки  Сферы  увеличивались   и
сползали влево все быстрее. Вскоре Пинаев  разглядел,  из  чего  сделана
оболочка: неровные каменистые  глыбы,  преимущественно  серого  цвета  -
такими они казались с расстояния в пятьсот километров,  -  сплетались  в
геометрически безупречную сеть, удивительным образом удерживаясь  каждая
в своей ячейке. И Пинаев вновь пережил изумление, восхищение и трепет от
мысли,  что   Сфера   -   этот   грандиозный,   уникальнейший   памятник
технологического этапа эволюции дайсониан -  построена  руками  разумных
существ, близких по духу человеку!
   В оболочке вдруг обозначился темный провал  -  здесь  "сеть",  причем
тройная, была порвана. Сквозь брешь слабо засияла звездная пыль далекого
Млечного Пути.
   - Объект вышел из-под контроля, - гулко  возвестил  дежурный  ПНП.  -
Целеуказание снимаю, переходите на свою автоматику.
   - Перешел,  -  будничным  тоном  проговорил  Мартынов.  -  Борт-один,
расстояние до цели?
   -   Две   тысячи,   -   отозвался   бортинженер,   заведующий    всей
впередсмотрящей, лоцирующей и расчетно-координатной техникой.  -  Объект
идет ходом "кузнечик".
   Необходим переход на режим "призрак", иначе преследование затянется.
   - Добро. Перейдем сразу после прохода дырки.
   Спейсер свернул к бреши, и желудок Пинаева судорожно  сжался,  требуя
внимания:  от  дурноты  спасла  только  физиопена.  Приблизившийся  край
оболочки, состоящей из трех слоев "сети", плавно ушел под  ноги,  и  над
рубкой сомкнулась ночь. Новый поворот, Сфера стала видна  со  стороны  в
инфрадиапазоне - коричневая стена в вишневую  крапинку.  Брешь  в  стене
светилась пепельным светом, уменьшаясь с каждой секундой.
   "Интересно, - подумал Пинаев мимолетно, - почему эта дыра не растет в
размерах? Напряжения  в  оболочке  чудовищные,  а  в  таких  местах  тем
более..."
   - Борт-один, захват цели, полная стабилизация.  Расчет  координат  на
экране.
   Борт-два, приготовиться  к  маневру.  Борт-три,  продолжать  контроль
эфира на всех диапазонах.
   В правом нижнем углу экрана побежали строки  бланк-сообщений:  вектор
движения, абсолютные координаты,  трехмерные  относительные  координаты,
отработка команд. В центре экрана появилась алая  искра  цели.  Угнанный
модуль пытался прижаться к оболочке Сферы, маневрируя в  таких  режимах,
которые не снились даже конструкторам разведтранспорта.
   - Четыреста десять до цели, - доложил бортинженер-1. -  На  дальности
двести переходим на копирование.
   - Не ищет ли он другие дырки в оболочке?
   - На такой скорости  он  не  сможет  войти  в  нее,  это  равносильно
самоубийству.
   - Мне вообще кажется,  что  модуль  ведет  робот,  а  не  человек,  -
проворчал молчавший до сих пор пилот. - Смотрите,  какие  он  выделывает
петли.
   - Почище зайца в поле, - без улыбки сказал Мартынов. -  Приготовьтесь
к переходу на мигание. Вы, Ждан, еще небось не знаете, что это такое. Не
лучше ли вам уснуть на время?
   Пинаев не успел ответить.
   Модуль