ой. И если [твои сторонники], что не видят и не разумеют, следуют за твоим неверным учением - не причисляй и нас к ним. Ибо отверзты глаза наших мыслей, и мы отличаемся зоркостью. Телесными очами мы видим существа и понимаем, что они сотворены кем-то другим и подвержены тлену. Творец же всего невидим для телесных очей, но только разумом постигается могущество его.
     Поскольку он увидел нас, пребывающих в великом невежестве, и смилостивился к нашей неучености, - в каковом [качестве] и мы некогда, подобно вам, видимое полагали творцом и [305] творили всяческое нечестие - посему любовью своею он явился и воплотился человеком и научил нас своей невидимой божественности. Тот, кто изошел на виселицу креста, в то время как люди в неведении тянулись к этим самым светилам, заставил померкнуть свет солнечных лучей, дабы опустилась тьма и послужила его человечности, а недостойные, подобно вам, не видели бы великого нечестия своей жизни. Так и ныне, кто не исповедует распятого Бога, душу и тело того окутывает тот же мрак. Так и ты пребываешь сейчас в той же тьме да еще нас подвергаешь мучениям. Мы готовы умереть по примеру нашего Господа. Выполни же свое злобное намерение, как пожелаешь!"
     Когда нечестивый Деншапух взглянул на них и увидел всех их в великой радости и ликовании, он понял, что не дойдут до них угрозы и увещания. Приказал вывести вперед одного из младших, иерея Аршэна, по поводу которого у святых раньше были даже сомнения. Связали его по рукам и ногам и так туго затянули путы, пока не стали скрипеть все его жилы. И много часов он провел в таком невыносимо стянутом положении.
     Отверз святой уста свои и сказал: "Вот, окружили меня многие псы, и собрание злодеев обложило меня. Прокололи ноги мои и руки мои и вместо рта моего возопили мои кости"130. Услышь меня, Господи, услышь голос мой и прими душу мою в сообщество твоих святых поборников, которое явилось твоему новому творению. Я самый младший из всех, но милосердие твое, смилостивившись, вывело меня вперед".
     И когда он сказал это, не смог более раскрыть рта, поскольку орудие пытки невыносимо стягивало [его путы]. И палачи тут же подучили приказ трех нахараров - отсекли мечом голову блаженному. И тело его бросили в высохшую яму.
     Там же Деншапух начал говорить с епископом и сказал: "Когда я прибыл в страну Армянскую, мне пришлось там кружить год и шесть месяцев. Мне совершенно не приходилось слышать чьей бы то ни было жалобы ни по поводу тебя, ни, в особенности, Йовсэпа, а ведь он возглавлял всех христиан и был доверенным во всех царских делах. Также и тот, кто был марзпаном страны до моего прибытия, был весьма доволен этим мужем. Я сам, своими [306] собственными глазами увидел, что он был признан подлинным отцом всей страны и прямодушно любил великих и малых.
     Вместо того чтобы вы [молили], я молю вас - пощадите свои благородные души, не ввергайте их в мучительную гибель по недавнему примеру, который вы узрели собственными глазами. Поскольку вас одолели упрямые мысли, я также решил многими муками лишить вас жизни вашей. Я знаю, вас соблазняет [пример] этого мужа. Но он болен телом, и нет ему выздоровления вмешательством врачей, он утомлен нездоровьем и желает больше смерти, чем жизни".
     На это святой Йовсэп ответил: "Восхваление, которое ты воздал прежде этому епископу, а затем и мне, ты принес справедливо и ради этих вот седин почтил, как надо. Так и должно быть. Однако истинным служителям Божьим не следует прекословить мирским властителям или подстрекать кого-либо из мирян к неудовольствию вследствие [собственной] алчности по отношению к земным вещам. Но [нужно] скромно и покорно учиться заветам Божьим и без ложной мудрости быть кротким по отношению ко всем, и справедливой проповедью вести всех к единому Господу сущих.
     Что до обольстительных речей этого мужа, о котором ты говорил, то ты не погрешил против истины, но высказал сущую правду. Ибо он как чужак не соблазняет нас и не путает словно [какой-нибудь] обольститель и обманщик, но горячо нас любит. Ведь едины наша матерь - Церковь, родившая нас, и отец наш, Дух Святой, что породил нас. Как могут быть в несогласии и не объединяться дети одного отца и единой матери? Это кажется тебе обольщением, мы же днем и ночью мыслим о том, чтобы нерасторжимым сохранить единство в жизни. И если он, утомившись, стремится покинуть это болезненное тело, то в большей степени это касается нас. Ибо нет никого среди рожденных женщиной, кто бы не имел тела, не [подверженного] болезням и страданиям".
     Деншапух сказал: "Вы не знаете, насколько я снисходителен к вам. Не по приказу царскому я так долго препираюсь с вами, а из собственного благоволения послабляю вам. Я не столь лют, как [307] вы, ненавидящие самих себя и враги другим. Я вкусил в вашей стране хлеба-соли и питаю к вашей стране милость и любовь".
     Ответил иерей Левонд: "Тот, кто проявляет жалость и любовь к чужим, выполняет заветы Бога, но он обязан заботиться и о своей душе, ибо мы не являемся властителями самих себя, но есть [Бог], который требует от нас ответа и за чужих и за своих. Но ты сказал, мол, иду вам навстречу по собственной воле, а не по приказу царя. Если стало привычным нарушать повеления вашего царя, то поступаете вы хорошо, ибо он разрушитель страны и убийца невинных людей, друг сатаны и враг Бога. Но мы не можем преступить повеление нашего Царя и не в силах непреходящую нашу жизнь променять на тленные и пустые блага сего мира.
     Но то, что сказал ты обо мне, мол, не найдя выздоровления от врачей, он смерть возлюбил более жизни, - эти слова не подходят тем, кто видит все муки мира. Умерь немного свой буйный гнев и прислушайся к моим правдивым словам и взгляни по порядку на дела мирские. Кто из смертных живет безмятежно, не полны ли все болезнями - кто внутри, кто снаружи. Холод и зной, голод и жажда и всяческая бедность [их одолевают]. Извне - несправедливость, обирание, осквернение развратными посягательствами. Изнутри - нечестивость, отступничество, невежество, безвозвратное падение из-за разнузданности.
     Но то, что ты с презрением отнесся к врачам, мол, не найду я у них выздоровления, - не удивляет, ибо они люди. Есть болезни, против которых они находят исцеляющие средства, и есть такие, которые сопротивляются их способам. Ибо все мы смертны, те, кто лечит, и те кто лечится. О, если бы ваши действия походили на врачебное искусство! Ибо велика истинность их лечения. Когда видят, что кто-то заболел, не медлят, идя к нему, но спешат изыскать средство и вылечить, тем более, когда при дворе заболеет кто-либо из приближенных царя. И [врач], подойдя к большой площади, увидит множество сановников, здоровых и красивых юношей, а когда он войдет внутрь, в царские покои, там ему представится восхитительное и замечательное зрелище - всякие служители, но он не станет удивляться чудесному видению. И если даже ложе, на которое укладывают больного, будет литого золота и украшено [308] каменьями, до всего этого ему нет дела. Он прикажет откинуть златотканое покрывало, просунет руку и исследует все тело - горячо ли оно, и спокойно ли бьется сердце на своем месте, не тверда ли печень, не беспорядочно ли биение [крови] в жилах, согласно этому применит целебное средство, даровав [больному] выздоровление.
     Но если врачевание людей способно так пренебречь [сопутствующими обстоятельствами]131, и [лекарь] выполняет назначение, используя лишь собственную науку - насколько достойнее для вас, имеющих под своей великой властью всю страну, позаботиться прежде о том, чтобы души свои вылечить от всех заблуждений мирских, а телесно все и так находится в вашем услужении. Ныне же, пребывая в невежестве и свои бессмертные души губя в неугасимом пламени геенны, телом вашим - хотите того или нет - вы заражены неизлечимой болезнью. И вы еще упрекаете нас в телесных болезнях, что возникли не по нашей свободной воле, а соответственно телесной природе, как это случается с любым человеком.
     А Христос, истинный Бог, живой и животворящий, в силу своего благодеяния явился врачевателем душ и тел и, прежде всего, он сам в болях собственных мучений вылечил весь род человеческий. И трогательно смилостивившись, вторым рождением он родил нас в здоровье, без болей и ран, а прежние раны от тайных ударов дракона вылечил и, [сгладив]. рубцы, сделал нас непорочными духом и телом, дабы стали мы соратниками ангелов и войском небесного Царя нашего. Ты не знал этого, не вкусил небесных даров Божьих и не желаешь узнать от нас. И нас также стремишься отвратить, но это невозможно, и пусть не будет иначе, и ты не сможешь [это] сделать!
     О моем же болезненном теле скажу тебе кратко. Я ликую и радуюсь, когда смотрю на свои измученные телеса, знаю, что крепнет во мне здоровье души моей. Тем более что залогом для меня является великий учитель язычников, который утешился своими телесными болями и гордился ударами по себе сатаны и говорил: "Ибо если мы сращены с Ним подобием смерти Его, то насколько больше должны быть соединены и подобием воскресения!"132 [309] А ты, наш властелин, суди нас согласно твоей злобной воле. Мы не убоимся ни чудовищных, ужасных твоих угроз, ни страшной смерти, которой ты нас подвергаешь!"
     Тогда [Деншапух] увел блаженных чуть в сторону и обратился только к святому епископу: "Я некогда воздавал тебе хвалу, но ты не оценил оказанной тебе чести. Напоминаю же тебе злодеяния, которые ты совершил, дабы ты сам приготовил себя к смерти. Ведь это ты разрушил атрушан в Рштунике и погубил огонь? Далее, как я узнал и проверил, ты и могов подверг мукам, ты же и унес предметы нашего священного служения. Итак, если ты все это совершил, поведай мне!"
     Ответил святой: "Почему ты ищешь узнать это от меня, когда проведал об этом заранее?"
     Деншапух говорит: "Одно дело слух, другое истина". Епископ говорит: "Скажи же мне, как ты сам думаешь". Деншапух говорит: "Я слышал, что все зло в Рштунике тобою совершено".
     Епископ говорит: "Если ты выяснил столь достоверно, к чему же вновь спрашиваешь?"
     Деншапух говорит: "Истину хочу от тебя узнать". Епископ говорит: "Ты не пользу жизни своей ищешь узнать у меня, но тянешься мыслями к моей крови".
     Деншапух говорит: "Я не кровожадный зверь, но мститель за оскорбление богов".
     Епископ говорит: "Ты называешь богами бессловесные стихии и ищешь погубить подобных тебе людей. Вместе со своим царем ты ответишь за это перед неподкупным судом Божьим. А то, что желаешь услышать от меня согласно собственной злой воле, - это я скажу тебе. Я действительно сжег храм итогов подверг бичеванию и орудия скверны, что были в храме, я выкинул в море. Но кто в силах убить огонь? Всемудрый Творец сущего позаботился заблаговременно и четыре стихии сотворил по природе бессмертными. Что же, убей воздух, если можешь, или уничтожь землю, дабы не рождала зеленой растительности, перережь реку, чтобы погибла. Если ты сможешь так сделать для этих трех [стихий], тогда и огонь ты сможешь убить. [310]
     Но если наш Зодчий утвердил нерушимое единство этих четырех стихий, и поэтому сущность огня обнаруживается и в камнях, и в железе, и во всех ощущаемых стихиях, что ж ты облыжно обвиняешь меня, мол, ты убил огонь. Ну-ка, убей тепло солнца, ведь оно содержит часть огня, либо отдай приказ, чтобы огонь не высекался из железа. Умереть может тот, кто дышит и движется, и ходит, и ест, и пьет. Когда же ты видел, чтобы огонь ходил, говорил или мыслил? То, что ты не видел живым, полагаешь мертвым? Насколько же ваша нечестивость менее простительна, чем у всех [других] язычников, которые оказываются куда более просвещенными, чем вы. И хотя и они заблуждаются относительно истинного Бога, однако бессловесные стихии не почитают за богов. Итак, если ты по невежеству полагаешь, что природа огня может погибнуть, [знай], что твои слова не примут [даже] твари, ибо огонь причастен ко всем".
     Деншапух говорит: "Я ничуть не вступаю с тобой в спор при исследовании природы стихий. Признайся лишь, ты погасил огонь или нет?"
     Ответил блаженный: "Поскольку ты не пожелал выучиться истине, я сам раскрою волю отца твоего, Сатаны. Я по собственной воле вошел в ваш дом огня133 и увидел, что [там] находятся служители вашего нечестивого суеверия, и перед ними пылал полный огня жертвенник. Я обратился к ним посредством слова, а не плетей, мол, как вы мыслите об огне, которому поклоняетесь? Они мне ответили и сказали: "Мы ничего не ведаем, столько лишь знаем, что таков обычай предков и грозное повеление царя".
     Я им говорю далее - как вы мыслите природу огня, считаете ли вы его творцом или творением? Все они в один голос говорят: "Мы не считаем его творцом, ниже успокоителем прислуживающих [ему]. Руки наши в мозолях от топоров, а спины ссажены от переноски дров. Глаза наши слезятся от едкого его дыма, а лица закопчены густой и влажной сажей. Если подносим ему пищу в изобилии, он [еще более] алкает; если же ничего не даем, он совершенно гаснет. Если мы подходим ближе и поклоняемся ему, он опаляет нас; а если мы держимся далеко, он обращается в пепел. Такой представляется нам его природа". [311]
     Я им говорю далее: "А знаете ли вы, кто научил вас подобным заблуждениям?" Они отвечают: "Почему ты вопрошаешь нас? Чтобы получить ответ, взгляни на эти предлежащие предметы. Законодатели наши ослепли лишь духовно, а наш царь телесно слеп на одно око, душа же его вовсе лишена глаз". Посему, услышав это от могов, я преисполнился к ним сострадания, ибо в невежестве они говорили справедливо. Я лишь немного наказал их плетьми, велел самим бросить огонь в воду и сказал так: "Боги, которые не создали небо и землю, пусть сгинут из-под небес!" И затем отпустил могов".
     Когда Деншапух услышал обо всем из уст святого епископа, его охватил великий страх из-за враждебных слов, обращенных к царю, и из-за поношения веры. Потому не решился подвергнуть [епископа] мучительным ударам - а вдруг он заставит его тем самым еще более бесчестить царя в присутствии, и на него же, [Деншапуха], падут подозрения, что он боролся с ними с [излишним] долготерпением.
     Он сидел в присутствии, опоясанный мечом, и старался вселить в святых страх. Вот он зарычал словно грозный лев и, выхватив меч, как зверь, напал на блаженных. Отсек правое плечо епископа вместе с лопаткой и бросил руку наземь. А тот упал налево, собрался с духом, поднял [отрубленную] правую руку и, громко воскликнув, сказал: "Прими, Господи, добровольное подношение, которым я самого себя подношу целиком, и сопричисли меня к ряду святых воинов твоих!"
     Он продолжал ободрять своих товарищей и сказал: "Итак, о праведники, наступил час нашей смерти. Закройте на мгновение глаза телесные и тотчас узрите надежду нашу - Христа!" И корчась [и обливаясь] собственной кровью, сказал: "Благословлю Господа во всякое время; хвала ему непрестанно в устах моих. Господом будет хвалиться душа моя; услышат кроткие и возвеселятся". И, произнося этот псалом, он продолжал его до следующего места: "Много скорбей у праведных, и от всех их избавит Господь и сохранит все кости их!"134 
     И пока в теле его сохранялась какая-то сила, взглянув собственными глазами, он увидел, как с небес спустилось множество ангелов, а в руках у архангела шесть венцов. И далее услышал он [312] голос свыше, который возглашал: Мужайтесь, возлюбленные мои, ибо вот, позабыли вы вашу тягостную жизнь и достигли этих благодатных венцов, которые сотворили вы собственной мудростью. Пусть каждый возьмет и возложит себе на голову, ибо материя, которая нужна была, чтобы сплести их, добыта вами, завершенность же этому действу придана всесвятыми руками Христа. Принимая [муки] от этих служителей, вы удостаиваетесь того же венца, что и Стефан135". Также видел он отчетливо, что сверкает еще меч над шеями блаженных.
     А когда святой Левонд увидел, что не собираются допрашивать их и судить по-одному, но последовал общий приказ о смерти, он сказал блаженному Йовсэпу: "Подойди ближе под меч, ибо саном ты выше всех". И когда он сказал это, они выстроились один за другим. Поскольку же палачей весьма понуждали и торопили, те одновременно отсекли головы блаженных и кинули их перед святым епископом. А когда они испускали дух, он воскликнул, говоря: "Господи Иисусе, прими наши души и введи нас в ряды возлюбленных Твоих!" И все погибли одновременно, в одном и том же месте.
     И если также пожелаешь включить в подсчет с ними и могпета, который уверовал во Христа, - получится семь, кроме еще тех двух, которые мученически погибли в Вардэсе, и другого епископа по имени Татик, погибшего в Сирии. Но там на месте [погибли] шестеро, и вот их имена:
Сахак, епископ из Рштуника,
Святой Йовсэп из Вайоцдзора, из деревни Холоцимк 
Левонд, иерей из Вананда, из деревни Иджеванк 
Мушэ,  иерей из Албака
Аршэн, иерей из Багреванда, из деревни Елегек 
Каджадж, диакон [оттуда], откуда был [и] епископ Рштуника 
А блаженный могпет - из города Нюшапуха 
Самуэл, иерей из Айрарата, из деревни Арац 
Абрахам, диакон из той же деревни.
     Итак, там, где умертвили шестерых этих святых в пустыне, Деншапух, могпет и майпет Джникан там же на месте выбрали стражей из своих служителей и велели охранять тела блаженных [313] до десяти дней или еще дольше, пока царское войско уйдет, и чтобы иноверцы, говорили они, придя, не взяли их кости и, роздав, не распространили по всей стране, отчего люди еще более впали бы в заблуждение ереси назарейской.
     А хужик, о котором сказали выше, оставался при оружии там со стражами, как один из них. Муж, полный мудрости и совершенный в божественном знании, он ждал и высматривал, как похитить у них кости святых.
     И когда прошло после того три дня, большой страх напал на всех, и они, ослабевшие и полумертвые, упав и не имея сил подняться, пролежали три дня, а на четвертый день двумя из стражников злейше овладел дэв. Но вот около полуночи послышались ужасные звуки и грохот громогласный из недр, как раскаты землетрясения. Земля дрожала под ними, и от сверкания мечей вокруг них сыпались искры. И видели они все, как восстали все мертвецы, и те же страшные слова, что на суде, звучали в их ушах, так что, набросившись один на другого, они даже убивали друг друга. И настолько смутились и ошалели, что один не знал, куда другой убегает. И по возвращении рассказывали с великим изумлением о всех перенесенных ими муках.
     Три нахарара стали совещаться и с удивлением говорили друг другу: "Что предпринять, что делать с непостижимой ересью христиан? Ведь пока они живы, удивительна их жизнь, они презирают имущество как [люди] без потребностей, святолюбивы, как бестелесные, беспристрастны были, как праведные [судьи], бесстрашны, словно наделенные бессмертием. Если это все назовем [действием] невежественных и дерзких, то как нам поступить, когда все больные в стане здесь от них выздоравливают. И что важнее всего этого - было ли такое, чтобы труп человеческий поднялся и предстал живым, или кто услышал его речи?
     "Ибо наши служители не лгут, мы сами убедились в правдивости их. И если бы они пожелали примешать сюда какую-нибудь жадность телесную, они бы только намекнули христианам в нашем войске и по весу тела каждого из них получили бы золота. Затем и эти мужи, которые были умучены дэвом, ведь тогда не были одержимы болезнью, и мы это знаем. Ясно, что сегодня было [314] великое знамение. Если мы так умолчим, на нас самих падет подозрение. А если отведем их пред лицо царя, тогда он выслушает от них о всех этих великих чудесах, тогда, быть может, законы наши в какой-то степени окажутся нарушены".
     Дал ответ могпет и говорит: "Не меня ли назначили начальником над вами обоими ? Почему вы до такой степени стеснились и смущаетесь в душе своей? Вы выполнили свое дело и веление царское довели до конца. Итак, если эта весть распространится и какие-либо допросы будут учинены пред лицом царя, - это дело наше, могов, вы же не беспокойтесь и ни о чем не думайте. И если вы ужаснулись в душе своей, завтра с раннего утра приходите в Даримир136, ибо там главный мобедан мобед приносит жертву. И он успокоит ваши мысли".
     А хужик, когда услыхал