контекста восприятия информации, а
также ее предварительной
репрезентации на результаты воспри-
ятия. Например, проводились
экспериментальные исследования, в
ходе которых испытуемым предлагалось
плохо сфокусированное изображение.
Затем фокусировка постепенно
улучшалась. Характерно, что при этом
люди были склонны "видеть" то, что
они изначально вычленили в нечетком
изображении. Другой пример подобного
искажающего влияния (в данном случае
- влияния контекста) дает опыт,
осуществленный известным
кинорежиссером В.И.Пудовкиным8.
Однажды Пудовкин сделал крупным
планом снимок Мозжухина, выражение
лица которого было совершенно
____________________
8Дрейфус Х. Чего не могут
вычислительные машины. С.72.
82

бесстрастным. Затем он смонтировал
три отрывка, в каждом из которых этот
снимок шел после следующих кадров:
тарелки с супом, женщины в гробу и
ребенка, играющего с плюшевым мишкой.
В результате создалось впечатление,
что Мозжухин смотрит соответственно
на тарелку с супом, на женщину и на
ребенка. В первом случае - задумчиво,
во втором - с выражением горя, в
третьем - улыбаясь. Этот пример
весьма показателен для выявления
степени влияния контекста вос-
принимаемой информации на результаты
восприятия.
Если же говорить о природе
искажающего влияния системы
устоявшихся представлений на
результаты восприятия новой
информации, то можно выделить
следующие моменты: за счет принятия
субъектом некоторых исходных
ограничений определенные направления
движения мысли могут оказаться или
сознательно, или неосознанно
отброшенными. Некоторым характе-
ристикам, связям, отношениям может
быть приписано приоритетное значение
в силу их соответствия определенным
установкам субъекта независимо от их
реального статуса. И наконец,
результаты, по той или иной причине
нежелательные для субъекта, вообще
могут вытесняться из сферы сознания.
83

Однако упомянутые выше моменты
негативного взаимодействия новой и
хранящейся информации под другим
углом зрения имеют позитивное
значение. Так, изначальное
отбрасывание некоторых возможных
вариантов как бесперспективных,
осуществляемое на основании
определенных устоявшихся
представлений, позволяет существенно
сократить число вариантов, рассмат-
риваемых в процессе решения задачи,
придать направленность мыслительной
активности и соответственно дает
возможность наметить предпочтительные
(с точки зрения субъекта) пути
решения задачи. Помимо этого,
имеющаяся система знаний позволяет
частично устранить неопределенность в
вопросе выбора средств, используемых
для решения задачи. Даже в том
случае, если построенные на таком
основании концептуальные структуры не
будут адекватными, субъект,
впоследствии обнаружив
несоответствие, может отвергнуть не
некоторую нерасчлененную совокупность
представлений, а вполне определенные
предпосылки, обусловившие изначальную
репрезентацию информации и возникшее
несоответствие. Это весьма важно,
поскольку осознание неадекватности
наиболее значимых для субъекта стере-
отипов, лежащих в основе
84

соответствующих концептуальных схем,
обеспечивает возможность наиболее
радикальной перестройки знания. В
целом же, если сопоставлять
когнитивную ценность отрицательных и
положительных результатов, то можно
сказать, что вопреки интуитивному
представлению информационная значи-
мость последних выше, поскольку
негативные результаты позволяют
отвергнуть лишь одно из возможных
направлений, тогда как принятие
позитивного результата означает
одновременно элиминацию всех осталь-
ных альтернатив.
И наконец, еще одним моментом, на
который хотелось бы обратить внимание
в свете анализа механизмов
преобразования знания в рамках
левополушарной мыслительной
активности, является процедура
именования. Присвоение
соответствующего языкового ярлыка
элементам информации, предварительно
реорганизованной на основе описанных
выше операций, осуществляется в
рамках тех выразительных средств,
которые сложились в данной культуре.
Как известно, выразительные воз-
можности языка влияют на особенности
восприятия и переработки кодируемой с
его помощью информации (гипотеза
лингвистической относительности
Сепира-Уорфа). Природа такого влияния
85

коренится в закономерностях
формирования и развития человеческой
культуры ( и языка как элемента этой
культуры) в зависимости от
особенностей естественноисторической
практики. В процессе исторического
развития наиболее значимые (в рамках
соответствующей культуры) компоненты
этой практики получают специфическое
отображение в языке.
Например, у эскимосов различные слова
обозначают снег падающий, снег
выпавший, снег, покрытый коркой льда,
и др. А в языке ацтеков снег, лед и
холод обозначаются одним словом.
Развитие утонченной японской
культуры, в которой символика цвета
имеет особое значение, сформировало
чрезвычайно богатую сетку цветовых
обозначений. В то же время в языке
басса (Либерия) для членения
цветового континуума существуют лишь
два термина. Число подобных примеров
может быть умножено.
Нетрудно заметить, что специфика той
или иной культуры находит свое
выражение в особенностях языка. Но
имеется и обратная зависимость:
категориальный строй языка достаточно
определенно обусловливает возможности
вербализации отдельных фрагментов че-
ловеческого опыта. И хотя, вероятно,
есть основания считать, что при
определенных усилиях на любом языке
86

может быть выражено все (или почти
все) что угодно, человек в процессе
вербализации стремится прежде всего
использовать именно привычные,
достаточно устойчивые обозначения и
часто уподобляет свои впечатления
категориям языкового кода. Понятно,
что чем богаче выразительные
возможности тех средств кодирования
информации, которые имеются в
распоряжении субъекта, тем более
тонкие оттенки, детали, аспекты ос-
мысливаемого могут быть выражены и
тем меньше будут результирующие
искажения информации. Помимо этого,
присвоение языковых "ярлыков"
позволяет в ходе дальнейшего
преобразования знания использовать
соответствующую информацию независимо
от того невербального контекста, в
который она была первоначально
включена. И наконец, в случае
необходимости субъектом может быть
активирован тот более обширный пласт
информации, который обусловил
преобразования знания, в конечном
счете выразившиеся в присвоении
соответствующего имени. Таковы, в
самом общем виде, некоторые
особенности динамики системы знания
человека в процессе левополушарной
мыслительной активности.
Еще одной фундаментальной
характеристикой человеческого
87

мышления является способность воспри-
нимать, кодировать и перерабатывать
образную информацию. (Как известно,
эта способность реализуется в рамках
так называемого "правополушарного
мышления".)
Экспериментальные исследования в этой
области осуществляются достаточно
давно. Еще в конце XIX в. группой
немецких психологов, представителей
вюрцбургской школы, были поставлены
несложные эксперименты, в ходе
которых, однако, не удалось показать,
что в сознании человека определенный
образ существует до восприятия
субъектом соответствующего этому об-
разу имени. Неудачи с попытками
доказать вовлеченность образов в
мыслительный процесс привели к тому,
что в течение нескольких десятилетий
этой проблеме уделялось сравнительно
небольшое внимание. Но не так давно
она опять привлекла к себе внимание
специалистов. При этом, однако,
изменился угол рассмотрения проблемы:
акцент был сделан на выявлении
функциональной природы образов. В
настоящее время большая часть этих
исследований посвящена изучению
визуальных репрезентаций. Тем не
менее некоторые из полученных при
этом результатов без сколько-нибудь
существенных изменений могут быть
экстраполированы на репрезентации
88

иной модальности (например,
слуховые). В частности, интерес
представляют исследования, по-
священные выявлению специфики
формирования так называемых
иконических концептов9. В одном из
экспериментов испытуемым
демонстрировали списки китайских
иероглифов10. При этом была
поставлена задача называть любую
букву в момент ее предъявления.
Испытуемым не было известно, что все
иероглифы, имевшие некоторый общий
элемент, получили одно имя. Медленно,
после многих попыток научались они
распознавать и верно классифицировать
новые знаки. Другую группу
тренировали на знаках, которые были
общими для определенного класса
иероглифов. При этом было
установлено, что результаты второй
группы не превосходили сколько-нибудь
____________________
9С известной  долей  приближения  под
иконическими     концептами     можно
понимать    обобщающие     зрительные
образы.       Концепт       считается
сформированным,     если      индивид
демонстрирует способность отвечать на
серии различающихся  событий одним  и
тем   же    знаковым   ярлыком    или
действием.
10Posner M. Cognition: An
Introduction. Glencoe,1973. P.48-49.
89

существенно результатов первой.
Наилучшие показатели
демонстрировались в том случае, когда
наряду с набором иероглифов предъ-
являлся знак, общий для всех этих
форм. И наконец, было установлено,
что восприятие большего числа знаков
того же класса также повышало
результаты. Иначе говоря,
вариативность форм была существенной
для формирования адекватного
обобщающего образа.
На основании полученных данных был
сделан вывод, что мыслительная
активность, результатом которой
является формирование обобщающего
образа, запускается уже в момент
ознакомления с предъявленными формами
независимо от наличия или отсутствия
соответствующей установки
экспериментатора. Причем оказалось,
что на практике классификация
осуществляется даже раньше, чем
испытуемым удается вербализовать ее
основание.
Еще одним важным моментом являлось то
обстоятельство, что знание общего
элемента не давало хороших
результатов, если оно не было
получено в контексте изучения
индивидуальных форм.
Дополнительные аспекты
закономерностей формирования
обобщающего образа могут быть
90

раскрыты на основе анализа
экспериментальных данных, полученных
Познером и Килом11. Исследовалась
зависимость результатов оценки и
классифицирования вновь поступающей
образной информации от вариабельности
предшествующего опыта субъекта. С
этой целью одна группа испытуемых
обучалась на конфигурациях
(паттернах), имеющих незначительные
отличия, а другая - на паттернах,
имеющих мало очевидных подобий.
Обобщающие зрительные образы, которые
складывались на основе такого
обучения, получили наименование,
соответственно низковариабельных и
высоковариабельных концептов.
Оказалось, что испытуемые, обученные
низковариабельным концептам, имели
тенденцию отвергать относительно
небольшие искажения прототипа в
частных случаях. Но они редко
классифицировали паттерн как член
концепта, если он таковым не являлся.
С другой стороны, субъекты, обученные
высоковариабельным концептам, часто
неверно классифицировали предъяв-
лявшиеся конфигурации как частный
случай (вариант) концепта, но редко
ошибочно отвергали подлинный член
концепта.

____________________
11Ibid. P.53.
91

Был выявлен и еще один фактор,
влияющий на поведение человека. Если
количество предъявлявшихся
конфигураций было относительно
невелико, то испытуемые, обучавшиеся
на незначительно различающихся
паттернах, имели преимущество перед
теми, кто обучался на паттернах,
имевших мало очевидных подобий.
Оказалось, что последние просто не
успевали вычленить прототип в
процессе научения. Взаимодействие
этих двух факторов (вариабельности
предшествующего опыта индивида и
количества конфигураций, с которыми
ему довелось познакомиться)
обусловило следующие особенности
оценки новой информации: если в
процессе научения количество форм
было достаточно для выделения
прототипа, преимущество получали
субъекты, предварительный опыт
которых был более разнообразным. Они
имели не только сформировавшийся обо-
бщающий образ, но и достаточно
адекватное представление о тех
особенностях форм, которые позволяют
классифицировать их как варианты
прототипа. Если же количество
предложенных конфигураций было
недостаточно, лучшие результаты
демонстрировали те, кто обучался на
незначительно различающихся между

92

собой конфигурациях, поскольку им
удавалось вычленить прототип.
На этом основании можно сделать
вывод, что в познавательном отношении
оптимальна ситуация, когда
рассматриваемые случаи различаются
между собой существенно, но их число
достаточно для того, чтобы человек
мог вычленить лежащий в их основе
прототип. Что же касается
вариабельности предшествующего опыта,
то она обеспечивает возможность более
адекватной классификации различных
вариантов отклонений.
Таковы некоторые выводы относительно
специфики формирования образных
репрезентаций, а также влияния
предшествующего опыта человека на
характер восприятия вновь поступающей
образной информации, которые могут
быть сделаны на основе анализа
экспериментальных данных.
Применительно к вопросу о роли
образной информации в процессе
преобразования знания можно отметить
следующее: на наш взгляд, когнитивная
значимость обобщающего образа состоит
не в том, что в случае необходимости
перед мысленным взором человека
возникает соответствующая "картинка",
а в том, что информация, релевантная
данной познавательной ситуации,
оказывается активированной. Сам по
себе образ - это, скорее,
93

сопутствующий результат активной
преобразующей деятельности мышления.
Это вовсе не означает, что образные
репрезентации не имеют самосто-
ятельной ценности. Установлено,
например, что зрительные
репрезентации информации, получаемые
на экранах персональных компьютеров,
подсказывают человеку нестандартные,
нетривиальные решения. Это возможно,
в частности, за счет специфических
эвристических средств, применимых
именно в процессе преобразования
образной информации: определение
сочетаемости информации на основе
анализа пространственной конфигурации
ее визуальных репрезентаций, их
формы, симультанности операций и
др.12
Однако остается вопрос, какого рода
зависимость связывает процедуры
переработки вербальной и образной
информации. Как уже упоминалось, в
процессе восприятия осуществляется
параллельное кодирование информации.
____________________
12Интересный методологический  анализ
 комплекса  проблем   и   перспектив,
 связанных  с   овладением   техникой
 персональных    компьютеров,    см.:
 Смолян Г.Л.,  Шошников К.Б.  Феномен
 персональной    ЭВМ:     философско-
 методологический       аспект//Вопр.
 философии. 1986. № 6.
94

В результате наряду с ее
символическим представлением в памяти
человека сохраняются также
зрительные, слуховые, тактильные и
другие репрезентации. За счет этого
одни и те же элементы информации
оказываются зафиксированными в
различных контекстах. Сам факт
наличия различных ракурсов восприятия
и осмысления одной и той же
информации обеспечивает возможность
ее последующего более разностороннего
использования, включения в
ассоциативные сети по более
разнообразным основаниям. Если же
учитывать, что преобразование
информации средствами левополушарного
мышления (по описанным выше причинам)
приводит к известному ее упрощению и
огрублению, становится понятно, что
целостное, нерасчлененное восприятие
связей и отношений в рамках правого
полушария позволяет расширить базу
данных, а также в определенной
степени нейтрализовать негативные по-
следствия левополушарной обработки
информации, сохранив при этом ее
достоинства.
  Несколько слов  хотелось бы сказать
также   и   о   влиянии   невербально
закодированной  информации   на   ор-
ганизацию  концептуальных  схем.  Как
уже    отмечалось,     основой     их
формирования       является        не
95

последовательность          стимулов,
обусловивших  возникновение  соответ-
ствующих  репрезентаций,  а  характер
ассоциативных     связей,     которые
формируются у человека в процессе со-
отнесения    новой    информации    и
информации,       хранящейся        в
долговременной памяти.  В этой  связи
представляется,   что    оперирование
образной       информацией       дает
дополнительные          эвристические
возможности, так  как  отличается  от
ассоциации   вербальных   компонентов
информации в  некоторых  существенных
моментах.   И   прежде   всего   иной
является база  данных, поскольку  не-
вербальная информация не претерпевает
тех    реорганизаций,    о    которых
говорилось  выше  и  которые  осущес-
твляются под  влиянием устоявшихся  в
сознании исследователя  представлений
самой различной  природы. Далее, сами
основания  такого  соотнесения  могут
быть иными, поскольку представление о
том, что  считать подобным  (сходным,
аналогичным),     формируется     под
влиянием  господствующих   в   данной
культуре, в данном научном сообществе
ценностей,   стереотипов,    мировоз-
зренческих     и     методологических
установок  и   др.   Поэтому   оценка
некоторых компонентов  информации как
сходных, в  том  или  ином  отношении
подобных,  в   значительной   степени
96

обусловлена  комплексом   внешних  по
отношению к  познавательной  ситуации
факторов.   В   случае   оперирования
невербальной  информацией   представ-
ление о  сходном  может  быть  весьма
отличным     от     того,     которое
функционирует в  сознании субъекта  и
служит  критерием   для   уподобления
вещей, событий  и  явлений.  Учитывая
эти обстоятельства, не трудно понять,
что ассоциативные  связи, возникающие
в процессе  переработки  невербальной
информации,  в   ряде  случаев  будут
весьма  отличными   от  тех,  которые
индивид    может     устаpновить    в
результате анализа  имеющейся  в  его
распоряжении вербальной информации. И
действительно,  нередко   человек   с
удивлением  обнаруживает  неожиданное
для него  самого сходство  на  первый
взгляд  достаточно  различных  вещей,
событий и  явлений. А  поскольку  не-
тривиальная,  нестандартная  аналогия
является   существенным   компонентом
развития   продуктивного    мышления,
очевидно,  что  переработка  образной
информации играет принципиальную роль
в когнитивной деятельности индивида.
  Итак, на  основе данных когнитивной
психологии,     психофизиологии     и
психолингвистики   удается   наметить
некоторые  моменты,   существенные  в
плане        логико-методологического
анализа  проблемы   динамики  системы
97

знания      индивида.       Например,
представление  о   различных   формах
преобразования  знания  (условно  го-
воря, эволюционной,  когда  получение
нового знания  не требует радикальной
перестройки концептуальных  структур,
и   революционной,   выражающейся   в
отказе    от     существующих    форм
упорядочения информации,  ее  оценки,
интерпретации  и   т.д.)  может  быть
конкретизировано  за  счет  выявления
зависимости   динамики    знания   от
особенностей концептуальных структур,
существующих в  сознании индивида, от
специфики  организации   его  памяти,
характера ассоциативных  связей и др.
При этом можно проследить, какую роль
в динамике  системы  знания  индивида
играют      процессы       забывания,
произвольного    и    непроизвольного
воспроизведения информации,  а  также
способность    к    концептуализации,
вычленению  прототипов   и  вариантов
возможных отклонений  от них. В плане
возможностей   анализа    творческого
мышления      особенно       значимой
представляется           взаимосвязь,
существующая  между   последующим,  в
целом,   ригидным   стилем   мышления
(склонность отвергнуть  результат)  и
незначительной        вариабельностью
предшествующего  научения,   а  также
более  высокой   гибкостью   мышления
(склонность   к   позитивной   оценке
98

информации)      и       значительной
вариабельностью       предшествующего
опыта.  Эти   результаты   интересны,
поскольку     гибкость      мышления,
склонность  к  выражению