ого процесса Гегель кладет "семиотический" принцип различения символа и знака, выяснения их преимуществ и т.п. [82]. Художественное произведение, полагает Гегель, так многосторонне, что можно сделать основанием деления то ту, то другую сторону. За основу можно брать чувственный материал (как это было у Канта). Однако, согласно Гегелю, "такая сторона сама имеет свое происхождение в высшем принципе и должна находиться в зависимости от него". У Гегеля этим высшим идеалистическим в своей сущности принципом является символическая, классическая и романтическая художественные формы, представляющие собой "всеобщие моменты самой идеи прекрасного" [83]. 
        Как отметил ученик Гегеля Ф.Т.Фишер [84], у Гегеля переплетаются историческая и логическая точки зрения, из чего проистекают многие трудности. "Символическое" определяется сначала как одна из исторически развивающихся форм, но затем оно занимает место и в теории искусств. Например, символическое сознание обнаруживает себя во всякой поэзии, символическое отражение - в любой архитектуре, а не только в восточной. 
        По мнению Р.Уэллека, отождествление символа с одним из видов искусства - архитектурой - приводит к затруднениям и искусственным построениям. Например, автор видит противоречия у Гегеля в том, что, с одной стороны, скульптура, а с другой - поэзия считаются самыми совершенными видами искусства. Подчеркивая, что главное в поэзии - дух, а не язык, Гегель в то же время показывает замечательное понимание роли лингвистических средств в поэзии и т.п. [85]. 
        Анализируя взгляды Гегеля на символизм, Фолькельт указал, что, нацеливая искусство на наивысшее содержание в форме мысли, Гегель обедняет "человеческое" и недооценивает роль недискурсивных чувств, непосредственных переживаний и потребности человека в эстетическом удовольствии. Символическое отношение, по Фолькельту, возможно и на низшей, и на всех других ступенях культуры. Больше того, индивидуальность как таковую невозможно исчерпать дискурсивным мышлением и абстрактно общими понятиями. Их можно "схватить" только интуитивно [86]. 
        Философская интерпретация Гегелем коммуникативных проблем искусства оказала большое влияние на решение этих вопросов в истории развития философско-эстетических идей. Ближайшим образом она повлияла на Гумбольдта. В частности, мысль Гегеля, что в соответствии с языковыми формами люди привыкают воспринимать и формировать все, что видят и замечают, трансформировалась у Гумбольдта в его учение о "внутренней форме". "То специфически национальное, что отмечает, по мнению Гумбольдта, психический склад народа, его интересы, образ мысли, философию и науку, искусство и литературу и особенно его язык, рассматривается не как результат исторического процесса складывания данного народа и общего его существования и развития, а как реализация определенного духовного начала - идеи, формирующей всю многостороннюю культуру данного народа и его язык". Автор этих строк М.М. Гухман, отмечает, что тем самым "Гумбольдт примыкает к гегельянской концепции истории человечества", используя ее для объяснения своеобразия духовной культуры разных народов и вообще "Гумбольдт в целом ближе к объективному идеализму Гегеля, чем к системе взглядов Канта" [87]. 
        Эстетика Гумбольдта была частью задуманной им всеобщей "Антропологии". По мнению Гумбольдта, наилучшим способом создания последней является изучение систем символов, возникающих в процессе различных человеческих сношений. Идея антропологической науки превратилась у него в идею "всеобщего символизма". Развивая эту идею, Гумбольдт создает свою "всеобщую науку о языке". "Его эстетическая доктрина возникла на почве тех же самых идей" [88]. 
        Влияние идеализма Гегеля отчетливо обнаруживается в эстетике итальянского (Б. Кроче) и английского неогегельянства (Р. Коллингвуд), в "эстетической" школе романского языкознания (К. Фосслер, Лео Шпитцер и др.). 

    1). Овсянников М.Ф. Проблема эстетического у Гегеля // Эстетическое: Сб. М., 1964. С.36. 
2). Верцман И.Е. Проблемы художественного познания. М., 1967. С.118. 
3). См., напр., об этом: Хачикян Я.И. Предмет искусства в эстетике Гегеля // Философия Гегеля и современность: Сб. М., 1973. С.347. 
4). Гегель Г.В.Ф. Эстетика: В 4 т. М., 1968. Т.I. С.274. 
5). Там же. Т.IV. С.11. 
6). Там же. Т.I. С.27. 
7). Там же. С.273-275. 
8). Там же. С.283. 
9). Там же. С.275; ср. С.285. 
10). Лифшиц Мих. Предисловие // Гегель Г.В.Ф. Эстетика. Т.I. С.VII. "Никто, - пишет здесь же автор предисловия, - больше немецкого мыслителя не сделал для приобщения к закономерному ходу истории искусства восточных культур..., (там же). 
11). Верцман И.Е. Указ.соч. С.166. 
12). Гегель Г.В.Ф. Эстетика. Т.I. С.38. 
13). Там же. С.13. 
14). Там же. С.240-242,289. 
15). Там же. С.109-110. 
16). Там же. Т.III. С.289. 
17). Там же. Т.I. С.20. 
18). Там же. Т.I. С.38. 
19). Там же. С.46. 
20). Там же. С.44-45. 
21). Там же. Т.III. С.189. 
22). Верцман И.Е. Указ.соч. С.121. Ср.: Дворцов А.Т. Гегель. М., 1972. С.137. Ср. прямо противоположную оценку: "Особенно ценно то, что Гегель отдал должное роли чувственности, роли чувственного материала в искусстве и требовал полного единства духовного и чувственного..." (Гулиан К.И. Метод и система Гегеля. М., 1963. Т.2. С.245). Чтобы разобраться в истинном положении вещей, надо различать чувственное как "материально-чувственное" и как "чувственные формы сознания" (наглядные, образные и т.д.). Недооценка материально-чувственного в искусстве (с точки зрения художественный целей) у Гегеля несомненно имеет место. 
23). Там же. 
24). Гегель Г.В.Ф. Эстетика. Т.I. С.48. 
25). Там же. С.51. 
26). Там же. Т.IV. С.214. 
27). Там же. Т.III. С.30-31. 
28). Там же. Т.I. С.15,264. 
29). Там же. С.55,103,172-182. 
30). Там же. С.299-309. 
31). Там же. С.51. 
32). Там же. Т.III. С.562. 
33). Там же. С.35-37. 
34). Там же. Т.IV. С.416. 
35). Там же. Т.III. С.289. 
36). Проблема "символа" у Гегеля рассматривается у М.Шлезингера (Schlesinger M. Op.cit. S.120-122), И.Фолькельта (см.: Volkelt J. Der Symbol-Begriff in der neuesten Aesthetik. Iena, 1876. Kap.II). См. также: Wellek R.A. Op.cit, Vol.2. P.320-323; Dittmann Z. Op.cit. S.102-103; Verene D.P. Op.cit. Лосев А.Ф., Шестаков В.П. История эстетических категорий. С.249-252. 
37). Гегель Г.В.Ф. Эстетика. Т.II. С.13-14. 
38). Там же. С.14-15. 
39). Там же. Т.IV. С.158. 
40). Там же. С.221. 
41). Там же. Т.II. С.16-18. 
42). Там же. С.29-32. 
43). Там же. С.108-110. В "Истории эстетических категорий" А.Ф.Лосева и В.П.Шестакова дается сравнительное сопоставление аллегории и символа у Гегеля и Шеллинга (см. С.248-253). 
44). Гегель Г.В.Ф. // Энциклопедия философских наук. М., 1977. Т.3. С.115-125,210-216. 
45). Гегель Г.В.Ф. Эстетика. Т.III. С.286,290,322. 
46). Там же. Т.I. С.49,133; Т.III. С.281-291. 
47). Там же. Т.IV. С.416. Американский семантик М.Ризер (выступая на V Международном конгрессе по эстетике с докладом "Лингвистические и нелингвистические искусства") относит музыку, танец и поэзию к лингвистическим искусствам на том основании, что все они основаны на возбуждении или вибрации его вокальных органов. Критические замечания по этой концепции см.: Басин Е. Искусство и язык (по материалам международных конгрессов по эстетике) // Искусство и общество: Сб. М., 1972. С.288-289. 
48). Там же. Т.III. С.343. 
49). Гегель Г.В.Ф. Эстетика. Т.IV. С.157. 
50). Там же. С.414-415. 
51). Там же. Т.I. С.53. 
52). Там же. Т.IV. С.415; Т.III. С.30,189,19. 
53). Там же. С.95-96. 
54). Там же. Т.II. С.14. 
55). Там же. Т.III. С.30. 
56). Там же. 
57). Там же. Т.IV. С.416,158. 
58). Там же. С.47; Т.III. С.19-20,30,381. 
59). Там же. Т.IV. С.129,138. 
60). Гегель Г.В.Ф. Энциклопедия философских наук. Т.3. С.87. 
61). Гегель Г.В.Ф. Эстетика. Т.IV. С.10,13. 
62). Там же. Т.I. С.181. 
63). Там же. Т.II. С.14. 
64). Там же. Т.III. С.20,189. 
65). Там же. С.347-353. 
66). Wellek R.A. Op.cit. Vol.2. P.323. 
67). Гегель Г.В.Ф. Эстетика. Т.III. С.353,347. 
68). Там же. С.355-357. 
69). Там же. Т.I. С.175. 
70). Там же. 
71). Там же. С.176. 
72). Там же. Т.III. С.357,380-381,391-394,383. 
73). Там же. С.394-416. См.: Wellek R.A. Op.cit. Vol.2. P.323. 
74). Urban W.M. Op.cit. P.255-256. 
75). Ситковский Е. Учение Гегеля о человеке // Гегель Г.В.Ф. Энциклопедия философских наук. Т.3. С.413. 
76). Бахтин М.М. К методологии литературоведения // Контекст, 1974. М., 1975. С.207. 
77). См.: Lauener H. Die Sprache in der Philisophie Hegels (mit besonderer Beruecksichtigung der Asthetik). Bern, 1962. S.8. Автор приводит здесь же такую схему гегелевской системы: наука логики, философия природы, философия духа. Язык в этой системе выступает на ступени фантазии, создающей символы и знаки и переходящей в память (S. 81). 
78). Schmidt F. Hegels Philosophie der Sprache // Deutsche Zeitschrift fur Philosophie. 1961. J.9. Hf.12. S.1486. Cp.: Lowith K. Hegel und die Sprache // Sinn und Form. 1965. Hf.17. Hf.1-2. 
79). Гегель Г.В.Ф. Эстетика. Т.I. С.14. 
80). Там же. С.61,75. 
81). Там же. С.94. 
82). Такая точка зрения высказана С.Я.Коганом в статье "Проблема языка в философии Гегеля и экзистенциализм" // Вопросы философии. 1966. N 4. 
83). Гегель Г.В.Ф. Эстетика. Т.I. С.95. 
84). См.: Vischer F.Th. Philisophische Aufsatse. Leipzig, 1887. 
85). Wellek R.A. Op.cit. P.320-323. 
86). Volkelt J. Op.cit. S.17. Из факта возможности символического поведения в отношении чувства проистекает, по Фолькельту, возможность расширения гегелевского понятия символа. Развивая эту мысль в своей "Системе эстетики", Фолькельт различает предметную символику и символику чувств и утверждает, что обособление, выделение символики чувств принадлежит эстетике. Фолькельт высказывает идею о неадекватности философского мышления и понятийного аппарата для выражения чувств и предлагает расширить понятие символа так, чтобы символику чувства можно было применить и к эстетике. Югославский эстетик М.Дамьянович, анализируя взгляды Фолькельта, отмечает, что в этом пункте он предвосхитил точку зрения американского семантика С.Лангер, которая не исключала области чувств из сферы логики. Указывая на ранний пантеизм и поздний метафизический спиритуализм Фолькельта, югославский эстетик несколько преувеличивает "радикальные" отличия философского метода немецкого идеалиста и современного семантического направления в эстетике. Семантическая философия искусства движется в традиционном "метафизическом" русле идеализма. Сам же М.Дамьянович пишет о том, что, например, Лангер не удалось избежать традиционной метафизики, и в этом, в частности, он видит ее сходство с Фолькельтом (см.: Дамьянович М. Критика теориjе уметничких симбола у делу Сузане Лангер // Кньитевност. 1963. N 11-12. С.413). 
87). Гухман М.М. Лингвистическая теория Л.Вейсгербера // Вопросы теории языка в современной зарубежной лингвистике. М., 1961. С.125,136, 
88). Гильберт К, Кун Г. История эстетики. М., 1960. С.375. 



КОНЕЦ