ся по  трапу, члены делегации даже замерли на  месте. Пастух
был  одет в ту же одежду, что и  позавчера,  когда его увезла "скорая". Зато
лицо  его  носило  явные  следы  физического воздействия.  Несколько  свежих
ссадин, заклеенных пластырем.  Довольно броский фингал сиреневого цвета  под
правым глазом. И приличная шишка на лбу.
     Тот самый депутат, что выражал недовольство  участием Пастуха в  визите
во  Дворец, теперь,  видимо испытывая некоторые  угрызения  совести,  первым
подошел к Сергею и участливо осведомился:
     -- Что с вами? У вас же, кажется, был приступ боли в желудке...
     -- "Скорая", на которой меня увезли, попала в аварию, -- хмуро об®яснил
Пастухов и, хромая, заковылял к трапу.
     Депутат  проводил Сергея странным взглядом.  Он  так и не  понял: шутит
этот странный "помощник депутата" или говорит серьезно.
     * * *
     ...В  помещении,  где  Сергей   имел  честь  беседовать  с  начальником
армейской  разведки Ирака, его продержали еще несколько часов.  Когда он уже
буквально падал  от усталости,  его вдруг  быстро помыли, причесали.  Выдали
старую  одежду --  не в  форме  же  его  везти. Потом пришел  врач и ловкими
движениями  продезинфицировал  ссадины  и   царапины.  После   чего  Пастуха
строго-настрого предупредили, чтобы он не  болтал лишнего о своем пребывании
в госпитале, и не только.
     -- Понятно, -- вздохнул Пастух. -- Шел, поскользнулся, упал, очнулся --
гипс...
     Кряхтя от боли, Пастух кое-как поднялся  по трапу  в салон авиалайнера,
где был тотчас усажен в  кресло сердобольными стюардессами.  Едва его голова
коснулась спинки кресла, как  Сергей немедленно провалился в сон. Так что он
уже не слышал, как стюардесса просила всех пассажиров пристегнуть ремни, как
загудели двигатели и лайнер начал  выруливать на взлетно-посадочную  полосу.
Как,  наконец,   шасси  оторвались  от  потрескавшегося  бетона  багдадского
аэропорта и ИЛ-96 взял курс на Москву...
     * * *
     Как только  самолет скрылся  в  голубом безоблачном  небе,  Коперник, с
облегчением наконец вздохнув, повернулся, чтобы идти, и буквально  наткнулся
на  Стивена,  который все это  время  продолжал  стоять  рядом,  внимательно
наблюдая за своим коллегой.
     -- Простите, Стивен, -- улыбнулся Коперник. -- Я немного отвлекся. А не
пропустить  ли  нам с вами по порции-другой виски  в честь убытия  делегации
моих земляков? Теперь хлопот станет меньше, и мы с вами, как и прежде, будем
ждать, когда прилетят ваши земляки, чтобы отбомбить как  следует это змеиное
гнездо терроризма.
     -- Что ж,  Леонид, -- покачал  головой толстяк  американец. -- Я вас за
язык не тянул. Вы сами предложили это. Стало быть, и выпивка за вами...
     Стивен заржал на все здание аэропорта, довольный своей шуткой.
     Некогда  оживленный  аэровокзал   во  время  оно  изобиловал  питейными
заведениями,  благо в  Ираке  никогда не воспринимали  запрет  на  алкоголь,
завещанный пророком Магометом, буквально. В настоящий же момент здание после
отлета  русской делегации вновь погрузилось в тишину. Так что для выполнения
своего замысла  двум журналистам  пришлось возвращаться обратно  в  город. А
конкретно--в бары отеля "Хилтон", уже неоднократно опробованные обоими.
     Проявив  чудеса изворотливости  и такта, Копернику удалось избавится от
общества  Стивена Флейшера  всего после третьей порции виски. Для  них обоих
это  было  смешной  дозой, но  Коперник  вполне  правдиво изобразил внезапно
возникшую головную боль и под этим предлогом поспешил удалиться.
     А поднявшись к себе в номер, он  запер  дверь и  тщательно осмотрел все
помещения.  Не  обнаружив никаких следов  пребывания  непрошеных гостей,  он
достал  свой  чемодан. Как и полагается шпиону, в  его чемодане  было тайное
отделение,  из  которого  Коперник  извлек компьютерную  дискету.  Следующие
десять  минут  он провел  за  своим "ноутбуком". В результате  ряда операций
компьютер начал работать в режиме шифровальной машины.
     С удовлетворением профессионала  посмотрев на  экран,  Коперник  набрал
следующий текст:
     "Коперник Барбароссе
     Лично
     Первая  стадия  операции  "Бацилла"  прошла   успешно.   Первый  об®ект
"отработал" по нашему плану.
     Согласно   тому  же  плану  операции   приступаю  ко  второй  стадии  с
подключением второго об®екта. Ждите следующих донесений".
     Еще  раз  проверив  текст,  Коперник нажал клавишу ввода, и  через пару
секунд текст превратился в несколько столбцов цифр.
     С зашифрованным листком в  кармане  Коперник  отправился в уже знакомое
нам по предыдущим главам помещение резидентуры  в Российском посольстве. Там
он  приказал  дежурному  связисту срочно  передать шифровку в  Москву, в ГРУ
Генштаба  Министерства обороны. Проследив  за  исполнением,  Коперник  лично
пропустил  листок  через  машинку  для  уничтожения,  в  результате чего  он
превратился в горстку бумажной трухи.
     И лишь  после этого  Коперник с  чувством выполненного долга вернулся в
отель и завалился спать...
     Глава четвертая. Со свадьбы -- на похороны
     1
     Карась совершенно не  удивился, увидев  на  пороге своего дома  Дока  и
Артиста, с  которыми всего лишь час  назад расстался на перекрестке. Он даже
был рад тому, что ребята решили не откладывать свой визит.
     Артист обезоруживающе улыбнулся  ему и развел руками, -- мол, ничего не
поделаешь, Константин,  принимай  гостей. Карась  показал Доку,  куда  можно
загнать машину,  и  через  пять  минут  все трое сидели за  столом в большой
комнате.  Карась явно не ошибся, решив воспользоваться бабкиным наследством,
-- дом и  в самом деле стоил того, чтобы переехать сюда жить. Правда,  здесь
царил беспорядок,  но это было вполне  об®яснимо -- Карась жил здесь один и,
как и  большинство одиноких  мужчин,  совершенно не мог справиться  со своим
бытом.
     Впрочем,  ни Док, ни Артист не обратили на это ни  малейшего  внимания.
Они устроились за столом, с  удовольствием ощущая, что этот дом вполне обжит
и уютен в отличие от  дома No  5 по  улице Карла Маркса  и  что  здесь можно
расслабиться, спокойно поговорить и все обдумать.
     Карась разлил чай в чашки и поставил на стол банку варенья.
     -- Больше нет ничего,  мужики, -- извинился  он, -- меня две недели  не
было дома, так что больше мне вам нечего предложить.
     -- Не суетись, Константин. Не на приеме.
     -- Слушай, Кость, -- спросил Док, -- а  ведь у вас в  Двоегорске, поди,
есть какая-нибудь гостиница?
     -- Должна быть... А что, друга вашего дома нет, что ли?
     Док кивнул.
     -- Пусто там. Совершенно. Я думаю, может,  с адресом какая-то ошибка...
В  общем, на пару  дней нам надо где-то остановиться, пока мы тут  попробуем
кое-что выяснить.
     -- Так зачем  гостиница? Оставайтесь у  меня. Места навалом. Я вам весь
второй этаж отдам -- там мансарда большая.
     -- А у тебя-то самого какие планы?
     -- Да никаких. Недели две буду бездельничать до следующего рейса. А там
-- ну, если, конечно, Битый не прицепится -- опять свалю. Так что  вы мне не
будете мешать.
     -- Ну раз так, мы принимаем приглашение. Кстати, если мы предложим тебе
деньги, ведь ты от них откажешься? -- улыбнулся Артист.
     -- Конечно, откажусь. _
     -- Тогда за нами будет твой холодильник. А то,  я смотрю, у тебя тут  с
голоду загнешься.
     -- Ну...
     -- Возражения не принимаются.
     Карась отмахнулся. Холодильник так холодильник. Он был рад, что все так
обернулось,  и не  стал  спорить. Он  сразу, еще в "Солнечном", почувствовал
какое-то расположение к этим двум москвичам, хотя  и понимал, что они не так
просты, как  хотят казаться. Что-то в них было не так.  Может быть, какая-то
опасность от них исходила. Впрочем, если  и исходила, то не для него, не для
Карася. И потом, лучшей защиты от Битого, если тот вздумает заявиться к нему
снова, и не придумаешь. Уж в этом Костя Карасев успел убедиться.
     -- Кость, а телефон у тебя есть? -- спросил Док, оглядывая комнату.
     -- Он там, наверху.
     -- Хорошо.
     -- Принести?
     -- Да нет, не надо. Пока не надо...
     -- Думаешь, пора Серегу найти? -- спросил у Дока Артист.
     -- Может быть...
     Карась  не знал, о чем они, да и не мог знать,  но в поведении Дока ему
почудилась какая-то тревога, что казалось совсем уж неестественным для этого
спокойного, уверенного  в  себе человека. И  тут Карась подумал, что, скорее
всего, ребята  попали  в  неприятный  переплет  со  своим  этим  двоегорским
приятелем.  Что ж, если  жизнь свела людей вместе, значит, это  не случайно.
Вопрос только, сможет  ли он  для них что-нибудь сделать? Черт его знает. Но
предупредить их он вполне может...
     И Карась заговорщически взглянул на Дока с Артистом.
     --  Если у  вас возникли  проблемы, -- сказал он уверенно, -- в милицию
лучше не суйтесь.
     -- Это почему? -- с интересом спросил Артист.
     -- Потому что Битый вам оскорбления не простит.
     -- А при чем тут Битый?
     -- Долгая  история. --  Карась удовлетворенно вздохнул -- наконец-то  и
его знания пригодились.  -- Двоегорск город маленький.  Неужели  вы думаете,
что  этому уголовнику позволили бы здесь хозяйничать, если бы у него не было
возможности держать в руках Смирнова?
     -- Смирнов -- это кто: начальник вашей милиции?
     -- Ну да.
     Артист и Док переглянулись.
     -- А почему ты решил, -- спросил Док, -- что у нас проблемы?
     Карась пожал плечами:
     --  Мне  так  показалось... А что,  нет?  Константин  поставил на  стол
пепельницу,  достал сигареты  и  закурил. Док  автоматически последовал  его
примеру.
     -- Я  не знаю, насколько все это в конце концов окажется проблематично,
-- сказал он, -- просто мы хотим разыскать Сомина, если он где-то в городе.
     --  У меня тоже  недавно приятель пропал, -- рассказал  Карась. -- Тоже
водила. Гонял парфюмерию. А тут неделю назад мы пересеклись в "Солнечном", и
он  рассказал,  что  ему  предложили бешеные  деньги  за  рейс  с  какими-то
ядохимикатами. Я говорю,  отваливай, мол,  и  не вздумай соглашаться  -- там
наверняка наркота. Представляете, сколько наркоты перегнать можно? Это же не
одна  сотня  тысяч  баксов! Да  за такие деньги машины  пропадают  бесследно
вместе с водителями. А он отнекивается. Нет, говорит,  я рискну.  Мне деньги
позарез  нужны... Ну и все. С тех пор я  его не  видел.  А вчера  узнал, что
машину его нашли. Пустую.  Без груза и водителя... Игорь его  зовут. Хороший
парнишка.
     -- Опасная у тебя работа, --  серьезно  сказал Артист, -- как у сапера.
Ошибиться можно только раз.
     --  Да работа-то нормальная. Как любая  другая.  Неприятностей, правда,
хватает  но в  основном  мелких. Нет, на самом деле  проблемы  редко бывают.
Просто любят о них в газетах  писать, вот и кажется всем, что мы как саперы.
А  так...  Ну  гаишникам,  конечно,  отстегиваешь,  бандюкам, если  не  было
возможности  пилить  без  остановки  и  остановился  по  дурости где-нибудь.
Правда,  они  иногда и в дороге перехватывают. Догоняют тебя две-три тачки с
головорезами, останавливают,  один  пересаживается  в  кабину  -- и сразу  в
путь... колонной такой. А в пути договариваются: мол, десять процентов груза
нам  -- и кати  дальше. Причем неважно, что ты там везешь, -- телевизоры или
консервы. Ну  уж  тут или плати,  или вообще  не  останавливайся,  а иди  на
таран... С тягачом-то вряд ли что-нибудь случится,  но только таранить почти
никто не решается...
     -- Кость, а у тебя оружие есть? -- поинтересовался Артист.
     --  Да  ну!  Какое там оружие.  Если что --  все равно не поможет... Но
самое страшное, что пристукнуть  запросто могут даже  и  не  бандиты, а так,
случайные встречные.  Вот  происшествие недавно  было... "МАЗ" с двенадцатью
тоннами итальянских лифчиков заглох на шоссе, и водила, недолго думая, пошел
в ближайшую деревню за помощью. Так его там  отходили  поленом, а  груз весь
растащили. Черт его знает, где в небольшой деревне можно спрятать двенадцать
тонн лифчиков...
     Константин усмехнулся и снова стал серьезным.
     --  Если бы не  Битый, -- сказал он, -- я бы и не жаловался. Все у меня
вроде в порядке. А он достает, подонок. Он ведь решил, что раз "Солнечный" с
бензоколонкой относится к Двоегорску, значит, он здесь хозяин. Ну и года два
уже, как  всех здесь бомбит. Прошлой зимой они  вообще залили шоссе водой --
там,  на под®еме  за "Солнечным". Легковушки проскакивали,  а фуры все назад
катились. Так эти козлы  только ходили да  забирали, что понравится... Через
неделю, правда, заткнулись. Больно  уж  нагло получалось.  Могли из  области
прикатить с проверкой.
     -- Да, -- вздохнул Артист, -- весело вы тут живете.
     -- Вот что, мужики, -- предложил вдруг Карась, -- вам надо поговорить с
Сан  Санычем.  Если ваш  друг  в городе, он его обязательно найдет. Он  тут,
по-моему, всех знает.
     -- А кто этот Сан Саныч?
     -- Участковый. Капитан Нелужа.
     --  Ты же сам говорил, -- напомнил Артист,  --  что с милицией лучше не
связываться...
     --  Да вы что! -- с неожиданной  убежденностью  возразил Карась. -- Сан
Саныч  --  единственный представитель власти здесь, которому доверять можно.
Абсолютно  порядочный человек.  В  больших  городах  таких, наверное,  и  не
осталось уже. И, главное, упрямый до изумления. Он уже третий год  воюет  со
всеми, начиная с мэра...
     -- А у вас здесь  что, и мэр  есть? -- с удивлением переспросил Артист.
Уж больно  не вязалось  это  иностранное  слово  с маленьким  провинциальным
российским городком.
     --   Конечно.  Удивительная  сволочь...  Так  вот,  начиная  с  мэра  и
заканчивая городской милицией. Его пытались уже уволить,  да жители не дали.
В  общем, конечно,  справиться с местными чиновниками ему  не по зубам. Да и
полномочия не те. Но весь порядок только на нем и  держится. Даже  Битый его
уважает, хоть и терпеть не может.
     -- А ты знаком с этим Сан Санычем? -- спросил Док.
     -- Да только благодаря ему у меня все кости до сих пор и целы... Может,
прямо сейчас и двинем к нему? Он недалеко здесь...
     Док на секунду задумался.
     -- Нет, -- сказал он, -- давай подождем до завтра. Поздно уже.
     -- Ну, как знаете.
     Артист словно ждал от Дока такого ответа. Он сразу поднялся из-за стола
и слегка хлопнул себя по животу.
     -- Это правильно, -- сказал он, -- завтра пойдем  к Сан  Санычу. Нельзя
на голодный желудок решать серьезные вопросы. Сколько сейчас времени?  Часов
девять? Константин, у вас можно купить что-нибудь в девять часов вечера?
     -- В центре, на площади рядом с почтой, должен  работать магазинчик. Он
круглосуточный. Показать дорогу?
     -- Да я уж сам найду...
     --  Выезжай  сейчас   направо  и  минут  через  десять   доберешься  до
Центральной площади. А там не ошибешься.
     Док достал ключи от машины и бросил Артисту.
     -- Скоро вернусь, -- сказал тот и вышел из комнаты.
     -- Кость, -- предложил Док, -- а ты бы заварил еще чайку, а?
     Карась  пошел  наливать воду в  белый  пластиковый  электрочайник фирмы
"Мулинэкс", смотревшийся в этом российском срубе с огромной  печкой донельзя
странно, а Док смотрел в окно на сверкающий в лунном свете снег и ловил себя
на том, что его захлестывает волна досады. Да,  Пастух опять оказался  прав.
Случайных совпадений  в их жизни  не может быть. Уже два года, как это стало
правилом, и глупо было надеяться на то, что приглашение из Двоегорска станет
одним  из тех  самых исключений, без которых не бывает  правил. Все меньше и
меньше история,  которая происходила здесь с  ним и Артистом, была похожа на
случайность. Но,  черт  возьми, почему  же не могло все-таки произойти этого
чуда? Почему бы  Доку  и Артисту  не сидеть  сейчас за шумным столом в  доме
Лешки Сомина и не вспоминать старые деньки?
     Вот досада сама собой и просилась наружу.
     Но она,  эта  досада, все время наталкивалась на  один очень  нехороший
вопрос: "А где он, Лешка Сомин?" Док не сомневался, что именно Лешка прислал
приглашение,  потому  что  той  старой  детской  клятвы,  да  еще  со  всеми
подробностями, не мог знать  больше  никто. И  никто ничего  не мог узнать о
ней, что гораздо важнее. Даже если бы Шаха пытали, она бы не всплыла, потому
что  к  таким  детским  переживаниям  ни  один  взрослый  человек  не  будет
относиться серьезно. Тем более строить на них свои действия (если,  конечно,
их с Артистом втягивали в какие-то  действия). Так что  Док  ни  секунды  не
сомневался  в реальности этого приглашения. Да и почерк был  похож. Но  если
приглашал сам Лешка, тогда где он? Что с ним?
     Этот вопрос, как волнорез, разбивал любую досаду.
     Может быть, что-нибудь удастся узнать Артисту?
     2
     А Артист тем временем направлялся ни к какому не к магазину, а прямиком
на улицу Карла Маркса, к дому No 5. Док был прав,  прежде  чем завтра идти к
этому Сан  Санычу  Нелуже (бывают же  колоритные фамилии!), необходимо  было
проверить кое-какие подозрения. В общем, желательно узнать по максимуму все,
что узнать возможно. А там видно будет.
     Артист вел  машину  медленно и осторожно.  Благо  "Нива" была новой,  а
движок оказался  отрегулированным так, что  передвигаться  можно  было почти
бесшумно  и незаметно. Метров за триста Артист остановился, погасил  фары  и
дальше пошел пешком. Оказавшись рядом с домом No 5, он замер и минуту-другую
стоял, прислушивался.
     Полная тишина. Ни звука.
     Ну что ж, посмотрим.
     Для  начала  Артист незаметно  юркнул во  двор  дома  напротив --  того
самого, откуда к ним выходил некий  тип по имени Петрович.  Но, как  и в тот
раз,  когда  они уходили, и двор,  и  дом оказались пустыми. Никаких следов.
Артист вернулся  на улицу,  осмотрелся  еще раз  и осторожно  прошел  сквозь
калитку во двор дома No 5.
     То, что здесь кто-то побывал после них с Доком, Артист обнаружил уже на
втором  шаге по  двору. Беглый  осмотр  дома и двора подтвердил все  сполна.
Тропинка к крыльцу была хорошо вытоптана, дверь в  дом сорвана с петель, а в
подвале  чисто -- никакого упоминания о  том, что несколько часов  назад они
здесь нашли целый склад новенького оружия. Вот такие пироги...
     На  улице  скрипнула  калитка, и  Артист тут же  бесшумно  покинул дом,
исчезнув в  темноте  февральской  ночи.  А  через  пару минут на  освещенном
покосившимся фонарем перекрестке  появился некий улыбающийся молодой человек
и  очень вежливо, чтобы,  не дай  бог, не напугать, поздоровался  с  пожилой
женщиной, только что вышедшей с улицы Карла Маркса.
     -- Инспектор Злотников, -- представился он. -- Что  же вы, бабушка,  по
ночам-то гуляете?
     -- А что же мне не гулять? -- удивилась бабка. -- Я у себя дома. Хочу и
гуляю... -- и тут  же подозрительно покосилась на пальто  молодого человека,
очень  уж  непохожее на  форму. -- Что-то  я  тебя не  знаю,  милый.  У тебя
документы-то есть?
     -- Конечно, есть, -- кивнул молодой  человек. -- Вы мне лучше  вот  что
скажите. Вы тут не заметили ничего подозрительного?
     -- А как же, заметила, -- недовольно отозвалась бабка и двинулась своей
дорогой, а  фразу закончила  уже на  ходу: -- Вот вас всех подозрительных  и
заметила.  Примчались  как ненормальные  под вечер,  перепугали весь  народ.
Управы на вас нету! Безобразие...
     Она даже не оборачивалась. Только прибавила ходу.
     Для Артиста все  стало  ясно. В дом No 5 по улице Карла  Маркса недавно
наведывалась  милиция.  Это  они протоптали тропинку, это они снесли входную
дверь. А вызвать их  мог только  один  человек -- тот самый Петрович. Что бы
все  это могло  означать?  Неужели их  тут  с Доком давно уже  ждали? Что-то
слишком много вопросов.
     Артист вернулся к  машине.  Теперь  надо было  и в  самом  деле  купить
какой-нибудь  жратвы   и  возвращаться  к   Карасю.  Где,  он  там  говорил,
круглосуточный магазин? На Центральной площади у почты? Ну, поехали.
     Артист вырулил назад, на ту ул