е? Ну, Дэкуорт, на
этот раз тебе придется плохо!
   Он замолчал, и только лицо его продолжало подергиваться.
   - Что же вы не едите! - крикнул он внезапно. - А ты, - обратился он к
Мэтчему, - поклянись мне, что пойдешь со мной в замок Мот.
   - Клянусь моей честью, - ответил Мэтчем.
   - Что я стану делать с твоей честью? - крикнул  рыцарь;  -  Поклянись
мне счастьем твоей матери!
   Мэтчем поклялся счастьем матери. Сэр Дэниэл закрыл лицо мешком,  взял
колокольчик и палку. Увидев его снова в этом  ужасном  наряде,  мальчики
почувствовали некоторый трепет. Но рыцарь был уже на ногах.
   - Ешьте скорее, - сказал он, - и идите за мною следом в мой замок.
   Он повернулся и  побрел  в  лес,  колокольчик  отсчитывал  его  шаги.
Мальчики не дотронулись до еды, пока страшный этот звон не замолк вдали
   - Итак, ты идешь в Тэнстолл? - спросил Дик.
   - Что ж делать, - сказал Мэтчем, - приходится идти! Я храбрее за спи-
ною сэра Дэниэла, чем у него на глазах.
   Они наскоро поели и пошли по тропинке, которая вела их все выше в го-
ру. Огромные буки росли среди зеленых лужаек; белки и птицы  весело  пе-
рескакивали с ветки на ветку. Через два часа они были уже на другой сто-
роне гряды холмов и шли вниз; вскоре за  вершинами  деревьев  показались
красные стены и крыши Тэнстоллского замка.
   - Попрощайся здесь со своим другом Джоном, которого  ты  никогда  уже
больше не увидишь, - сказал Мэтчем и остановился. -  Прости  Джону  все,
что он тебе сделал дурного, и он тоже с радостью и любовью простит тебя.
   - Зачем? - спросил Дик. - Мы оба идем в Тэнстолл и будем видеться там
очень часто.
   - Ты никогда больше не увидишь бедного Джона Мэтчема, который был так
труслив и надоедлив, но всетаки вытащил тебя из реки. Ты больше не  уви-
дишь его. Дик, клянусь моей честью!
   Он раскрыл объятия. Мальчики обнялись и поцеловались.
   - Я предчувствую беду, Дик, - продолжал Мэтчем. - Ты  теперь  увидишь
нового сэра Дэниэла. До сих пор все ему удавалось, счастье само шло  ему
в руки, но теперь судьба обернулась против него, и он будет дурным  гос-
подином для нас обоих. Он храбр на поле брани, но у него  лживые  глаза.
Сейчас в глазах его испуг, а страх, Дик, свирепее волка! Мы идем  в  его
замок. Святая Мария, выведи нас оттуда!
   Они молча спустились с холма и наконец подошли к лесной твердыне сэра
Дэниэла - низкому мрачному зданию с круглыми башнями, с мохом и плесенью
на стенах и с глубоким рвом, полным воды, в которой плавали чашечки  ли-
лий. При их появлении ворота распахнулись, подъемный мост  опустился,  и
сэр Дэниэл, сопровождаемый Хэтчем и священником, вышел им - навстречу.
 
 
   КНИГА ВТОРАЯ
   ЗАМОК МОТ
 
 
   ГЛАВА ПЕРВАЯ
   ДИК ЗАДАЕТ ВОПРОСЫ
 
   Замок Мот стоял недалеко от лесной дороги. Это было красное  каменное
прямоугольное здание, по углам которого возвышались круглые башни с бой-
ницами и зубцами. Внутри замка находился узкий двор. Через ров,  имевший
футов двенадцать в ширину, был перекинут подъемный мост. Вода втекала  в
ров по канаве, соединявшей его с лесным прудом;  канава  на  всем  своем
протяжении находилась под защитой двух южных башен. Обороняться в  таком
замке было удобно. Немного портили дело  два  высоких  ветвистых  дерева
невдалеке, которые почему-то забыли срубить. Забравшись на них,  неприя-
тельские стрелки могли угрожать защитникам замка.
   Во дворе Дик застал нескольких воинов из  гарнизона,  готовившихся  к
защите и угрюмо рассуждавших о том, удастся ли им  удержать  замок.  Кто
изготовлял стрелы, кто точил мечи, давно уже не бывшие в деле; все они с
сомнением покачивали головой.
   Из всего отряда сэра Дэниэла только двенадцати  воинам  удалось  уйти
живыми с поля битвы, пройти через лес и явиться в замок Мот. Но и из них
трое были тяжело ранены: двое - в битве при Райзингэме, во время  беспо-
рядочного бегства, а один - в лесу, молодцами Джона Мщу-за-всех.  Вместе
с воинами из гарнизона, с Хэтчем, с сэром Дэниэлом и молодым Шелтоном  в
замке находилось двадцать два человека, способных сражаться. Можно  было
ожидать, что со временем  явится  еще  кто-нибудь.  Опасность,  следова-
тельно, заключалась не в малочисленности отряда.
   Черные стрелы - вот чего боялись защитники замка... Меньше всего опа-
сались они своих явных врагов - сторонников Йорка. Они утешались мыслью,
что "все переменится", как любили говорить в то смутное время, и что бе-
да, быть может, и минует их. Зато перед своими лесными соседями они тре-
петали. Жители окрестных деревень ненавидели не только сэра Дэниэла. Его
воины, пользуясь своей безнаказанностью, тоже обижали и притесняли всех.
Жестокие приказания сэра Дэниэла жестоко исполнялись его  подручными,  и
каждый из воинов, собравшихся во дворе замка, совершил немало насилий  и
преступлений. А теперь, благодаря превратностям войны, сэр Дэниэл уже не
мог защитить своих приверженцев; теперь, после  битвы,  которая  длилась
всего несколько часов и в которой многие из них даже не принимали  учас-
тия, они стали маленькой кучкой находящихся вне  закона  государственных
преступников, осажденных в жалкой крепости и предоставленных  справедли-
вому гневу своих жертв. К тому же в грозных напоминаниях о том,  что  их
ожидает, недостатка не было.
   В течение вечера и ночи к воротам с громким ржанием  прискакали  семь
испуганных лошадей без всадников. Две из них принадлежали воинам  отряда
Сэлдэна, а пять - тем, кого сэр Дэниэл водил в бой. Перед  рассветом  ко
рву, шатаясь, подошел копьеносец, пронзенный тремя  стрелами.  Едва  его
внесли в замок, как он испустил дух; из его предсмертного лепета явство-
вало, что ни один человек из довольно многочисленного отряда, к которому
он принадлежал, не уцелел.
   Даже загорелое лицо Хэтча побледнело от тревоги. Когда Дик  рассказал
ему о судьбе Сэлдэна, он упал на каменную скамью и зарыдал.  Воины,  си-
девшие на табуретках и ступеньках в солнечном углу двора,  поглядели  на
него с удивлением и беспокойством, но ни один не отважился спросить его,
отчего он плачет.
   - Помните, мастер Шелтон, что я вам говорил? - сказал наконец Хэтч. -
Я говорил, что все мы будем убиты. Сэлдэн был молодчина, и я любил  его,
как брата. Его убили вторым. Ну что ж, мы все отправимся вслед  за  ним!
Как сказано в том подлом стишке про черные стрелы? "Они без промаха  ле-
тят и никого не пощадят"? Так, кажется? Ну что  ж  -  Эппльярд,  Сэлдэн,
Смит и старый Гэмфри уже убиты. А в замке лежит  бедный  Джон  Картер  и
призывает, грешник, священника.
   Дик прислушался. Он стоял неподалеку от низкого оконца,  из  которого
доносились стоны и причитания.
   - Он лежит здесь? - спросил Дик.
   - Да, в комнате второго привратника, - ответил Хэтч. - У него уже ду-
ша рвется вон, и мы не могли втащить его дальше. При каждом  нашем  шаге
он думал, что умирает. Но сейчас, мне кажется, он испытывает только  ду-
шевные муки. Он все зовет священника, а сэр Оливер почему-то до сих  пор
не подошел к нему. Ему придется долго исповедоваться. А бедняга Эппльярд
и бедняга Сэлдэн умерли без исповеди.
   Дик наклонился и заглянул в окно. В маленькой низкой комнатушке  было
темно, но все же ему удалось разглядеть старого солдата,  стонавшего  на
соломенной подстилке.
   - Картер, бедный друг, как ты себя чувствуешь? - спросил он.
   - Мастер Шелтон, - ответил тот взволнованным шепотом,  -  ради  всего
святого, приведите священника! Увы, мне пришел конец! Мне  очень  плохо,
рана моя смертельна. Окажите мне последнюю услугу, приведите священника!
Ничего другого вы уже не можете для меня сделать. Ради спасения моей ду-
ши, поторопитесь! Заклинаю вас, как благородного человека. У меня на со-
вести преступление, которое ввергнет меня в ад.
   Картер застонал, и Дик услышал, как он - то ли  от  боли,  то  ли  от
страха - заскрежетал зубами.
   В эту минуту во двор вышел сэр Дэниэл. В руке он держал письмо.
   - Ребята, - сказал он, - мы разбиты в пух.  Разве  мы  отрицаем  это?
Нет, мы не отрицаем. Но мы постараемся как можно скорее  снова  сесть  в
седло. Старый Гарри Шестой потерпел крушение. Ну что ж, мы умываем руки.
Среди приверженцев герцога Йорка у меня есть добрый друг, его зовут лорд
Уэнслидэл. Я написал этому моему другу письмо: я прошу у  него  покрови-
тельства и обещаю полностью искупить прошлое и быть лояльным в  будущем.
Не сомневаюсь, что он отнесется к моей просьбе благосклонно. Но  просьба
без даров - все равно что песня без музыки. И я  наобещал  ему,  ребята,
множество всякого добра, я не поскупился на обещания. Чего ж нам  теперь
не хватает? Не буду обманывать вас, нам не хватает очень важного. Нам не
хватает гонца, чтобы доставить письмо. Леса, как вам известно, кишат на-
шими недоброжелателями. А нужно спешить. Но без осторожности и  хитрости
ничего не выйдет. Кто из вас возьмется доставить это письмо лорду  Уэнс-
лидэлу и привезти мне ответ?
   Сразу же поднялся один из воинов.
   - Я, если позволите, - сказал он. - Я готов рискнуть своей шкурой.
   - Нет, Дикки-лучник, не позволю, - ответил рыцарь. - Ты хитер, но не-
поворотлив. Ты бегаешь хуже всех.
   - Ну, тогда я, сэр Дэниэл! - крикнул другой.
   - Только не ты! - сказал рыцарь. - Ты бегаешь быстро, а думаешь  мед-
ленно. Ты сразу угодишь в лагерь к Джону Мщу-за-всех. Вы оба храбрецы, и
я благодарю вас. Но оба вы не годитесь.
   Тогда вызвался сам Хэтч, но и он получил отказ.
   - Ты мне нужен здесь, добрый Беннет. Ты моя правая  рука,  -  ответил
ему рыцарь.
   Наконец, из многих желающих  сэр  Дэниэл  выбрал  одного  и  дал  ему
письмо.
   - Мы все зависим от твоего проворства и ума, - сказал он ему. -  При-
неси мне хороший ответ, и через три недели я очищу мой лес от этих дерз-
ких бродяг. Но помни, Трогмортон: дело не легкое. Ты  выйдешь  из  замка
ночью и поползешь, словно лисица; уж и не знаю, как ты переправишься че-
рез Тилл, - они держат в своих руках и мост и перевоз.
   - Я умею плавать, - сказал Трогмортон. - Не бойтесь, я доберусь  бла-
гополучно.
   - Ступай в кладовую, друг, - ответил сэр Дэниэл, - и сначала поплавай
в темном эле.
   С этими словами он повернулся и ушел обратно.
   - У сэра Дэниэла мудрый язык, - сказал Хэтч Дику.  -  Другой  на  его
месте стал бы врать, а он всегда говорит своим воинам всю  правду.  Вот,
говорит, какие нам грозят опасности, вот какие нам предстоят  трудности,
и еще шутит при этом. Клянусь святой Варварой, он прирожденный  полково-
дец! Каждого умеет приободрить! Посмотрите, как все принялись за дело.
   Это восхваление сэра Дэниэла навело Дика на одну мысль.
   - Беннет, - спросил он, - как умер мой отец?
   - Не спрашивайте меня об этом, - ответил Хэтч. - Я ничего о его смер-
ти не знаю и не хочу болтать попустому, мастер Дик. Человек должен гово-
рить только о том, что касается его собственных дел, а не о том, что  он
слышал от других. Спросите сэра Оливера или, если  хотите,  Картера,  но
только не меня.
   И Хэтч отправился проверять часовых, оставив  Дика  в  глубоком  раз-
думье.
   "Почему он не захотел мне ответить? - думал мальчик. - Почему он наз-
вал Картера? Картер... Видимо, Картер принимал участие в убийстве  моего
отца".
   Он вошел в замок, прошел по длинному коридору  с  низкими  сводами  и
очутился в той комнатушке, где стонал раненый. Картер  вздрогнул,  увидя
его.
   - Вы привели священника? - воскликнул он.
   - Нет еще, - ответил Дик. - Я прежде хочу сам с тобой поговорить. От-
веть мне: как умер Гарри Шелтон, мой отец?
   Лицо Картера дернулось.
   - Не знаю, - ответил он угрюмо.
   - Нет, знаешь, - возразил Дик. - И тебе не удастся меня обмануть.
   - Говорю вам, не знаю, - повторил Картер.
   - Ну, раз так, - сказал Дик, - ты умрешь без исповеди. Я  не  двинусь
отсюда, и не будет тебе никакого священника. Какая польза  в  раскаянии,
если ты не хочешь исправить сделанное тобою зло? А исповедь без  раская-
ния не стоит ничего.
   - Как легкомысленны ваши слова, мастер Дик, - спокойно сказал Картер.
- Дурно угрожать умирающему и, по правде  сказать,  недостойно  вас.  Вы
поступаете скверно и, главное, ничего этим не добьетесь. Не хотите звать
священника - не надо. Душа моя попадет в ад, но вы все равно  ничего  не
узнаете! Это последнее мое слово.
   И раненый повернулся на другой бок.
   Сказать по правде. Дик чувствовал, что поступил  необдуманно,  и  ему
было стыдно своих угроз. Все же он решил сделать еще одну попытку.
   - Картер, - сказал он, - пойми меня правильно. Я знаю, что ты  выпол-
нял чужую волю: слуга должен повиноваться своему господину. Я тебя ни  в
чем не виню. Но с разных сторон я слышу, что на мне, молодом и ничего не
знающем, лежит великий долг - отомстить за отца. Прошу тебя, добрый Кар-
тер, забудь мои угрозы и добровольно, с искренним раскаянием помоги мне.
   Раненый молчал. Как ни старался Дик, он не добился от него ни слова.
   - Ладно, - сказал Дик, - я приведу тебе священника. И даже если ты  и
причинил зло мне и моим родным, я не желаю зла никому, и уж меньше всего
человеку, ожидающему с минуты на минуту смерти.
   Старый солдат выслушал его все так же молчаливо и неподвижно, он даже
не стонал. И Дик, выходя из комнаты, почувствовал уважение к этой  суро-
вой твердости.
   "А между тем, - думал он, - что значит твердость без ума? Если  бы  у
него были чистые руки, ему незачем было бы молчать; его молчание  выдало
тайну лучше всяких слов. Все улики сходятся. Сэр Дэниэл - либо сам, либо
с помощью своих воинов - убил моего отца".
   С тяжелым сердцем остановился Дик в каменном коридоре. Неужели в этот
час, когда счастье изменило сэру Дэниэлу,  когда  он  осажден  лучниками
"Черной стрелы" и затравлен победоносными сторонниками Йорка,  Дик  тоже
пойдет против него, против человека, который его выпестовал и  воспитал?
Сэр Дэниэл сурово его наказывал, это верно, но разве он не  охранял  его
от невзгод во все дни его малолетства? Неужели Дик должен  поднять  руку
на своего покровителя? Жестокий долг - если это и в самом деле его долг!
   "Дай бог, чтобы он оказался невиновным", - думал Дик.
   Раздались чьи-то шаги по каменным плитам пола,  и  сэр  Оливер  важно
прошествовал по коридору.
   - Вы очень нужны одному человеку, - сказал Дик.
   - Я как раз к нему направляюсь, добрый Ричард, - ответил священник. -
Бедный Картер! Ему не поможет уже никакое лекарство.
   - Его душа страдает сильнее тела, - заметил Дик.
   - Ты его видел? - спросил сэр Оливер, заметно вздрогнув.
   - Я только что от него, - ответил Дик.
   - Что он сказал? - с жадным любопытством спросил священник.
   - Он только жалобно призывал вас, сэр Оливер. Вам  лучше  бы  поторо-
питься, потому что он ужасно страдает, - ответил мальчик.
   - Я иду прямо к нему, - сказал священник. - Все мы грешны, и  все  мы
умрем, добрый Ричард.
   - Да, сэр, и хорошо, если перед смертью нам ни в чем  не  надо  будет
каяться, - ответил Дик.
   Священник опустил глаза и, прошептав благословение, поспешно  удалил-
ся.
   "Он тоже замешан, - подумал Дик. - Он, обучавший меня благочестию!  В
каком ужасном мире я живу, - все люди, которые вырастили и воспитали ме-
ня, виновны в смерти моего отца. Месть! Увы, как печальна моя участь!  Я
вынужден мстить моим лучшим друзьям!"
   При этой мысли он подумал о Мэтчеме. Он улыбнулся, вспомнив  о  своем
странном товарище. Где Мэтчем? С тех пор как они вместе вошли  в  ворота
замка Мот, Мэтчем исчез; а Дику очень хотелось бы поболтать с ним.
   Через час после обедни,  которую  наспех  отслужил  сэр  Оливер,  все
встретились в зале за обедом. Зала была длинная и  низкая.  Пол  ее  был
устлан зеленым камышом, на стенах висели гобелены с изображениями свире-
пых охотников и кровожадных гончих псов, повсюду развешаны  были  копья,
луки и щиты; огонь пылал в огромном камине, вдоль стен  стояли  покрытые
коврами скамьи, посреди залы был накрыт стол, обильная еда ожидала  вои-
нов. Ни сэр Дэниэл, ни жена его к обеду не явились. Даже сэр Оливер  от-
сутствовал. И ни одного слова не было сказано о Мэтчеме. Дик начал  бес-
покоиться. Он вспомнил мрачные предчувствия своего товарища. Уж не  слу-
чилось ли с ним какой-нибудь беды в этом замке?
   После обеда он встретил старую миссис Хэтч, которая спешила к  миледи
Брэкли.
   - Гуди, - спросил он, - где мастер Мэтчем? Я видел, как ты увела его,
когда мы пришли в замок.
   Старуха громко захохотала.
   - Ах, мастер Дик, - сказала она, - какие у вас зоркие глаза!
   - Но где же он? - настойчиво спрашивал Дик.
   - Вы никогда его больше не увидите, - ответила она. - Никогда!  И  не
надейтесь.
   - Я хочу знать, где он, и я узнаю, - сказал Дик. - Он пришел сюда  не
по доброй воле. Какой я ни на есть, я его защитник и не допущу, чтобы  с
ним дурно поступили. Слишком много тайн кругом. Эти тайны мне надоели!
   Дик не успел договорить, как чья-то тяжелая рука  опустилась  ему  на
плечо. То была рука Беннета Хэтча, незаметно подошедшего сзади. Движени-
ем большого пальца Беннет приказал жене удалиться.
   - Друг Дик, - сказал он, когда они остались одни, - у  вас,  кажется,
голова не в порядке. Чем ворошить тайны Тэнстоллского замка, вам бы луч-
ше отправиться прямым путем на дно соленого моря. Вы спрашивали меня, вы
приставали с расспросами к Картеру, вы перепугали своими намеками нашего
шута - священника. Вы ведете себя, как дурак. Если вас призовет  к  себе
сэр Дэниэл, будьте благоразумны и предстаньте перед ним с  ласковым  ли-
цом. Он подвергнет вас суровому допросу. Отвечая ему, взвешивайте каждое
свое слово.
   - Хэтч, - сказал Дик, - за всем этим я чую нечистую совесть.
   - Если вы не станете умнее, вы скоро почуете запах крови,  -  ответил
Беннет. - Я вас предупредил! А вот уже идут за вами.
   И действительно, в эту самую минуту Дика позвали к сэру Дэниэлу.
 
 
   ГЛАВА ВТОРАЯ
   ДВЕ КЛЯТВЫ
 
   Сэр Дэниэл был в зале; он сердито расхаживал  перед  камином,  ожидая
Дика. Кроме сэра Дэниэла, в зале находился один только сэр Оливер, кото-
рый скромно сидел в углу, перелистывая требник и бормоча молитвы.
   - Вы меня звали, сэр Дэниэл? - спросил молодой Шелтон.
   - Да, я тебя звал, - ответил рыцарь. - Что это за слухи дошли до моих
ушей? Неужели я так плохо опекал тебя, что  ты  перестал  мне  доверять?
Или, быть может, ты хочешь перейти на сторону моих врагов, потому что  я
потерпел неудачу? Клянусь небом, ты не похож на своего отца!  Отец  твой
был верен своим друзьям и в хорошую погоду и в ненастье...  А  ты,  Дик,
видимо, друг на погожий день и теперь ищешь случая отделаться  от  своих
друзей.
   - Простите, сэр Дэниэл, но это не так, - твердо сказал Дик. - Я  пре-
дан и верен всем, кому обязан преданностью и верностью. И прежде чем на-
чать другой разговор, я хочу поблагодарить вас и сэра  Оливера.  Вы  оба
больше всех имеете прав на меня. Я был бы  собакой,  если  бы  забыл  об
этом.
   - Говорить ты умеешь, - сказал сэр Дэниэл.
   И, внезапно рассвирепев, продолжал:
   - Благодарность и верность - это слова, Дик Шелтон. Мне нужны не сло-
ва, а дела. В этот час, когда мне грозит опасность, когда имя мое запят-
нано, когда земли мои конфискованы, когда леса полны людей, которые  ал-
чут и жаждут моей гибели, - где твоя благодарность, где верность? У меня
остался маленький отряд преданных людей. А ты отравляешь им  сердца  ко-
варными нашептываниями. Это что же - благодарность? Или верность?  Уволь
меня от такой благодарности! Но чего же ты хочешь? Говори! Мы на все го-
товы дать тебе ответ. Если ты что-нибудь имеешь против  меня,  скажи  об
этом прямо.
   - Сэр, - ответил Дик, - я был младенцем, когда погиб мой отец. До мо-
его слуха дошло, что он был бесчестно убит. До моего слуха дошло - я ни-
чего не хочу утаивать, - что вы принимали участие в его гибели. И я дол-
жен откровенно вам объявить, что не могу чувствовать себя спокойным и не
могу помогать вам, пока не разрешу всех своих сомнений.
   Сэр Дэниэл опустился на скамью. Он подпер подбородок  рукою  и