был связан  с  катынским
делом".
   И наконец:
   "...Глубокое впечатление, которое произвело все это дело на
польский народ, необходимо изображать снова и снова..."
   Да, слов нет, тут Даймонт прав. Немцы  уничтожили  польских
евреев чуть ли не с помощью "польской стороны". А  может  и  с
помощью, да только мы, которых учили, что поляки наши  братья,
и говорили нам о них только хорошее, этого не знаем?
   Когда 19 апреля 1943 года в Варшавском гетто,  в  ответ  на
попытку  немцев  вывезти  для  уничтожения  очередную   партию
евреев, началось восстание, длившееся  более  двух  месяцев  и
жестоко подавленное немцами, ни эмигрантское  правительство  в
Лондоне, ни его Армия Крайова в Польше и пальцем не пошевелили
в защиту своих сограждан. Очень  уж  были  увлечены  вместе  с
Геббельсом катынским делом.
   Это не доказательство той или иной версии, но это важно для
понимания того, почему немцы подбирали в комиссии тех или иных
членов.
   31.  А  этому  делу  подручные  Геббельса  уделяли   особое
внимание. Так, одно время предполагалось пригласить на раскоп-
ки самого Сикорского, во всяком случае Риббентроп дал указание
разыскать за границей поляков-эмигрантов, но только, как пишет
Мадайчик,   "оговаривалось,   что   это   должны   быть   люди
антибольшевистских либо  антисемитских  убеждений.  Однако,  -
утверждает Мадайчик чуть ли не  с  гордостью,  -  предпринятые
попытки не  дали  результатов,  желающих  участвовать  в  этом
спектакле не нашлось". Когда нечем гордиться, можно  гордиться
и этим. За границей не нашлось - нашлись  в  Варшаве.  Нам  же
такое    требование    немецкого    МИДа    следует    считать
Доказательством N 7 версии Сталина.
   32.  Подбором  комиссий  занимался  и   Геббельс:   "Вообще
отовсюду должны  быть  посланы  полуофициальные  личности  или
комиссии... Вообще работы по раскопке и  идентификации  должны
по возможности проводиться по мере  надобности  только  тогда,
когда туда прибывает какая-либо комиссия". Но его, разумеется,
занимали и те, кто будет показывать улики комиссиям: "Немецкие
офицеры, которые возьмут  на  себя  руководство,  должны  быть
исключительно политически подготовленными и  опытными  людьми,
которые могут действовать ловко и уверенно. Такими  же  должны
быть и журналисты...  Некоторые  наши  люди  должны  быть  там
раньше, чтобы во  время  прибытия  Красного  Креста  все  было
подготовлено и чтобы при раскопках не натолкнулись бы на вещи,
которые не соответствуют нашей линии".  Тут  вам  не  туманный
пересказ фразы Берии об "ошибке", тут  конкретно  указывается,
что в могилах могут быть  вещи,  которые  похерят  всю  версию
Геббельса. Это Доказательство N 8 версии Сталина.
   33. Но вот наконец международная комиссия  была  создана  и
приехала в  катынский  лес  к  немецкому  профессору  Г.Бутцу,
который орудовал в этом лесу с самого начала. Специалисты были
из 12 стран. Один  швейцарец,  остальные  из  стран-сателлитов
Германии. Это были врачи - судебные медики. Работали  они  два
дня (29 и 30 апреля 1943 года) и, казалось  бы,  им,  медикам,
полагалось бы сделать заключение о дате  расстрела  на  основе
собственных профессиональных  знаний.  Но  Г.Бутц  и  "ловкие"
немецкие офицеры предложили им сделать  заключение  на  основе
отсутствия на телах погибших писем и всего  прочего  с  датами
позже весны  1940  года.  Надо  сказать,  что  это  достаточно
оригинальный  способ  предъявить  доказательства  -   объявить
уликой  отсутствие  улики!   Мы   этим   способом   немедленно
воспользуемся. Но пока продолжим. Итак, международная комиссия
судмедэкспертов подписала протокол о том, что она  установила.
Этот протокол был 4 мая опубликован "Фелькишер беобахтер".  Но
как  сетует  Мадайчик,  "не  произвел  большого  впечатления".
Однако  бригада  Геббельса  как-то  скромно  умалчивает,   как
писался и как подписывался  протокол  международной  комиссии.
Поэтому мы имеем право дать слово подручным Сталина, в  данном
случае - членам этой международной комиссии.
   Чехословацкий  профессор  судебной  медицины   Ф.Гаек   так
описывал в 1952 году принцип формирования комиссии: "Тогдашнее
министерство внутренних дел протектората передало  мне  приказ
гитлеровских оккупантов направиться в Катынский лес,  указывая
при этом, что если я не поеду и сошлюсь на болезнь  (что  я  и
делал), то мой поступок будет рассматриваться как саботаж и  в
лучшем случае я буду арестован и отправлен в  концентрационный
лагерь". Строга была бригада Геббельса. (Это  вам  не  НКВД  в
деле Меньшагина со своим "мы зайдем в следующий раз").  И  вот
эта  "международная  комиссия"  с  угрозой   концентрационного
лагеря "в лучшем случае" приступила к написанию  протокола  со
"своими выводами" по катынскому делу. "Небезынтересно, - пишет
Гаек, - происходило  также  составление  тогдашнего  отчета  с
подписями  судебно-медицинских  экспертов  из   оккупированных
европейских  стран.  Некоторые  не  владели  в  такой  степени
немецким языком, чтобы суметь написать научный отчет.  Написал
его и стилизировал немецкий врач из Бреславля Бутц..."
   Не менее интересно происходило и подписание отчета,  о  чем
свидетельствует  уже  другой  член   международной   комиссии,
болгарский судмедэксперт Марко Марков. Утром 1 мая  1943  года
международная комиссия, побыв  в  Катыни  2  дня  и  вскрыв  9
трупов, вылетела обратно, но вместо Берлина самолет неожиданно
приземлился на глухом уединенном аэродроме. "Аэродром был явно
военным, - рассказал доктор Марков. - Там мы обедали, и  сразу
после обеда нам предложили подписать экземпляры протокола. Нам
предложили их подписать именно здесь,  на  этом  изолированном
аэродроме!"
   Правда,   нынешняя   бригада    Геббельса    этим    членам
международной комиссии уже категорически  не  верит.  Мадайчик
пишет: "...правдоподобность изменения мнения М.Маркова умаляет
тот факт, что в 1944 году он вошел  в  конфликт  с  болгарской
народной властью, был арестован и должен был идти под суд  "за
участие в провокационном катынском деле". Но после того как он
поставил   под   сомнение   свою   подпись   под    протоколом
международной медицинской комиссии, его освободили".
   Правдоподобность  повествования  самого  Мадайчика   сильно
умаляют следующие факты.
   Во-первых. Помимо общего  протокола  каждый  член  комиссии
писал свое собственное заключение на родном  языке.  Марков  в
этом заключении не сделал выводов о том, что  поляки  убиты  в
1940 году, и, несмотря на то, что впоследствии немцы сильно на
них настаивали, он не сделал их и впоследствии.
   Во-вторых. По этой причине "народная власть" не могла иметь
претензий к  Маркову  и  он  сам  явился  в  софийский  суд  с
заявлением о катынском  деле  в  январе  1945  года,  когда  в
Болгарии была власть  многопартийного  Отечественного  фронта.
Коммунисты пришли к власти в Болгарии только в 1946 году.
   А  профессор  Гаек  выпустил  в  Праге  брошюру  "Катынские
доказательства" в 1945 году, в то время как коммунисты  пришли
к власти в Чехословакии после попытки буржуазного переворота в
многопартийном правительстве в 1948 году. Ну да ладно, так как
мы договорились,  что  будем  верить  только  фактам  комиссии
Геббельса, то не будем брать во внимание мнение этих двух чле-
нов международной комиссии. Но ведь этих членов было  12!  Где
остальные? Они  почему  молчат?  Почему  молчали  эксперты  из
фашистской  Испании  или  нейтральной   Швейцарии   во   время
Нюрнбергского  процесса?  Почему  бригада  Геббельса,  в  лице
защитников главных военных преступников,  не  привлекла  их  к
процессу в противовес доктору Маркову?  Они  ведь  не  были  в
заключении у "народной власти"! И,  кстати,  а  почему  сейчас
бригада Геббельса не опирается на их показания?
   Поскольку  по  логике  бригады  Геббельса  главной   уликой
является отсутствие улик, то  факт,  что  ни  один  из  десяти
оставшихся экспертов  международной  комиссии  не  выступил  в
защиту  своей  подписи  под  протоколом,  нам   надо   считать
Доказательством N 9 версии Сталина.
   34. Но  у  подручных  Геббельса  в  запасе  есть  еще  одна
комиссия -  Техническая  комиссия  Польского  Красного  Креста
(ПКК) из Варшавы, работавшая в Катыни вместе с немцами. Сложно
сказать, сколько в ней было человек, только в книге  Мадайчика
упоминается девять фамилий. Но, видимо, у немцев и здесь  были
трудности  с  поиском  людей   "с   антибольшевистскими   либо
антисемитскими убеждениями". Поэтому бригада  Геббельса  слово
дает  только   двоим:   доктору   М.Водзиньскому,   ассистенту
университетского  Института  судебной  медицины  в  Кракове  и
К.Скаржиньскому.  Кроме  этого,  дали  высказаться  и   одному
работнику собственно ПКК - Яворовскому.
   Итак, что  же  немецкие  ловкие  офицеры  разрешили  делать
польским светилам судмедэкспертизы?  В  своем,  непонятно  как
сохранившемся отчете 1943 года Скаржиньский  по  этому  поводу
рассказывает следующее.
   Советские  военнопленные,  которых  Скаржиньский   называет
"большевистскими", раскапывали могилы. Крестьяне, согнанные  с
окрестных деревень,  извлекали  трупы,  складывали  в  ряды  и
обыскивали, извлекая все документы. Поляк стоял  рядом,  а  за
всеми наблюдал немецкий  "ловкий  офицер".  "Работа  в  Катыни
проходила под постоянным контролем германских властей, которые
установили пост при каждой группе работающих членов  комисии",
- докладывает Скаржиньский. Ну, это понятно, а что  же  делали
польские специалисты? Скаржиньский этого не скрывает: "Рабочие
разрезали  все  карманы,  извлекая  содержимое,   вручая   все
найденные документы члену ПКК. Как документы, так и  найденные
предметы, вкладывались в конверты,  носящие  очередной  номер,
причем тот  же  номер,  выбитый  на  металлической  пластинке,
прикреплялся  к  трупу...  Члены  комиссии,  занятые   поиском
документов, не имели права  их  просмотра  и  сортировки.  Они
обязаны были только упаковывать..."
   Итак, в Катынском лесу поляки исполняли очень ответственную
работу - складывали найденное в пакеты не глядя.  Скаржиньский
продолжает: "В бюро  секретариата  тайной  полиции  документы,
доставленные   военным   мотоциклистом,   вручали   германским
властям. Предварительное изучение  документов  и  установление
фамилий проводилось при участии трех немцев  и  представителей
Технической  комиссии  ПКК.  Документы,  в  том  состоянии,  в
котором они находились  при  останках,  тщательно  деревянными
палочками очищались от грязи, жира и гнили".  Видимо,  полякам
даже разрешалось читать фамилии в паспортах, но не  записывать
их: "Установленные фамилии, так же как и содержимое  конверта,
записывал на отдельном листе бумаги немец  на  немецком  языке
под тем же номером". Но полякам читать  разрешалось  только  в
паспортах, так как "...дневники, воинские  приказы,  некоторые
письма и т.п. (то есть то, где могли  быть  даты  позже  весны
1940 года - Ю.М.) забирались германскими властями для перевода
на немецкий язык. Все ли они были возвращены и вложены в соот-
ветствующие конверты, комиссия утверждать не  может."  В  бюро
тайной полиции немцы сочли, что такая работа, как  вкладывание
в новые конверты очищенных от  грязи  документов,  уж  слишком
ответственна для поляков,  поэтому:  "Эту  операцию  выполняли
немцы... Они (конверты  -  Ю.М.)  оставались  исключительно  в
распоряжении немецких властей".
   Итак, посмотрим, что же немцы  доверили  делать  полякам  в
Катыни? Прямо скажем, не очень много:
   -  не  глядя  вкладывать  документы  убитых  в  конверты  в
Катынском лесу;
   - читать фамилии в паспортах;
   - счищать грязь с документов деревянными лопаточками.
   И вот, в результате  этой  многотрудной  и  интеллектуально
напряженной  работы,  упомянутая  часть  польской  Технической
комиссии определила, что на останках погибших нет документов с
датами  после  весны  1940  года  и,  следовательно,  польские
офицеры  были  убиты  русскими.   Да,   есть   чем   гордиться
краковскому университету, его ассистент без тени  юмора  гордо
заявляет, что немцы им препятствий не чинили. Именно так. "Де-
ятельность группы проходила под  наблюдением  немцев,  но  она
работала, как подтверждает Водзиньский,  без  ограничений",  -
информирует нас профессор Мадайчик. Тут не знаешь, что  делать
с этими ассистентами и профессорами - плакать или смеяться?  В
чем  немцы  "не  ограничивали"  группу  -  в  очищении   грязи
деревянными палочками? А что - эти  "специалисты"  за  этим  в
Катынь и ехали?
   Полагаю,  что  то,  как  немцы  "не  ограничивали"   работу
Технической  комиссии  Польского  Красного  Креста,   является
Доказательством N 10 версии Сталина.
   35.  Мы  еще  не  приступили   к   рассмотрению   косвенных
доказательств, но сделаем исключение, уместное здесь. Надо ду-
мать, что техническая  комиссия  ПКК  не  сплошь  состояла  из
Водзиньских и Скаржиньских. Нам ведь не показывают  отчет  или
протокол всей Технической  комиссии,  со  всеми  подписями,  а
только отчеты ее двух членов. А весь отчет, надо  думать,  был
не в пользу немцев, так как  Польский  Красный  Крест,  к  его
чести,  даже  в  оккупированной  Варшаве  доводы  этих  членов
Технической комиссии не признал фактически. Он взял у комиссии
списки убитых, но ее выводы отверг и в свидетельствах о смерти
офицеров, которые он выдавал родственникам,  время  смерти  не
было указано. Я должен это написать, а то  уж  больно  мрачная
картина у нас получается. Были в Польше и в то время честные и
умные люди, не все они могли сделать, но что могли - делали.
   36. Но продолжим рассмотрение действий  бригады  Геббельса.
По данным подручных Сталина немцы в марте 1943  года  накануне
привоза в Катынский лес многочисленных  комиссий  и  экскурсий
либо вырыли и обыскали часть трупов,  либо  завезли  трупы  из
других мест расстрела и уже их  обыскали,  захоронив  в  новых
могилах, а старые могилы не трогали.
   Об этом масса показаний  у  комиссии  Бурденко.  Но  четыре
профессора, к сожалению, эту тему тоже затронули, не стали  от
нее  уклоняться.  Поэтому   мы   не   сможем   воспользоваться
показаниями подручных Сталина.
   Четыре профессора в своей "Экспертизе" уверяют,  что  этого
не могло быть, поскольку технически невозможно и  поскольку  в
отчетах уже упоминавшихся двух членов ПКК  навязчиво  пишется,
что трупы были "спрессованы". Имеется  в  виду,  что  если  бы
трупы выкапывали и снова закапывали, то они бы не  лежали  так
плотно.
   Рассмотрим, возможно ли это технически. По данным подручных
Сталина, из смоленского лагеря N 126 в начале марта 1943  года
были взяты на работы в Катынском  лесу  500  человек  наиболее
крепких военнопленных. Возьмем эту  цифру  в  основу  расчета.
Предположим, что трупы лежали по 5 один над  другим  (Геббельс
говорил, что по 9-12) и над  ними  1  метр  земли.  Тогда  для
извлечения одного трупа  нужно  извлечь  не  более  0,2  куб.м
грунта, песчаного, как пишут все свидетели.  Если  требовалось
извлечь 5000 останков, то на 500  человек  приходилось  по  10
трупов весом около 700 кг и работа  по  отбрасыванию  земли  в
объеме около 2 куб.м. Даже для немощных мужчин  это  не  очень
трудная работа на один день. Дней  пять  нужно  было  обыскать
трупы, цель обыска ведь была проста - извлечь все документы  с
датами позже мая 1940 года. А потом еще  день  на  закапывание
останков и подготовку могил к раскрытию их комиссиями. Причем,
забросав могилы землей на 30-50 см, можно было пустить  в  нее
танк,  чтобы  он  утрамбовал  слой  останков  или  утрамбовать
ногами, заполнив могилу марширующими  пленными,  а  потом  уже
досыпать земли. С точки зрения трудозатрат  -  это  работа  на
неделю без сильного напряжения.  Другое  дело,  что  трудности
могли быть с точки зрения организации труда - могло не хватать
фронта работ для всех 500 человек. Но если трупы  свозились  с
других мест, то эта работа сильно упрощалась. По логике, немцы
должны были бы первым начать  расстреливать  тот  лагерь,  что
расположен был в более глухом месте, не у самого Смоленска.  И
там наиболее вероятно нахождение личных документов у  пленных.
Потом наверняка немцы спохватились, что нельзя хоронить  столь
важные оперативные материалы. Но как бы то ни было, времени на
любой вариант операции по выкапыванию,  обыску  и  закапыванию
останков хватало с лихвой, даже если начать эту работу  только
в апреле.
   Автор привел этот эпизод, чтобы доказать, что сама эта опе-
рация с точки зрения техники и организации работ элементарна.
   37. Что у бригады Геббельса может  подтвердить,  что  немцы
готовили захоронения и останки к показу?
   Международную комиссию немцы привезли в Катынь  28  апреля,
правда, Скаржиньский в своем  отчете  пишет,  что  Техническая
комиссия ПКК в количестве трех человек приступила к работе  17
апреля. К работе комиссий могилы  были  нетронуты  и  закрыты,
трупов на поверхности земли не было. Так нам пытается  внушить
бригада Геббельса.
   А  вот  что  пишет  уже  известный  нам  свидетель  бригады
Геббельса, бургомистр Смоленска Меньшагин: "17 апреля в  конце
рабочего дня  ко  мне  пришел  офицер  немецкой  пропаганды  -
зондерфюрер Шулле - и предложил  поехать  на  следующий  день,
значит 18 апреля, на могилы на  эти,  чтобы  лично  убедиться,
увидеть расстрелянных...
   ...Ну, когда  доехали  по  Витебскому  шоссе  до  столба  с
отметкой "15-й километр", свернули налево. Сразу ударил в  нос
трупный запах, хотя ехали мы по роще  сосновой,  и  запах  там
всегда хороший,  воздух  чистый  бывал.  Немножко  проехали  и
увидели эти могилы.  В  них  русские  военнопленные  выгребали
последние остатки вещей, которые остались. А по  краям  лежали
трупы.  Все  были  одеты   в   серые   польские   мундиры,   в
шапочки-конфедератки. У всех были руки завязаны за  спиной.  И
все имели дырки  в  районе  затылка.  Были  убиты  выстрелами,
одиночными выстрелами в затылок.
   Отдельно лежали трупы двух генералов. Один Сморавиньский из
Люблина и второй Богатеревич из Модлина, около них  лежали  их
документы. Около трупов были разложены их письма.  На  письмах
адрес был: Смоленская область, Козельск, почтовый ящик  -  ох,
не то 12, не то 16, я сейчас забыл уже.  Но  на  конвертах  на
всех был штемпель: Москва, Главный почтамт. Ну,  число  трупов
было так около пяти - пяти с половиной тысяч".
   Автор не знает, в каком году Меньшагин давал эти  показания
- Ю.Зоря говорит об этом  туманно  -  после  освобождения.  Но
посмотрите на  память  этого  человека!  Помнит  даты,  помнит
фамилии генералов и откуда они, помнит штепмели на  конвертах!
Но главное - помнит, что 18 апреля 1943 года все  могилы  были
пустые, а возле них лежало 5-5,5  тысяч  трупов  и  возле  них
документы и письма!
   Не  находит  читатель,  что  уместен  вопрос   к   нынешним
подручным Геббельса -  так  раскапывали  ваши  предшественники
могилы поляков до показа их комиссиям, сортировали доку  менты
или вы по-прежнему  будете  уверять  весь  мир  в  честное  ти
гитлеровских подонков?
   Показание Меньшагина  -  это  Доказательство  N  11  версии
Сталина.
   38. Но в  данном  случае  показание  Меньшагина  -  это  не
единственное  доказательство  махинаций  немцев  с  трупами  и
прикрытия   этих   махинаций   "польской   стороной"   бригады
Геббельса.
   Сколько человек похоронено под Хатынью? Немцы настаивали на
12  тысячах,  комиссия  Бурденко   с   этим   была   согласна,
чехословацкий  член  международной  комиссии  Г.Гаек  оценивал
захоронение в  8  тысяч.  И  лишь  "польская  сторона"  упорно
говорит о примерно 4,3 -  4,5  тысячах.  Зачем  это  ей  надо,
понятно -  в  этом  случае  компрометируются  данные  комиссии
Бурденко: дескать, она неизвестно откуда привезла  под  Катынь
польские трупы. "Польская сторона" настойчиво утверждает,  что
Техническая комиссия  ПКК,  разрыв  семь  и  остановившись  на
восьмой могиле, больше могил не видел