лгое ожидание этого дня оправдывали непомерную радость Оноре.
   Примерно в то же время Бальзак  познакомился  с  Фортюнэ  Гамелен:  эта
щеголиха времен Директории могла порассказать  ему  о  своих  бесчисленных
романических приключениях. Софи Гэ,  в  салоне  которой  блистали  молодые
романтики, также принимала Бальзака;  он  обязан  ей  множеством  забавных
историй и тонких наблюдений. Ведь  в  свое  время  она  не  смутилась  при
встрече с самим императором:
   - Вам говорили, что я не люблю умных женщин?
   - Да, государь, но я этому не поверила.
   О Софи Гэ шутили, что у нее все выходит хорошо: книги, дети, варенье. В
ее салоне и в  салоне  графини  Мерлен,  возлюбленной  приятеля  Бальзака,
Филарета Шаля, Оноре начал встречаться с представителями  света,  то  есть
двух или трех тысяч лиц, которые знакомы между собой, бывают друг у  друга
и, обладая необходимым досугом, уделяют  очень  много  внимания  чувствам.
Бальзак  испытывал  одновременно  простодушную  радость  оттого,  что  его
принимают и даже приглашают некоторые из этих избранных, и острую  горечь,
ибо он угадывал, что его только терпят. "Я  страдал  всеми  фибрами  души,
страдал так, как только может страдать  человек;  лишь  изгои  да  женщины
умеют остро наблюдать, потому что  их  все  ранит,  а  душевные  страдания
обостряют наблюдательность". Юные щеголи  в  желтых  перчатках,  любовники
этих  земных  богинь,  свысока  смотрели  на  плохо  одетого  или  слишком
разодетого чужака; а он, меряя взглядом фатов, оценивал их и завидовал им.
Что касается женщин, восхитительных и недоступных,  то  Бальзак  любовался
ими, ни на что не надеясь. И все же как он их желал!

   "Ах, да здравствует любовь в шелках  и  кашемире,  окруженная  чудесами
роскоши, которые потому так чудесно украшают ее, что  и  сама  она,  может
быть, роскошь! Мне нравится комкать в порыве страсти  изысканные  туалеты,
мять  цветы,  заносить  дерзновенную   руку   над   красивым   сооружением
благоуханной прически...  Меня  пленяет  женщина-аристократка,  ее  тонкая
улыбка, изысканные манеры и чувство  собственного  достоинства:  воздвигая
преграду между собою и людьми, она пробуждает все мое тщеславие, а  это  и
есть  наполовину  любовь.  Становясь  предметом  всеобщей   зависти,   мое
блаженство приобретает для меня особую  сладость.  Если  моя  любовница  в
своем быту отличается от других женщин, если она  не  ходит  пешком,  если
живет она иначе, чем они, если на ней манто, какого у них быть  не  может,
если от нее исходит благоухание, свойственное ей одной, - она мне нравится
гораздо больше; и чем дальше она от земли даже в том,  что  есть  в  любви
земного,  тем  прекраснее  становится  она  в   моих   глазах"   [Бальзак,
"Шагреневая кожа"].

   Мог ли он им нравиться?  Больше,  чем  сам  предполагал.  Он  развлекал
женщин, а это уже половина победы. У Оноре был красивый  голос,  лицо  его
светилось добротою. Если в кругу приятелей  он  разыгрывал  роль  толстого
сластолюбивого монаха или развеселого коммивояжера, то в салонах  он  умел
молчать, копить впечатления  и  очаровывать  своих  слушательниц.  Некоему
юноше, Жюльену Леме, Бальзак однажды сказал: "Не правда ли, вас  удивляет,
что  у  человека  столь  грубого   обличья   могут   быть   столь   тонкие
умозаключения, столь изысканные  мысли?"  Возможно,  это  и  удивляло.  Но
собеседницы Бальзака знали, что он действительно таков.
   Когда Оноре видел, как смягчается их взор, он  предвкушал  победу.  Два
года назад ему пришлось бежать и скрываться после самого плачевного краха.
У него не было "ни счастливой юности, ни цветущей весны". Но теперь он уже
сознавал свою силу. Он напишет великие произведения и подчинит  себе  этот
равнодушный и  опасный  Париж.  Лора  де  Верни,  восторженная  и  глубоко
преданная возлюбленная, поддерживала его.  Несмотря  на  все  неудачи,  он
продвигался вперед.  Он  знал  свою  слабость:  некоторую  вульгарность  и
недостаток  вкуса,  унаследованные  от  семьи,  ребяческое  стремление   к
роскоши. Но в руках у него были  и  сильные  козыри:  творческая  энергия,
пылкое  вдохновение,  фантазия,  возвышенный  ум.  Долго  еще   будет   он
вспоминать об этой поре своей жизни как о некой эпопее, чей неумолимый ход
заставлял его ощущать страх и унижение лишь для того,  чтобы  он  научился
тотчас же преодолевать их; долго  еще  самые  прекрасные  романы  Бальзака
будут питаться горестными  и  чудесными  воспоминаниями  его  юности,  его
утраченными иллюзиями.




ЧАСТЬ ВТОРАЯ. СЛАВА

   После этой поры, короткой, как  время  сева,  наступает
   пора свершений. В известном смысле существует две  юности:
   юность, когда верят, и юность, когда  действуют;  обе  они
   часто переплетаются у  людей,  щедро  одаренных  природой,
   которые, подобно Цезарю, Ньютону и Бонапарту,  принадлежат
   к самым великим из великих.
   Бальзак


XI. ГОДЫ УЧЕНИЧЕСТВА

   Самые добродетельные женщины никогда
   не бывают вполне целомудренны.
   Бальзак

   Вскоре успех Бальзака был всеми признан. В декабре 1829 года  появилась
"Физиология  брака",  написанная  "юным  холостяком".  Эта   блестящая   и
поразительно откровенная книга свидетельствовала  об  удивительном  знании
женщин. Автор написал ее на  основе  собственного  опыта;  многим  он  был
обязан госпоже де Берни и герцогине д'Абрантес, от которых  слышал  немало
доверительных признаний и рассказов, Фортюне Гамелен  и  Софи  Гэ,  своему
отцу, который охотно обсуждал эту тему, с  большим  увлечением  высказывая
много забавных мыслей, и, наконец, Вилле-Ла-Фэ,  философу-скептику  времен
старого режима и сердцееду в отставке. Стиль  повествования,  одновременно
лирический, насмешливый и циничный, напоминал то  Рабле,  то  Стерна,  как
того и хотелось автору, и в какой-то  степени  предвосхищал  романтические
хроники Мюссе или Готье. За внешней  игривостью  и  фривольностью  в  духе
XVIII века скрывались мысли серьезные и глубокие.
   Главное положение  книги  можно  свести  к  формуле:  "Брак  отнюдь  не
вытекает из природы человека";  между  любовными  страстями  и  инстинктом
продолжения рода очень мало связи, большинство мужей  играет  на  чувствах
своих жен не более умело, чем орангутанг играет на скрипке,  а  потому  им
следует  ожидать,  что  более  опытный  музыкант  обойдет  их  и   сделает
рогоносцами. Каковы  уловки  женщин,  какие  меры  предосторожности  может
принять муж, каковы  первые  симптомы  немилости  к  нему,  как  действует
супружеский сыск, как расставляют мышеловки, чтобы поймать  неверную,  как
искусный супруг добивается нужного поворота событий  -  вот  некоторые  из
проблем, которые рассматривает "юный холостяк". Короче говоря, супружество
- это поединок, междоусобная война, которая требует особого оружия,  своей
стратегии и где победа (то есть свобода) остается за более ловким.
   В войне между супругами Бальзак принимает сторону женщин.  Впрочем,  он
признает, что пользовался советами двух дам, из которых одна  принадлежала
к числу "самых человечных и самых остроумных особ при дворе Наполеона",  и
обе они говорили с ним вполне откровенно.  Он  описывал  коварных,  лживых
женщин, но находил им оправдание. Женщина не может  нести  ответственность
за свои грехи; их следует приписать бесправному положению, на  которое  ее
обрекает общество, и слепоте мужей. Бальзак в какой-то степени заимствовал
идеи  о  равенстве  полов  у   последователей   Сен-Симона.   Сначала   он
познакомился  с   ними   через   посредство   дядюшки   Даблена,   который
переписывался с самим Сен-Симоном; а затем, будучи  владельцем  типографии
на улице Марэ-Сен-Жермен, Оноре печатал  журнал  сен-симонистов  "Жимназ".
Журнал этот утверждал: "Женщины отдают свое сердце, они не  продают  его".
Но при существующем порядке вещей брак становится войной. А на войне воюют
как могут, пользуются любым оружием и считают мужа врагом, разве только...
Разве только, вместо того чтобы злоупотреблять "правами", которые ему дает
закон, он добивается любви своей жены и повинуется тайным законам природы,
повелевающим соединять чувство с обладанием. "Отсюда следует, что мужчина,
если он хочет быть счастливым, должен  подчиняться  определенным  правилам
чести и деликатности".
   Дамы  буквально  вырывали  эту  книгу  одна  у   другой:   излагая   их
невысказанные жалобы, она во всеуслышание говорила о том, о чем многие  из
них думали, но в чем мало кто решался признаться. Однако некоторые женщины
были шокированы. Зюльма Карро  прислала  из  Сен-Сира  негодующее  письмо.
Бальзак ответил ей:

   "Чувство отвращения,  которое  вы  испытали,  сударыня,  прочтя  первые
страницы подаренной мною книги, делает вам честь и свидетельствует о такой
деликатности, что ни один умный человек, если он даже автор  произведения,
не может этим оскорбиться. Ваше чувство доказывает, что вы чужды лживому и
коварному свету, что вам незнакомо общество, позорящее все и вся, и что вы
достойны того возвышенного одиночества, в котором человек всегда  обретает
величие, благородство и чистоту.
   Пожалуй, для автора весьма печально,  что  вам  не  удалось  преодолеть
первое чувство, которое неизменно  охватывает  всякое  невинное  существо,
когда  оно  слышит  о  преступлении,  когда  ему  описывают   какое-нибудь
несчастье, когда оно читает творения Ювенала, Рабле, Персия, Буало,  но  я
полагаю, что в дальнейшем вы примирились бы с писателем, прочтя  несколько
убедительных наставлений  и  пламенных  доводов  в  защиту  добродетели  и
женщины; но могу ли я поставить вам в упрек это отвращение, которое только
делает вам честь".

   Достойно восхищения, что наш "ясновидец" все  понимает:  и  благородное
прямодушие  госпожи  Карро,  и  шитые  белыми  нитками  расчеты  герцогини
д'Абрантес.
   "Физиология брака" заключала в себе сотни сюжетов для романов и новелл,
ее можно уподобить громадным  кладовым,  где  хранились  различные  сцены,
эпизоды и планы. Уже во времена "Кодексов" Бальзак завел записную  книжку,
куда вносил всевозможные наброски и заметки в духе Лафатера и одновременно
Гаварни.  Мода  на  исторический  роман  уступала  место  моде  на   роман
буржуазный. Отчего бы  и  ему  не  писать  короткие  повести  и  рассказы,
своеобразные этюды современных нравов?  Стоит  ли  предаваться  длительным
ученым разысканиям, когда он может вынести на  сцену  саму  историю  своей
эпохи? Тут он нашел бы хороша знакомые ему обстановку и  социальные  слои,
например улицу Сен-Дени и живущих на  ней  богатых  торговцев  (это  будет
повесть  "Дом  кошки,  играющей  в  мяч",  где  описана  лавка   семейства
Саламбье); в "Загородном бале"  изображена  служившая  танцевальным  залом
ротонда, где Оноре часто бывал  вместе  с  сестрами.  Действие  "Вендетты"
начинается при дворе  Наполеона  (эту  историю  он  услышал  от  герцогини
д'Абрантес), потом оно переносится в мастерскую художника, где юные девицы
из квартала Марэ (такие,  как  Лора  и  Лоранса)  или  из  Сен-Жерменского
предместья брали уроки  живописи.  Действие  "Побочной  семьи"  происходит
сначала в Байе - Бальзак  использовал  тут  свои  наблюдения,  которые  он
сделал, гостя у Сюрвилей, и прибавил к ним множество иных  воспоминаний  и
собственных догадок.
   Эти "Сцены частной жизни", которые проникали "до самых основ" в события
и тайны семейной жизни, резко отличались от причудливых  романов  молодого
Оноре  правдивостью  картин,  характеров  и  тонкостью   чувств.   Бальзак
обнаружил, что он живет в весьма  романтичное  время:  это  объяснялось  и
смешением  различных  общественных  укладов  и  сословий  (старый   режим,
Империя,  Реставрация),  и  неожиданными  эффектными   поворотами,   разом
менявшими положение в  стране  (возвращение  Наполеона  с  острова  Эльба,
вторая Реставрация).  Ему  пришла  в  голову  гениальная  идея  -  придать
современному роману некоторые черты романа  исторического:  более  широкие
взгляды, политические и социальные, подробные и красочные описания. В  эту
удивительную эпоху дворянство, которое  ничему  не  научилось,  буржуазия,
которая переваривала захваченное ею национальное имущество,  финансисты  и
промышленники оспаривали друг у друга Францию, а недовольный народ готовил
будущие мятежи. Бальзак  помнил  о  необходимой  дистанции  во  времени  и
относил действие своих произведений  к  недавнему  прошлому.  Из  описания
лавки господина Гильома становился  понятным  патерналистский  и  рутинный
характер торговли во времена Наполеона. Бальзак очень искусно, хотя  и  не
всегда осознанно, привносил в большинство своих историй моральные  оценки,
характерные для общедоступных нравоучительных романов.  Августина  Гильом,
дочь торговца сукнами, выходит замуж за человека из другого сословия -  за
элегантного художника Теодора де Сомервье; он  страстно  увлекся  красивой
девушкой,  но  уже  вскоре  после  свадьбы  обманывает  ее  с  герцогиней.
Несчастная  умирает  от  отчаяния,   а   ее   сестра   Виргиния,   которая
удовольствовалась браком с приказчиком Жозефом Леба,  безмятежно  царит  в
"Доме кошки, играющей в мяч". Гобсек, этот удивительный ростовщик с лунным
ликом, тонкими губами и пепельно-серыми волосами, иллюстрирует несчастьями
своих клиентов опасности  безнравственного  поведения.  Повесть  "Побочная
семья",  показывая,  к  каким  бедам  приводит   ханжество,   одновременно
свидетельствует о крахе любви вне брака.
   Таким образом, темой почти  всех  этих  "Сцен"  служит  счастливое  или
несчастное замужество. И почти  все  они  отстаивают  традиции  буржуазной
жизни  и  супружескую  верность,  как  ни  противоречит  она   инстинктам,
чувствам. "Рано или поздно мы несем наказание за то,  что  не  подчинились
законам общества". Подобный конформизм проницательного  "юного  холостяка"
удивляет: ведь сам он, можно сказать, дважды преступает  эти  законы,  ибо
обманывает господина де Берни с госпожою де Берни, а ее в свою очередь - с
герцогиней д'Абрантес. Но Бальзак в собственной семье  наблюдал  печальные
последствия адюльтера. Его мать воспитывала под мужним кровом злополучного
Анри; отец омрачил  последние  годы  своей  жизни  любовными  шалостями  с
деревенскими девицами.
   На примере своих близких он мог также убедиться в том, к карим  ужасным
последствиям для брачного союза приводят тщеславие и алчность. Его  сестра
Лора  некоторое  время  играла  роль   неприступной   Эмилии   де   Фонтэн
("Загородный бал"), потом, спохватившись, весьма рассудительно вступила  в
брак;  но  другая  сестра,  Лоранса,  была  принесена  в  жертву  звучному
дворянскому имени.  В  семействах  Бальзаков,  Саламбье,  Седийо,  Малюсов
наследству  придавали  не  меньше  значения,  чем  в   конторе   стряпчего
Гийонне-Мервиля.  Бальзак  не  питает   никаких   иллюзий   насчет   этого
буржуазного мирка и той роли, какую играет там  Король-Деньги.  В  "Сценах
частной  жизни"  он   нарисовал   "правдивую   картину   нравов,   которую
добропорядочные семьи стараются скрыть от постороннего взгляда". Изученный
им мир еще довольно узок, но ведь для романиста  важно  не  все  знать,  а
хорошо знать, важно разгадать  то  общество,  где  ему  довелось  жить,  и
возвыситься над ним.
   Особняком стоит произведение "Тридцатилетняя женщина". Что это,  роман?
Нет, просто ряд сцен,  которые  автор  сперва  писал,  не  имея  намерения
связать их воедино, что и ощущается в композиции. Сначала, в 1831 году, он
опубликовал в  газете  "Карикатура"  блестящий  рассказ  "Последний  парад
Наполеона". Юная девушка уговаривает отца пойти с нею на парад в Тюильри -
она влюблена  в  красавца  полковника.  Писатель,  как  лучом  прожектора,
освещает мир Империи. Проходит  какой-нибудь  месяц,  и  в  рассказе  "Две
встречи" мы знакомимся с женой генерала (не полковник ли  это  из  первого
рассказа?); она не любит мужа, имеет любовника, а ее  дочь,  заметив  это,
следует за каким-то малоправдоподобным "парижским пиратом", превращающимся
впоследствии  в  настоящего  байроновского  корсара!  Этот  надуманный   и
ненатуральный эпизод,  к  сожалению,  напоминает  первые  "черные"  романы
Бальзака. Затем, в  сентябре  -  октябре  1831  года,  писатель  публикует
"Свидание" - новеллу в пяти картинах. На сей  раз  сомнений  нет:  героиня
Жюли д'Эглемон (перед читателем проходит пять различных эпизодов ее жизни)
- та самая влюбленная девушка, что смотрела на парад в  Тюильри.  В  своем
муже она разочаровалась и теперь любит англичанина, лорда Артура Гренвиля.
Позднее все эти новеллы были несколько переделаны и объединены  под  общим
названием "Та же история"; только в  1842  году  "Тридцатилетняя  женщина"
примет свою окончательную форму. Эта книга принадлежит  к  числу  наименее
завершенных произведений Бальзака:  ее  отдельные  составные  части  плохо
пригнаны одна к другой. Но есть в ней  и  прекрасные  страницы.  Признания
госпожи д'Эглемон,  женщины  уже  не  первой  молодости,  избавившейся  от
иллюзий, видимо, походят на те, какие выслушивал Оноре  де  Бальзак,  сидя
при свете луны на скамье в Вильпаризи. Эти страницы освещены лучом  "поэмы
Берни".
   В жизни писателя многое изменилось: после 1829  года  у  него  уже  нет
причин сетовать на общество,  как  прежде.  Литературный  успех  приоткрыл
перед ним двери кружка романтиков. Правда, Бальзак держится там особняком;
он  безжалостно   насмехается   (в   анонимной   статье)   над   "Эрнани",
произведением, священным в глазах "Молодой  Франции",  он  чувствует,  что
гораздо теснее связан с литературной  традицией  классицизма  -  Корнелем,
Мольером, Лафонтеном. Но его сближает  с  романтизмом  любовь  к  Вальтеру
Скотту, Байрону, Рабле, тяготение ко всему  исключительному,  и  романтики
довольно приветливо встречают  этого  еретика.  Незнакомые  женщины  пишут
Бальзаку,  они  узнают  себя  в  его  героинях.  "Сцены  частной   жизни",
целомудренные без ханжества, успокоили тех читательниц,  которых  напугала
"Физиология брака". В читальных залах нетерпеливо  ждут  его  новых  книг.
Издатели охотятся за ним. Школьные товарищи - Адриен Брэн, Жозеф  Фонтмуан
- вспоминают о своем приятеле, внезапно  получившем  известность,  а  ведь
некогда в Вандомском коллеже они его не особенно жаловали. Однако  Бальзак
испытал слишком много невзгод, они не так  быстро  забываются.  Он  хорошо
знает, что прячется под маской любезности. "За спокойными  и  улыбающимися
лицами, за безмятежной осанкой таился  отвратительный  расчет;  проявления
дружбы были ложью, и многие присутствующие опасались не  своих  врагов,  а
друзей" [Бальзак, "Супружеское согласие"]. В высшем  свете  все  подчинено
тщеславию, буржуа молятся иным богам. Они истово поклоняются золоту. "Есть
у тебя доходы или нет - вот в чем вопрос".
   Чем больше Бальзак наблюдает, тем больше он убеждается,  что  деньги  -
"ныне единственное божество", движущая  сила  современного  ему  общества.
Светские люди жаждут денег, чтобы по-прежнему жить в  роскоши,  как  этого
требует их положение в обществе; буржуа копят деньги, не  столько  уступая
жажде наживы, сколько  стремясь  ощутить  уверенность  в  завтрашнем  дне;
ростовщик Гобсек любит богатство, так сказать, в чистом виде,  абстрактно.
"В золоте сосредоточены все силы человечества, - говорит Гобсек. -  ...Что
такое жизнь, как не машина, которую приводят в движение деньги?.. Золото -
вот духовная сущность всего нынешнего общества". Гобсек знает весь  Париж.
Он внимательно  следит  за  отпрысками  богатых  и  знатных  семейств,  за
художниками, за светскими  женщинами.  Вне  сферы  своей  деятельности  он
честен и даже по-своему великодушен. Но коль скоро борьба между богатым  и
бедным  неизбежна,  лучше  уж  быть  угнетателем,  чем  угнетенным.  "Этот
высохший старикашка, - говорит о нем стряпчий Дервиль,  -  вдруг  вырос  в
моих глазах, стал фантастической фигурой, олицетворением власти золота".
   Фантастическая фигура...  Вот  почему  этот  "бальзако