лниеносно ворвался в дверь и пнул ногой в грудь ничего не понимающего второго охранника. Скульптурная композиция "раненый боец на руках товарища" с грохотом повалилась на пол.
     Не тратя напрасно время, Аламез рванулся дальше, к кровати, с которой уже вставал разбуженный шумом и криками третий страж. Косой удар факела по левому виску заставил бедолагу заснуть снова. Понимая, что потеха еще не кончена, Дарк развернулся и хотел броситься обратно, однако остаток работы за него доделал Дантон. Единственно действующая правая рука торговца схватила стоящий рядом с входом табурет и обрушила его на голову поднимающегося с пола охранника.
     - А ты все-таки подлец! - простонал Пауль, закрывая глаза и морща от боли лоб. - Мог бы этому гаду и раньше врезать...
     - Извини, он был шустрее... - не воспринимая всерьез упрек ответил Аламез и нагнулся над телом охранника.
     Отстегнув связку ключей с его пояса, Дарк подбежал к ведущей наружу двери и начал судорожно подбирать подходящий ключ.
     - Погоди! - раздалось сзади. - Я без своих ребят никуда не пойду, они где-то здесь, их надо найти!
     - Забудь, они мертвы... - с горечью ответил Дарк, не решаясь обернуться и сообщить эту страшную новость, глядя в глаза Пауля, - пока ты был без сознания, ко мне приходила Самбина и хвасталась, что специально подстроила все, чтобы заманить тебя в ловушку. Тела гномов закопали неподалеку от места, где и убили. Она знала, не найдя тел, ты подумаешь, что их взяли в плен и явишься в замок.
     - Дрянь, убью гадину!!!
     - И я помогу тебе в этом, но не сегодня. Теперь нам главное выбраться отсюда, - произнес Дарк, пытаясь успокоить озверевшего товарища.
     - Ты прав, открывай быстрее! - донеслось у него из-за спины.
     Через минуту дверь поддалась, и они оказались снаружи. Ночная мгла уже рассеялась и уступила место утреннему туману. К счастью для них, тюрьма оказалась не внизу самого замка, а в подвале одной из построек внешнего двора. В противном случае им бы пришлось пробираться к воротам через гуляющую, хоть и сильно поредевшую толпу неуемных гостей.
     Утренняя прохлада и страх быть обнаруженными заставили их действовать быстро. Первым делом они побежали к конюшне, но она оказалась запертой изнутри. Времени на взлом ворот не было, да и шум поднимать не хотелось, тем более что внутри наверняка спали конюхи, у которых под мускулистой рукой всегда найдется парочка острых вил.
     Несмотря на туман, ворота замка нашли быстро. До них добрались короткими перебежками, то низко припадая к земле, то ложась в высокую и сырую от росы траву.
     Осторожность была не напрасной. В связи с приездом в замок высоких гостей из верхушки Ордена ворота, конечно же, были закрыты, и возле них была выставлена стража, о чем свидетельствовала открытая дверь караулки. Бесшумно подкравшись, Дарк заглянул внутрь помещения. Солдаты Ордена образцово несли свою вахту: двое спали на кроватях, а оставшаяся парочка мирно дремала за столом.
     Используя самый надежный в мире инвентарь - пустые бутылки, беглецы быстро погрузили часовых в еще более глубокий сон.
     Найденный в коморке арсенал оружия разочаровал: у солдат даже не было коротких мечей, только громоздкие алебарды. Дарк вспомнил, что когда-то давно, еще в академии, их обучали вертеть неповоротливым древком с пикой и топором на конце. Но это было давно, настолько давно, что уже забылось, а в жизни ему приходилось пользоваться совсем другим оружием. Несмотря на нелюбовь к плебейскому инструменту, делать было нечего, одно древко пришлось прихватить.
     Для Пауля ничего не нашлось, пользоваться алебардой одной рукой он бы не смог. К тому же бледность его лица и легкое пошатывание при ходьбе все больше убеждали Дарка в том, что Дантон держится на ногах из последних сил, только благодаря неимоверной силе воли и еще не успевшей остыть злости.
     С трудом открыв тяжелые ворота замка, товарищи погрузились в густую массу сплошного тумана. Бежать приходилось настолько быстро, насколько только позволяло состояние Пауля. От спасительной рощи леса, в которой ждал отряд гномов, их отделяло не больше мили.
     Неожиданно двигавшийся немного впереди Пауль упал на колени. Подбежавший Дарк успел вовремя поддержать спутника за плечи, Дантон потерял сознание, и это весьма осложнило их и так незавидное положение. Взвалив обмякшее тело напарника на плечи, Аламез подхватил упавшую алебарду и побежал дальше. Инстинкт солдата не позволил расстаться с пускай неудобным, но все же оружием.
     Дорога была немного в гору, и туман вскоре рассеялся. Впереди, всего в каких-то пятистах шагах, уже виднелись кроны деревьев, но сил ускорить движение не было.
     До Дарка донеслось совсем близкое ржание коней и разгоряченные азартом погони голоса. Наверное, к караулу у ворот пришла смена и, обнаружив картину разгрома, солдаты подняли тревогу.
     Отчаянные попытки ускорить шаг ни к чему не привели, лес приближался медленно, а сзади из тумана уже выплывали расплывчатые контуры лошадей.
     Его обнаружили, топот коней ускорился, раздались обрадованные выкрики: "Вот он!", "Держи!" Убегать было бессмысленно, кричать о помощи или молить о пощаде - тоже. Единственное, что оставалось - умереть с честью, не от стрелы в спину, а стоя с оружием в руках лицом к врагу.
     Остановившись, Дарк положил на землю бесчувственное тело Пауля и развернулся, крепко сжимая ладонями гладкое, увесистое древко.
     Преследователи были уже в шагах двадцати, их было не меньше дюжины. Среди толпы солдат виднелось два рыцарских шлема. Готовясь к последней схватке, Дарк встал, широко расставив ноги и держа полусогнутыми руками древко алебарды горизонтально, чуть-чуть ниже пояса. Его холодные и ничего не выражающие глаза спокойно взирали на приближение противника. Ни страха, ни азарта не было, тело было подчинено только одной мысли: "Я не могу умереть один, я должен захватить с собой врагов!"
     Кодекс чести рыцарей Ордена был парадоксально противоречив, он не позволил растоптать конями одинокого пехотинца, но не помешал всем скопом напасть на одного. Ехавший впереди рыцарь приказал солдатам остановиться и слезть с лошадей. Отряд послушно спешился и, бренча доставаемым из ножен оружием, начал полукругом обходить жертву.
     Дарк стоял неподвижно и молча взирал на маневры солдат. До его слуха доносились слова командира, обещавшие легкую, безболезненную смерть в случае добровольной сдачи, но ему уже все было безразлично. Как только один из наступающих подошел достаточно близко, древко алебарды взметнулось ввысь, и началась потеха...
     Первого солдата он достал, совершив круговой разворот вокруг своей оси и резко выкинув древко на одной руке вперед. Алебарда очертила в воздухе широкую дугу, и прикрепленный к ее концу топор со свистом врезался в шею врага. Резкий рывок на себя, и голова солдата отделилась от уже мертвого тела.
     Все остальные сразу кинулись на него, удары, сыпавшиеся со всех сторон, заставили его отступать, отбивая некоторые из них и пропуская другие.
     Он выдержал напор первой массированной атаки, отряду не удалось окружить и зажать его на короткой дистанции. Постоянно крутя в руках массивное оружие, он не давал подойти к себе близко, и чувствовал, как силы покидают его, просачиваясь через порезы ран.
     Древко летало в воздухе, описывая смертоносные дуги вокруг хозяина. Несколько раз находились смельчаки, пытающиеся приблизиться к Дарку, подгадав амплитуду кругового движения. И каждый раз попытки заканчивались неудачей - движущееся со страшной скоростью острие наталкивалось на живую преграду и, разрубая ее на лету, замедляло движение.
     После каждого такого случая на Дарка обрушивался новый град хаотичных ударов; некоторые достигали цели. Ощущая боль все новых и новых ранений, воин держался на ногах и в конечном счете выравнивал положение.
     Он потерял счет времени и числу убитых врагов. Его мозг отключил ненужные функции и сконцентрировал все имеющиеся резервы на автоматическом отражении атак.
     В конце концов, картина мира поплыла перед глазами, быстро мелькающие тела врагов потеряли свои очертания, превратились в единое целое. Свист и грохот ударов, принимаемых на древко, слились в один постоянно присутствующий в голове гул. Дарк понял, что теряет сознание.
     Небо, он видел небо, нежно-голубое с плывущими по нему бесконечными караванами белых и мягких как пух облаков. Ничего, кроме неба, всеобъемлющего и всепоглощающего. До него доносились крики возниц, скрип колес разбитых плохими дорогами телег, отдаленное щебетание птиц и отборная ругань охранников-гномов. Но ничего не могло оторвать глаз Дарка от удивительного зрелища, по сравнению с которым все остальное - ерунда и блошиная возня.
     Голубая высь исчезла сама, ее заслонила черная волосатая масса, оказавшаяся ничем иным, как бородой старого ворчуна - уважаемого гнома Альто, склонившегося над ним.
     - Никак очнулся, а мы-то уж думали, хоронить придется, - пробурчал Румбиро, вытаскивая из бороды застрявший кусок чего-то съестного.
     - Я тоже рад тебя видеть, Альто, - ответил Дарк, пытаясь подняться.
     Тело тоскливо заныло, напоминая неугомонному хозяину, что ему нужен покой. Он снова лег и возобновил попытки с малого - попробовал пошевелить перемотанными бинтами конечностями. Боль, раскатившаяся по телу и ударившая сокрушительной волной в голову, дала знать, что руки и ноги у него на месте. То же самое подтвердил и Румбиро:
     - Ты не волнуйся, рыцари тебе ничего не отхряпали, хотя стоять еще долго не сможешь. Кто-то замечательно прорубил тебе кость выше правого колена.
     - А что вообще произошло? - поинтересовался Дарк, которому было непонятно, как же он смог переместиться с поля боя прямо на телегу бородачей-гномов.
     Румбиро открыл рот и начал старательно заполнять пробелы в памяти Дарка.
     В то утро отряд гномов под его командованием лежал на опушке леса и ждал возвращения из замка своего хозяина вместе с Дарком. Из-за тумана, заполнившего низины, в том числе и место стоянки их лагеря, ничего не было видно. Руководствуясь инстинктом и своим гномьим чутьем, Альто решил рискнуть и выслать на разведку несколько групп. Затея была опасной, поскольку в тумане разведчики легко могли заплутать и нарваться на разъезды рыцарей, но делать было нечего.
     Вскоре одна из групп вернулась, сообщив, что неподалеку слышались звуки схватки. Быстро похватав оружие, гномы побежали в том направлении. Как только вышли из тумана, так сразу увидели Дарка, отчаянно размахивавшего алебардой, отбиваясь от наседавшего отряда солдат.
     С противником расправились быстро: половину перебили из арбалетов, а за оставшимися пришлось немного погоняться, но не ушел никто.
     - Вот тут-то мы репы и зачесали, - продолжил Румбиро, устраиваясь поудобнее рядом с Дарком, - что делать с тобой не знали. Ты вроде бы обезумел, весь в крови стоял и палкой вертел. Пытались к тебе подойти, а ты не узнаешь, видать, за рыцарей принимал; кричать пытались - тоже без толку. Румпель, десятник мой, даже предложил тебе по балде булавой кинуть, ну чтоб того, ты сознанку потерял.
     - Ну, и как, помогло? - поинтересовался без злости Дарк, исключительно ради спортивного интереса.
     - Не-а, - отрицательно затряс бородой Альто, - промазывали, сколько ни кидали: ты то уворачивался, то отбивал.
     - И как же поступили?
     - А никак, ну покрутился ты еще чуток, мы, не будь дураками, в сторонке постояли, а потом взял да и упал, кровью истек.
     Дарк закрыл глаза и пытался вызвать из памяти образы, чтобы сопоставить свои отрывистые воспоминания с рассказом гнома, но ничего не получалось.
     - А вообще, ты молодец, здорово без нас повеселился, - оторвал от бесполезного занятия голос Альто, - из дюжины ровно треть сам положил!
     - Что с Паулем? - прервал гнома отрывистый вопрос Дарка.
     - А ничего, в порядке все. Апосля того, как ты о землю грохнулся, он как раз в сознанку пришел. Огляделся немного и орать начал, что мы, дескать, дармоеды ленивые как всегда поздно на выручку пришли. Потом к те кинулсяся увидел, что жив, да и отошел, успокоился то бишь. Сейчас вон на передней телеге дрыхнет.
     - Мне нужно поговорить с ним, срочно! - простонал Дарк, опираясь локтями о днище телеги и пытаясь сесть.
     - Сейчас покличем, - ответил Альто, помогая раненому сесть, а затем спрыгнул с телеги и поспешно направился к голове обоза.
     Разговору не суждено было состояться. Воздух неожиданно наполнился противным жужжанием, и на телеги обрушился отвесный град стрел. Несколько гномов упало замертво, другие взвыли от боли, судорожно схватившись за простреленные конечности.
     Дарку в этот раз повезло. Перед самым началом обстрела колесо телеги наскочило на лежащий на дороге камень, колымагу тряхнуло, и он, не удержав равновесия, упал на спину. В тот же миг над ним просвистела стрела и вонзилась в спину возницы. Если бы не камень, если бы не падение, то бывшему капитану Аламезу пришел бы конец.
     Первый залп невидимых лучников, укрывшихся на опушке леса, застал отряд врасплох и унес несколько жизней. Ко второму залпу малыши успели хорошо подготовиться. Телеги моментально превратились & гудящий муравейник, в котором каждый без всяких команд знал, что нужно делать. Несколько храбрецов соскочили наземь и стали затаскивать обратно на телеги свалившихся убитых и раненых, другие повытаскивали неизвестно откуда большие круглые щиты и установили их в несколько вертикальных рядов по левому борту повозок. Вся операция заняла не больше пары секунд, и когда в воздухе вновь раздалось жужжание, телеги уже быстро мчались вперед по дороге. Повторный залп не принес результатов, смертоносные наконечники стрел пропели свою противную песнь, но не разорвали мягкую плоть в конце полета, а бесславно вонзились в деревянные доски щитов. Телеги стали похожи на четырех огромных, утыканных иголками ежей, быстро бегущих от леса.
     За краткий промежуток времени между вторым и третьим выстрелами, две первые повозки сумели выехать из зоны обстрела, до третьей, на которой ехал Дарк, долетело всего несколько стрел, не причинивших никакого вреда, но ездокам четвертой не повезло - стрелы побили лошадей. Оставшиеся на ней гномы превратились в живые неподвижные мишени, на них теперь с учетверенной силой сыпались все новые и новые рои смертоносных стрел.
     Обрадованные успехом лучники осмелели и вышли из-за укрытия леса, чтобы расстрелять, добить в упор попавшего в ловушку противника.
     Выглядывая в узкие просветы между щитами, Дарк видел, как из леса появились сорок, а может быть и пятьдесят маленьких фигурок, стреляющих, быстро бегущих по направлению к отставшей телеге и стреляющих снова.... К сожалению, кто это был, разглядеть так и не удалось: может быть, солдаты Ордена, а может быть, просто большая банда, принявшая их за торговый караван.
     Логика подсказывала, что с гномами на последней телеге все кончено, уже несколько щитов не выдержало ударов стрел, потрескалось и разлетелось в щепки. С каждым новым залпом оставалось все меньше и меньше целых щитов, еще чуть-чуть и гномы остались бы совсем без защиты. И тут они решились на отчаянный шаг: как только в воздухе отзвенели стрелы, они дружно выскочили из телеги и перевернули ее набок. Стрелы следующего залпа дырявили уже днище.
     В любой армии, даже в имперской, славящейся дисциплиной и отменной слаженностью действий, командир дал бы команду отступать, уводя основную часть отряда из-под обстрела. По возвращении, составляя отчет об операции, он списал бы брошенных им солдат по графе "неизбежные потери". Но Румбиро не писал отчетов, он был темным необразованным гномом, не умеющим даже читать...
     Отведя телеги с ранеными на безопасное расстояние, гномы спешились и встали в строй. Взяв на руки тяжелые Щиты, они продвигались назад, туда, где остались товарищи. Теперь стрелы сыпались на них. Разбитые щиты заменялись другими, и отряд быстрой уверенной поступью шел навстречу врагу. Даже отсюда, с телег, слышался громкий бас Альто, отдающего бойцам команды вперемешку с руганью на чисто гномьем языке.
     Как только отряд поравнялся с телегой, оставшиеся в живых гномы подхватили на руки раненых и кинулись под защиту щитов. Несокрушимая стена стала медленно пятиться, отступая под градом стрел. Вскоре нападавшие поняли, что упустили добычу, и отступили в лес.
     Вновь усевшийся на телегу, на которой лежал Дарк, Альто грязно выругался и произнес всего одну фразу: "Терпеть не могу амазонок!" Остаток дороги до Кодвуса они проехали молча.

Глава 12
Правда - убийца

     Обоз прибыл в Кодвус только вечером. Телеги - и так не скоростной вид транспорта, а уж если они везут раненых, то тащатся исключительно медленно. Пауля Дарк увидел только после того, как обоз въехал во двор дома торговца и массивные ворота за ними закрылись.
     Дантон был вновь на ногах, к нему вернулись силы и желание действовать. Еще смертельно бледный и с мотающейся на перевязи распухшей рукой, он лично руководил разгрузкой раненых и отдавал указания первоочередной важности: о подготовке помещений для больных, о выставлении усиленных караулов и, конечно же, о немедленном сборе у него дома лучших целителей Кодвуса.
     Дарка раньше всех остальных переложили с телеги на самодельные носилки и осторожно, стараясь не слишком сильно трясти, отнесли в специально отведенную для него комнату на втором этаже среди апартаментов художников и прекрасных натурщиц.
     Дантон лично приставил к больному двух девиц, которые должны были кормить его, перевязывать и развлекать в меру своих скромных возможностей. Уже через полчаса после того, как его тело аккуратно переложили на мягкую кровать, явился доктор.
     Старичок, внешне чем-то походивший на своего собрата из Лесного Братства, осмотрел раны и, важно покачав головой, заявил, что многочисленные порезы, включая повреждение кости правой ноги, в принципе ерунда и угрозы для жизни не представляют, в отличие от раны на голове, которая непременно вот-вот приведет к смертельному исходу. Ученого мужа чуть ли не хватил удар, когда Дарк признался, что именно это ему уже говорили почти месяц назад.
     Очнувшийся от потрясения, доктор налил больному какой-то пахнущий ландышем лекарственный эликсир, и Дарк погрузился в крепкий спокойный сон.
     Он выздоравливал поразительно быстро, девушки, перевязывающие его раны, каждый раз, отрывая прилипшие от крови бинты, забавно охали и хлопали большими ресницами удивленных глаз...
     Доктор прописал ему два месяца строгого постельного режима, а он поднялся с кровати уже ближе к вечеру второго дня. Как ни странно, попытки ходить не вызывали приступов боли. Он вообще ничего не чувствовал, кроме неудобства от тугих сковывающих движения бинтов и сонливой усталости. Подняв валяющуюся на полу доску от лангета, он приспособил ее в качестве трости и медленно похромал на первый этаж в поисках Дантона. Именно тогда Дарк оценил и восхитился удобствами лестницы, которая еще в самом начале, при первом посещении дома торговца, казалась дорогостоящим чудачеством хозяина и архитектурным излишеством.
     Его появление в конторе конвоя вызвало бурю удивления и радостных эмоций гномов, не рассчитывающих увидеть его так скоро. Румбиро он не застал, ворчун, по словам помощников, хозяйничал на складах, занимаясь подготовкой конвоя, который должен был отправиться в путь уже через несколько дней, зато ему удалось повидаться с Дантоном.
     - Эх, ничего себе! - воскликнул удивленный торговец, когда дверь его кабинета открылась, и на пороге появился Дарк. - Никогда больше не буду вызывать Матилиуса. Этот шарлатан, мнящий себя лучшим лекарем в городе, уверял, что месяца два-три ты с койки не встанешь.
     - Извини, друг, так получилось, - тихо произнес Дарк, с трудом преодолевая последние метры до стоящего возле стола мягкого, удобного кресла, - можешь считать это таким же чудом, как возвращение живыми из замка. И то и другое - приятные неожиданности вне нашего понимания...
     - Да уж... - печально шмыгнул носом Дантон, осторожно ощупывая руку на пе