дели их к северу отсюда, довольно далеко. И они идут  прямо 
на север, не сворачивая. 
    - На север, к морю, а потом дальше, к месту Последней Битвы,  куда 
же еще!  - Кивнул  я. -  Этот парень  не станет  тратить время,  чтобы 
сражаться с нами здесь - это ему и даром не нужно! Зачем, если нам все 
равно суждено встретиться  на поле  Оскопнир, и ни  один из  нас не  в 
силах отменить это свидание... 
    - Выходит, что мы напрасно ждали его здесь все это время? -  Афина 
выглядела обиженной, словно ее не пригласили на праздник. - Надувались 
от гордости, считали себя форпостом, а оказались в глубоком тылу...  И 
что теперь? Мы так и будем сидеть на амбах, теряя рассудок - каждый на 
свой манер! - и  ждать, пока загадочный пернатый  змей и его  приятели 
перебьют нас поодиночке? 
    - Мы  не будем  сидеть на  месте. -  Твердо сказал  я. -  Все  что 
угодно, только не это!  У нас же  есть ваши стремительные  летательные 
машины, оружие,  придуманное  хитроумными  людьми,  и  остатки  нашего 
собственного былого  могущества -  не  так уж  мало, правда?  Все  это 
теперь пригодится... Возможно, мы не в силах изменить предначертанное, 
но ничто не  помешает нам хорошенько  потрепать эту армию  и нервы  ее 
предводителя, заодно. Мне не терпится проверить, так ли они равнодушны 
к смерти, как говорила Скёгуль! И кто знает, может быть наш враг  куда 
более уязвим, чем мне  кажется? - Мои речи  восхитили меня самого:  на 
какое-то мгновение мне удалось поверить, что у нас все-таки есть  шанс 
победить в последней битве - даже прежде, чем она успеет начаться... 
    - Мне очень  нравятся твои слова,  Один! - Прочувствованно  сказал 
Марс. - Мы ему покажем, этому твоему Сурту! Можешь не сомневаться: Аид 
и протрезветь  не успеет,  а в  его царстве  снова будет  полным-полно 
народу! 
    - Не  думаю, что  они  туда вернутся,  даже  если снова  умрут.  - 
Равнодушно возразил я. - Впрочем, это - не наша забота... 
    - Мне тоже нравится твое предложение, Вотан. - Улыбнулась Афина. - 
Не так уж нас мало, если соберемся вместе! И мы все еще многое  можем. 
Только надо поторопиться,  пока этот  пернатый змей и  его подружка  с 
веретенами  не  перебили  нас  по  одному...  А  у  тебя  нет  никаких 
соображений на  их  счет?  Как  нам быть  с  этой  напастью?  В  твоем 
пророчестве насчет "сумерек  богов" ничего не  говорилось о  неведомых 
тварях, которые приходят из темноты за жизнями бессмертных? 
    - Ничего. - Хмуро сказал я. - Я ведь уже не раз говорил тебе,  что 
понятия не имею, кто они такие и  откуда взялись на нашу голову! Я  бы 
дорого заплатил, чтобы это узнать. -  Я решительно поднялся и пошел  к 
выходу из просторной пещеры. 
    - Куда ты, Один? - Удивился Марс. 
    - Я  скоро вернусь.  -  Пообещал я.  -  Мне нужно  немного  побыть 
одному. Должен быть какой-то выход. А если нет, я его придумаю. 
    Некоторое время я неторопливо брел куда глаза глядят, спускаясь  с 
вершины столовой горы по узкой тропинке. Иногда, впрочем, я сворачивал 
с  проторенной   дороги   и   карабкался   по   каким-то   невероятным 
нагромождениям камней: земля сама говорила мне, куда следует  ступать, 
чтобы доставить ей  удовольствие... Наконец мои  ноги приняли  решение 
остановиться. Я не  стал с ними  спорить и уселся  на большой  круглый 
камень, согретый послеполуденным солнцем.  Отвязал от пояса мешочек  с 
рунами. Сейчас мне позарез требовался  их совет - как никогда  прежде! 
Поэтому я решил достать  не одну руну, а  три. Впервые за свою  долгую 
жизнь я  отступал от  собственного правила.  "Много рун  - для  слабых 
духом, для нуждающихся  в надежде  и утешении,  а для  Одина -  всегда 
только одна", - гордо говорил я когда-то. Но сейчас мне пригодились бы 
и надежда, и даже столь презираемое мною утешение. А больше всего  мне 
был нужен дельный совет. Незнакомцы, вышедшие на охоту за Олимпийцами, 
тревожили меня  все больше.  На свой  счет я  был совершенно  спокоен: 
пророчество старой  карги  Вёльвы  насчет моей  -  теперь  уже  совсем 
близкой! -  смерти от  клыков Фенрира  было хорошо  хотя бы  тем,  что 
позволяло мне  высокомерно  пренебрегать прочими  опасностями,  как  и 
подобает отцу всех воинов.  Но мне очень не  нравилось, что мои  новые 
приятели Олимпийцы оказались такими  уязвимыми. Было бы досадно  столь 
быстро  потерять  моих  новых  союзников  -  заносчивых  не  по  чину, 
несговорчивых и не слишком могущественных, но изобретательных, веселых 
и по-юношески  бесстрашных.  Да и  не  только  в этом  дело:  они  мне 
нравились, чем дальше  - тем  больше, а  я привык  считать, что  жизнь 
того, чье существование доставляет мне удовольствие, священна. И самое 
главное: мое равнодушное древнее  сердце начинало ныть, словно  заячье 
сердечко несмышленого мальчишки, когда я думал, что завтра утром  могу 
обнаружить смертоносные веретена  - или зеленые  перья приходившего  к 
Марсу существа? - в мертвых серых глазах Афины. 
    Я быстро достал три теплые косточки, положил перед собой на  песок 
и медленно  перевернул  -  сначала  ту, что  лежала  справа,  потом  - 
центральную и напоследок ту, что была слева. 
 
    Первым открылся все тот же  Хагал, грозный знак небесного града  - 
именно эту руну я вытащил из  мешочка за несколько минут до того,  как 
Афина пришла,  чтобы  сообщить мне  о  смерти бедняги  Диониса.  Хагал 
по-прежнему сулил нам "очищающее разрушение" и "перемену участи".  Два 
дня назад это обещание почти восхитило меня, но сегодня я не испытывал 
прежней радости: я уже  знал, какого рода эти  самые перемены, и  пока 
они мне не слишком нравились. 
    Мои надежды  с самого  начала  были связаны  со второй  руной:  по 
законам гадания  именно  она  должна  была  подсказать  мне  выход  из 
положения. 
    - Гебо! - Увидев две  перекрещенные линии, я скорее удивился,  чем 
обрадовался,  хотя  Гебо  всегда  была  очень  хорошим  знаком.  Руна, 
символизирующая Священный Союз.  Помощь прийдет со  стороны - вот  что 
означала руна Гебо,  и мне  оставалось только  недоумевать: вроде  бы, 
ждать помощи уже давно  было неоткуда, а сейчас  - и подавно!  "Обычно 
этот знак появляется, когда  близко облегчение от беспокойства,  время 
мира и согласия. - Изумленно вспомнил я. - Но какое уж тут "время мира 
и согласия"! Может быть, руны тоже могут утратить разум? Ладно, теперь 
посмотрим, чем все закончится..." 
    Третья косточка, которая должна была сообщить мне, чем  закончится 
тревожащая меня история,  была чистой.  Ни одной  царапины на  гладкой 
поверхности. Вейрд  -  пустая  руна. Единственное  из  моих  созданий, 
способное напугать даже  меня самого.  Знак непознаваемого,  испытание 
моего мужества и моей  веры - хотел  бы я знать:  веры во что?!  Вейрд 
некстати напоминала мне, что  будущее больше не в  моей власти -  даже 
мое собственное  будущее, поэтому  единственное,  что остается  -  это 
смириться и  ждать. Вот  уж чего  я точно  не собирался  делать, я  не 
согласился бы и  на миг  предаться смирению,  даже в  обмен на  вечную 
радость и сотню царств,  по сравнению с  которыми мои золотые  чертоги 
могли бы показаться убогим хутором! Я вздохнул, собрал руны, сложил их 
в мешочек и отправился обратно. 
 
    Поначалу наш  идиотский  поход  на север  почти  не  отличался  от 
обыкновенного турпохода  - если  не  принимать во  внимание  рекордное 
количество участников и мое вполне комфортное существование: когда при 
тебе постоянно  дежурит всемогущий  Джинн, вещи  вроде горячего  душа, 
хорошего  ужина  и  удобного   ночлега  не  являются  проблемой.   Мои 
"генералы" оказались  отличными  ребятами,  их  компания  вполне  меня 
устраивала, а остальные  рядовые бойцы  "армии тьмы"  меня не  слишком 
интересовали. Они дисциплинированно  следовали за  мной по  бескрайней 
пустыне и  никоим  образом не  усложняли  мое существование  -  вот  и 
ладненько! 
    Князь Влад  отлично вписался  в наш  коллектив. С  Мухаммедом  он, 
можно сказать,  подружился -  насколько эти  серьезные дяди,  типичные 
представители   мрачного   средневековья,    вообще   были    способны 
"подружиться" с кем бы то ни было! Они часами вели ученые беседы, пока 
их верблюды  неторопливо брели  по пустыне.  Иногда до  меня  долетали 
обрывки их бредового диалога: "Аллах  сотворил землю, - важно  сообщал 
пророк, - но у земли не было основания, посему под землей он  сотворил 
ангела. Но у  ангела не было  основания, посему под  ногами ангела  он 
сотворил рубиновую скалу. Но и у  скалы не было основания, посему  под 
скалой Аллах сотворил  быка с четырьмя  тысячами глаз, ушей,  ноздрей, 
пастей, языков и ног. Но у быка не было основания, посему он  сотворил 
под быком рыбу по имени Багамут, и  под рыбой он поместил воду, а  под 
водой - мрак, а далее  знание человеческое не способно достичь..."  "А 
вот я слышал от одного пьяного  монаха, что земля стоит на воде,  вода 
на скале,  скала на  лбу быка,  бык на  песчаном ложе,  а песок  -  на 
Багамуте, Багамут же этот стоит на удушливом ветре, а удушливый  ветер 
на тумане. Я  велел монаху сказать,  что находится под  туманом, а  он 
твердил, что сие никому  не ведомо. Так что  пришлось посадить его  на 
кол... Может, зря я  так?" "Ну почему же  "зря"! - великодушно  утешал 
его Мухаммед. - Этот человек плохо обошелся с истиной. Сей  "удушливый 
ветер" действительно был сотворен Аллахом, но совсем для других  нужд, 
да и как может ветер служить  опорой для Багамута!?" - Тут я  хватался 
за голову и поспешно отъезжал куда-нибудь в сторонку. 
    Разумеется, меня, Анатоля и Доротею  до слез смешил тот факт,  что 
рядом с нами находится легендарный "Дракула". В первый же день Влад  с 
неподдельным  интересом  выслушал  пересказ  романа  Брема  Стокера  в 
исполнении начитанного Анатоля, после чего решительно попросил  Джинна 
раздобыть ему стакан человеческой крови - на пробу! - и хороший гроб с 
запасом трансильванской земли - вместо кровати. Кровь, как ни странно, 
оставила его  довольно равнодушным:  князь снисходительно  пробормотал 
что она, дескать, "утоляет жажду не  хуже, чем кислое вино", а у  меня 
хватило ума не лезть к нему  с отеческими советами, что кровь  следует 
пить не из  стакана, а  непосредственно из  сонной артерии  несчастной 
жертвы: я ни  секунды не  сомневался, что  Влад немедленно  попытается 
проверить сие смелое утверждение  экспериментальным путем - зачем  мне 
паника в  войске?!  Зато гроб  превзошел  все ожидания.  Наутро  князь 
выглядел счастливым, отдохнувшим и даже помолодевшим. Гроб был тут  же 
водружен на  спину  его  многострадального  верблюда,  поскольку  Влад 
наотрез отказался расставаться с этим сокровищем... 
    Незадолго до заката третьего - или четвертого? - дня нашего похода 
я увидел на  горизонте какое-то диковинное  сооружение. Его  очертания 
смутно напоминали мне полузабытые  иллюстрации из учебника по  древней 
истории  для  младших   классов,  а   цвет  почти   не  отличался   от 
золотисто-серой бесконечности пустыни, словно загадочное строение было 
всего лишь огромным песочным замком. 
    - Что это, мираж? - Удивленно спросил я Джинна. 
    - Нет, храм одного из местных богов. - Равнодушно ответил он. 
    - Одного  из  наших противников  -  так, что  ли?  -  Настороженно 
уточнил я. 
    - Противников?! Вот  уж не  думаю! -  Очевидно, мое  предположение 
было на редкость  нелепым: Джинн  даже рассмеялся  и энергично  затряс 
головой. В конце концов он решил, что я заслуживаю небольшой лекции: - 
Обитатели этого места - не враги  и не друзья. Можно сказать, что  они 
сохраняют нейтралитет. В пустыне иногда встречаются очень старые боги, 
Владыка. Они не участвуют в  игре, поскольку уже не принадлежат  этому 
миру. 
    - Как  это  - "не  принадлежат"?  - Удивился  я.  - Они  же  здесь 
присутствуют... 
    - Отчасти. - Задумчиво согласился Джинн. - Они присутствуют  здесь 
подобно тому,  как люди  присутствуют в  своих снах  - в  тех снах,  о 
которых они  забывают  прежде,  чем  успевают  проснуться.  Я  понятно 
выражаюсь? 
    - Вполне. -  Кивнул я. И  удивленно заметил: -  Все-то ты  знаешь! 
Странно все-таки, что  самым большим  начальником всего  происходящего 
почему-то считаюсь я, а  не ты. По-моему,  это нелогично. Может  быть, 
махнемся должностями? Из меня хреновый слуга, и у вас тут же  начнутся 
проблемы со снабжением, зато справедливость будет восстановлена! 
    - Я всего-навсего  - сундук, в  котором хранится твоя  собственная 
мудрость и могущество,  Владыка. -  Равнодушно заметил  Джинн. -  Тебе 
только кажется, что я отвечаю на  твои вопросы. На самом деле,  ответы 
приходят из твоего собственного сердца. А я - просто наваждение, такое 
же, как  этот храм  на  горизонте. Одно  из многих  твоих  наваждений. 
Возможно, самое полезное. 
    - Безусловно! -  Рассмеялся я. Честно  говоря, я так  ничего и  не 
понял из его объяснений, но это уже не имело значения. У меня  пропала 
охота  разбираться  в  загадочной  природе   Джинна,  да  и  в   своей 
собственной, не менее загадочной природе, заодно! 
    Через час мой Синдбад  нерешительно затормозил в нескольких  шагах 
от высокой стены, светлой, как песок пустыни, и, судя по всему,  такой 
же древней. Мой волшебный  щит Змея, который  в последнее время  начал 
казаться мне чем-то вроде зонтика,  отлично охраняющего от солнца  мой 
драгоценный нос, неожиданно забеспокоился и перебрался поближе к моему 
телу.  Если  бы  щит  мог  говорить,  он  наверняка  пробормотал   бы: 
"береженого бог  бережет" -  я  сердцем чувствовал  его  настороженное 
настроение. 
    - И куда это мы приехали? - Весело осведомился Анатоль. - Если это 
отель, то никак не больше трех звездочек! 
    - Похоже  на  древнеегипетский храм.  -  Нерешительно  высказалась 
Доротея. 
    - Неудивительно!  -  Фыркнул  я.  - Судя  по  всему,  это  и  есть 
древнеегипетский храм.  Теперь  уже  и я  узнаю  этот  стиль:  Древнее 
Царство - не больше и не меньше. Такое ни с чем не спутаешь! 
    - Это крепость  наших врагов, Али?  - Оживился Мухаммед.  - Ну,  с 
таким-то войском мы ее в два счета разрушим, а ее защитников убьем! 
    - Мы возьмем  их в плен  и посадим  на кол. -  С надеждой  добавил 
князь Влад. Я  было удивился  такому причудливому ходу  его мыслей,  а 
потом вспомнил, что Влад у нас не только Дракула, а еще и Тапиша - что 
значит  "пронзатель".  И  теперь   ему  со  страшной  силой   хотелось 
"пронзать"   всех,   кто   под   руку   подвернется.   Сентиментальные 
воспоминания о любимых развлечениях юности, знаете ли! 
    - Притормозите, ребята! - Я  покачал головой. - Насколько я  знаю, 
хозяева этого места вне игры. Так что сажание на кол отменяется. 
    - Но они стоят на нашем пути. - Заметил Мухаммед. 
    Я  был  вынужден  согласиться:  древнее  сооружение  действительно 
стояло на  нашем  пути,  а  сворачивать в  сторону  мне  не  хотелось. 
Впрочем, дело даже не в том, хотелось мне этого, или нет: я чувствовал 
странную, непреодолимую, почти  физическую потребность  идти прямо  на 
север, никуда  не сворачивая  - даже  совсем чуть-чуть,  чтобы  обойти 
стороной этот чертов памятник архитектуры. 
    - Если я правильно понял своего научного консультанта, этот храм - 
наваждение... или почти наваждение. - Неопределенно объяснил я. -  Так 
что мы просто можем идти дальше - так, словно здесь ничего нет. Думаю, 
его хозяевам на нас  глубоко наплевать: какая  разница, что видеть  во 
сне?! 
    - Вы полагаете, что мы пройдем  через стену и покажемся сном  тем, 
кто обитает внутри  этого храма?  - Оживился Анатоль.  - Любопытно!  А 
почему вы так решили? 
    -  Эта  гениальная  гипотеза   тоже  принадлежит  моему   научному 
консультанту.  -  Усмехнулся   я.  -  Если   вам  нужны   подробности, 
расспросите  Джинна  сегодня   вечером.  Мне   тоже  будет   интересно 
послушать. Во  всяком  случае, мы  можем  прямо сейчас  проверить  его 
гипотезу опытным  путем...  Синдбад,  умница моя,  будь  так  любезен, 
пройди через эту стену! 
    Мой  дромадер  послушно  шагнул  вперед.  Его  голова  утонула   в 
золотисто-серой поверхности стены, а через мгновение я и сам  окунулся 
в густой туман неописуемого чужого пространства. 
    - Это не похоже ни на  что! - Изумленно сказала Доротея. Она  была 
где-то рядом,  но я  не видел  даже ее  очертаний. Впрочем,  я  вообще 
ничего не видел,  кроме густого  золотистого света,  из которого  было 
соткано это древнее наваждение... 
    - Здесь  столько света...  Что, мы  уже на  небесах? -  Неожиданно 
спросил князь Влад откуда-то из-за моей спины. 
    - В  каком-то смысле.  -  Хмыкнул я.  -  Во всяком  случае,  люди, 
которые жили несколько тысячелетий назад,  вполне могли бы счесть  это 
место "небесами"...  Интересно,  кому из  богов  египетского  пантеона 
принадлежит этот храм? 
    Ответ последовал почти  немедленно - признаться,  я совершенно  на 
него не рассчитывал! 
    - Уходите отсюда,  чумазые, а не  то я обрушу  на ваши  неразумные 
головы все пески Нубийской пустыни! Не мешайте мне подобающим  образом 
расчленять брата моего, Осириса.  - Грозно потребовал низкий  глубокий 
голос. Он  раздавался со  всех сторон,  и все  же это  был не  хор,  а 
один-единственный голос. 
    - Теперь это называется "нейтралитет"! - Усмехнулся я. - Ну-ну... 
    - Судя по всему, это храм Сетха. - Невозмутимо заметил Анатоль.  - 
Насколько  мне   известно,  за   таким  экзотическим   занятием,   как 
расчленение "брата своего Осириса", можно застукать только его. 
    - Ага. Мое фирменное везение! - Буркнул я. - Он еще и  обзывается, 
сволочь! "Чумазые"  мы,  видите  ли... Тоже  мне,  нашелся  блюститель 
личной гигиены! Нет, чтобы нарваться на кого-нибудь безобидного... 
    - Насколько я помню,  среди богов Древнего  Египта вообще не  было 
"безобидных". -  Возразил  Анатоль. -  Впрочем,  Сетх и  правда  самый 
крутой в этой милой компании... Что будем делать? 
    - Ничего  из ряда  вон  выходящего. Будем  идти дальше.  -  Твердо 
сказал я. - Я сейчас -  что-то вроде трамвая, дружище. Могу  двигаться 
только по  заранее  проложенным  рельсам.  Ничего  не  поделаешь:  эти 
чертовы "рельсы" проложены именно здесь! 
    - А  как  насчет  "всех песков  Нубийской  пустыни"?  -  Испуганно 
спросила Доротея. - Вдруг действительно обрушит? 
    - Пусть только  попробует! -  Нахально заявил  я. -  Я ему  покажу 
кузькину мать! 
    - А что, мать этого незнакомца - настолько уродливая женщина,  что 
ее облик  может  напугать  даже  демонов  пустыни?  -  С  неподдельным 
интересом спросил Мухаммед. 
    - О, она - настоящее чудовище!  - Не моргнув глазом согласился  я. 
Наш бредовый разговор поднял  мое настроение до максимальной  отметки, 
так что я окончательно решил: плевать  я хотел на этого зануду  Сетха, 
мое дело - идти своей дорогой с наглой мордой, а там - будь что будет! 
 
    Еще какое-то  время  - мне  показалось,  почти целую  вечность!  - 
ничего особенного не происходило. Мой дромадер нес меня вперед  сквозь 
невероятную, смутную, дрожащую плоть медленно оживающего наваждения. Я 
неподвижно сидел на мягко  покачивающейся спине Синдбада и  равнодушно 
ждал,  чем  все  это  закончится.  Я  ощущал  совершенно   неописуемое 
спокойствие - оно  казалось мне  не просто состоянием  души, а  чем-то 
большим:  очень  материальным,  почти  осязаемым.  Я  чувствовал,  что 
надежная броня моего оцепенения каким-то образом защищает всех нас - и 
меня самого, и моих "генералов", и  людей, следующих за нами, всех  до 
единого - подобно  тому, как ровное  дыхание канатоходца помогает  ему 
сохранить равновесие на головокружительной высоте. Мы все стали  одним 
существом, чем-то вроде этого самого канатоходца, и только мое  ровное 
дыхание  удерживало  наше  общее  тело   над  пропастью.  У  нас   был 
великолепный невидимый щит, прикрывший  нас о