ницами темнела  глубокая
ночь. В коридоре было пусто, однако  она  чувствовала  на  себе  взгляд.
Пустой коридор, тени дрожат между лампами на стенах, дразня и обманывая.
Лиандрин обеспокоенно передернула плечами, затем решительно зашагала  по
коридору. Воображение разыгралось. Больше ничего Уже поздняя ночь, и  до
рассвета предстоит многое сделать. Приказы были точны и недвусмысленны.

***

   В любой час дня и ночи подземелье тонуло во мраке, черном  и  вязком,
как смола, если только кто-нибудь не  приносил  лампу,  но  Падан  Фейн,
сидящий на краешке топчана, всматривался в темноту с улыбкой на лице. Он
слышал, как ворочаются и бормочут от привидевшихся во сне кошмаров  двое
других  узников.  Падан  Фейн  чего-то  ждал,  чего-то  такого,  что  он
дожидался уже долго. Слишком долго. Но теперь ожиданию конец.
   Дверь, ведущая в караулку, отворилась, пролив поток света, в  котором
неясно вырисовывалась возникшая в дверном проеме фигура.
   Фейн встал.
   - Ты! Не тебя я ожидал. - Он потянулся, с небрежностью, которой вовсе
не испытывал. Кровь быстрее побежала по жилам; Фейну показалось, что он,
если попытается, может одним прыжком перемахнуть через всю  крепость.  -
Сюрпризы для всех, да? Ну ладно. Дело за полночь,  а  я  хочу  иногда  и
поспать.
   Когда лампа оказалась в камере, Фейн поднял голову, ухмыляясь чему-то
незримому, но уже ощущаемому сквозь каменные своды подземелья.
   - Еще не кончилось, - прошептал он. - Битва никогда не кончится.

Глава 6
ТЕМНОЕ ПРОРОЧЕСТВО

   Под яростными ударами снаружи сотрясалась дверь дома;  тяжелый  засов
прыгал в скобах. За  окном  возле  двери  двигался  тяжеломордый  силуэт
троллока. Везде были окна, и еще больше смутных фигур за ними. Хотя и не
совсем смутных. Ранд вполне различал их.
   Окна, с отчаянием подумал юноша. Он попятился от двери, обеими руками
сжимая перед собой меч. Даже если выдержит дверь, они могут вломиться  в
окна. Почему они не пытаются влезть в окна?
   С оглушительным зловещим скрипом металла  одна  из  скоб  вылезла  из
косяка, оставшись болтаться на гвоздях, на палец выбитых из  дерева.  От
очередного удара вновь задрожал засов, и опять завизжали гвозди.
   - Мы должны остановить их! - выкрикнул Ранд. Вот только остановить мы
не сможем. Мы не можем их  остановить.  В  поисках  пути  к  бегству  он
огляделся вокруг, но дверь была всего одна. Комната оказалась  ловушкой.
Всего одна дверь, и так много окон. - Мы  должны  что-то  сделать.  Хоть
что-то!
   - Слишком поздно, - отозвался Мэт. - Разве непонятно?  -  Ухмылка  на
бескровном, бледном лице смотрелась жутко, а из  груди  торчала  рукоять
кинжала - рубин на рукояти сверкал,  словно  пылая  огнем.  В  самоцвете
жизни было больше, чем в лице Мэта. -  Для  нас  слишком  поздно  что-то
изменить.
   - Наконец-то я от них избавился, - сказал, смеясь, Перрин. Из  пустых
глазниц по лицу  будто  потоком  слез  струилась  кровь.  Он  протягивал
обагренные руки, стараясь  показать  Ранду  то,  что  держал  в  них.  -
Теперь-то я свободен. Кончено.
   - Это никогда не кончится, ал'Тор, - вскричал Падан  Фейн,  прыгая  и
кривляясь. - Битва никогда не кончится.
   Дверь взорвалась дождем щепок, и Ранд пригнулся, стараясь  увернуться
от летящих осколков дерева. Две облаченные в красное Айз  Седай  шагнули
через порог,  кланяясь  своему  входящему  господину.  Лицо  Ба'алзамона
скрывала маска цвета запекшейся крови,  но  Ранд  разглядел  в  прорезях
маски огненные глаза; он услышал гудящий пламенник рта Ба'алзамона.
   - Между нами еще не кончено, ал'Тор, - сказал Ба'алзамон, и он и Фейн
говорили как один: - Для тебя битва никогда не кончится.
   Сдавленно вздохнув, Ранд сел на полу, словно  когтями  продираясь  из
сна в явь. Голос Фейна еще звучал у него в  ушах,  так  четко  и  резко,
будто торговец стоял перед  ним.  Это  никогда  не  кончится.  Битва  не
кончится никогда.
   Ранд мутным взглядом посмотрел вокруг себя, чтобы убедиться,  что  он
по-прежнему  сидит  в  том  убежище,  где  его  спрятала  Эгвейн,  -  на
соломенном  тюфяке  в  углу  ее   комнаты.   Комнату   тускло   освещала
единственная  лампа,   и   Ранд   удивился,   увидев   Найнив,   которая
расположилась в кресле-качалке по другую сторону нерасстеленной кровати.
Найнив вязала. За окном царила ночь.
   Темноглазая и стройная, Найнив по-прежнему заплетала волосы в толстую
косу, переброшенную сейчас на плечо и доходящую почти до талии.  Она  не
забыла о родных краях.
   Лицо ее было спокойным, и ее, казалось,  не  занимало  ничего,  кроме
мягко  покачивающихся  вязальных  спиц.  Мерное  "клик-клик"  спиц  было
единственным звуком. Ковер скрадывал шорох кресла-качалки.
   В последнее время не одну ночь Ранд сожалел, что на холодном каменном
полу в его комнате нет ковра, но в Шайнаре в мужских апартаментах всегда
было голо и стыло. Здесь же на  стенах  висели  два  гобелена  с  видами
горных водопадов, а у бойниц - вышитые цветами занавеси.  На  столике  у
кровати в низкой круглой вазе плавали свежие, недавно  срезанные  цветы,
белые утренние звезды, и еще больше  цветов  склоняло  головки  в  белых
глазурованных бра на стенах. В углу стояло  высокое  зеркало,  еще  одно
висело над умывальником, отражая кувшин и тазик в голубую полоску. Ранда
заинтересовало, зачем это Эгвейн два зеркала; в его комнате не  было  ни
одного, и нельзя сказать, чтобы они были ему позарез нужны. Горела всего
одна лампа, но в комнате было еще  четыре  -  причем  она  размерами  не
уступала той, что отвели Ранду на троих с Мэтом и  Перрином.  Эгвейн  же
занимала ее одна.
   Не поднимая глаз, Найнив сказала:
   - Если спишь днем, то вряд ли хорошо будешь спать ночью.
   Ранд насупился, хотя она и не могла заметить его  недовольного  лица.
Найнив была старше юноши всего на  несколько  лет,  но  то,  что  она  -
Мудрая, добавляло ей лет пятьдесят к авторитету и куда  больше  веса  ее
словам.
   - Мне нужно было где-то спрятаться, и я очень устал, -  сказал  Ранд,
потом торопливо добавил: - Я сюда  не  просто  так  пришел.  На  женскую
половину меня пригласила Эгвейн.
   Найнив  опустила  вязание,  окинула  юношу  насмешливым  взглядом   и
улыбнулась. Она была красивой женщиной. Дома Ранд как-то не  замечал  ее
красоты - просто никто и не думал так о Мудрой.
   - Да поможет мне Свет, Ранд, ты с каждым днем  все  больше  и  больше
становишься шайнарцем. Ну как же, приглашен на женскую половину.
   Найнив фыркнула. - Того гляди, назавтра ты еще  начнешь  толковать  о
своей чести и просить, чтобы мир был благосклонен к твоему мечу. - Юноша
залился румянцем, надеясь, что в этом неверном освещении она не  заметит
его смущения. Она смотрела на меч, рукоять которого торчала из  длинного
свертка на полу рядом с  Рандом.  Он  знал,  что  Найнив  неодобрительно
относится к мечу, вообще к любому мечу, но на этот  раз  она  ничего  не
сказала. - Эгвейн объясняла мне, почему тебе где-то надо спрятаться.  Не
волнуйся. Мы спрячем тебя от Амерлин или от любой другой Айз Седан, если
тебе этого так хочется.
   Найнив встретилась с ним взглядом и  быстро  отвела  глаза,  но  Ранд
успел до того заметить ее смущение. Ее сомнение. Все верно, я ведь  могу
направлять Силу. Мужчина. владеющий Единой Силой! Тебе же  следовало  бы
помогать Айз Седай выследить меня и укротить.
   Хмурясь, Ранд одернул кожаную  короткую  куртку,  которую  ему  нашла
Эгвейн, и, повернувшись, прислонился спиной к стене.
   - Как только смогу, я спрячусь в телеге или как-нибудь  еще  выберусь
отсюда. Вам  не  придется  долго  укрывать  меня.  -  Найнив  ничего  не
ответила; она вновь принялась за вязание и сердито фыркнула, когда у нее
соскочила петля. - Где Эгвейн?
   Найнив уронила вязание на колени:
   - Не знаю, с чего это я мучаю себя этим  вечером.  Я  даже  почему-то
петли отследить не могу... Она пошла вниз проведать  Падана  Фейна.  Она
считает, что если он почаще будет  видеть  знакомые  лица,  то  это  ему
поможет.
   - Мое ему точно не поможет. Ей бы  подальше  от  него  держаться.  Он
опасен.
   - Она хочет помочь ему, - спокойно сказала Найнив. - Не забывай,  она
обучалась у меня, готовясь мне в помощницы, а быть Мудрой  -  не  значит
лишь предсказывать погоду. Целительство  тоже  часть  работы  Мудрой.  У
Эгвейн мечта - лечить людей, ей это нужно. А если Падан  Фейн  настолько
опасен, то Морейн что-нибудь да сказала бы.
   Ранд рассмеялся коротко, лающе:
   - Ты же у нее и не спрашивала. Эгвейн призналась в этом,  а  ты...  я
просто представить не могу, чтобы ты о чем-то спрашивала  разрешения.  -
Приподнятая  бровь  Найнив  смела  смешливость  с  лица  Ранда.  Правда,
извиняться он и не собирался. От дома  их  отделял  ох  какой  неблизкий
путь, и он не понимал, как Найнив ухитрится остаться Мудрой в  Эмондовом
Лугу, если сама собирается в Тар Валон. - Но ведь меня уже ищут,  верно?
Эгвейн не была уверена, что  станут  разыскивать,  но  Лан  сказал,  что
Амерлин здесь из-за меня, и я решил, что лучше положиться на его мнение,
а не на ее.
   С минуту Найнив не отвечала. Вместо ответа она принялась возиться  со
своими клубками. Наконец Найнив сказала:
   - Я не уверена. Одна из  служанок  заходила,  совсем  недавно.  Чтобы
приготовить постель на ночь, как  она  заявила.  Как  будто  Эгвейн  уже
собралась спать, когда вечером пир в честь Амерлин. Я отослала ее;  тебя
она не видела.
   - На мужской половине никто не разбирает вечером  постель.  -  Найнив
окинула его холодным взглядом, от  которого  год  назад  Ранд  начал  бы
заикаться. Он покачал головой. - Найнив, вряд ли бы они отправили искать
меня прислугу.
   - Когда немногим раньше я пошла в кладовую за  чашкой  молока,  то  в
коридорах было что-то многовато женщин. Те, которые приглашены  на  пир,
должны бы одеваться к празднику, а  другие  -  либо  помогать  им,  либо
готовиться прислуживать на нем, либо... - Найнив озабочено  нахмурилась.
- Раз здесь Амерлин, то у всех наверняка по горло работы. И  встречались
они не только на женской половине. Я видела, как  из  кладовой  рядом  с
молочной вышла сама Леди Амалиса, и лицо у нее было все в пыли.
   - Это нелепо! Зачем ей участвовать в поисках? Да и любой  из  женщин?
Они бы отправили солдат Лорда Агельмара и Стражей. И Айз  Седай.  Им  же
надо чем-то заниматься к  празднику.  Чтоб  я  сгорел,  если  знаю,  что
имеется в виду под шайнарским праздником.
   - Иногда кажется, Ранд, будто в голове у тебя одна  шерсть.  Мужчины,
которых я видела, не знали, чем  это  заняты  женщины.  Я  слышала,  как
некоторые сетовали,  что  им  приходится  всю  работу  делать  самим.  Я
понимаю, нет никакого смысла в том, что они ищут именно тебя.  Никто  из
Айз Седай, похоже, никакого интереса не проявляет. Но  вряд  ли  Амалиса
готовится к празднику, пачкая себе платье в кладовой. Они что-то искали,
что-то важное. Даже если она начала прихорашиваться к пиру  сразу  после
того, как я ее увидела, то у нее  едва  хватит  времени,  чтобы  принять
ванну и переодеться. Кстати об этом: если вскоре Эгвейн не вернется,  ей
придется выбирать - или переодеться, или опоздать.
   Только сейчас до Ранда дошло, что на Найнив не шерстяное двуреченское
платье, к которому он привык. Теперь ее  платье  было  из  бледно-синего
шелка, вышитое цветками подснежника по  горлу  и  внизу  по  рукавам.  В
центре каждого цветка сверкала маленькая жемчужина, а  пояс  был  тиснен
серебром, с серебряной же пряжкой, отделанной жемчужинами. Ранд  никогда
не видел Найнив в похожем наряде. Даже дома праздничная одежда не шла ни
в какое сравнение с таким платьем.
   - Ты собралась на пир?
   - Конечно. Даже если б Морейн не сказала, что я должна  идти,  я  все
равно не позволила бы ей думать, будто я... - На миг  глаза  ее  яростно
вспыхнули, и Ранд понял, что она имела в виду. Найнив никогда  и  никому
не позволит думать, что она боится, даже если это и в самом деле так.  И
уж конечно, не Морейн, и тем  более  не  Лану.  Ранд  надеялся,  она  не
подозревает, что ему известно о ее чувствах к Стражу.
   Через минуту взгляд Найнив, упав на рукав платья, смягчился.
   - Его мне подарила Леди Амалиса, - сказала она так тихо, что Ранд  уж
решил, что Найнив разговаривает сама с собой. Она  провела  пальцами  по
шелку, обводя вышитые цветы, улыбаясь, думая о чем-то своем.
   - Оно очень красиво на тебе смотрится,  Найнив.  Сегодня  вечером  ты
очень красивая.
   Ранд вздрогнул, едва произнеся эти  слова.  Любая  Мудрая  болезненно
относилась ко всему, что касалось ее авторитета, а Найнив была обидчивее
большинства из них. Дома Круг Женщин вечно стоял у нее над душой - из-за
того, что она была молода, и, может  быть,  из-за  того,  что  она  была
красива, - а ее стычки с мэром и Советом Деревни  были  стержнем  многих
историй.
   Найнив резко отдернула руку от вышивки и  впилась  в  Ранда  свирепым
взглядом из-под опущенных бровей. Ранд, не дав  ей  и  слова  вымолвить,
быстро заговорил сам:
   - Они же не могут вечно держать  ворота  на  запоре.  Как  только  их
откроют, я уйду, и Айз Седай меня никогда не найдут. Перрин  говорит,  в
Черных Холмах и в Каралейнской Степи есть места, где можно идти не  один
день и не встретить  ни  одной  живой  души.  Может...  может,  я  сумею
придумать, что сделать с... - Он неловко пожал плечами. Незачем говорить
это ей. - А если не сумею, то там никому не причиню зла.
   Найнив молчала с минуту, потом медленно произнесла:
   - Я в этом не так уверена. Ранд. Не скажу, что для  меня  ты  с  виду
чем-то отличаешься от какого-нибудь  деревенского  паренька,  но  Морейн
настаивает, что ты - та'верен, и я не  думаю,  что  она  считает,  будто
Колесо закончило с тобой. Темный, видимо...
   - Шайи'тан мертв, - хрипло сказал  Ранд,  и  комнату  внезапно  будто
качнуло. Волны головокружения окатили юношу, он схватился за голову.
   - Ты - дурак! Ты -  полнейший  дурак,  слепой,  наидурнейший  дурень!
Называешь Темного по имени, привлекая к себе его внимание! Тебе что, бед
мало?
   - Он мертв, - пробормотал Ранд, потирая висли. Потом сглотнул комок в
горле. Головокружение уже почти прошло. -  Хорошо,  хорошо,  Ба'алзамон,
если хочешь. Но он мертв; я видел, как он умер, видел, как он горел.
   - А я не видела, как на тебя, вот только что, пал взор Темного? И  не
смей говорить, что ты ничего не почувствовал, иначе я тебе уши надеру, -
я видела, какое у тебя было лицо.
   - Он мертв, - не сдавался Ранд. Невидимый наблюдатель всплыл и пропал
в его мыслях, вспомнился ветер на верхушке башни.  Ранд  содрогнулся.  -
Странные вещи случаются так близко от Запустения.
   - Ты и впрямь дурак, Ранд ал'Тор. - Найнив погрозила ему кулаком. - Я
бы надрала тебе уши, если бы этим могла вбить немного ума...
   Последние ее слова потонули в звоне колокола,  набатом  прогремевшего
по всей крепости.
   Ранд вскочил на ноги:
   - Тревога! Они ищут... - Назови Темного по имени, и зло его падет  на
тебя.
   Найнив встала, но куда медленнее, хотя и обеспокоенно качая головой:
   - Нет, вряд ли так. Если б искали тебя, то звон колоколов предупредил
бы тебя. Нет, если это тревога, то не из-за тебя.
   - Тогда что это? - Ранд  поспешил  к  ближайшей  бойнице  и  выглянул
наружу.
   По закутанной в плащ ночи крепости  светлячками  метались  огоньки  -
туда-сюда носились фонари и  факелы.  Некоторые  устремились  к  внешним
стенам, к башням, но большинство из тех, что  Ранд  видел,  беспорядочно
кружили по саду под окном и по одному внутреннему дворику, самый  уголок
которого чуть виднелся из окна. Что бы ни вызвало  тревогу,  причина  ее
находилась внутри крепости. Колокола  смолкли,  и  теперь  стали  слышны
крики людей, но что те кричали. Ранд не разобрал.
   Если это не из-за меня...
   - Эгвейн, - вдруг произнес Ранд. Если он по-прежнему жив,  если  есть
какое-то зло. то оно должно настигнуть меня.
   От другой бойницы к нему обернулась Найнив:
   - Что?
   -  Эгвейн.  -  Ранд  быстрыми,  широкими  шагами  пересек  комнату  и
высвободил из узла ножны с мечом. Свет, удар же должен прийтись по  мне,
а не по ней! - Она в подземелье, в темнице с Фейном.  А  что,  если  тот
как-то освободился?
   Найнив поймала его у двери, схватив за руку. Ростом она была Ранду по
плечо, но хватка у нее была железная.
   - Не глупи, Ранд ал'Тор, не выставляй себя полным идиотом с  овечьими
мозгами - каковым ты сейчас и выглядишь. Даже если эта тревога не  имеет
к тебе никакого отношения, то ведь женщины  же  чего-то  ищут!  О  Свет,
мужчина, это же женская половина! В коридорах почти наверняка будут  Айз
Седай. С Эгвейн все будет хорошо. Она собиралась взять с  собой  Мэта  и
Перрина. Даже если б  она  попала  в  неприятности,  они  сумеют  о  ней
позаботиться.
   - А если ей не удалось их найти, Найнив? Такой оборот никогда  бы  не
остановил Эгвейн. Она, как и ты, пошла бы одна,  и  тебе  это  известно.
Свет, я же говорил ей, что Фейн опасен! Испепели меня, я же говорил ей!
   Рывком освободившись, Ранд резко толкнул дверь и выскочил в  коридор.
Испепели меня Свет, это же должно было случиться со мной!
   Завидев Ранда - в грубой рубахе и куртке работника и с мечом в  руке,
пронзительно закричала какая-то женщина.  Даже  будучи  приглашенным  на
женскую половину, мужчина не смел к шагу ступить сюда  с  оружием,  если
только крепость не подверглась нападению. Коридор наполнился  женщинами:
прислугой в черно-золотом, дамами  из  крепости  в  шелках  и  кружевах,
женщинами в вышитых  шалях  с  длинной  бахромой,  все  громко  и  разом
говорили, все спрашивали друг у друга, что происходит. Повсюду  за  юбки
цеплялись плачущие и орущие дети. Ранд устремился сквозь толпу, лавируя,
где мог, бормоча на ходу извинения тем, кого отталкивал плечом, стараясь
на замечать обращенные на него испуганные и изумленные взгляды женщины.
   Одна из женщин с шалью на плечах повернулась, собираясь  вернуться  в
свою комнату, и Ранд  увидел  ее  со  спины  -  увидел  мерцающую  белую
слезинку в центре шали. Он вдруг узнал лица, которые  видел  во  внешнем
дворе крепости. Айз Седай - смотрящие теперь с тревогой на него.
   - Кто ты? Что тут делаешь?
   - На крепость напали? Отвечай же, мужчина!
   - Он не солдат. Кто ты? Что происходит?
   - Это молодой лорд-южанин!
   - Кто-нибудь, остановите его!
   Страх  растянул  ему  губы,  блеснули  в  оскале  зубы,  но  Ранд  не
остановился, а постарался двигаться быстрее.
   Потом в коридор шагнула женщина, оказавшись лицом к лицу с Рандом,  и
тот, сам того не желая, остановился. Он узнал это лицо, помня его  лучше
всех прочих, - юноше казалось, что  он  будет  помнить  его,  даже  если
станет жить вечно. Престол Амерлин.  Глаза  ее  расширились,  когда  она
увидела Ранда, и она шагнула назад. Вторая Айз Седай - высокая  женщина,
которую он видел с жезлом, - встала между ним и  Амерлин,  что-то  крича
ему, - он не расслышал слов  в  нарастающем  гуле  голосов.  Она  знает.
Помоги мне Свет, она знает! Морейн рассказала ей. Зарычав, Ранд  побежал
дальше. Свет, только дайте мне убедиться, что с Эгвейн  все  в  порядке,
прежде чем они... Он слышал позади себя крики,  но  не  прислушивался  к
ним.
   В самой крепости, за порогом женской половины, суматохи хватало и без
него. Мужчины с обнаженными мечами бегали по крепостным дворам, не глядя
на Ранда. Теперь в тревожном звоне набатных колоколов слышались и другие
звуки. Крики. Вопли.  Лязг  металла  о  металл.  У  Ранда  едва  хватило
времени, чтобы сообразить, что он слышит звуки боя - Битва? В самом  Фал
Дара? - когда из-за угла перед ним выскочили три троллока.
   Покрытые шерстью рыла уродливо выделялись на человеческих -  во  всем
прочем - лицах, у одного из троллоков были бараньи рога. Оскалив зубы  и
взметнув мечи-косы, они устремились к Ранду.
   Коридор, в котором  мгновением  раньше  было  полно  бегущих  солдат,
теперь оказался пуст. Лишь он сам и три троллока. Захваченный  врасплох,
Ранд не