равилась  к ближайшим
городским воротам, но  этот же  толстый малый  и заставил  ее отказаться  от
такого  намерения.  Тем,  что  попытался  прикрыть  руками  свои  пироги. Он
уставился на  нее потому,  что  поймал  на себе ее взгляд. Небось испугался,
вдруг "айильская  дикарка" вздумает полакомиться  его  пирогами  безо всякой
платы.
     Эгвейн  усмехнулась.  Ну  конечно, она  же  "айильская  дикарка"!  Люди
смотрят  ей прямо  в  лицо,  а  видят  лишь  айильское  платье.  Пожалуй,  и
разыскивающий   ее   шпион  Башни  преспокойно   пройдет   мимо.   Несколько
успокоившись этим соображением,  она вновь принялась бродить по  улицам,  по
возможности прислушиваясь к разговорам.
     Трудность состояла в том, что, узнавая о  случившемся несколько  недель
или даже дней  назад, она привыкла не сомневаться по крайней мере в том, что
само событие действительно имело место. Имея же дело со слухами, нельзя быть
уверенной ни  в чем. Слух мог преодолеть сотню миль  за день,  или за месяц,
мог породить  десяток других, а истина,  если она  за  ним и стояла, по пути
искажалась до неузнаваемости.  Слухи,  самые невероятные, противоречили один
другому.  Сегодня  Эгвейн услышала,  будто  Суан  казнили  за  то,  что  она
разоблачила  Черных  Айя, что Суан  жива-живехонька и  сама  является Черной
сестрой, что  Черные  одолели и выставили из Башни всех  остальных.  Все эти
россказни были уже не новы  - всего-навсего перепевы слухов, ходивших ранее.
Зато с  быстротой степного  пожара распространялась новая  сплетня: будто за
всеми Лжедраконами стоит Башня.  Эгвейн подобная болтовня просто бесила. Еще
она  слышала,  будто  андорцы провозгласили в  Арингилле  королевой какую-то
леди: то ли Дайлин, то ли Делин - имя произносили по- разному. Сейчас, после
смерти  Моргейз, это вполне могло оказаться правдой, в отличие  от рассказов
об  Айз Седай, будто  бы  вытворявших нечто немыслимое  в Арад Домане.  Одни
говорили, что  Пророк направляется в Кэймлин, другие - что он  короновался и
стал королем  не то Гэалдана,  не  то  Амадиции, третьи  -  что Возрожденный
Дракон казнил этого Пророка за святотатство. Айильцы вот-вот уйдут... Как бы
не так,  они останутся здесь навсегда... Скоро Берелейн взойдет на Солнечный
Трон...
     Возле  таверны четверо  парней вознамерились отлупить какого-то щуплого
коротышку  с  бегающими  глазами,  утверждавшего,  будто  Ранд   -  один  из
Отрекшихся. Не успев даже подумать, что делает, Эгвейн вмешалась в ссору.
     - Неужто у вас вовсе нет чести? - холодно спросила она.
     Четверо  молодчиков -  все  кайриэнцы -  ростом ненамного  превосходили
Эгвейн,  но, судя по  широким плечам, перебитым носам и сплющенным костяшкам
пальцев,  были  завзятыми  скандалистами.   Однако  уверенный   тон  девушки
обескуражил их.  Да и присутствие на улице  айильцев  не добавляло  драчунам
храбрости  - кому охота при нынешних обстоятельствах связываться с дикаркой.
А в том, что они приняли ее за айилку, сомневаться не приходилось.
     -  Хотите наказать  его за  глупую болтовню  - пожалуйста, но  деритесь
честно, один на  один. Разве можно вчетвером нападать на одного? Вы покроете
себя позором.
     Молодчики вытаращились на нее,  как на  сумасшедшую,  и Эгвейн залилась
краской. Хорошо,  если они подумают, что  она  побагровела  от  негодования.
Только  сейчас  девушка поняла,  что говорит с этими парнями так, словно они
имеют представление о джиитох.
     Один из них слегка склонил голову -  оказалось, что вдобавок ко всему у
него еще и отсутствует кончик носа, - и пробормотал:
     - Так он  это... Уф... Его и след простыл, госпожа. Может, и мы, это...
пойдем?
     И верно,  воспользовавшись замешательством,  коротышка  поспешил унести
ноги. Эгвейн  охватило  презрение - этот жалкий трус  побоялся  схватиться с
какими-то проходимцами. Да как  ему  не  стыдно?  О Свет,  опять ты за свое,
подумала девушка, открыла рот - сказать, что они могут идти своей дорогой, -
да так  с  открытым  ртом  и  застыла. Приняв  ее  молчание  за  разрешение,
молодчики поспешно удалились, но она этого даже не заметила.
     Все внимание Эгвейн было приковано к проезжающей по улице кавалькаде. И
заинтересовали ее  не  солдаты,  расчищавшие  путь,  а ехавшие  в  окружении
воинского эскорта пять или шесть женщин. Она видела только их спины в легких
светло-коричневых  накидках,  но  и этого было достаточно.  Эгвейн не  могла
оторвать глаз от вышитой на дорожных накидках белой эмблемы. Белое Пламя Тар
Валона! Белые  стежки,  образовывавшие  круг,  в  который  этот  символ  был
заключен, на  накидках  Белых сестер  почти не выделялись на фоне ткани,  но
мельком  ей удалось  разглядеть  из-за  спин солдат также зеленый  и красный
цвета. Красный! Пять или шесть Айз Седай ехали по направлению к королевскому
дворцу, туда, где над уступчатой башней, рядом с одним  из Рандовых знамен с
древним символом Айз Седай,  развевалась копия Драконова стяга. Рядом с  тем
самым,  который именовали  Стягом ал'Тора,  а то и Айильским знаменем и  еще
доброй дюжиной разных имен.
     Проталкиваясь сквозь толпу, Эгвейн  последовала за всадниками, стараясь
держаться  шагах в двадцати, но потом остановилась. Айз Седай, среди которых
есть по меньшей мере одна Красная сестра, - не иначе как это давно ожидаемое
посольство  из Башни. То, которое,  как  писала  Элайда,  должно сопроводить
Ранда в Тар Валон. Гонец, скакавший во весь опор,  доставил это письмо всего
два месяца назад, так что посольство, повидимому, в пути не мешкало.
     Они не должны добраться до Ранда.  Правда, он, возможно,  уже  исчез из
города.  Эгвейн подозревала,  что он каким-то образом освоил  древнее умение
Перемещаться, хотя не могла  понять, как это ему удалось. Но в конце концов,
найдут они Ранда  или нет, ее, Эгвейн, эти Айз Седай найти не должны. Потому
как  ежели беглую Принятую поймают, ничего хорошего  ее  не ждет -  в лучшем
случае просто вышвырнут из  Башни и  никогда не позволят  стать полноправной
сестрой. А  что будет в  худшем, и задумываться не хочется. В Тар Валон  они
отволокут ее в любом случае - ведь о том, чтобы  оказать сопротивление пяти,
а то и шести сестрам даже и думать нечего.
     Бросив  последний  взгляд   на  Айз  Седай,  Эгвейн  подобрала  юбки  и
припустила бегом, лавируя между  повозками  и портшезами.  Вслед  ей неслась
отборная брань  возниц и  носильщиков. Наконец  девушка выбежала за  высокие
ворота, и жаркий ветер пахнул  ей в лицо. Суховей, которому  здесь не мешали
здания и стены, поднимал  в воздух целые тучи пыли.  Эгвейн  закашлялась, но
ходу  не  сбавила  и  продолжала  бежать,   пока  не  добралась  до  палаток
Хранительниц Мудрости.
     К ее  немалому удивлению, возле  палатки  Эмис под  присмотром гай'шайн
стояла  ухоженная,  с лоснящейся  шерстью серая  кобыла.  Нырнув под  полог,
Эгвейн обнаружила и ее хозяйку - Берелейн попивала чай в обществе Эмис, Бэйр
и Сорилеи. Облаченная в белое женщина  по имени  Родера стояла  на  коленях,
смиренно ожидая, когда ей прикажут снова наполнить чашки.
     - В  городе Айз Седай, - с  ходу выпалила Эгвейн,  - они направляются к
Солнечному Дворцу. Должно быть, это посольство Элайды к Ранду.
     Берелейн поднялась, неохотно,  но, как с неудовольствием вынуждена была
признать  Эгвейн,  грациозно.  Да и ее  наряд  для  верховой  езды  выглядел
достаточно скромно. У Берелейн хватало ума не разъезжать под палящим солнцем
в своих вызывающих платьях. Поднялись и остальные.
     -   Очевидно,  мне   следует   вернуться   во   дворец,   -   вздохнула
Первенствующая. - Одному  Свету ведомо, что они  подумают,  если никто их не
встретит. Эмис, будь добра, передай Руарку, чтобы он нашел меня.
     Эмис кивнула.
     - Не стоит так уж полагаться на Руарка,  девочка, - промолвила Сорилея.
-  Ранд ал'Тор поручил править Кайриэном тебе. А вожди кланов, они,  знаешь,
какие - протяни им палец, так и всю руку отхватят.
     -  Это верно,  - подтвердила Эмис. - Руарк - прохлада моего  сердца, но
Сорилея права.
     - Он напоминает мне отца, - отозвалась Берелейн, доставая из-за пояса и
натягивая изящные перчатки.  - Порой  чересчур.  -  На мгновение по  лицу ее
пробежало облачко печали.  - Но  его советы очень  полезны. И он, как  никто
другой, умеет напускать на себя грозный вид. Под его взглядом  Айз  Седай, и
та поежится.
     Эмис рассмеялась гортанным смехом:
     - Да, он производит впечатление. Я его поищу и пошлю к тебе
     Она легко коснулась губами лба и обеих щек Берелейн.
     Эгвейн вытаращила  глаза - так мать могла бы расцеловать свою дочь. Что
за отношения сложились
     между Хранительницами и Берелейн? И ведь  не спросишь - подобный вопрос
был бы позором и для них, и для самой Эгвейн,  и для Берелейн, даже если она
о том и не узнала бы, а Эгвейн  нисколько не хотела доставлять  неприятности
Берелейн.
     Когда  Первенствующая   уже  повернулась,  намереваясь   выйти,  Эгвейн
коснулась ее руки.
     - С ними нужно держаться настороже, - промолвила она. - Они и так-то не
друзья  Ранду, а  любое опрометчивое слово может  превратить  их в  открытых
врагов.
     Это была чистая правда,  хотя сказать надо  было нечто  иное. Но Эгвейн
скорее вырвала бы себе язык, чем попросила Берелейн об одолжении.
     -  Мне  доводилось иметь  дело  с  Айз  Седай,  Эгвейн  Седай,  -  сухо
отозвалась Первенствующая.
     Эгвейн с  трудом сдержала глубокий вздох. Нельзя позволить этой женщине
догадаться, как ей нелегко.
     -  Элайда любит  Ранда  так  же,  как лиса  цыпленка, а  эти Айз  Седай
присланы   ею.  Если  они  прознают,  что  здесь,  в  городе,  есть  сестра,
поддерживающая его,  она  может просто исчезнуть. -  Глядя  на непроницаемое
лицо Берелейн, Эгвейн не могла заставить себя сказать больше.
     Выдержав паузу, Первенствующая улыбнулась:
     -  Эгвейн  Седай, я сделаю  для Ранда все,  что смогу. - В ее голосе  и
улыбке промелькнул намек на...
     - Девочка, - строго произнесла Сорилея, и  на щеках Берелейн неожиданно
выступили красные пятна.
     - Я буду очень признательна,  если вы не  расскажете Руарку, - не глядя
на Эгвейн, деланно равнодушным  тоном  сказала Берелейн. Точнее сказать, она
не смотрела ни на кого, но прежде всего старалась избегать Эгвейн.
     - Мы не скажем, - быстро встряла Эмис, оставив Сорилею с открытым ртом.
- Не  скажем. -  Повторение, в котором слышались и настойчивость, и просьба,
предназначалось  для Сорилеи,  и та в конце концов нехотя кивнула. Перед тем
как выскользнуть  из палатки, Берелейн -  совершенно отчетливо! - облегченно
вздохнула.
     - У  этой девочки  есть  характер, - рассмеялась  Сорилея,  как  только
Первенствующая  ушла. Вновь  усевшись на  подушки,  Хранительница  похлопала
ладонью  рядом с собой,  приглашая сесть и Эгвейн. - Нужно подыскать для нее
подходящего мужа, ей под стать. Если такие мужчины есть в мокрых землях.
     Вытерев  руки и лицо влажной  салфеткой,  которую подала Родера, Эгвейн
задумалась  о том, достаточно  ли было  сказано, чтобы она могла  спросить о
Берелейн, не уронив чести. Приняв чайную чашку  из зеленого фарфора Морского
Народа, она  заняла свое место в кружке Хранительниц Мудрости. Если одна  из
них  отзовется на слова Сорилеи, этого, пожалуй, будет достаточно. Но вместо
этого Эмис спросила:
     - Ты уверена, что эти Айз Седай желают зла Кар'а'карну?
     Эгвейн покраснела.  Как она может  думать  о всяких глупостях и слухах,
когда полным- полно важных дел?
     - Да, - не  задумываясь, ответила она, а потом, уже  не столь торопливо
добавила: -  Во всяком случае... Я не могу утверждать, что  они  сознательно
намереваются  причинить ему вред. -  В письме Элайды говорилось, о "почете и
уважении,  какие ему подобают".  А  что,  по мнению  бывшей Красной  сестры,
подобает мужчине,  способному направлять Силу? - Но  в одном я уверена:  они
хотят заставить  его  делать то, что сочтут нужным.  Заставить служить себе.
Они ему не друзья. - А друзья ли ему Айз Седай  из  Салидара? О Свет, как же
ей  нужно поговорить  с  Найнив и  Илэйн.  - И  им нет дела до  того, что он
Кар'а'карн. Сорилея что-то буркнула.
     - Так  ты думаешь,  ему  следует  их  остерегаться? -  спросила Бэйр, и
Эгвейн кивнула.
     - Да. И мне. Если они узнают, что я здесь... - Эгвейн попыталась скрыть
набежавшую  дрожь, отхлебнув  мятного  чаю.  Они приложат  все  силы,  чтобы
отвезти Эгвейн обратно в Башню - то ли в качестве рычага для  воздействия на
Ранда,  то ли как безнадзорную Принятую. - Они ни за что не оставят  меня на
свободе. Элайда не допустит, чтобы Ранд слушал кого-нибудь, кроме нее.
     Эмис и Бэйр озабоченно переглянулись.
     - В таком случае ответ ясен,  - не допускающим возражений тоном заявила
Сорилея.  -  Ты  останешься  здесь. У наших  палаток тебя  никто не  найдет.
Хранительницы,  как ты знаешь, вообще стараются избегать Айз Седай. Поживешь
у  нас  еще несколько лет,  и  мы сделаем  из  тебя настоящую  Хранительницу
Мудрости.
     -  Вы мне  льстите,  -  осторожно  промолвила она.  -  Так  или  иначе,
когда-нибудь я должна буду уйти.
     Судя по  всему,  Сорилею она  не убедила. С  Эмис и Бэйр  Эгвейн ладить
научилась, но Сорилея...
     - Думаю,  это  случится не скоро, - улыбнулась Бэйр. - Тебе еще многому
надо научиться.
     - И она рвется как можно скорее вернуться к учебе, - добавила Эмис.
     Эгвейн изо всех сил попыталась не покраснеть, и Эмис нахмурилась.
     - Как-то странно  ты сегодня выглядишь. Уж не  переутомилась  ли утром?
Мне казалось, ты уже поправилась...
     - Я поправилась, - поспешно заверила ее  Эгвейн. - Голова у  меня давно
не болит. Просто здесь пыльно,  а  толчея в городе куда хуже, чем я ожидала.
Кроме того, я переволновалась. И плохо позавтракала.
     Сорилея подозвала Родеру:
     - Принеси-ка  медовых лепешек,  если остались, сыру  и  фруктов. Любых,
какие найдешь.  - Ткнув Эгвейн в  бок, она с усмешкой добавила: -  У женщины
должно быть тело.
     И это говорит  Сорилея! У самой-то небось только кожа да  кости, словно
ее провялили на солнце.
     Перекусить  Эгвейн  была  не  прочь  - утром-то  у нее  вовсе  не  было
аппетита, но Сорилея, видать, вздумала проследить, чтобы все было съедено до
последней крошки, а  когда тебе смотрят в рот, кусок  в горло не лезет. Да и
как тут есть, когда обсуждаются такие вопросы? Хранительницы размышляли, что
предпринять  в отношении  Айз  Седай.  Нельзя допустить, чтобы они причинили
вред Ранду, но и открыто выступать против них Хранительницы не хотели. Не то
чтобы  они  боялись, нет,  просто это пошло бы  вразрез с обычаями. Но  если
другого способа оградить Кар'а'карна от опасности  не  найдется,  ничего  не
поделаешь.
     Эгвейн тревожило, как  бы они  не обратили  в приказ пожелание  Сорилеи
оставить ее среди палаток, ведь тогда ей не ускользнуть из-под их присмотра.
Вот  бы  узнать, как Ранду  удается  Перемещаться... Хранительницы  Мудрости
сделают  все возможное, но  лишь  в соответствии с джиитох.  Пусть порой они
истолковывают  джиитох по-своему, но  своего толкования придерживаются столь
же неукоснительно, как и все айильцы. О  Свет, ведь эта Родера - Шайдо. Одна
из  тысяч  пленных,  захваченных,  когда  Шайдо  отогнали  от  Кайриэна.  Но
Хранительницы Мудрости относились к ней точно так же, как к другим гай'шайн,
да и  сама  она,  насколько  можно было судить,  своим поведением  вовсе  не
выделялась из прочих.  Да, пойти против джиитох  их не заставит даже крайняя
необходимость.
     К  счастью, тревоживший Эгвейн вопрос больше не затрагивался. Зато о ее
здоровье  они, к сожалению, не  забыли. Хранительницы  Мудрости  не  владели
Целительством  и не умели проверять состояние  здоровья с помощью Силы, но у
них  имелись  свои  методы.  Некоторые  из  них  Эгвейн  знала  - когда  она
готовилась  стать  Мудрой,   Найнив  учила  ее  всматриваться  в   глаза   и
прослушивать  сердце с  помощью  деревянной трубочки.  Другие  способы  были
сугубо айильскими: ей пришлось наклоняться, касаясь пальцев ног, пока голова
кругом не пошла, прыгать  на месте, пока глаза не полезли из орбит, и бегать
вокруг палаток Хранительниц Мудрости, пока  перед глазами не поплыли  круги.
Тогда какая-то гай'шайн вылила ей на голову кувшин  воды, Эгвейн напилась и,
подхватив юбки, снова  принялась  бегать.  Айильцы  не сомневались в  пользе
суровых испытаний. Вздумай она не то чтобы  остановиться, хотя бы  замедлить
шаг без разрешения Хранительниц, те  тут  же решили бы, что она еще  больна.
Наконец Сорилея кивнула и сказала:
     - Ты здорова как Дева, дочка. Эгвейн шаталась и жадно глотала воздух. С
Девой такого  быть не  могло, но  она  все  равно испытала прилив  гордости.
Эгвейн никогда  не считала  себя слабой, но прекрасно  знала:  до того,  как
стала  жить среди  айильцев,  она  ни  за  что  не  выдержала  бы  подобного
испытания. Еще годик, подумала девушка, и я стану бегать  не хуже Фар Дарайз
Май. Но  вернуться в город она была  не  готова и предпочла присоединиться к
Хранительницам в палатке-парильне. На сей раз ей не пришлось поливать  водой
раскаленные камни - это делала  Родера.  Эгвейн лишь наслаждалась  снимающей
усталость  влажной жарой. Ушла она, лишь  когда в палатку заявился  Руарк  с
Тимоланом, вождем Миагома, и Индирианом, вождем Кодарра, - рослыми, могучими
мужчинами  с  седеющими  волосами  и  суровыми,  замкнутыми  лицами.  Завидя
клановых   вождей,  Эгвейн   опрометью   выскочила  из   палатки,  на   ходу
заворачиваясь в шаль. Она удирала таким образом уже не впервые  и всякий раз
боялась услышать  вдогонку  смех  -  вполне в  духе айильского  юмора, -  но
айильцы, похоже, просто не замечали никакой связи между приходом мужчин и ее
поспешным бегством. И Эгвейн очень радовалась этому обстоятельству.
     Собрав  сложенную аккуратной стопкой возле  парильни одежонку,  девушка
поспешила в  свою  палатку. Солнце уже клонилось к  закату, а  ее клонило ко
сну. Она слишком  устала,  чтобы думать  о Тел'аран'риоде  и даже чтобы, как
учили ее Хранительницы Мудрости, запоминать свои сны. Но из тех, которые все
же запоминались, большая часть была о Гавине.



        ГЛАВА 25. Подобно грозе

     ПОУТРУ, когда  в  сером  предрассветном сумраке  ее разбудила  Ковинде,
Эгвейн, как ни странно, чувствовала себя вполне отдохнувшей. Ей не терпелось
отправиться  в город  как  можно  скорее,и разузнать там  как  можно больше.
Зевнув и потянувшись, она мигом  вскочила на ноги, торопливо умылась, наспех
оделась и едва  не забыла причесаться. Наверное, она  убежала бы  в город не
позавтракав, да только приметившая девушку Сорилея мигом положила конец этой
затее. Что, возможно, было и к лучшему.
     - Зря ты так  рано ушла из парильни, - промолвила Эмис, принимая из рук
Родеры миску с кашей и сушеными фруктами. В палатку Эмис набилось около двух
дюжин  Хранительниц  Мудрости,  так что  Родере,  Ковинде и  одетому в белое
мужчине  по  имени  Дойлан,  еще  одному   гай'шайн  из  Шайдо,  приходилось
беспрерывно сновать туда-сюда,  обслуживая эту ораву. - Руарк рассказал  нам
немало  интересного о  твоих сестрах.  Наверное,  и  ты  сможешь  что-нибудь
добавить.
     После стольких месяцев притворства Эгвейн не пришлось  гадать,  о каких
сестрах идет речь: Хранительница имела в виду посольство из Башни.
     - Я расскажу все, что смогу. А что сообщил Руарк?
     - Ну,  прежде всего он  выяснил,  что Айз  Седай  шесть. И две из них -
Красные сестры.
     Две, а  не одна... Эгвейн не  могла не подивиться глупости или наглости
Элайды. И одну-то Красную было неосмотрительно  включать в такое посольство.
Хорошо  еще,  что возглавляет  его Серая.  Большинство Хранительниц Мудрости
возлежали на ковриках широким кругом - ни дать ни взять  спицы  от колеса, и
лишь некоторые  сидели или стояли на коленях. Как только были  названы имена
прибывших Айз Седай, все взгляды обратились к Эгвейн.
     - Боюсь, что я знаю лишь двух