киф, Сийя и Джамаль расположились перед ним на
полу, поджав  ноги  и  набросив  серебристые  плащи  сегани.  Сарагоса  тоже
облачился в плащ, принадлежавший Карателю-шшану; у ног его валялась каска  с
вытянутым вперед забралом, и Скиф, усмехаясь про себя, воображал, как  будет
выглядеть Пал Нилыч в этом чайнике. Челюсть у него  была  основательной,  но
все же не столь звероподобной, как челюсти крылатых обитателей Шшада.
   Сарагоса раскурил трубку, похожую на дельфина,  изогнувшегося  в  прыжке,
выпустил несколько густых дымных колец, словно хотел заполнить зиявшую сзади
пустоту; потом, оглядев свое воинство, усмехнулся чему-то и произнес:
   - Рубин, аметист, альмандин... Все на месте! И всем,  надеюсь,  есть  что
сказать... Ну а я готов послушать.
   Редкий случай, отметил Скиф, посматривая на шефа. Тот,  в  свою  очередь,
глядел на Сийю, будто предлагая ей высказаться первой - то ли в знак особого
благоволения, то ли по каким-то иным причинам, оставшимся Скифу неясными.
   Сийя высказалась: до половины обнажила лежавший на  коленях  клинок  и  с
лязгом задвинула его в ножны.
   - Весьма решительно, - буркнул Сарагоса, переводя взгляд на Скифа. - Ну а
ты что скажешь, сержант? Только давай без жестов  и  демонстрации  холодного
оружия... По существу вопроса! Ясно, нет?
   Опрашивает, как  в  армии,  догадался  Скиф,  -  сначала  младших,  затем
старших. Получалось, что самым старшим в их троице  был  признан  Джамаль  -
вернее, телгский  Наблюдатель  Ри  Варрат,  выступавший  теперь  в  качестве
межзвездного союзника и сердечного друга. Этот факт лишь порадовал Скифа;  в
конце концов он самолично завербовал пришельца из космоса в агенты  Системы.
Вот только кого - Джамаля Саакадзе или Ри Варрата?
   Прочистив горло, он поинтересовался:
   - А в чем суть вопроса, Пал Нилыч? Если вам надобны шестиугольные дверки,
так я могу отправиться поискать... Правда, их  охраняют,  но  разобраться  с
охраной дело недолгое. Или обманем, или с  собой  прихватим,  или  на  месте
пришибем... Как скажете!
   - Скажу, что стратег из тебя никудышный, парень. - Словно в подтверждение
трубка Сарагосы извергла сизый дымный клуб.  -  И  дверку  мы  найдем,  и  с
охраной разберемся, а что дальше? Какая наша стратегическая цель, э?
   - Шкуры свои сохранить, - сказал Скиф. - Осторожность, осторожность и еще
раз осторожность... В полном соответствии с вашими инструкциями.
   - Во-первых, это не мои инструкции, а... - Сарагоса вскинул глаза  вверх,
явно намекая на вышестоящее начальство. - Во-вторых, мы тут  не  клиента  на
курорте пасем и не в  охотничьем  фэнтриэле  развлекаемся...  Тут  -  особые
обстоятельства! И думать надо о стратегической задаче, а  не  о  собственных
шкурах! Верно, князь? -  Он  повернулся  к  звездному  страннику,  сидевшему
справа от Скифа.
   - Ты, Нилыч, про уязвимое  место  говоришь?  Так?  -  Джамаль  прихлопнул
ладонями по коленям и вскинул голову. - Чего ж ходить вокруг да около? Ты  -
опытный человек, на большом посту  в  этой  вашей  Системе,  все  отчеты  да
рекомендации экспертов наверняка прочитал...
   - Прочитал, - согласился Сарагоса. - Исходя из наших теорий, друг  мой  и
союзник,  уязвимое  место  любой  расы  -  способ  воспроизводства,  процесс
размножения, иначе говоря. А что об этом думают на Телге?
   Джамаль развел руками.
   - А что, может быть иное мнение? -  сделав  паузу,  он  подмигнул  Скифу,
скосил темный глаз на Сийю и объяснил: - Видишь ли,  дорогой,  кроме  самого
приятного и привычного нам, есть и другие способы размножения. Мы, люди, тут
почти неуязвимы - для нас это дело интимное, личное, а до  каждой  личности,
если их миллиарды и миллиарды, со стерилизатором не  доберешься.  Все  равно
что каждого облучить, или там отравить, или  застрелить,  либо  заразить.  В
любом  случае  нужна...  -  он  наморщил  лоб,  выбирая  слово,  и  Сарагоса
подсказал:
   - Глобальная санация планеты. Наши эксперты называют это так, князь.
   - Ну, им виднее... Глобальная санация, тотальная кастрация или  что-то  в
этом роде. А теперь представь: после второго рождения попал я в... - Тут  он
опять бросил взгляд на Сийю, запнулся и после секундной паузы  продолжил:  -
Словом, представь океан, в нем  плавают...  гмм...  рыбы...  большие  такие,
вроде дельфинов, но со щупальцами... И раз в жизни собирается  все  взрослое
население в десятке мест, у самого берега, в скалах, и самки мечут там икру,
а самцы топорщат щупальца да  поливают  ее  чем  положено...  Вах!  Никакого
удовольствия, разумеется, зато быстро, без нервотрепки и...
   - Весьма  эффективно,  -  снова  подсказал  Сарагоса,  пуская  колечки  в
безмерно далекий потолок.
   - Вот-вот! Эффективно! Пока не спустится со скал какой-нибудь злодей и не
польет  в  свою  очередь  икринки  синильной  кислотой.  Эффективный  способ
воспроизводства, но уязвимый! Очень, я бы сказал, рискованный! Наш...
   - Можешь не продолжать, - перебил его Скиф, - я все понял.
   - А раз понял, будем считать, что стратегическая задача тебе известна.  -
Пал Нилыч, выколотив трубку, сунул ее в карман. - Ну и что скажешь, сержант?
   Скиф хмыкнул и призадумался, потом неуверенно произнес:
   - Среди сархов и мужчины попадаются, и женщины... не все бегают на  шести
ногах... К примеру, на той же пересадочной станции...
   - Не мужчины и не женщины, дорогой, а одна видимость. Видимость! Им,  как
сказал  Посредник,  обличье  Дающего  поддерживать  легче  всего...  Вот   и
получаются мужчины да женщины, шшады с крыльями и прочие, кто со  щупальцем,
кто с клешней... Но я думаю, что они бесполы. Как муравьи!
   - Тогда должна быть матка... - начал Скиф и вдруг хлопнул себя по лбу.  -
Не матка - Творец! Помнишь, оборотень-то в куполе жаловался - дух Творца его
покинул! И еще - Перворожденные отделяются от плоти Творца... Мне  казалось,
это метафора. Однако...
   - Ну, вот ты и припомнил кое-что стоящее, - Сарагоса  наклонился  вперед,
ткань его комбинезона натянулась, и Скиф увидел очертания круглой коробки  в
набедренном кармане. - О чем еще речь шла? - Пал Нилыч  резко  повернулся  к
Джамалю. - Не говорил ваш Посредник, где этого Творца искать?
   - Нет, генацвале, не говорил. Но вычислить можно! Те шестиугольные  врата
в шахте, где всплывали сгустки...  бесформенные  такие...  будто  миг  назад
родились...
   Откинувшись, Сарагоса довольно хлопнул по колену; в глазах  его  вспыхнул
охотничий блеск, губы оттопырились, будто он  собирался  просвистеть  первые
такты победного марша. Но вместо этого шеф произнес:
   - Вычислять да проверять - долгое дело, лучше узнать.  Получается,  нужен
нам  кто-нибудь...  кто-то  информированный...  из  этих,  из  оринхо...  Не
попадались, а?
   - Не попадались, - признался Скиф. - Только шестиноги,  да  надсмотрщики,
да сегани... ну и один спец по вратам. -  Он  бросил  взгляд  на  изумрудные
браслеты, охватывающие запястья Джамаля, и добавил: - Генералы  в  метро  не
ездят, Пал Нилыч. У них персональный транспорт.
   - Верная мысль, - Сарагоса с  одобрением  кивнул.  -  Ну,  будем  считать
шестиугольные окошки таким транспортом... Или нет?
   Он  уставился  на  Скифа  пронзительным  взглядом,  но  вопрос  был  явно
риторическим, и тот лишь пожал плечами.
   - Вот это можно было б  и  проверить,  Пал  Нилыч.  Вдруг  князь  прав  и
шестиугольные двери переносят на Сархат... Если  генерала  не  поймаем,  так
хоть на солнышке погреемся...
   - Тоже дело, - сказал Сарагоса и поднялся.
   * * *
   Слова Скифа оказались пророческими: хоть генерала из высокой касты Оринхо
им изловить не удалось, зато на солнце погрелись от души.
   В общем же этот  второй  рейд  по  серому  лабиринту  складывался  вполне
успешно: они обнаружили шестиугольные врата, причем  в  месте  уединенном  и
тихом, в конце довольно длинного коридора, в который попали  после  двадцати
или тридцати пересадок. Обычных дверей в нем насчитывалось шесть, и  Джамаль
на  всякий  случай  запечатал  их  своими  браслетами;  главные  же   врата,
располагавшиеся в торце, охраняло некое  тщедушное  существо  в  серебристом
плаще сегани и с такой длинной шеей, что каска торчала над плечами на добрый
локоть. Не  человек,  решил  Скиф,  приглядываясь  к  стражу.  Или  все-таки
человек? Шлем у него оказался глухим, без нижнего выреза, так что и  челюсть
не разглядишь - а может, ее и не было?
   Страж, однако, не  напомнил  им,  что  они  забрели  в  чужой  сектор,  и
пропустил в ворота без  возражений.  В  отличие  от  всех  прочих  эти  были
окаймлены каким-то подобием орнамента, что показалось Скифу хорошим  знаком,
- вроде полированных дверных створок, ведущих в кабинет большого начальства.
Он пропустил вперед Сарагосу,  Сийю  и  Джамаля  и,  когда  они  исчезли  за
изумрудной завесой, повернулся к тщедушному охраннику.
   - Почтение собрату по касте! Да пребудет с тобой дух Творца!
   - Дух Творца всегда со мной, уже тринадцать Оборотов, - глухо послышалось
из-под шлема, и Скифу показалось, что  в  голосе  стража  звучит  удивление.
Видимо, он ляпнул что-то не то; впрочем, охранник никаких резких движений не
совершал и за оружием не полез. Можно потолковать, решил Скиф.
   - Творец велик! - вымолвил он.
   - Для сегани ты слишком часто поминаешь Творца, - отозвался страж. - Если
тебя услышат оринхо, садры или иркозы, твоя плоть и твои  кости  растают  во
Мгле Разложения. Или ты собираешься отправить туда меня?
   "Нехорошо, за провокатора принял", -  мелькнуло  у  Скифа  в  голове.  Он
придвинулся к охраннику поближе.
   - Творец велик! Разве я сказал нечто непозволительное?  Любовь  к  Творцу
живет в моей душе... живет уже много Оборотов, с момента Второго Рождения...
И она так велика, что я готов уйти в Туман, лишь бы повидать его воочию.
   Страж отшатнулся.
   - Когда ты успел вкусить запах  воспоминаний?  Ты  ведь  отправляешься  в
токад, а  не  идешь  обратно!  -  Он  махнул  тощей  конечностью  в  сторону
шестиугольных врат. - Однако речи твои кажутся странными - такими странными,
будто ты просидел в токаде все Обороты после Воплощения... Иди, наслаждайся,
- он снова вытянул руку к вратам,  -  и  не  поминай  то,  что  не  положено
поминать!
   - Там ждет меня Творец? - Скиф в свою очередь показал на зеленую завесу.
   Похоже, это замечание добило длинношеего  охранника.  В  левой  руке  его
словно по волшебству очутился жезл, правая цепко ухватила Скифа за плечо.
   - Там ждет тебя Туман! - глухо прорычал страж. - Сейчас я...
   Закончить он не успел; дернув плечом, Скиф  стиснул  его  шею  в  крепком
захвате, что-то хрустнуло, и тщедушный разом обмяк. Не  выпуская  его,  Скиф
нырнул в зеленые врата.
   - Задержался, парень? - услышал он голос Сарагосы. - Срочные дела, э?
   - Да вот, поговорили... - рука его разжалась,  и  тело  с  глухим  стуком
рухнуло вниз. Вывернутая шея стража торчала  под  неестественным  углом,  но
каска с головы не  свалилась.  Впрочем,  Скиф  не  жаждал  заглянуть  ему  в
физиономию.
   - Опять тебе с "языком" не повезло, - отметил Сарагоса и кивнул  Джамалю.
- Ну, раз с той стороны никого нет, закрывай дверку, князь. Спокойней будет.
   Руки звездного странника  распростерлись,  словно  птичьи  крылья,  потом
сошлись; изумрудный шестиугольник послушно обратился в узкую полоску.  Сразу
стало темно; теперь Скиф  видел  лишь  мерцающую  зеленую  щель  да  смутные
очертания трех фигур - массивные контуры плеч Сарагосы  и  подальше  Сийю  с
Джамалем.
   - Пошли, - молвил Пал Нилыч, - поглядим, что к чему. Зашелестела дверь  -
видимо,   она   откатывалась   вбок,   как    в    амм-хамматском    убежище
Посредника-тавала. Стараясь ступать неслышно, все четверо миновали неширокий
дверной проем, еще один темный коридор или камеру, еще  одну  дверь.  Только
лишь Джамаль растворил ее, как яркие солнечные лучи брызнули прямо в  глаза,
заставив их зажмуриться; потом Скиф услыхал  радостное  восклицание  Сийи  и
приподнял веки.
   Они стояли на крытой террасе с колоннами, довольно широкой, вымощенной на
первый взгляд полированным нефритом и тянувшейся в  обе  стороны  метров  на
пятьсот. Колоннада плавно заворачивала, словно огромное здание, которому она
служила фасадом, выстроили в форме круга или кольца; сами колонны тоже  были
круглыми, массивными, цвета бледно-зеленого нефрита, и вздымались  вверх  на
высоту десяти-двенадцати  человеческих  ростов.  Эта  конструкция  напомнила
Скифу большую кольцевую галерею, обнимавшую основание Куу-Каппы, шардисского
города в океане, где он побывал три недели назад; казалось, с тех пор минула
уже целая вечность.
   Но за колоннами Куу-Каппы текли и струились сине-зеленые океанские  воды,
а здесь все было желтым - не золотым,  не  песочным,  а  ярко-желтым,  цвета
яичного желтка. Эта желтая  равнина  уходила  вдаль  на  десятки  или  сотни
километров,  но  там,  где  глаз  привычно  искал  линию  горизонта,   вдруг
принималась ползти  вверх  -  сначала  плавно,  затем  все  круче  и  круче,
уподобляясь склону некой гигантской  горы,  взметнувшейся  вверх  на  те  же
десятки или сотни километров.  Однако  ни  вершины  этого  хребта,  ни  даже
горизонта Скиф  не  видел;  пространство  вдали  тонуло  в  смутном  мареве,
окрашенном солнечными лучами в розоватый цвет.
   Картина  эта  была  потрясающей  и  непривычной,  но   запахи   оказались
знакомыми. В жарком недвижном воздухе царили ароматы нагретой солнцем  земли
и сухих трав; Скифу чудилось,  что  он  различает  горьковатый  дух  полыни,
нежный тонкий запах клевера или каких-то цветов, благоухание  ландышей.  Все
это, разумеется, было чистым наваждением; сделав четыре шага и очутившись на
краю террасы, он увидел, что почву покрывает трава,  совсем  не  похожая  на
земную - желтая, очень короткая  и  густая,  с  резными  широкими  стеблями,
напоминавшими пилу. Скиф сел, прочно поставил ноги на землю и,  склонившись,
осторожно коснулся ярко-желтого покрова. Трава была мягкой, как птичий пух.
   - Степь,  -  с  недоумением  пробормотал  Сарагоса,  -  степь...  Обычная
равнина, только желтая...
   - Обычная? Посмотри туда, дорогой! - Джамаль стащил каску и  вытянул  обе
руки вдаль, где полагалось быть горизонту. Скиф  и  Сарагоса  с  Сийей  тоже
освободились от шлемов - зрелище  стоило  того,  чтоб  приглядеться  к  нему
повнимательней.
   - Там - гора, - произнес  Сарагоса,  наморщив  лоб.  -  Странная  гора...
Похожа на кольцевой вал, но  без  вершины...  Ах,  дьявол!  -  брови  его  в
изумлении полезли вверх, а рука  потянулась  за  трубкой.  -  Мы  же  внутрь
попали! Конечно, все так и должно выглядеть!  Нет  горизонта,  а  воздух  на
расстоянии теряет прозрачность... Отсюда эта дымка...  Сколько  же  до  нее?
Километров сто?
   - Тут расстояния не  километрами  измеряются,  -  наставительно  произнес
Джамаль. - Диаметр сферы сопоставим с орбитой Земли.  Может,  чуть  поменьше
или побольше, но на поезде  ее  не  объедешь  и  на  самолете  не  облетишь.
Простор, вах! - Он  раскинул  руки  и  блаженно  потянулся,  подставив  лицо
солнечным лучам. Светило здесь оказалось не  желтым,  как  на  Земле,  и  не
оранжевым, как в Амм Хаммате, но алым; его яркий свет был  непривычен  после
блужданий в сером лабиринте, однако зловещих ассоциаций не вызывал.
   Кругом царило безлюдье - ни насекомых, ни птиц, ни живых созданий о двух,
четырех или шести ногах, никакого движения и никаких объектов,  напоминающих
воздушные или  наземные  экипажи.  Сарагоса,  не  выпуская  трубки,  вытащил
бинокль, оглядел алые небеса и желтые  травы,  хмыкнул  и  сошел  с  низкого
поребрика террасы на землю.
   - Отойдем немного, оглядимся, - пробормотал он. Они  двинулись  в  степь.
Сийя шла рядом со Скифом; ее локоны рассыпались по плечам, в глазах  застыло
странное выражение, смесь восторга и  настороженности,  розово-смуглые  щеки
чуть побледнели. Скиф не сводил с нее глаз. Она улыбнулась ему, сказала:
   - И у  демонов  есть  солнце,  светловолосый.  Хорошее,  теплое...  Много
солнца, много земли... Я уже думала, что  Безмолвные  покарали  ару-интанов,
заточив навсегда в серых подземельях! Или этот мир им не принадлежит? -  Она
оглянулась, тряхнув пепельными кудрями. - Здесь никого  нет...  и  ничего...
только травы и эта зеленая крепость с колоннами... И солнце...
   Скиф не ответил на ее вопрос. Прищурившись,  он  посмотрел  на  солнечный
диск, пылавший в зените символом вечного дня, - почти такой же,  как  земное
светило, - и обнял гибкий стан Сийи.
   - Солнце есть, моя ласточка, а вот ночи не будет. Ни ночи, ни  звезд,  ни
лун... Что станем делать?
   - Всякий мир устроен так,  что  день  сменяется  ночью,  -  рассудительно
заметила Сийя, прижимаясь к нему плечом. - Наступит ночь, и мы увидим,  Скиф
ап'Хенан, сколько лун появится в небесах.
   - Этот мир устроен иначе, милая, - сказал Скиф со вздохом. - Здесь  очень
долгий день... такой долгий, что наши с тобой правнуки не дождались  бы  его
конца.
   По губам Сийи скользнула лукавая усмешка.
   - Тогда не станем ждать темноты и лун...  Иначе  откуда  у  нас  появятся
правнуки?
   Разумная мысль, с энтузиазмом отметил Скиф, но все же поинтересовался:
   - А как с заветами Безмолвных? Я не хочу, чтоб ты их нарушила  и  понесла
наказание.
   - Безмолвные добры. И они соединили нас не затем, чтоб  мы  держались  за
руки, ожидая ночи, которая никогда не наступит.
   - Но если ты... если у тебя родится мальчик? - продолжал настаивать Скиф.
   Губы Сийи сурово сжались; похоже, она  не  впервые  размышляла  над  этой
проблемой, и решение ее было нелегким. Но вот пальцы девушки  переплелись  с
пальцами Скифа, и она прошептала:
   - Тогда мы останемся здесь, светловолосый, или уйдем в  твой  мир.  Какой
он? Ты говорил мне о нем, но все сказанное было похоже на странную  песню  о
магии и чудесах... Я так и не поняла,  плох  он  или  хорош.  У  вас  строят
великие города и ровные дороги  для  волшебных  колесниц...  летают  в  небе
словно птицы и плывут из одной земли в другую на  огромных  таргадах...  Раз
плывут, значит, есть моря. А деревья и травы? Степь и лес?
   - Мир мой не слишком хорош, но и не слишком плох, - ответил  Скиф.  -  Во
всяком случае, есть там леса и горы, есть степи и моря, есть солнце  и  есть
луна... И все ночи там будут нашими, ласточка.
   Сийя вздохнула, ресницы  ее  опустились  словно  два  крохотных  пушистых
веера, на щеках заиграл румянец. "Бедная ты моя, милая, -  подумал  Скиф.  -
Степь-то у нас есть, да не поскачешь в нее на быстром коне, с мечом у  пояса
и с луком за плечами... А коль поскачешь, так тут же  и  слезешь,  с  самыми
неприятными разговорами насчет потоптанной кукурузы или там картошки..."
   Он тоже вздохнул и, не выпуская тонкого стана Сийи, принялся размышлять о
другом. К примеру, о загадочных установках, что скрывались где-то внизу, под
желтыми травами, слоем почвы и скальным основанием  равнины.  Установки  тут
были наверняка, ибо  тяготение  казалось  нормальным,  а  воздух  никуда  не
улетучивался;  значит,  трудились  в   толще   сархатской   сферы   какие-то
гравитационные компенсаторы, регуляторы или предохранители - тем  более  что
сфера была еще не замкнутой, и трудно  представить,  какой  ад  творится  на
границе, где продолжалась эта тысячелетняя стройка. Но и  здесь,  на  желтой
равнине, работа была не закончена; степь эта  походила  на  нежилое  здание,
куда  ни  мебели  не  внесли,  ни  занавесок  на  окнах  еще  не   повесили.
Единственной  мебелью  -  правда,  крупногабаритной  -  являлась  та   самая
колоннада, что маячила за их спинами.
   - Хватит,  -  сказал  Сарагоса  и  развернулся.  Теперь  странники  могли
оглядеть нефритовую постройку с расстояния тысячи шагов,  и  показалась  она
Скифу весьма похожей  на  стадион.  Круглый  стадион  солидных  размеров,  с
колоннами толщиной с башню и вдобавок  крытый  -  его  купол,  прозрачный  и
приплюснутый, поблескивал на солнце. Других сооружений - в радиусе  ста  и