зыбкий и прозрачный, потом загустевший до цвета  меда.  Хоть  братья
удалились и унесли с собой флейты, мелодия в подземной камере  не  смолкала:
она струилась, текла,  покачивала  Чандру,  словно  воды  священного  Ганга.
Прозрачный поток нес его к вратам рая.
   Внезапно они распахнулись, и Дха Чандра ощутил, как Бог  входит  в  него,
проникает в сознание, растворяет в  себе  ничтожную  и  жалкую  человеческую
сущность, оценивает его разум, его жизнь, его деяния.  Чандра  не  страшился
слиться с Творцом, ибо чувствовал, что Он милостив и  будет  не  карать,  но
прощать. И в доказательство сего Он послал  слуге  Своему  знамение,  чудное
знамение! Бездонное небо, усеянное звездами, плыло перед Чандрой, и на  фоне
этого бархатного занавеса танцевали апсары, изгибая стройные станы,  колебля
прозрачные шелка. Воистину божественное  зрелище?  И  воистину  божественная
мощь переполняла Дха Чандру в тот святой миг!
   Потом Творец  покинул  его,  и  видение  райских  небес  исчезло.  Чандре
казалось, что он превратился в глиняный сосуд, из которого  вылито  вино,  в
пустой мешок, в обломок безгласного камня, в пень от срубленного  дерева,  в
груду песка или гниющих листьев. Он застонал от горечи потери, и тогда  Бог,
смилостивившись, снизошел к нему  еще  раз,  повелев,  чтобы  слуга  Его  не
забывал сытно есть, пить и сладко спать,  чтобы  он  совершал  все  то,  что
положено человеку и что отличает человека от дикого зверя.
   С тех  пор  Дха  Чандра  выполнял  божественную  волю,  и  святые  братья
заботливо присматривали за ним - как и за  остальными  новообращенными,  что
жили в обители Звездного Творца. К ним ко всем Бог был милостив и  щедр;  Он
не требовал ни молитв, ни постов, ни истязаний плоти,  ибо  уже  получил  от
каждого то, что было Ему необходимо.
   Дха Чандра потянулся к блюду, взял щепотку  белоснежного  риса  и  нехотя
отправил в рот. Потом он  прикрыл  глаза  и  задремал,  убаюканный  шелестом
листьев платана. Дремота его была тихой, мирной и  пустой,  как  водоем  без
воды; уже два месяца он не видел снов. Он даже не помнил, что  это  такое  -
сны.
   * * *
   Доктор Хорчанский выложил на стол четыре пустые пачки из-под сигарет. Они
выглядели грязными и помятыми, но на каждой на алом фоне сиял золотой листок
в окружении крохотных звезд.  От  пачек  тянуло  едва  заметным  сладковатым
запахом.
   - Это было у всех? - спросил следователь.
   - Да. Помимо обычных мелочей - спичек, расчесок, носовых платков. Ну,  вы
понимаете, платки у такой публики попадаются нечасто... - Хорчанский  поднял
глаза к потолку, припоминая. - Платков было два, еще  пара  расчесок,  ключ,
бумажник, кошелек, карандаш и авторучка... А вот  спички  и  коробки  из-под
сигарет я обнаружил у всех.
   - У вас отличная память, доктор.
   - Пока не жалуюсь, друг мой, - усмехнулся врач.
   - И что же, все четыре случая показались вам сходными?
   - Несомненно. Я выяснил это  три-четыре  дня  назад,  когда  просматривал
истории болезней. Понимаете, и в нашей клинике умирают люди, но все-таки  мы
занимаемся не раком и не СПИДом. Четверо  за  два  месяца  для  нас  рекорд!
Причем все скончались при сходных обстоятельствах.
   - Вы можете  описать  их  поподробней?  -  Следователь  щелкнул  клавишей
магнитофона.
   -  Да,  разумеется.  Зрачки  не  реагируют   на   свет,   слабый   пульс,
одеревеневшие  мышцы,  нечувствительность  к  боли,  кома...  Ну,  это,  так
сказать, признаки внешней патологии; в таком виде пациенты Доставлены к  нам
из учреждений УВД. Но поразительней другое - невероятная, практически полная
заторможенность мозговой активности! - Доктор  всплеснул  руками.  -  Полное
угнетение центральной нервной  системы,  паралич!  Конечно,  афазия,  утрата
почти всех базовых рефлексов, кроме, быть может, дыхательного...  Понимаете,
друг мой, даже младенец умеет сосать, вопить  и  двигаться,  а  эти  четверо
утеряли не только способность к речи, но и разучились жевать! Мы держали  их
на внутривенном питании по нескольку дней, но ни  один  не  пришел  в  себя.
Конец  был  один:  медленное  угасание,  остановка  сердечной  деятельности,
смерть. Забавно, не правда ли?
   - Чрезвычайно забавно, - согласился следователь с кривой усмешкой. -  Но,
если не ошибаюсь,  существует  несколько  причин,  способных  вызвать  такое
коматозное состояние...
   - Да, и большинство из них относится к криминальной сфере, - живо перебил
Хорчанский.
   - Вы имеете в виду наркологические препараты?
   - Конечно. Но я могу утверждать с полной определенностью, что эти четверо
не кололись и ничего  не  принимали  внутрь...  ничего  известного  нам.  Мы
сделали гистологический анализ - ткани чисты. Нет  даже  следов  алкоголя  и
никотина.
   - И вы предполагаете... - начал следователь.
   - ...что мы столкнулись с чем-то новеньким, - закончил врач. - Потому я и
пришел к вам с этим. - Брезгливо опустив уголки рта, он покосился на измятые
сигаретные пачки.
   ...Минут  через  пятнадцать,  распрощавшись  с  Хорчанским,   следователь
выключил магнитофон и извлек кассету.  Некоторое  время  он  сидел,  прикрыв
глаза, прокручивая в голове только что закончившийся разговор.  Он  был  уже
немолод, всякое повидал на своем веку и привык серьезно относиться  к  самым
невероятным заявлениям. Тем более что он знал  тех,  кого  такая  информация
крайне интересовала.
   Аккуратно упрятав кассету и сигаретные пачки в  ящик  стола,  следователь
потянулся к телефону.
   * * *
   Сорди, стоявший на самом углу, рядом с  зеркальной  витриной  кафе  "Дабл
Кроун", стащил  свою  широкополую  шляпу  и  с  недовольным  видом  принялся
обмахивать покрытое влажной испариной лицо.  К  вечеру  жара  сделалась  еще
невыносимей, горячие камни, бетон и асфальт отдавали тепло, превращая  город
в гигантское подобие финской бани,  накрытой  тучами  смога.  Сорди  истекал
потом, и шляпа в его руках колыхалась с бешеной скоростью.
   Что касается  Джемини  Коссы,  то  он  не  испытывал  никаких  неприятных
ощущений. С недавних пор он перестал  бояться  холода  и  жары,  полицейских
дубинок, ножей, ушибов, синяков и переломов;  сам  дьявол,  великий  Сатана,
сиятельный патрон Черной Роты, оберегал его  от  всех  неприятностей,  кроме
пули в сердце  или  в  лоб.  Это  порождало  сладкое  чувство  могущества  и
безнаказанности.
   Заметив подаваемые Сорди  сигналы,  Косса  неторопливо  извлек  из  сумки
пулемет, повернулся к перекрестку и пошире расставил ноги.  Редкие  прохожие
еще не успели разглядеть длинный  ствол  его  "файрлорда",  как  из-за  угла
вывернул голубоватый  восьмиколесный  слидер.  Роскошный  "Линкольн-Аполло",
модель люкс, бесшумно и плавно скользил над серым асфальтом,  сверкая  целой
батареей фар и хромированной отделкой дверец; стекла салона были  затемнены,
и Косса не видел ни шофера, ни людей на задних сиденьях.  На  всякий  случай
ему полагалось расстрелять всех в этой шикарной  машине,  хотя  Черную  Роту
интересовал лишь один из пассажиров.
   Джемини прицелился и дважды, с интервалом в секунду,  нажал  на  гашетку.
Отдача едва не отшвырнула его к стене, рифленый ствол дрогнул, пули выбили в
асфальте канавки шириной с  ладонь.  Но  первая  очередь  пришлась  точно  в
лобовое стекло голубого  "Аполло",  прикончив  водителя;  слидер  вильнул  в
сторону и врезался в каменный поребрик.
   Такие машины с компактным и мощным электромотором не взрывались и были во
всех отношениях безопасней прежних  керосинок  с  их  бензобаками,  нелепыми
двигателями, коробкой передач и архаичной системой  охлаждения.  К  тому  же
слидеры, посаженные на три  или  четыре  пары  колес  с  двенадцатидюймовыми
шинами, могли перевернуться лишь при падении с отвесного горного склона  или
под напором бульдозера. Что же касается бронированной модели  люкс,  то  она
гарантировала своим пассажирам почти полную неуязвимость - в огне и в  воде,
в горах и на равнине, при  столкновении  и  при  обстреле.  Само  собой,  на
гаубицы и реактивные снаряды эта гарантия не распространялась;  речь  шла  о
ручном оружии - от пистолета до снайперской винтовки включительно.
   Но "файрлорд", которым снабдили  Джемини,  пел  песни  совсем  из  другой
оперы. Это была дьявольская штучка, предназначавшаяся для стрельбы с турели,
закрепленной на палубе корабля или на танковой  броне;  ни  один  нормальный
человек не сумел бы удержать в руках это грохочущее чудище.
   Джемини Косса, однако, не был нормальным человеком.
   Он прицелился, краем глаза заметив, как Сорди юркнул  в  кафе,  и  прошил
"Аполло" длинной очередью. Оглушительный грохот выстрелов слился  со  звоном
стекла и гулкими ударами  пуль,  пробивавших  металл  дверец,  затем  где-то
неподалеку взвыла полицейская сирена. Самое время  уходить  -  дворами,  как
предусматривали полученные Коссой инструкции, однако вначале ему  полагалось
убедиться, что пассажиры слидера мертвы. То был главный и основной приказ, и
Джемини Косса никак не мог его нарушить.
   Выпустив еще одну очередь, он подошел к  машине,  наклонился  и  заглянул
внутрь. На заднем сиденье, залитом  кровью  и  усыпанном  осколками  стекла,
скорчились три человека: один - с наполовину снесенным черепом, два других -
с развороченной грудью. Жизни в них  было  не  больше,  чем  в  раздавленных
тараканах, и Косса, довольно хмыкнув, выпрямился.
   Рев сирен стал громче. Он повернулся к перекрестку, поднял тяжелый  ствол
"файрлорда", намереваясь встретить полицейский слидер очередью  в  упор,  но
машин, видимо, было две. Первая тормознула за углом, и  выскочившие  из  нее
патрульные с ходу открыли пальбу, вторая накатила сзади.
   Этого Джемини не ожидал - вернее, подобный поворот событий не  учитывался
в полученных им инструкциях. А инструкциям он повиновался с той  же  истовой
верой, с какой адепт внимает словам пророка. Он не мог уйти, а  значит,  ему
оставалось лишь выполнить последнее распоряжение - сражаться и умереть.
   Он нажал гашетку "файрлорда", чувствуя, как пули  атакующих  впиваются  в
его голени и бедра, дробят колени.
   * * *
   - Не надо терять надежду,  миссис  Дикси.  -  Шериф  округа  Грейт  Фоллз
опустил  глаза,  стараясь  не  встречаться  взглядом  с  пожилой  седовласой
женщиной. - Никогда не надо терять надежду, ибо Бог  с  теми,  кто  защищает
закон и справедливость. Все-таки ваш сын открыл глаза и...
   Женщина всхлипнула и полезла в сумочку за платком.
   - Да, но он не говорит, мистер Рэндел! Он не может есть! И он... он...  -
миссис Дикси подавила судорожное рыдание, - он меня не узнает! Ни  меня,  ни
Бет, ни ребятишек! И врачи не понимают, что с ним!  Доктор  Чандлер  сказал:
такое впечатление, что ему выжгли мозги!
   Тут она не выдержала и разрыдалась.
   Шериф протянул руку и сочувственно похлопал по ее дрожащим пальцам.
   - Ну-ну, миссис Дикси, не надо так отчаиваться! Чандлер -  хороший  врач,
но он не специалист в психиатрии. Мы пошлем Боба  в  столицу  штата...  если
понадобится, в Бостон, в Нью-Йорк, в лучшие клиники... О расходах вы  можете
не беспокоиться, такие вещи предусмотрены моим бюджетом.  Боб  был  отличным
полицейским...
   - Был?.. Был?.. - Женщина вновь залилась слезами.
   - Простите, я оговорился. Он был  отличным  полицейским,  и  он  остается
отличным полицейским. Травма, полученная им,  не  смертельна...  Собственно,
как сказал тот же Чандлер, у него нет никаких повреждений, ни  наружных,  ни
внутренних. Все дело  в  голове,  а  голова  у  Боба  крепкая,  как  у  всех
монтанцев. Его не так-то просто скинуть с седла, верно? - Он выдержал паузу,
продолжая разглядывать свои ладони, крышку стола, телефон - все что  угодно,
кроме лица посетительницы. - Вот увидите,  мэм,  еще  месяц-другой,  и  Боба
приведут в порядок. Во всяком случае, я никого не  собираюсь  брать  на  его
место.
   Миссис Дикси вытерла глаза и выпрямилась в кресле; костяшки  ее  пальцев,
сжимавших платок, побелели, но  больше  она  не  плакала.  Сильная  женщина,
отметил шериф, и пошли Господи ей еще силы, ибо надеяться она может лишь  на
Него.
   - Я хотела бы знать, как это случилось, - произнесла миссис Дикси твердым
голосом. - Вы говорили мне и Бет, что ничего  нельзя  утверждать  наверняка,
если расследование не закончено. Что же теперь?  Вам  известно,  кто  сгубил
моего мальчика?
   Шериф покачал головой.
   - Мы провели расследование, но... но оно не дало  результатов.  Поверьте,
мэм, все делалось самым тщательным образом. Установлено, что той  ночью  Боб
шел за кем-то... Неизвестно, сколько их было, на бетонном покрытии у  старой
лесопилки не сохранилось следов. Я думаю, что не один  человек,  так  как  у
Боба в руке был пистолет. Но он не стрелял, не стрелял ни разу! Скорее всего
нападение оказалось внезапным и он не успел дать предупредительный выстрел.
   - Но кто они? Этот человек или эти люди? Неужели за два месяца вы  ничего
не смогли установить?
   Покрасневшие глаза миссис Дикси  наконец-то  поймали  взгляд  шерифа.  Он
пожал плечами.
   - Боюсь, мэм, это все, что я могу вам рассказать. Мы их искали...  искали
достаточно долго, чтобы я понял: в ближайшее  время  мы  ничего  не  найдем.
Поверьте моему опыту. Возможно, через год или два случится аналогичное дело,
и тогда...
   "Ви-ти"  на  его  столе  требовательно  звякнул,  и  шериф,  извинившись,
потянулся к аппарату. Экран он отключил, но голос, раздавшийся в трубке, был
знаком - слишком часто шерифу  приходилось  слушать  его  за  два  последних
месяца.
   Не говоря ни слова, он положил трубку и опять уставился на свои  руки.  С
минуту они просидели в молчании, потом миссис Дикси сказала:
   - Это... это касалось Боба, мистер Рэндел? Вам звонили из госпиталя?
   Ее губы дрожали.
   "Если ты хочешь помочь этой женщине, Господи, то сейчас самое  время",  -
подумал шериф и поднял голову.
   - Мужайтесь, миссис Дикси, мужайтесь... И помните: вы нужны Бет  и  детям
Боба...
   * * *
   Огромная  чаша  радиотелескопа  медленно  развернулась.  Теперь   ажурная
металлическая конструкция была нацелена  в  ту  точку  небесной  сферы,  где
крохотной  мерцающей  искоркой  всходил  "Спайер-2".  В  нужный  момент,  ни
секундой раньше, ни секундой позже, обсерватория Евразийского кольца приняла
управление спутником, покинувшим незримые  объятия  астрономического  центра
Северо-Австралийской  региональной  цепи.  Пройдет  несколько  часов,  и   к
дежурству подключится Памирский филиал  Института  Дальнего  Космоса,  затем
другие русские пункты  слежения,  пока  не  настанет  очередь  Гренландии  и
Флориды; их вахта будет длиться изо дня в день, из месяца в месяц, из года в
год. До тех пор, пока вопросы не получат ответов, пока не  рассеется  туман,
пока смутные призрачные тени не обретут реальность.
   Сеть многочисленных обсерваторий и астрономических центров,  разбросанных
по материкам и островам Земли, не предназначалась для глубокого зондирования
космического пространства, хотя в критической  ситуации  могла  выполнять  и
такую функцию. Но сейчас главными задачами ее  были  управление  и  связь  с
тремя гигантскими орбитальными радиотелескопами, введенными в действие  пару
лет назад. Именно они, "Спайеры", следили  и  за  далекими  звездами,  и  за
просторами   Солнечной   системы;   именно   они   ловили   потоки   частиц,
электромагнитные излучения, отзвуки космических катастроф,  последние  стоны
коллапсирующих звезд, победный и яростный рев сверхновых. Возможно,  в  этом
шуме и гуле, недоступном человеческому уху, скрывалось еще что-то? Послания,
инструкции, приказы, обрывки неведомых знаний, мольбы о помощи или угрозы  -
то, что исходило не от бездушных звезд и облаков разреженного  газа,  но  от
существ, одаренных разумом и чувствами? Земля хотела это знать, если не  вся
Земля, то ее частица, именуемая Системой.
   Эта часть земного бытия являлась не самой малой на планете, но, очевидно,
и не самой важной в текущий момент. Впрочем, кто  мог  предвидеть  грядущее?
Разрозненные его клочки иногда угадывались "слухачами",  однако  ях  смутные
пророчества не позволяли обозреть картину в целом. Тем  не  менее  никто  не
стал бы утверждать, что вероятность всемирного Апокалипсиса,  предсказанного
еще Нострадамусом,  равна  нулю;  споры  велись  скорее  о  его  причинах  и
последствиях.  Возможно,  война,  возможно,  новое   оледенение,   возможно,
экологическая катастрофа, демографический взрыв, нашествие из космоса... Что
касается последнего исхода,  то  он  все  больше  представлялся  не  в  виде
массированной атаки чужаков, но скорее как тайное, незаметное  и  длительное
проникновение. Вполне вероятно, оно уже началось. То был вопрос вопросов, на
который полагалось ответить  Системе,  первая  и  генеральная  задача,  ради
которой Система и была создана. Второй и столь же  животрепещущей  проблемой
являлись способы защиты - не бомбы, не боевые лазеры, не ракеты  и  флотилии
космических крейсеров, которых у Земли  просто  не  существовало,  но  такие
средства, что могли бы решить вопрос уже сейчас, в ближайшие годы,  а  не  в
отдаленном будущем. И здесь непознанные тайны  человеческого  разума  сулили
больше перспектив, чем слепая мощь атомного ядра, во  всяком  случае  в  той
незримой войне, которую пыталась вести Система.
   Но нельзя было исключить и прямую агрессию -  более  жесткий  и  страшный
вариант развития событий. В этом случае предполагалась своя особая стратегия
обороны, пока еще неясная даже в общих чертах, ибо Система существовала лишь
пару-тройку  лет,  все  еще  напоминая  наполовину  выстроенный   небоскреб.
Впрочем, обитатели сего незавершенного здания уже приступили к делу;  каждый
из  них  прекрасно  представлял,  что  для  разработки  стратегии  -   любой
стратегии! - нужна информация. Кто  предупрежден,  тот  вооружен!  И  потому
огромные чаши "Спайеров" кружили и  кружили  над  Землей  в  безостановочном
танце; каждый - чуткое ухо у скважины врат Мироздания.
   Однако шепот звезд был невнятен, и к нему не примешивались чужие голоса.
   * * *
   Офис Шепарда Хилари, бывшего сенатора от штата  Монтана,  ныне  помощника
президента по национальной  безопасности,  располагался  в  левом  подземном
крыле  Белого  дома.  Аппарат  у  Хилари  был  небольшой,  ибо  задачей  его
доверенных специалистов являлось не выслеживание шпионов, не борьба с мафией
и террористами, не розыск дельцов наркобизнеса, носителей СПИДа или злостных
неплательщиков налогов, а лишь сбор данных, поступавших от всех  разведслужб
с последующим предоставлением  президенту  интегрированной  информации.  Для
такой работы требовались не  мастера  плаща  и  кинжала  и  не  пистолеты  с
глушителями, но сверхмощные компьютеры и опытные аналитики.
   Кто знал об этих людях? Кому были ведомы их имена? Они маячили за  спиной
Хилари подобно  маленькой,  но  сплоченной  когорте,  скрывавшейся  во  тьме
безвестности, и лишь их предводитель и  глава  был  на  виду;  лишь  он  был
известен в лицо, лишь он был политической фигурой, приближенной к президенту
и  облеченной  немалой  властью.  Однако  вывод  этот  оказался  бы  слишком
поспешным.  Знали  не  только  о  Хилари,  знали  и  о  его  сотрудниках   -
бронированный слидер, изрешеченный пулями в Лос-Анджелесе, служил тому самым
непосредственным доказательством.
   Это событие произошло в полдень, и вскоре человек,  носивший  теперь  имя
Шепарда Хилари и восседавший в уютном кабинете за плотно прикрытыми дверьми,
получил о нем самый подробный отчет. Очередью "файрлорда" был расстрелян его
ближайший помощник Джеф Сильверсон, отвечавший за связь с  ВДО  -  Всемирной
Организацией Разоружения. Террориста,  расправившегося  с  ним,  пристрелили
полицейские. Этот последний нюанс вызвал  у  Хилари  довольную  улыбку,  ибо
Черная Рота в точности выполнила приказ:  Сильверсона  ликвидировали  и  все
концы упрятали в воду. Теперь любая информация от ВДО будет поступать лишь в
один адрес - в кабинет помощника президента,