Он протянул ремень, на котором висел кольт "драгун" в черной кожаной кобуре.
     Клей взял ремень и застегнул его на талии:
     - Лишь бы ты успокоился. Ей-богу, суматохи от тебя больше, чем от старой бабы. - Он вскочил в седло. - А теперь возвращайся в кровать - это приказ. - Он щелкнул языком, и, прежде чем Джошуа успел ответить, кобыла нырнула в дверь конюшни и двинулась через двор.
     Доехав до края лощины, Клей помедлил и огляделся по сторонам. Вдалеке все так же лаяла собака, звук этот почему-то напомнил ему те жаркие летние ночи в Джорджии, когда, будучи мальчишкой, он часто не мог уснуть, мечтая как раз о таком приключении.
     Он пустил кобылу кентером, а когда они выехали на участок с упругим торфом, перешел на галоп. Это было пьянящее ощущение: он низко пригнулся к шее лошади, и ветер холодил лицо. Они, должно быть, преодолели с добрую милю, когда он начал сдерживать лошадь и остановился возле купы деревьев. Клей склонился и нежно погладил кобылу по ушам.
     - Ты красавица! - ласково сказал он. - Ты маленькая красавица! - И кобыла встряхнула головой и закатила глаза, как будто поняла, что он сказал, и ей это понравилось.
     Где-то поблизости заржала лошадь. И когда кобыла ответила, он поспешно свернул в заросли и спешился. Ярдах в двадцати - тридцати от него из-за небольшой возвышенности показалось несколько всадников. Они остановились, и стало слышно, как один отчетливо произнес:
     - Говорю вам, это была лошадь, и недалеко отсюда.
     Клей положил ладонь на морду кобылы и подождал. Один из людей рассмеялся:
     - Ты сегодня ночью пугливый, Патрик, вот в чем дело. О чем тут волноваться, когда Берк и его люди поджидают на северной окраине поместья браконьеров, которые так никогда и не появятся?
     Они двинулись вперед. И цепочка вьючных животных двинулась следом за ними из-за возвышенности. Клей подождал, пока они скрылись за горизонтом в четверти мили от него, прежде чем отправиться вслед.
     Когда он въехал на возвышенность, сильный ветер подул в лицо и он почувствовал соленый привкус на губах, поняв, что наверняка находится совсем рядом с морем. Цепочка лошадей пропала из виду, и он помедлил, осматривая местность.
     Вересковая пустошь ясно просматривалась в ярком лунном свете, но ее прорезала скрытая тенью узкая лощина, и он подумал, что они отправились этой дорогой. Клей снова тронулся и резко осадил лошадь, когда камень загремел где-то у него за спиной. Он повернулся в седле, но там никого не было.
     Подождав какое-то время, но не уловив никаких шевелений, он пожал плечами и пустил кобылу вниз по склону, по заглушавшему удары копыт торфу, и въехал в лощину.
     Хорошо различимая тропа тянулась вперед, и он пустил свою лошадь легким галопом, обшаривая глазами темноту. Через десять минут тропа стала круто забирать вниз, и он остановился. Где-то внизу море плескалось о скалы и звучали голоса.
     Он погнал кобылу вверх по склону лощины и оказался на плоском торфяном участке, который чуть дальше плавно спускался к краю скалы. Затем спешился и осторожно прошел вперед.
     Залив имел форму полумесяца и был прекрасен в лунном свете. Шхуна лежала в дрейфе в ста ярдах от берега, с убранными парусами, сплетения ее оснастки походили на черные кружева на фоне ночи. Клей припал к земле и выглянул из-за края скалы. Она спускалась прямо к отлогому берегу, похоже было, что тропа, идущая через долину, - это единственный путь вниз.
     Лошади стояли у края воды, а несколько людей разгружали баркас со сноровкой, которая свидетельствовала о большом опыте. Они, похоже, получали удовольствие от своего занятия, и, когда двое пошли к баркасу через буруны, началась веселая возня. Смех доносился до самого верха, отчетливо слышимый в ночном воздухе.
     - По крайней мере, теперь мы знаем, откуда Кохан берет свое превосходное бренди. - Клей негромко хмыкнул, и в этот момент край скалы стал осыпаться от его веса.
     Камни и земляные комья с грохотом покатились по скале вниз, на отлогий берег, и люди, сгрудившиеся вокруг баркаса, мгновенно обернулись и посмотрели вверх - на него. Пронзительный свист прорезал ночь, он вскочил на ноги и повернулся, чтобы бежать, кто-то выстрелил, и в ночи прожужжала пуля.
     Очевидно, операция проводилась не столь беспечно, как он это себе представлял. Когда он перекинул ногу через спину кобылы, три всадника появились на краю лощины и галопом поскакали к нему.
     Он отпустил поводья, предоставив лошади самой выбирать дорогу, и она прекрасно справилась. Добравшись до первого пригорка на пустоши, он низко пригнулся к ее шее, подбадривая ласковыми словами. Крики преследователей слышались за спиной, и кобыла едва не споткнулась, преодолевая крутой подъем.
     Теперь он скакал по незнакомой местности и, когда пустоши по обе стороны стали уходить вверх, понял, что въехал в узкую лощину. Он бросил взгляд через плечо. Первый всадник находился не более чем в пятидесяти ядрах у Клея за спиной, и он погнал кобылу вперед, предоставив ей самой выбирать дорогу на усеянной валунами местности.
     В следующий момент он выругался и резко осадил лошадь. Дорога кончалась тупиком, упиралась в глухую стену. Верхний край стены на высоте сорока - пятидесяти футов злобно топорщился колючим кустарником, пробившимся между камней. Склоны лощины по обе стороны были крутыми, как крыша дома.
     Он не испугался, когда услышал, как первый из его преследователей въехал в лощину, лишь почувствовал досаду при мысли о том, что кто-то собирается поднять на него руку. Вытащил "драгун" (лунный свет заиграл на его медном корпусе) и стал ждать, как ждал много раз в прошлом, не испытывая никакого страха, когда решительный момент вот-вот должен был наступить.
     Веселый, задорный смех, почему-то знакомый, донесся с вершины скалы, и он повернулся в седле, приготовившись выстрелить. Всадник, которого он впервые увидел из окна своей спальни не далее как час назад, появился возле тернового куста.
     - Если хотите спасти свою шкуру, полковник, пусть кобыла попробует взобраться по склону, - раздался звонкий голос. - У нее это получится, обещаю вам.
     Клей не колебался. Преследователи почти настигли его. Он выстрелил в воздух, чтобы задержать их, и пустил кобылу к крутому склону лощины.
     Умное животное снова не подвело. Он низко склонился к ее шее, перемещая свой вес вперед. За несколько футов от края лощины лошадь начала скользить на мокром торфе, и тогда он спрыгнул с ее спины, схватил уздечку и стал карабкаться вверх, таща ее за собой. В следующий момент они уже были наверху.
     - Сюда, полковник, - окликнул его всадник, поворачивая, Клей вскочил в седло и галопом поскакал за ним, не обращая внимания на яростные крики, которые донеслись снизу, когда его преследователи поняли, что он ускользнул от них.
     Вересковая пустошь расстилалась перед ними в лунном свете, плавно поднимаясь в сторону холмов, и кобыла пересекла ее стремительным броском. Клей оглянулся через плечо и увидел трех всадников, появившихся на возвышенности в нескольких сотнях ярдов позади него. У него снова появилось привычное волнующее ощущение пустоты под ложечкой, и он сосредоточился на том, чтобы догнать своего спутника.
     Кобыла без усилий скакала по этой местности, и разрыв медленно сокращался, до тех пор пока две лошади не пошли почти вровень. Неведомый союзник был одет в старую твидовую куртку и широкополую шляпу, низко надвинутую на глаза. Клей перехватил брошенный искоса взгляд и услышал смех, а затем они по песчаной тропе устремились вниз, в широкую, поросшую лесом лощину.
     Всадник повернул в лес, и Клей последовал за ним, всеми силами стараясь увернуться от мокрых ветвей, которые хлестали его так, что он промок до нитки. Они выехали на широкий луг, вместе преодолели низкую изгородь, приземлились, разбрызгивая грязь, с другой стороны и остановились перед каменным охотничьим домиком-развалюхой.
     Клей соскочил на землю и встал возле кобылы, ласково поглаживая ее по вздымающемуся боку.
     - Я ваш должник, сэр, - сказал он.
     Тот предостерегающе вскинул руку, призывая его к молчанию. Был слышен стук копыт, быстро приближавшийся по тропе. Немного погодя они промчались мимо, а еще через некоторое время воцарилась тишина.
     Всадник по-прежнему сидел неподвижно, наклонив голову вперед и прислушиваясь к затихающему стуку копыт, потом повернулся к Клею с веселым смехом:
     - Несчастные глупцы проскачут с милю, прежде чем им придет в голову, что, возможно, нас вообще впереди нет.
     Голос был звонкий и мелодичный, как корабельный колокол, звенящий над водой. Клей нахмурился и сделал шаг вперед. И когда он это сделал, неведомый спаситель повернулся к нему, широким жестом снял шляпу, высвобождая длинные черные локоны, рассыпавшиеся по плечам.
     - Ну и ну, разрази меня гром, - негромко проговорил Клей.
     Лицо, которое лукаво улыбалось ему в лунном свете, принадлежало девушке, молодой, не старше восемнадцати лет. Она была миниатюрной, хрупкого сложения, мужской плащ для верховой езды был ей великоват. Глаза - необычно большие и слишком широко посаженные, чтобы ее можно было называть красавицей в общепринятом смысле этого слова, широкий, сочный рот. В ней было неотразимое обаяние, чарующая сила, которая сразу властно заявляла о себе.
     - Кто вы, черт возьми? - спросил он. - Диана-охотница или богиня ночи?
     Она запрокинула назад голову и расхохоталась, и лунный свет падал на ее молодое лицо.
     - Мне доводилось слышать, что джентльмены с Юга славятся своим рыцарством, полковник, но это превосходит все мои ожидания.
     Подлаживаясь под ее настроение, он снял шляпу и отвесил церемонный поклон:
     - Полковник Клей Фитцджеральд к вашим услугам. Теперь и вам не мешало бы представиться, мэм.
     - Ну уж нет, полковник, - сказала она. - Для меня куда предпочтительнее еще какое-то время оставаться Дианой-охотницей или даже богиней ночи. Женщины - неисправимые романтики.
     Клей снова надел шляпу, и, пока он это делал, она пришпорила своего скакуна, тот помчался по лугу, с легкостью перемахнул через ограду и ускакал в тень от деревьев. Серебристый смех донесся до Клея, и когда он закинул ногу на спину кобыле, то уже знал, что опоздал.
     Он добрался до тропы как раз вовремя, чтобы увидеть, как силуэт девушки и ее лошади промелькнул на фоне неба, когда они взобрались на самый верх лощины, а затем исчезли.
     Когда он сам добрался до этого места, девушки уже и след простыл. Он взял сигару из портсигара и неторопливо зажег ее, сложив ладони домиком, чтобы заслониться от легкого бриза, дувшего с моря. Потом нахмурился, спрашивая себя, кто бы это мог быть, а потом легкая улыбка проступила на его лице. Судя по ее поведению в эту ночь, она не станет долго держать его в неведении.
     Он легким галопом поскакал обратно, в направлении Клермонта, наслаждаясь сигарой и тишиной ночи. Завидев конек на крыше дома, он остановился и стал вглядываться в далекие горы Коннемара. Они являли собой зрелище, от которого захватывало дух, а лунный свет, посеребривший море, позволял в полной мере прочувствовать его сказочную красоту.
     Клей совершил ошибку, приехав в Ирландию в поисках покоя, но уже был рад, что приехал. Мысль о завтрашнем дне наполняла его смутным, мятежным томлением, и, когда он направил кобылу вниз, к дому, на лице его играла улыбка.

Глава 3

     Утро было сумрачным, слегка накрапывал дождик, когда Клей выехал на проселочную дорогу, петлявшую между деревьями, уводя на верх вересковой пустоши.
     В одном из своих старых армейских седельных вьюков он вез пакет, который его попросили доставить Шону Рогану, и, пока ехал, склонив голову под дождем, от нечего делать размышлял, что в нем может быть.
     Он плохо знал человека, который дал ему этот пакет. Случайно встретившись с О'Харой в гостях в одном нью-йоркском доме, он в разговоре упомянул о том, что собирается совершить поездку в Голуэй. В тот же вечер, позднее, этот человек попросил отвезти пакет, и Клей согласился, полагая, что, скорее всего, больше об этом не услышит. Когда же на следующий день он сел на корабль, пакет дожидался его в каюте с вежливой запиской, в которой его заранее благодарили за услугу.
     В глубине души он подозревал, что О'Хара использует его и что не все так просто с этим пакетом. Он уже достаточно насмотрелся на семейство Роганов, и не приходилось особенно сомневаться в том, что содержимое пакета сомнительного свойства.
     Затем он выбросил из головы мысли об этом и огляделся вокруг. Туман окутал горы, видимость была плохая, но во всем чувствовалась свежесть, радовавшая сердце, и воздух был словно молодое вино. Клей принялся что-то негромко насвистывать сквозь зубы и пустил свою лошадь галопом, когда дождь усилился.
     Как и обещал Кевин Роган, тропа на протяжении примерно трех миль тянулась по вересковой пустоши, а затем резко опускалась в широкую лощину. В окружении старых буковых деревьев там врос в землю древний фермерский дом из серого камня.
     Место это носило на себе печать достатка и рачительности, с аккуратными, исправными изгородями, огораживающими большой выгул для скота. Когда он поскакал вниз, какая-то женщина спустилась с крыльца, держа в каждой руке по ведру. Она остановилась и посмотрела в его сторону, потом поставила ведра и встала, одной ладонью заслоняя глаза от яркого света.
     Она была высокой и худощавой, с лицом, сморщившимся от житейских забот. Волосы, что виднелись из-под покрывавшего голову платка, - серо-стального цвета. Она пристально смотрела на Клея безо всякого выражения в поблекших синих глазах. Клей дотронулся до полей шляпы:
     - Миссис Роган?
     Женщина кивнула, и он продолжил:
     - Меня зовут Фитцджеральд. Ваш муж дома?
     Она покачала головой и сказала не слишком приветливо:
     - Он уехал на весь день.
     - Могу я спросить, когда вы ожидаете его возвращения?
     Она подняла свои ведра:
     - Он то и дело уезжает и приезжает. Вы попусту потратите время, если станете ждать. - Не проронив больше ни слова, она отвернулась и пошла через двор к коровнику.
     Клей наблюдал за ней, чуть нахмурившись, пока она не исчезла внутри. Потом чей-то голос у него за спиной спокойно произнес:
     - Вы не сердитесь на мою мать. Она не слишком жалует чужаков.
     Человек, произнесший это, стоял в дверях конюшни, вытирая руки тряпкой, со спокойным выражением на худом смышленом лице, увенчанном все той же рогановской шевелюрой. Клей направил кобылу к нему и улыбнулся:
     - Я уже познакомился с Дэннисом, Мартином и Кевином - именно в такой последовательности. А вы кто будете?
     Тот улыбнулся:
     - Я - Катал, полковник. Спокойный представитель этого семейства. Кевин сказал, что вы можете заехать сегодня.
     - Насколько я понял, вашего отца нет дома?
     Катал кивнул:
     - Неотложное дело в Голуэе. Он с ребятами вернется только поздно вечером.
     Клей наклонился и заглянул в дверь конюшни. По меньшей мере тридцать лошадей стояло там в аккуратных стойлах по обе стороны, и он негромко присвистнул:
     - А у вас тут есть неплохие скакуны.
     - Еще бы нам их не иметь, полковник. Мы их разводим. - Катал погладил кобылу Клея по морде, как добрую знакомую, и ласково заговорил с ней. - Хотя ни один из них не сравнится с Пегин.
     Клей удивленно вскинул брови:
     - Так вы знаете эту кобылу?
     Катал улыбнулся:
     - Услада вашего дяди на старости лет. Если и есть лучший скакун между этим местом и Дублином, то мне он еще не попадался. Мисс Джоанна уж так ее холила.
     Клей преодолел искушение задать сам собой напрашивающийся вопрос, и последовала небольшая пауза. Катал Роган не предпринимал никаких попыток продолжить эту тему, и Клей улыбнулся:
     - Ну что же, я поеду. Предайте вашему отцу, что завтра я опять к вам наведаюсь.
     Он повернул Пегин задом к входу в конюшню, и Катал сказал:
     - Кевин вроде говорил, что у вас есть для нас пакет, полковник?
     - Для вашего отца, - бросил Клей через плечо. - И я предпочел бы лично доставить его адресату. - Он проскакал в ворота и снова стал подниматься по тропе наверх.
     Наверху он остановился и посмотрел вниз, в сторону фермы. Роганы безусловно были негостеприимным кланом, и чужаки здесь явно не приветствовались - уж что-что, а это Катал Роган и его мать дали ясно понять.
     Когда он начал поворачивать, среди деревьев за фермой почудилось какое-то движение. Он наклонился вперёд и подождал. В следующий момент с полдюжины всадников галопом проскакали через буковую рощу и въехали во двор.
     Женщина вышла из коровника все с теми же ведрами в руках, один из людей соскочил на землю и приблизился к ней, Они разговаривали стоя, и Клей видел, как женщина яростно замотала головой, а потом человек толкнул ее так, что она отшатнулась, выронила свои ведра и упала, расплескивая молоко по булыжникам.
     "Куда же подевался Катал Роган?" - подумал он и в ту же секунду увидел, как тот бежит с другой стороны конюшни к задней стене дома. Пока женщина поднималась с земли, Катал уже появился в дверях с дробовиком в руке. Он едва успел вскинуть его, когда один из людей въехал на лошади на крыльцо, придавив его к стене и выбив оружие из рук.
     Клей не стал раздумывать. Забыв про тропу, он откинулся в седле и пустил Пегин вниз по крутому травянистому склону в сторону фермы. Они благополучно достигли дна, Пегин выбралась из впадины на тропу и галопом помчалась мимо выгона для скота ко двору.
     Один из всадников по-прежнему сидел на лошади, но другие спешились. Катал Роган стоял, прислонившись спиной к стене, четверо приехавших надвигались на него, в то время как еще один принялся выгонять лошадей из конюшни. Катал отчаянно отбивался, но через несколько секунд сполз на землю под градом кулачных ударов.
     Один из людей всадил ему в бок тяжелый ботинок, и миссис Роган вскрикнула и рванулась вперед, схватив его за пальто. Тот, выругавшись, швырнул ее на землю и снова повернулся к Каталу.
     Именно в этот момент и подъехал Клей. Верхом на Пегин он с ходу вклинился между дерущимися, раскидав их в стороны, и пнул сапогом в лицо нападавшего. Тот закричал от боли, отлетел к стене и рухнул на землю, не издав больше ни звука. Пегин грациозно затанцевала на задних ногах, разворачиваясь к человеку на лошади, который, выругавшись, поспешил к ним. И тут Клей обнаружил, что перед ним управляющий сэра Джорджа Гамильтона.
     Лицо Берка потемнело от гнева, глаза сверкали огнем.
     - Ей-богу, полковник, вы заходите слишком далеко, - вскричал он. - Не вмешивайтесь в то, что вас не касается. Мы здесь по делу сэра Джорджа Гамильтона.
     - А я решил сделать его своим, - сказал ему Клей. - Часто ли ваш хозяин велит вам нападать на старых женщин и вообще вести себя подобно разбойникам с большой дороги?
     Кто-то из людей Берка потянулся за дробовиком Катала, валявшимся у крыльца. Клей краем глаза увидел это движение. Его рука нырнула внутрь куртки, а когда показалась снова, в ней был "драгун". В тот же миг кольт выстрелил, пуля чиркнула по каменным плитам у ног человека, потянувшегося за оружием, тот испуганно вскрикнул и отскочил в сторону.
     Лицо Клея было бесстрастным, он небрежно держал оружие, свесив руку вдоль туловища.
     - Для начала, я думаю, мы вернем лошадей в конюшню, мистер Берк, а потом уедем. - Он показал на человека, распластавшегося у стены без сознания. - По-моему, я сломал ему челюсть. К утру вы это выясните. Если это так, отправьте его ко мне, и мы посмотрим, что можно сделать. Вам известно, что я врач?
     Берк пристально смотрел на него, на лице его была написана ненависть. Клей, не дрогнув, выдержал этот взгляд. Затем по телу Берка пробежало что-то вроде судороги, и он отдал необходимые приказания.
     Его люди быстро согнали вместе лошадей, которых успели выпустить, и вернули их в конюшню. Потом двое взвалили своего потерявшего сознание товарища на лошадь, привязав его веревкой, которую достали из седельного вьюка.
     Миссис Роган опустилась на колени возле Катала. Он оттолкнул ее и с усил