нных костей черепа.
   - Криста! - почти крикнул Карл.  Куда  она  запропастилась?  Он  поднялся
наверх.
   - Криста!
   В ванной комнате  ее  нет,  полотенца  аккуратно  сложены,  хромированные
детали сверкают. Куда же запропастилась эта Криста?
   Карл заглянул в спальню.
   Что за маска на полу? Откуда она взялась?
   Он нагнулся, поднял мягкое  лицо.  Оно  было  сырое,  очень  натуральное,
кого-то напоминало. Только теперь он заметил пятна на ковре и то, к чему они
вели.
   У Джона Томса был списочек.
   Харри Сайкс высунул голову из окошечка своей будки и сказал:
   - Доброе утро, сэр!
   - Я же говорил тебе, Харри...
   - Да, сэр. Я знаю, сэр. Но я думаю, нет  ничего  плохого  в  том,  что  я
называю вас "сэр", сэр.
   - Конечно, но...
   - Тогда все в порядке. Как обычно, сэр?
   - Да, Харри.
   Роджер Брест сделал могучий вдох. От дома до его  спортивного  зала  было
всего десять минут  бегом,  поэтому  он  совсем  не  запыхался.  Просто  ему
нравился запах  можжевельника.  Запах  можжевельника,  пота  и  дезинфекции.
Именно так должно пахнуть в  спортзале.  На  прошлой  неделе  он  побывал  с
ознакомительным визитом в спортивном зале "Райский сад",  принадлежащем  его
конкурентам. У них пахло духами. Единственное, чем они могли переманить  его
клиентов,  так  это  ультрасовременным  оборудованием.  Да   еще,   пожалуй,
крепкими, хорошо тренированными  инструкторшами,  одетыми  в  форму  особого
покроя. Он не мог позволить себе ни нового оборудования, ни  привлекательных
сотрудниц. У него были возражения как финансового, так и морального плана. У
него был простой потогонный спортивный зал со звяканьем стальных снарядов, у
них - духи и сладкая музыка. Он не мог понять, почему  в  этом  соревновании
сталь проигрывала.
   - Одно яйцо или  два,  сэр?  -  спросил  Харри,  держа  в  руке  кухонное
приспособление, которое при нажатии на рамку  с  проволочками  резало  яйца,
сваренные вкрутую.
   - Одно.
   - Тогда я беру себе второе, если вы не возражаете, сэр.
   - Согласен.
   Роджер  заметил,  что  Харри  зачеркивает  крестиком  очередную  дату  на
календаре.
   - Сколько уже дней, Харри?
   - Шесть месяцев и двенадцать дней, сэр. Благодаря вам.
   - Уже шесть  месяцев  и  двенадцать  дней  без  капли  спиртного!  Просто
замечательно. Харри, ты можешь гордиться собой.
   Харри полил салат, предназначенный для Роджера, маслом и уксусом.
   - Это ваша заслуга, сэр. Я не смог бы ничего сделать без вашей помощи, да
и без работы.
   - Ты замечательно работаешь, Харри. Все достигнутое -  твоя  заслуга,  ты
мне ничем не обязан.
   - Позвольте не согласиться, сэр. Я готов платить свои долги, не  то,  что
некоторые.
   Роджер поддел салат вилкой и спросил:
   - Ты все еще вспоминаешь маленькое происшествие на прошлой неделе, Харри?
   Харри полил свой салат с яйцом майонезом.
   - Да, именно происшествие на прошлой неделе, сэр. Думаю,  тот  бездельник
мог хотя бы сказать "спасибо" за то, что вы сняли с него трех хулиганов.
   - Некоторым очень трудно произнести "спасибо".
   - Думаю, что  между  неблагодарностью  и  плевком  в  лицо  есть  большая
разница.
   - Ну ладно, Харри. Ты давно сказал свое "спасибо". Думаю, я должен начать
платить тебе зарплату за твои труды.
   Харри поднял руки и затанцевал, как бы уходя от ударов на ринге.
   - Ни за что, сэр! Никаких денег.  Вы  меня  кормите,  у  меня  прекрасное
место, я одет благодаря вам.  -  Он  потрогал  себя  за  ворот  потрепанного
мешковатого тренировочного костюма. - Если у меня заведутся  денежки,  может
возникнуть искушение. Я знаю, что одного глотка спиртного достаточно,  чтобы
я снова скатился. Когда вы меня выручили, я был настолько беден, что  сквозь
подошвы мог чувствовать песчинки на асфальте. В ту пору  лосьон  для  бритья
был для меня роскошью, следующим и  последним  этапом  мог  стать  метиловый
спирт. Поэтому никаких денег, сэр,
   И Харри облизал губы, которые тогда, при их первой встрече, кровоточили и
были покрыты болячками.
   Роджер решил сменить тему разговора.
   - Как у тебя с памятью, Харри? Припоминаешь ли свою жизнь в Канаде? Харри
оживился.
   - Совсем недавно я вспоминал  начало  моей  жизни  в  боксе.  Помните,  я
говорил вам про  то,  почему  у  меня  эти  штуки?  -  и  он  потрогал  свои
изуродованные ушные раковины.
   - Это было тогда, когда ты чуть не стал чемпионом в легком весе? Я помню.
   - Тогда я еще не пил, боль в голове еще не надо было заливать спиртным.
   - Да, ты говорил об этом.
   - Ну, я припоминаю кое-что из того, что было до того...
   - А что именно?
   -  Помню  самое  начало  моей  спортивной  карьеры.  Тогда  я  служил   в
Королевских ВВС, в Англии.  Наверное,  я  был  добровольцем,  поскольку  это
происходило в сороковом году, если я не ошибаюсь.
   - Прекрасно, Харри. Так что ты вспомнил?
   - Смешную историю. Я слышал ее, но. сам в ней не  участвовал.  Помню,  мы
сидели в пивном баре "Слон и Башня", была воздушная тревога, а мы  надрывали
животы от смеха,
   - Так что это за история?
   - Ну, специалисты по маскировке - а в британской армии были такие части -
работали на полигоне, недалеко от Лондона. Местечко называлось Винстед.  Так
вот, они установили там макеты танков и  орудий.  Эти  макеты  из  дерева  и
парусины сбивали с толку гансов, прилетавших бомбить Англию. Они  сбрасывали
бомбы на макеты, и тем самым людям и домам в Лондоне становилось чуть легче.
   Это продолжалось каждый день в течение месяца. Но в  конце  концов  гансы
разгадали хитрость и решили ответить тем же. Они построили ложный  аэродром,
установили там фанерные самолеты и всякое другое. Потом  они  сели  и  стали
ждать. Ну, как положено, через неделю прилетает английский бомбардировщик  и
сбрасывает огромную бомбу. Бомба не взрывается. Тогда  гансы  высылают  туда
команду подрывников. Те приезжают на место и видят,  что  бомба  сделана  из
дерева и на ее боку большими красными буквами  написано:  "Ба-бах!".  Роджер
вежливо посмеялся, затем спросил:
   - Так ты думаешь, Харри, что ты канадец?
   - Конечно. А что?
   - Понимаешь, когда ты рассказывал, ты произносил слова как-то по-другому.
Может быть, ты был британцем, а  после  войны  эмигрировал  в  Канаду?  Ведь
многие так делали.
   Харри почесал голову.
   - Это все было так давно... Надо подумать. Роджер попрыгал  со  скакалкой
минут пять, чтобы разогреться, надел легкие перчатки. Чувство  вины  за  то,
что он не платит Харри за работу, Роджер решил  выместить  на  тренировочном
мешке. Следующим был универсальный тренажер.
   Двадцать минут нагрузки на плечевой пояс  -  отжимания  от  скамьи,  махи
одной и двумя руками, наклоны вбок, повороты. Еще двадцать минут -  нагрузка
на тело с помощью приседаний и гантелей, затем поднятие штанги.
   Через час тренировки его начало покачивать. Ощущение было очень приятным,
и он закончил работу тем, что на каждой руке подтянулся по  двенадцать  раз.
Просто так, от избытка сил.
   Харри стоял рядом, чтобы принять промокший от пота  тренировочный  костюм
от Роджера, собравшегося в душ.
   - Без двадцати минут десять, - сказал Харри.
   - Понятно. Ну что, опять к нам нет очереди?
   - Нет.
   - Тогда после душа я буду у себя в кабинете. А ты открывай спортзал.
   - Я принесу сок в четверть одиннадцатого. Вас ждут конторские книги, сэр.
   - Да, я знаю.
   С потолка кабинета Роджера свешивалась бечевка. Вчера ее не было. К концу
бечевки прикреплена бумажка с надписью: "Дерни за веревочку". Что за  шутки?
Что-то вроде "Алисы в стране чудес"? До первого апреля еще далеко.
   Он еще раз посмотрел на бечевку. Ее верхний конец раздваивался  наподобие
буквы "у", оба кончика приколоты кнопками к облезлому дощатому потолку.
   Роджер повернулся на каблуках и заметил наверху еще две кнопки, прямо над
дверью. Вторая пара кнопок вроде бы ничего не держала.
   Он пожал плечами и потянул за конец бечевки.
   Кнопки отскочили от  потолка.  Роджеру  показалось,  что  на  него  упала
невидимая сетка из паутины. Он махнул рукой, чтобы отвести ее от лица.  Рука
зацепилась за что-то, он почувствовал  сильную  боль.  Из  большого  пальца,
наполовину отрезанного, брызнула кровь, срезанная кожа  на  тыльной  стороне
ладони собралась складками у основания пальцев. Из всех разрезов шла кровь.
   Роджеру стало страшно, он отчаянно замахал руками. От каждого движения на
желтые стены кабинета летели брызги крови и  клочья  мяса.  Он  упал,  начал
кататься по полу.  Когда  его  рывки  перешли  в  слабые  конвульсии,  стало
заметно, что невидимая сеть с ячейками в виде ромбов прорезает тренировочный
костюм и все вздрагивающее тело Роджера до костей.
   У Джона Томса был списочек.
   Мэвис Твайт открыла ключом дверь библиотеки и вошла.  Она  повесила  свое
приличное пальто и чистенькую черную шляпку  на  вешалку,  прислушалась.  Из
кабинета доносились ритмичные удары. Значит, Джильда уже на  месте.  Девушка
наконец  научилась  вовремя  приходить  на  работу.  Мэвис  тогда  правильно
угадала, что со временем из Джильды получится хороший  работник.  Когда  это
было? Неужели прошло уже шесть лет? Как быстро летит время!
   - Доброе утро, Джильда!
   - Кофе уже готов.
   - Чем занимаешься?
   Джильда подлила немного чернил на штемпельную подушку и сказала:
   - Ставлю  штампы  с  вашей  фамилией  на  письма  с  требованием  вернуть
задержанную книгу.
   Она поставила пробный оттиск на промокательную бумагу и продолжала:
   - Не понимаю, почему читатели не возвращают книги в  установленный  срок.
Никакого уважения! Почему они не задумываются над тем, что  кто-то  стоит  в
очереди за этими книгами? И всегда задерживают новейшие поступления,  всегда
именно нужные книги.
   - А что там на моем столе?
   - Два письма по поводу поврежденных книг, на них  требуется  ваша  личная
подпись. И опять этот Томс!
   - Что, надписи на полях?
   - Да, и обязательно на самых ценных книгах! Пожалуй,  надо  снова  лишить
его права пользоваться библиотекой.
   - Да, пожалуй. Ладно, я подумаю. А  сейчас,  пока  нет  ничего  срочного,
пойду подберу несколько книг по  заказу  университета.  Я  буду  наверху,  в
книгохранилище.
   Мэвис любила работать в книгохранилище. Второй этаж публичной  библиотеки
города Ридж Ривер представлял собой  открытый  балкон,  протянувшийся  вдоль
трех стен здания. Там пахло книгами, оттуда хорошо были видны  ряды  книжных
шкафов, сверху похожих  на  поставленные  на  ребро  костяшки  домино.  Там,
наверху, были  лестницы.  По  секрету,  больше  всего  ей  нравились  именно
лестницы.
   Оба конца каждой лестницы заканчивались роликами, каждый нейлоновый ролик
катился по собственной направляющей, одна из  которых  проходила  по  крышке
верхнего  стеллажа,  а  другая  по  полу.  Катание  на  лестнице  напоминало
аттракцион в Диснейленде.
   Мэвис всегда работала методически, по списку, составленному в  алфавитном
порядке. Так, первым идет Арнолд. Она влезла на деревянную лестницу, выбрала
нужную книгу и положила ее  на  прикрепленную  к  лестнице  полочку,  слегка
оттолкнулась.
   Мимо носа проплывали корешки книг. В животе от скорости  что-то  легонько
переместилось. Следующим был Эразм. Она притормозила точно в  нужном  месте.
Мэвис знала, где что лежит! Дальше - Гете, это будет там, на дальнем  конце,
перед самой ограничительной планкой.
   Хороший толчок - и она прокатится по всей длине полки,  до  самого  края,
лестницу   остановят   небольшие   резиновые   амортизаторы.   Замечательное
путешествие!
   Раз, два, три - поехали! Мэвис, старший библиотекарь, испытывала  радость
от бесшумного качения на  большой  высоте.  Путешествие  должно  закончиться
легким толчком, поэтому она  крепко  держалась  за  верх  дубовой  лестницы,
подняв руки вверх. Падать ни в  коем  случае  не  рекомендовалось.  До  пола
первого этажа было двадцать футов,  плюс  пять  футов  высота  лестницы,  на
которой стояла Мэвис. Опасная высота  придавала  путешествию  дополнительную
прелесть.
   Ее руки на  высоте  кистей  поразил  странный  удар,  похожий  на  разряд
электрического тока, брызнула кровь, в животе  что-то  перевернулось...  Она
закачалась на падающей лестнице, основание которой  наткнулось  на  какое-то
препятствие. Мэвис падала, дико размахивая  руками.  На  ступеньке  лестницы
прочно стояли две ее ступни, отделившиеся  от  тела.  Она  перелетела  через
ограничительную планку. Стоявший на полу стол с подготовленными  для  работы
книгами стремительно приближался к ней...
   На высоте двадцати пяти футов над изуродованным телом Мэвис остались  две
уцелевшие ступеньки лестницы,  удержанные  верхней  направляющей.  За  самую
верхнюю ступеньку по-прежнему крепко держались две человеческие кисти.
   Глава 25
   - Уже темнеет, - сказала Джанис. - Через сколько времени наступит  полная
темнота? - спросил Дункан.
   - Думаю, через час.
   - Мы дойдем туда за полчаса, значит, надо быть на  месте  примерно  через
час после наступления темноты. У нас еще есть время на подготовку. Иди сюда,
дорогая, - сказал он, откинув одеяло.
   - Дункан! Надо же поужинать!
   - К черту ужин! Хотя, пожалуй, можно заказать ужин в номер,
   Джанис опустила занавеску на окне и сказала:
   - Ты что, всерьез хочешь заказать ужин в номер? Это  же  "Голубая  луна",
всего-навсего мотель. Они уже, наверное, удивляются, почему  мы  не  выходим
целых два часа. В этом заведении нет обслуживания в номерах, Дункан.
   - Извини, но у  меня  не  было  опыта  проживания  в  захудалых  мотелях,
дорогая.
   - У меня  тоже.  Я  и  не  представляла  себе...  Я  всегда  думала,  что
зеркальные потолки - выдумка авторов грязных книжонок.
   - Что, зеркала на потолке? Прямо над кроватью? Я уже  не  раз  говорил  и
повторяю еще раз: "Как жаль, что я многого не вижу!"
   - С- моей-то фигурой? В данном случае ты ничего не теряешь.
   - Воздерживаюсь от комментариев на тему о твоей внешности, но на ощупь ты
очень хороша. Помнишь поговорку: "Лучше один раз пощупать..."  Поскольку  ты
хороша на ощупь, прыгай в постель. Я займусь тобой как следует!
   Джанис взяла подушку с единственного стула в номере и кинула в Дункана.
   - Вот тебе, сексуальный маньяк!
   - Это  нечестно!  -  запротестовал  Дункан.  -  Ты  дерешься  на  дальней
дистанции. Иди сюда и борись как  настоящий  мужчина,  а  еще  лучше  -  как
настоящая женщина!
   - Хочу ужин!
   - Ну ладно. Значит, конец медовому месяцу?
   - Медовый месяц? Мы же не женаты.
   - Еще не женаты.
   - Что значит "еще"? Не хочешь ли ты сказать...
   - Да, если ты согласна. Если согласна нести крест в виде слепого мужа.
   Полотенце, которым Джанис прикрывалась, упало  на  пол.  Она  моментально
скользнула в постель.
   - Если я согласна? Конечно же, я согласна! Милый, дорогой Дункан!
   Маленький паучок  пробежал  по  паутине  и  спрятался  в  ушной  раковине
Драчуна.  На  складках  кожи  под  отвисшим  подбородком  были  видны  следы
крошечных зубов. Один из отрезанных пальцев, уложенных Томсом  в  аккуратный
ряд около трупа, отсутствовал.
   - Ты большая дрянь, Драчун. Ты согласен? - с присвистом проговорил  Томс.
- Ты гнилой тип, ты прогнил насквозь морально и физически.
   Томс захихикал, втягивая слюну через дырку в маске.
   - Ты никогда не был хорошим собеседником, Драчун. Ни при жизни, ни  после
смерти. Ты глупый и бесполезный. Но в мертвом виде  ты,  пожалуй,  чуть-чуть
получше. Теперь с тобой удобнее разговаривать. Конечно,  как  собеседник  ты
уступаешь цветам у меня в комнате, но в данном случае сойдешь. Жалко, что ты
уходишь от меня.
   Он медленно покачал головой.  При  этом  маска  издала  чавкающие  звуки,
из-под нее показалась беловатая жидкость, которая струйкой потекла Томсу  за
воротник.
   - Да, ты уходишь от меня, Драчун. И  не  возражай.  Уходишь  от  меня  по
кускам. Пройдет месяц, и от тебя останется только скелет в вонючей луже.  Ты
страдал от избытка веса, Драчун.  Ты  знаешь,  что  я  прав.  Я  помог  тебе
избавиться от лишнего веса, а ты уходишь от меня. Значит, мне придется найти
другого собеседника. Но новый собеседник должен быть  поживее.  Может  быть,
твое место займет Джанис? Она вела бы себя поласковее со мной, если бы  была
здесь вместо тебя. Это уж точно.
   А может быть, держать здесь  и  тебя,  и  ее?  Тебе  понравится,  Драчун?
Веселая компания! Я бы позаботился о том, чтобы ее хватило надолго. Я держал
бы ее в форме, она сразу поняла бы, кто здесь хозяин. Ей пришлось бы быть со
мной вежливой!  Ты  знаешь,  когда-то  она  чуть  было  не  одурачила  меня.
Подумаешь, красивые ноги! Но ты  их  видел,  я  знаю.  Ты  всегда  бегал  за
девчонками. Ты был настоящей свиньей,  Драчун.  Девчонки  просто  ненавидели
тебя! Ты был слишком глупым, чтобы заметить это, но они ненавидели тебя  так
же сильно, как презирали меня. Особенно шикарные девочки вроде этой  Джанис.
Очень жаль, что она оказалась на ИХ  стороне!  Я  почти  влюбил...  она  мне
нравилась.
   Единственный  здоровый  глаз  Томса  затуманился,  ему  пришлось  мигнуть
несколько раз.
   - Понимаешь, я не видел, как они умирают! Все те, которые в моем списке и
до которых я уже добрался... Я не видел, как они умирают! Даже не видел, как
кончался этот старик Кармаджен, на складе было мало света...
   Пальцем левой руки он захватил невидимую нить  на  правой  руке  и  сплел
очередную корзиночку. - Ловушки - хорошая  вещь,  но  я  хочу  видеть.  Надо
постараться и понаблюдать хотя бы за одним из них, пока я еще жив.
   Он нагнулся над трупом и спросил:
   - Что ты говоришь? Собака? Собаки не в счет, Драчун. С ними не так, как с
людьми. Собак я не принимаю в расчет, Трантона тоже. Он же спал!  А  я  хочу
видеть их глаза, хочу видеть в них страх, хочу знать, что они понимают...
   Раньше я их боялся! Знаешь ли ты об этом, Драчун? Теперь не боюсь. Теперь
пусть они боятся МЕНЯ! Все их планы... Видишь, как я  разделываюсь  с  ними?
Конечно, ты ведь и сам один из них. Точнее, ты был одним из них, не так  ли?
И не вздумай отрицать! Ты участвовал в  заговоре!  Но  Джон  оказался  умнее
тебя. Согласен, Драчун?
   Томс выпрямился во весь рост, потопал по каменному полу.
   - Согласен, Драчун? Или не согласен? Он  сильно  ударил  ногой  по  бедру
распухшего, разлагающегося трупа. В  том  месте,  где  коснулась  его  нога,
осталась глубокая вмятина. Тело перевернулось,  из-под  надрезанной  брюшины
высыпались черви. Из открытого рта  и  вскрытой  черепной  коробки  полилась
слизь. Испуганный паучок уцепился за остаток разорванной паутины.
   Томс снова толкнул Драчуна.
   - Жалко, что ты не отвечаешь. Понимаешь, им уже пора быть здесь. Чего они
ждут, Драчун? Они должны были уже определить, где мы с тобой находимся.  Они
тупые, но не настолько же! Почему они не идут  за  мной?  Конечно,  в  конце
концов они придут сюда. И тогда у тебя появятся приятели, Драчун. Джон  Томс
готов встретить гостей. Я готов, я жду.
   И он замурлыкал песню. Маска легонько  вибрировала,  звук  был  похож  на
жужжание самодельной губной гармошки, изготовленной из бумаги и расчески:
   - ...Я не забыл, я не простил... Сотрудник  охранного  агентства  впустил
Дункана и Джанис через центральные ворота.
   - Ваши фамилии, сэр,  указаны  в  списке.  Проходите.  Что,  сверхурочная
работа?
   - Мистер Браунли еще здесь? Охранник пробежал глазами по списку.
   - К сожалению, сэр, мистер Браунли и доктор Андерс уехали час назад.
   - Уехали вместе? - спросила Джанис. Слегка улыбнувшись, охранник ответил:
   - Да, вместе. В его машине. Теперь все работают допоздна.
   Когда они вошли в здание, Джанис разразилась бранью:
   - Чертов грязный старик! И эта сука!
   - У них может быть вполне законный повод для совместной поездки, - сказал
Дункан. - Допустим, деловое совещание на тему "Работа в будущем".
   - Совещание - да, деловое - нет!  Спорю,  что  они  отправились  прямо  в
мотель "Голубая луна".
   - Ну, мы-то знаем, что там освобод