Только бы сохранить корабль!
     Эрг Hoop кинул взгляд на циферблат уравнителя скоростей и  быстро
подошел к пульту. С минуту начальник экспедиции стоял перед рычагами и
верньерами управления.  Пальцы его больших рук шевелились, как бы беря
аккорды на музыкальном инструменте, спина горбилась и лицо каменело.
     Низа Крит подошла к начальнику,  смело взяла его  правую  руку  и
приложила ладонью к своей гладкой щеке,  горячей от волнения. Эрг Hoop
благодарно кивнул, погладил пышные волосы девушки и выпрямился.
     - Идем в нижние слои атмосферы и на посадку!  - громко сказал он,
включая сигнал.
     Вой пронесся  по кораблю,  и люди поспешно разбежались по местам,
замкнув себя в гидравлические плавающие сиденья.
     Эрг Hoop   опустился   в   мягкие   объятия  посадочного  кресла,
поднявшегося  из  люка  перед  пультом.  Загремели  удары  планетарных
двигателей,  и  звездолет  с  воем  кинулся  вниз,  навстречу скалам и
океанам  неведомой  планеты.  Локаторы   и   инфракрасные   отражатели
прощупывали  первозданный  мрак  внизу,  красные  огни горели на шкале
высоты у заданной цифры - пятнадцати тысяч  метров.  Гор  выше  десяти
километров  не  приходилось  ожидать  на  планете,  где  вода и нагрев
черного солнца работали над выравниванием поверхности, как и на Земле.
     Первый же  облет  обнаружил  на  большей части планеты вместо гор
лишь незначительные возвышенности,  немного  большие,  чем  на  Марсе.
Видимо, деятельность внутренних сил, созидающих горные поднятия, почти
совсем прекратилась или приостановилась.
     Эрг Hoop  передвинул  ограничитель  высоты  полета  на две тысячи
метров  и  включил  мощные  прожекторы.  Под  звездолетом  простирался
огромный  океан  -  подлинное  море  ужаса.  Беспросветно черные волны
вздымались и опадали над неведомыми глубинами.
     Биолог, вытирая  выступивший  от  усилий  пот,  старался  поймать
отраженный от волн световой зайчик в прибор, определяющий ничтожнейшее
колебание   отражательной  способности  -  альбедо,  чтобы  определить
соленость или минерализацию этого моря мрака.
     Блестящая чернота  воды  сменилась  чернотой  матовой  - началась
суша.  Скрещенные лучи  прожекторов  распахивали  узкую  дорогу  между
стенами  тьмы.  На  ней  проступали неожиданные краски - то желтоватые
пятна песка, то серовато-зеленая поверхность скалистых пологих гряд.
     "Тантра", послушная искусной руке, понеслась над материком.
     Наконец Эрг Hoop обнаружил ту самую равнину. Из-за незначительной
высоты  ее  нельзя  было назвать плоскогорьем.  Но было очевидно,  что
возможные приливы и бури темного моря не могут достичь  этой  равнины,
поднимавшейся  над  низменными  участками  суши на высоту примерно ста
метров.
     Передний локатор  левого  борта дал свисток.  "Тантра" нацелилась
прожекторами. Теперь совершенно отчетливо стал виден звездолет первого
класса.  Покрытие  его  носовой части из кристаллически перестроенного
анизотропного иридия сверкало в  лучах  прожектора  как  новое.  Около
корабля  не  было видно временных построек,  не горело никаких огней -
темный  и  безжизненный  стоял  звездолет,  никак   не   реагируя   на
приближение  собрата.  Лучи  прожекторов пробежали дальше,  сверкнули,
отразившись,  как  от  синего  зеркала,  от  колоссального  диска   со
спиральными   выступами.  Диск  стоял  наклонно,  на  ребре,  частично
погруженный в черную почву.  На мгновение наблюдателям показалось, что
за диском торчат какие-то скалы,  а дальше сгущается черная тьма. Там,
вероятно, был обрыв или спуск куда-то на низменность...
     Оглушительный вой "Тантры" сотряс ее корпус. Эрг Hoop хотел сесть
поближе к обнаруженному звездолету и предупреждал людей, которые могли
оказаться  в смертоносной зоне,  радиусом около тысячи метров от места
посадки.  Слышимый даже внутри  корабля,  прокатился  чудовищный  гром
планетарных  моторов,  в  экранах  появилось облако раскаленных частиц
почвы. Пол стал круто подниматься вверх и заваливаться назад. Бесшумно
и    плавно    гидравлические   шарниры   повернули   сиденья   кресел
перпендикулярно к ставшим отвесно стенам.
     Гигантские коленчатые    упоры    отскочили    от    корпуса   и,
растопырившись,  приняли на себя первое прикосновение к  почве  чужого
мира.  Толчок,  удар, толчок - "Тантра" раскачивалась носовой частью и
замерла одновременно с полной остановкой двигателей.  Эрг Hoop  поднял
руку  к  пульту,  оказавшемуся над головой,  повернул рычаг выключения
упоров.  Медленно,  короткими толчками звездолет стал  оседать  носом,
пока не принял прежнего горизонтального положения. Посадка окончилась.
Как  всегда,  она  давала  настолько  сильную  встряску  человеческому
организму,  что  астролетчики  должны были некоторое время приходить в
себя, полулежа в своих креслах.
     Страшная тяжесть  придавила  каждого.  Как после тяжелой болезни,
люди едва могли приподняться.  Однако неугомонный биолог  успел  взять
пробу воздуха.
     - Годен   для   дыхания,-   сообщил   он.-    Сейчас    произведу
микроскопическое исследование!
     - Не нужно,- отозвался Эрг Hoop, расстегивая упаковку посадочного
кресла.-  Без  скафандров  нельзя  покидать корабль.  Здесь могут быть
очень опасные споры и вирусы.
     В шлюзовой каюте у выхода были заранее приготовлены биологические
скафандры и "прыгающие скелеты" - стальные,  обшитые кожей  каркасы  с
электродвигателем,  пружинами  и  амортизаторами  для  индивидуального
передвижения при увеличенной силе тяжести,  которые надевались  поверх
скафандров.
     Всем не терпелось почувствовать под ногами  почву,  пусть  чужую,
после  шести  лет скитания в межзвездных безднах.  Кэй Бэр,  Пур Хисс,
Ингрид,  врач Лума и два механика-инженера должны  были  оставаться  в
звездолете,  чтобы  вести  дежурство у радио,  прожекторов и приборов.
Низа стояла в стороне со шлемом в руках.
     - Откуда  нерешительность,  Низа?  -  окликнул девушку начальник,
проверявший свою радиостанцию в верхушке шлема.- Идемте к звездолету!
     - Я...- Девушка замялась.- Мне кажется,  он мертвый,  стоит здесь
уже давно.  Еще одна катастрофа,  еще жертва беспощадного космоса -  я
понимаю,  это  неизбежно,  но  всегда тяжело...  особенно после Зирды,
после "Альграба"...
     - Может   быть,   смерть   этого   звездолета  даст  нам  жизнь,-
откликнулся Пур Хисс,  поворачивая обзорную короткофокусную  трубу  по
направлению корабля, по-прежнему остававшегося неосвещенным.
     Восемь путешественников  выкарабкались  в  переходную  камеру   и
остановились в ожидании.
     - Включите воздух!  - скомандовал Эрг Hoop оставшимся в  корабле,
которых уже отделила непроницаемая стена.
     Только после того как давление в камере достигло  пяти  атмосфер,
гидравлические  домкраты выдавили плотно припаявшуюся дверь.  Давление
воздуха почти выбросило людей из камеры,  не давая ничему вредному  из
чужого  мира  проникнуть  внутрь  кусочка  Земли.  Дверь  стремительно
захлопнулась.  Луч  прожектора  проложил  яркую  дорогу,  по   которой
исследователи  заковыляли  на своих пружинных ногах,  едва волоча свои
тяжелые тела.  В конце светового  пути  возвышался  огромный  корабль.
Полтора  километра показались необычайно длинными и от нетерпения и от
жестокой  тряски  неуклюжих  скачков  по  неровной,  усеянной  мелкими
камнями почве, сильно нагретой черным солнцем.
     Сквозь толстую атмосферу, изобилующую влагой, звезды просвечивали
бледными,  расплывчатыми пятнами. Вместо сияющего великолепием космоса
небо планеты передавало  лишь  намеки  на  созвездия.  Их  красноватые
тусклые фонарики не могли бороться с тьмой на почве планеты.
     В окружающем  глубочайшем  мраке   корабль   выделялся   особенно
рельефно.  Толстый  слой боразоно-циркониевого лака местами истерся на
обшивке. Вероятно, звездолет долго странствовал в космосе.
     Эон Тал  издал  восклицание,  отдавшееся  во  всех телефонах.  Он
показал рукой на открытую дверь,  зияющую черным пятном,  и  спущенный
вниз  малый  подъемник.  На  почве  около  подъемника  и  под кораблем
торчали,  несомненно,  растения.  Толстые стебли поднимали  на  высоту
почти  метра  черные,  параболически углубленные чаши,  зазубренные по
краю,  точно шестерни,- не то листья,  не  то  цветы.  Скопище  черных
неподвижных  шестерней  выглядело  зловеще.  Еще  больше настораживало
немое зияние двери.  Нетронутые растения и открытая  дверь  -  значит,
давно уже люди не пользовались этим путем,  не охраняют свой маленький
земной мирок от чужого.
     Эрг Hoop,  Эон  и  Низа  вошли  в  подъемник.  Начальник повернул
пусковой рычаг.  С легким  скрежетом  механизм  заработал  и  послушно
вознес  троих  исследователей  в  раскрытую настежь переходную камеру.
Следом поднялись и остальные.  Эрг Hoop передал  на  "Тантру"  просьбу
погасить  прожектор.  Мгновенно  маленькая  кучка  людей  затерялась в
бездне тьмы. Мир железного солнца надвинулся вплотную, как будто желая
растворить  в  себе  слабый  очаг  земной  жизни,  приникший  к  почве
громадной темной планеты.
     Зажгли вращающиеся  наверху шлемов фонарики.  Дверь из переходной
камеры внутрь  корабля  оказалась  закрытой,  но  незапертой  и  легко
поддалась.   Исследователи   вошли   в   средний   коридор,   свободно
ориентируясь во тьме проходов.  Конструкция звездолета  отличалась  от
"Тантры" лишь в незначительных деталях.
     - Корабль построен несколько  десятков  лет  назад,-  сказал  Эрг
Hoop, приближаясь к Низе.
     Девушка оглянулась. Сквозь силиколл(27) шлема полуосвещенное лицо
начальника казалось загадочным.
     - Невозможная мысль,- продолжал Эрг Hoop,- вдруг это...
     - "Парус"!  - воскликнула Низа, забыв о микрофоне, и увидела, что
все обернулись к ней.
     Группа разведчиков   проникла   в  главное  помещение  корабля  -
библиотеку-лабораторию и  затем  ближе  к  носу,  в  центральный  пост
управления.   Ковыляя  в  своем  скелетообразном  каркасе,  шатаясь  и
ударяясь  о  стены,  начальник   экспедиции   добрался   до   главного
распределительного щита. Освещение звездолета оказалось включенным, но
тока  не  было.  В  темноте  помещений   продолжали   светиться   лишь
фосфоресцирующие указатели и значки.  Эрг Hoop нашел аварийную клемму,
и  тут,   на   удивление   всем,   загорелся   тусклый,   показавшийся
ослепительным свет.  Должно быть,  он вспыхнул и у подъемника,  потому
что в телефонах шлемов зазвучал голос
     Пур Хисса,  осведомившегося  о  ходе осмотра.  Ему ответила Бина,
геолог.  Начальник застыл  на  пороге  центрального  поста.  Проследив
глазами  за  его  взглядом,  Низа  увидела  наверху,  между  передними
экранами,  двойную надпись - на земном языке и кодом Великого Кольца -
"Парус". Ниже под чертой шли галактические позывные Земли и координаты
солнечной системы.
     Исчезнувший восемьдесят  лет  назад звездолет нашелся в неведомой
ранее системе  черного  солнца,  так  долго  считавшейся  лишь  темным
облаком.
     Осмотр помещений звездолета не помог понять,  куда  делись  люди.
Кислородные  резервуары  не были исчерпаны,  запасов воды и пищи могло
хватить еще на несколько лет,  но нигде не было ни следов, ни останков
экипажа "Паруса".
     Странные темные  натеки  виднелись   кое-где   в   коридорах,   в
центральном посту и библиотеке. На полу в библиотеке тоже было пятно -
оно коробилось многослойной пленкой,  как если бы здесь высохло что-то
пролитое.  В  кормовом  машинном посту перед распахнутой дверью задней
переборки свисали оборванные провода,  а массивные стойки  охладителей
из  фосфористой  бронзы сильно погнулись.  Так как в остальном корабль
был совершенно цел,  то эти повреждения,  требовавшие могучего  удара,
остались  непонятными.  Исследователи  выбились  из  сил,  но не нашли
ничего,  что могло бы  объяснить  исчезновение  и  несомненную  гибель
экипажа "Паруса".
     Попутно пришло  другое,  чрезвычайно  важное  открытие  -  запасы
анамезона  и  планетарных  ионных  зарядов,  сохранившиеся на корабле,
обеспечивали взлет "Тантры" с тяжелой планеты и путь до Земли.
     Переданное немедленно   на   "Тантру"  сообщение  сняло  сознание
обреченности,  овладевшее людьми после пленения  их  корабля  железной
звездой.  Отпала необходимость длительной работы по передаче сообщения
на Землю.  Зато предстоял огромнейший труд по перегрузке контейнеров с
анамезоном.  Нелегкая  сама  по себе задача здесь,  на планете почти с
тройной земной тяжестью,  превращалась  в  дело,  требовавшее  высокой
инженерной изобретательности.  Но люди эпохи Кольца не боялись трудных
умственных задач, а радовались им.
     Биолог вынул  из  магнитофона  в  центральном посту незаконченную
катушку полетного дневника.  Эрг Hoop с геологом открыли  герметически
запертый главный сейф,  хранивший результаты экспедиции "Паруса". Люди
поволокли   на   себе   значительный   груз   -   множество    рулонов
фотонно-магнитных  фильмов,  дневники,  астрономические  наблюдения  и
вычисления.  Сами будучи исследователями,  члены экспедиции  не  могли
даже на короткий срок оставить столь драгоценную находку.
     Едва живые  от  усталости  разведчики  встретились  в  библиотеке
"Тантры"   с  горящими  нетерпением  товарищами.  Здесь,  в  привычной
обстановке,  за  удобным  столом  под  ярким  светом,  могильная  тьма
окружавшего  мрака  и  мертвый,  покинутый  звездолет  стали  видением
ночного кошмара.  Только каждого давило не  снимаемое  ни  на  секунду
тяготение  страшной  планеты,  да  и  при каждом движении то один,  то
другой из исследователей морщился от боли.  Без большой практики  было
очень  трудно  координировать  собственное  тело  с  движением рычагов
стального  "скелета".  От  этого  ходьба  сопровождалась  толчками   и
жестоким  встряхиванием.  Даже  из  короткого  похода  люди  вернулись
основательно избитыми.  У геолога Бины  Лед,  по-видимому,  получилось
легкое  сотрясение  мозга,  но  и  она,  тяжело привалившись к столу и
сдавливая виски,  отказалась  уйти,  не  прослушав  последней  катушки
корабельного   дневника.   Низа   ожидала   от  этой  восемьдесят  лет
хранившейся  в  мертвом  корабле  на  жуткой  планете  записи  чего-то
невероятного.  Ей  представлялись  хриплые  призывы  о  помощи,  вопли
страдания,  трагические прощальные слова. Девушка вздрогнула, когда из
аппарата  раздался  звучный и холодный голос.  Даже Эрг Hoop,  великий
знаток всего,  что касалось межзвездных полетов,  не  знал  никого  из
экипажа   "Паруса".  Укомплектованный  исключительно  молодежью,  этот
звездолет отправился в свой  бесконечно  отважный  рейс  на  Вегу,  не
передав в Совет Звездоплавания обычного фильма о людях экипажа.
     Неизвестный голос  излагал  события,  случившиеся  семь   месяцев
спустя после передачи последнего сообщения на Землю.  За четверть века
до этого,  при пересечении пояса космического  льда  на  краю  системы
Вега,  "Парус"  был  поврежден.  Пробоину  в  кормовой  части  удалось
заделать и продолжать путь,  но  она  нарушила  точнейшую  регулировку
защитного поля моторов.  После длившейся двадцать лет борьбы двигатели
пришлось остановить.  Еще пять лет "Парус" летел по инерции,  пока  не
уклонился  в  сторону  по  естественной  неточности курса.  Тогда было
послано  первое  сообщение.   Звездолет   собирался   послать   второе
сообщение,  когда попал в систему железной звезды.  Дальше получилось,
как и с "Тантрой",  с той  лишь  разницей,  что  корабль  без  ходовых
моторов,  раз  затормозившись,  улететь  совсем  не  мог.  Он  не смог
сделаться спутником планеты, так как ускорительные планетарные моторы,
находившиеся в корме, пришли в такую же негодность, как и анамезонные.
"Парус" благополучно сел на низкое плато вблизи моря.  Экипаж принялся
выполнять  три  стоявшие  перед  ним  задачи:  попытку отремонтировать
двигатели,  посылку призыва на Землю и изучение неведомой планеты.  Не
успели  еще  собрать  ракетную  башенку,  как  люди  начали непонятным
образом  исчезать.  Посланные  на  розыски   тоже   не   возвращались.
Исследование  планеты  прекратили,  покидать корабль для строительства
башенки стали только все  вместе  и  подолгу  отсиживались  в  наглухо
запертом  корабле  в  перерывах между невероятно изнурительной от силы
тяжести работой.  Торопясь отправить ракету,  они даже не  предприняли
изучение   чужого   звездолета  поблизости  от  "Паруса",  по-видимому
находившегося здесь уже давно.
     "Тот диск!"  - мелькнуло в уме у Низы.  Она встретилась глазами с
начальником,  и тот,  поняв ее мысли, кивнул утвердительно головой. Из
четырнадцати человек экипажа "Паруса" осталось в живых восемь.  Дальше
в дневнике  следовал  примерно  трехдневный  перерыв,  после  которого
сообщение передавал высокий молодой женский голос:
     "Сегодня, двенадцатого  числа  седьмого  месяца  триста  двадцать
третьего   года  Кольца,  мы,  все  оставшиеся,  закончили  подготовку
ракеты-передатчика. Завтра в это время..."
     Кэй Бэр   инстинктивно  взглянул  на  часовую  градуировку  вдоль
перематывавшейся ленты - пять часов утра по  времени  "Паруса"  и  кто
знает сколько по этой планете...
     "Мы отправим  надежно  рассчитанное...-  Голос  прервался,  затем
снова   возник,   более  глухой  и  слабый,  как  если  бы  говорившая
отвернулась от приемника.- Включаю! Еще!.."
     Прибор смолк,   но  лента  продолжала  перематываться.  Слушавшие
обменялись тревожными взглядами.
     - Что-то случилось! - начала Ингрид Дитра.
     Из магнитофона полетели торопливые,  сдавленные слова:  "Спаслись
двое...  Лаик не допрыгнула...  подъемник...  дверь не смогли закрыть,
только  вторую!  Механик  Сах  Ктон  пополз  к  двигателям...   ударим
планетарными... они, кроме ярости и ужаса,- ничто! Да, ничто..."
     Лента некоторое время вращалась беззвучно,  затем  тот  же  голос
заговорил снова:
     "Кажется, Ктон не успел.  Я одна,  но  я  придумала.  Прежде  чем
начну,- голос окреп и зазвучал с убедительной силой: - Братья, если вы
найдете "Парус", предупреждаю, не покидайте корабль никогда".
     Говорившая громко  вздохнула  и  сказала  негромко,  как бы самой
себе:
     "Надо узнать про Ктона. Вернусь, объясню подробнее..."
     Щелчок - и лента продолжала сматываться еще около двадцати  минут
до  конца катушки.  Но напрасно ожидали внимательные уши - неизвестной
не пришлось ничего объяснить, как, вероятно, не пришлось и вернуться.
     Эрг Hoop выключил аппарат и обратился к своим товарищам:
     - Наши погибшие сестры и братья спасают нас!  Разве не чувствуете
вы рук сильного человека Земли!  На корабле оказался анамезон.  Теперь
мы получили предупреждение  о  смертельной  опасности,  подстерегающей
здесь нас!  Я не знаю,  что это такое,  но, наверное, это чужая жизнь.
Будь это космические, стихийные силы, они не только убили бы людей, но
повредили и корабль.  Получив такую помощь,  нам было бы стыдно теперь
не спастись и не донести до Земли  открытия  "Паруса"  и  свои.  Пусть
великие  труды погибших,  их полувековая борьба с космосом не пропадут
даром.
     - Как  же вы думаете запастись горючим,  не выходя из корабля?  -
спросил Кэй Бэр.
     - Почему  не выходя из корабля?  Вы знаете,  что это невозможно и
нам придется выходить и работать снаружи. Но мы предупреждены и примем
меры...
     - Я догадываюсь,- сказал биолог Зон  Тал,-  барраж  вокруг  места
работы.
     - Не только, но и всего пути между кораблями! - добавил Пур Хисс.
     - Конечно!  Так как мы не знаем,  что нас подстерегает, то барраж
сделаем двойной - излучением и током.  Протянем провода, по всему пути
создадим световой коридор.  За "Парусом" стоит неиспользованная ракета
- в ней хватит энергии на все время работы.
     Голова Бины  Лед  со  стуком  ударилась  о  стол.  Врач  и второй
астроном  придвинулись,   преодолевая   тяжесть,   к   бесчувственному
товарищу.
     - Ничего!  - объявила Лума Ласви.- Сотрясение  и  перенапряжение.
Помогите мне дотащить