и
стали холодными,  и он сообразил,  что легкое  платье  Веды  вовсе  не
защищает ее от ночной прохлады этих северных мест.
     Летняя ночь шестидесятой параллели  была  светлой  -  им  удалось
собрать большую кучу хвороста.
     Громко щелкнул электрический разряд,  извлеченный Дар  Ветром  из
могучего  аккумулятора винтолета,  и скоро яркое пламя костра сгустило
темноту вокруг, насыщая людей своим животворным теплом.
     Съежившаяся Веда  распустилась вновь,  как цветок под солнцем,  и
оба поддались почти гипнотической задумчивости.  Где-то глубоко в душе
человека  за  те  сотни  тысяч  лет,  в  которые огонь был его главным
прибежищем и спасением,  осталось неистребимое чувство уюта  и  покоя,
порождаемое огнем в часы, когда холод и темнота окружали человека...
     - Что гнетет вас, Веда? - нарушил молчание Дар Ветер.
     - Я  вспомнила ту,  с платком...  - тихо ответила Веда,  не сводя
глаз с рассыпающихся золотом углей.
     Дар Ветер  сразу  понял.  Накануне  своего полета они закончили в
приалтайских  степях  вскрытие   большого   кургана   скифов.   Внутри
сохранившегося  деревянного  сруба  находился  скелет  старика  вождя,
окруженный  костяками  лошадей  и  рабов,  прикрытых  краем  курганной
насыпи.  Старый вождь лежал с мечом,  щитом и панцирем,  а в его ногах
оказался скрюченный скелет совсем юной женщины.  К костяным чертам  ее
черепа прилегал шелковый платок, когда-то туго обмотанный вокруг лица.
Сохранить  платок  не  удалось,  несмотря  на  все  ухищрения,  но  за
несколько  минут,  пока он не рассыпался в тонкую пыль,  удалось точно
воспроизвести очертания прекрасного  лица,  отпечатавшегося  на  ткани
тысячи   лет   тому   назад.   Платок   передавал  еще  одну  страшную
подробность - отпечаток вылезших из  орбит  глаз  женщины,  несомненно
задушенной  этим  платком  и  брошенной  в  могилу своего мужа,  чтобы
сопровождать его в неведомых путях загробного мира.  Ей было не больше
девятнадцати,  ему  -  не  меньше  семидесяти лет,  преклонный для тех
времен возраст.
     Дар Ветер  вспомнил  дискуссию,  разгоревшуюся  по поводу находки
среди молодых сотрудников экспедиции Веды. По доброй воле или насильно
пошла женщина за своим мужем?  Зачем? Во имя чего? Если из-за большой,
преданной любви,  то как же можно было убивать ее,  а не  сберечь  как
лучшую память о себе в покинутом мире живых?
     В спор вступила Веда Конг.  Она долго вглядывалась в темный бугор
кургана загоревшимися глазами, стараясь проникнуть умственным взором в
толщу прошедших времен.
     - Старайтесь  понять  тех  людей.  Просторы  древних  степей были
действительно беспредельными для единственных средств  сообщения  того
времени - лошадей,  верблюдов, быков. И на гигантском просторе обитали
отдельные группы кочевников-скотоводов,  не только ничем не  связанных
между собой, но состоявших в неугасимой вражде. Множество обид и злобы
копилось из поколения в поколение;  каждый пришелец был врагом, каждое
племя - добычей,  обещавшей скот и рабов, то есть людей, работавших по
принуждению,  как  скот,  под  кнутом.   Такое   устройство   общества
порождало,  с одной стороны,  большую,  совсем неизвестную нам свободу
отдельного человека в мелких его  страстях  и  желаниях  и,  с  другой
стороны,  невероятную замкнутость в общении людей между собой и узость
помыслов.  Если народность или  племя  состояло  из  небольшого  числа
людей, способных прокормиться охотой и сбором плодов, то эти свободные
кочевники  жили  в  постоянном  страхе  нападения  и  порабощения  или
истребления со стороны воинственных соседей.  Но при изоляции страны и
многочисленности населения,  могущего создать  большую  военную  силу,
люди  также платили за безопасность от военных набегов своей свободой,
так как в таких сильных государствах  всегда  развивались  деспотия  и
тирания. Так было в Древнем Египте, Ассирии и Вавилонии.
     Женщины, особенно  красивые,  в  древности  являлись  добычей   и
игрушками  сильного.  Им  нельзя было существовать без власти и защиты
мужчины.
     Собственные стремления   и   воля   женщины   значили  так  мало,
нестерпимо мало, что перед лицом той жизни... кто знает... Может быть,
смерть казалась более легкой участью...
     Громко треснула   горящая   ветка,    вернув    Дар    Ветра    к
действительности.  Отзываясь  на  его  думы,  Веда придвинулась ближе,
медленно ворошила костер,  следя за перебегавшими  по  углам  язычками
синеватого пламени.
     - Сколько терпеливого мужества надо  было  в  те  времена,  чтобы
остаться самой собой,  не опускаться,  а возвышаться в жизни!.. - тихо
промолвила Веда Конг.
     - Мне  кажется,-  возразил  Дар  Ветер,-  что  мы  преувеличиваем
тяжесть  древней  жизни.  Мало  того  что  она  была   привычной,   ее
неустроенность влекла за собой разнообразие случайностей.  Воля и сила
человека высекали и из этой жизни вспышки романтических радостей,  как
искры из серого камня.
     - Я тоже становлюсь в тупик,- сказала Веда,- как долга  не  могли
наши предки понять простого закона, что судьба общества зависит только
от них самих,  что общество таково,  каково морально-идейное  развитие
его членов, зависящее от экономики.
     - Что совершенная форма научного построения  общества  -  это  не
просто количественное накопление производительных сил,  а качественная
ступень -  это  ведь  так просто,- ответил Дар Ветер.- И еще понимание
диалектической взаимозависимости, что новые общественные отношения без
новых людей совершенно так же немыслимы, как новые люди без этой новой
экономики.  Тогда - понимание привело  к  тому,  что  главной  задачей
общества  стало  воспитание,  физическое и духовное развитие человека.
Когда это наконец пришло?
     - В ЭРМ,  в конце века Расщепления,  вскоре после  ВВР  -  Второй
Великой Революции.
     - Хорошо, что не позже! Истребительная техника войны...
     Дар Ветер  умолк  и  повернулся  к темной прогалине слева,  между
костром и склоном холма.  Тяжелый топот и  мощное  отрывистое  дыхание
послышались совсем близко и заставили вскочить обоих путешественников.
     Громадный черный бык вырос перед костром. Пламя мерцало кровавыми
отблесками в его злобно выкаченных глазах. Сопя и разбрасывая копытами
сухую землю,  чудовище готовилось к  нападению.  В  слабом  свете  бык
казался  невероятно  огромным,  опущенная голова походила на гранитный
валун, горой громоздилась высокая холка, облепленная буграми мускулов.
Никогда  еще  ни  Веде,  ни  Дар  Ветру не приходилось стоять близко к
смертоносной и злобной силе животного,  чей  нерассуждающий  мозг  был
недоступен разумному убеждению.
     Веда крепко стиснула руки на груди  и  стояла,  не  шелохнувшись,
будто  загипнотизированная  видением,  внезапно выросшим из тьмы.  Дар
Ветер,  повинуясь могучему инстинкту, стал перед быком, заслонив собой
Веду,  как тысячи тысяч раз делали его предки.  Но руки человека новой
эры были безоружны.
     - Веда,  прыжок  направо...  -  едва  успел  произнести  он,  как
животное ринулось на них.
     Хорошо натренированные    тела   обоих   путешественников   могли
поспорить в быстроте с первобытным проворством быка.  Великан пронесся
мимо  и  с  треском  врезался  в  гущу кустарника,  а Веда и Дар Ветер
отступили в темноту в нескольких шагах  от  винтолета.  В  стороне  от
костра  ночь  была вовсе не такой темной,  и платье Веды,  несомненно,
было видно издалека.  Бык выбрался  из  кустарника.  Дар  Ветер  ловко
подбросил свою спутницу,  и она,  сделав сальто, оказалась на площадке
винтолета.  Пока животное поворачивалось,  взрыв копытами  землю,  Дар
Ветер  очутился  на  машине рядом с Ведой.  Они обменялись мимолетными
взглядами,  и в глазах своей спутницы он  не  прочитал  ничего,  кроме
откровенного восторга. Крышка двигателя была снята еще днем, когда Дар
Ветер пытался проникнуть в премудрое устройство.  Теперь,  собрав  всю
свою огромную силу, он оторвал от бортового ограждения площадки кабель
уравнительного поля,  сунул его оголенный конец  под  пружину  главной
клеммы  трансформатора  и предостерегающе отодвинул Веду.  В это время
бык зацепил рогом за перила,  и винтолет покачнулся от могучего рывка.
Дар Ветер ткнул концом кабеля в нос животному.  Желтая молния,  глухой
удар - и свирепый бык рухнул тяжелой грудой.
     - Вы убили его! - с негодованием воскликнула Веда.
     - Не думаю, земля сухая! - довольно улыбнулся хитроумный герой.
     И в  подтверждение  его  слов бык слабо замычал,  поднялся и,  не
оглядываясь,  побежал прочь неуверенной рысью,  словно  чувствуя  свой
позор.  Путешественники  вернулись  к  костру.  Новая  порция хвороста
оживила потухшее пламя.
     - Мне больше не холодно,- сказала Веда.- Поднимемся на холм.
     Вершина бугра  скрыла  костер,  бледные  звезды  северного   лета
расплывались у горизонта туманными шариками.
     С запада не было ничего видно, на севере, на склонах холмов, едва
заметные,  мерцали  ряды  каких-то  огней,  с юга,  тоже очень далеко,
горела яркая звезда наблюдательной башни скотоводов.
     - Неудачно, придется идти всю ночь... - пробормотал Дар Ветер.
     - Нет,  нет,  смотрите! - И Веда показала на восток, где внезапно
вспыхнули четыре огня,  расположенные квадратом. До них было не больше
нескольких километров.  Заметив направление по звездам, они спустились
к  костру.  Веда  Конг  задержалась перед тусклым пламенем углей,  как
будто стараясь вспомнить что-то.
     - Прощай,   наш  дом...-  задумчиво  сказала  она.-  Наверное,  у
кочевников всегда были такие  жилища  -  непрочные  и  недолгие.  И  я
сегодня стала женщиной той эпохи.
     Она повернулась к Дар Ветру и доверчиво положила руку ему на шею.
     - Я так остро почувствовала необходимость защиты!.. Я не боялась,
нет! Но какая-то заманчивая покорность силе судьбы, так кажется...
     Веда заложила  руки  за  голову  и  гибко потянулась перед огнем.
Секунду спустя ее затуманившиеся  глаза  вновь  обрели  свой  задорный
блеск.
     - Что ж, ведите... герой! - Тон низкого голоса стал неопределенно
загадочен и нежен.
     Светлая ночь,  напоенная запахами трав,  жила шорохами  зверьков,
выкриками  ночных птиц.  Веда и Дар Ветер осторожно ступали,  опасаясь
провалиться в невидимую нору  или  трещину  сухой  земли.  Метельчатые
стебли  ковыля  скользили  по  щиколоткам.  Дар  Ветер  сосредоточенно
осматривался,  едва только в степи показывались темные  груды  кустов.
     Веда тихонько рассмеялась.
     - Может быть, следовало взять аккумулятор и кабель?
     - Вы  легкомысленны,  Веда,  -  добродушно  возражал  Дар Ветер,-
более, чем я ожидал!
     Молодая женщина вдруг стала серьезной.
     - Я слишком сильно почувствовала вашу защиту...
     И Веда  начала  говорить  -  вернее,  думать вслух - о дальнейшей
деятельности своей экспедиции.  Первый этап работ на степных  курганах
окончился,  ее  сотрудники  возвращались  к прежним или устремлялись к
новым занятиям.  Но Дар Ветер не выбрал себе еще другого дела.  Он был
свободен  и  мог  следовать  за  любимой.  Судя  по  доходившим до них
сообщениям,  работа Мвена Маса шла хорошо. Даже если бы она шла плохо,
Совет не назначил бы Дар Ветра так скоро вновь на то же место. В эпоху
Великого Кольца считалось неполезным держать людей подолгу на одной  и
той   же   работе.   Притуплялось   самое   драгоценное  -  творческое
вдохновение,  и только после большого перерыва можно было вернуться  к
старому занятию.
     - После шести лет общения с космосом не показалась  ли  мелкой  и
монотонной  наша работа?  - Ясный и внимательный взгляд Веды искал его
взгляда.
     - Работа  вовсе  не мелка и не однообразна,- возразил Дар Ветер,-
но она не дает мне того напряжения,  к которому я привык. Я становлюсь
благодушным и слишком спокойным, будто меня лечат голубыми снами!
     - Голубыми?..  - переспросила Веда,  и заминка ее дыхания сказала
Дар  Ветру  больше,  чем невидимая в темноте краска на щеках.- Я начну
исследование с древней пещеры,- перебила она сама себя,- но не раньше,
чем соберется новая группа добровольцев раскопщиков.  До того поеду на
морские раскопки, товарищи звали помочь.
     Дар Ветер  понял,  и  сердце  радостно  стукнуло.  Но в следующую
секунду он запрятал чувства в дальний уголок души и поспешил на помощь
Веде, спокойно спросив:
     - Вы имеете в виду раскопки подводного города к югу от Сицилии? Я
видел замечательные вещи оттуда во Дворце Атлантиды.
     - Нет,  теперь  мы  ведем   работы   на   побережьях   восточного
Средиземноморья, Красного моря и у берегов Индии. Поиски сохранившихся
под водой   сокровищ   культуры,   начиная   с  Крито-Индии  и  кончая
наступлением Темных веков.
     - То,  что пряталось,  а чаще  и  просто  бросалось  в  море  при
крушении  островков  цивилизации,  под  напором  новых сил,  варварски
свежих, невежественных и беспечных,- это я понимаю,- задумчиво говорил
Дар  Ветер,  продолжая  следить  за  белесоватой  равниной.- Понимаю и
великое  разрушение  древней  культуры,  когда  античные  государства,
сильные  своей  связью  с природой,  не смогли ничего изменить в мире,
справиться со  все  более  отвратительным  рабством  и  паразитирующей
верхушкой общества.
     - И люди сменили античное рабство на феодализм и религиозную ночь
средневековья,- подхватила Веда.- Но что же осталось вам непонятным?
     - Просто я плохо представляю крито-индийскую культуру.
     - Вы  не знаете новых исследований.  Ее следы теперь находятся на
огромном пространстве  от  Америки  через  Крит,  юг  Средней  Азии  и
Северную Индию до Западного Китая.
     - Я не подозревал,  что в столь древние времена  уже  могли  быть
тайники для сокровищ искусства, как у Карфагена, Греции или Рима.
     - Поедете со мной, увидите,- тихо сказала Веда.
     Дар Ветер молча шел рядом.  Начался пологий подъем.  Они дошли до
гребня увала, когда Дар Ветер внезапно остановился.
     - Благодарю за приглашение, я поеду...
     Веда чуть недоверчиво повернула голову,  но в  сумерках  северной
ночи глаза ее спутника были темны и непроницаемы.
     За перевалом  огни  оказались  совсем  близкими.  Светильники   в
поляризующих  колпаках не рассеивали лучей и от этого казались дальше,
чем на самом деле.  Сосредоточенное освещение служило признаком ночной
работы.  Гул  напряженного  тока  становился сильнее.  Контуры ажурных
балок   серебристо   блестели   под   высокими    голубыми    лампами.
Предостерегающий вой    заставил    их    остановиться    -   сработал
заградительный робот.
     - Опасно, идите налево, не приближаясь к линии столбов!- проревел
невидимый усилитель.
     Они послушно повернули к группе передвижных белых домиков.
     - Не смотрите в сторону поля! - продолжал заботливый автомат.
     Двери в  двух  домиках  открылись одновременно,  два снопа света,
скрестившись,  легли на темную дорогу.  Группа мужчин и женщин радушно
приветствовала   путников,   удивляясь  столь  несовершенному  способу
передвижения, к тому же ночью.
     Тесная кабинка  с  перекрещивающимися  струями насыщенной газом и
электричеством ароматной воды с веселой игрой точечных электроразрядов
на коже была местом тихой радости.
     Освеженные путешественники встретились за столом.
     - Ветер,  милый,  мы  попали  к собратьям по работе!
     Веда налила золотистого питья в узкие бокалы, сразу запотевшие от
холода.
     - "Десять тонусов" тут! - весело потянулся он к своему бокалу.
     - Победитель  быка,  вы дичаете в степи,- запротестовала Веда.- Я
сообщаю интересные новости, а вы думаете только о пище!
     - Здесь раскопки? - усомнился Дар Ветер.
     - Только  не  археологические,  а   палеонтологические.   Изучают
ископаемых  животных пермской эпохи - двести миллионов лет тому назад.
Трепещу с нашими жалкими тысячами...
     - Сразу изучают, не выкопав? Как же так?
     - Да, сразу. Но как это делается, еще не узнала.
     Один из сидевших за столом,  тощий желтолицый человек, вмешался в
разговор:
     - Сейчас   наша  группа  сменяет  другую.  Только  что  закончили
подготовку и приступаем к просвечиванию.
     - Жесткими излучениями? - догадался Дар Ветер.
     - Если вы не очень устали, советую посмотреть.
     Завтра мы будем перемещать площадку дальше, а это не представляет
интереса.
     Веда и Дар Ветер обрадовано  согласились.  Гостеприимные  хозяева
поднялись  из-за  стола,  повели их к соседнему дому.  Там,  в нишах с
циферблатом индикатора над каждой, висели защитные костюмы.
     - Ионизация от наших мощных  трубок  очень  велика,-  с  оттенком
извинения   сказала   высокая,  чуть  сутулая  женщина,  помогая  Веде
облачиться в плотную ткань,  прозрачный шлем и закрепляя на  ее  спине
сумки с батареями.
     В поляризованном свете каждый холмик на бугристой  степной  почве
выделялся неестественно четко. За контуром обнесенного тонкими рейками
квадратного   поля   послышался   глухой   стон.   Земля   вспучилась,
растрескалась и осыпалась воронкой, в центре которой возник остроносый
сверкающий  цилиндр.  Спиральный  гребень  обвивал  его   полированные
стенки, на переднем конце вращалась сложная электрофреза из синеватого
металла.  Цилиндр перевалился через край воронки,  повернулся, показав
быстро   мелькавшие   позади  лопатки,  и  начал  вновь  зарываться  в
нескольких метрах в стороне от воронки,  уткнув свой полированный  нос
почти отвесно в землю.
     Дар Ветер заметил, что за цилиндром тянется двойной кабель - один
изолированный,  другой блестевший голым металлом.  Веда тронула его за
рукав и показала вперед, за ограду магниевых реек. Там выбрался из-под
земли второй такой же цилиндр, одинаковым движением перевалился налево
и снова исчез, нырнув в землю, как в воду.
     Желтолицый человек сделал знак поторопиться.
     - Я узнала его,- прошептала Веда, догоняя ушедшую вперед группу.-
Это  Ляо  Лан,  палеонтолог,  раскрывший  загадку заселения Азиатского
материка в палеозойской эре.
     - Он  китаец  по  происхождению?  -  спросил Дар Ветер,  вспомнив
темный взгляд слегка раскосых узких глаз ученого.-  Стыдно  сознаться,
но я не знаю его работ.
     - Я вижу,  вы мало знакомы  с  палеонтологией,-  заметила  Веда.-
Пожалуй, палеонтология иных звездных миров вам лучше известна.
     Перед мысленным взором Дар Ветра промелькнули бесчисленные  формы
жизни:  миллионы  странных  скелетов  в  толщах горных пород на разных
планетах - память  прошедших  времен,  скрытая  в  наслоениях  каждого
обитаемого мира. Память, созданная самой природой и ею же записываемая
до  тех  пор,  пока  не   появится   мыслящее   существо,   обладающее
способностью не только запоминать, но и восстанавливать забытое.
     Они оказались на небольшой площадке, прикрепленной к концу крутой
ажурной полуарки.  В центре пола находился большой тусклый экран.  Все
восемь человек уселись на низкие скамьи  вокруг  экрана  в  молчаливом
ожидании.
     - Сейчас "кроты" закончат,  - заговорил  Ляо  Лан.-  Как  вы  уже
догадались,  они  прошивают  слои  горных  пород  голым кабелем и ткут
металлическую сетку.  Скелеты  вымерших  животных  залегают  в  рыхлом
песчанике  на  глубине  четырнадцати метров от поверхности.  Ниже,  на
семнадцатом  метре,  вся  площадь  подслоена   металлической   сеткой,
подключенной   к   сильным   индукторам.  Создается  отражающее  поле,
отбрасывающее рентгеновские лучи на экран,  где получается изображение
окаменелых костей.
     Два больших металлических шара повернулись на массивных  цоколях.
Загорелись прожекторы,  вой сирены возвестил об опасности.  Постоянный
ток в миллион вольт  повеял  свежестью  озона,  заставил  все  клеммы,
изоляторы и подвески источать голубое сияние.
     Ляо Лан,  казалось,  небрежно поворачивал и нажимал  кнопки  щита
управления.  Большой  экран  светился  все  сильнее,  а  в его глубине
медленно проплывали какие-то нечеткие контуры,  разбросанные там и сям
в  поле  зрения.  Движен