евоги,  еще  с  вечера  охватившей
юношу. Джару все время казалось, что ему угрожает какая-то опасность.
   Маленький сторожевой отряд шел перелесками. Было  весьма  вероятным,  что
именно здесь Мохор, пользуясь густой растительностью, подкарауливает добычу:
копытные животные нередко заходили сюда из саванны.
   Тихое "уэхх!" заставило  Луса  и  Рама  насторожиться.  Джар  внимательно
разглядывал крупные следы лап, одна из которых оставляла отпечатки, отличные
от других, - юноша понял, что это  следы  хромого  зверя.  У  него  не  было
сомнения: коварный хищник прошел здесь и, как  сказал  Лус,  не  позже,  чем
вчера.
   Где скрывается Мохор сейчас? Вот что беспокоило их.
   По совету Луса, Джар отправил Рама предупредить  собирателей  кореньев  о
появлении Мохор а. Сам же Джар в  сопровождении  шедшего  позади  него  Луса
продолжал  идти  по  следу,  разглядывая  примятую  траву.  И  вдруг  что-то
заставило его оглянуться... Внезапный взмах руки Луса - и Джар,  молниеносно
прыгнув в сторону, приник к земле. Рядом с его головой - воткнулся дротик.
   Джар упал в густые заросли, перевернулся на спину, держа наготове копье.
   Послышались легкие шаги, и над кустами склонилось бледное лицо Луса.  Еще
миг, и глаза их встретились. Во взгляде Луса выразилось удивление, тотчас же
сменившееся страхом, - Джар остался невредим!
   Юноша вскочил на ноги и с поднятым копьем кинулся на Луса.  Тщедушный  не
принял боя -  с  воплем  ужаса  бросился  он  бежать,  стараясь  скрыться  в
зарослях. Лус бежал так, будто его преследовал тигролев.
   Джар  не  отставал,  его  подстегивал  гнев,   вызванный   предательством
сородича.  Расстояние  между  бегущими  постепенно  сокращалось.   Кустарник
неожиданно  кончился  спускавшимся  в  степь   крутым   обрывом.   Лус,   не
задумываясь, прыгнул с обрыва, но не рассчитал прыжка и упал.  Не  успел  он
вскочить на ноги, как прыгнувший вслед за ним Джар  придавил  его  к  земле.
Крепкие  руки  сжали  Лусу  горло.  Жизнь  Тщедушного  висела  на   волоске.
Посиневшие губы еле слышно произнесли:
   - Тунг... Гурху...
   Это заставило Джара мгновенно разжать  пальцы  и  дать  возможность  Лусу
отдышаться.
   На всякий случай Джар  оттолкнул  копья  подальше.  Он  был  уверен,  что
справится с Лусом, если они будут драться без оружия.
   Дыхание постепенно возвращалось к Лусу; он заговорил,  его  глухой  голос
звучал покорно, как у человека, примирившегося со своей участью: Гурху  знал
о неприязни Луса к Джару и потребовал, чтобы Лус помог ему отомстить  юноше.
Сначала вожак охотников хотел убить Тунга, но после вчерашнего прыжка  юноши
через костер Серый Медведь приказал Лусу  разделаться  с  самим  Джаром  как
можно скорее. Гурху все обдумал:  как  только  сторожевые  обнаружат  свежие
следы крупного хищника, надо сейчас же отослать Рама, убить Джара и  свалить
все на зверя. Если Лус не выполнит этого, Гурху убьет его.
   Джар внимательно слушал, изредка кивал головой, давая этим понять, что он
все понял.
   Лус умолк, на мгновение закрыл глаза, собираясь  с  мыслями.  У  рта  его
появилась решительная складка.
   Потом он  снова  начал  говорить:  Ру  хотела,  чтобы  Лус  подружился  с
Быстроногим Оленем. Но неприязнь к сильным и грубым  соплеменникам,  которым
Лусу всегда приходилось подчиняться, настраивала его и против юноши...
   Джар уже не колебался: он  знал,  как  поступить.  Вскочив  на  ноги,  он
предложил жестом  подняться  и  Лусу.  Тот  медленно  встал,  в  его  глазах
мелькнуло недоверие.
   Желая рассеять сомнения своего недавнего противника,  Джар  протянул  ему
копье и сказал:
   - Быстроногий Олень и Лус станут братьями - им не нужно враждовать.
   И в знак примирения первый потерся носом о плечо Луса.
   На этот раз Лус не заплакал, но глаза его как-то странно блеснули....
   Налетевший вихрь низко наклонил кусты ракитника, свил в клубок его тонкие
ветки. Сторожевые торопливо стали выбираться из оврага: они совсем  позабыли
о существовании страшного Мохора!
   Сквозь поредевшие  тучи  выглянуло  солнце.  У  Джара  бесследно  исчезло
гнетущее  ощущение  тревоги.  Хорошо,  когда  рядом  идет  человек,  готовый
защитить тебя в трудную минуту! А что это именно так, Джар не сомневался,  и
он шел впереди, не оглядываясь на Луса.
   Вскоре  сквозь  зелень  кустов  мелькнула  приземистая  фигура  Рама.  Он
торопливо шагал, зорко поглядывая  по  сторонам.  Его  обычно  сонные  глаза
выражали тревогу. Увидев издали Джара и Луса, он с  облегчением  вздохнул  и
присел на корточки, ожидая, когда они к нему подойдут. Рам тяжело  дышал,  с
его лица  ручьями  стекал  пот:  сказались  дальняя  дорога  и  страх  перед
тигрольвом. Поручение Джара он выполнил - предупредил собирателей кореньев о
появлении хромоногого чудовища.
   Весь день сторожевой отряд рыскал в поисках свежих следов Мохора, но  так
и не смог ничего обнаружить. По-видимому, зверь ушел из этих мест.
   От Рама не укрылась перемена  в  отношениях  между  Джаром  и  Лусом.  На
вопрос, что произошло, Джар со смехом ответил, что след тигрольва сделал его
и Луса братьями. Рам удивленно посопел носом в ответ.
   Вечером, когда Лус и Джар сидели подле костра, к ним  неожиданно  подошел
Гурху. Он уже знал о том, что сторожевой отряд  обнаружил  следы  тигрольва.
Мрачная физиономия вожака охотников не предвещала ничего  хорошего.  Положив
волосатую руку Лусу на плечо, он поволок его к краю  площадки.  Маюм  в  это
время находился в пещере, а сидящие у костров охотники  недолюбливали  Луса,
никто не вступился за него. И Джар решил действовать на свой страх и риск.
   Он пробрался в пещеру, вооружился копьем и, не теряя времени,  кинулся  к
обрыву.  Как  пятнистая  шкура  гиены,  выглядел   ночью   откос,   покрытый
кустарником.  Юноша  еще  издали  заметил  силуэты  Гурху  и  Луса;  занятые
разговором, они не заметили Джара, когда он неслышно приблизился к кустам.
   - Жалкая улитка! -  яростно  хрипел  вожак  охотников.  -  Как  ты  смел,
скользкое брюхо, приползти в становище, не выполнив моего приказания!
   - Теперь Быстроногий Олень - мой брат, - ответил Лус.
   - Лус стал моим братом! - дотрагиваясь кончиком копья до спины  Гурху,  в
свою очередь произнес Джар и вышел из кустов..
   Гурху резко обернулся,  выпустив  от  неожиданности  Луса  из  рук.  Одно
мгновение юноше казалось, что вожак охотников задохнется  от  душившего  его
гнева. Серый Медведь поднял волосатые руки, как крылья, - так делает  хищный
беркут, готовый наброситься на жертву.
   Джар отступил, целясь копьем в грудь противника. Вид разъяренного  вожака
ватаги устрашил юношу; чтобы подбодрить себя, он громко сказал:
   - С копьем Быстроногий Олень сильнее Серого Медведя!..
   В этот момент над обрывом появились две женщины. Они  сразу  поняли,  что
происходит на откосе между охотниками, и поспешили к  ним.  Одна  из  женщин
кинулась к Гурху и, взяв его за руки, ласково уговаривая, повела за собой на
площадку. Джар не мог прийти в себя от удивления: в женщине  он  узнал  Кри.
Гурху  покорно  поплелся  за  девушкой...  Второй  женщиной  оказалась   Ру.
Мужественная охотница стала  рядом  с  Лусом,  опираясь  на  длинное  копье.
Суровый взгляд ее долго провожал Гурху.
   С этого вечера Лус переселился в нишу, где ночевали Джар и Рам, - рядом с
ними он чувствовал себя в большей безопасности.
   Ночью Джар долго не мог заснуть. Он старался  понять,  чем  было  вызвано
вмешательство Кри: любовью к  Гурху  или  желанием  спасти  его,  Джара?  Он
вспомнил, как быстро свирепый охотник подчинился Кри, и не мог удержаться от
улыбки...
   Глава 24. Гачу
   В это утро Лус и Рам отправились в  обход  без  Джара.  Юноша  остался  с
Маюмом. Старик собирался на охоту; ему хотелось  испытать  изготовленное  им
гачу - орудие для лова копытных животных - длинный ремень  с  прикрепленными
на конце шарами из камня,  иногда  применявшийся  андорами  на  охоте.  Маюм
принес гачу из пещеры и, растянув на земле, стал проверять прочность ремня.
   Джар наблюдал,  как  старик  растягивал  кожу  в  местах,  где  она  была
скреплена высушенными сухожилиями. Ремень оказался прочным, и  лицо  старого
вождя расплылось в  довольной  улыбке  -  она,  как  всегда,  сопровождалась
звуками, похожими на бульканье  воды.  Джару  еще  ни  разу  не  приходилось
наблюдать охоту с гачу, хотя он знал способ употребления этого орудия: ловко
пущенный ремень с грузом обвивался вокруг ног животного и валил его наземь.
   Юноше не терпелось поскорее отправиться в степь, но Маюм  как-то  странно
хмыкал носом и не очень торопился. Он  долго  копался  среди  шкур,  выбирая
нужную. Не выдержав, Джар подбежал к нему, чтобы  помочь.  Старейший  жестом
отстранил его, и юноша со вздохом уселся на корточки. Теперь  весь  его  вид
выражал полное безразличие. От Джара не укрылись лукавые  искорки  в  глазах
старого охотника, и он понял, что  тот  попросту  испытывает  его  терпение.
Наконец, захватив копья, гачу и шкуру антилопы, охотники тронулись  в  путь.
Шли они так долго, что Джар, нагруженный гачу и шкурой, уже стал  подумывать
об отдыхе, как вдруг вдали  среди  кустарников  замелькали  рыжеватые  спины
пасущихся антилоп сайгаков. Животные заметили  людей,  но  продолжали  мирно
пощипывать  траву.  Маюм  свернул  вросший  поблизости   густой   кустарник.
Исчезновение людей  встревожило  робких  животных.  Стараясь  уловить  запах
двуногих пришельцев, они  стали  чаще  поднимать  свои  уродливые  головы  с
широкими носами. Охотники приближались к пасущемуся  стаду,  держась  против
ветра. Нечаянно Джар наступил на сухую ветку, раздался  еле  слышный  треск.
Антилопы мгновенно насторожились, готовые умчаться в степь.  Но  Джар  успел
натянуть на себя шкуру сайгака, и над  кустами  появилась  голова  антилопы,
украшенная  небольшими  рогами.  Стадо  успокоилось  и,  продолжая  пастись,
постепенно приблизилось к кустам, где Маюм готовил  ремень  для  броска.  Но
Джар все испортил: Маюм что-то шепнул ему,  Джар  обернулся,  шкура  сайгака
свалилась с него и повисла  на  кустарнике.  Этого  было  достаточно,  чтобы
перепуганное стадо вихрем унеслось в степь.
   Маюм все-таки метнул гачу, хотя и знал наперед, что поймать животное  ему
не удастся. Ремень с каменными шарами  прошуршал  по  земле,  подняв  облако
пыли.
   Теперь только Джар понял, что Маюм приказал ему отойти немного в сторону,
так как он мешал старому охотнику размахнуться.  Подобрав  гачу,  волоча  за
собой шкуру сайгака, смущенный юноша подошел к Маюму.
   - Быстроногий Олень похож на глупого сына кабана: он визжит, не  понимая,
что его могут услышать! - сердито сказал старый охотник.
   Джар, понурившись, брел позади  Маюма,  стараясь  не  попадаться  ему  на
глаза. Вскоре они вошли в рощу, в которой  росли  дикие  груши.  Глядя,  как
старик швыряет  в  сторону  надкусанные  груши,  юноша  подумал:  "Маюм  еще
сердится".
   Роща кончилась, они опять шли степью.
   От нестерпимой жары охотникам хотелось пить, и они  направились  к  реке.
Старый вождь долго плескался  в  теплой  воде  небольшого  залива,  а  потом
растянулся на песке.
   Джар охранял его покой, усевшись рядом  на  небольшом  пригорке.  Обычно,
чтобы скоротать время, он пел, придумывая  тут  же  слова  своей  песни.  Но
сейчас ему не хотелось петь: он был огорчен,  что  Маюм  сердится  на  него.
Старик тяжело дышал во сне. По его лицу разгуливала  букашка.  Заметив,  что
она беспокоит спящего, Джар прогнал назойливое насекомое. Не  зная,  чем  бы
еще заняться, Джар решил спуститься к реке, но вдруг его внимание  привлекло
появившееся в степи  облако  пыли.  Послышалось  звонкое  ржание  -  к  реке
подскакал табун лошадей. Шум разбудил Маюма.
   Не теряя времени, Джар поднял копье и кинулся в степь. Теперь он  покажет
старому вождю, на что способен Быстроногий Олень! Замысел его  был  прост  -
попытаться подогнать  лошадей  к  Маюму.  Обойдя  табун,  юноша,  неожиданно
выскочив из-за кустов, появился перед лошадьми.
   Когда до табуна оставалось не больше двух  десятков  шагов,  ближайший  к
юноше конь поднял голову и тревожно заржал. Среди лошадей произошло какое-то
движение: раздавшись в сторону, они образовали проход, по которому прямо  на
Джара скакал статный конь. На его морде был белый рубец, и Джар узнал вожака
табуна. Вплотную за ним, изогнув шеи, мчались  еще  несколько  жеребцов.  Не
добежав до человека, они вдруг остановились, то и дело поднимаясь на дыбы.
   Джар потряс копьем и издал боевой клич племени, хотя в душе у него теперь
было только одно желание: чтобы табун снова вернулся в степь. Он понял,  что
одинокий человек не вызывает страха у лошадей. Вожак  пронесся  мимо  Джара,
чуть  не  задев  его  оскаленной  мордой.  Остальные   жеребцы   нетерпеливо
перебирали копытами, готовясь в свою очередь напасть на человека.
   Не выпуская из рук копья, Джар бросился в реку и быстро поплыл. Вслед  за
ним кинулись в воду и лошади.  Впереди,  поднимая  брызги,  плыл  вожак.  Он
приблизился к Джару настолько, что, казалось, вот-вот его  зубы  вцепятся  в
человека. Но Джар не растерялся - быстро перевернувшись на спину,  он  ткнул
копьем в морду лошади. Вода окрасилась кровью,  раздалось  яростное  ржание.
Опираясь задними ногами о неглубокое дно, жеребец в бешенстве бил  передними
по воде, стараясь ударить Джара. Джар бросил копье  и  нырнул  в  прозрачную
воду, сквозь которую ему  хорошо  были  видны  окружавшие  его  темные  тела
лошадей.  Он  долго  плыл  под  водой,  прежде  чем  решился  подняться   на
поверхность реки.
   Потеряв из виду врага, лошади покружились вокруг того  места,  где  исчез
человек, и одна за другой  выбрались  на  берег.  Звонко  перекликаясь,  они
умчались в степь. Только тогда Джар отправился на розыски копья.
   На берегу его встретил встревоженный Маюм.  Он  сказал,  что  Джар  легко
отделался, так  как  рассвирепевшие  жеребцы  -  грозные  противники.  После
небольшого отдыха охотники тронулись в обратный путь.
   Джар был мрачен - сегодня у него одни неудачи!..
   Вдруг Маюм схватил Джара за  руку  и  заставил  пригнуться  к  земле.  За
ближайшими холмами послышался глухой топот копыт.
   "Северные олени", - подумал Джар. И верно - небольшое стадо их,  медленно
передвигаясь по лугу, приближалось к людям.
   Когда олени6, не торопясь, мелкой  рысцой  пробегали  мимо  притаившегося
Маюма, он выбрал упитанную самку и метнул гачу. В воздухе мелькнул ремень  с
каменными шарами и змеей обвился вокруг задних ног оленя.
   Джар подбежал  к  упавшей  самке  и  ударом  копья  прикончил  ее.  Подле
неподвижной самки жалобно мычал пестрый олененок. Джар хотел убить и его, но
когда тот доверчиво ткнулся мордочкой ему в руку, юноша слегка  кольнул  его
копьем, и олененок со всех ног бросился догонять стадо. Маюм видел  это,  но
не сказал Джару ни слова.
   День был на исходе, охотники торопились к пещерам. Шли не берегом реки, а
степью, что значительно сокращало путь. Когда вдали засинели скалы, охотники
вздохнули с облегчением и, сбросив  с  плеч  тяжелую  оленью  тушу,  присели
отдохнуть.
   Неожиданно раздались звуки, похожие на  отдаленные  раскаты  грома.  Джар
удивленно поднял голову: голубой  небосклон,  начинавший  уже  темнеть,  был
совершенно чист.
   Взглянув на посеревшее лицо Маюма, юноша понял, что это не  гром,  а  рев
пещерного льва. Когда невдалеке от  охотников  раздалось  ответное  мяуканье
львицы, Старейший уже не колебался: оставив тушу оленя, он быстро  повел  за
собой Джара.
   Старый охотник не боялся погони: он  знал,  что  чета  хищников  займется
неожиданным подарком. До сих пор жители скал не  сталкивались  с  семейством
львов, которое поселилось недалеко от пещер. Добычи хватало на всех, и звери
избегали встреч с людьми. Однако старый опытный охотник  решил  не  искушать
свирепых хищников.
   Гачу не принесло сегодня удачи охотникам, и они вернулись в  становище  с
невеселыми лицами. Ремень с  прикрепленными  к  нему  каменными  шарами  был
заброшен Маюмом в самый дальний угол пещеры...
   Глава 25. Еще одна жертва Мохора
   Много времени прошло с тех пор, как Джар принес Тунга в становище.  Щенок
подрос и подружился со всеми обитателями пещер.  Андоры  охотно  возились  с
ним, а когда ватага  охотников  возвращалась  с  добычей  из  степи  и  Тунг
встречал их радостным визгом  и  смешными  прыжками,  улыбался  даже  обычно
сумрачный Гурху.
   Джар привязался к щенку и, вспоминая о рыжей собаке, всегда жалел о  том,
что на холмах за березовым перелеском больше не слышен громкий  лай  степных
псов. Однажды Джар навестил те места. Войдя в рощу,  он  осторожно  выглянул
из-за кустов и увидел, что буйно разросшиеся травя закрыли отверстия нор.  В
густой траве белел остов носорога.
   Джар повернул обратно, чтобы догнать сторожевых, как вдруг навстречу  ему
из ближайшего перелеска выскочил олень. Благородное животное неслось,  легко
перепрыгивая через низкорослый кустарник.
   "Кто так напугал рогача?" - с тревогой подумал юноша, глядя,  как  олень,
огромными скачками промчавшись мимо холмов, исчез в степи.
   Стояла полная тишина. Низко нависли тучи,  далеко  у  горизонта  сверкала
молния.
   "Скоро будет гроза", - подумал Джар. В груди у  него  тревожно  застучало
сердце, он раскаивался, что ушел от товарищей. Но нельзя было покинуть рощу,
не выяснив, кто потревожил рогача.
   И вдруг из кустов, откуда появился олень, выпрыгнул зверь с длинным бурым
туловищем, с громадными клыками, торчащими из его открытой пасти. Он  злобно
рычал - от него ускользнула добыча.
   "Мохор! Хромает еще больше, чем прежде..." - промелькнуло в голове Джара,
и он с  такой  быстротой  помчался  по  направлению  к  пещерам,  что  ветер
засвистел у него в ушах. Луса и Рама он догнал подле становища.
   Весть о появлении Мохора всполошила орду. Ни  один  зверь  не  вызывал  в
сердцах андоров такого трепета, как это хромоногое чудовище. Перед  пещерами
сразу же запылали костры.
   Без охотников нечего было и думать о преследовании Мохора, а они с  Гурху
отправились в страну пещерных медведей добывать мягкие шкуры разжиревших  за
лето зверей.
   Прошло три дня; никто не рисковал  уйти  от  пещер.  Сторожевые  охраняли
становище днем и ночью. Голодный вой тигрольва слышался неподалеку.
   Запасы пищи подходили к концу, осада затянулась и угрожала людям голодом.
На четвертый день вой Мохора неожиданно  замолк.  Ночь  в  становище  прошла
спокойно.
   И вот наступил памятный для Джара день. С утра космы тумана подкатывались
к самым скалам. Голодные люди нетерпеливо поглядывали на их плотную  завесу.
Наконец туман стал рассеиваться, и андоры увидели  среди  кустарников  стадо
кабанов, идущее во главе со старым секачом7 к дубовой роще.
   - Созрели желуди, - сказал Маюм, - женщины пойдут за желудями!
   Подгоняемые  голодом  и  плачем  некормленных  детей,  захватив  с  собой
несколько шкур, женщины отправились в дубовую рощу. Сторожевой  отряд  пошел
вместе с ними.
   За эти три дня Джару надоело сидеть  на  голой  вершине  скалы,  и  он  с
удовольствием шагал во влажной от росы траве.
   Подойдя к роще, увидели, что кабанье стадо  уже  ушло,  и  люди  спокойно
принялись за сбор желудей.
   "Почему свиньи быстро ушли? Или они испугались людей?"  -  рассуждал  про
себя Джар. Однако, чтобы не тревожить соплеменников, он ничего им не сказал.
Беспокойство не покидало его, и он влез на  высокий  дуб,  откуда  ему  было
хорошо видно все, что происходило вокруг.
   Несколько девушек взобрались на деревья. Они раскачивали и трясли  ветви,
и желуди дождем сыпались на землю. Неразлучные Кри и Гата тоже забрались  на
дерево.
   Джар подумал о том, что за последнее время Кри избегает его, и ему  стало
обидно. Вдруг его внимание приковало мелькнувшее в кустарнике бурое тело.
   "Медведь?" - пронеслось в голове Джара, но уже через мгновение юноша знал
точно, кто скрывается в кустах.
   - Уэхх! Уэхх