й, в послеполуденное время, Зур был удивлен тем,  что
Ун долго не возвращается с охоты. Соскучившись, он спустился  из  пещеры  на
равнину с помощью сыромятных ремней. Сначала сын Земли  направился  к  месту
слияния Большой реки с ее правым притоком, но многочисленное стадо  буйволов
преградило ему дорогу. Зур  хорошо  знал,  что  эти  животные  при  малейшей
тревоге становятся опасными. Он обошел стадо стороной и собирался продолжать
путь на юг, как вдруг из высокой травы  ему  навстречу  вышел  носорог.  Зур
поспешил укрыться под гигантским баньяном; тяжеловесный зверь последовал  за
ним. Тогда Зур взобрался на  бугор,  обогнул  большое  болото,  углубился  в
густой кустарник и  неожиданно  оказался  по  ту  сторону  скалистой  гряды,
неподалеку от логовища пещерного льва.
   Носорог остался далеко позади. Зур принялся с любопытством  рассматривать
местность, куда они с Уном никогда  не  отваживались  забираться.  Скалистая
гряда с этой стороны выглядела более дикой и была сильно изрезана и  изрыта.
Два сокола то кружили над скалами, то взмывали, почти не шевеля крыльями,  к
пышному белому облаку. Косые лучи заходящего солнца освещали багровым светом
причудливо выветрившиеся базальтовые утесы  и  пышную  растительность  у  их
подножия. Лежа на земле, в тени дерева, Зур  смотрел  на  скалы  и  старался
догадаться, где может быть вход в логовище пещерного  льва.  Слева  от  Зура
было  болото,  заросшее  густым  тростником,  справа  простиралась  изрытая,
изборожденная складками местность, усеянная невысокими буграми. От скалистой
гряды отходили в разных направлениях островерхие базальтовые отроги, похожие
на полуобвалившиеся каменные стены, увенчанные острыми  зубцами...  Пещерный
лев, вероятно, дремал в своем логове в ожидании часа, когда  над  остывающей
от дневного жара землей зазвучат голоса пробудившихся хищников.
   Внезапно волосы Зура поднялись дыбом. На вершине  самого  большого  бугра
показалась коренастая фигура льва. То был не  желтый  лев,  вроде  тех,  что
нападали когда-то на их хижину из лиан, но огромный черный зверь  незнакомой
породы. Под деревом, где лежал Зур, трава была короткой и редкой. Лев увидел
человека.
   Зур, словно парализованный, приник к земле. Он не обладал  ни  силой,  ни
стремительностью Уна; удар его копья не  мог  пробить  широкую  грудь  льва;
палица не способна была  раздробить  позвонки,  размозжить  череп  или  лапы
хищника. Надо было спасаться бегством: дерево,  под  которым  он  находился,
оказалось слишком низким, чтобы можно  было  укрыться  в  его  ветвях.  Там,
вдалеке, Зур видел зубчатую каменную стену, которая  могла  привести  его  к
вершинам скалистой гряды  по  узкому  гребню,  недоступному  для  громадного
хищника.
   Вскочив на ноги, Человек-без-плеч  побежал  что  было  сил  к  ближайшему
отрогу. Лев,  рыча,  стал  спускаться  с  бугра.  Зур  добежал  до  подножия
базальтового утеса; полуобвалившаяся каменная стена скрыла его на  время  от
глаз черного льва. На бегу сын  Земли  внимательно  вглядывался  в  зубцы  и
трещины,  усеивавшие  крутые  склоны.  Пробежав  около  тысячи  шагов,   Зур
оглянулся: позади никого не было. Должно быть, лев,  потеряв  его  из  виду,
остановился в нерешительности. А быть может, ленивый, как все его  сородичи,
он и вовсе отказался от преследования? С вспыхнувшей в сердце  надеждой  Зур
поспешил к базальтовой стене. Внезапное рычание заставило его  содрогнуться,
и, оглянувшись, он снова увидел позади себя  черную  фигуру  хищника.  Зверь
мчался большими скачками, разгоряченный погоней и  упорный  в  преследовании
намеченной  жертвы.  Хриплое,  прерывистое  дыхание  хищника  слышалось  все
явственнее: лев настигал человека.
   Внезапно внимание беглеца привлекли три выступа  в  каменной  стене.  Они
были расположены словно обломанные сучья на дереве и вели к  острому  гребню
базальтового утеса.
   Зур высоко подпрыгнул, добрался до первого  выступа,  поднялся,  цепляясь
руками и ногами, до второго, затем до третьего выступа, подтянулся на  руках
до четвертого и  очутился  на  гребне  базальтовой  стены.  Лев  был  совсем
близко... Он сделал громадный скачок и тяжело  рухнул  обратно;  базальтовый
утес, почти отвесный, не давал никакой опоры для его массивного тела. Трижды
возобновлял хищник свою попытку, затем, рыча от бессильной ярости, отступил.
Минуту человек и зверь пристально смотрели в глаза друг другу...
   Сидя верхом на остром  базальтовом  гребне,  сын  Земли  спрашивал  себя,
следует ли ему оставаться здесь  или  спуститься  с  противоположной,  более
пологой стороны утеса. Ведь, в конце концов, лев мог  найти  к  нему  дорогу
либо снизу, либо сверху.
   Зур  раздумывал  ровно  столько  времени,   сколько   лев   оставался   в
нерешительности. Как только хищник принялся рыскать у  подножия  утеса,  Зур
решился и, скатившись с  крутого  откоса,  побежал  на  север.  На  бегу  он
лихорадочно вглядывался в каменные трещины  и  расселины,  все  еще  надеясь
обнаружить какое-нибудь убежище...
   Черный лев не показывался. Может, он до сих пор не  нашел  прохода  среди
обломков базальтовой стены?  Зур  вряд  ли  спрашивал  себя  об  этом...  Он
стремительно приближался к скалам...
   Он был шагах в пятидесяти от их подножия, когда услышал сзади  рычание  и
понял, что погоня возобновилась. Черный лев, обогнув каменный  отрог,  снова
увидел человека. Он несся громадными прыжками, приминая высокую траву.
   В базальтовых скалах по-прежнему не  было  видно  ни  одного  подходящего
углубления или расселины... Зур продолжал бежать,  повинуясь  лишь  смутному
инстинкту самосохранения.
   Базальтовая стена уже совсем близко... И вдруг  Зур  увидел  прямо  перед
собой зияющее отверстие в скале. И тут же услышал за спиной хриплое  дыхание
хищника и шорох раздвигаемых трав...
   Зур остановился. Сердце его билось неровными,  частыми  толчками,  голова
кружилась, ноги подкашивались.  Скалы,  деревья  и  кустарники  плыли  перед
расширенными от ужаса глазами. Он чувствовал себя беззащитным, словно ибис в
когтях орла. У него не было с собой никакого оружия.  Острые  клыки  хищника
сейчас вопьются в его тело...
   Мгновение кажется длиннее вечности. Зур должен сделать выбор. Позади,  за
спиной, - черный хищник; впереди - вход в логовище пещерного  льва.  Времени
на  размышления  нет;   только   пять-шесть   прыжков   отделяют   от   него
преследователя. И, внезапно решившись, Зур  с  головокружительной  быстротой
бросается вперед...
   Он исчезает в зияющем отверстии пещеры, словно воробышек в пасти кобры.
   Два громовых рычания угрожающе звучат  впереди  и  позади  него.  Там,  в
багровом свете заходящего солнца, четко обрисовываемся силуэт черного  льва.
Исполинская фигура выходит ему  навстречу  из  темной  глубины  пещеры.  Два
гигантских прыжка, царапанье могучих когтей по базальту,  страшное  щелканье
зубов - и пещерный лев уже торжествует победу.  Черный  хищник  перевернулся
через голову, скатился вниз и удаляется ползком; из глубокой раны  на  левом
плече течет струя горячей крови, обрызгивая зеленые травы...
   Стоя у входа в логовище, пещерный лев,  высоко  подняв  свою  царственную
голову, смотрит, как убегает дерзкий враг, и громовый рев победы  вырывается
из его могучей груди.
   Вряд ли Зур видел эту битву гигантов. Он знает  только,  что  победителем
остался хозяин пещеры. Обессиленный, лежит он, раскинув  руки,  на  каменном
полу пещеры и ждет... Он знает, что спасения нет. Ни надежды, ни отчаяния  в
его душе. Зур готов к смерти; он покорился ей, как некогда  покорялся  боли,
когда махайрод раздирал ему клыками грудь.
   Еще минуту исполин грозно рычит, стоя у  входа,  затем  поворачивается  и
медленно, тяжелыми шагами возвращается в пещеру, зализывая на ходу царапину,
оставленную когтями  врага.  Он  видит  человека,  простертого  на  земле...
обнюхивает его, опускает ему  на  плечо  свою  громадную  лапу...  Он  может
растерзать это трепещущее тело - человек не будет сопротивляться... Но зверь
не трогает Зура.  Дыхание  его  спокойно.  И  сын  Земли  догадывается,  что
пещерный лев узнал запах, который просачивался  каждый  день  в  его  логово
сквозь щель в базальтовой стене.
   Надежда на спасение вновь пробуждается в молодом Ва... Он  смотрит  снизу
вверх на величественную голову хищника и, вспомнив, что пещерный лев  всегда
с  интересом  прислушивался  к  звукам  членораздельной  человеческой  речи,
говорит слабым голосом:
   - Зур словно сайга в когтях у пещерного льва...
   Дыхание зверя делается громче; он тихо снимает с плеча Зура  свою  мощную
лапу.  Близость,  которая  установилась  между  ними  в  те  времена,  когда
базальтовая стена разделяла их, приняла новые формы.  Сын  Земли  чувствует,
что каждая минута увеличивает его шансы на спасение. Если зверь не растерзал
его сразу, значит, он не считает Зура  добычей.  Между  могучим  хищником  и
человеком заключен союз...
   Время идет.  Багровый  шар  солнца  закатывается  за  дальние  холмы.  Но
огромный хищник по-прежнему не трогает Зура.  Сидя  перед  сыном  Земли,  он
слушает знакомые звуки  человеческой  речи.  Иногда  он  склоняет  голову  и
обнюхивает Зура, словно хочет еще раз удостовериться, что  это  он.  Иногда,
втянув когти, зверь ласково трогает человека своей  могучей  лапой;  так  же
ласково, как когда-то в материнском логове, играя с теми, кто родился в один
день с ним. И всякий раз сердце Зура снова сжимается  от  страха.  Но  страх
постепенно проходит...

   * * *

   Сумерки южной ночи сгущались быстро. Свет у входа в  пещеру  стал  синим,
затем темно-лиловым. Две звездочки замерцали на потемневшем небе,  и  ночной
ветерок овеял прохладой базальтовые скалы...
   Пещерный лев поднялся  на  ноги.  Это  был  час  охоты,  Зеленые  огоньки
вспыхнули в его глазах, ноздри  расширились.  Ночь,  полная  добычи,  манила
хищника. И Зур понял, что для него снова наступила  минута  между  жизнью  и
смертью. Если он покажется пещерному  льву  добычей,  подобно  бесчисленному
множеству травоядных, спрятавшихся в густых зарослях и чащах,  -  сын  Земли
никогда не увидит Уна. Несколько раз  хищник,  тяжело  дыша,  возвращался  к
Зуру; горевшие зеленым огнем глаза пристально вглядывались в хрупкий  силуэт
человека... Наконец, издав короткое рычание, зверь вышел из  пещеры,  и  его
массивная фигура растворилась в непроглядной тьме тропической ночи.
   Бурная радость овладела молодым воином:
   - Пещерный лев заключил союз с Зуром!.. - Он бросился к трещине в стене и
громко позвал: - Ун!
   Послышались поспешные шаги. Красноватый свет факела  озарил  пещеру.  Сын
Быка увидел Зура в львином логове и вскрикнул испуганно:
   - Зачем Зур пришел сюда? Пещерный лев растерзает его!
   - Нет, - ответил Человек-без-плеч.
   И он рассказал другу, как попал в пещеру. Потрясенный  Ун  слушал  затаив
дыхание эту необычайную повесть, более удивительную, чем история дружбы  Нао
с вожаком мамонтов...
   Когда Зур кончил рассказ, Ун сказал с гордостью:
   - Ун и Зур теперь также  могущественны,  как  вождь  Уламров!..  -  Затем
беспокойство снова овладело им: - Зур не должен больше оставаться в  львином
логове, - заявил он. - Я выхожу ему навстречу.
   Друзья сошлись у южной оконечности скалистой гряды. Затем,  вернувшись  к
себе, развели большой огонь на  площадке  перед  входом  и  долго  сидели  у
костра, наслаждаясь, как никогда, чувством покоя и безопасности.
   А  внизу,  во  тьме  джунглей,  за  каждым  деревом  и  кустом,  таились,
подстерегая  добычу,  ночные  хищники,  и  травоядные  с  жалобными  криками
спасались от преследователей, прятались в густых зарослях и чащах или  гибли
в когтях безжалостных врагов.

   Глава вторая. ТИГР И ПЛАМЯ

   Теперь Ун и  Зур  часто  спускались  по  подземному  коридору  к  щели  в
базальтовой стене.  Если  пещерный  лев  бодрствовал,  они  окликали  его  и
говорили  с  ним  по  очереди,  заглядывая  в  расселину.  В  первое   время
присутствие Уна вызывало у хищника неудовольствие  и  беспокойство;  громкое
дыхание вырывалось из широкой груди; иногда зверь  глухо  рычал,  охваченный
гневом и недоверием. Но постепенно он привык к запаху  второго  человека.  И
если теперь лев и подходил иногда вплотную к щели,  то  только  потому,  что
чувствовал уже смутную симпатию к этим странным двуногим  существам,  и  еще
потому, что даже хищники испытывают подчас тоску одиночества.
   Однажды вечером Ун сказал:
   - Надо возобновить союз с пещерным львом... Ун и Зур пойдут к нему в  тот
день, когда у зверя будет удачная охота.
   Зур не возразил ничего, хотя по натуре своей был менее склонен  рисковать
жизнью, чем Ун. Но союз с пещерным львом он считал  своим  кровным  делом  и
часто думал о нем с радостью и гордостью.
   Однажды утром они увидели в львином логове тушу большой  антилопы.  Одной
задней ноги ее оказалось достаточно, чтобы хищник  насытился.  Зверь  крепко
спал, усталый после охоты и отяжелевший от сытости.
   - Мы пойдем к нему в пещеру, когда он проснется, - сказал  Ун.  -  Он  не
будет испытывать голода в ближайшие две ночи.
   Молодые воины думали об этом все утро, бродя по берегам Большой реки  или
отдыхая под защитой базальтовых утесов.
   В полдень Ун и Зур заснули крепким  сном  в  своей  пещере,  затем  долго
сидели, погруженные в смутные грезы, на площадке перед  входом.  Раскаленные
солнцем скалы медленно остывали по мере того, как тени их удлинялись. Свежий
ветерок прилетел с реки и овеял прохладой обнаженные тела людей.  Ун  и  Зур
думали о родном становище, затерянном далеко в горах; вспоминали  случаи  на
охоте, переселение Уламров на юго-восток, горную цепь, вставшую на их  пути,
подземную реку, вдоль которой они пробирались при  свете  факелов,  и  яркие
картины жизни в новой стране, где сейчас находились.
   Но чаще всего они думали об исполинском хищнике, обитающем по ту  сторону
скалистой гряды, и с нетерпением ждали наступления вечера.
   Когда солнце склонилось к западу,  Ун  и  Зур  спустились  по  подземному
коридору. Хищник уже проснулся и снова принялся за еду.
   - Идем к нему! - сказал Ун.
   Сын Земли уступил желанию друга. Его решение зрело  медленно,  но,  когда
оно было принято, Человек-без-плеч рисковал своей жизнью так же  бесстрашно,
как Уламр.
   Они вышли на площадку перед входом  и  спустились  к  подножию  скалистой
гряды. Олени и антилопы, утолив жажду у водопоя,  искали  убежища  на  ночь.
Пронзительно кричали птицы, перелетая с ветки на ветку или прячась в  густой
листве. Большой гиббон пробежал между деревьями  и  быстро  вскарабкался  на
высокую пальму.
   Ун и Зур обогнули скалистую гряду и  очутились  перед  входом  в  львиное
логовище.
   Ун сказал:
   - Я пойду первым.
   Это вошло у него в привычку. Всегда, в случае  опасности,  широкая  грудь
Уламра заслоняла Зура и защищала его от гибели. Но на  этот  раз  сын  Земли
воспротивился:
   - Пещерный лев знает меня больше. Будет лучше, если я окажусь между ним и
Уном...
   В отношениях между друзьями,  не  было  ложной  гордости  или  самолюбия.
Каждый ценил в другом те качества, которых не хватало  ему  самому,  и  умел
пользоваться этими качествами в случае необходимости. Ун  признал,  что  Зур
прав, и уступил.
   - Иди! - сказал он.
   Они посмотрели друг другу в глаза. Ун держал палицу в левой руке и  самое
крепкое свое копье в правой. В эту решающую минуту Уламр отчетливее, чем его
товарищ, чувствовал, какая смертельная опасность грозит им...
   Тихими шагами приблизился Зур к чернеющему в базальтовой скале отверстию.
Мгновение его фигура четко выделялась на темном  фоне  входа,  затем  густая
тень поглотила ее. Сын Земли снова стоял лицом к лицу с царственным зверем.
   Пещерный лев бросил свою добычу. Глаза его,  вспыхнувшие  зеленым  огнем,
впились в узкую фигуру Человека-без-плеч.
   Зур сказал вполголоса:
   - Люди пришли возобновить союз с пещерным львом. Близится период  дождей,
когда дичь попадается  редко  и  ее  трудно  добывать.  Тогда  пещерный  лев
соединит свою силу с умом и хитростью Уна и Зура.
   Гигантский хищник полузакрыл и снова открыл глаза. Затем поднялся во весь
рост и, медленно ступая, подошел к  человеку.  Голова  его  коснулась  плеча
Зура, и Зур положил свою руку на жесткую гриву.
   Самые свирепые звери испытывают чувство доверия и симпатии  к  тому,  кто
дотронется до них. В душе сына Земли нет больше  страха.  Несколько  раз  он
повторяет свой жест и медленно гладит густую гриву зверя. Пещерный лев стоит
неподвижно, дыхание его спокойно.
   И все же Зур не спешит позвать Уна. Но вдруг высокая фигура появляется  у
входа в пещеру. Это Ун. Он  по-прежнему  держит  в  руках  палицу  и  копье.
Гигантский хищник резким движением повернул к Уламру свою огромную голову, в
полуоткрытой пасти сверкнули мощные клыки... Кожа на лбу зверя  собралась  в
крупные складки, мускулы напряглись, зеленые огни  снова  загорелись  в  его
зрачках...
   -  Ун  тоже  заключил  союз  с  пещерным   львом!   -   поспешно   сказал
Человек-без-плеч. - Ун и Зур живут вместе в пещере, наверху.
   Лев рванулся вперед... Уламр крепко сжал в  руке  палицу.  Но  Зур  одним
прыжком очутился между ними, прикрывая друга своим телом, и  могучий  хищник
остался на месте.

   * * *

   Ун и Зур снова приходили в последующие дни. Лев уже привык к ним  и  даже
проявлял  признаки  удовольствия  при  их  появлении.  Одиночество  тяготило
огромного зверя; он был молод и со дня своего рождения до прошлой осени  жил
среди себе подобных. Там, в низовьях Большой реки, на берегу глубокого озера
было его логовище, где  он  поселился  со  своей  самкой.  Их  детеныши  уже
начинали охотиться. Но  однажды  ночью,  во  время  грозы,  озеро  вышло  из
берегов. Бурлящие воды затопили прибрежные заросли и чащи. Ураган вырывал  с
корнем высокие пальмы. Клокочущий поток унес самку и ее потомство, а  самец,
увлекаемый водоворотом вместе  с  поваленными  деревьями,  был  выброшен  на
пустынный берег вдали от родных мест...
   Весь сезон дождей логовище оставалось под водой... Сначала лев разыскивал
его с мрачным и отчаянным упорством; громовой голос звал  сквозь  гул  дождя
утраченных сородичей...
   Но время шло... Блуждая в бесцельных поисках по джунглям, лев  набрел  на
скалистую  гряду  и  поселился  в  пещере,  укрываясь   от   потоков   воды,
низвергавшихся с небес.
   Смутная тоска  не  давала  ему  покоя.  Просыпаясь  по  утрам,  он  долго
обнюхивал углы своего одинокого жилища, а вернувшись с охоты, клал добычу на
землю и озирался по сторонам, будто ждал тех, кто когда-то  разделял  с  ним
трапезу.
   Постепенно образы самки и детенышей потускнели и исчезли из  его  памяти.
Он привык не ощущать  рядом  с  собой  никакого  другого  запаха.  Но  тоска
одиночества по-прежнему мучила его...
   Однажды вечером Ун и Зур отправились вместе с пещерным львом на охоту.
   Они шли втроем по ночному лесу, озаренному неверным светом ущербной луны.
   Резкий запах хищника будил травоядных, укрывшихся на ночь в лесной  чаще.
Все живое бежало перед ним  в  страхе,  скрываясь  в  глубине  джунглей  или
подымаясь на ветви высоких  деревьев.  Животные,  жившие  стадами,  каким-то
способом давали знать друг другу о его приближении.
   Среди безбрежного океана жизни огромный зверь  был  словно  в  пустыне...
Гигантской силе его  противостояли  хитрость,  быстрота  и  ловкость  слабых
существ.  Лев  мог  одним  уларом  могучей  лапы  убить  сайгу,  онагра  или
антилопу-нильгау; одним прыжком он опрокидывал на землю дикую лошадь, кабана
и даже гаура; но все они умели вовремя  скрыться  в  непроходимой  чаще  или
исчезнуть в необозримых просторах саванн... И  только  невероятное  изобилие
травоядных помогало царю зверей утолять свой голод, ибо  в  это  время  года
широкие равнины и лесные заросли буквально кишели дичью.
   Все же рассвет часто заставал исполинского  хищника  без  д