До постарался связаться с агентом Хока в Маскате.
     До подул в микрофон, надеясь, что расстояние между Маскатом и местом их
выброски  не очень велико, и связь можно будет установить на средних волнах.
Под ободряющим взглядом Раввака До заговорил по-английски:
     - Говорит Оман 2... Оман 2... Кто бы ты ни был, привет!...
     Он  терпеливо  повторял  свои  позывные,  прекрасно  понимая, что столь
ранний час не  очень подходит  для связи, и Хищник наверное еще  спит. До не
был уверен в том, что сможет разбудить его.
     До  продолжал  вызывать  агента.  Молчание связного  нисколько  его  не
беспокоило. Это молчание можно было объяснить не только глубоким сном.
     Попробуем связаться с ним позднее, - предложил Раввак.
     До  уже собрался вернуть передатчику вид обычного портсигара, как вдруг
послышался чей-то голос:
     - Говорит Оман 1... Говорит Оман 1... Привет... Прием....
     - Говорит Оман 2... - отозвался До.  - Доерти и Раввак вышли на цель...
Невозможно сказать, где  мы находимся, но,  вне всяких сомнений, среди людей
Ад Диба... Прием.
     Голос связного был едва слышен.
     - Говорит Оман 1... Локхарт... Вас понял... Я в Шейх Отеле... Прикрытие
- журналист. Прием...
     - Это все,  - сказал  До. -  Рад, что ты с  нами, Джин... До скорого...
Конец связи.
     До сложил антенну и спросил  Раввака, что  он думает  о человеке Хока в
Маскате. Сириец ничего не  ответил. До решил, что либо Раввак  одобряет  его
поддержку, либо  он  недостаточно хорошо  знаете Локхарта  для  того,  чтобы
составить о нем определенное мнение.
     В  отличие от сирийца До  был знаком  со связным. Джину  Локхарту можно
доверять.  Он убрал  портсигар в  карман  и  вышел из  расщелины.  Когда они
вернулись в лагерь, их окликнул араб.
     На  плато,  которое было  совершенно спокойным  несколько минут  назад,
царило  оживление.  Анхаф,  Самир  и  Вади  с  забинтованной  правой  ногой,
поддерживаемый  одним  воином, находились в  группе  грязных потных  арабов.
Человек  двадцать  вооруженных людей  составляли эскорт высокого бородача  в
желто-зеленом вазрахе, с орлиным носом и горящими жестоким огнем глазами под
огромными кустистыми бровями.  На  шее у него  висел  автомат, а  за  желтым
шерстяным поясом был длинный йеменский кинжал.
     Подбоченившись  и  расставив ноги,  бородач  рассматривал  новобранцев,
буравя  их взглядом своих темно-карих глаз.  Его взгляд был невыносим, и  До
решил никогда  не смотреть  в  глаза  этому человеку. Опасно  меряться с ним
силой.
     - Ahlan  wa  sahlan!  -  пророкотал  бородач. -  Я  - Шафик  ибн Харун,
которого называют Ад Диб, и  я принимаю вас в свою стаю... Теперь вы все  Ad
Diab, волки.
     Его хриплый низкий голос прекрасно гармонировал с окружающим пейзажем.
     - Я не  смог  встретить вас  прошлой ночью,  - добавил он. -  Я  был  в
походе... И этот поход был удачным.
     Вооруженные  бедуины приветствовали эти слова восторженными криками. Ад
Диб поднял руку, требуя тишины. У него были очень тонкие пальцы с длинными и
загнутыми, как когти, ногтями.
     - Мы успешно выполнили  нашу миссию, - продолжил он.  - Эта миссия была
направлена  на  то, чтобы  сообщить  всем о  величии и  славе нашего  горячо
любимого  эмира  Аль Факира.  Вы прибыли  сюда  сражаться  рядом с  нами.  Я
благодарю  вас от имени эмира Аль Факира.  Сегодня мы можем предоставить вам
только  скромное убежище изгнанников... Но завтра вы будете жить во дворцах.
Мы никогда не забываем наших лучших друзей.
     Бородач замолчал и вынул  из складок вазраха несколько листьев, которые
отправил в рот. Кхат!
     Почти  все воины последовали его  примеру. Самир,  Вади, Анхаф и Раввак
тоже получили  листья этого  эйфорического растения. Поколебавшись,  До взял
протянутые ему  листья. Отказ мог  повредить его  имиджу. Он знал, что кхат,
эти  двухметровые  кусты, разводят  на  высокогорных  плато  Йемена.  Жевать
следует   только  концевые  листья,   поскольку  именно  в  них   содержатся
наркотические вещества и амфетамины. Этот райский наркотик не  действовал на
людей  Запада, потому что  их привыкший  к табаку  и спиртному  организм, не
воспринимал его.
     Казалось, Ад Диб был удовлетворен.
     -  Мне дали  о вас самые  лучшие  рекомендации, - снова заговорил он. -
Уверен,  что вы  быстро  освоитесь в  моей  армии.  У  нас  довольно  мягкая
дисциплина. Тем не менее, я должен сказать, что буду требовать от вас.
     Жующие кхат воины одобрительно зашептались.
     - Наш  общий друг Джамиль Савад говорил вам об Аль Факире, -  продолжал
бородач. - Но он  не сказал вам, кто на самом деле эмир  и какова его  цель.
Аль Факира зовут сеид  Шариф ибн Касым аль  Омейяа  Абдер-Рахман.  Аль Факир
просто означает, что он беден, у него похитили его царство.
     До отметил  про себя,  что  бородач  назвал эмира  сеидом.  Этот  титул
означает  "потомок  Пророка",   и   не  один  мусульманин  не  мог  остаться
безразличным к нему.
     - Он  - йеменец по рождению  и эмир, провозглашенный Аллахом.  Он хочет
завоевать  царство своих предков Оман. Этой страной,  граница которой совсем
близко отсюда, долгое  время управляли йеменские эмиры, которых  выгнали 400
лет назад узурпаторы. Шариф Абдер-Рахман решил свергнуть правящего в столице
Маскате султана Кабуса... И эмир Шариф добьется своего благодаря вам и таким
людям, как вы, которые готовы пожертвовать всем, чтобы помочь ему. Благодаря
вам Аль Факир станет солнцем свободы, которое взойдет на юге Аравии.
     Слушая  пламенную речь  бородача,  До отметил про себя,  что он намного
расширил существующие на сегодняшний день границы Омана. Впрочем,  в пустыне
границу трудно было определить точно. От размышлений До оторвали дикие крики
воинов.
     - Этой ночью, когда  вы приземлились, я со своими коммандос предал огню
и мечу город Нукли, - подвел итог Ад Диб. - Мы разграбили несколько домов, а
другие сожгли. Все это принадлежало  сторонникам султана Кабуса  Проклятого.
Большинство этих людей теперь дрожат при одном упоминании  имени Аль Факира,
поскольку народ с нами...
     Все возмутители  спокойствия всегда  говорят  от имени народа,  чувства
которого можно толковать как угодно. Кто осмелится возражать вооруженному до
зубов человеку в окружении его убийц?
     -  Али  ибн Юсеф, ты  займешься нашими новыми товарищами,  -  приказал,
наконец, Ад Диб.
     Когда мушир закончил приветственную речь, komandan вышел вперед. Ад Диб
ткнул в группу новобранцев своим крючковатым пальцем.
     - Кто из вас Гамал Кариб At'Talab? - спросил он.
     До  сделал  шаг  вперед. Казалось,  глаза бородатого  йеменца  пронзили
Хищника  насквозь. До с трудом овладел собой и еще раз пообещал себе никогда
не меряться с муширом силой взглядов.
     - Иди за мной! - приказал ему Ад Диб.
     До подчинился  и последовал за муширом в пещеру, в глубине которой была
галерея, ведущая вглубь скалы. Неожиданно узкий проход  повернул под  прямым
углом  и закончился пологим скатом. За ним была еще одна просторная пещера с
высоким потолком, обстановку которой составляли angareb  - арабская  кровать
из натянутых  на  деревянный каркас  узких кожаных ремней  -  рабочий  стол,
металлические шкафы с картотекой и радиостанция.
     До   показалось   нелепым  присутствие   современной   мебели  в   этой
доисторической пещере посреди хаоса  пустыни. Заметив удивление  Хищника, Ад
Диб улыбнулся двумя рядами редких пожелтевших зубов.
     - Мой командный пункт, - сказал он. - Присаживайся.
     До сел во вращающееся кресло и закурил сигарету. Ад Диб положил на стол
свой кинжал, снял вазрах, куфию. Мушир оказался совершенно лысым,  с  гладко
выбритым  черепом.  Под арабской  одеждой  он носил  рубашку  цвета  хаки  и
американские  штаны  с  карманами на  бедрах. Ад  Диб  присел на край стола,
свесив ноги, и, продолжая жевать кхат, спросил:
     - Знаешь, где мы находимся?
     -  Думаю, да, - ответил До. - Мы не можем быть в Дофаре, следовательно,
мы где-то в Руб-эль-Хали...
     Бородач кивнул своим бритым черепом.
     - Это место называется Шурах... Савад рассказал о тебе много хорошего.
     До усмехнулся и выпустил облако дыма.
     -  Значит, мне придется  постараться,  что бы оправдаться  перед ним, -
произнес он.
     Йеменец добродушно улыбнулся, но в его глазах горел все тот же жестокий
огонь.
     - Ты был капитаном и дезертировал из  Курахийского Легиона  после того,
как убил полковника. В Джибути  тебя едва не  прикончили эти псы с Запада, и
ты великолепно похитил человека, который мешал Саваду...
     До заскромничал. Ад Диб ткнул в его сторону своим крючковатым пальцем.
     -  Мне нужны такие люди,  как ты. Крутые  люди, у которых есть что-то в
голове... Я назначаю тебя полковником.
     - Да ладно! - попытался возразить До.
     Йеменец расхохотался.
     - Я восстанавливаю справедливость. Ты прикончил полковника, и теперь ты
займешь его место...
     Он спрыгнул со стола, быстро прошел по пещере и остановился перед До.
     - Эмир поручил мне заняться военными операциями. К несчастью у меня нет
для этого средств. У меня мало воинов, чтобы  противостоять войскам султана,
поэтому  я  веду  герилью  и оказываю  на народ психологическое  давление. Я
наношу  одиночные удары, сею  повсюду  террор  и  ужас, чтобы  доказать свое
могущество и показать неспособность других защитить  страну.  В то же  время
мои люди проповедуют в городах, деревнях, на оазисах. По их словам племена и
горожане готовы... Но моя армия слишком малочисленна, чтобы начать войну.  Я
ищу способ сорвать прогнивший плод - Оман...
     Крючковатые пальцы Ад Диба сжались, словно  когти хищника на попавшей к
нему  в лапы добыче. До понял, чего  добивается бородач. Сначала Оман, потом
Катар, Бахрейн, Абу-Даби, Кувейт, нефть...
     Ад Диб сказал: "Взойдет на Юге Аравии".
     Он положил свою грязную руку До на плечо и дыхнул ему в лицо чесноком.
     -  Кто этот тип, который пришел с тобой? Савад тоже очень хвалил его...
Рашид Нахад, да? - спросил бородач.
     До напрягся.  Что  известно  этому главарю? Почему он так  откровенен с
ним?  Ведь  они  познакомились совсем недавно. Может быть,  на  него повлиял
похвальный отзыв Савада?
     - Я почти  не знаю его... - уклончиво ответил До. - Кажется, он сириец.
Он был лейтенантом в Курахийском Легионе и потерял это звание из-за  меня...
Я не помню, что встречался с ним там.
     - Ладно!  - проговорил Ад Диб. -  Мы используем его.  Из  этого драчуна
получится хороший офицер. Я возвращаю ему звание moulazem.
     До  успокоился. Бородатый йеменец доверяет Саваду и, судя  по всему, не
заподозрил, что До не имеет ничего общего с арабом.
     - Иди! - сказал вдруг Ад  Диб. -  Убирайся! Не забывай, что  я произвел
тебя в полковники. Теперь ты здесь самый главный после меня.
     От этого неожиданного повышения по спине До пробежал холодок...


        "ГЛАВА 6"

     Прошло шесть дней. За это время До устроился в лагере и завел кое-какие
знакомства среди арабов. Кроме того,  он  постарался привыкнуть  к  суровому
климату Руб-эль-Хали. Невыносимую жару днем ночью сменял ледяной холод.
     До ожидал большего от интендантской службы мушира Ад Диба и был глубоко
разочарован. Дневной  рацион  воинов составляли  финики,  верблюжье  молоко,
консервы, копченая или вяленая рыба и отвратительное на вкус пиво, поскольку
холодильников в пустыне не было.  От такой пищи желудок любого  вывернуло бы
наизнанку.  До  старался держаться. Ценой  невероятных усилий  он  вышел  на
определенную Хоком цель и твердо решил довести дело до конца.
     До устроился в  пещере, расположенной  рядом с пещерой  мушира  Шафика.
Воины принесли  туда  angareb,  покрывала,  кожаные пуфы,  ковры и столы  со
стульями. В глубине пещеры был источник воды с примесью окиси магния.
     До  не брился уже шесть дней, от  чего стал похож на  дикарей бедуинов,
которые теперь стали его компаньонами и подчиненными. Он сменил свою одежду,
в  которой прибыл в лагерь,  на униформу: оставшиеся  от американской  армии
штаны  и  рубашку  цвета  хаки,  патронные ленты,  красный  шерстяной пояс и
серо-голубой вазрах. На груди, на кожаном шнурке, у него поблескивала медная
табличка, на которой были изображены два скрещенных ятагана, - свидетельство
его нового звания.
     Прогулявшись по  лагерю,  До запомнил  расположение  всех  его  гротов,
ходов, цирков и  гигантской пещеры почти  в самом центре пустыни Омана,  где
стояли два "Доджа" и четыре "Ленд-Ровера".
     Он постарался  определить  число сторонников эмира Аль  Факира, которое
сам  Ад Диб признал недостаточным  для того, чтобы  начать  боевые  действия
против верных султану войск. До насчитал около ста пятидесяти человек, среди
которых  был  и Рашид Раввак,  или  Нахад, очень гордившийся своим новеньким
желто-зеленым вазрахом.
     Мушир Ад  Диб собрал  в этом пекле выходцев со всего арабского Ближнего
Востока. Здесь были египтяне, иорданцы,  ливанцы, суданцы, ливийцы,  иракцы,
сирийцы,  алжирцы, марокканцы... И даже палестинцы - боевики из  Аль Фатах и
других  ставших в  последнее время  чрезмерно политизированных  организаций,
которые симпатизировали Москве, Пекину или Гаване и не очень-то заботились о
действительном освобождении их родной земли.
     Осмотрев  вооружение Ад  Диба,  До  испытал  немалое разочарование.  Он
ожидал  увидеть оружие  китайского производства,  но  не  нашел  ни  единого
ствола,  сделанного  в  Китае.  Греческое  судно, снабжавшее оружием  войско
мушира, перевозило самые разные образцы. До уверенно определил чехословацкие
"Шкоды"  и  советские  автоматы.  Он  обнаружил  также   оружие   немецкого,
английского, американского,  французского производства и  израильские "Узи",
что еще больше озадачило его.
     До отказался  от своей  первоначальной версии.  Он  был твердо уверен в
том,  что  если  действующие  в  Дофаре макизары  считают себя  марксистами,
используют технику  и лозунги Москвы, то за Ад Дибом стоит маоистский Китай.
До полагал, что именно так можно объяснить появление  эмира из давно умершей
династии. По мнению До только китайцы способны  на такую хитрость, поскольку
в Лхасе они без колебаний воспользовались Панчен Ламой против Далай Ламы для
убеждения жителей Тибета.
     К несчастью эта  соблазнительная теория рухнула, потому  что китайцы не
предоставили своим марионеткам современное оружие. Это открытие и  заставило
До пересмотреть свою версию.
     Ад  Дибу  пришлось   напасть   на  оманский   патруль,  чтобы  получить
"Ленд-Роверы". Он ликвидировал  конвой "Куинсленд"  и захватил "Доджи", убил
невинных  рыбаков ради  жемчуга,  который Савад со  скидкой продал  Абдулле.
Подстрекаемые "эмиром" Аль Факиром повстанцы добывали деньги и оружие самыми
гнусными способами. Они даже вырезали экипаж и капитана судна, чтобы вернуть
деньги за оружие... Кто знает?
     Итак, мнение  До  изменилось.  Если  бы  за  кулисами  этого  лагеря  в
Руб-эль-Хали  действительно находился  Китай,  он  предоставил  бы  бедуинам
оружие и золото. Следовательно, за  Аль Факиром  стоял кто-то  другой,  и До
пообещал себе разоблачить его.
     Уже  неделю До вставал  на рассвете и с помощью  портсигара-передатчика
связывался  с  Локхартом в  Маскате,  которому  сообщал  обо  всем,  что  он
собирался предпринять. При этом До чувствовал себя неуютно в новом для  него
звании mir'alai, полковника, и вел себя очень осторожно.
     - Остерегайся Али ибн Юсефа, - предупредил его на второй день Раввак. -
Он  ненавидит тебя.  Он не простит  того,  что, едва появившись в лагере, ты
стал вторым человеком после Ад Диба.
     Осиное гнездо посреди Руб-эль-Хали!
     До  беспокоил  странный  прием мушира  Ад  Диба,  который  поделился  с
новичком  своими неприятностями  и  сделал  его самым главным в лагере после
себя только  потому, что  поверил отчету вербовщика наемников из Джибути. По
сравнению с  предыдущими миссиями  До  был  очень  подозрителен и все  время
оставался  начеку. Он  полностью оправдал данное ему  Равваком  прозвище: At
Ta'lab, лиса.
     Прошло шесть дней, наступил седьмой. Все это время До был полновластным
хозяином  лагеря. Ад Диб  отправился  в  экспедицию  с  тридцатью  отборными
воинами, которых он называл Ad Diab, волки.
     Растянувшись  на  ангаребе   в  самом  прохладном  уголке   пещеры,  До
размышлял.  Возможно  ответ  на   все  вопросы  где-то  рядом,  в  одном  из
металлических шкафов йеменца, но До не поддавался искушению. Шафик ибн Харун
держал  свою  картотеку  в  пещере, куда мог зайти любой, по  двум очевидным
причинам: либо в ней не было ничего серьезного, и она предназначалась только
для  того,  чтобы показать превосходство мушира над его неграмотным войском;
либо  там имелась  какая-нибудь система безопасности,  и попытка взломать ее
означала бы конец миссии.
     До решил  не искушать дьявола -  хозяина  Преисподней,  куда он  попал.
Терпение  -  единственное оружие, поскольку рано или поздно  его час придет.
Сейчас же До хотелось пить.  В горле у него пересохло, язык распух. Причиной
этому был столь любимый Ад Дибом кхат.
     До надоело жевать  эти фиброзные  листья и глотать зловонную  слюну. Он
сплюнул  на песчаный пол пещеры и с отвращением поднялся. Во фляге из козьей
шкуры, висевшей на  стене на  вбитом в скалу крюке, была  теплая, горькая на
вкус  вода. Единственное преимущество  этого проклятого  региона состояло  в
том, что здесь не могло жить ни одно насекомое. Ни мухи, ни москиты...
     До вдруг захотелось поговорить с  Равваком.  О чем? Не важно о  чем! До
надел куфию, скрепил ее одним  агвалом,  надел  на  шею  медную  табличку со
скрещенными ятаганами и вышел из пещеры.
     До зажмурился  от  яркого  дневного света,  больно ранившего глаза. Его
сразу же одолела невыносимая жара. Пещера, в которой Раввак жил с командиром
Али ибн Юсефом и двумя youzbachis, оказалась пустой. Где они могут быть? Что
они делают в такую  жару в лагере, в котором бездельники воины думали только
о том, чтобы пить, жевать кхат и спать?
     Солнце палило нещадно и жгло, словно паяльная  лампа. Намокшая от  пота
одежда До  липла к телу, и  он наугад вошел в  один из гротов. Там на  земле
сидели  босые  полуголые  люди и  играли  в  кости.  Командир Али  ибн  Юсеф
готовился  бросать.  Не  в  силах выдержать  взгляд  До,  он отвел  глаза  и
постарался сосредоточиться на игре. Неожиданное появление начальника удивило
его. Он побледнел, рассердившись на то, что его застали в такой неподходящий
момент за игрой с этими тупицами, которые не признавали никакой дисциплины.
     До  только  пожал  плечами и,  сунув  руки в  карманы, ушел. Его мучила
неутолимая жажда, в висках стучало.  Он  вернулся  к  своей  пещере и  вдруг
заметил перед собой чью-то гигантскую тень.
     Подняв голову, До увидел стоявшего на скале Раввака. Тот жестами позвал
его.  Тяжело  дыша,  До  стал подниматься  к  нему.  По  мере того,  как  он
приближался, Раввак  удалялся  от него, словно мираж. Вдруг сириец исчез. До
опешил и подумал,  не стал ли он жертвой галлюцинации. Поднявшись на  скалу,
он нашел Раввака за камнем.
     До присел на пятки рядом с сирийцем. Раввак приложил указательный палец
к  потрескавшимся  губам  и  жестом  пригласил  До   следовать  за  ним.  Он
перепрыгнул  через груду крупных  камней,  пригнувшись,  пересек  расщелину,
перебежал  открытое  пространство и бросился  на  землю.  До последовал  его
примеру. Раввак пробрался дальше по осыпи и жестом велел До лечь.
     Сириец  осторожно выглянул из-за гребня, потом дал понять До, чтобы  он
вел себя тихо.  До  пополз, помогая  себя  локтями.  Услышав  шум небольшого
камнепада, который вызвала ящерица, Раввак нахмурился.
     Вскоре До  присоединился к партнеру,  который  лежа  на спине,  показал
большим  пальцем  на гребень. До  бесшумно приподнялся  и посмотрел. Он  был
ошеломлен.
     Во впадине, повернувшись к нему спиной, невысокий ш