ияла на воде, сверкали звезды, слева, вдали, можно было рассмотреть мельтешение разноцветных неоновых реклам и вывесок в центре города, а в море, милях в полутора от берега, шел справа налево один из множества прогулочных кораблей - этакая стеклянная игрушка, сверкающая огнями на всех трех палубах.
     - ?Маракайбо?, - сказала Наталья, и в ее голосе прозвучала неподдельная зависть. - Вот где жизнь...
     - Сплошные мешки с долларами?
     - Ага.
     - Ну, у нас с тобой все еще впереди, - сказал Мазур, без всяких церемоний закидывая ей руку на шею. - Молодые, энергичные, кровь кипит...
     И, напомнив себе, что им движут лишь исследовательские цели - все для пользы дела, а вы как думали? - опрокинул девушку на жесткую парусину, пропитанную морскими солеными запахами, подхватив другой рукой под коленки, устроил совсем удобно и, снова не встретив ни малейшего сопротивления, принялся вольничать руками не особенно хамски, но с бесцеремонностью бывалого бродяги, вмиг спустил бретельки с плеч. Она жарко дышала, закинув голову, пока Мазур управлялся с невесомым ситцем, а потом притянула его за шею и включилась в процесс со всем пылом и немалым опытом. ?Р-роман-тика, обделаться можно, - подумал Мазур трезвомыслящей частью сознания. - Объяснил бы мне кто, как в таких условиях можно сделать компрометирующие фотографии, которые так обожает народец определенного пошиба? Ведь из кожи вывернуться придется, тут попотеешь. На море - ни единого подозрительного плавсредства, а с берега рубка заслоняет... Нет, ничего не получится. Зря старается, стервочка...?
     Если отвлечься от задних мыслей, продиктованных профессиональным опытом и натренированной подозрительностью, вечеринка задалась на славу - девочка оказалась опытная и искусная, виски полная бутылка, вокруг сплошная романтика в виде звездного неба, теплого мрака, насыщенного морскими запахами. Глупо было бы утверждать, что Мазур не получил никакого удовольствия - наоборот. Другое дело, что известные обстоятельства, о которых нельзя было забывать, подпортили картину, но это, в конце концов, не смертельно...
     - Мы подружились? - спросила Наталья, классическим образом прильнувшая к его плечу.
     - Да вроде бы, - сказал Мазур. - Теперь тебя даже как-то неудобно душить и выбрасывать в воду...
     - Иди ты!
     - Ну ладно, считай, что мы подружились. Но вот насчет биографии - я все же не решаюсь тебе ее выкладывать...
     - Все вы одинаковы, - грустно сказала Наталья. - Получили свое - и в кусты...
     - Да нет, почему? - энергично возразил Мазур. - Вполне может случиться, что именно в тебе я отыскал девушку своей мечты. Подожди, я тебе еще предложу законный брак, как только отыщу галеон. Надоело болтаться по свету, пора домом обзаводиться.
     - Ведь сочиняешь?
     - Как знать, как знать, - сказал Мазур, поглаживая ее привычно и умело. - Главное, мы подружились...
     Надолго воцарилось молчание, они лежали, иногда касаясь друг друга. Мазур напряженно ждал продолжения, когда она начнет что-то говорить, наталкивать на какие-то откровения, чего-то как бы небрежно просить. Главное произошло - подстелилась. Теперь непременно должна перекинуть мостик к своей главной задаче...
     Но время шло, а Наталья так и не заговорила о деле. ?Ни черта не понимаю, - подумал Мазур. - Самое время ей обозначить, чем интересуется. Не настолько же она глупенькая и наивная, чтобы и в самом деле путаться с рядовым авантюристом вполне бескорыстно? Не похожа ни на глупенькую, ни на наивную...?
     Потом на пирсе раздались громкие шаги, судя по звукам, несколько неуверенные, и насквозь знакомый голос завопил по-английски - с большим знанием языка, но все же так, что любой знающий человек с ходу определил бы: английский этому человеку не родной...
     - Джонни! Джонни! Ты куда забился, старый бродяга? Выходи поздороваться со старым другом! Мы идем, Джонни, я и виски!
     Поймав вопросительный взгляд Натальи, Мазур, нимало не растерявшись, сказал:
     - Прилетел, наконец, старый приятель...
     Человек шумно перепрыгнул на палубу ?Ла Тортуги?, и Наталья, целомудренно пискнув, подхватила платье, в две секунды его набросила, несколькими движениями пригладила волосы - и вот уже выглядела вполне добропорядочно.
     - Ну, чего ты орешь? - спросил Мазур с ноткой досады в голосе, выпрямляясь на палубе. - Не мог дома подождать?
     - Джонни, бродяга клятый, я так по тебе соскучился! - помахивая откупоренной бутылкой неплохого виски, жизнерадостно возопил капитан второго ранга Самарин по кличке Лаврик. - Давай обнимемся, что ли?
     Мимолетно приобняв гостя и похлопав его по спине, Мазур мгновенно расстался с последними остатками беззаботности. Что-то должно было измениться или произойти, раз уж нагрянул особист.
     - Мисс! - рявкнул Лаврик, только сейчас якобы узрев Наталью. - Простите, если невольно помешал, но я так спешил к старому другу, что о приличиях забыл... Могу ли я иметь честь быть вам представленным?
     - Знакомьтесь, - сказал Мазур. - Мисс Наталья, звезда здешней журналистики. Мой беспутный друг...
     Он сделал паузу - черт его знает, как на сей раз именовался Лаврик и кем был по последнему паспорту...
     - Бен, - сказал Лаврик. - Друзья моих друзей - мои друзья, а для друзей я просто Бен... Я, правда, не помешал? Если что, вы мне открытым текстом выложите, и я поплетусь домой...
     - Да нет, не особенно, - сказала Наталья совершенно безмятежно: - Мы как раз собирались уходить... Пойдемте?
     Она грациозно направилась к сходням со столь добропорядочным и невинным видом, словно вовсе и не она черт-те что вытворяла с четверть часа назад на свернутом парусе. Мазур двинулся следом. Ни тени разочарования в голосе, отметил он, девчонка абсолютно спокойна. Столь неожиданно нагрянувший Лаврик никаких ее планов не нарушил. Мать твою, в чем же тут подвох?

Глава третья

Левша и блоха

     Вопреки опасениям Мазура, справедливо ожидавшего от Лаврика очередных подначек и шуточек, Наталья обставила прощание весьма целомудренно - не стала бросаться Мазуру на шею с пылкими поцелуями, даже в щечку чмокать не стала, просто подала руку, пожелала доброй ночи совершенно спокойным голосом. И упорхнула в калитку. Старый двухэтажный домик испанской постройки был погружен в темноту, светилось только одно окно, слева, на втором этаже.
     - Не обращай на меня внимания, - сказал Лаврик. - Если хочешь постоять, пожирая взглядом ее окна, только намекни, я за углом подожду, срочных дел нет...
     - Поди ты... - сказал Мазур без особых эмоций, потому что давненько знал товарища Самарина по совместным окаянствам в разных уголках света.
     Энергично повернулся и зашагал в сторону своего дома. Лаврик его моментально догнал, помахивая бутылкой. Уже не изображая пьяного, мечтательно протянул:
     - Приятная девчонка. Попробую с трех раз угадать, чем ты с ней занимался на ?Черепахе?. Объяснял теорию относительности? Нет, не похоже... Приятные девочки в таких вот платьицах не интересуются теорией относительности. Знаешь, у меня вдруг возникли нешуточные подозрения, что ты вопреки обязательным для всякого советского человека за рубежом правилам вступил с ней в интимные отношения...
     - Я не советский человек, - сказал Мазур. - Я - бродяга и кладоискатель непонятного происхождения...
     - Тоже верно. Умеешь ты выкрутиться... Ну и как? Делала она к тебе вербовочные подходы?
     - Ни малейших, - сказал Мазур. - Самому удивительно. Ни словечком не обозначила, что же ее интересует. Болтает, правда, что хочет написать книгу о всевозможной экзотике, тайнах, кладоискателях, выбрала меня в качестве одного из героев. Словом, обставлено все так, будто она под меня умостилась, чтобы в будущем денежку зашибить на повествовании о моих поисках...
     - Логично, - сказал Лаврик задумчиво. - Неразборчивая в средствах щучка, которая ради того, чтобы вскарабкаться повыше, готова расплачиваться тем, чем ее столь щедро одарила природа... В общем, такое встречается сплошь и рядом... Но знаешь, где тут логическая неувязочка, старый бродяга Джонни? Уж если девочке так хочется пробиться наверх, не стесняясь в средствах, гораздо выгоднее и рациональнее было бы раздвигать ножки не перед парнями вроде тебя, а под каким-нибудь денежным мешком из делового центра или, там, хозяином респектабельной газетки... А?
     - Вот именно, - сказал Мазур. - Я и сам что-то такое думал, но не мог точно сформулировать... Фамилия ее меня смущает. Пушкина, изволите ли видеть. Наталья Пушкина. Перебор получается... Или все это придумано кем-то, кто плохо знает русские реалии и выбрал звонкую фамилию, которая на слуху... Хорошо еще, что этот ее дедушка, которого я пока что не видел, - не Александр Сергеевич. Иван Иванович.
     - Черт его знает, - сказал Лаврик. - Знал я в Союзе одного майора, которого звали Тарас Бульба. По паспорту. Тарас Остапович Бульба. Так что все возможно. Хотя... Если никакая она не внучка русского эмигранта, если ей эту легенду присобачили вместе с фамилией, это может и означать, что автор легенды вовсе не намеревался использовать ее против русских. Тоже версия, позволяющая делать предварительные наметки... А в общем - не будем гнать лошадей. Вдруг да она - взаправдашняя внучка эмигранта Пушкина, в меру блудливая и в меру пронырливая. И ничего ей не нужно, кроме как сделать из тебя репортаж с прицелом на звонкую сенсацию... Во всяком случае, у кубинцев ничего на нее нет. Они тоже не всеведущи, знаешь ли. Достоверно известно, что живет здесь твоя Наталья не менее года, как и дедуля, а вот больше ничего не известно. Ну, будут копать... Что до интима - продолжай, не стесняйся, глядишь, что-нибудь и прояснится... Чего косишься?
     - Ты к нам какими судьбами?
     - То есть, как это? - хмыкнул Лаврик. - Как можно вас оставить без отеческого надзора парнишкам вроде меня? Ведь болвану ясно, что вы все, оказавшись в горниле буржуазных соблазнов, моментально разложились морально и идеологически, быть может, уже и запродались мировому империализму в обмен на бочку варенья, корзину печенья и доступных девочек-плохишек... Реагировать пора. Вот меня и послали измену искоренять... Чистосердечное признание - оно, знаешь, смягчает. Так что выкладывай по-доброму: кто тебя вербанул - янкесы или ?интеллидженсы?? В сотрудничестве с парагвайцами я тебя не подозреваю, успокойся. Ну что такое парагвайцы? Мелочь пузатая, которой человек с понятием запродаваться не станет - неприлично...
     - Самарин, тебе самому эти шуточки не надоели?
     - Нет, - серьезно сказал Лаврик. - Профессия у меня такая - выявлять и противостоять. Вам легче, вы без всяких церемоний глотки режете, а мне за вами еще и бдеть... Вот и шуточки, соответственно... Кстати, не такие уж это и шуточки. На тебя, родной, уже доносец поступил. Только я прибыл, не успел еще лапти снять, как поступил на тебя сигнал... В измене тебя, правда, никто вплотную не обвиняет, но вот что касаемо твоего морального облика, недостойных советского офицера поступков, общего образа мыслей и действий... Тут, извини, такой компромат поступил, что впору партком собирать и ставить вопрос о пребывании в рядах...
     - Мозговитый, сука, - сказал Мазур сквозь зубы. - Кому ж еще?
     - Ты дьявольски проницателен, - ухмыльнулся Лаврик и после короткого раздумья глотнул из бутылки. - Я ведь присутствовал на его инструктаже, он прекрасно знает, что я и где я. Обрадовался мне, как отцу родному, чуть ли не на шею кинулся. И столько о тебе порассказал дрожащим от праведного возмущения голосом... Категорически неправильно ты себя ведешь, с его точки зрения. Шляешься по злачным местам, где тебя в два счета могут спровоцировать, скомпрометировать и завербовать. Бдительность утратил напрочь. С подозрительными лордами в карты дуешься, с подозрительными французами виски тянешь, с подозрительными девицами лясы точишь. Мало того, с кабацкими проститутками водишься и деньги казенные на них спускаешь. Да вдобавок еще и его пытался заставить с означенными девками хороводиться - без сомнения, для того, чтобы вовлечь в свои махинации, избежав тем самым контроля с его стороны. Одним словом, по его глубокому убеждению, ведешь ты себя кругом неправильно и подозрительно, пора тебя останавливать, пока не сбежал ты, скажем, к янкесам, чтобы и далее без помех предаваться буржуазным порокам... Ты башкой не верти, я не сам все это придумал, я, его полчаса слушал... Хорошо еще, что из-за специфики командировки у него нет возможности писать в инстанции, а то бы такую телегу на тебя накатал в сорок восемь адресов...
     - С-сука, - повторил Мазур. - И откуда такие берутся?
     - Воспитаны партией и советским государством, родной, - ханжеским тоном произнес Лаврик. - Слышал бы ты, в каких формулировках это было изложено, какими словами - насквозь политически правильными, жемчужина к жемчужине... Талант пропадает.
     - И за что мне это божье наказание...
     - Он хороший специалист, - сказал Лаврик. - Потому его к вам и сунули. А все остальное... Ну, куда денешься? Должны быть на свете и такие вот, насквозь правильные, хотя лично я насчет подобных...
     - Он ведь еще и дома писать примется, тварь такая, - сказал Мазур с философской покорностью судьбе.
     - Уж это непременно, - поддакнул Лаврик. - Но тут, знаешь ли, вступают в игру прекрасно тебе известные нюансы... Времена, сейчас, конечно, не те, чтобы глупая писанина качественно ломала жизнь, однако это еще не значит, что обойдется совершенно без последствий, смотря к кому бумага попадет, кто решит, что решит... Не надо тебе разжевывать, сам знаешь, не первый год лямку тянешь. И тем не менее - ты опять-таки прекрасно знаешь - бывают ситуации, когда на подобные телеги внимания не обращают вообще. Называется эта ситуация просто: ?Победителей не судят?. Уловил?
     - Еще бы, - сказал Мазур.
     - Вы обязаны отыскать этот агрегат как можно быстрее.
     - Мать твою, - сказал Мазур. - Мы можем быть хотя бы уверены, что эта штука - где-то здесь?
     - А что, тебе этого не говорили?
     - Говорить-то говорили... Но мало ли что? Помнишь операцию ?Сахара??
     - Век бы ее не помнить, - с чувством произнес Лаврик. - Нет, тут совсем другое. Она есть. Где-то на дне. На глубину уйти никак не могла - аккумуляторные батареи разрядились, не дотянула бы до абиссали...
     - Мы что, до сих пор не имеем права знать, что ищем?
     - Имеете, имеете, - сказал Лаврик. - Это поначалу чья-то мудрая голова перегнула палку... Вы, родной, ищете ?Ската?. Новое слово в науке и технике. Беспилотный, если можно так выразиться, аппарат. Построен в подводном центре ВМС США - тебе-то не нужно объяснять, что это за шарашка... Управляется по кабелю с поверхности. Горизонтальные и вертикальные винты. Потрясающий ?эффект присутствия?: кресло оператора на судне-носителе имеет несколько степеней свободы и обратную связь. На аппарате - два гидрофона и телекамера, у оператора - экран в шлеме и наушники. Я сам, разумеется, видеть этого не мог, но, по некоторым сведениям, у того, кто ?Скатом? управляет, полная иллюзия, будто он находится внутри. Простота управления фантастическая. В Штатах, на первых испытаниях, кресло доверили двенадцатилетнему пацану, сынку кого-то из конструкторов, и он довольно долго и сноровисто с этой штукой управлялся...
     - Ах, во-от оно что... - сказал Мазур.
     - Вот именно, - кивнул Лаврик. - У нас такой штуки пока что нет, но в хозяйстве, как легко догадаться, она пригодится. По креслу оператора у нас есть кое-какая информация, но вот если бы к ней присовокупить еще и сам аппарат... Одним словом, начальство рассуждало просто и здраво: русский Левша способен не только подковать на все лапы аглицкую блоху, но запросто может еще означенную блоху и спереть из-под самого носа, так что англичанин и не спохватится... Благо ?Скат? лежит где-то в нейтральных водах и с точки зрения морского права является, строго говоря, бесхозным имуществом, которое всякий нашедший вправе прикарманить без малейших юридических последствий. Кто успел, тот и съел... В конце концов, мы не виноваты, что порвался кабель, что американцы ищут свое сокровище совсем в другом месте...
     Мазур усмехнулся:
     - Очень уж кстати все сложилось - и кабель порвался, и ищут в другом месте. Что-то плохо верю я в такие совпадения. Что скажешь?
     - Ну что ты, как дитя малое, - сказал Лаврик спокойно. - Откуда я знаю? А и знал бы, не сказал бы... Если хочешь знать мое личное мнение - на судне-носителе не менее ста человек, экипаж и прочие. Теория вероятности и жизненный опыт подсказывают, что среди индивидуумов вполне может затесаться субъект с двойным дном. Но это, повторяю, мои частные умствования. Что, как и почему - нас интересовать не должно. Главное, эту штуковину надо найти в хорошем темпе, пока американцы не спохватились и не сообразили, что тянут пустышку. Они-то вовсю пашут милях в пятистах отсюда - в небе не менее полудюжины ?орионов?, куча судов. Голову прозакладывать можно, у них примерно то же самое: кто-то с большими звездами на плечах лупит кулаком по столу и орет: мол, во что бы то ни стало... Начальство везде одинаково, - он приостановился. - Я от твоего дома шел мимо этого особнячка, ни одно окно не горело, и сейчас та же история... Там что, никто не живет? Усадьбочка-то вроде роскошная...
     Мазур взглянул на дом, увенчивавший вершину невысокого холма, за которым и располагалось их очередное временное пристанище. В самом деле, особняк был добротный, трехэтажный, каменный, обнесенный практически не разрушенной стеной.
     - Вот то-то, - сказал он. - Видишь, дорожка к воротам травой заросла? Это, друг мой Константин Кимович, классический дом с привидениями, согласно ?Приключениям Гекльберри Финна?. Стоит необитаемым уже лет восемьдесят. То есть, по бумагам, он, конечно, кому-то до сих пор принадлежит, но никто там давненько не живет. Мне, как новичку, в первый же вечер во ?Флибустьерской гавани? все рассказали подробнейшим образом. На этой гасиенде, говорят, жил когда-то некий герцог. Ну, не настоящий, а негритянский. Какой-то герцог из приближенных одного из черных императоров Гаити. Когда императора свергли, герцог сбежал сюда вместе с казной - и тут-то развернулся на полную. Черной магией баловался, ихним пресловутым вуду, черти чуть ли не батальонами шастали, упыри там всякие... Потом герцог то ли сам помер, то ли его придушили те самые черти. И, что характерно, сколько дом ни переходил из рук в руки, ни один последующий владелец не смог ужиться с привидениями, которыми домик набит от подвала до чердака. Священников водили, мессы служили - без толку. В конце концов плюнули и отступились. Лет восемьдесят дом стоит необитаемым.
     - Черт знает, что за мистика мохнорылая...
     - За что купил, за то и продаю, - сказал Мазур, разглядывая огромное темное строение с высокой остроконечной крышей. - Сам я привидений поблизости не видел, но дом, точно, давненько уж заколочен, и ни один местный туда после захода солнца не сунется. Между прочим, домик, который мы сняли, потому и обошелся процентов на тридцать дешевле, что примыкает к холму, граничит с ?проклятой гасиендой?.
     - Рассуждая логично, надо было снять саму гасиенду, - заключил Лаврик. - Обошлось бы еще дешевле, я думаю.
     - Да я тоже об этом думал, - сказал Мазур. - Но потом решил, что это к нам привлечет лишнее внимание. Не то что весь город, а весь остров пальцами бы тыкал: вот они, те самые, что в чертовом доме поселились...
     - Тоже верно.
     - А вообще, - сказал Мазур, - привидения уже появились на горизонте. Только они из плоти и крови...
     Лаврик мгновенно подобрался:
     - Это как?
     Он молча, без единой реплики или вопроса выслушал короткий рассказ Мазура. Пожал плечами, скупо отхлебнул из бутылки:
     - А знаешь, твой кабатчик прав. Не похоже это на державу. Спецслужбы и полиция работают изящнее...
     - Ну, а кто они тогда?
     - Научно выражаясь, хрен их знает, - сказал Лаврик, задумчиво созерцая дом с привидениями. - Мало данных. Ничего, не огорчайся. Теперь тут я, за моей широкой спиной будете в безопасности...