ли  они  или
хотели совершить то же, что желал сделать Бог? обладали ли они той же волей,
исполняя это, которой  обладал  и  Бог?  неужели  нужно  говорить,  что  они
совершили благодеяние, сделав то, что хотел сделал Бог, или обладают  доброй
волей, желая того же, что и Бог? Нет, конечно. Ведь если бы они сделали  или
желали сделать то, что хотел сделать Бог, сделали или хотели сделать они  не
это, хотя думали, что этого жаждет Бог. Их намерение по поводу одного и того
же поступка не то же, что [намерение] Бога, хотя хотели они  одного  и  того
же. Потому можно бы сказать, что их  воля  и  Божья  -  идентичны,  ибо  они
жаждали одного и того же; тем не менее их воля - зла, а Божья -  блага,  так
как желали одного и того же они по разным  причинам.  Так,  хотя  одинаковые
действия у разных людей, поскольку делают они одно и то же, но из-за разницы
в намерении действие одного благое, а другого - дурное, так как, несмотря на
то, что делали они одно и то же, этот, однако, делает во благо, а тот  -  то
же самое - во зло, и (удивительно сказано) иногда кто-либо  по  доброй  воле
может пожелать, чтобы другой  сотворил  зло,  ибо  желает  этого  из  благих
намерений.  В  самом  деле,  часто  Господь  через  посредство  дьявола  или
какого-либо тирана  повелевал  поразить  невинных  или  не  заслуживших  сей
печальной участи [людей] ради очищения их от какого-либо  прегрешения,  либо
для увеличения заслуги, либо ради необходимого примера для других,  либо  по
какой-нибудь иной, скрытой от нас разумной причине. Потому и Иов,  упоминая,
что с Господнего дозволения дьявол мастерски действовал  во  зло,  произнес:
Как Господу было угодно, так и свершилось. Не сомневаясь в том, что это было
ниспослано Господом во благо, он выразил благодарение Ему  таким  суждением,
добавив: Да будет имя Господне благословенно [(Иов, I, 21)]. И Третья  книга
Царств также учит, что Господь  отправил  нечестивому  Ахаву  лживого  духа,
чтобы обмануть его; ведь  когда  Господь:  "Кто  склонил  бы  Ахава?  [:]  И
выступил лживый [52]3 дух и предстал  пред  [лицем]  Господа,  и  сказал:  я
склоню его. И сказал ему Господь: чем? Он сказал: я выйду, и сделаюсь  духом
лживым в устах  всех  пророков  его.  Господь  сказал:  ты  склонишь  его  и
выполнишь это; пойти и сделай так [(III Царств, XXII, 20-22)]. Пророк Михей,
когда перед самим Ахавом излагал, что ему было откровение,  добавил:  И  вот
теперь попустил Господь духа лживого в уста всех сих пророков твоих, которые
находятся здесь; но Господь изрек о тебе недоброе [(III Царств, XXII,  23)].
Позволяет  ли  Господь  дьяволу  свирепствовать  либо  против   святых   или
нечестивых, ясно, что Сам Он позволяет только то, что позволять во благо,  и
дьявол во зло совершает лишь то, что становится, однако,  благим,  а  почему
оно таковым становится, на то имеется разумная  причина,  хотя  нам  она  не
известна. Как напоминает тот ваш великий философ в "Тимее",  доказывая,  что
Бог все творил наилучшим образом: "Все, что рождено, рождено по  необходимой
причине. Действительно, не становится ничто, рождение чего не происходило бы
на основании законной причины и разума [53]. Отсюда ясно видно:  что  бы  от
чего бы ни происходило, но поскольку это относится к  наилучшему  управлению
со стороны Божественного провидения, это происходит разумно и  во  благо,  а
случается потому, что у этого есть разумная же причина, на основании которой
оно становится, даже если тот, кто это делает, действует безрассудно и не во
благо, не намереваясь выполнять то, что имел  в  виду  Бог.  Таким  образом,
очевидно, что ничто не происходит иначе, как с изволения Бога,  и  ничто  не
может случиться вопреки Его воле или  сопротивляясь  ей.  Несомненно,  кроме
того, что Бог не дозволяет ничего [делать]  беспричинно,  и  все  свершается
только  разумно,  ибо  как  дозволение,  так  и  действия  Его  рациональны,
поскольку Ему известно, почему Он дозволяет  свершиться  каждому  [событию],
какое бы ни происходило, и Ему ведомо, почему они должны быть свершены, даже
если они дурны или случаются во зло [54]. В самом деле.  Благо  должно  было
позволить совершиться только тому, что должно было стать благом, и не был бы
совершенно благим Тот, Кто не расстроил бы в силу могущества -  то,  что  не
должно было стать благим. Более того, Его нужно было бы обвинить в том,  что
Он не смог сотворить благим то, что произошло с [Его] изволения.
     Ясно, таким образом, что все, что ни случается создать, имеет  разумную
причину,  по  которой  это  происходит  или  нет.  Поэтому  благо,  что  это
случается, или благо, что оно не случается, даже если  его  производит  тот,
кто действует не во благо, либо тот, из-за кого оно не происходит,  то  есть
кто отказывается действовать  из-за  дурного  намерения.  Отсюда  [следует]:
благо, что зло существует, или  что  оно  случается,  и,  однако,  само  зло
никогда не бывает  благим.  Истина  утверждает  это  с  очевидностью,  когда
говорит: Ибо надобно придти соблазним (scunclulum), но горе  тому  человеку,
чрез которого соблазн приходит [(Матфей, XVIII, 7)]. И если открыто говорит:
полезно и подобающе спасению человека, чтобы некие люди  были  оскорблены  и
раздражены  при  соблазне  (scundalum)  своей  души,  то  есть  подвергаются
проклятию, так что речь о  том,  что  через  их  злобу  спасутся  все,  кому
предназначено исцеление. И, однако, проклятыми, то  есть  осужденными  будут
те, чьим советом и внушением учиняется сей соблазн. Итак, зло есть  соблазн,
но благо - что соблазн есть. Так, благо, что есть некое зло,  хотя,  однако,
никакое зло - не благо. Великий ученик Истины, Августин,  остерегался  этого
парадокса и, обсуждая, каким наилучшим способом Бог повелевает  самим  злом,
утверждает Его благость и дьявольскую низость: "Бог как лучший Творец доброй
природы,  так  и  справедливейший  распорядитель  злой   воли:   когда   она
злоупотребляет доброю природою, Он пользуется для самого добра  злою  волею"
[55]. О дьяволе он говорит также следующее: "Бог, созидая его, без сомнения,
знал будущую злобу его, и предвидел, какие блага извлечет  Он  из  злых  дел
его". И несколько дальше: "Бог не создал никого, - не говорю из ангелов,  но
даже из людей, о ком Он наперед знал, что он сделается злым, и в то же время
не знал бы, какую благую пользу извлечет Он  из  него.  И  в  другом  месте:
Каждая вещь-хорошо а совокупность их - весьма хорошо, так  как  всем  вместе
"образуется красота мира", достойная любви. Также: "То, что называется злом,
было определено во благо и поставлено на своем месте,  оно  при  этом  более
выделяется в качестве блага, так как благо, пока  действует  благу,  ценится
выше. Ведь Всемогущий Бог, так как Он в высшей степени Благ, никоим  образом
бы не позволил, чтобы в трудах Его было нечто от зла, если бы Он не  был  до
такой степени всемогущим и благим, чтобы из зла извлекать благо". Также: "Не
нужно сомневаться, что Бог действует во благо, даже при дозволении кому-либо
произвести зло. В действительности, Он позволяет  его  только  по  праведном
помышлении и истинно во благо, что праведно. Впрочем, хотя  зло  в  качестве
зла не является благим, однако не только благо, но также  и  зло  во  благо.
Ведь Всемогущее благо никоим образом не дозволило бы, чтобы было  зло,  если
бы не было блага: Ему также, несомненно, легко сделать то, что он хочет, как
легко не допускать того, чем Он не  хочет.  Ибо  Он  никем  не  назвался  бы
истинно  Всемогущим,  если  бы  Он  не  мог  делать  желаемое  и   если   бы
осуществление  Его  всемогущей  воли  стеснялось  волей  какого-либо   иного
творения".
     Вот, ты ясно услышал то, почему - на основании разумного  представления
- благо, что есть зло, хотя никоим образом неверно, что  зло  -  это  благо.
Одно дело сказать, что зло во благо, и другое - что зло есть благо. Ведь там
"благое" прилагается к дурной вещи, а здесь к тому,  что  она  существует  в
качестве этой дурной вещи, то есть там - к вещи, а здесь - к ее привходящему
признаку. Благой  же  вещью  называется,  как  было  сказано,  та,  которая,
поскольку  она  прилажена  для  какого-либо  использования,  сама  по   себе
необходимо не мешает или не уменьшает пользы или положения какой-либо  вещи.
Правда,  чтобы  помешать  или  уменьшить  это,  было  бы  необходимо,  чтобы
противоположное вещи или ее недостаток не оставили быв ней ни ее  положения,
ни  полезности.  Таковы,  к  слову  сказать,  бессмертная  жизнь,   радость,
здоровье, знание, девственность: хотя в них есть  определенное  положение  и
полезность, ясно, что эти [качества] не сохранятся, если присоединить к  ним
их противоположности. Известно, что любые субстанции нужно называть  благими
вещами, так как они, к примеру, могут приносить некую пользу и с их  помощью
необходимо не ущемляется ни положение, ни польза. В самом деле,  и  порочный
человек, предающийся развратной или даже развращенной жизни, может перестать
считаться порочным, но только благодаря  нему  необходимо  было  нечто,  еще
более порочное.
     Я полагаю, что сейчас достаточно для описания благой вещи. Но поскольку
мы прилагаем имя "благой"  [не  только  к  вещи,  но  и]  к  ее  привходящим
признакам, то есть к тому, что называется предложениями,  благодаря  которым
рассказывается, что происходит [56] (например, мы говорим: это  -  благо,  а
это - не благо), то это так, если, как говорилось, необходимо было исполнять
наилучшие установления Бога, даже если сами установления  полностью  от  нас
скрыты. Ведь благо даже, чтобы никто не действовал во благо, если то, что он
делает, не соответствует ни одному Божьему завету. Скорее тот, кто не  может
что-то сделать, противится тому, что разумно. У него нет причины, по которой
он мог бы это сделать. У него нет разумной причины, по  которой  он  бы  это
сказал, при условии, что Сам Бог помешал бы [своему] повелению, если бы  это
случилось. Итак, мы часто говорим, обманываясь, что для нас благо делать  то
или это, полагая, что это  необходимо  делать  всем.  Но  поскольку  это  не
согласуется с божественным порядком, мы невзначай лжем, хотя сказанное  нами
и не считаем из-за этого ложью. Потому и в молитве мы часто ошибочно  просим
многое, в чем нам отказано Богом, который  Сам  лучше  нас  знает,  что  нам
необходимо. Оттого особенно полезно говорить так: да  свершится  воля  Твоя!
[(Матфей, VI, 10)].
     Сейчас довольно того, что я сказал  о  том,  как  нужно,  высказываясь,
понимать наименование блага: в каком случае  его  можно  принять  просто  за
благую вещь, а в каком - приложить к случайным признакам, или к предложениям
[57].  Поэтому,  если  осталось  что-либо  неопределенном  при  исследовании
Высшего блага, то продолжай спрашивать  меня  о  нем  дальше,можно  добавить
[кое-что еще] или поспешить к другим [проблемам]:

     (Диалог обрывается)

     Перевод с латинского С.С. Неретиной



     -----------------------------------------------------------------------

     [1] См. об этом: Неретина С.С. Абеляр  и  Петрарка:  пути  самосознания
личности//Вопросы философии, 1990, э 3. С. 143-144, где обращается  внимание
на исследование "Диалога", проведенное одним из его издателей Р. Томасом.

     [2]  Гуревич  А.Я.   Средневековый   мир:   культура   безмолвствующего
большинства. М., 1990. С. 163.

     [3] Petrus Abaelardus. Dialectica (ed. L. M.  de  Rijk).  Assen,  1956,
470, 4-6.

     [4]  Ортега-и-Гассет  X.  Вера  и   разум   в   сознании   европейского
Средневековья//Человек. 1992. э 2. С. 84.

     [5]  Petrus  Abaelardus.  Dialogue  inter   Philosophum,   ludaeum   et
Christianum. Здесь начинается первый отрывок, приведенный в издании "Истории
моих бедствий" (М., 1959) в переводе Н.А. Сидоровой.

     [6] О видении см.: Steiger L. Hermeneutische  Erwagungen  zu  Abaelards
"Dialogus".-  Trierer  theologische  Studien.  Bd.  38.  Petrus  Abaelardus.
(1079-1142). Person, Werk und Wirkung. Paulinus - Verlag - Trier, 1980.

     [7] В средневековой  философии  было  три  отдела:  спекулятивная,  или
теоретическая, рациональная,  или  логика,  и  практическая,  или  моральная
философия.

     [8] См.: Аристотель. Никомахова этика. 1097а30-1097b20.

     [9] [9] Правила диспута предполагали выявление противоположностей  (sic
et  non),  диалектический  анализ  содержания,  разрешение.   Диспуты   были
публичными (disputatio de quodlibet) и ординарными  (disputatio  ordinaria).
Последние  имели  непосредственное  отношение  к  предмету  исследования   и
занимались более глубоким его изучением. "Диалог" предполагает именно  такую
форму диспута в отличие от disputatio de quodlibet, спора обо всем на  свете
на свободную тему. См.: Суворов М. Средневековые университеты. М., 1898.

     [10] Scriptor доел. "писец" (лат.), в Средние века это -  не  писатель,
не  автор,  но,  как  правило,  пере-писчик,  комментатор   или   компилятор
авторитетного текста, Священного Писания, произведений Отцов церкви, а также
некоторых философов (Платона, Аристотеля).

     [11] Имеется в виду  осужденная  Сансским  собором  1140  г.  "Теология
Высшего блага" Абеляра.

     [12] Ср. с Синодальным изданием Библии: "В делах человеческих, по слову
уст Твоих, я охранял себя от путей притеснителя".

     [13] То есть для земного воздаяния и небесного блаженства.

     [14] Это неясная передача рассказа о том, что Авраам потребовал  клятву
от управляющего своим домом, раба, старшего в доме, не брать в жены сыну его
Исааку дочь Хананеев, а взять "из земли рождения" его (Бытие, XXIV, 1-9).

     [15] В русском переводе: ": дабы они не сделались сетью среди вас".

     [16] В русском переводе: ": из дочерей этой земли,  то  к  чему  мне  и
жить"? У Абеляра вместо вопросительного предложения утвердительное.

     [17]  Ж.  Жоливе,  М.  Гандильяк  и  Л.  Штайгер  полагают,  что  здесь
содержится намек на то, что Философ - магометанин, потомок  Измаила,  намек,
по  их  мнению,  тем  более  вероятный,  что  Абеляр  испытывал  интерес   к
мусульманам, к которым собирался бежать, как он  сообщает  в  "Истории  моих
бедствий", от преследований монахов. См.: Gandillac  М.  de.  Le  "Dialogue"
d'Abelard.-Abelard.  Le  "Dialogue".  La   philosophic   de   la,   logique.
Geneve-Lausanne-Neuchatel, 1981. P. 7; Steiger L. Hermeneutische  Evwagungen
zu Abaelards "Dialogus".- Trierer  theologische  Studien.  Bd.  38.;  Petrus
Abaelardus (1079-1142). Person,  Werk  und  Wirkung.  Paulinus-Verlag-Trier,
1980. S. 248.

     [18] Русский текст начинается словами: "О, если бы сердце их было у них
таково, чтобы:"

     [19] В русском тексте: "дабы хорошо было нам во все дни".

     [20] Выражения "и будет отличаться нравами от вас" нет в русском тексте
Библии.

     [21] В переводе здесь и всюду я оставляю выражения  оригинала,  отсылая
читателя  для  сравнения  к  соответствующим  стихам  русского  синодального
издания.

     [22] Слова "исполняй это только ради  Господа"  отсутствуют  в  русском
тексте Библии.

     [23] В русском тексте: "Всякую птицу чистую ешьте".

     [24] Русский текст таков: "И с ним обрезан был весь  мужской  пол  дома
его, рожденные в доме и купленные за серебро у иноплеменников".

     [25] Ионадав (Господь-Щедродатель) - сын Рехава,  или  Рихава,  который
завещал детям не пить вина, не строить домов, не сеять семян,  не  разводить
виноградников, а жить в шатрах, ведя кочевой образ жизни (VI Царств, X,  15;
Иеремия, XXXV, 6-19).

     [26] В латинском тексте употреблено слово "nos", "нам".

     [27] В синодальном издании: "Бог высок могуществом Своим, и кто  такой,
как Он, наставник?"

     [28] В русском тексте: "Я не лучше отцов моих".

     [29] См.: Athanusii Vita sancti Antonii. -MPL, t. 73, col. 184  Антоний
(260-364)-христианский святой. Раздав имение свое,  он  в  возрасте  20  лет
удалился в пустыню, затем, через 15 лет,  в  пещеру  на  берегу  Нила.  Стал
наставником  верующих,  отправился  в  Александрию,  где  были  гонения   на
христиан, затем вновь вернулся в  пещеру.  Последователи  арианства  (ереси,
возникшей в IV в., отрицавшей единосущность Бога Отца и Бога Сына)  пытались
склонить его на свою сторону, но Антоний опроверг и это учение, и наветы  на
себя. Большинство трудов Антония -  это  правила  и  наставления,  как  надо
спасать душу: познавать самого себя, сохранять обычаи  отцов,  всегда  ждать
кончины.

     Афанасий  Великий,  архиепископ  Александрийский,   св.   отец   Церкви
(293-373), непримиримый противник Ария. На Никейском соборе был  принят  его
Символ веры.  Его  многочисленные  труды  состоят  из  посланий  и  поучений
монашествующим, из полемики с арианами и другими ересями.

     [30] Boethii De diff, tup. II, col. 1195 А. Фемистий Пафлагонский  (ок.
317-388)-византийский  философ  и  ритор.  Ему  принадлежат   парафразы   на
сочинения Аристотеля ("Вторая аналитика", "О душе" и  др.),  которые  он  не
только истолковывал, но и  кратко,  четко  излагал.  Парафразы  неоднократно
переводились на протяжении Средневековья.

     [31]  См.:  Блаженный  Августин.  О   порядке.-   Творения   блаженного
Августина, епископа Иппонийского. Киев, 1914. Ч. 2. С. 210.

     [32]  См.:  Блаженный  Августин.  Христианская  наука   или   основания
священной герменевтики и церковного красноречия. Киев, 1835. С. 149.

     [33] См.: Petri Abaelardi Theologia Christiana, -  MPL,  t.  178,  col.
1165-1212

     [34] Аврелий Августин. О граде Божием.- Творения блаженного  Августина,
епископа Иппонийского. Кн. 8. Ч. 4. Киев, 1905. С. 6.

     [35] Аристотель. Категории. С. 85-86.

     [36] Марк Туллий Цицерон. Тускуланские беседы. III, 33; Boet. In Categ.
Arist., col. 279 В; Petrus Abaelardus. Dialectica, 441, 22-26.

     [37] В русском синодальном издании: "Я образую свет и творю тьму, делаю
мир и произвожу бедствия".

     [38] Аврелий Августин. О граде Божьем.- Гворения блаженного  Августина:
Ч. 4. Киев, 1905. С.294.

     [39] Ср.: Цицерон. Об обязанностях.- Цицерон. О старости, о дружбе,  об
обязанностях. М., 1975. С. 108-109. Здесь - перевод мой.- С. Н.

     [40] Имеется в виду Цицерон.

     [41] Ср. с тем,  что  Аристотель  называет  "устойчивым  свойством",  к
которому он относит добродетель:  ":  под  устойчивыми  свойствами  разумеют
качества более продолжительные и мало подверженные изменениям". Эти свойства
- не врожденные в отличие от "другого вида качества: благодаря  которому  мы
называем людей искусными в кулачном бою или искусными в беге, здоровыми  или
болезненными, и вообще те качества, о которых  говорится  как  о  врожденной
способности или неспособности:" (Аристотель. Категории. С. 72-73).

     [42] См. об этом: Цицерон. Об обязанностях -  Цицерон.  О  старости,  о
дружбе, об обязанностях. М.,  1975.  С.  62  и  далее.  Цицерон  -  один  из
почитаемых Абеляром авторов. На мой взгляд, prudentia в абеляровом контексте
более  соответствует  термину  "благоразумие",  нежели  "дальновидность",  а
temperantia - термину "воздержание" вместо "умеренности", предложенных  В.О.
Горенштейном, действительно более соответствующих этико-политической, нежели
этико-религиозной направленности, что выявляет,  кстати,  разную  культурную
нагруженность терминов.

     [43] У Цицерона сказано, что в основу, или в мудрость и дальновидность,
входят исследование и открытие истины" [Цицерон. Об  обязанностях.  С.  62),
что не тождественно знанию добра и зла.

     [44] Препозиция (лингв.) - положение одного  из  двух  связанных  между
собою слов в предложении перед другим; предлог; префиксация.

     [45] Фома Аквинский различал два плана:  по  аристотелевской  теории  о
даймонах, которые не относятся к подлунному миру, ангел,  с  одной  стороны,
сотворен  безгрешным,  но  в  силу  свободы   воли   может   отказаться   от
предложенного ему дара. См. также: Иоанн, VIII, 44.

     [46] Ср.  русский