еволе вырвалось у него.
   Слова этого я только и ждал. Разве  мог  предвидеть  этот  темный  неуч
замысел человека с тонким умом? Голос мой звенел как  тетива,  направившая
стрелу во врага:
   - Слушайте, люди! Слушай, Илий! Сказал всемилостивый: "Вот я  возьму  и
совершу дело в Израиле, от которого  у  тех,  кто  услышит  о  нем,  звоны
загудят в обоих ушах. В тот день я совершу над Илием все то, что я говорил
о доме его; я начну и закончу".
   Илий побелел от злобы.
   А сыны его Офни и Финеэс решительно опустили в соленый  раствор  прутья
свои и кинулись на меня, чтобы полупудовыми кулачищами своими  сделать  из
плоти моей  кровавое  месиво  или,  по  меньшей  мере,  отбивную  котлету.
Приговор этот можно было ясно прочитать на небритых их рожах.
   Но было уже поздно: верующие заслонили меня со всех сторон, чтобы лучше
было слышать слово божье. А я словом божьим добивал конкурентов моих:
   - И сказал бог: "Я объявил ему, что покараю дом его навеки за вину его,
ибо знал он, как сыны его бесчинствуют, но не остановил их".
   Радостными  криками  встретили  люди  эти  слова.  Кричали  богомольцы,
ограбленные   ненасытными   волками,   кричали   жалкие   нищие,   кричали
обесчещенные женщины и обманутые мужья их.
   - Да здравствует Всевышний и Самуил, пророк его! - кричали они.
   Вот так за какое-то мгновенье я заработал  высокую  и  неприкосновенную
должность пророка на этом свете и нимб святого на том.
   - Где бы мне найти такую работу? -  завистливо  ерзал  в  кресле  своем
Илий.
   А я глядел на темных людей этих, которые  ползли  ко  мне  на  коленях,
чтобы поцеловать грязные полы моего рубища, пропитанного  стойким  запахом
помоев. Как легковерны и простодушны они! Как легко обмануть их!
   В торжественные минуты эти я  вспоминал  исторические  подвиги  великих
обманщиков, которые отныне становились коллегами моими.
   Перед моим внутренним взором предстал блаженный Валаам,  сын  Веора,  и
его знаменитая ослица, на которой он ехал из города Пефор погостить у царя
моавитян Валака. Спокойно он ехал, и вдруг ослица начала  упираться  и  не
захотела идти дальше, хотя  Валаама  ждали  изысканные  яства  и  напитки.
Жестоко отлупил Валаам ослицу свою, но, как это известно с давних  времен,
побои на упрямую ослиную породу не действуют. И люди начали  смеяться  над
неудачником-путешественником. И стала таять слава его, слава  ясновидца  и
заклинателя судьбы.
   Но не растерял Валаам разум свой. С  достоинством  пояснил  он  уличным
ротозеям, что ангел небесный преградил дорогу ослице его. И что ослица его
уважает ангелов.
   И что же? Хотя никто и не видел никакого ангела, все поверили  Валааму!
И слава его укрепилась!
   А еще припомнил я косматого,  подобного  мне,  Самсона,  прославленного
сына Маноя. Где-то шлялся Самсон  неделю  или  две,  а  потом  возвратился
домой, и стыдно стало ему перед родителями и родственниками своими.  Тогда
объявил им Самсон, что он  не  терял  даром  времени,  а  обычной  ослиной
челюстью побил тысячу вооруженных до зубов филистимлян.
   Воистину надо быть ослом, чтобы поверить в эти ослиные выдумки!
   В тот же день я впервые тешился новыми выгодами и  привилегиями  моими,
достойными высокого звания пророка.
   Я небрежно оттолкнул от котлов обжор Офни и Финеэса и начал старательно
вылавливать персональной вилкой нежнейшие на вкус куски мяса. И в кастрюлю
совал вилку свою, и в сковороду, и в горшки богомольцев.  И  не  испытывал
никакого страха перед кипящим варевом, а лишь удовольствие и радость.
   А вечером взял вино  у  Офни  и  Финеэса,  взял  варварское  одеяние  и
отправился  наставлять  на  путь  истинный   хорошеньких   и   молоденьких
богомолочек.
   Да, видно, в злую годину я пошел. Только завернул за угол,  как  ночные
тати накинули на голову мою вонючий мешок и  начали  крушить  полупудовыми
кулачищами ребра мои, пытаясь сделать из меня рагу или, по  меньшей  мере,
отбивную котлету. А потом, тяжело сопя,  старательно  затаптывали  меня  в
прах толстыми, словно слоновьими, ногами. И звенел в ушах моих  заливистый
голос Илии:
   - Эх, мне бы такую работу!
   Но человек с умом из всего извлекает выгоду свою. Утром поковылял я  на
костылях к знахарям и набрал у них целую сумку справок про  многочисленные
увечья свои. Отныне никто  не  заставит  меня  пахать  землю  от  Дана  до
Вирсавии.
Юрий Ячейкин. Одна страница из жития Еноха

   -----------------------------------------------------------------------
   Авт.сб. "Груз для горилл".
   OCR & spellcheck by HarryFan, 31 August 2000
   -----------------------------------------------------------------------


                                         И ходил Енох перед богом;
                                         и не стало его, ибо взял бог его.
                                                      Бытие, гл. 5, ст. 24

   Американскому туристу  Фреду  Куку,  который  путешествовал  по  святой
земле, пришла в голову необычная мысль: он решил забросить сеть в лишенное
жизни Мертвое море. Улов оказался сказочным - старинный бронзовый сосуд  с
печатью  иудейского  царя  Соломона.  В  этой   посудине   уже   несколько
тысячелетий сохранялся документ космического значения. Но Фред Кук об этом
даже и не подозревал, так как  не  мог  прочитать  документа.  Вот  почему
уникальный сосуд он продал за 1.000.000 долларов коллекционеру-миллиардеру
мистеру Джону Б.Портфеллеру, а загадочные папирусы  подарил  Национальному
музею ненужных вещей.
   Отныне судьба документа решалась  директором  музея  сэром  Мак-Кушкой.
Сначала  разъяренный  сэр,  надеявшийся  заполучить  рукопись   вместе   с
бронзовым сосудом, хотел выбросить  папирусы  в  мусорную  корзину.  Но  в
последний момент он все-таки отправил находку на экспертизу полиглотов  из
института языкознания. Оказалось,  что  прочитать  неразборчивые  каракули
было тяжелей, нежели расшифровать египетские иероглифы или же  разобраться
в письменах майя. Одним словом, экспертиза не дала нужных результатов.
   Тогда рукопись  передали  в  ЦВЦ  (Центральный  Вычислительный  Центр),
откуда и пришло  историческое  известие,  которое  молнией  облетело  весь
земной шар:
   - Загадочный документ - дневник космонавта с Альдебарана!
   - Гости из космоса были на земле!
   Сэр Мак-Кушка  немедленно  продал  сенсационный  дневник  за  2.000.000
долларов  известному  коллекционеру-миллиардеру  Джону  Б.Портфеллеру,   у
которого  нынче  сберегается  самая  полная  коллекция   сувениров   эпохи
ковчегостроительства.
   Мистер Джон Б.Портфеллер с присущей ему настойчивостью прочесал все дно
Мертвого моря, которое так долго скрывало свои тайны. Но ничего нового  не
нашли. Эта печальная настойчивость обошлась  мистеру  Джону  Б.Портфеллеру
еще в 150.000 долларов.
   Ниже мы публикуем расшифрованные отрывки из дневника, которые  золотыми
буквами вписаны в историю человечества.
   Из журнала "Тудэй-Сюдэй".


   "...Оказывается,  земляне  как  две  капли  Н2О  похожи   на   коренных
альдебаранцев. Гениальный супернавигатор Циркуль Угол все время повторяет:
   - А что я говорил?
   И действительно, его сверхъестественное предвидение поразило нас. Верно
старые альдебаранцы говорят: глаз видит далеко, а ум еще  дальше.  Сегодня
симпатичная,   как    земная    девушка,    астроконсульт    Кра    Сотка,
синхроэлектронный робот-переводчик и я отправились в четвертое путешествие
по этой чудесной планете. По дороге робот рассказывал местные анекдоты про
Адама и Еву. Мы и не заметили, как достигли города. Возле его могучих стен
вздымались высоченные ребра  фантастического  скелета  ковчега.  Как  и  в
прошлый  раз,  ковчегостроители  Сим  и  Иафет  были  заняты  своеобразным
интеллектуальным соревнованием - играли в подкидного. Один  Хам  занимался
на стапелях тяжелой атлетикой, закаляя свой организм физической работой.
   Жители города встретили нас радостно.  Отовсюду  летели  приветственные
возгласы туземцев:
   - Цирк приехал!
   - Цирк приехал!
   Очевидно, так на их языке звучало имя гениального Циркуля Угла.
   Наиболее любознательные из  туземцев  подходили  поближе  и,  смущаясь,
интересовались, кто кого положит на обе лопатки - наш робот  или  медведь,
которого на цепи водил по базару старый цыган. Мы вдоволь  посмеялись  над
этими наивными шутками.
   На  одной  из  городских  площадей  наше  внимание  привлекло  странное
сооружение, которое своей причудливой архитектурой напоминало  стандартный
канцелярский стол на толстых дубовых тумбах. Оказалось, что это и в  самом
деле  уважаемое  административное  учреждение  "Главблажобез"  -   главное
управление по обеспечению блаженством. Это было первое учреждение, которое
мы решили посетить.
   В приемной управляющего патриарха мы узрели интересный аттракцион.  Под
монотонные  звуки  долгоиграющей  пластинки  "Зайдите  завтра"  секретарша
змеиным взглядом гипнотизировала длинную очередь великомучеников.
   - Абракадабра! - вежливо сказал я.
   Но  не  успел  робот-переводчик  перевести  на  человеческий  язык  мое
альдебаранское  приветствие,  как  с  секретаршей  произошла  удивительная
метаморфоза. Девушка усмехнулась и при всех сотворила чудо: открыла  дверь
в святая святых - кабинет управляющего.
   Великомученики остолбенели.
   - Господин Енох, - нежно проворковала секретарша  патриарху.  -  К  вам
иноязычная делегация! - и закрыла за нами дверь.
   Патриарх Енох сидел  перед  телефонным  пультом,  похожим  на  рояль  в
натуральную величину. Он нежился под ласковыми лучами персонального  нимба
святого. Нимб ему был явно не по размеру. Под ним могла бы поместиться еще
дюжина таких патриархов, как  Енох,  но  управляющего  это,  вероятно,  не
волновало. Штатные подхалимы Гог, Магог и Демагог  кадили  своему  владыке
фимиам и лизали ему пятки...
   - Абракадабра! - поздоровался я.
   - Будьте здоровы! - немедленно перевел робот.
   - Привет, привет, - кисло ответил патриарх.
   - Арбадакарба акрабакра Альдебаран, - гордо сообщил я.
   - Мы прибыли с планетной системы Альдебарана, - перевел робот.
   - А теперь вы оказались в  системе  солнцеподобного  Еноха,  -  сладким
голосом пропел Гог.
   - Мы летели много световых лет, чтобы встретить братьев  по  разуму,  -
переводил робот.
   - Обратитесь в адресный стол, - флегматично посоветовал Демагог. -  Там
вы должны указать год рождения братьев, их пол, фамилию, имя и отчество...
   - Мы уже встретили их! Наша радость безгранична!
   - Так чего вы вломились ко мне? - насупился патриарх. - Командировочные
свидетельства можно было отметить и у секретарши...
   - Вы нас не поняли. Мы прилетели на пи-мезонном  звездолете!  С  другой
планетной системы! Из космоса!
   - А справка об этом у вас есть? - равнодушно спросил Магог.
   Я-растерянно замолчал. На нас глядели  как  на  идиотов.  В  прекрасных
глазах Кра Сотки блестели  слезы.  Робот-переводчик  недовольно  скрежетал
всеми своими блоками.
   - Амба карамба! - разозлился я.
   - А вы не горячитесь, - остановил меня патриарх. - Мы не такие  глупцы,
как вы думаете, и понимаем, что вы прилетели к  нам,  а  не  к  обезьянам.
Обезьяны вам суточных не выпишут и номер в отеле не закажут... Мы понимаем
также, что если есть звездолет, значит, кто-то прилетел. Но мы не  уверены
- вы ли это прилетели или кто-то другой. У нас также нет сведений,  откуда
вы, или кто-то другой, прилетели. Где гарантия, что вы, или кто-то другой,
прилетели с Альдебарана, а не с Сириуса? Такой гарантии у нас нет,  ибо  у
вас - ни справок, ни удостоверений. Это же несерьезно, граждане! Ну, что я
с вами теперь буду делать?
   Мы подавленно молчали, сраженные его железной логикой.
   - Ну что, долго мы будем играть в молчанку и терять  драгоценное  время
ответственных работников? - уже ласковей пробурчал Енох, наслаждаясь нашей
полной растерянностью. - Сколько, вы говорите, путешествовали?
   - Краба аба!
   - Ну вот, видите... Пару  месяцев  еще  выдержите,  ничего  с  вами  не
случится.  Отдыхайте,  набирайтесь  силы...  А  мы  тем  временем  созовем
теоретическую конференцию по вопросу приема космических гостей без справок
и командировочных удостоверений. Со своей стороны,  я  приложу  все  силы,
чтобы поставить вопрос прямо, а если понадобится, то и ребром!  Я  заострю
его  и  подниму  на  принципиальную  высоту...  Идите  себе  с   богом   и
записывайтесь на прием в общую очередь великомучеников. У нас, знаете  ли,
демократичная система приема посетителей.
   Когда мы  на  цыпочках  покидали  кабинет  управляющего,  я  еще  успел
услышать сладкий шепоток:
   - Правильно вы их...
   - Ишь какие шустрые!..
   - А эта беленькая - вылитая стиляга...


   Гениальный супернавигатор Циркуль Угол задумался.
   - Трудно тут что-нибудь понять, - наконец  произнес  он.  -  На  первый
взгляд, во всех этих действиях отсутствует элементарная логика. Но внешнее
отсутствие логики  говорит  лишь  о  том,  что  мы  плохо  изучили  законы
человеческого мышления. А вы не допускаете, что,  возможно,  это  какой-то
ритуальный  обряд,  отзвук  язычества?  Короче  говоря,   пусть   ситуацию
проанализирует Синтетический Мозг.
   Мы и не знали,  что  стоим  на  пороге  страшной  катастрофы.  Когда  в
анализаторе начали прокручивать магнитофонную ленту с предыдущим диалогом,
Мозг  сначала  покраснел,  потом  позеленел,  наконец,  приобрел  зловещий
фиолетовый оттенок и заумно пробормотал:
   - Бюррр...юррр...бюро...крат...изм...
   Наши сердца тревожно забились.  Мозг  заговорил  на  непонятном  языке,
Очевидно, он сошел с ума,  и  теперь  его  электроны  крутятся  не  в  том
направлении. К тому же на следующий день из "Главблажобеза" пришло письмо,
в котором говорилось, что наш Синтетический Мозг - дурак и клеветник.
   Как ни жаль, но нам придется  немедленно  возвращаться  на  Альдебаран.
Только там, в гарантийной мастерской  старого  Кон  Структора,  мы  сможем
отремонтировать испорченный Мозг. Меж тем время шло.
   В учреждении  патриарха  Еноха  созвали  теоретическую  конференцию  по
вопросу  приема  космических  гостей   без   справок   и   командировочных
удостоверений. Она не вынесла никакого решения, а порекомендовала  создать
сначала ревизионную комиссию, чтобы на реальных фактах  проверить,  мы  ли
это прилетели,  или  кто-то  другой,  и  откуда  мы,  или  кто-то  другой,
прилетели  -  с  Альдебарана  или  с  Сириуса.  Полномочным  председателем
комиссии был избран патриарх Енох. Значит, этот загадочный человек полетит
с нами. На борт звездолета он прибыл с двумя большими чемоданами.  В  один
напихал суточные и гостиничные, а в другой - справки на все случаи жизни в
системе Альдебарана или Сириуса.
   На торжественный митинг по поводу  закрытия  нашего  прилета  собралась
многотысячная толпа.
   Среди присутствующих я узнал кровавого разбойника Каина,  самых  старых
молодцов Мафусаила и Ламеха, славных ковчегостроителей Сима, Хама,  Иафета
во главе со старшим прорабом Ноем и так неожиданно осиротевших  подхалимов
Гога, Магога, Демагога, штатных..."


   На  этом  космическая  рукопись  обрывается.  Трудно   переоценить   ее
всемирно-историческое значение. Во-первых, мы расшифровали одно  из  самых
темных мест Библии; во-вторых, ныне мы  можем  сделать  реальный  вывод  о
действительных причинах всемирного потопа...
   Теперь мы твердо знаем, кого рисовали первобытные художники  на  скалах
Сахары, кто оставил в джунглях Амазонки гигантские  каменные  шары  и  кто
построил в Баальбеке циклопический стартовый полигон для звездолета.
   Но мы не знаем, прилетят  ли  к  нам  еще  раз  отважные  космонавты  с
Альдебарана...

Юрий Ячейкин. Следствие, которое не состоялось

   -----------------------------------------------------------------------
   Авт.сб. "Груз для горилл".
   OCR & spellcheck by HarryFan, 31 August 2000
   -----------------------------------------------------------------------


   РАЗГОВОР С ГЛАЗУ НА ГЛАЗ

   Неловко чувствовал себя офицер Генри Мондер, служащий  Тайного  совета,
когда он в сопровождении трех  гвардейцев  вошел  в  жилище  Кристофера  в
Нортон Фольгейте [один из пригородных районов старого Лондона] с  приказом
об аресте. Еще бы, ведь в свое время они вдвоем опорожнили не одну  кружку
эля. Возможно, поэтому, словно извиняясь,  Генри  зачитал  приказ  Тайного
совета, хотя этого можно было и не делать. Достаточно  было  традиционного
сообщения:
   - Кристофер Марло! Именем ее величества королевы  Англии  Елизаветы  вы
арестованы!
   Но  вместо  этого  Генри  Мондер  зажал  под  мышкой  красного  мундира
обнаженную шпагу, вытащил из-под обшлага приказ и прочитал его. Что  же  в
нем было? Дай бог памяти. Кажется, он звучал так:
   - "Коронеру Генри Мондеру. Их Светлости этим  поручают  Вам  явиться  к
Кристоферу Марло, он же - Морли, он же - Марлей, он же -  Марлин,  или  же
отправиться в любое другое место, где вы его обнаружите,  и  на  основании
этого  ордера  арестовать  вышеназванную  особу...   В   случае   оказания
сопротивления Вам разрешается  требовать  необходимую  помощь  со  стороны
местных властей..."
   А через двое суток в соответствии с  личным  распоряжением  всесильного
шефа Королевской  Сикрет  Интелиндженс  Сервис  сэра  Френсиса  Уолсингема
арестованный  был  освобожден.  Исключительно  легкие  последствия   после
исключительно тяжелых обвинений, после каждого пункта которых вместо точки
стояла  петля!  Ей-ей,  но  и  защита  на  предварительном  допросе   была
исключительной по своей смелости. С легкой, иронической усмешкой Кристофер
заявил членам Тайного совета, на спесивых обличьях  которых  под  большими
париками, присыпанными белой пудрой, уже читался неотвратимый приговор:
   - Милорды, вас интересуют  мои  поступки?  Я  охотно  удовлетворю  вашу
любознательность   на   судебном   процессе.   Вам   даже   не    придется
воспользоваться услугами специалиста по пыткам. Заранее  клянусь  говорить
правду, только правду, и ничего другого, кроме правды.
   Этого  дерзкого  демарша  было   достаточно,   чтобы   его   немедленно
освободили...
   Но выйти из мрачной тюрьмы для уголовных преступников "Нью Гейт" только
для того, чтобы, подобно бездомному псу, околеть на тлетворных, охваченных
чумным нашествием улицах столицы? Дудки! Вон из Лондона!
   Правда, он дал Их Светлостям подписку о невыезде  (чтобы  не  усложнять
бдительную слежку осведомителей) и обязался ежедневно появляться на  глаза
клерков Тайного совета. Но это неважно, потому что вполне допустимо,  что,
если он временно поселится  где-нибудь  под  Лондоном,  ему  едва  ли  это
поставят в  вину.  Всего  в  трех  милях  от  столицы,  на  берегу  Темзы,
расположился  небольшой  тихий  городок  Дептфорд.  И  вообще,   чего   он
достигнет, если будет буквально выполнять требование Тайного  совета?  Ну,
подохнет неопознанным от чумы,  чем  задаст  лишних  хлопот  наблюдателям,
которые, конечно же, не допустят мысли о его побеге в  потусторонний  мир,
но,  безусловно,  заподозрят  побег  на   другой   берег   Ла-Манша.   Да,
неопознанным, ибо разве лорд Уолсингем станет копаться в трупах на  чумных
огнищах, чтобы узнать, а затем аккуратно вычеркнуть из ведомости на оплату
какого-нибудь из своих бесчисленных агентов?
   Так что пора в  Дептфорд,  где  с  моря  дует  свежий  соленый  бриз  и
натягивает треугольные кливера [кливер - небольшой парус в  носовой  части
судна; полное парусное оснащение  корабли  распускали  только  в  открытом
море, по выходе из узкой Темзы]  купеческих  кораблей,  которые  осторожно
движутся вдоль берегов. Темзы к морю, и где в  корчме  "Скрещенных  мечей"
есть чудные комнатки для постояльцев. Там  он  наконец  спокойно  завершит
единственную свою поэму "Геро и Леандр", потому что ему никто не помешает.
А в последнем можно быть абсолютно уверенным: пока полностью не закончится
следствие по его делу, никто из друзей или коллег по ведомству  Уолсингема
не