невидимый вырвал Цукки с сиденья и
бросил вперед вместе с треском и  скрежетом  металла.  Устало  клонившиеся
лопасти винта неохотно ударили  доктора  на  лету,  и  Дэн  закрыл  глаза,
конвульсивно сжав руку Фло.
   Цукки  лежал  на  обочине  дороги  нелепым  светло-зеленым  комком.   В
нескольких метрах лежали его очки. Одно стекло было цело, другого не было.
Можно было не нагибаться к нему, живое тело не могло быть свернуто в такой
узелок.
   - Пойдем, Фло, - сказал Дэн и потянул ее, как ребенка, за руку.
   Она ничего не ответила и покорно пошла за ним.  Глаза  ее  были  широко
раскрыты и сухи. Пыль над шоссе еще не осела.
   Они шли, не оглядываясь, молча. На асфальт выскочила крохотная ящерица,
посмотрела на них, вильнула хвостом и исчезла. Боль была сухой и  горячей,
как песок.
   - Фло, - сказал Дэн. Он ничего не хотел  сказать,  просто  произнес  ее
имя. Наверное, ему обязательно нужно было произнести ее имя.
   Она не ответила, лишь слабо сжала свою ладонь в его  руке.  У  главного
шоссе они  остановились.  Через  несколько  минут  возле  них  притормозил
старенький "шевроле", и водитель  -  полная  старушка  с  детски  розовыми
щечками и розовой шляпкой на голове, - улыбнувшись, сказала:
   - Ну и народ пошел, даже руки не подымут. Сама, догадывайся.  Садитесь,
детки.
   - Спасибо, - сказал Дэн, открыл заднюю дверцу и подтолкнул Фло. - У вас
тоже розовая шляпка...
   - Что значит - тоже? - обиделась старушка.
   - Нет, ничего.
   - Далеко вам? - спросила старушка, трогая  машину  с  места.  Она  явно
обрадовалась попутчикам.
   - Не очень, - сказал Дэн.
   - Жаль, я ведь до самого Феникса еду. К внуку. К дочери, конечно, тоже,
но главное - к внуку. Парнишка - вы представить себе  не  можете!  -  пяти
лет, а озорует на все десять.
   Дэн закрыл глаза: лопасти вертолета  снова  и  снова  медленно  ударяли
доктора и швыряли его по земле нелепым  страшным  комком.  Дэн  вздрогнул.
Горячая ладонь Фло безжизненно лежала в его руке.
   - Что это вы притихли, молодые люди? - неторопливо говорила старушка. -
Поссорились небось? То-то же. Я, когда со своим стариком ссорилась,  места
себе не находила. Ходишь, ходишь вокруг, словно неприкаянная. И подошла бы
- гора с плеч долой. И гордость держит. Ах, думаю, такой ты сякой. Чтоб  я
к тебе  первой  подошла...  Потом,  бывало,  посмотрим  друг  на  друга  и
рассмеемся. Так вот...
   Старушка, держа руль левой  рукой,  протянула  правую,  чтобы  включить
приемник, и Дэн вздрогнул. У него мелькнула  безумная  мысль,  что  сейчас
снова их спеленает страшное, противоестественное веселье эйфориков.
   Динамик откашлялся, и  из  него  тихо  полилась  музыка.  Печально  пел
кларнет. Фло била дрожь. Казалось, что  в  ней  начал  работать  вибратор,
заставляя ее тело все сильнее и сильнее содрогаться.
   - ...А вообще-то мы редко  ссорились,  не  то  что  нынешний  народ,  -
бубнила старушка, и видно было, что она уже не  особенно  рассчитывает  на
разговорчивость попутчиков.
   - Я не могу, не могу, - прошептала Фло.
   - Не надо, - мягко  сказал  Дэн  и  почувствовал  бесконечно  печальную
нежность к этому существу, сидевшему рядом  с  ним  в  чужом,  потрепанном
автомобиле.
   - Я все время думаю об этой штуке у меня в голове, - сказала Фло,  -  я
не смогу жить с нею.
   - Так или иначе, у нас у всех в головах приемники, от этого не  уйдешь,
- прошептал  Дэн,  -  важно  только,  чтобы  самому  можно  было  выбирать
программу. И при желании выключить...