ием  других  неудачливых  всадников.
Симон  ухитрился  сам  отползти  от  опасного  места.  Сейчас  он  стоял   в
растерянности, не зная, что делать дальше.
   Жюль заметил Антона Борова, лежавшего ничком в  самом  центре  свалки,  и
стал пробираться к нему. Он  почти  уже  достиг  цели,  когда  копыто  левой
средней ноги дорвата угодило ему в висок.  Хотя  внешне  это  выглядело  как
легкий удар, Жюль отлетел в сторону и  столкнулся  с  другим  дорватом.  Тот
ударил  его,  словно  кеглю,  отшвырнув  под  ноги  третьему  напуганному  и
возбужденному животному.
   Вонни, увидев, что произошло, вскрикнула и кинулась к Жюлю. Ее брат  Жак,
услышав ее крик, бросил свою ношу и  ринулся  в  буйствующее  стадо  спасать
будущего зятя. Оба понимали, что могут не успеть: им нужно  было  преодолеть
слишком большое расстояние, чтобы добраться до Жюля раньше, чем это  сделает
дорват.
   Жюль, полуоглушенный ударом, откатился от обезумевшего животного и  вдруг
краем глаза заметил Чен Ли,  пробиравшегося  ему  на  помощь.  Анаресец  уже
находился рядом с рассерженным дорватом. Дотянувшись до него одной рукой, он
осторожно начал гладить короткую толстую  шею  животного,  издавая  при  это
свистящие звуки, чтобы  успокоить  его.  Чен  Ли  достиг  своей  цели.  Этой
небольшой передышки Жюлю было достаточно,  чтобы  откатиться  на  безопасное
расстояние. Вонни уже была рядом и помогла подняться на ноги.
   Ивонне захотелось обнять Жюля,  задушить  его  поцелуями,  показать,  как
счастлива она, что все обошлось  благополучно.  Но  вместо  этого  она  лишь
спросила: - Вы ранены, gospodin?
   - Все в порядке, - ответил Жюль и незаметно подмигнул ей.
   Чен Ли тем временем продолжал успокаивать животных, разговаривая с  ними,
посвистывая, нежно поглаживая их. Вначале животные враждебно реагировали  на
его приближение, но уже через полминуты вели себя смирно.
   Жюль был удивлен.  Он  знал  лишь  одного  человека,  который  так  умело
обращался с животными, - свою троюродную сестру  Жанну  д'Аламбер,  которая,
хотя ей исполнилось всего семнадцать лет, была главным укротителем в Цирке и
считалась лучшим дрессировщиком в Галактике.  Она  обладала  таким  чувством
родства со всеми живыми  существами,  что  умела  уговорить  самых  свирепых
животных из известных в Галактике выполнить ее приказание.  Похоже,  Чен  Ли
имел подобный талант. Этот факт стоило  запомнить,  и  Жюль  отложил  его  в
уголок своей памяти. Он подошел к анаресцу и дружески похлопал его по спине.
   - Спасибо. Это просто фантастика.
   - Ты сам проявил большую храбрость, рискуя  своей  жизнью  ради  спасения
других, - ответил Ли. - Ты рожден героем.
   И вновь Ли явно намекнул Жюлю на то, что, по его мнению,  он  может  быть
более  важной  фигурой,   чем   представился.   И   опять   Жюль   умышленно
проигнорировал этот намек.
   - Пойдем,  -  сказал  он,  -  посмотрим,  не  нужна  ли  нашим  товарищам
какая-нибудь помощь.
   Сейчас почти вся группа находилась возле  места  разыгравшейся  трагедии.
Естественным стремлением принцессы было как можно  скорее  направиться  туда
же, но Иветта  напомнила  ей,  что  она  и  так  уже  подвергла  свою  жизнь
достаточному риску и в целях безопасности ей следовало бы держаться  немного
поодаль. Поэтому, пока основная часть группы  отправилась  оказывать  помощь
пострадавшим, Эдна, Иветта и  другие  телохранители  оставались  на  вершине
небольшого холма, наблюдая за происходящим.
   К счастью, ранения у  всех  оказались  не  слишком  серьезными.  Один  из
молодых людей  оставался  без  сознания,  но  его  дыхание  было  ровным,  и
кровотечения не было. У другого была вывихнута лодыжка и разбиты два пальца,
остальные отделались легким испугом. Придя в сознание, Боров пожаловался  на
острую боль в правой стороне груди, и Жюль заподозрил, что  у  него  сломаны
ребра. Один из телохранителей принцессы сообщил по радио в замок о том,  что
произошло, и вскоре за ранеными прибыл санитарный вертолет.
   Остальные в унылом молчании отправились назад в Рокхолд на  успокоившихся
животных. По возвращении в замок все отдыхали часа два. Поступили сведения о
состоянии  раненых.  Находившийся  без  сознания  молодой  человек   получил
сотрясение  мозга,  он  сможет  присоединиться  к  группе  после  выхода  из
госпиталя. Юноша, у которого была вывихнута  лодыжка  и  размозжены  пальцы,
тоже какое-то время проведет в госпитале. У Борова врачи установили  перелом
трех ребер и рекомендовали ему остаться в госпитале для  наблюдения,  но  он
сказал, что чувствует себя нормально и попросил разрешения продолжить турне.
Врачи с неохотой согласились,  перебинтовали  ему  грудную  клетку,  сделали
уколы восстанавливающими силы препаратами и отправили в  Рокхолд.  Это  были
хорошие новости.
   Оживленно болтающие друг с другом хорошо одетые красивые молодые люди  из
Сектора представляли собой довольно яркое зрелище. Эдна сидела рядом с Полем
Симоном и была очень довольна тем, что он оказался приятным собеседником. Он
не надоедал ей доказательствами своей пригодности к  тому,  чтобы  стать  ее
мужем, он и принцесса рассказывали друг другу о забавных случаях  из  своего
детства, веселые анекдоты и обсудили некоторые из  текущих  новостей.  Когда
обед был окончен, Эдна почти забыла о дневном происшествии.
   Она отпустила служанок и  попросила  Иветту  остаться  в  спальне,  чтобы
поговорить с ней.
   - Итак, - сказала она своей подруге и телохранителю, - один день  прошел.
Что ты об этом думаешь?
   - Трудно сказать. Я была так взволнована  происшедшим  на  соревнованиях,
что не могу прийти в себя.
   - А мне нравится, что что-то случилось. Приятная перемена в  монотонности
событий. Если бы еще люди не были ранены...  Ну  а  теперь  скажи  мне,  как
обстоят дела с твоим заданием.
   Иветта вздохнула.
   - Пока я не обнаружила ничего. Я буквально просеяла  вашу  комнату  через
сито, используя аппаратуру, которой снабдил меня Шеф, и ничего не  нашла.  Я
собираюсь обследовать это крыло здания еще раз, когда все уснут, но не  могу
гарантировать, что найду что-нибудь. Даже если бомба и существует, она может
быть выполнена так, что этот детектор ее не обнаружит. Наша главная  надежда
- на то, что мы поймаем живого бомбиста.
   - Есть какие-нибудь подозрения?
   - У меня не было достаточно времени  изучить  всех.  Я  провела  с  Жюлем
сегодня днем несколько минут, чтобы сравнить наши наблюдения, но он  тоже  в
замешательстве. Теоретически все они лояльны, и в то же время любой  из  них
может  быть  потенциальным  наемным  убийцей.  Жюль  считает,   что   первый
подозреваемый - Боров, поскольку он прибыл  с  Колокова,  где  был  захвачен
Уинстед и где, очевидно, и был задуман заговор. Но мне он не  кажется  более
вероятным террористом, чем любой другой.
   Эдна согласно кивнула.
   - Я тоже так думаю.  Он  слишком  нахальный  и  задиристый.  Я  и  раньше
встречала подобных типов на этих  прогулках.  Он  рассчитывает  одним  своим
нахальством  привлечь  мое  внимание  и  пускает  пыль  в  глаза  при  любой
возможности. Выйти за него замуж абсолютно недопустимо. Мне  нужен  партнер,
который будет помогать мне править Империей, и я не собираюсь соглашаться на
того, кто будет пытаться управлять мной.
   - Он, несомненно, настроен  очень  решительно,  настаивая  на  участии  в
поездке, несмотря на сломанные ребра, - размышляла Иветта. - Мне хотелось бы
знать, не связано ли это с тем, что он должен выполнить свою тайную  миссию.
- Она пожала плечами.
   - Ну хорошо, пусть Жюль проверит комнату Борова, пока  тот  в  госпитале.
Если там что-нибудь есть, он непременно это обнаружит.
   -  Кроме  того,  он  присматривается  к  этому  анаресцу  Чен   Ли.   Его
высказывания  заставляют  Жюля  отнестись  к  нему  с   определенной   долей
подозрения.
   - Чен Ли очень странный, - согласилась Эдна.  -  Я  беседовала  с  ним  и
совершенно не поняла, какие у него намерения.  Он  совершенно  не  похож  на
других людей, с которыми я встречалась. Было бы слишком просто  не  обращать
на него внимание как на напыщенного толкователя философских истин,  но  ведь
он сделал нечто, чем успокоил разъяренных дорватов, я очень удивил меня. Он,
несомненно, интересен своей экзотической манерой поведения. Как твое мнение?
   - Не знаю, у меня пока еще не было с ним контакта. Но если  Жюль  считает
его подозрительным, я присмотрюсь к нему.
   - А Поль Симон? - внезапно спросила Эдна.
   - Как потенциальный убийца или супруг Императрицы?
   - И то и другое.
   - Как подозреваемый, он равен  любому  другому.  А  как  человек,  -  она
улыбнулась, - я бы сказала - "аппетитный". Этакий "гроза девушек", даже  мне
приходится сдерживать свои эмоции. Советую вам обратить на него внимание.
   - Обещаю, - засмеялась Эдна. - Слово принцессы. Да, он и на меня произвел
впечатление. Он не столько стремится показать, что  будет  хорошим  супругом
королевы, сколько хочет доказать, что будет хорошим мужем. А это как раз то,
что я ищу. - Она посмотрела в глаза Иветте.
   - Я так рада, что  ты  рядом  не  только  в  качестве  телохранителя.  Ты
человек, с которым я могу говорить откровенно,  ведь  мы  с  тобой  примерно
одного возраста. Мне нужна подруга. - Она обняла Иветту.
   Иветта провела с принцессой еще полчаса в дружеской болтовне, прежде  чем
удалиться, чтобы подготовиться  к  ночной  прогулке.  Оставшись  одна,  Эдна
подумала, что с такими людьми, как Жюль и  Иветта  д'Аламберы,  оберегающими
ее, она может спать спокойно и эту, и все остальные ночи.

   ГЛАВА 6

   ПРИГЛАШЕНИЕ В РИМСКОР

   На каждой планете,  где  выступал  Галактический  Цирк,  герцог  Этьен  в
соответствии с правилами хорошего тона организовывал пункты  распространения
бесплатных контрамарок для местной знати, начиная от герцога всего  мира  до
барона,  в  городе  которого  проходили  гастроли.  Если  Колоков  и  явился
исключением из этого правила, то лишь в связи с  особым  вниманием,  которое
Великий Герцог уделил приглашению, направляемому герцогу Федору Паскову.
   Приглашение  было  искусно  выполнено  Франсуазой,  племянницей   герцога
Этьена, специалистом в почти утраченном искусстве каллиграфии.
   Этот  впечатляюще  выглядевший  документ  сопровождался  личной  запиской
герцога Этьена, в которой  он  после  просмотра  величайшего  шоу  Галактики
приглашал герцога Федора на ужин, чтобы оценить  букет  баснословно  дорогих
вин и насладиться изысканной кухней его шеф-поваров, прославившихся  на  всю
Галактику.
   Приглашение герцога было всего лишь ширмой.  Этьен  прекрасно  знал,  что
Федор почти наверняка владеет ключом к разгадке  готовящегося  покушения  на
принцессу, и, если он собирался заполучить этот ключ, ему  следовало  самому
отправиться в замок Римскор.
   Герцог  Этьен  долго  раздумывал,  прежде  чем   решил,   какую   тактику
использовать  для  достижения  цели.  Прямое  насилие  он  отбросил   сразу,
поскольку и представления не имел о силах охраны герцога Федора, и пошли  он
туда группу, не знающую точно, что же искать, то скорее  всего  провалил  бы
операцию.
   Возможность  ареста  герцога  Федора  он  после  недолгих  сомнений  тоже
отклонил. Да, показания,  выбитые  из  Эвекиана,  послужили  бы  достаточным
основанием для задержания, но в этом случае герцог  Пасков  почти  наверняка
откажется сотрудничать, и останется только весьма  длительный  путь  решения
вопроса по официальным каналам, - ведь дело касается герцога  планеты,  -  и
все это время угроза для жизни принцессы будет висеть дамокловым мечом.
   Кроме этого, существовал еще и риск раскрыть  Цирк  как  передовой  отряд
СИБ. Это был секрет, тщательно оберегаемый из поколения в поколение,  и  его
нельзя было просто взять и отбросить. Нет, данный  случай  требовал  особого
подхода,  и,  будучи  человеком  проницательным,  герцог  Этьен  справедливо
предположил, что Федор Пасков  не  устоит  перед  солидной  дозой  лести.  А
потому, приняв приглашение, в качестве ответного шага по правилам этикета он
пригласит Этъена на торжество в замок Римскор, В этом случае Этьен  смог  бы
сам выполнить рекогносцировку, которая обеспечила бы штурмовой  группе  шанс
на успех. Вот почему было отправлено специальное приглашение.
   Однако герцог Федор разочаровал Этьена д'Аламбера, прислав через  личного
секретаря ответ, в котором сообщил, что редко покидает родовой  замок  из-за
своей физической слабости, и, будучи  ограниченным  спартанской  диетой,  не
может позволить себе обильную еду и дегустацию вин. Но герцог  был  бы  рад,
поскольку его организм не в состоянии переносить столь сильные эмоциональные
перегрузки, посмотреть шоу по  телевизионному  каналу,  если  такой  вариант
устроит герцога Этьена.
   Д'Аламбер-старший передал второе послание, в  котором  в  вежливой  форме
было заявлено, что он принимает во внимание проблемы  со  здоровьем  герцога
Федора, и все же не может отойти от почти двухсотлетней традиции поддержания
интереса к своим гастролям и разрешить трансляцию по телевидению. Он выразил
сожаление, что герцог Федор не может отведать его кухни и изысканных вин, но
он готов гарантировать, что  Цирк,  опять  же  по  давней  традиции,  уделит
всецелое внимание диете и всем прочим  нуждам  герцога,  так  что  он  будет
чувствовать себя, как если бы находился в собственном замке.
   Второе послание увенчалось успехом. Секретарь Федора ответил, что  герцог
благодарен герцогу Этьену за заботу и, конечно, сочтет  за  честь  быть  его
гостем на представлении Цирка.  Дата  была  согласована  этой  же  ночью,  и
обрадованный Этьен начал подготовку к операции.
   Герцог Федор  прибыл  на  личном  вертолете  в  сопровождении  невысокого
человека, которого представил как своего личного врача -  доктора  Эммануэля
Рустина. Скелетообразная фигура герцога Федора в лабиринте труб и механизмов
вначале изумила Этьена, хотя он и был знаком с досье СИБ на этого  человека.
Он пытался не обращать внимания на обтянутый кожей череп, выпученные глаза и
сверкающие металлические зубы, но у него это  не  получилось.  Герцог  Федор
сказал: - Да, я произвожу жуткое впечатление почти  на  каждого.  -  От  его
голоса, раздавшегося из динамиков,  расположенных  по  обе  стороны  головы,
мурашки побежали по спине Этьена.
   - Я не могу не испытывать к вам уважения,  сэр,  -  ответил  Этьен.  -  Я
изумлен, но это так. В конце концов, я ведь тоже зависим от протезов.
   Этьен вытянул правую руку  и  отвинтил  кисть  запястья.  Он  потерял  ее
четырнадцать  лет  назад  от  шального  луча  бластера,  выполняя   задание.
Искусственная рука была идеально приспособлена для работы. И  не  отличалась
от  настоящей.  Каждый  ее  палец  скрывал  аппаратуру  строго  специального
назначения. Пальцы крепились к ладони там, где  Этьен  носил  яркие  кольца,
чтобы скрыть видимые швы. К одному из его секретов, о котором мало кто  знал
даже из членов его  семьи,  было  наличие  у  него  целого  набора  запасных
пальцев, каждый из которых имел свои собственные характеристики.
   Глаза герцога Федора заблестели, когда он увидел "обрата по несчастью".
   - Как это случилось? - спросил он.  Этьен  пожал  плечами:  -  Несчастные
случаи происходят даже в лучших цирках.
   Когда герцог Федор наклонился  вперед,  чтобы  рассмотреть  искусственную
руку, Этьен заметил на шее гостя необычное ювелирное украшение -  микросхему
на золотой цепочке.
   - "Нечто подобное я уже видел раньше", - подумал он, но не стал напрягать
память, чтобы не отвлекаться, - его ждали неотложные дела.
   Когда   неловкость   развеялась,   оба   герцога    почувствовали    себя
непринужденно. Естественно, у них были лучшие места  в  зале  -  королевская
ложа,  обычно  резервируемая  для   прямых   родственников   Императора,   а
исполнители старались  продемонстрировать  особенно  впечатляющую  игру  для
весьма важных гостей. Герцог Федор был потрясен их искусством и смелостью.
   - Должен признать, я всегда восхищался  хорошими  артистами,  обладающими
физической ловкостью. Возможно, потому, что сам я  всегда  был  ограничен  в
движении, меня приводит  в  трепет,  когда  я  вижу  людей,  в  совершенстве
владеющих своим телом. Удивительное представление. Федор  признался  герцогу
Этье-ну, что не помнит, когда он получал большее удовольствие.
   - Пока вы здесь на Колокове, вы обязательно  должны  стать  моим  гостем.
Завтра вечером я устраиваю дипломатический прием в честь посла из Горации по
случаю двухсотпятидесятой годовщины  заселения  этой  планеты  и  настаиваю,
чтобы вы присутствовали в качестве моего гостя в ответ на  ваше  сегодняшнее
гостеприимство.
   - Буду рад присутствовать. Могу ли я взять с собой моего брата Марселя?
   - Конечно. Я восхищен его выступлением. Как вы думаете, красиво ли  будет
попросить его выступить перед гостями?
   Этьен д'Аламбер улыбнулся, с трудом пытаясь скрыть,  как  его  обрадовала
эта просьба.
   - Да, я уверен, он почтет это зачесть. Итак, до завтрашнего вечера.
   И два герцога - один - изменник, а другой - агент Короны -  расстались  с
явным дружелюбием.
   На следующий вечер герцог Федор направил к Цирку  один  из  своих  личных
лимузинов, чтобы забрать двух гостей. Герцог планеты ДеПлейн Этьен д'Аламбер
и  лорд  Марсель  д'Аламбер   оделись   в   соответствии   со   всем   своим
аристократическим вкусом. На герцоге была туника  и  расклешенные  брюки  из
серого вельвета. Разрезы на тунике открывали серебристую  подкладку.  Голову
опоясывала гладкая платиновая лента, почти сливающаяся  с  серебристо-седыми
волосами. С его плеч спадала  платиновая  же  Цепь  с  звездой  из  сапфира,
которая составляла комплект с  сапфировыми  кольцами  на  его  искусственной
руке. Вельветовая накидка до пояса с подкладкой из  серого  сатина  и  серые
вельветовые, расшитые серебряными узорами акробатические туфли дополняли его
одеяние.
   Марсель подчеркнул свой мефистофельский облик,  надев  облегающий  черный
комбинезон, рукава которого также имели разрезы, и  сквозь  них  была  видна
ярко-красная ткань. Его талию охватывал пояс  из  рубинов,  закрепленных  на
черной коже, а  его  черные  волосы  венчала  красная  вельветовая  ермолка.
Худощавую фигуру скрывала черная меховая накидка с красной подкладкой.
   Два   эффектных   статных    вдовца    наверняка    привлекут    внимание
высокопоставленных женщин на приеме.
   Ехали  около  часа.  Наконец  перед  ними  появилось  что-то  огромное  с
неотчетливыми очертаниями.
   - Это гора, и на ней замок герцога? - спросил Этьен шофера.
   - Замок - это и есть гора, - последовал ответ.
   Замок  Римскор  действительно  был  внушительным  сооружением  -  двухсот
семидесяти пяти метров высоты и с основанием  диаметром  около  ста  метров.
Выполненная из конструкционной  стали  и  покрытая  алюминием  и  пластиком,
наружная  поверхность  замка  изображала  причудливый  механистический  лес.
Эрзац-деревья из блестящего металла "росли"  на  склонах  замка,  среди  них
резвились роботы-животные. Как архитектурное сооружение, он, безусловно, был
несравним ни с чем, по крайней мере, в этом секторе космоса.
   На гору вел лишь один путь -  узкая  дорога.  Они  подъехали  к  огромным
арочным воротам. Перед ними опустился электрический шлагбаум с вертикальными
столбами на расстоянии двадцати пяти сантиметров друг от друга.  Прожекторы,
установленные прямо над воротами, ярко  освещали  автомобиль.  Внутри  ворот
стояли два вооруженных охранника, они с интересом разглядывали группу,  пока
шофер доставал пластиковую карточку с электронным  кодом  и  вставлял  ее  в
прорезь в стене. Ворота медленно открылись,  и  лимузин  проехал  в  большой
гараж, расположенный в нижнем этаже замка.
   В гараже находилось несколько машин, что  свидетельствовало  о  том,  что
прием уже начался. Шофер открыл дверь автомобиля. Марсель д'Аламбер, выходя,
дотронулся до его плеча.
   - Хочу поблагодарить тебя за прекрасну