Рик, как его звали  домашние  и  близкие  друзья,  был  лидером  цирковой
команды борцов. Он владел различными видами единоборств, а реакция его  была
такова, что он мог  одерживать  верх  над  любым  противником,  не  применяя
запрещенных приемов.
   Он тайно сопровождал Генри и в данный момент находился снаружи салона  на
случай каких-либо непредвиденных обстоятельств.  Увидев  брата  в  окружении
двух типов явно бандитской наружности, Рик последовал за ними,  скрываясь  в
тени.
   Когда  Чиверс  замахнулся  для  удара,  а  второго  гангстера  что-то  на
мгновение отвлекло, Рик  всей  своей  стокилограммовой  массой  деплейнианца
врезался в спину незадачливого бандита.
   Чиверс, застигнутый врасплох, упал лицом вперед. Цирковой борец навалился
на своего противника, нанося ему  удары,  каждый  из  которых  способен  был
вывести из строя любого человека. Но Чиверс, ветеран  многих  уличных  драк,
был изворотливее,  чем  обычный  человек,  и  ухитрился  даже  нанести  один
ответный удар. Рик легко парировал его плечом и нанес бандиту хук в челюсть,
отчего тот ударился головой  о  тротуар,  и  сознание  его  погасло  подобно
лампочке.
   Между тем и Генри не бездействовал. Хотя он не был, как Рик, атлетом,  но
был д'Аламбером, а значит, тоже находился  в  прекрасной  физической  форме.
Зная, что Рик выжидает удобный момент для нападения, он был наготове,  когда
тот начал действовать. Когда в Чиверса, словно пушечное ядро, врезалось тело
брата, Генри отступил в сторону, развернулся и ногой  со  всей  силы  ударил
второго бандита. Гангстер взревел от боли,_ но вопль этот захлебнулся, когда
Генри утопил свой кулак в животе противника.
   Бандит, согнувшись, со свистом  выпустил  воздух.  Руками,  сложенными  в
замок, Генри ударил его по голове. Раздался глухой  стук,  человек  упал  на
землю и затих.
   Генри похлопал по телу руками, словно  стряхивая  воображаемую  грязь,  и
посмотрел на Рика. Борец как раз поднялся на ноги и улыбался во весь рот.
   - Для человека, который зарабатывает на жизнь красноречием, - сказал  Рик
весело, - ты неплохо поработал руками.
   - Благодарю, кузен, твои своевременные действия  также  оказались  весьма
успешными.  Но,  думаю,  нам  следует  закончить  взаимные  поздравления   и
позаботиться о наших друзьях. Чиверс тот, которого уложил ты, надеюсь, скоро
очухается.
   - Я бил не в полную силу, - заверил его Рик.
   - Нам надо узнать, куда он собирался меня отвезти, и  как  можно  скорее.
Если мы не окажемся там в ближайшее время, босс  Чиверса  может  заподозрить
неладное, и вся проделанная работа пойдет насмарку.
   Вместе они подтащили гангстеров к автомобилю.  Второго  бандита  связали,
рот заткнули кляпом, после чего бросили его на заднее сиденье. Чиверса  тоже
связали, но рот затыкать не  стали.  Похлопав  его  по  щекам  и  приведя  в
чувство, братья приступили к допросу.
   Поскольку методы допроса были не джентльменские и вполне  соответствовали
бы тем, которые использовал Чиверс, поменяйся они ролями,  спустя  несколько
минут братья узнали, что Чиверс получил от своего  босса  по  имени  Эвекиан
приказ немедленно доставить человека, заявлявшего, что он знает Уинстеда,  в
его офис. Было разрешено применить силу, если  жертва  не  согласится  пойти
добровольно. Кроме того, д'Аламберы выяснили адрес штаб-квартиры Эвекиана  и
систему ее охраны. К тому времени, когда Чиверс закончил рассказ, он уже был
вполне в сознании; Рик вставил ему в рот кляп, бросил на заднее  сиденье,  а
Генри в это время передал шифрованное сообщение в
   Цирк.
   Штурмовая группа была наготове все это время, ожидая дальнейших указаний.
Генри сообщил адрес штаб-квартиры и набросал предварительный план нападения,
сообщив, что штурмовая группа должна быть там через пятнадцать
   минут.
   Как и планировалось, д'Аламберы встретились под покровом темноты у здания
штаб-квартиры. Здание имело шесть этажей, первый использовался под склады  и
офисы, а пять других занимал Эвекиан со своими подручными. Сам  главарь  жил
на пятом и от атаки снизу был защищен четырьмя  этажами,  и  еще  один  этаж
прикрывал его в случае, если противник (или полиция) вздумает атаковать  его
сверху. К единственному выходу на улицу вела  узкая  винтовая  лестница.  По
словам Чиверса, на  верхней  ее  площадке  должны  дежурить  два  охранника,
вооруженные бластерами.
   Подобная ситуация  могла  бы  обескуражить  многих,  но  не  д'Аламберов.
Лобовая атака с  лестницы  или  крыши  в  лучшем  случае  окажется  пирровой
победой; поэтому они решили нанести  удар  с  тыльной  стороны  здания  и  с
флангов.
   Среди нападавших было много акробатов и воздушных гимнастов.  При  помощи
крюков, канатов и блоков они с легкостью даже в темноте  ночи  поднялись  до
второго этажа и  заняли  места  по  бокам  освещенных  окон.  Все  они  были
вооружены станнерами и, что более важно, были опытными уличными бойцами.
   По сигналу они одновременно с нескольких направлений начали  атаку.  Вися
на канатах, они оттолкнулись от стен, ногами разбили стекла окон и влетели в
комнаты. Первая волна  нападавших  держала  свои  станнеры  настроенными  на
отметку "четыре" - двухчасовой шок.  Все,  что  двигалось  и  даже  казалось
способным двигаться, получило свою дозу шоковых лучей.
   Эта,  первая,  волна  нападавших  почти   не   встретила   сопротивления.
Оборонявшиеся были застигнуты врасплох;  если  они  и  ожидали  какой-нибудь
неприятности, то думали, что она будет исходить только от  одного  человека,
которого Чиверс захватил в баре, а уж никак  не  от  армии  опытных,  хорошо
подготовленных агентов. Поэтому, когда штурмовая группа ворвалась  на  этаж,
ее встретил лишь один выстрел.
   И все же, как ни быстры были нападавшие, в замке успели поднять  тревогу.
Звон разбиваемых оконных стекол привлек внимание  внутренней  охраны.  Битва
была еще впереди.
   Все больше и больше д'Аламберов проникало внутрь через окна, тогда как их
ударные силы продвигались  вперед.  Коридоры  превратились  в  поле  боя,  а
жужжанье станнеров перешло в сплошной гул. Повсюду  валялись  бесчувственные
тела оборонявшихся, сраженных  шоковыми  лучами,  но  были  потери  и  среди
д'Аламберов: несколько человек были сражены ответным огнем.
   Тем не менее за две минуты задача первой волны нападения была выполнена -
охрана  парадных  лестниц  была  ликвидирована.  Бой  перешел  в  рукопашную
схватку, и в дело вступили борцы  Рика.  Каждый  из  них  представлял  собой
боевую машину из тугих мышц весом более ста десяти килограммов. Словно  орда
варваров, они пробивались вперед, сметая  все  на  своем  пути.  Их  хриплые
боевые крики вселяли ужас в сердца защитников замка, а вид этих  разъяренных
гигантов отбивал  желание  сопротивляться  даже  у  самых  стойких  из  них.
Большинство   охранников   Эвекиана   были   настолько   ошеломлены    видом
надвигавшихся на них людей Рика, что даже не воспользовались своим  оружием.
Сопротивление было сломлено, подходы к третьему этажу расчищены.
   Но тут их встретил огонь бластеров, и атака захлебнулась. И вновь  вперед
вышли акробаты, более быстрые и ловкие  по  сравнению  с  борцами.  Они  так
стремительно  покатились  по  коридору,  что   оборонявшиеся   не   успевали
прицелиться.
   Акробаты использовали свое преимущество: их выстрелы были более точными.
   Так, медленно, но верно они продвигались вперед, пока весь третий этаж не
был очищен от защитников. Группа борцов, не мешкая, направилась по  лестнице
на четвертый этаж, где жил  Эвекиан.  Этаж  был  пуст.  Главарь  понял,  что
оборона сломлена, и, чтобы не  пойти  ко  дну  вместе  с  тонущим  кораблем,
видимо, поднялся на крышу, к своему личному вертолету, рассчитывая сбежать.
   Он сделал лишь несколько  шагов  к  вертолету,  когда  услышал  голос:  -
Подожди, tovarishch. Мой станнер направлен прямо тебе  в  живот,  и,  поверь
мне,  желание  воспользоваться  им  очень  велико  и  доставит  мне  немалое
удовольствие.
   Генри д'Аламбер подошел поближе, чтобы  Эвекиан  смог  хорошо  разглядеть
оружие. Главарь преступников остановился и поднял руки.
   - Я не знаю, кто ты и зачем твои люди напали на мой офис, - сказал он,  -
но вы совершили ошибку.
   - Ошибка твоя, мой друг, в том, что ты натравил на  меня  Чиверса.  Но  я
пришел, чтобы дать тебе шанс  спастись.  Нам  предстоит  разговор  о  хорошо
известном тебе Рауле Уинстеде и о том, зачем он прибыл на Колоков.

   * * *

   - Эвекиан оказался нам очень полезным,  -  сообщил  Генри  герцогу  через
несколько часов. - Сначала он говорил, что я его с кем-то  спутал,  что  ему
нечего скрывать. Но если это так, зачем он держит в своей  резиденции  целую
армию? В конце концов Рик  и  я  убедили  его  добровольно  выдать  нам  всю
необходимую информацию.
   Герцог Этьен откинулся в кресле и подавил зевоту. Было раннее утро, а  он
еще не ложился  спать,  ожидая  сообщения  от  Генри.  Ему  хотелось,  чтобы
"зазывала" поскорее перешел к деду, но по опыту он знал,  что  Генри  всегда
оставлял самую важную информацию напоследок.
   - Похоже, - продолжал Генри, игнорируя нетерпение  герцога,  -  что  этот
Эвекиан - один из главарей преступного мира здесь, на Колокове. Он мало  что
делает сам, но создает условия для  других  -  за  вознаграждение,  конечно.
Если, например, вы планируете совершить  грабеж,  но  не  имеете  для  этого
необходимых навыков, достаточно связаться  с  Эвекианом,  и  он  найдет  вам
нужного человека. Если вы хотите совершить убийство, он найдет киллера  и  в
случае необходимости поможет вам с безупречным алиби. А еще ему  принадлежит
брачная контора, приносящая немалый доход. В случае с Раулем  Уинстедом  его
попросили найти специалиста, имеющего опыт работы с  миниатюрными  изделиями
типа часов. На планете достаточно легальных ювелиров, но клиенту  был  нужен
кто-нибудь из преступного  мира,  способный  выполнить  любую  работу  и  не
находящийся в розыске. Эвекиан вызвал Уинстеда. Одним  из  условий  договора
было то, что ювелир должен согласиться на установку  у  него  гипнотического
блока, но сумма контракта была столь велика, что  легкая  потеря  памяти  не
казалась ему непомерной ценой забудущие доходы.
   - Эвекиан знает, что это была за работа? Генри покачал головой.
   - Говорит, что не знает, и я готов поверить ему. Эвекиан относится к тому
типу людей, что не задают лишних вопросов,  а  работают  по  принципу  "надо
сделать". Он считает, что не может являться орудием  преступления,  если  не
будет  знать,  что  это  преступление.  Уинстед  выполнил  работу,   получил
вознаграждение и затем исчез. Эвекиан думал, что  дело  на  этом  кончилось,
пока не появился я, заявив, что являюсь другом этого  ювелира.  Естественно,
Эвекиан не хотел опасных осложнений, грозящих сорвать  сделку,  и  собирался
позвать меня на обед, чтобы, так сказать, "обсудить" вопрос.
   - Ты узнал, по крайней мере, имя клиента, которому  потребовались  услуги
Уинстеда? Генри глубоко вздохнул.
   - Конечно. Это Федор Пасков - герцог Колокова.

   ГЛАВА 5

   СОРЕВНОВАНИЕ

   Турне принцессы началось с прогулки по побережью. Каждому из ее свиты был
предоставлен дорват -  нечто  вроде  шестиногого  мула.  Дорваты  обитали  в
Ансергии  до  ее  колонизации  и   оказались   весьма   сообразительными   и
поддающимися  обучению  животными.  Наездникам  требовалось  совсем  немного
времени,  чтобы  приспособиться  к  непривычной  походке   этих   шестиногих
созданий, и во время прогулки звучало немало шуток по поводу неумех, которые
так и не смогли сладить с этими спокойными, несколько неуклюжими созданиями.
Досталось и Жюлю, который выбрал дорвата с виду  флегматичного,  а  на  деле
оказавшегося весьма резвым. Впрочем, Жюль воспринял шутки с невозмутимостью,
как и подобало Джону Даллуму.
   Свита   принцессы   была   подобрана   тщательно,   количество    фрейлин
соответствовало числу кандидатов. Таким образом, ни один из  них  не  должен
был остаться без женского внимания во  время  всей  этой  кампании,  должной
продлиться две недели. Обязанность Эдны заключалась в том, чтобы, находясь в
обществе претендентов, постараться провести с каждым из них как можно больше
времени, чтобы не ошибиться в выборе своего  будущего  супруга  и  отца  для
продолжения династии Стэнли.
   День был солнечным и  теплым,  в  Кембрии  почти  всегда  стояла  хорошая
погода, особенно в это время года.  Пока  вся  группа  двигалась  верхом  на
дорватах вдоль берега океана, принцесса болтала с молодым человеком по имени
Ганс Гаудинг. Он был сыном банкира с планеты Ван-дергаст и сделал себе имя в
межпланетных финансовых кругах,  специализируясь  на  спекуляции  продуктами
сельского хозяйства. Он рассказывал ей о проблемах своей  деятельности:  как
ему приходится собирать информацию об общей ситуации с продовольствием сразу
в целом секторе Галактики, чтобы выявить намечающиеся тенденции, по  крайней
мере, на два года вперед, как осмотрительно приходится производить  закупки,
поскольку чрезмерная активность в одной области может создать  нежелательный
перекос, и как постоянно приходится уточнять имеющуюся информацию,  отсеивая
неподходящие варианты для инвестиций, в то  же  время  продолжая  наращивать
капитал.
   Предмет разговора был не таким скучным,  как  мог  показаться  на  первый
взгляд, поскольку Ганс  Гаудинг  был  очень  интересным  молодым  человеком,
энтузиастом  в  своем  деле,  а  энтузиазм  заразителен.  Эдна   слушала   с
неподдельным интересом, поскольку тоже получила хорошую подготовку в области
межпланетных финансов и знала, что ей потребуется гораздо  больше  знаний  в
этих вопросах, как только она займет Трон. Пока же Эдна считала себя вопиюще
невежественной  в  этой  области,  а  потому  внимательно  слушала  молодого
человека, иногда вставляя вопрос или замечание. Она тактично, с присущей  ей
деликатностью уходила от его не  слишком  изящных  намеков  на  то,  что  ей
следует выбрать мужа, который был бы, как он, опытен в  делах  финансовых  и
разбирался в людях. Она уже немало  времени  провела  в  подобных  поездках,
чтобы понимать, что на самом деле она является для претендентов в  мужья  не
личностью, а прежде  всего  объектом,  который  может  принести  несказанную
власть и богатство. Это огорчало ее  и  наводило  на  мысль  о  том,  что  в
подобных прогулках должны быть и приятные моменты.
   Они прибыли на побережье, где слуги барона устроили  для  группы  ленч  с
зажаренным на углях  мясом.  Во  время  обеда  царила  более  непринужденная
атмосфера, люди, расположившись на песке, разговаривали,  смеялись,  и  Эдна
получила  возможность  общаться  с  молодыми  людьми  в  менее   официальной
обстановке.
   После  ленча  Антон  Боров  предложил  устроить  состязания,  как   легко
догадаться, чтобы показать кое-какие из своих способностей и привлечь к себе
внимание принцессы. Идея встретила всеобщее одобрение,  и  тут  же  начались
споры о форме и правилах этих состязаний. Наконец все сошлись во мнении, что
начать следует с борцовских поединков, а  затем  перейти  к  соревнованию  в
беге. Рее хотели принять участие в этих состязаниях, за исключением Чен  Ли,
который тихо сидел в сторонке, наблюдая, как остальные разминаются. Эдна  из
любопытства подошла к нему.
   - А вы разве не собираетесь участовать в состязаниях? - спросила она.
   - Нет, - ответил Ли. - Состязаться - это значит признать иллюзию жизни, в
которой некие произвольные цели важнее, чем внутреннее содержание.
   - Вы не одобряете соревнование, хотя входите в число тех, кто состязается
ради моей руки. Не усматриваете ли вы в этом некое противоречие?
   - Вовсе нет. Вы - создание со свободной волей, так же, как и  все  мы.  В
конце концов вы сделаете свой выбор, а я выбран моей планетой  как  одна  из
ваших  альтернатив,  и  не  более  того.  Бороться  против  других  было  бы
глупостью, поскольку именно вы должны оценить наши достоинства и недостатки.
Только убив всех и тем самым лишив вас альтернативы, я мог  бы  рассчитывать
на успех.
   Новизна идеи Ли была столь неожиданной, что Эдна в  изумлении  уставилась
на него.
   "Какой странный молодой человек,  -  подумала  она.  -  Его  высказывание
меньше всего имеет цель привлечь мое внимание.  Следует  побольше  узнать  о
нем. Кроме того, планета  Анарес  будет  частью  моего  государства,  и  мне
следует знать, что  живущие  там  думают  и  делают,  чего  хотят  и  в  чем
нуждаются". Эдна, однако, никак не могла  сообразить,  что  бы  еще  сказать
этому незнакомцу.  Поэтому  она  молча  сидела  рядом  с  ним,  наблюдая  за
происходящими на берегу событиями.
   Состязания борцов довольно быстро выявили трех претендентов на  победу  -
Жюля, Поля Симона  и  Антона  Борова.  Жюль  прекрасно  знал,  что  при  его
невероятной силе и ловкости двое оставшихся ему  не  соперники,  но  понимал
также, что победить означало разрушить свою легенду. Поэтому в полуфинальной
встрече он красиво проиграл  Симону  и  уселся  на  песок  смотреть  встречу
финальной пары.
   Это была тяжелая схватка.  Жюлю  было  совершенно  ясно,  что  Симон  был
сильнее и ловчее Борова, однако тот больше  был  настроен  на  победу.  Лицо
уроженца Колокова выражало почти животную ярость. Он атаковал вновь и вновь,
применяя довольно жестокие для товарищеского  состязания  приемы,  и  только
проворство Симона позволяло ему избежать травм.
   Наконец, Борову удалось бросить своего соперника на землю и навалиться на
него  всем  телом,  но  уроженец  Латисты,  извиваясь,  как  уж,   ухитрился
выскользнуть из объятий противника, опрокинуть его, а затем прижать к земле.
Боров вынужден был признать себя побежденным.
   Следом в программе шел забег вдоль берега, но эта  идея  была  отклонена:
песок был слишком рыхлым, и  ноги  вязли  в  нем.  Боров  азартно  предложил
альтернативу: - А почему бы нам не устроить скачки на дорватах?
   - А они побегут? - спросил с сомнением один из молодых людей. -  Животные
выглядят такими невозмутимыми.
   - Конечно, побегут, - сказал  Боров.  -  Любое  животное,  которое  может
ходить, может и бегать, как же еще  ему  спастись  от  хищников?  Кто  будет
участвовать в скачках?
   Пятеро кандидатов, включая  Симона,  приняли  вызов  Борова.  Жюль  решил
отказаться  от  участия  в  этом  состязании.  Он  не  был  уверен  в  своих
способностях жокея, к тому же считал, что  принуждение  странного  животного
делать то, чему оно  явно  не  было  обучено,  может  привести  к  трагичным
последствиям.
   Шестеро соревнующихся выстроили своих оседланных  животных  на  берегу  у
стартовой черты. Они должны были бежать вдоль берега  к  скале,  находящейся
примерно в километре, затем обратно к старту.
   По сигналу все шестеро мужчин вонзили  каблуки  в  бока  своих  дорватов.
Животные никак не  отреагировали  на  это,  и  всадники  стали  молотить  их
сильнее. Дорваты в испуге поднялись на дыбы, а не ожидавшие  такого  маневра
жокеи посыпались из седел на землю. Животные начали топтать людей. Поднялась
паника
   Жюль, Жак и Ивонна бросились к месту  происшествия.  Иветта  хотела  было
последовать за ними, но передумала: кто-то ведь должен оставаться  с  Эдной,
что бы  ни  случилось.  Вполне  возможно,  что  эта  небольшая  паника  была
средством отвлечь внимание людей от чего-то более серьезного. Девушка  стала
следить за присутствующими, но не заметила ничего подозрительного.
   Благодаря своей реакции и фантастической скорости трое деплейнианцев были
на месте происшествия уже через несколько секунд после  того,  как  всадники
оказались под  копытами  дорватов.  Каждое  животное  весило  более  трехсот
килограммов и представляло большую опасность.  Увертываясь  от  копыт,  Жюль
добрался до одного из лежащих мужчин. Этот человек, нагалианец по имени Итсу
Вабаси, потерял сознание от удара о землю. Жюль  оттащил  его  в  безопасное
место. Ивонна и Жак были  заняты  спасен