и.
     - В следующий раз я буду с ней сверхприветлив, - пообещал он, подходя
к Кэт. Он обнял ее за талию и привлек к себе. Она не воспротивилась, и  он
ее поцеловал. Прикосновение ее губ  было  легким,  но  и  этого  оказалось
достаточным,  чтобы  вернуть  ему  бодрость,  смести   паутину   сомнений,
понемногу опутавшую его мысли после  всего,  что  произошло  накануне.  Он
закрыл глаза, смакуя пьянящее оправдание всего, что он сделал.
     - Я тревожусь из-за Джона, - сказала Кэт.
     - Но почему? - Бретон не открыл глаз. - Он был счастлив уйти от тебя.
Так зачем тебе тревожиться из-за него?
     - Но это так на него не похоже - вдруг взять и  исчезнуть.  Поведение
абсолютно ненормальное.
     Бретон с неохотой открыл глаза.
     - Ему приелся брак, и он сбежал. Очень многие люди назвали  бы  такое
поведение совершенно нормальным.
     Глаза Кэт были прямо напротив его глаз.
     - Чистое сумасшествие.
     - С чего ты взяла?
     - Джон никогда бы не сбежал, бросив все на произвол судьбы. То есть в
нормальном состоянии.
     - Но он же это сделал.
     - Вот почему я и говорю, что это сумасшествие.
     Повторение этих слов уязвило Бретона  -  словно  намек,  что  у  него
самого в голове не все в порядке.
     - Не говори так, Кэт. Это ничего не доказывает.
     Она высвободилась из его объятий.
     - Ну а деньги?
     - Деньги? Ты имеешь ввиду Джона?  Наверное,  он  взял,  сколько  счел
нужным.
     - Каким образом? Не с  нашего  общего  счета.  Он  ведь  не  дал  мне
подписать чек. А времени организовать изъятие крупной суммы со счета фирмы
у него не было.
     - Прежде таких финансовых талантов за тобой  не  водилось!  -  сказал
Бретон, который не сумел удержаться, хотя и чувствовал,  что  ворчит,  как
капризный мальчишка.
     - И шнурки я себе  тоже  завязываю  сама.  -  Кэт  говорила  с  такой
привычной яростью, что Бретон испугался. Девять лет, вдруг подумал Бретон,
очень долгий срок.
     - Джон  сможет  получить  столько  денег,  сколько  ему  понадобится,
обратившись в любой банк. Вероятно, мы через  несколько  дней  получим  от
него письмо.
     - Просительное письмо?


     Бретон не мог бы сказать, когда именно начался кошмар, но  все  равно
утонул в нем. "Кэт! - безмолвно молил он.  -  Почему  ты  не  можешь  быть
такой, какой ты мне нужна!"
     Она беспокойно переходила из комнаты в комнату, брала в руки то одно,
то другое и тут же со стуком ставила. Некоторое время Бретон ходил за  ней
в надежде, что каким-то чудом вернется настроение их единственного  дня  в
венецианских оттенках света. Но Кэт  упорно  говорила  только  о  Джоне  -
почему он так внезапно уехал, где он может сейчас быть, что думает  делать
дальше. Бретон чувствовал себя  уничтоженным.  Ему  бы  не  уступать  Кэт,
привлечь ее к себе силой и страстностью своей любви, как в ту ночь,  когда
появился здесь... Но, может быть,  все  объяснялось  тем,  что  он  поймал
врасплох скучающую, одинокую и фантазирующую женщину?
     Бретон вышел из дома в сад. Он удивился, обнаружив, что солнце  почти
касается горизонта - каждая минута в этот день казалась нестерпимо долгой,
но часы прошли быстро. В воздухе  похолодало,  на  востоке  по  небосклону
разливались краски ночи, и там вновь, точно лемминги,  заспешили  к  своей
гибели метеоры. Как прежде их вид пробудил в нем неясную  тревогу.  Бретон
стиснул зубы при мысли, что  ему  придется  провести  еще  одну  ночь  под
изъязвленным небом.
     Он быстро ушел в дом и громко хлопнул дверью.  Кэт  стояла  в  эркере
темной гостиной и смотрела наружу на октябрьскую листву деревьев.  Она  не
обернулась на его шаги. Он подошел к ней, крепко взял за плечи  и  спрятал
лицо в ее волосах.
     - Кэт, - сказал он с отчаянием, - мы слишком много  говорим.  Мы  так
нужны друг другу, и только говорим... говорим...
     Кэт окостенела.
     - Будь добр, оставь меня в покое.
     - Но это же ты и я! Это мы... Вспомни первый день...
     - Сейчас не то... - Она вырвалась.
     - Но почему? - спросил он резко. - Потому что нет опасности, что Джон
нас застанет, и все кажется пресным?
     Кэт ударила его по губам, и почти одновременно он ударил ее в  ответ,
почувствовал, как ее зубы оцарапали костяшки его пальцев.  Комната  словно
зазвенела от звука двойного удара, но грохот в его голове заглушил все.
     - Хватит! - сказала Кэт. - Убирайся вон из этого дома!
     - Ты не понимаешь, - промямлил он, а  его  сознание  проваливалось  в
глубины космического холода. - Это мой дом, а ты моя жена.
     - Ах, так!
     Кэт резко повернулась и выбежала за дверь. Бретон застыл,  растерянно
глядя на свои пальцы, пока сверху  не  донеслись  знакомые  звуки  -  стук
ящиков. Он единым духом взлетел по  лестнице  в  спальню  над  гостиной  и
увидел, что Кэт швыряет вещи в чемодан.
     - Что ты делаешь?
     - Собираюсь уйти из _т_в_о_е_г_о_ дома.
     - В этом нет никакой нужды...
     - Ты думаешь? - Лицо Кэт было сосредоточенно-угрюмым.
     - Ну, конечно... У нас у обоих нервы никуда. Я вовсе не...
     - Я ухожу! - Кэт захлопнула крышку. - И не пытайся меня остановить.
     -  Что  ты!  -  Сознание  Бретона  оправлялось  от  паралича  и   уже
анализировало его ошибки. Главная заключалась в том, что в  Кэт  он  видел
спелую сливу, которая сама упадет в его подставленные руки, стоит тряхнуть
брачное дерево. - Я не нахожу слов, чтобы извиниться за...
     - За то, что ударил меня? Не затрудняйся. В конце-то концов я ударила
тебя первая.
     - Не покидай меня, Кэт. Это никогда не повторится.
     - Еще бы! - Тон Кэт  стал  вызывающе-насмешливым.  Она  обернулась  к
нему. - Обещай мне одно.
     - Все, что хочешь.
     - Если Джон даст о себе знать, скажи, что мне необходимо поговорить с
ним. Я буду на озере Паско.
     У Бретона пересохло во рту.
     - Где-где? Ты говоришь о рыбацком домике?
     - Да.
     - Тебе нельзя туда!
     - Позволено ли спросить, почему?
     - Я... В это время года там никого нет...
     - Бывают моменты, когда я  предпочитаю  никого  не  видеть.  Вот  как
теперь.
     - Но... Бретон почувствовал, что окончательно запутался. - Почему  бы
тебе не остаться в городе? Взять номер в отеле?
     - Мне там нравится. Будь добр посторонись. - Кэт взяла чемоданы.
     - Кэт!!!
     Бретон выставил вперед руки, чтобы задержать ее,  а  сам  лихорадочно
придумывал, что бы такое сочинить. Кэт шла, пока почти не уперлась  в  его
ладони, и вдруг краска схлынула с ее щек. Он в ледяном оцепенении  увидел,
как ее осенила интуитивная догадка.
     - Домик! - прошептала она. - Джон там.
     - Это смешно...
     - Что ты с ним сделал? Почему ты не хочешь, чтобы я туда поехала?
     - Кэт, поверь мне, это глупо...
     Она спокойно кивнула, бросила ему  под  ноги  чемодан  и  прошмыгнула
мимо. Бретон успел ухватить ее  за  плечо  и  опрокинул  на  кровать.  Она
брыкалась и царапалась. Он навалился на нее всей тяжестью, и тут его мозг,
наконец, сформулировал ложь, которая еще могла спасти положение.
     - Ну, хорошо, Кэт. Твоя  взяла.  -  Она  извивалась  под  ним,  и  он
напрягал все силы, чтобы сладить с ней. - Твоя взяла, слышишь?
     - Что ты сделал с Джоном?
     - Ничего. Просто отдал ему мой хрономотор, и только. Он там в  домике
тренируется, как им пользоваться, чтобы занять мое место во Времени А. Это
его собственная идея, его способ покинуть сцену.
     - Я еду туда. - Кэт судорожно рванулась, чуть было не сбросив его  на
пол.
     - Прости, Кэт, но прежде я  должен  побывать  там  и  проверить,  что
переброска прошла благополучно.
     Даже в пылу этих убеждений ему стало страшно от их  неубедительности,
но это была та ниточка, которая ему требовалась. Джон Бретон  будет  убит,
распылен, и никто в мире не поверит тому,  что  вынуждена  будет  говорить
Кэт, если попытается обвинить его в убийстве.  А  со  временем  он  сумеет
рассеять ее подозрения.  В  нем  вновь  взыграла  уверенность  в  конечной
победе, поддерживавшая его девять мучительных лет, сметая  прочь  сомнения
последних дней. Он сотворил вселенную Времени Б, он сотворил Кэт -  и  все
еще держит в руках их обеих. Просто времени  потребуется  больше,  чем  он
предполагал...
     Продолжая удерживать вырывающуюся  Кэт,  он  посмотрел  через  плечо.
Стенной шкаф, из которого  она  вытаскивала  одежду,  стоял  открытый.  Он
стащил Кэт с постели, затолкал в шкаф и закрыл дверцы.  Потом  вытащил  из
кармана катушку с леской и для верности замотал ручки  створок,  превратив
шкаф в миниатюрную теремную камеру.
     Тяжело дыша, вытирая Носовым платком  кровь,  сочащуюся  из  царапин,
Бретон выбежал из дома к машине. Ему на этот день  оставалось  одно  дело.
Относительно простое.
     Отправить Джона Бретона не во Время А, но в вечность.



                                   15

     Блез Конвери отнес пластмассовый стаканчик с кофе к своему служебному
столу и аккуратно поставил его под правую руку.
     Он сел в скрипнувшее  вращающееся  кресло  и  выдвинул  средний  ящик
стола. Из него он достал кисет с табаком, зажигалку, трубку, ершик и пачку
белых шерстяных тряпочек. Все это  он  расположил  квадратом,  начиная  от
дымящегося стаканчика кофе - так искусный  ремесленник  раскладывает  свои
инструменты. Затем выдвинул глубокий ящик, извлек толстую кремовую папку и
поместил  ее  внутрь  столь  тщательно  выложенного   квадрата.   Завершив
необходимые приготовления, он с удовлетворенным вздохом начал проглядывать
папку.
     День выдался на редкость нудный  -  почти  весь  он  ушел  на  всякие
формальности, связанные  с  расследованием,  которое  успешно  завершилось
месяц назад, но потребовало  кропотливой  работы  с  распутыванием  целого
клубка всяких юридических тонкостей. Он пятьдесят раз садился  за  руль  и
вылезал из машины, чтобы, наконец, получить три никому не нужных  подписи,
которых требовал закон. У него ныла спина,  а  ступни  совсем  распухли  и
ботики неприятно жали. Но теперь наступил его час - сверхурочное время, на
которое он задерживался, когда его дежурство  официально  кончалась,  час,
когда он мог позволить своим  инстинктам  вести  его  по  тому  или  иному
призрачному следу, им померещившемуся.
     Он отхлебнул кофе, набил трубку, раскурил ее  и  позволил  кофеину  с
никотином вызвать в нем ту  степень  сосредоточенности,  когда  пожелтелые
листы и  смазанные  машинописные  строчки  вторых  экземпляров  словно  бы
обретали собственную жизнь и  тихим  шепотом  сообщали  тайные  мысли  тех
людей, чьи имена они сохраняли. Через минуту-другую Конвери  отправился  в
прошлое на свой манер, и большое полное народа помещение вокруг побледнело
и растаяло, пока он все глубже забирался в  былые  годы,  бережно  отделяя
слой от слоя...
     - Да ну же, Блез! - грянуло у него над  ухом.  -  Слезай  с  облаков,
приятель!
     Конвери поднял голову, с трудом возвращаясь  в  настоящее,  и  увидел
пшеничные брови и широкозубую ухмылку Бойда Лейленда, своего коллеги, тоже
лейтенанта.
     - Привет, Бойд! - Конвери  проглотил  раздражение:  Лейленд  был  его
другом и докой в своем деле. - Я и не знал, что ты нынче на посту.
     - Чего нет, того нет! - Тон Лейленда как всегда был торжествующим.  -
В этом месяце я по субботам свободен, но команду еще никогда не  подводил,
так-то старина.
     Конвери секунду тупо смотрел на него,  но  потом  вспомнил.  Наступил
октябрь, а с ним возобновились субботние  встречи  для  игры  в  шары.  Он
сказал без особого энтузиазма:
     - А да! Шары...
     - Они самые. Поехали, старина!
     - Послушай, Бойд, боюсь, сегодня у меня не получится.
     Лейленд сразу исполнился сочувствия.
     - Они и тебя совсем загнали? На прошлой неделе мне досталось три... -
Он умолк, вдруг заметив, какая папка лежит перед  Конвери.  Поперхнувшись,
он махнул стоявшим поблизости. - Эй, ребята, он опять за свое! Знаете, над
чем старый хрыч профессор Конвери сидит в субботний вечер? Вернулся к делу
Шпиделя! - Голос Лейленда от недоумения перешел в фальцет. - К  треклятому
делу Шпиделя!
     - Просто я сегодня совсем вымотался, - сказал Конвери,  оправдываясь.
- И просто хочу посидеть тут...
     - Расскажи своей бабушке! - Красная ручища Лейленда захлопнула  папку
и вытащила Конвери из кресла.  -  Нам  в  этом  году  потребуется  столько
надежных ребят, сколько мы сумеем собрать. А тебе в любом  случае  полезно
поразмяться.
     - Ну, ладно, ладно!
     Конвери понял, что ему не отвертеться. Под выжидающими взглядами он с
сожалением убрал все со стола и вместе с остальными пошел к лифту.  Шумное
веселье его товарищей, предвкушавших приятный вечерок с шарами и пивом, не
вызвало  у  него  ответного  энтузиазма.  НАКАНУНЕ   ОН   РАЗГОВАРИВАЛ   С
ВИНОВНЫМ...
     Конвери всегда был уверен в виновности Бретона, но теперь  он  решил,
что никогда не сможет этого доказать. Однако, не это язвило его  душу.  Он
не мог понять, в чем состояло это преступление, и в этом была вся беда.
     Девять лет назад в семье Бретонов произошло что-то  странное,  дающее
знать  о  себе  и  теперь,  соблюдая  свой  темный  ритм,  точно  симптомы
неизлечимой болезни. НО ЧТО ПРОИЗОШЛО? Конвери  затупил  об  эту  проблему
весь  свой  интеллектуальный  арсенал  и  остался  с   неутолимой   жаждой
проникнуть в их дом, обосноваться там,  рыть,  просеивать,  анализировать,
пока не узнает их обоих даже лучше, чем они сами себя знают...
     - Влезай, Блез! - скомандовал Лейленд. - Я тебя подвезу.
     Конвери оглядел полицейскую стоянку,  и  ледяная  рука  скрутила  его
внутренности.
     - Спасибо, не надо. Поеду на своей, вдруг мне придется уехать раньше.
     - Лезь! - прикрикнул Лейленд. - Никуда ты раньше не уедешь.
     - А если позже? - Конвери мотнул головой. - Поезжай. Встретимся там.
     Лейленд пожал плечами и втиснулся за  руль  своей  машины.  В  быстро
сгущающихся сумерках Конвери забрался в свой "плимут" под вой  сирены.  На
первом  же  перекрестке  он  свернул  вместо  того,  чтобы  следовать   за
Лейлендом, и помчался через город на бешеной  скорости,  словно  опасаясь,
что его приятели кинутся за ним в погоню. Нет, этого они  не  сделают,  но
обидятся и будут язвить - вот, как Джина, когда он сбежал с  дня  рождения
мальчиков. Но на плече у него сидел цепкий  демон,  чьи  улещивания  брали
вверх надо всем. Так уж ему было написано на роду.
     Свернув на улицу, где жили Бретоны, Конвери  притормозят  и  медленно
поехал между окаймлявшими ее деревьями на еще работающем  моторе.  Большой
дом  был  погружен   в   темноту.   Он   затормозил,   охваченный   жгучим
разочарованием. Значит, демон снова в какой уже раз обманул  его.  Конвери
взглянул на часы и прикинул, что еще успеет к началу игры, сославшись, что
должен был завернуть на бензоколонку. Самый разумный выход... И все же...
     - А черт! - злобно буркнул он,  когда  почти  против  воли  вылез  из
машины и зашагал к дому. В темном небе над  ним  кишели  метеоры,  но  его
сознание их не регистрировало. Под его ногам скрипели камешки - он  прошел
по туннелю тьмы между живыми изгородями и,  обогнув  крыльцо,  свернул  за
угол.
     Войдя во внутренний дворик он оглядел заднюю стену дома.  Ни  единого
огонька и тут. Но другого он и  не  ждал.  Дверь  гаража  была  открыта  -
большой "линкольн" Джона Бретона отсутствовал, но спортивная машина миссис
Бретон стояла на  месте.  Конвери  постучал  ногтями  по  зубам.  Конечно,
Бретоны редко отправлялись куда-нибудь  вдвоем,  такое  у  него  сложилось
впечатление. Но это еще не значило, что  они  не  могли  для  разнообразия
составить компанию друг другу. Законом это не запрещалось - в  отличие  от
тайного рысканья по частным владениям.
     Конвери покачался на каблуках в  нерешительности  и  уже  повернулся,
чтобы уйти, как вдруг услышал поскрипывание  кухонной  двери.  Он  подошел
ближе и увидел, что она приоткрыта и покачивается под  вечерним  ветерком.
Он осторожно ткнул в нее носком ботинка, она распахнулась,  и  его  обдала
волна теплого  воздуха.  Обретя  хоть  какой-то,  но  предлог  для  своего
присутствия тут, Конвери вошел в темную кухню и зажег свет.
     - Есть здесь кто-нибудь? - крикнул он с некоторым смущением.
     Откуда-то сверху донесся отчаянный стук и словно  бы  женский  голос.
Поворачивая на  бегу  все  выключатели,  Конвери  взлетел  по  лестнице  и
убедился, что стук доносится из большой спальни. Из стенного шкафа, как он
обнаружил, едва вошел туда. Он дернул ручки и  увидел,  что  они  замотаны
нервущейся леской. Он попробовал развязать ее и обломал  ногти  о  крепкие
как сталь узлы. Попятившись, он ударом ноги начисто обломил одну из ручек.
     Мгновение спустя в его объятиях очутилась Кэт Бретон,  и  он  испытал
прилив ледяного торжества: на этот раз демон был к нему  милостив  вопреки
всему.
     - Миссис Бретон, - спросил он торопливо, - что  происходит?  Кто  вас
запер в шкафу?
     -  Джек  Бретон,  -  ответила  она.  Глаза  у   нее   был   тусклыми,
безжизненными.
     - Ваш муж?
     - Нет, не мой муж, а... - она  умолкла,  судорожно  вздохнула,  и  он
увидел, как она вдруг спохватилась, как что-то изменилось в ее лице. Между
ними с лязгом опустился невидимый шлагбаум.
     - Объясните, что произошло, миссис Бретон.
     - Лейтенант, вы должны мне помочь. - Она все еще боялась,  но  минута
слепой паники миновала. - Моего мужа, видимо, похитили. Он на озере Паско.
Вы не отвезете меня туда? Вы не отвезете меня на озеро Паско?
     - Но...
     - Лейтенант, ради Бога... Спасите моего мужа!
     - Поехали, - сказал он мрачно. Удобный случай  ускользнул.  Однако  у
него возникло предчувствие, что на  озере  Паско  он  наконец-то  научится
разговаривать руками.



                                   16

     В первые минуты, торопясь добраться до рыбацкого домика, Джон  Бретон
несколько раз едва избежал смерти, беря повороты на  скорости,  близкой  к
пределу даже для гоночных машин.
     Город остался уже далеко позади,  прежде  чем  он  настолько  овладел
собой, что перестал вжимать педаль газа  в  пол,  и  тяжелая  машина  чуть
замедлила кошмарный полет сквозь темноту. Он напомнил себе, что  погибнуть
сейчас в автокатастрофе было бы нелепо, хотя  последствия  обещали  немало
интересного. Едва  оборвалась  бы  деятельность  его  центральной  нервной
системы, как хрономоторная капсула, вшитая в его левое запястье,  лишилась
бы источника энергии... и его труп унесся бы во Время А.
     Ситуация приобрела бы еще большую пикантность, если  бы  он  умер  не
сразу, а в машине скорой помощи  по  дороге  в  больницу.  Каким  образом,
подумал  он  с  усмешкой,  санитары  сумели  бы   объяснить   исчезновение
внушительного кадавра?
     Эти  фантазии  настолько  успокоили  нервы  Бретона,  что  он   сумел
сосредоточиться на том, чем ему предстояло заняться в ближайший час. Схема
выглядела простой: убить Джона Бретона, отвести труп на буровую  установку
и  надежно  от  него  избавиться.  Однако  могли  возникнуть  практические
трудности.  Например,  вдруг  бурение  отстало  от  графика  и  работа  на
установке ведется круглые сутки...
     С облегчением убедившись, что к  нему  вернулось  способность  трезво
рассуждать, Бретон начал высматривать боковую дорогу, где он в прошлый раз
заметил щит строительной компании. Едва он начал следить за шоссе, как оно
показалось ему совсем  незнакомым.  Он  поехал  еще  медленнее,  следя  за
восточной обочиной, притормаживая у  каждого  проселка,  пока  впереди  не
замаячил белесый квадрат щита. Лучи  фар  выхватили  название  "Бретон"  в
секции, отведенной для  субподрядчиков,  и  он  свернул  с  шоссе.  Машина
запрыгала по глубоким колеям, оставленным тяжелыми  грузовиками,  слева  и
справа закурчавились облака пыли.
     Минуты через четыре дорога влилась в  широкую  изгрызенную  площадку,
где уже потрудились бульдозеры. Бретон вел машину зигзагами,  шаря  фа