мко предложил агент.
     - Это ничего не даст, - возразил Ивлев. - "Водолей" найдет окольные пути, и количество одержимых вырастет.
     - А если вирус в него запустить? - Буер взглянул на Шорникова.
     - Вирусы тоже не помогут, - Виктор удрученно вздохнул. - У нас целый отдел занимался разработкой защитных программ. Таких "грачей" насочиняли - любого "чер вяка" склюют. Да и нельзя крушить все без разбора. Надо отключить только управляющий блок. Но отсюда этого не сделаешь, Система не позволит.
     - Можно попробовать врезать по этому блоку, - Буер похлопал по внутреннему карману, где лежал пистолет.
     - Не получится. Вся техническая начинка спрятана t другом подвале, а туда нам не пробиться, - Виктор указа, взглядом на главную дверь, у которой застыл караул из чет верых охранников Кабанова. - Максимум - нам удасто выбраться отсюда на улицу. Но что творится за пределами офиса, я боюсь даже предположить.
     - Чего предполагать-то? - Буер простовато ухмыльнулся. - Если на улице не климат, надо действовать по запасному плану. Раз уж есть резервный пульт управления, к нему и будем пробиваться.
     Он взглянул на Ивлева. Тот так же молча покосился на Бориса и, получив от него одобрение - начальник едва заметно кивнул, - двинулся к входу в секретный тоннель. Никто из охранников вице-премьера об этом пути не знал, и у фальшпанели, за которой пряталась потайная дверца, охраны не было. Ивлев сдвинул панель вправо и первым выскользнул из оперативного зала в спасительный коридор. Кравцов двинулся следом. Шорникова Буер подтолкнул за главным координатором. Сам агент замкнул короткую колонну, прикрывая тыл. Спустя минуту все четверо уже мчались в тесной капсуле по монорельсу в направлении подводного города...

***

     С куполом "Шельф-1" полусферу девятого отдела Системы соединяли три путепровода: транспортные - грузовой и пассажирский - и пешеходный. Линия монорельса и контактные дорожки в транспортных тоннелях были обесточены, но пешеходный оставался открытым. Идти по нему было жутковато, но необходимо. Примерно на середине Шорникова охватил безотчетный страх. Ему казалось, что с минуты на минуту давление воды сомнет пластиковую трубу перехода и раздавит дерзких пешеходов. Чувство было настолько острым, что Виктор не выдержал и побежал. Следом припустил Буер, но догнать запаниковавшего инженера агенту удалось лишь под куполом. Очутившись внутри стальной полусферы, Виктор остановился.
     - Ну, вы и мастер бегать... - запыхавшийся Буер укоризненно покачал головой. - Чего сквозанули-то? Медуза ужалила?
     - Показалось... - смущенно пробормотал Шорников.
     - Вот и мне чего-то кажется, - агент резко оттолкнул Виктора в сторону и выхватил пистолет.
     Выстрелов Шорников не услышал. Были только щелчки работающих затворов и тупые удары пуль, впивающихся в тело агента. Видимо, стреляли из бесшумного оружия. Буер выронил пистолет и рухнул на колени. Немного покачавшись, он завалился назад. Виктор, оцепенев, смотрел на бойца и никак не мог поверить, что это происходит на самом деле. Вот только что, несколько секунд назад, агент отпускал туповатые шуточки, а теперь лежал на металлическом полу, неудобно подогнув под себя ноги.
     Ивлев и Борис оценили обстановку мгновенно. Едва появившись под куполом, они бросились в разные стороны и открыли беглый огонь. Грохот от их выстрелов был ужасным, под сводами купола он приобретал особый лязгающий оттенок и многократно отражался от стен. Куда и в кого палили сопровождающие, Шорников так и не увидел. Ивлев схватил его за рукав и потянул в дверь справа. Там начинался запасной коридор кольцевой технической системы. Обычно им пользовались обходчики для ежедневного осмотра коммуникаций и проверки герметичности наружной обшивки.
     - Нам надо в главный модуль, - запротестовал Шорников.
     - Вы еще не поняли, что там засада? - раздраженно пояснил вместо подчиненного Борис.
     - Я понял, но пока мы не доберемся до взбунтовавшегося оператора, "Водолей" будет "нанимать" все новых исполнителей. И так до тех пор, пока у вас не кончатся патроны или не заклинит оружие. Надо прорываться!
     - Легко сказать, - Ивлев выглянул из-за угла и несколько раз выстрелил. - Их там человек двадцать...
     - Надо уйти поглубже, - предложил Борис. - Здесь слишком мало укрытий.
     - Через три отсека будет тепловой узел, - подсказал Шорников. - Там полно всяких труб и баков, можно спрятать целый отряд.
     - Это хорошо, если никто не спрятался там до нас, - заметил Ивлев.
     - Другого выхода пока нет, идем, - решил Борис.
     В тепловом узле было действительно достаточно и места и хитросплетений всяческих труб, чтобы укрыться и даже менять огневые позиции, не рискуя получить шальную пулю. Но оставалась проблема боезапаса.
     - Шесть, - проверив обойму в пистолете, сказал Ивлев, - и две запасные по восемнадцать. И буеровский "кольт" - это еще восемь патронов. Минута плотного огневого контакта.
     - Дайте мне пистолет, - потребовал Шорников.
     - А вы умеете с ним обращаться?
     - Нет.
     - Тогда лучше я сам, - агент усмехнулся.
     - Сразу из двух? - удивился инженер.
     - Ага, - Ивлев привстал и сделал по наступающему противнику несколько выстрелов из обоих пистолетов.
     Ответный огонь был настолько плотным, что пришлось отползти почти на другой конец загроможденного зала.
     - Шорников, вы же ориентируетесь в этих куполах, - прокричал Борис. - Вспоминайте, где здесь может быть лазейка?!
     - Из теплового узла ведет множество технических тоннелей, но все они закрыты на ключ, - ответил Виктор. - Без ключа их можно открыть только изнутри... то есть относительно нас - снаружи.
     - Совсем хорошо, - невесело усмехнулся Ивлев, меняя обойму. - А разгильдяи среди теплотехников были? Ну, которые могли не запереть эти переходы на ключ?
     - Не знаю, - Виктор оглянулся. - Сейчас проверю.
     - Будьте так любезны, - Ивлев выстрелил в показавшегося между ближайшими баками вражеского бойца.
     Шорников испуганно втянул голову в плечи и на четвереньках подполз к люку с надписью "4-гк". Ручка не поддалась, и Виктор уже собрался переползти к следующему, но "4-гк" вдруг открылся и оттуда выдвинулся толстый ствол с крупным зрачком жерла. Ствол уперся Шорникову в щеку, и Виктор замер. Железо было прохладным, пахло порохом и - чуть-чуть - подгоревшим ружейным маслом.
     - Виктор Валентинович, подвиньтесь, пожалуйста, я войду, - с легкой иронией шепнул тот, кто держал оружие.
     Ствол соскользнул со скулы, и Шорников быстро отполз в сторону. Люди из люка выползали один за другим, они были вооружены какими-то небольшими толстоствольными автоматами и, занимая позиции в одной линии с Ивлевым и Борисом, открывали огонь по противнику. Это Виктора немного успокоило, хотя он так и не понял, откуда взялась подмога. Кое-что прояснилось, когда тот, кто вылез из тоннеля первым, обернулся и указал на люк.
     - Закройте и заклиньте вон тем ломиком...
     - Да, да, сейчас, - торопливо кивнул Шорников. - Вы весьма вовремя, господин Гордиенко...
     - Надеюсь, не напрасно, - бросил Евгений через плечо.
     Огневая поддержка произвела должный эффект, и противник временно отошел. Воспользовавшись паузой, к Гордиенко подползли Ивлев и Борис.
     - Ты как здесь очутился? - Ивлев улыбался искренне, словно никогда и не был с Евгением по разные стороны баррикад. - Сбежал из мешка?
     - С такой проницательностью тебе пора бы в начальниках ходить, - усмехнулся офицер.
     - Ты это Борису Михалычу подскажи, - предложил Ивлев. - А все-таки? Я считал, что выбраться из котловины невозможно.
     - Так и есть, - согласился Евгений. - Но это при условии, что у охраны мозги работают. А вот если им на боевой частоте приходит "зомбирующая" команда от Системы и они организованно уезжают на двух грузовиках в город, заключенным остается только перелезть через ворота и разбрестись кто куда. Ну, а самым сообразительным - погрузиться на оставшиеся машины и рвануть на вашу запасную базу, а оттуда, вооружившись "винторезами", прямо сюда.
     - Система стягивает в город войска? Это совсем плохо, - сделал вывод Ивлев. - Борис Михалыч, вы слышали?
     - Что там наверху? - недоверчиво глядя на Гордиенко, спросил Кравцов.
     - Там, наверху, полный... этот самый, - Евгений покосился на присевшую слева Татьяну. - Не при дамах будет сказано.
     - Ой, будто я никогда не слышала, - фыркнула та.
     - Кстати, благодарите свою шпиенку, - Гордиенко похлопал Татьяну по бедру.
     - Без фамильярности! - девушка сбросила его руку.
     - А еще вечером ты была влюблена в меня по уши, - рассмеялся Евгений. - Мата Хари ты моя.
     - Уже не твоя.
     - Провалилась? - Ивлев усмехнулся. - Я так и знал. Одно дело работать бездумным исполнителем, другое - сознательным агентом.
     - Польза все равно есть, даже от ее провала, - успокоил Евгений. - Вы дали Танюше адресок с паролем, и мы, как я уже упомянул, туда наведались. А там взяли тепленьким одного заспанного агента, который организовал нам оружие и подлодку прямо до "шельфа".
     - Откуда вы узнали, что мы здесь?
     - Из перехватов управляющих команд Системы, - признался Гордиенко. - Вы, конечно, не в курсе, а потому докладываю: над Городом стоит на рейде восемь эсминцев и множество вспомогательных кораблей и судов. В том числе - с аппаратурой радиоперехвата. ,
     - Эсминцы? - ухватил Борис. - Нас собираются накрыть глубинными бомбами?!
     - А вы считаете, что заслужили конфетку?
     - Да расскажите вы, наконец, что там происходит?! - сорвался Кравцов. - Что это за бред насчет кораблей?! Зачем бомбить Город?
     - Ладно, расскажу, - Гордиенко выглянул поверх труб. Противник пока затаился. - В то время, когда мы выбирались из вашего каменного мешка, весь город - и я подозреваю не только его - потихоньку охватывало массовое помешательство. Все, кто звонил по телефону, слушал радио или пользовался компьютерной сетью, почти мгновенно становились невменяемыми. Картина довольно жуткая. И последствия такого психоза не самые приятные. ^Резня, драки, поджоги, беспорядочная стрельба, взрывы. Учтите, это все происходило на фоне разрушений после цунами и урагана, на полузатопленных улицах и среди развалин домов. Апокалипсис отдыхает. Короче, делать в городе было нечего. Сражаться с помешанными - бесполезно, а уговоры, чтобы люди держались подальше от любой электроники, ни к чему не привели. Памятуя о недавнем опыте, мы направились было в офис сотовой компании, но очень скоро выяснилось, что главный процессор выполняет лишь вспомогательную роль, а основной сигнал идет из-под воды. Пришлось искать пути проникновения в Город-на-дне. Как видите, это нам удалось. Что же касается армии, то она в готовности: на рейде над Городом стоят эсминцы, готовые к глубинной бомбежке, а офис сотовой и близлежащие районы взяты под прицел "умных" ракет. Остается лишь получить приказ, и сотни тысяч невинных людей будут уничтожены вместе с Системой. Как вам такая перспектива?
     - Не очень, - буркнул Борис.
     - Нам тоже, - Гордиенко указал большим пальцем за спину. - Вот потому мы и приползли сюда по этой трубе. У нас огневая мощь, у вас специалист-проводник, который знает, где конкретно находится источник сигнала, управляющего сознанием сотен тысяч, а может быть, уже и миллионов людей по всей стране. Есть предложение: пока не поздно - объединиться.
     - А вы думаете, может быть хуже? - заупрямился Кравцов
     - Конечно, - Гордиенко пристально посмотрел на главного координатора. - Когда "Водолей" прорвется в военные сети и линии "ВЧ", станет совсем плохо. А если он завладеет стратегической связью, может начаться отсчет запуска ракет...
     - Ну, это вряд ли!
     - Вы уверены?
     Кравцов поднял на него взгляд. Несколько секунд они смотрели друг на друга молча. Наконец Борис отвел глаза и махнул рукой.
     - Шорников, ведите!
     - Там же... эти... - Виктор опасливо выглянул из укрытия.
     - А у нас "те", - огрызнулся Кравцов. - Лучший в мире спецназ. Так, Гордиенко?
     - Еще бы, - Евгений подал знак своим товарищам. - Карась, бери Лаврова, Ивлева и "друга Дмитрия". Будете телохранителями Шорникова. Павлов, используй в качестве костыля Татьяну, похромаешь вторым эшелоном. Мы с Борисом Михалычем прикроем. Пошли!
     Шорников не мог объяснить, как это происходит, откуда в его сознании появляются странные моментальные образы, но был почти уверен, что это не бред. Он шел по запутанным коридорам нижнею этажа "Шельфа-1", автоматически набирая на панелях цифровых замков нужные комбинации, замирал, вжавшись в стену, когда спецназовцы вступали в бой с очередной группой противника, снова вел небольшой отряд в лабораторию отдела "ноль", к запасному пульту, и все это время думал о совершенно посторонних вещах. Возможно, это была защитная реакция мозга на весь этот кошмар или так проявлялось ослабленное действие управляющих человеческой психикой излучателей Системы, точно Виктор не знал. Он просто шел и грезил наяву, подсознательно выбирая нужное направление или реагируя на опасность.
     Ему грезилось, что Система готовится ударить по всему миру, что ее виртуальные щупальца проникают в боевые компьютеры и сети. И ни одна сила не могла противостоять этому жестокому техногенному монстру, этой бездушной электронной... стихии. Шорников понимал, что для этого не время, но ему вдруг вспомнился разговор с забавным старичком в самолете. Двенадцать стихии . Если узнать их имена, можно постичь нечто важное, какой-то главный закон. А что, если это хоть как-то подтолкнет к разгадке мотивов, движущих "Водолеем"? Нет, абсурд! Природные стихии подчиняются естественным законам, а кибернетика - плод усилий человека. Взбунтовавшаяся Система является "стихией" исключительно в переносном смысле. Но что, если все-таки существует некая объединяющая их платформа? Если люди, сами того не зная, угадали общий движущий мотив, универсальный принцип действия любой грани мироздания? Чтобы это понять, следует проанализировать поведение прочих естественных стихий, и тогда, быть может, найдется способ укротить "Водолей"'
     Виктор поймал себя на мысли, что заранее отбрасывает "человеческий фактор", но логика его была проста: никто, кроме трех человек, не мог загрузить в управляющий блок
     Системы "команду номер один", значит, это сделал сам "Водолей". Или кто-то прочел мысли Шорникова, Кравцова и Кабанова, Что реальнее - не вопрос. И то и другое маловероятно. Но телепатия была для инженера Шорникова понятием гораздо более туманным, чем способность машины к самопрограммированию, а потому он склонялся к "техноверсии". Система обрела зачатки примитивных инстинктов. Ее пытались отключить, и она сопротивлялась. Или же она руководствовалась иными соображениями, недоступными пониманию человека. Например, теми, что лежали в основе природных катаклизмов... Круг замыкался. Стихия, порожденная разумом, пыталась сравняться с явлениями природы, и этот факт вступал в грубое противоречие с устоявшимися законами мироздания. Как бы ни походило творение человеческого разума на творение Природы, размах был несравним.
     Шорников сомневался, что мыслит рационально, но странное душевное состояние не позволяло ему думать иначе.
     Виктор не знал, какие стихии имел в виду тот странный попутчик, но был готов с полной уверенностью назвать имя абстрактной сущности, им всем противостоящей. Сущности сильной, опасной и даже более непредсказуемой, чем сама Природа, но обреченной проиграть.
     Он знал наверняка, что это... Разум. Создавший оружие, а теперь и нечто большее - Систему. Разум, который пытался навязать планете свои законы, не задумываясь над тем, что они не вписываются в природную гармонию и даже разрушают ее. Разум сильный, но все равно недостаточный для установления глубокого, созидательного контакта со стихиями, а потому идущий напролом к иллюзорным и оттого губительным целям. Разум человека, наивно решившего, что он уже достиг уровня Творца и теперь ему подвластно мироздание.
     И вот теперь зарвавшийся человек получал первый урок. Болезненный и жестокий. Он терял одно из своих сложнейших изобретений и все дальше уходил от понимания сути движущих сил Природы. Перед ним лежал путь поражения и неведения. Путь в никуда...
.
     По-прежнему пребывая словно в тумане, Шорников видел, как Гордиенко и его бойцы врываются в резервный оперативный зал Системы и как растерянно оглядываются по сторонам, не обнаружив там ни одного оператора и во-обше ни одного человека. А дальше...
     Дальше произошло то, чего Виктор ждал и боялся. Проникновение в сердце "Водолея" подразумевало захват обезумевшего оператора и. автоматически, мгновенное отключение главного процессора, но за пультом никого не оказалось, и невольное замешательство стоило спецназов-цам победы. Воздействие Системы на людей было быстрым и жестким. "Водолей" не стал внушать им покорность или натравливать друг на друга. Он их просто "выключил". Как ненужные программные приложения. Первой, побледнев, рухнула на пол Таня. За ней последовали Лавров и Борис. Офицеры и агент Ивлев продержались целых десять секунд, но разобраться в управляющих кодах за такое короткое время было нереально. Последним отключился Гордиенко. Он мягко опустился на пол рядом с Шорниковым и поднял на него мутный взгляд.
     - Сделай это... - были последние слова военного. - Тебя она не тронет...
     Виктор с удивлением осознал, что относительно его Система действительно медлит. В чем причина такой снисходительности, он не понимал, но принять решение это не помешало. Шорников сел за пульт, и пальцы привычно забегали по клавишам. Надевать на голову обруч для мыслеконтакта он не стал. В отсеке, напичканном биоуп-равляюшей аппаратурой, прятаться от ментальной схватки с машиной было бессмысленно, и Виктор это отлично понимал, но все равно ожесточенно стучал по клавиатуре, словно давая понять бездушному монстру, что больше не желает иметь с ним ничего общего. Шорников чувствовал, как по спине сбегают капли холодного пота. Он постоянно ждал удара, но Система по-прежнему медлила. У Виктора даже мелькнула мысль, что "Водолей" никак не может поверить в предательство главного из своих создателей. Шорников почти закончил ввод кода, закрывающего все активные программы Системы, когда она, наконец, очнулась и поступила так, как требовал инстинкт самосохранения.
     Инстинкт у машины! Виктор безвольно уронил руки и откинулся на спинку кресла. Он оставался в сознании, но полностью потерял способность двигаться. Работали только сердце и дыхательная мускулатура. Шорников уперся остановившимся взглядом в экран и мысленно попросил прощения у Гордиенко и всех прочих.
     Он не смог, не оправдал, не исправил...
     Или... или еще не все потеряно?
     "Какая странная картинка в экране... Словно составленная из тысяч фрагментов, снятых тысячами операторов, под тысячами различных углов..."
     Система выхватывала образы из сознания исполнителей и складывала их в общую панораму. Раньше такой фокус "Водолею" был недоступен. Но главное было не в том, что Система совершенствовала свои программные возможности без помощи инженеров, а в содержании картинки. Там, на берегу, что-то происходило. Что-то странное и труднообъяснимое.
     Глазами тысяч исполнителей Шорников видел, как над региональными узлами и логовом "Водолея" сходятся тучи, как трясется и проседает земля, как ползет огненная трещина и семиэтажное здание сотовой компании проваливается в тартарары, а прочие узлы по всей стране рушатся по самым разным причинам, но почти одновременно. Среди причин были и удар чудовищной молнии в здание основного компьютерного узла на Урале, и небывалой силы торнадо, разрушивший подстанцию Системы в южных степях, а также горная лавина, похоронившая кавказский ретранслятор, и стремительное наводнение, смывшее здание подстанции в Сибири... Где-то случился выброс сернистых испарений, и образованный ими туман просто расплавил все приборы местного ретранслятора, а где-то произошло банальное замыкание и пожар. Взрыв газовой магистрали и гибель аппарат