себя  при
таких обстоятельствах твой друг Дар?
   Крюгер молчал; он уже знал, что Дар испытывает сострадание к  нему,
существу, не ведающему своего смертного часа. Затем он припомнил  одну
из своих излюбленных теорий.
   - Я признаю, что Дара всю  жизнь  воспитывали  в  убеждении,  будто
смерть в некое строго  установленное  время  является  естественной  и
неизбежной, но ведь это  всего  лишь  вопрос  воспитания...  Некоторые
представители его расы прекрасно мирятся с перспективой  более  долгой
жизни.
   - Тебе не могли этого сказать в Ледяной Крепости.
   Крюгер воспринял эту реплику как признание своей правоты.
   - А мне и не нужно было это говорить; я не слепой. Весь  народ  Дар
Лан Ана, даже его ветвь  здесь,  у  вас  в  деревне,  все  они  одного
роста... и одного возраста. Их Учителя тоже одинакового роста, но  они
намного крупнее Дара. Не нужно быть гением, чтобы  догадаться,  в  чем
тут дело: этот народ растет на протяжении всей своей жизни,  но  время
смерти, о котором все вы здесь толкуете,  наступает  прежде,  чем  они
успевают вырасти. Те же, кого  миновала  всеобщая  гибель,  продолжают
расти. Это и есть Учителя.
   - Ты  совершенно  прав  в  истолковании  главных  фактов,  но  твое
замечание о том, как сами Учителя относятся к своей продленной  жизни,
продиктовано исключительно твоим воображением. Говорил ли ты в Ледяной
Крепости с кем-нибудь из тех, кто станет Учителями на следующий период
жизни?
   - Что ты имеешь в виду? Я говорил с многими Учителями.
   - Но неужели ты всерьез полагаешь,  что  нынешняя  группа  Учителей
переживет очередной период смерти?  Уже  одно  то,  что  они,  как  ты
выражаешься, намного крупнее, должно было бы подсказать  тебе  истину.
Следующая группа будет состоять из тех, кто начал жить одновременно  с
Дар Лан Аном.
   - А кто их выбирал? Почему в нее не может войти Дар Лан Ан?
   - Он мог бы, но вряд ли захочет. Ледяная  Крепость  -  единственное
место на Абьермене, где существа его расы могут пережить период, когда
планетой владеет мой народ. Убежища под  стенами  просто  не  способны
вместить всех;  поэтому  приходится  производить  некоторый  отбор.  А
поскольку требуется длительное обучение, их отбирают  в  самые  первые
годы жизни.
   - Ты намекал на то, что эти избранные не  очень-то  довольны  своей
участью. Мне в это трудно поверить.
   - Избранный в Учителя подчиняется из  чувства  долга.  Жизнь  сверх
отведенного, естественного срока - тяжкое бремя;  ты  видел,  с  каким
трудом передвигаются Учителя  в  Ледяной  Крепости,  если  они  вообще
способны передвигаться. Ты ведь не видел их всех; из  каждых  четверых
трое уже сейчас превратились в беспомощных калек. Они растут,  а  силы
остаются прежними. Суставы перестают  гнуться,  пищеварение  портится.
Они становятся жертвами заболеваний, которые делают их жизнь мукой. Но
они идут на все это, потому что иначе каждая новая  группа  их  народа
вынуждена была бы начинать с самого начала и в периоды жизни  их  расы
планету населяли бы одни дикие звери.
   - Учителя вашей расы тоже проходят через все это?
   - Да. Но до моего конца еще далеко; я должен прожить весь следующий
период жизни моего народа  или  почти  весь.  И  я  пока  еще  не  так
одряхлел, как Учителя в Ледяной Крепости.
   - Но в чем же различия между вашими расами? И какие условия убивают
одну расу и способствуют росту другой? Влияют ли они на  другие  формы
жизни на этой планете?
   - На первый вопрос  ответить  трудно,  если  только  мы  не  изыщем
каких-либо средств, которые позволили бы тебе увидеть меня. Пока я  не
знаю, как это можно устроить. Чтобы мы оба остались  живы,  ты  должен
быть наглухо изолирован от меня, а я не знаю, из чего можно  построить
сплошной барьер, сквозь который мы могли бы видеть друг друга.
   Крюгер собрался было предложить стекло или кварц, но обнаружил, что
не в состоянии их описать. Прежде чем он  составил  фразу,  в  которой
попытался рассказать об этих веществах, Учитель заговорил вновь:
   - Условия жизни  изменяются  очень  сильно,  особенно  температура.
Становится гораздо жарче. (Крюгер  тихонько  присвистнул.)  Изменяется
состав воздуха.
   - Вы дышите воздухом, водой или тем и другим? -  спросил  юноша.  -
Ведь ваш город тянется прямо в океан.
   - Это только сейчас. Во время  нашей  жизни  океан  исчезает  почти
полностью. Видимо, вода океанов испаряется, и в тех районах Абьермена,
где не светит ни одно из солнц, она выпадает в виде дождя  или  снега.
Мы, как ты понимаешь, не имели  возможности  исследовать  эти  районы,
однако все то, что  нам  известно  об  условиях  у  Ледяной  Крепости,
подтверждает нашу теорию.
   - Но Аррен светит над Крепостью большую часть времени.
   - Сейчас  -  да;  районы,  о  которых  я  говорил,  расположены  на
расстоянии в четверть окружности планеты от Крепости.
   - Ага, теперь мне становится понятно, -  сказал  Крюгер.  -  Я  еще
раньше сообразил, что Абьермен кружит вокруг Тиира по сильно вытянутой
орбите; а  если  верить  твоим  словам,  то  и  орбита  самого  Тиира,
вращающегося вокруг Аррена, весьма сильно вытянута.
   - К такому же выводу  пришли  и  мы,  хотя  точные  его  размеры  и
характер  орбиты  нам  неизвестны.  Нам  не  удалось  создать   нужных
измерительных приборов. Впрочем, мы  знаем,  что  оба  солнца  гораздо
больше Абьермена и находятся на большом от  него  расстоянии,  поэтому
разумно предполагать, что движется Абьермен, а не солнца.
   - Тогда  я  понимаю,  что  должно  происходить  с  вашей  планетой;
очевидно, мой последний вопрос не  имеет  смысла  -  если  температура
меняется в таких широких пределах, она, разумеется, должна  влиять  на
всю жизнь этой планеты. То-то я поражался,  почему  здесь  большинство
деревьев и животных каждого вида  почти  не  отличаются  по  размерам.
Теперь мне ясно: они начали расти примерно в одно и то же время.
   - По-видимому, в твоем мире это не так...
   Эти слова  прозвучали  как  вопрос.  Поэтому  Крюгер  вынужден  был
остановиться на описании сезонных изменений на Земле и рассказать, как
к ним приспосабливаются различные формы жизни.
   - Значит, - заключил Учитель, -  большинство  ваших  животных  либо
пребывает  в  активном  состоянии  весь  год,   либо   погружается   в
бездействие, когда условия становятся для них неподходящими. Первое на
нашей планете невозможно, по крайней мере для нас; я  вообще  не  могу
себе  представить  существо,   способное   выдержать   все   крайности
абьерменского  климата.  Второе  же  представляется  мне   невероятной
расточительностью: если уж вид не способен пережить условия  какого-то
времени года, почему бы другому виду не заменить его на этот период?
   - Резонно, - признал Крюгер.
   - Тогда почему тебе не нравится, что моя  раса  владеет  Абьерменом
совместно с расой Дар Лан Ана?
   - Дело не в этом. Меня отвращает ваше отношение к ним, то,  что  вы
запрещаете  мне  сообщить  им  сведения,  которые  позволили   бы   им
освободиться от вашей власти. Вряд ли ты  станешь  возражать,  если  я
передам всю эту информацию тебе?
   - Лично мне - нет. Но против передачи сведений моему  народу  я  бы
возражал столь же решительно, как и против передачи их народу Дар  Лан
Ана.
   - То есть ты  против  того,  чтобы  я  научил  твой  народ  строить
космические корабли?
   - Вот именно.
   - Но это же бессмыслица! Что ты можешь  иметь  против  того,  чтобы
кто-нибудь из вас улетел отсюда и оставил соплеменников Дара в покое?
   -  Я  уже  говорил,  что  мы  нуждаемся  в  расе  Дара,  хотя  тебе
заблагорассудилось понять меня совершенно превратно. Более  того,  его
народ не менее нуждается в нас, хотя сам Дар Лан  Ан  и  не  знает  об
этом... Но это знают его Учителя.
   - Тогда почему же вы обращаетесь с ними не как с друзьями, а как  с
подчиненными?
   - Они - друзья. И я испытываю особое чувство  привязанности  к  Дар
Лан Ану, именно по этой причине с вами так хорошо обращались здесь,  в
деревне, и именно поэтому я пошел на то, чтобы услать отсюда жителей и
не допустить смертоубийства, когда вы явились снова.
   - Если ты так уж любишь Дара, которого, между прочим, насколько мне
известно, не видел ни разу в жизни, почему же ты отобрал у него книги?
Ведь это причинило ему столько горя!
   - Это было сделано в чисто экспериментальных целях. Я хотел  узнать
о тебе как можно больше. Мне жаль, что при этом пострадал Дар Лан  Ан,
но я был рад узнать, что ты способен на  проявление  сочувствия  и  на
дружбу. Эти книги будут лежать на  камне  возле  того  места,  где  мы
обычно беседовали. Я велю доставить  их  туда  после  окончания  нашей
беседы.
   - А как насчет моей "зажигалки"?
   - Она тебе действительно нужна? Видишь ли, я ее разобрал и,  боюсь,
не сумею собрать снова. Конденсатор,  -  тут  он  запнулся  в  поисках
нужного слова, - конденсатор был, конечно, хорошо нам  знаком,  но  ту
часть, которая  превращает  солнечный  свет  в  электричество,  мы  не
поняли. Если ты расскажешь о ней, наши ученые выслушают тебя с большим
интересом - когда у нас будут ученые.
   - Мне казалось, ты возражал против того,  чтобы  твои  соплеменники
знали слишком много.
   - Да, мне бы этого не хотелось, но твой прибор вряд ли  поможет  им
покинуть нашу планету. Насколько я могу судить, он менее пригоден  для
наших  целей,  нежели  генераторы,  использующие  вулканическое  тепло
Абьермена.
   - Значит, вы живете в подземельях, по соседству  с  вулканами,  где
достаточно жарко? Из того, что мне пришлось видеть на этом материке, я
предполагал, что многие из вас переживают время холодов.
   - Да, ты прав, я действительно нахожусь под землей,  но  нас  очень
мало. В этом районе нас всего  четверо,  и  столько  же  живут  вблизи
каждого из наших городов.
   - Но у вас должно быть гораздо  больше  места,  где  можно  жить  в
черные периоды, чем у той расы. Те  вынуждены  тесниться  под  ледяной
шапкой...
   - ...которая в самом узком своем месте имеет ширину во много  сотен
миль. Там вполне можно рыть пещеры и запасти пищу чуть ли не для всего
народа.
   - Зато по всему полуострову от того места, где  меня  оставили,  на
многие сотни миль тянутся вулканы. Короче говоря, я  не  вижу  причин,
почему бы обеим расам не сосуществовать одновременно.  Такая  идея  не
приходила тебе в голову?
   - Я все время даю тебе понять, почему такая идея никуда не годится.
Я уже говорил, что обе расы необходимы друг другу;  ты  отнес  это  на
счет нашей лени. Я упомянул, что другие планеты нам непригодны, потому
что они не будут убивать нас  в  положенные  сроки;  ты,  по-видимому,
приписал это каким-то предрассудкам. Я сказал, что с большим интересом
отношусь к Дар Лан Ану, а ты просто этому не поверил. Ты сам  заметил,
что технически вполне возможно и даже  слишком  не  трудно  устроиться
так, чтобы мы могли сосуществовать. Но вместо того  чтобы  сопоставить
все сведения, ты рассматриваешь каждое из них отдельно и полагаешь его
нелепым.  Признаться,  с  самого  начала  нашей  беседы   я   старался
установить уровень человеческого интеллекта  и  должен  сказать,  что,
судя по тебе, он не очень высок. Подумай хорошенько, неужели  ты  и  в
самом деле не можешь дать  объяснение,  которое  связало  бы  все  эти
факты?
   Крюгер нахмурился, и оба некоторое время молчали;  затем  заговорил
Дар Лан Ан.
   - Если уж ты занялся проверкой интеллекта, Учитель, попробуй  лучше
сравнить его интеллект с моим. Я  прожил  на  Абьермене  всю  жизнь  и
все-таки не понимаю, к чему ты клонишь.
   - Тебе мешает твое воспитание.
   - Тогда я готов  признать,  что  мне  мешает  _мое_  воспитание,  -
рассерженно заявил Крюгер. - Почему ты считаешь, что я смогу разгадать
загадку, которую не может разгадать Дар?
   - Хорошо, не надо сердиться. Видимо,  мне  будет  легче  объяснить,
чего я хочу, если ты растолкуешь мне  некоторые  слова  твоего  языка.
Насколько  я  понял,  отдельные  особи  твоей   расы   непосредственно
участвуют  в  воспроизводстве  других  особей.  Как  на  вашем   языке
называется только что воспроизведенная особь?
   - Ребенок... Сын или дочка, в зависимости от...
   - Достаточно общего  термина.  Существует  ли  слово,  обозначающее
отношения между двумя детьми, воспроизведенными одной особью?
   - Брат или сестра, в зависимости от...
   - Хорошо, хорошо, сойдет любое из этих слов. Так вот,  у  меня  нет
ребенка, поскольку я все еще жив, но Дар Лан Ан - ребенок моего брата.
   На сей раз пауза затянулась надолго, пока Крюгер пытался  осмыслить
все сказанное. Вначале он просто не поверил,  затем  постепенно  начал
признавать, что в этом что-то есть, и наконец поверил окончательно.
   - Твоя взяла... дядюшка! - проговорил он слабым голосом. - Но я все
же...
   Крюгеру не пришлось договорить, и прервал его не Учитель.
   - Теперь еще и "дядюшка", - медленно произнес  по-английски  голос,
которого Нильс никогда прежде не слышал. - Я не удивлюсь, -  продолжал
голос, - если в любом наборе  беспорядочных  шумов  случайно  появится
звукосочетание, напоминающее  какое-нибудь  доброе  старое  английское
словечко. Но когда на протяжении тридцати  секунд  выскакивают  подряд
"ребенок",  "сын",  "дочь",  "брат",  "сестра"  и  "дядюшка",  тут  уж
говорить о совпадениях не приходится. Мистер  Нильс  Крюгер,  если  вы
принимали деятельное участие в разговорах, которые мы  записывали  уже
две  недели,  можно  рассчитывать,  что  у  вас  выработалось  хорошее
произношение. В противном случае кое-кто  из  знакомых  мне  филологов
будет весьма и весьма раздосадован.



11. Астрономия; дипломатия

   Большинство людей продолжает надеяться  еще  много  времени  спустя
после  того,  как  исчезают  все  логические  основания  для  надежды.
Человек, идущий в бой на верную смерть,  летчик,  который  остается  в
пылающем самолете, чтобы увести его прочь от города,  приговоренный  к
смертной казни - мало кто из них  оставляет  надежду,  пока  дышит.  И
Нильс Крюгер не полностью отказался от надежды  снова  увидеть  Землю.
Нет, он не ожидал, что его спасут. Сначала он питал смутные надежды, в
которые и  сам  по-настоящему  не  верил,  что,  объединив  технологию
абьерменцев  и  собственные  знания,  он  сумеет  построить   корабль,
способный покрыть расстояние в пятьсот световых лет.  Эти  надежды  не
испарились  окончательно  даже  после  того,  как  он  получил  полное
представление о технической отсталости расы Дар Лан Ана. Но  при  всем
оптимизме ему ни разу не приходило в голову,  что  на  протяжении  его
жизни к Плеядам подойдет  еще  один  корабль  землян.  У  землян  было
слишком много других дел.
   Вот  почему  человеческий  голос,  ворвавшийся  в  его   беседу   с
существом, невероятно чуждым  человеку,  буквально  ошеломил  Крюгера.
Некоторое  время  он  не  мог  произнести  ни  слова.  Когда   же   на
нетерпеливые вопросы, последовавшие из приемника, отозвался Дар Лан Ан
на  своем  весьма  неуклюжем  английском  языке,  в   рубке   далекого
космического корабля возникло не меньшее смятение, чем в хижине.
   - Это не может быть Крюгер! Не станет он так говорить, и вообще  он
же погиб!
   - А откуда же они знают английский?
   - Мой годовалый сынишка говорит по-английски лучше, чем он!
   - Крюгер, это ты? Или наши филологи свихнулись?
   - Да... Да, это я, но нельзя же так все-таки... Какой это  корабль?
Каким образом вы включились в разговор? Что вы делаете в Плеядах?
   - Это твой корабль, "Альфард"; с тобой говорит Донабед. У тебя  там
очень скверное радио; я тоже не узнаю твоего голоса. Мы здесь уже  две
недели,  ловим  и  записываем  все  радиошумы,  какие  только  удается
обнаружить, надеемся перед высадкой хоть  немного  отработать  местный
язык. Ты правильно полагал, что мы не  вернемся;  но  в  этой  системе
творится  что-то  такое,  отчего  астрономы  потеряли  голову,  и  они
прилетели сюда посмотреть на  все  собственными  глазами.  Твое  радио
сделано аборигенами или ты сам его смастерил?
   - Целиком местного  производства.  -  Крюгер  уже  оправился,  хотя
по-прежнему ощущал слабость в коленях. - Погодите минутку, у нас здесь
есть слушатели,  которые  не  говорят  по-английски.  -  Крюгер  снова
перешел на абьерменский и объяснил Дару и Учителю, что произошло. -  А
теперь, пока вы идете на посадку, расскажите мне, пожалуйста,  чем  же
эта система привлекла внимание астрономов?
   - Я не астрофизик, но, насколько я понимаю, дело вот в чем, - начал
Донабед. - Тебе известны элементарные сведения об источниках  звездной
энергии, и ты знаешь,  что  звезды  главной  последовательности  вроде
нашего Солнца или этого красного  карлика  в  течение  миллиардов  лет
сохраняют свою излучательную способность постоянной. Однако в  космосе
существует множество звезд гораздо более ярких нежели Солнце, иногда в
десятки тысяч раз более  ярких.  Звезды  такого  типа  расходуют  свой
водород столь быстро, что могут протянуть всего  несколько  миллионов,
от силы несколько десятков миллионов лет.  Альцион,  как  и  некоторые
другие звезды в Плеядах, именно такая звезда.
   Это все известно  и  понятно.  Скопление  Плеяды  полно  диффузного
материала, и можно предполагать, что материал этот все еще  продолжает
конденсироваться и порождает новые звезды в добавление  к  сотням  уже
существующих  в  этой  группе.  И  вот  тут-то  перед  нами  возникает
трудность. С  изрядной  степенью  точности  ученые  разработали  схему
процессов, происходящих  в  этих  конденсирующихся  облаках.  В  одних
случаях, когда наличествует  большой  угловой  момент,  можно  ожидать
появления нескольких звезд, обращающихся одна  вокруг  другой,  -  это
обычные двойные и кратные звезды.  В  других  случаях,  когда  угловой
момент меньше, почти весь материал уходит в одну звезду, а из остатков
образуются планеты. Несколько  странно  видеть  планеты  у  двойных  и
кратных звезд, хотя и в этом нет ничего невероятного. Но чтобы планеты
оказались у звезды, подобной Альциону, это уж ни  в  какие  ворота  не
лезет! Такие солнца излучают в десятки тысяч раз мощнее,  нежели  наше
Солнце; излучение в свою очередь оказывает давление,  и  давление  это
достаточно велико, чтобы вымести из окрестностей  звезды  все  твердые
частицы, которые могли бы собраться воедино и образовать планету.  Все
это поддается вычислению и экспериментальной проверке.
   Так вот. Звездочеты и бровью  не  повели,  когда  узнали  из  наших
материалов, что спутником Альциона является красный карлик,  но  когда
они узнали, что этот красный карлик в свою очередь имеет планету,  они
взвыли. Нам пришлось долго убеждать кое-кого из них, что это вовсе  не
глупая ошибка; пришлось напомнить, что мы  даже  высаживались  на  эту
планету.
   - Уж что-что, а это было, - пробормотал Крюгер.
   - Вот именно. Кстати, если хочешь  знать,  официально  эта  планета
получила название Крюгер.
   - Боюсь, что по всем правилам  название  ее  все-таки  Абьермен,  -
отозвался Нильс. - Но продолжайте.
   - Да больше, пожалуй, и рассказывать нечего. Астрономам  ужасно  не
хотелось расставаться со своими излюбленными теориями, они всю  дорогу
сюда рассуждали о том, что красное солнце,  возможно,  было  захвачено
Альционом уже после того, как возле него  сформировалась  планета  или
планеты. Нам предстоит уйма  работы,  и  здесь  ты  можешь  нам  очень
помочь. Судя по всему, ты вполне прилично освоил местный язык.  Будешь
переводчиком.
   - Переводчиком-то я буду, только учтите, что кое с кем  из  здешней
публики я не очень лажу.  Всякий  раз,  когда  мне  приходится  с  ним
беседовать, мы рано или поздно ссоримся. И я даже не всегда  узнаю  об
этом сразу, потому что никогда не видел этого типа, с которым  говорил
по радио.
   - То есть как это - не видел?
   - Никогда, и не имею ни малейшего представления, как  он  выглядит.
Послушайте, майор, если вы спуститесь и заберете меня из этой парилки,
я смогу все объяснить гора