что  вы
запихнете себе в рот. Я не буду нападать на вас и не  позволю  кому-нибудь
другому прикоснуться к вам. Перевязка может подождать. Более важно  сейчас
для вас - отдохнуть. Если сможете,  то  поспите.  Перестаньте  бороться  с
этим.
 "Сон! Боги, как же усталость манит забыться сном!
 Так все же, бороться с чем?"
 Дейсейн попытался еще раз сформулировать этот вопрос, но не  было  сил.
Их хватало лишь на то, чтобы просто цепляться  за  крошечный  ослепительно
сияющий островок сознания и продолжать всматриваться в кремовый потолок.
 - Ведя эту  борьбу,  вы  пытаетесь  выбраться  из  трясины,  все  более
засасывающей вас. Что заставляет меня подозревать, что в вашей теории есть
какое-то зерно истины. Мы все еще не избавились до конца от подсознательно
спрятанного в нас насилия.
 Монотонный голос Паже действовал гипнотически. Фразы  проносились  мимо
сознания Дейсейна.
 "...Эксперимент по приручению людей... выведенных  из  экзальтации,  из
неизменяющихся  условий...  должны  заново  воспитать  в   людях   чувство
понимания... ничего нового: человечество всегда  сражается  с  какими-либо
проблемами... сродни  религиозному  переживанию  -  создание  нового  слоя
теоботаников... не отрекаться от жизни или  от  понимания  жизни...  поиск
общества, которое меняется постепенно, по  мере  удовлетворения  нужд  его
членов..."
 В голове Дейсейна раздался громогласный шепот одного из безликих богов:
"Слушай мою заповедь, данную тебе: бедняк не может позволить себе жить  по
принципам, а богач не нуждается в них".
 Дейсейн лежал неподвижно в полной тишине.
 Он боялся шевельнуться. Он ощущал, что ниже него живет и  работает  мир
Сантароги, а он лежит здесь, выше этого мира.  Что-то  манило  его.  Такое
знакомое.  Он  чувствовал  близость  этого  знакомого  мира,  но  старался
отогнать от себя мысль о нем. Сантарога пыталась убаюкать его  обманчивыми
масками, за которыми скрывались булыжники притворства и коварного замысла.
И все равно она манила. Она подходила ему. Он  чувствовал,  как  с  бурным
удовольствием  протягивает  руки  к  этому  миру,  но  отшатнулся   назад,
испуганный этими булыжниками, которые были повсюду, образуя темный  покров
над жизнью, наполняя его кремового цвета тоской - успокаивающей,  манящей,
сахаристой.
 И все равно она манила.
 Он  не  мог  преодолеть  соблазн   в   виде   ослепительно   сверкающих
пиротехнических средств, палитры цветов, режущих глаза.
 И все это был обман.
 Он чувствовал это - что все это обман, множество стереотипов  и  хорошо
усвоенных условных рефлексов.
 Он ненавидел этот мир.
 "Который? - спросил он себя. - Сантарогу... или же тот, внешний?"
 Что-то ухватилось за плечо Дейсейна.
 Он пронзительно закричал.
 Вынырнув  из  сна,  Дейсейн  понял,  что  стенает  и  что-то  бормочет.
Несколько секунд потребовалось ему, чтобы прийти в себя.  Куда  же  делись
безликие боги?
 Паже склонился над ним и положил руку на его плечо.
 - Вам снился кошмар, -  сказал  Паже.  Он  убрал  руку.  -  Только  что
вернулся Уин с едой - вот она.
 Желудок Дейсейна стиснул спазм.
 Бурдо стоял справа от него у соседней  кровати,  на  которой  находился
ящик, доверху заполненный консервными банками.
 - Принесите мне открывалку и ложку, - попросил Дейсейн.
 - Просто скажите мне,  какую  банку  вы  выбрали,  и  я  открою  ее,  -
предложил Бурдо.
 - Я сам сделаю это, - не согласился Дейсейн. Он приподнялся на  локтях.
Руки задрожали, но почувствовал он себя сильнее - словно  отчаяние  давало
ему дополнительные силы.
 - Ладно, ублажи его, - сказал Паже, видя нерешительность Бурдо.
 Тот пожал плечами и вышел из комнаты  в  дверь,  находившуюся  рядом  с
кроватью.
 Дейсейн отбросил простыни. Жестом он отверг помощь Паже, потом коснулся
ногами холодного пола. Он глубоко вздохнул и качнулся в  сторону  соседней
кровати. Дейсейн чувствовал силу в коленях, но понимал, что  еще  довольно
слаб.
 Бурдо вернулся и передал Дейсейну открывалку с вращающейся рукояткой.
 Дейсейн присел рядом с ящиком и вынул  оттуда  большую  зеленую  банку,
даже не глядя на этикетку. Потом он вскрыл  ее,  взял  предложенную  Бурдо
ложку и отогнул крышку.
 Бобы.
 Из  открытой  банки  ударил  запах  Джасперса.  Дейсейн  посмотрел   на
этикетку: "Упаковано кооперативом Джасперса". Дальше шли даты изготовления
и поступления в продажу,  а  также  указание:  "Продажа  в  других  штатах
запрещена. Подвергнуто обработке в декабре 1964 года".
 Дейсейн внимательно посмотрел на банку. "Джасперс? Этого не может быть.
Эта продукция не предназначена для  перевозки.  Его  невозможно  сохранить
от..."
 - Что-то не так? - спросил Паже.
 Дейсейн еще раз осмотрел банку с сияющей, блестящей этикеткой.
 "Бобы в мясном соусе с говядиной", - прочитал он желтые буквы.
 Дейсейн, не обращая  внимания  на  соблазнительный  аромат,  шедший  от
банки, посмотрел на ящик. Он попытался вспомнить, расслышал ли  он,  когда
открывал  банку,  характерный   свист,   свидетельствующий   о   нарушении
герметичности... и не мог вспомнить.
 - Что-то не так? - повторил вопрос Паже.
 - Все должно быть в порядке, - заметил Бурдо. - Вся продукция поступает
от частных ферм.
 Дейсейн оторвал взгляд от ящика.  Насколько  он  мог  видеть,  на  всех
банках были наклеены этикетки кооператива Джасперс. "Частные фермы?"
 - Вот, смотрите, - сказал Паже. Он взял из рук Дейсейна банку и  ложку,
попробовал бобы и улыбнулся. Потом вернул банку и ложку Дейсейну,  который
автоматически взял их.
 - Здесь нет никакого подвоха, - убеждал Паже.
 - Лучше и не может быть, - сказал Бурдо. - Это из  частной  лавки  Пита
Маджи, прямо с частной фермы.
 - Это ведь Джасперс, - прохрипел Дейсейн.
 - Конечно, -  согласился  Паже.  -  Законсервировано  прямо  здесь  для
местного потребления. Долгое время хранится  на  складе,  чтобы  сохранить
свою силу. Однако аромат Джасперса быстро исчезает, когда  банка  открыта,
так что вам лучше начать есть. У вас в распоряжении пять - десять минут...
- Он захихикал. - Благодарите судьбу, что вы здесь, в долине. Если  бы  вы
были во внешнем мире и открыли эту банку, то аромат исчез бы за  несколько
секунд.
 - Почему?
 - Влияние чужеродной окружающей  среды,  -  ответил  Паже.  -  Так  что
давайте, ешьте. Вы ведь видели, как я попробовал бобы. И ничего со мной не
случилось.
 Дейсейн  слизнул  кончиком  языка  немного  соуса.  Во  рту   появилось
успокаивающее ощущение, и оно разлилось по всему телу. Соус показался  ему
восхитительным.  Он  запихал  в  рот  полную  ложку,  наспех  прожевал   и
проглотил.
 Бобы с Джасперсом оказались в его желудке. Он почувствовал глухие удары
внутри себя.
 С округлившимися глазами Дейсейн повернулся к Бурдо и увидел  удивление
в карих  глазах  негра.  Эти  глаза  вместе  с  высыпавшими  на  его  лице
светло-желтыми веснушками очаровывали. Внимание Дейсейна привлекла  банка.
Он заглянул в нее.
 Там ничего не было.
 Дейсейн  испытывал  странное  ощущение  -  словно  его  память   быстро
прокручивалась назад подобно обратной перемотке магнитофонной записи:  вот
его рука торопливо запихивает содержимое ложки из  банки  в  рот.  Смутное
воспоминание о проглатывании пищи.
 Сейчас он понял, что же стучало внутри него - это стучало его сознание.
Больше он не чувствовал голода.
 "Мое  тело  делало  это,  -  подумал  Дейсейн.  Его  охватило   чувство
удивления. - Мое тело делало это".
 Паже из безвольных пальцев Дейсейна взял пустую банку  и  ложку.  Бурдо
помог Дейсейну вернуться в постель, натянул поверх его простыни и поправил
их.
 "Мое тело сделало это", - снова подумал Дейсейн.
 Словно бы произошло переключение внутри него, и с мыслью,  что  влияние
Джасперса слабеет, его сознание прояснилось.
 - Ну вот, - произнес Паже.
 - А как же быть с бинтами? - спросил Бурдо.
 Паже осмотрел повязку на щеке Дейсейна, наклонился ближе и понюхал  ее,
потом выпрямился.
 - Возможно, сегодня вечером, - сказал он.
 - Вы поймали меня в ловушку, не так ли? - спросил Дейсейн и  пристально
посмотрел на Паже.
 - Ну вот, он снова бредит, - заметил Бурдо.
 - Уин, - начал Паже, - я знаю, что у тебя есть кое-какие  личные  дела.
Почему бы тебе сейчас не заняться ими и оставить меня одного с Джилбертом?
Постарайся вернуться к шести.
 - Я могу позвонить Вилле и попросить ее...
 - Не стоит беспокоить дочь, - перебил его Паже. - Иди и...
 - Но что если...
 - Никакой опасности не существует, - поторопился заверить его Паже.
 - Как скажете, - вздохнул Бурдо.  Он  направился  к  двери,  ведущей  в
коридор, на секунду  остановился  в  дверях  и  внимательно  посмотрел  на
Дейсейна, потом вышел из комнаты.
 - Что вы хотите сообщить мне такого, чего  не  должен  слышать  Уин?  -
спросил Дейсейн.
 - Ну вот, он снова бредит, - повторил Паже фразу Бурдо.
 - Наверное, что-то...
 - Да нет у меня никаких тайн!
 - И тем не менее вы попросили его наблюдать за мной...  потому  что  он
особенный, - заметил Дейсейн. Он глубоко вздохнул, чувствуя необыкновенную
ясность  в  мыслях  и  встревоженность  в  сознании.  -  Уин   оказался...
безопасным для меня.
 - Уин живет собственной жизнью, а вы вмешиваетесь в нее, - сказал Паже.
- Он...
 - Почему же Уин оказался безопасным?
 - Это вам так кажется, а не мне, - возразил Паже. - Уин спас вам жизнь,
когда  вы  чуть  было  не  упали  с  лестницы.   Вот   вы   и   прониклись
определенной...
 - Он приехал в Сантарогу из внешнего мира, -  перебил  его  Дейсейн.  -
Когда-то он был таким же, как и я.
 - Многие приезжают сюда из внешнего мира, - заметил Паже.
 - И вы тоже?
 - Нет, но...
 - Как же в самом деле действует эта ловушка? - спросил Дейсейн.
 - Да нет никакой ловушки!
 - Что же Джасперс делает с людьми? - спросил Дейсейн.
 - Задайте себе этот вопрос.
 - В техническом смысле... доктор?
 - В техническом?
 - Да. Что же делает Джасперс?
 - Ясно! Помимо всего прочего, он ускоряет катализ химических реакций  в
нервной системе с участием 5-гидрокситриптаина и серотонина.
 - Изменения происходят в клеточном комплексе Гольджи?
 - Не только. Джасперс вызывает разрушение системы блокировки  сознания,
в результате чего открывается возможность образного мышления и  начинается
процесс развития сознания. Вам  начинается  казаться,  что  у  вас  память
становится лучше, она... развивается. Но это происходит, конечно, только в
момент осуществления реакции - побочный эффект скорости, с которой...
 - Образное мышление,  -  повторил  Дейсейн.  -  А  если  человек  не  в
состоянии управлять всеми видами памяти? Ведь  люди  бывают  и  совершенно
неприятные,  скандалисты...  а  некоторые  воспоминания  способны  вызвать
психическую травму...
 - Да, случались и неудачи.
 - Влекущие за собой опасные последствия?
 - Иногда.
 Дейсейн инстинктивно закрыл рот и сделал глубокий вдох через ноздри. По
чувствам ударил резкий запах Джасперса. Он посмотрел  в  сторону  ящика  с
банками, лежавшего на соседней кровати.
 Джасперс. Заряд сознания. Опасная субстанция. Наркотик, таящий  в  себе
зловещее предзнаменование. В сознании Дейсейна  проносились  самые  разные
фантазии. Он повернулся и с удивлением заметил блуждающий взгляд  на  лице
Паже.
 - Вы не можете обойтись здесь, в долине, без экспериментов, не так  ли?
- спросил Дейсейн.
 - А кому бы этого хотелось?
 - Вы надеетесь, что я останусь, чтобы помочь вам  разобраться  в  ваших
неудачах.
 - Конечно, это надо сделать.
 В Дейсейне вспыхнул гнев.
 - И что же мне думать? -  вскричал  он.  -  Я  не  могу  избавиться  от
запаха...
 - Успокойтесь, - прошептал Паже. - Сейчас  не  время  волноваться.  Все
пройдет, а вы даже не заметите этого.
 "У каждого общества - свои основы химии,  -  подумал  Дейсейн.  -  Свой
собственный аромат, нечто, представляющее огромную  важность,  но  видимое
лишь его членами".
 Сантарога пыталась убить его, Дейсейн знал это. И тут мелькнула  мысль:
"Что, если эти попытки были вызваны тем, что у него был другой запах?"  Он
уставился на ящик, стоявший на постели. "Невозможно! Не может быть  такого
простого объяснения!"
 Паже подошел к ящику, отодрал небольшой кусочек  наклейки  от  банки  и
дотронулся языком до него.
 -  Этот  ящик  с  продуктами  находился  в  хранилище.  Эта  бумага   -
органическое вещество. А любое органическое вещество, пройдя  определенную
обработку, пропитывается Джасперсом. - Он бросил клочок бумаги в ящик.
 - Я тоже стану, как этот ящик? - спросил Дейсейн. Ему казалось,  что  у
его ног примостилось некое призрачное существо, и он не мог избавиться  от
мыслей об этом создании. Внутри него  шевельнулось  то  древнее  существо,
напомнив о своем существовании. - Я тоже стану...
 - Выбросьте эти мысли из головы, - перебил его Паже.
 - Я тоже стану одной из ваших неудач? - договорил свой вопрос Дейсейн.
 - Я же сказал вам, перестаньте!
 - Почему?
 Дейсейн сел на кровать, охваченный страхом и  гневом,  в  сознании  его
проносились различные предположения, и каждое казалось  хуже  предыдущего.
Сейчас он казался себе беззащитнее и уязвимее убегающего от ударов кнутом.
 Потрясенный этим так неожиданно пришедшим воспоминанием, Дейсейн рухнул
на подушку. "Почему именно в этот момент я вспомнил этот случай? - спросил
он себя. Перед его глазами встал случай из далекого  детства,  вынырнувший
из глубин памяти на поверхность сознания. Он вспомнил боль от удара хлыста
по спине.
 - Вы не относитесь к тому типу людей,  на  которых  Джасперс  действует
неудачно, - сказал Паже.
 Дейсейн с ненавистью посмотрел на пахучий ящик.
 - "Джасперс!"
 - Вы из той породы людей, которые могут пойти очень далеко, - продолжал
Паже. - Почему, как вы думаете, вы оказались здесь? Только ли из-за  этого
дурацкого отчета о состоянии рынка? Или из-за  Дженни?  Конечно  же,  нет.
Ответ не может быть таким простым. Поймите,  Сантарога  призывает  к  себе
определенных людей, и они откликаются на ее зов.
 Дейсейн искоса поглядел на него.
 -  Вот  я  и  прибыл  сюда,  чтобы  предоставить  вам,   сантарожанцам,
возможность прикончить меня, - заметил Дейсейн.
 - Мы не хотим убивать вас!
 - Помните, вы говорили, что, возможно, я прав, а уже в следующую минуту
утверждаете совершенно обратное.
 Паже вздохнул.
 - У меня есть одно предложение, - сказал Дейсейн.
 - Говорите.
 - Вам оно не понравится, - заметил Дейсейн.
 Паже пристально посмотрел на него.
 - Что у вас на уме?
 - Вам будет страшно сделать это.
 - Я не...
 - Это что-то вроде клинического теста, - перебил его Дейсейн. - Но, как
мне кажется, вы будете искать любой предлог, чтобы не допустить проведения
этого теста или же его остановку. Вы будете пытаться сделать вид,  что  не
понимаете меня. Вы попытаетесь ускользнуть от...
 - О Господи! Что у вас на уме?
 - И, возможно, вы сумеете сделать это?
 - Что именно?
 - Отказаться от моего предложения.
 - Не пытайтесь загнать меня в угол, Джилберт.
 -  Ну,  хорошо,  слушайте,  -  произнес  Дейсейн.   Он   поднял   руку,
останавливая Паже. - Я хочу, чтобы вы позволили мне загипнотизировать вас.
 - Что?
 - Вы слышали, что я сказал.
 - Зачем?
 - Вы родились здесь, - начал Дейсейн, - вы с самого рождения привыкаете
к влиянию этого... заряда сознания. Я  хочу  заглянуть  в  глубины  вашего
подсознания, увидеть, какого рода страхи вы...
 - Из всех сумасшедших...
 - Я не  какой-то  там  любитель-шарлатан,  просящий  вас  подвергнуться
гипнозу, - перебил  его  Дейсейн.  -  Я  -  клинический  психолог,  хорошо
знакомый с гипнотерапией.
 - На что вы надеетесь, когда...
 - Что такое человеческий страх? - снова не дал договорить ему  Дейсейн.
- Это как свет маяка, указывающий дорогу домой. Проникните в эти страхи  -
и вы познаете его подспудные  мотивы.  За  любым  страхом  таится  насилие
огромной...
 - Чепуха! У меня нет...
 - Вы же врач. Вам об этом известно лучше, чем кому-либо.
 Паже молча уставился на него. Вскоре он признал:
 - Да, конечно, каждый человек испытывает страх смерти. И...
 - Больше, чем это.
 - Вы считаете себя каким-то богом, Джилберт? Вы просто ходите вокруг да
около...
 - Ответьте мне, "взлетит ли орел по твоей команде и  совьет  ли  гнездо
среди высоких скал"? - начал  Дейсейн.  Он  покачал  головой.  -  Чему  вы
поклоняетесь?
 - А... вот оно что - религия. - Паже облегченно  вздохнул.  -  Тебе  не
нужно бояться ужаса ночи, ни стрелы, днем летящей ни чумы, крадущейся  во
мраке ни разрушения, опустошающего все в округе в полдень. Вы это  хотите
услышать. Что...
 - Нет, не это.
 - Джилберт, я не настолько  невежественен  в  этих  вопросах,  как  вы,
наверное, себе вообразили. Если я соглашусь на ваше предложение, то  можно
расшевелить такое...
 - И что же именно?
 - Мы оба знаем, что это невозможно предсказать заранее.
 - Вы проводите эксперимент от имени общины... группы, общества, которое
не хочет, чтобы я лез в его дела, - произнес Дейсейн. -  Так  чему  же  на
самом деле поклоняется это общество? С одной стороны вы  говорите:  можете
смотреть и изучать все, что только пожелаете. А с  другой  -  захлопываете
двери. В каждом действии...
 - Неужели вы в самом деле верите, что кое-кто из нас  пытался...  убить
вас... ради безопасности общины?
 - А разве нет?
 - Неужели не найдется других объяснений?
 - Каких же?
 Дейсейн пристально смотрел на Паже. Вне всякого  сомнения,  доктор  был
встревожен. Он избегал взгляда  Дейсейна,  руки  его  при  этом  двигались
бесцельно, а дыхание участилось.
 - Общество никогда не верит, что оно может умереть, - сказал Паже. - Из
этого следует: общество, как таковое, никогда никому не поклоняется - если
оно не может умереть, то никогда и не предстанет перед Высшим Судом.
 - И в таком случае, - продолжил Дейсейн, - оно  может  вытворять  такие
мерзости, какие отдельному человеку никогда бы и в голову не пришли -  его
бы просто стошнило от одной только мысли об этом.
 - Возможно, - пробормотал Паже. - Возможно. Ну хорошо. Почему вы решили
проверить меня? Ведь я никогда не пытался причинить вам зла.
 Дейсейн, ошарашенный этим вопросом, отвел взгляд в  сторону.  За  окном
сквозь  зелень  деревьев  он  увидел  полоску  холмов,  которые   окружали
Сантарогу. Он чувствовал себя пленником этой гряды холмов, запутавшимся  в
паутине собственных мыслей.
 - А что вы скажете о людях, которые пытались убить меня? - резким тоном
спросил Дейсейн. - Они что, подходящие объекты для исследований?
 - Мальчик - возможно, да, - ответил Паже.  -  Мне  все  равно  придется
исследовать его.
 -  Пити,  сын  Йорика,  -  заметил  Дейсейн.  -  Один  из   неудавшихся
экспериментов, да?
 - Не думаю.
 - Еще один человек с раскрепощенным сознанием... как я?
 - Вы запомнили это?
 - Тогда вы говорили, что внешний мир умирает, что  вы  отгородились  от
него здесь... с помощью Джасперса.
 - Да, тогда я вам многое рассказал, сейчас я это припоминаю, -  заметил
Паже. - Действительно ли ваше сознание сейчас полностью  раскрепощено?  Вы
уже можете видеть то же, что и мы? Стали ли вы таким же, как мы?
 Дейсейн внезапно вспомнил  голос  Дженни  в  телефонной  трубке:  "Будь
осторожен". И страх в ее словах: "Они хотят, чтобы ты уехал".
 В ту же секунду Паже снова превратился в его сознании в серого  кота  в
саду, вспугнувшего птиц, и Дейсейн понял, что он по-прежнему одинок, он не
соединился ни с кем, ни с какой группой. Он вспомнил озеро,  то  особенное
восприятие ощущений - когда он чувствовал все свое тело, общее  настроение
всей компании, которое он разделял с ними.
 И тогда он начал вспоминать все беседы, которые вел с  Паже,  по-новому
оценивая их. Он чувствовал, что  в  данные  секунды  внутри  его  сознания
началась перестройка его мироощущений, которые производила Сантарога.
 - Я дам вам еще немного Джасперса, - сказал Паже. - Возможно, тогда...
 - Вы подозреваете, что я  незаметно  для  себя  дрожу  от  волнения?  -
перебил его Дейсейн.
 Паже улыбнулся.
 - Сара продолжает использовать фразы, которые имели хождение в прошлом,
-  сказал  он,  -  до  того,  как  мы  уре