да девушка вела его вниз, Дейсейн спросил себя, уж не сыграло ли его
воображение с ним злую шутку или действительно на  ее  лице  до  появления
улыбки было выражение беспокойства?
 Пока они спускались по лестнице,  а  потом  через  вестибюль  вышли  на
крыльцо, девушка не переставая что-то щебетала.
 - Тебе понравится озеро в это время года. Мне бы хотелось почаще ездить
туда.  Тебя  уже  меньше,  как  я  вижу,  беспокоит  плечо.  Уверена,  оно
выздоравливает. Дядя  Ларри  хочет,  чтобы  ты  позже  заехал  к  нему  на
обследование. Все мои друзья просто жаждут познакомиться с тобой. А вот  и
они.
 Компания молодых людей дожидалась их в грузовике.
 Дейсейн узнал прекрасное, как у  феи,  лицо  Виллы  Бурдо,  сидевшей  в
кабине грузовика рядом со светловолосым человеком с  обветренным  лицом  и
огромными невинно-голубыми  глазами.  Когда  он  посмотрел  на  Виллу,  та
несколько раз медленно с пониманием кивнула. Не  меньше  дюжины  любителей
природы находилось в кузове... плюс еще несколько человек: высокий  парень
с каштановыми волосами и свирепыми темными глазами - Уолтер  (фамилии  его
Дейсейн не запомнил) две  близняшки,  пухленькие,  с  длинными  песочными
волосами и круглыми личиками - Рейчел и Мариэлла.
 Дженни так быстро всех представляла, что Дейсейн не успел запомнить все
имена, но все же успел обратить внимание, что рядом с Виллой Бурдо был Кэл
Нис, ее жених.
 Дейсейну помогли взобраться в кузов, потом чьи-то руки подняли Дженни и
поставили ее рядом с ним. Вдоль бортов  сиденья  заменяли  ящики.  Дейсейн
вдруг обнаружил, что вместе со всеми сидит на одном  из  ящиков,  а  рядом
примостилась  Дженни.  Он  начал   проникаться   праздничной   атмосферой,
созданной этими людьми: веселый смех, пересыпаемый шутками.
 Взревев, грузовик тронулся с места. В лицо хлестал ветер. Сквозь листву
проносившихся мимо деревьев мелькало голубое  небо,  на  ухабистой  дороге
довольно сильно трясло... Дейсейн  обратил  внимание  на  непрекращающийся
смех.
 Ему все больше и больше казалось, что  лишь  они  вдвоем  с  Дженни  не
участвуют в этом веселье.
 Знакомо ли  этим  людям  чувство  деликатности?  Дадут  ли  они  новому
человеку время на то, чтобы осмотреться, освоиться?
 Он пытался оценить эту ситуацию с точки зрения психолога, но ему мешало
то, что он сам был вовлечен в нее. Невозможно аналитически обдумывать  все
детали,  не  обращая  внимания  на  собственные  действия.  Когда  к  нему
прижалась Дженни, плечо снова заныло. Ветер бросил волосы  Дженни  на  его
лицо. Каждое подпрыгивание грузовика болью отдавалось в плече.
 Вся ситуация начала представляться Дейсейну каким-то кошмарным сном.
 Дженни выпрямилась и произнесла ему на ухо:
 - О Джил... как же я мечтала об этом дне... когда ты окажешься здесь  и
станешь одним из нас.
 "Одним из нас, - повторил про себя Дейсейн. - Разве  я  на  самом  деле
стал одним из них?"
 Уолтер-Как-Там-Его-Дальше,  очевидно,  неправильно  расценил   действие
Дженни. Он махнул рукой и крикнул через весь грузовик:
 - Эй! Никаких оргий до вечера!
 Это вызвало взрыв хохота у остальных, но не  привлекло  к  этим  словам
особого внимания. Парни и  девушки  продолжали  болтать  между  собой,  не
пытаясь вовлечь Дженни и Дейсейна в разговор.
 "Оргия!"
 Это слово как бы переключило какой-то рычаг в  сознании  Дейсейна.  Оно
уже не употреблялось во внешнем мире, да и сказано было явно ни к селу  ни
к  городу.  Однако,  похоже,  было  хорошо  знакомо  этим  людям  и  часто
употреблялось здесь, в долине.
 Сантарога начала видеться Дейсейну в  новом  свете.  Местные  жители  -
консерваторы в истинном смысле этого  слова.  Они  цепляются  за  прошлое,
сопротивляются  любым  изменениям.  Он  чуть  поправился:  они  противники
кое-каких изменений. Эти  люди  решили,  что  кое-что  из  прошлого  стоит
сохранять в неизмененном виде. И это все более отчуждало их и  удаляло  от
жителей внешнего мира. Долина превращалась в своего рода  заповедник,  где
свято соблюдали старые традиции.
 Грузовик свернул на другую дорогу, по  сторонам  ее  росли  платаны,  и
сквозь  листья,  с  виду  напоминающие   кленовые,   сверху   просачивался
зелено-золотистый свет. Грузовик еще раз тряхнуло, и Дейсейн поморщился от
боли, когда Дженни навалилась на его левое плечо.
 Вынырнув из окружения  платановых  зарослей,  грузовик  через  сосновую
аллею выехал на поросшую  травой  равнину,  выходящую  на  песчаный  берег
лазурного озера.
 Дейсейн уставился куда-то вдаль, задумавшись и  едва  ли  замечая,  как
вниз на траву спрыгивают люди и что Дженни сообщает  ему,  что  наконец-то
они прибыли на место. Что-то в этом  озере  (почему-то  оно  казалось  ему
знакомым) наполняло его ощущением восторга и одновременно обеспокоенности.
 Узкий, из темного дерева настил вел к небольшому плоту и платформе  для
ныряния - сверкая серебристо-серым цветом  в  лучах  солнца.  Вдоль  одной
стороны были привязаны лодки.
 Восторг и обеспокоенность.
 Это ощущение проходило, и ему, когда  он  полностью  сосредоточился  на
своих переживаниях, стало казаться, что он видит фантомы.
 - Как твое плечо? - участливо спросила Дженни.
 - В порядке, - уверил ее Дейсейн.
 Вслед за девушкой он спрыгнул с грузовика, желая дать  разрядку  своему
напряжению, соединиться с этой  смеющейся  компанией.  Они  прибыли  сюда,
чтобы повеселиться - принесли с собой ящики, из  которых  соорудили  столы
под деревьями, разожгли костер. Кое-кто отправлялся к ближайшим зарослям и
возвращался потом в купальных костюмах.
 Дженни присоединилась к группе, расставлявшей на столах привезенную  на
пикник еду. Вскоре она вместе со всеми отправилась купаться, скинув с себя
платье и оставшись в  оранжевом  купальном  костюме  -  прекрасная  наяда,
речная нимфа, сверкающая загоревшей кожей и  вызывающая  восхищение  своим
гибким станом.
 Она махнула рукой Дейсейну и крикнула:
 - Увидимся через минуту, дорогой!
 Наблюдая за тем, как она нырнула в озеро, Дейсейну показалось,  что  он
только что потерял ее  навсегда.  Его  обуревала  страшная  ревность,  ему
представлялось, что он - немощный старик в компании играющих  детей  и  не
способен разделить их счастье.
 Дейсейн окинул взглядом  озеро  и  близлежащие  леса.  По  глади  озера
пробежался легкий ветерок, принося дыхание лета, запах травы и сосен.  Ему
вдруг захотелось, чтобы у него в руке оказался бокал с вином, и он мог  бы
тогда выйти навстречу этому ветерку и поприветствовать его  и  этот  такой
прекрасный день, а потом броситься  с  разбега  в  озеро  и  позабыть  обо
всем...
 Медленно Дейсейн прошел к деревянному настилу и  пошел  по  доскам.  На
небе проплывали барашки облаков, и он  видел  отражение  этих  облаков  на
гладкой поверхности озера.  Однако  волны  разбили  эту  иллюзию.  К  нему
подплыла Дженни и приподнялась над досками. С ее лица  стекала  вода,  она
улыбалась и никогда еще не казалась столь привлекательной.
 - Дорогой, почему бы тебе не сойти на плот и  не  позагорать,  пока  мы
будем плавать? - спросила она.
 - Да, действительно, - согласился он. - Я, может быть, даже заберусь  в
одну из этих лодок.
 - Не забывай про свое плечо, или я пожалуюсь дяде Ларри.
 Дженни оттолкнулась от досок и медленно поплыла в сторону плота.
 Дейсейн  пошел  дальше,  стараясь  не  касаться   мокрых   тел   людей,
забирающихся на платформу и тут  же  сигающих  вниз.  Его  вдруг  поразила
мысль, что разве это не странно, что в компании знают о его существовании,
но никто, похоже, не замечал его -  ему  давали  проход,  но  ни  разу  не
взглянули ему в глаза они кричали что-то, но, опять же, вовсе не ему.
 Дейсейн подошел к ближайшей  лодке,  отвязал  бакштов  и  уже  собрался
забраться в нее, но на несколько секунд остановился - в  пятидесяти  футах
от него плыла Дженни, наслаждаясь мерными взмахами  рук  над  поверхностью
озера и медленно удаляясь по диагонали от плота.
 Когда Дейсейн вступил одной ногой в лодку, кто-то толкнул его в  спину.
Его нога оттолкнула планширь, и лодка начала удаляться. Он понял, что  еще
немного  -  и  он  окажется  в  воде.  В  голове  лихорадочно   мелькнуло:
"Проклятье! Я же промокну до нитки!" Лодка развернулась кормой  к  берегу,
он попытался дотянуться до нее, однако левая нога поскользнулась на мокрой
поверхности дерева. Дейсейн начал падать, разворачиваясь в воздухе, уже не
способный контролировать свои движения.
 Конец  лодки,  видимый  краем  глаза,  стремительно   приближался.   Он
попытался дотянуться до него, но все дело было в том, что падал он больным
боком, и его рука не могла двигаться достаточно быстро.
 А затем в глазах потемнело. Дейсейну показалось, что он  погружается  в
нечто холодное, беззвучное, абсолютно темное и манящее его в свои объятия.
 Какая-то часть его "я" закричала: "Восторг и обеспокоенность!"
 Он еще успел подумать, какое же это странное сочетание.
 А потом откуда-то издали  в  легкие  проникла  боль,  принеся  с  собой
озноб... ужасающий озноб. Он почувствовал давление...  и  холод...  и  все
казалось далеким и не представляющим никакой важности.
 "Я тону", - подумал он.
 Эта мысль нисколько не тревожила его - словно это относилось к  кому-то
другому, а не к нему.
 "Они не видят меня... и я утону".
 Холод усилился - его тело почувствовало, что находится в воде.
 Его резко развернуло.
 А ему все это по-прежнему казалось чем-то далеким, нереальным.
 Как раскат грома, раздался голос Дженни:
 - Помогите! Прошу вас! Кто-нибудь, да помогите же! О  Господи!  Неужели
никто не поможет мне? Я люблю его! Прошу вас, помогите мне!
 Он вдруг почувствовал чьи-то руки, кто-то успокаивающе произнес:
 - Все в порядке, Джен. Мы держим его.
 - Прошу вас, спасите его! - Она почти что рыдала.
 Дейсейн почувствовал, как его завернули в нечто  твердое,  впившееся  в
живот. Во рту разлилось тепло, а грудь сдавила ужасная боль.
 Внезапно его охватил приступ кашля, он задыхался, и боль разрывала  его
горло и бронхи.
 - Он наглотался воды, - раздался мужской голос, почти лишенный эмоций.
 Рядом с ухом Дейсейна прозвучал молящий голос Дженни:
 - Он дышит? Прошу вас, не дайте ему умереть. - Дейсейн чувствовал влагу
на шее, и Дженни продолжала умолять кого-то рядом: - Я  люблю  его.  Прошу
вас, спасите его.
 Тот же бесстрастный голос произнес:
 - Мы понимаем, Дженни.
 Раздался еще один голос, хриплый, женский:
 - Конечно, это единственное, что можно сделать.
 - Мы и делаем это! - пронзительно крикнула Дженни. - Неужели  ты  этого
не видишь?
 В этот момент, когда его уже подняли и понесли,  Дейсейн  тупо  спросил
себя: "Делаем что?"
 Он перестал  кашлять,  однако  боль  в  груди  осталась.  Каждый  вздох
приносил мучение.
 Вскоре он почувствовал, что его  положили  на  траву  на  спину.  Потом
плотно обернули во что-то теплое. И он ощутил себя как бы в утробе матери.
 Дейсейн открыл глаза и  увидел  над  собой  Дженни,  ее  темные  волосы
вырисовывались на фоне голубого неба. Девушке  удалось  выдавить  из  себя
дрожащую улыбку.
 - О, слава богу, - прошептала она.
 Его подняли за плечи. Лицо Дженни отдалилось. К  губам  прижали  чашку,
наполненную горячей коричневой жидкостью. Узнав характерный всеподавляющий
запах Джасперса, Дейсейн почувствовал, как горячий кофе обжигает горло.
 И тут же по всему телу начало разливаться  тепло,  принося  облегчение.
Чашку убрали, но тут же вернули, когда он губами потянулся к ней.
 Кто-то рассмеялся и сказал что-то, но Дейсейн не разобрал, что  именно,
кажется: "Давайте по полной". Но эта фраза  не  имела  для  него  никакого
смысла, и он тут же забыл о ней.
 Чьи-то  руки  снова  осторожно  положили  его  на  траву.  Все  тот  же
бесстрастный мужской голос произнес:
 - Пусть некоторое время он пробудет в тепле и покое. Все  страшное  уже
позади.
 Дейсейн вновь увидел лицо Дженни. Ее руки гладили его голову.
 - О, дорогой, - начала девушка. - Я  посмотрела  в  сторону  причала  и
увидела, что тебя там нет. Я не видела, как ты упал, но догадалась, в  чем
тут дело. Хотя никто этого не заметил. Мне показалось,  что  прошла  целая
вечность, пока я не доплыла до тебя. О, бедная твоя головушка. Такой ушиб!
 Дейсейн в этот момент почувствовал боль в  висках,  словно  ее  вызвали
слова девушки. "Вот это я ударился!.. Может, сделать  рентген?  -  подумал
он. - Откуда они знают, что у меня нет трещины в черепе... или  сотрясения
мозга?"
 - Кэл говорит, что, наверное, лодка начала опрокидываться,  как  только
ты вступил на нее, - продолжила Дженни. - Мне кажется, никакого перелома у
тебя нет.
 Дейсейн  чуть  не  закричал  от  боли,  когда  девушка  прикоснулась  к
ушибленному месту.
 - Это просто сильный ушиб.
 "Просто сильный ушиб!" - повторил он про  себя.  Внезапно  его  охватил
гнев. Почему они ведут себя столь безразлично.
 И все же по телу продолжало разливаться тепло, и он подумал:  "Конечно,
со мной все в порядке. Я ведь молодой и здоровый. Я встану на  ноги.  И  у
меня есть Дженни, которая защитит меня. Ведь она любит меня".
 Что-то в этой цепочке мыслей  вдруг  показалось  ему  неправильным.  Он
моргнул. И в его мозгу словно произошло короткое замыкание: перед  глазами
появилась туманная дымка, в которой вспыхивали разноцветные огни: красные,
оранжевые,  желтые,  коричневые,   зеленые,   фиолетовые,   голубые,   они
напоминали насекомых с ответвленными хрустальными надкрыльями.
 Этот  свет  превратился  в   некое   внутреннее   мембранное   чувство,
способность тончайшего восприятия, которое охватило все  его  сознание.  И
тогда он почувствовал, как сильно бьется его сердце, как приподнимается  и
опадает оболочка нежного мозга в такт с этой пульсацией,  ее  поврежденный
участок - да, действительно, это всего лишь ушиб, кость цела.
 И в этот момент Дейсейн понял,  почему  сантарожанцы  выказывали  столь
крайне малую озабоченность его травмой. Они увидели это благодаря их связи
с ним. Да, на их месте он тоже сказал бы, что нужна помощь,  если  бы  она
действительно требовалась.
 "Тогда почему они не начали спасать меня, пока не заголосила Дженни?  -
спросил себя Дейсейн. И тут же с удивлением пришел ответ: - Да потому, что
я не кричал мысленно о помощи!"
 - Мне кажется, тебе не помешало бы сейчас поспать, - заметила Дженни.
 Она положила ладонь на его правую руку.
 - Или есть что-то, ради чего спать не стоит даже после травмы головы?
 Дейсейн внимательно посмотрел на нее, отмечая ее  спутанные  после  его
спасения волосы, то, с какой внимательностью она глядит  на  него.  На  ее
ресницах еще осталась влага, и  ему  показалось,  что  если  он  проникнет
взглядом дальше, то обнаружит дорогу в некую волшебную страну.
 - Я люблю тебя, - прошептал он.
 Девушка приложила палец к его губам.
 - Я знаю.
 "Теперь я сантарожанец", - подумал Дейсейн.
 Он лежал на траве, без конца повторяя эту мысль, и  она  наполняла  его
странным ощущением, что у него останется связь с  Дженни,  даже  если  она
высвободит его руку и оставит его одного лежать на траве. И это  нисколько
не напоминало телепатию - просто он начал  понимать  окружающий  его  мир:
настроение людей, озеро, в котором они плавали, деревья вокруг. Когда один
из его спутников нырял в воду, остальные знали об этом.
 "О Господи! Что этот  Джасперс  может  сделать  для  мира!"  -  подумал
пораженный Дейсейн.
 Но отчего-то эта мысль вызвала только новые волны на поверхности  озера
взаимопонимания. В этой мысли  скрывалась  буря,  опасная  буря.  Дейсейна
передернуло.
 Он вспомнил, почему он приехал сюда, и  увидел  конфликт,  который  был
неминуем после этого нового осознания. Люди, пославшие его сюда... чего же
они хотят?
 "Доказательств", - подумал он.
 Он вдруг поймал себя на том, что не может сосредоточиться на том, какие
именно доказательства они хотят. Его мысли все время возвращались к машине
Джерси Хофстеддера и грубой, типичной для янки замкнутости этих людей.
 Теперь уже друзья Дженни замечали его, Дейсейн видел это. Они  обращали
на него свои взгляды - нисколько не таясь, разговаривали с  ним.  А  когда
ему вдруг захотелось встать и подойти к огромному  костру,  то  устроились
перед ним, преграждая путь вечернему холоду, а их сильные руки помогли ему
подняться, хотя он не просил об этом.
 Наступила ночь.
 Дейсейн вдруг заметил, что сидит  на  одеяле  рядом  с  Дженни.  Кто-то
бренчал на гитаре в темноте. Одна  сторона  озера  была  освещена  бледным
лунным светом, а вторая погружена в величественный мрак ночи. Под порывами
ветра в этом мраке плескались воды озера, и  ему  казалось,  что  если  бы
только было возможно удалить эту темноту, то в ослепительном  свете  перед
ними открылась бы удивительная сказочная земля.
 Дженни прижалась к нему и прошептала:
 - Ты чувствуешь себя лучше. Я знаю это.
 Он молча согласился с ней.
 У озера вспыхнули факелы - чтобы осветить путь  возвращающимся  лодкам.
Кто-то передал Дейсейну сандвич, от которого резко  пахло  Джасперсом.  Он
съел его, не отводя взгляда от факелов и костра деревья в этом призрачном
свете  отбрасывали  красные,  гротескные  шатающиеся  тени,   и   к   небу
устремлялись струйки дыма. Неожиданно Дейсейн спрятал остаток  сандвича  в
карман.
 Что заставило его сделать это - вряд ли он сам мог  бы  дать  ответ  на
этот вопрос. Дейсейн вспомнил один эпизод, который  случился  после  того,
как они расстались с Дженни после  обучения  в  университете.  Он  высунул
тогда руку из окна, чтобы ощутить дождь,  когда  увидел  под  своим  окном
бусинки  воды,  сверкающие  и  переливающиеся  подобно  рассыпанному   там
ожерелью.
 Неожиданно ветер изменил направление и принес с собой дым, от  которого
заболели глаза. Наглотавшись дыма, Дейсейн вдруг  проникся  убежденностью,
что настал решающий момент, которого  так  ждала  Дженни,  сидящая  сейчас
рядом с ним.
 И когда он подумал о ней, девушка протянула руку, притянула его к себе,
их  губы  соединились.  Это  был  долгий  поцелуй,  сопровождаемый  кем-то
наигрываемой  мелодией  гитары,  ударами  капель  дождя  о  подоконник   и
приносимым сквозь открытое окно запахом дыма.
 "Смогу ли я когда-нибудь объяснить это словами? -  подумал  Дейсейн.  -
Селадор решит, что я сошел с ума".
 Дженни чуть отстранилась от него при этой мысли и нежно  провела  рукой
по его шее.
 - Давай поженимся, - прошептала она.
 "Почему бы и нет? - подумал Дейсейн. - Ведь теперь я сантарожанец".
 Но вместе с этой мыслью пришла и волна страха, которая сдавила грудь  и
заставила Дженни вздрогнуть. Она отодвинулась от него и посмотрела на него
с беспокойством.
 - Все будет хорошо, - прошептала она. - Вот увидишь.
 Однако в ее голосе тревога не исчезла. И Дейсейн ощущал угрозу в ночном
мраке. Гитарист, закончив  на  печальной  ноте,  неожиданно  отложил  свой
инструмент в сторону.
 Дейсейн  увидел,  что  свет  луны  смещается  дальше,  заполняя  черную
поверхность озера... и перед ними открывается... Нет, не волшебная страна,
а просто продолжение озера и другие деревья.
 Определенно ночью стало прохладнее.
 И снова Дженни нежно поцеловала его.
 Дейсейн понял, что все еще любит ее. Это была единственная  реальность,
за которую он мог  цепляться.  В  этой  ночи  больше  не  осталось  ничего
волшебного. Он понимал,  что  проваливается  в  безумие,  слышал  какой-то
насмешливый голос внутри себя.
 Когда Дженни отодвинулась от него, он прошептал:
 - Я хочу жениться на тебе, Дженни. Я  люблю  тебя...  но...  мне  нужно
время... Мне нужно...
 - Я знаю, дорогой, - перебила его Дженни. Она провела  ладонью  по  его
щеке. - У тебя будет столько времени, сколько ты захочешь.
 В голосе ее прозвучала нотка отчужденности. Дейсейн почувствовал в этот
момент, какой же холодной стала ночь и как затихло все вокруг.
 Неожиданно среди людей, окружавших его, возникла какая-то суматоха. Все
начали собираться и потянулись к грузовику.
 - Пора возвращаться, - сказала Дженни.
 "Возвращаться куда?" - подумал Дейсейн.
 Дженни встала, потом  помогла  подняться  е