ив  ему  доску  для  письма.  Принц
обмакнул  кисточку  в  тушь, быстро написал несколько иероглифов и запечатал
бумагу перстнем. Слуга,  кланяясь,  отступил  и  передал  послание  другому,
который поспешно вышел.
     -- О  чем  это мы? Да, мне сообщили, что им не хватает смирения. Они не
проявляют должного почтения к Избранным.
     -- Не придет ли повелитель на помощь скромному священнику, поведав ему,
кто из его чад повинен в недостойном поведении и что он может сделать, чтобы
они исправились?
     Принц  вынужден  был  признать  про  себя,  что  оказался  в   нелегком
положении.  Этот  невежа-священник  каким-то  образом  ухитрился перехватить
инициативу. Принц не привык, чтобы его  расспрашивали  о  подробностях,  это
неприлично.   Кроме   того,  ему  было  просто  нечего  ответить:  поведение
священников Бога Мотаа было во всех отношениях совершенно безупречным.
     Но вокруг стояли придворные, ожидая, что  он  скажет  в  ответ  на  эту
непристойную   выходку.   Как  там  сказано  в  древних  книгах?  "Конфуций,
поставленный в тупик глупым вопросом("
     -- Не  подобает  слуге  задавать  вопросы  повелителю.  Ты  только  что
провинился в том же, что и твои последователи.
     -- Я прошу прощения, повелитель. Но хотя раб не может задавать вопросы,
разве  не  написано  в  древних книгах, что он может молить о снисхождении и
помощи? Мы, простые слуги, не обладающие мудростью Солнца и Луны.  Разве  не
вы  нам  вместо отца и матери? Неужели вы откажетесь просветить нас с высоты
своего величия?
     Принц едва удержался, чтобы не прикусить губу от досады.  "Как  же  это
произошло?  Коварный варвар снова повернул дело так, что я оказался не прав.
Нельзя давать ему говорить -- это опасно! Но пока нужно принять вызов: когда
раб умоляет о снисхождении, честь требует ответить достойно".
     -- Мы согласны просветить тебя в одном -- хорошенько запомни этот урок,
и ты станешь мудрее во всем остальном. -- Принц умолк,  а  потом  продолжал.
тщательно   подбирая  слова:  --  Ты  и  твои  последователи  низших  рангов
неподобающим образом приветствуете  Избранных  и  тем  наносите  оскорбление
всякому, кто это видит.
     -- Что я слышу? Неужели Избранная Раса пренебрегает благословением Бога
Мотаа?
     "Опять  он  все вывернул наизнанку! Наука управления гласит: повелитель
должен делать вид, будто считает истинными богов, которым поклоняются рабы".
     -- Мы не отвергаем благословения. Но произнося  его,  ты  должен  вести
себя, как подобает слуге в присутствии повелителя.
     Внезапно в ушах Ардмора зазвучал голос Томаса:
     -- Командир!  Командир!  Вы  меня  слышите?  У дверей всех наших храмов
стоят отряды полиции, они требуют, чтобы священники сдались  в  плен.  Такие
сообщения идут со всей страны!
     -- Великий  Мотаа  слышит!  --  произнес Ардмор, обращаясь к Принцу, но
надеясь, что Джефф поймет.
     -- Это вы мне, командир?
     -- Тогда позаботься о том, чтобы  его  последователи  это  усвоили,  --
сказал  Принц  почти  сразу,  так  что  Ардмор  не  успел  придумать никакой
высокопарной фразы, которая содержала бы второй смысл,  предназначенный  для
Томаса.  Но  он  уже знал, что происходит, а Принц и подумать не мог, что он
знает. Этим необходимо было воспользоваться.
     -- Как я могу поучать своих священников, если в этот  самый  момент  ты
берешь их под арест?
     В  голосе  Ардмора  звучала уже не смиренная просьба, а обвинение. Лицо
Принца оставалось бесстрастным, и только глаза выдавали  изумление.  Неужели
этот человек догадался, что означают только что написанные им иероглифы?
     -- Ты говоришь нелепости.
     -- Нет!  В  то самое время, когда ты объяснял мне, как я должен поучать
своих священников, твои солдаты ломились в двери храмов Мотаа! Послушай, вот
что желает передать тебе Бог Мотаа. Его служители не боятся земных  властей.
Не в твоих силах их арестовать, и ты никогда не смог бы это сделать, если бы
Бог Мотаа не повелел им смириться. Через тридцать минут, очистившись духовно
и  препоясав  чресла  для  грядущего  испытания,  каждый  из них добровольно
сдастся на пороге своего храма. А до тех пор -- горе  всякому,  кто  посмеет
нарушить неприкосновенность храмов Мотаа!
     -- Так  его,  командир!  Правильно!  Значит,  каждый  священник  должен
протянуть полчаса, а потом сдаться  --  правильно  я  понял?  И  вооружиться
излучателями,  переговорными  устройствами  и  всеми  последними  новинками.
Подтвердите, если сможете.
     -- В жилу, Джефф! -- Ардмору пришлось  рискнуть,  надеясь  на  то,  что
Принцу эти слова покажутся бессмысленными, а Джефф поймет.
     -- Хорошо,  командир.  Не  знаю,  что  вы  задумали, но мы с вами -- на
тысячу процентов!
     Лицо Принца напоминало каменную маску.
     -- Уведите его.
     Ардмор уже исчез за дверью, а Его Небесное Высочество еще долго сидел в
молчании, глядя на шахматную доску и теребя нижнюю губу.
     Ардмора поместили в подземное  помещение  с  металлическими  стенами  и
массивным  засовом на двери. Но этого им показалось мало: едва он вошел, как
послышалось шипение, и он увидел, что край двери в  одном  месте  раскалился
докрасна.  Дверь заварили! Судя по всему, они не доверяют собственной охране
и приняли все меры, чтобы он не мог бежать. Он вызвал Цитадель.
     -- Бог Мотаа, ты слышишь своего слугу?
     -- Да, командир.
     -- Умный понимает с полуслова.
     -- Понял, командир. Вас все  еще  подслушивают.  Давайте  обиняками,  я
догадаюсь.
     -- Пахан хочет побазарить со всеми шестерками.
     -- Вам нужен первый канал?
     -- И не тяните резину.
     После короткой паузы Томас доложил:
     -- Все  в  порядке,  командир,  вы  в  эфире.  Я  буду  наготове, чтобы
переводить, только это вряд ли понадобится: все  поймут.  Начинайте,  у  вас
пять минут, чтобы . они успели сдаться вовремя.
     -- Кнокайте все -- мамка велит, чтобы детки шли к дяде. Все клево, лишь
бы погремушки  были наготове. Берите на поит, фраера перетрухают. Туз козырь
-- косые с фосками. Не дрейфь, прорвемся.
     -- Поправьте меня, командир, если я не  так  понял.  Вы  хотите,  чтобы
священники сдались полиции и держались, как ни в чем не бывало, тогда азиаты
перепугаются.  Они  должны  вести  себя, как вы, -- хладнокровно и нахально.
Посохи должны быть у каждого при себе, но пускать их в ход можно  только  по
вашему приказанию. Правильно?
     -- Элементарно, мой дорогой Ватсон!
     -- А что делать дальше?
     -- Еще не вечер.
     -- Что-что?  А,  понял,  ждать дальнейших указаний. Все ясно, командир.
Время вышло!
     -- Гуляй, шпана!
     Ардмор  решил  подождать  до  тех  пор,  пока  все   паназиаты,   кроме
охранников,  улягутся  спать или по крайней мере разойдутся по казармам. То,
что он собирался сделать, могло произвести должное впечатление только в  том
случае,  если  никто  не  поймет,  что  произошло.  Ночью шансов на это было
больше.
     Он  вызвал  Томаса,  просвистав  несколько  первых   тактов   известной
матросской  песенки. Тот ответил мгновенно -- он не ушел с дежурства и сидел
у приемника,  время  от  времени  подбадривая  пленников  и  ставя  для  них
пластинки с записями военной музыки.
     -- Да. командир?
     -- Пора. Всем линять!
     -- Бежать из плена?
     -- Как нож сквозь масло.
     Раньше  они  уже говорили о том, как это нужно будет проделать в случае
необходимости. Томас подробно проинструктировал всех по радио и доложил:
     -- Готово. Только свистните, командир!
     -- Свистнул.
     Он явственно представил себе, как Томас удовлетворенно кивнул.
     -- Есть, сэр! Ну. ребята, пошли!
     Ардмор поднялся, расправил плечи и подошел  к  одной  из  стен  камеры,
встав  так,  что  на  нее  падала  его  четкая  тень.  Да, здесь годится. Он
отрегулировал   свой   посох   так,   чтобы   тот   генерировал    первичное
ледбеттеровское   излучение   в   диапазоне,  действующем  только  на  людей
монгольской расы. Дальность действия он поставил максимальную, а мощность --
такую, чтобы излучение не убивало, а лишь оглушало, и  после  этого  включил
излучатель.
     Через  некоторое  время  Ардмор  выключил  излучатель и снова подошел к
стене. Теперь нужно было перенастроить посох -- работа предстояла тонкая. Он
как можно тщательнее проверил регулировку  и  снова  включил  излучатель.  В
полной  тишине  атомы металла начали превращаться в атомы азота, которые тут
же смешивались  с  воздухом.  Вскоре  в  прочной  стене  появилось  обширное
отверстие,  контуры  которого  повторяли  форму  его  тени. Немного подумав,
Ардмор еще раз включил излучатель и вырезал  над  отверстием  окружность  по
размеру  своего  нимба. После этого он установил первоначальную настройку и,
снова включив  излучатель  на  полную  мощность,  шагнул  в  отверстие.  Оно
оказалось немного тесновато, и ему пришлось протискиваться боком.
     В  коридоре  валялись  на  полу  неподвижные  тела десятка паназиатских
солдат. Стена, сквозь которую  он  прошел,  находилась  напротив  заваренной
двери,  но он с самого начала догадался, что камера будет охраняться со всех
четырех сторон, а может быть, еще и сверху и снизу.
     Чтобы выбраться наружу, ему пришлось преодолеть еще  не  одну  дверь  и
каждый  раз  перешагивать  через  тела солдат. В конце концов он оказался на
свободе, но совершенно не представлял себе, где находится.
     -- Джефф! -- позвал он. -- Где я?
     -- Секунду, командир. Вы сейчас( Нет, запеленговать вас мы не можем, но
это где-то почти точно на юг от ближайшего храма. Вы все еще около дворца?
     -- Совсем рядом.
     -- Тогда поворачивайте к северу, тут недалеко.
     -- А где север? Я совсем запутался. Нет, подождите,  --  нашел  Большую
Медведицу. Все а порядке.
     -- Поспешите, командир.
     -- Постараюсь.
     Метров  двести  он пробежал рысцой, потом перешел на быстрый шаг. "Черт
возьми, -- подумал он, -- когда целый день сидишь с бумагами, совсем теряешь
форму".
     Навстречу Ардмору попались несколько азиатов-полицейских, но  они  были
не  в состоянии даже его заметить: генератор первичного излучения Ледбеттера
в его посохе все еще работал на полную мощность. Белых почти не  было  видно
-- комендантский  час  соблюдался  строго.  Ему повстречались лишь несколько
перепуганных уборщиков улиц. Он подумал, не увести ли их с собой в храм,  но
решил, что не стоит: они не в большей опасности, чем остальные сто пятьдесят
миллионов американцев.
     Показался  храм,  четыре  стены  которого  горели четырьмя цветами Бога
Мотаа. Ардмор ускорил шаг и  вбежал  в  двери.  Сразу  же  появился  местный
священник.  Ардмор  радостно  поздоровался с ним, внезапно почувствовав, как
приятно наконец поговорить со своим,  с  товарищем.  Оба  быстро  прошли  за
алтарь  и  спустились  вниз,  в  центр  управления  и  связи,  где  оператор
пара-радио и его сменщик, увидев  их,  обрадовались  чуть  ли  не  до  слез.
Ардмора  угостили  черным  кофе,  который он с удовольствием выпил. Потом он
велел оператору отключить первый канал и наладить видеосвязь со штабом.
     Томас, казалось, готов был прыгнуть в передающую камеру.
     -- Уайти! -- завопил он.
     С самого вторжения Ардмора никто не называл этим старым  прозвищем,  он
даже  не  знал,  что  Томасу  оно  известно,  но теперь на душе у него стало
теплее.
     -- Привет, Джефф! -- отозвался он. -- Рад вас видеть. Есть какие-нибудь
донесения?
     -- Кое-какие есть. И все время поступают новые.
     -- Переключайте меня на каждую епархию по очереди, первый канал --  это
слишком громоздко. Пусть коротко докладывают обстановку.
     Меньше  чем  двадцать  минут спустя он принял рапорт последней епархии.
Все священники уже вернулись в свои храмы.
     -- Хорошо, -- сказал он Томасу.  --  Теперь  переключите  излучатели  в
каждом  храме на обратное действие и разбудите этих обезьян, которых уложили
священники. Пусть  пройдутся  направленным  излучением  по  всему  пути,  по
которому возвращался каждый, до самой тюрьмы.
     -- Будет  сделано,  если вы так велите, командир. Только почему не дать
им проснуться самим, когда действие облучения кончится?
     -- Потому что, если  они  неожиданно  придут  в  себя  прежде,  чем  их
обнаружат. -- объяснил Ардмор, -- это будет выглядеть куда таинственнее, чем
если  их просто найдут полумертвыми. Наша задача -- сломить их боевой дух, и
так будет лучше.
     -- Вы правы, как всегда, командир. Приказ уже отдан.
     -- Прекрасно. Когда это будет  сделано,  пусть  все  проверят  защитные
экраны  храмов,  включат  инфразвук  и  ложатся  спать  --  все,  кто  не на
дежурстве. Я думаю, завтра у нас будет нелегкий день.
     -- Хорошо, сэр. А  вы  разве  не  возвращаетесь  сюда?  Ардмор  покачал
головой.
     -- Лишний  риск.  Наблюдать  за  событиями я с таким же успехом могу по
телевидению -- это будет ничуть не хуже, чем если бы я стоял рядом с вами.
     -- Шир готов в любой момент слетать и забрать вас. Он мог  бы  посадить
машину прямо на крышу храма.
     -- Скажите  ему  спасибо, но это не нужно. Теперь сдайте дела дежурному
по штабу и поспите немного.
     -- Будет сделано, командир.
     Около полуночи Ардмор поужинал вместе с местным  священником,  а  потом
позволил ему отвести себя в подземную спальню.

Глава 10

     Ардмор  проснулся от того, что кто-то изо всех сил принялся его трясти.
Он открыл глаза и увидел оператора пара-радио, который дежурил накануне.
     -- Майор Ардмор! Майор Ардмор! Проснитесь!
     -- М-м-м-м( Угу( Что такое?
     -- Проснитесь! Вас вызывает Цитадель -- срочно!
     -- Который час?
     -- Около восьми. Скорее, сэр!
     К тому  времени,  как  Ардмор  добрался  до  видеофона,  он  уже  почти
проснулся. У аппарата был Томас. Увидев Ардмора, он сразу же начал:
     -- Есть   новость,   командир.  Плохая  новость.  Паназиатская  полиция
устраивает облавы на наших прихожан. Прочесывает квартал за кварталом.
     -- Хм-м. Наверное, этого следовало ожидать. Многих успели забрать?
     -- Не знаю. Я вызвал вас сразу же, как только пришло первое  сообщение,
а сейчас они идут одно за другим со всей страны.
     -- Ну что ж, надо браться за дело.
     Священник, хорошо вооруженный и защищенный, мог позволить себе рискнуть
и пойти под арест, но эти люди совершенно беззащитны.
     -- Командир, вы помните, что они сделали после псового мятежа? Скверное
дело, командир. Что-то мне не по себе.
     Ардмор  понимал, чего боится Томас, -- ему самому стало страшно. Однако
он постарался никак этого не показать.
     -- Не надо паники, приятель, -- сказал он спокойно. -- Пока еще  ничего
с нашими людьми не случилось -- и мы должны сделать так, чтобы с ними ничего
не случилось и дальше.
     -- Но  что  вы  собираетесь  делать,  командир? Нас слишком мало, чтобы
остановить их. пока они не перебьют множество народу.
     -- Слишком мало, чтобы остановить их силой, -- может быть;  но  есть  и
другие  способы.  Продолжайте  собирать  сведения и предупредите всех, чтобы
никто не начал действовать очертя голову.  Я  свяжусь  с  вами  минут  через
пятнадцать. -- И он выключил аппарат прежде, чем Томас успел ответить.
     Надо  было  как  следует  подумать.  Если  бы  он мог вооружить посохом
каждого из прихожан, все было бы очень просто. Защитный  экран  теоретически
позволял  уберечь  человека от чего угодно, за исключением, пожалуй, атомной
бомбы или отравляющего газа. Но у производственного управления Цитадели едва
хватало сил на то, чтобы снабдить посохом каждого  нового  священника,  и  о
том,  чтобы  обеспечить  посохами  всех,  не  могло  быть  и  речи:  никаких
возможностей для их массового выпуска не было.
     Конечно, священник может растянуть свой экран настолько,  чтобы  укрыть
им  любое  пространство  и  сколько  угодно людей, но такой растянутый экран
слишком проницаем -- его можно пробить даже снежком. Нет, это не годится.
     Ардмор вдруг  сообразил,  что  снова  думает  лишь  о  непосредственном
силовом  воздействии,  --  но  ведь  он  прекрасно  знал,  что  такой подход
бесперспективен! Вместо  этого  требовалось  что-то  вроде  психологического
джиу-джитсу   --   какой-нибудь  хитрый  прием,  позволяющий  обратить  силу
противника против него самого. Военная хитрость -- вот что нужно.  Каких  бы
ответных  действий  противник  ни  ждал,  --  именно их и следовало всячески
избегать! Делать все, что угодно, кроме этого!
     Но что? Ему показалось, что он нашел ответ, и он вызвал Томаса.
     -- Джефф, -- сказал он, -- дайте мне первый канал.
     Несколько минут он говорил, обращаясь ко всем священникам, --  медленно
и обстоятельно, выделяя самое важное.
     -- Что-нибудь  непонятно?  --  спросил  он  наконец  и долго отвечал на
вопросы, которые задавали ему из разных епархий.
     Ардмор вышел из храма вместе с местным  священником.  Тот  пытался  его
отговорить,  но  он  ничего  не хотел слушать. Священник был, конечно, прав.
Ардмор и сам знал, что  ему  не  следует  рисковать  без  необходимости,  но
все-таки позволил себе роскошь хоть ненадолго вырваться из-под сдерживающего
влияния Джеффа Томаса.
     -- Как  вы  намерены  узнать,  где  они  держат наших людей? -- спросил
священник,  бывший  торговец  недвижимостью   по   фамилии   Уорд.   Человек
незаурядного ума, он Ардмору сразу понравился.
     -- Ну, а что сделали бы вы, если бы меня под рукой не было?
     -- Не  знаю.  Должно быть, явился бы в полицейский участок и попробовал
как-нибудь запугать дежурного косоглазого, чтобы он мне сказал.
     -- Годится. Где тут участок?
     Штаб-квартира  паназиатской  полиции  находилась   у   самого   дворца,
кварталах  в  восьми-девяти  от  храма  к  югу.  По пути они встретили много
паназиатов, но никто их не трогал. Остолбенев от  изумления,  азиаты  только
провожали  глазами  двух служителей Бога Мотаа, шествующих по улице как ни в
чем не бывало. Даже полицейские патрули, видимо, не знали, что  предпринять,
-- никакие инструкции такой случай не предусматривали.
     Тем не менее кто-то предупредил об их приближении. У входа их встретил,
растерянный офицер-азиат, который без особой уверенности объявил:
     -- Сдавайтесь!  Вы  арестованы!  Они  направились  прямо к нему. Ардмор
воздел руку, благословляя его, и произнес нараспев:
     -- Мир тебе! Проведи меня к моим людям.
     -- Вы  что,  собственного  языка  не  понимаете?  --  сердито   рявкнул
паназиат. -- Вы арестованы! Его рука потянулась к кобуре.
     -- Твое  земное  оружие, -- спокойно сказал Ардмор, -- бессильно против
Великого Бога Мотаа. Он повелевает тебе провести меня к моим людям.  Я  тебя
предупредил!
     Ардмор  продолжал  идти  вперед,  пока  его  защитный экран не пришел в
соприкосновение с телом офицере и тот не ощутил исходящего неизвестно откуда
давления. Нервы  паназиата  не  выдержали,  он  отступил  на  шаг,  выхватил
пистолет  и выстрелил в упор. Вихрь, вылетевший из ствола, ударился в экран,
который бесследно его поглотил.
     -- Великий Мотаа недоволен, -- заметил Ардмор хладнокровно. -- Веди  за
собой его слугу, пока Великий Мотаа не вынул из тебя душу.
     Он  повернул регулятор на посохе и привел в действие другой эффект, еще
ни разу не испытанный на паназиатах. Принцип  был  очень  прост:  излучатель
генерировал  силовой  луч  цилиндрической  формы  --  получалось нечто вроде
невидимой трубки. Ардмор направил луч на лицо офицера, переключил  регулятор
на  притяжение,  и  мгновение спустя весь воздух из трубки оказался выкачан.
Офицер замахал руками, тщетно пытаясь вдохнуть. Когда у него из носа потекла
кровь, Ардмор отключил луч.
     -- Где мои чада? -- спросил он еще раз, так же спокойно.
     Офицер, повинуясь первому побуждению, кинулся  бежать.  Ардмор  силовым
лучом  прижал  его  к  двери,  снова  переключил  генератор  на всасывание и
направил луч на его живот.
     -- Где они?
     -- В парке, -- прохрипел офицер и согнулся поп