ажение его лица переменилось, глаза опустились.
     - Да, Борн, ты прав, нам следует все обдумать, -  он  медленно  убрал
нож обратно в ножны из листьев кожаного дерева.
     Хансен выдавил одобрительную улыбку.
     - Я уверен, что после того,  как  у  вас  будет  некоторое  время  на
размышления, вам в гораздо более ясном  свете  представится  все,  что  вы
увидели и услышали. Кроме того, вы оба  очень  устали  и  так  возбуждены.
Борн, Лостинг, вы побывали в очень странном месте. Конечно, вы не привыкли
к тому, что увидели на этой станции. И за последние полчаса  вам  довелось
узнать больше, чем представители вашего народа увидели за сотню лет.  Я  в
этом уверен. Не  удивительно;  что  вы  столь  эмоционально  отреагировали
вместо того, чтобы повести себя разумно. Расслабьтесь, наешьтесь досыта, -
он жестко посмотрел на Борна. - А после  этого  мы  снова  обо  всем  этом
поговорим.
     Борн кивнул и улыбнулся в ответ.
     "Как хорошо, что вождь Хансен не видит насквозь  его  мысли,  подобно
тому, как машины видят насквозь Верхний Ад".
     Двое вооруженных великанов повели их в просторную удобную  комнату  -
удобную по меркам великанов. Что касается охотников, то для них  помещения
и мебель, находящаяся в них, показались жесткими, угловатыми и  гнетущими.
Борн ощупал постель, стул, длинный узкий стол и в конце  концов  предпочел
усесться на полу, скрестив  ноги,  Лостинг  оторвал  взгляд  от  щели  под
дверью, на которую он пристально смотрел, и обратился к Борну.
     - Они все еще стоят там. Зачем ты меня  остановил?  Красный  луч,  не
красный луч. Все-таки я по-моему легко мог убить  их  обоих  и  перерезать
глотку толстому.
     - Ты и двух шагов не успел бы сделать, - мягко возразил Борн. - Может
быть, ты даже и убил бы одного...
     - Я помню про небесного  демона,  помню,  -  раздраженно  отпарировал
Лостинг. - Именно это вынудило меня поступить вопреки моим чувствам,  хотя
по-моему, так или иначе, на роду у меня написано отправиться вслед за  тем
небесным демоном. Единственное, что я точно знаю - я скорее умру, чем буду
помогать этим чудовищам.
     - Я тоже, - с горечью сознался Борн. - Великанша  Логан  была  права.
Она действительно не могла нам всего объяснить. Чтобы понять,  нужно  было
увидеть. Теперь я кое-что знаю, но не до  конца.  Дело  в  том,  что  меня
охватила здесь сильная печаль. В них чего-то не хватает, Лостинг,  они  не
завершены. И какая жалость, что они не осознают собственной ущербности. Но
по своему незнанию они могут принести нам  огромную  беду.  Вероятно,  нам
следует крепко подумать над этим. Ведь мы не  можем  сражаться  с  красным
лучом великанов. Скоро вождь Хансен снова захочет с нами поговорить.  И  в
этот раз, может быть, уже не  так  вежливо.  У  великанов  очень  странные
способы убийства. И вождь  Хансен  намекнул,  что  у  них  есть  столь  же
странные способы уговаривать. Если они  не  уговорят  нас,  а  это  им  не
удастся, то я не верю, что они отпустят нас обратно домой.
     - Я  сдерживался  исключительно  из  уважения  к  тебе,  -  проворчал
Лостинг. - Потому что ты так часто оказывался прав в подобных  делах.  Так
что же ты медлишь сейчас?
     - Дай мне время, Лостинг. Дай мне немного времени. Действовать в этот
раз надо осторожно и правильно.
     Лостинг  что-то  неразборчиво  пробормотал  и  уселся,  прислонившись
спиной к двери. Достав свой  охотничий  нож,  он  принялся  сосредоточенно
точить его о металлический пол.
     - Ладно, ладно, думай, размышляй, враг мой,  но  если  ты  ничего  не
придумаешь к тому времени, как они снова придут за нами, я  убью  Хансена,
вождя. Потом пусть зажарят меня на своем красном луче.
     Борн задумчиво покачал головой.
     - Неужели ты ничего не видишь,  Лостинг?  Неужели  твой  первый  гнев
застил тебе глаза? Убийство Хансена-вождя не поможет. Когда Сэнд и  Джойла
вернутся в мир, мы изберем новую пару, а великаны  просто  изберут  нового
Хансена-вождя. - Слова теперь текли легко и свободно. -  Нет,  мы каким-то
образом должны убить их всех и разрушить это место.
     Гнев Лостинга перешел в недоумение.
     - Убить их всех? Да мы даже одного из них не можем убить  ради  того,
чтобы спастись самим. Как мы можем убить их всех?
     - Убей машины великанов, и великаны умрут сами. Но сначала мы  должны
выбраться отсюда.
     - С этим я не спорю, - хмыкнул Лостинг. - Но дверь заперта, а это,  -
он ткнул металлический пол ножом, и тот со звучном отскочил, - это гораздо
прочнее, чем даже железное дерево.
     - Ты все мыслишь своими мыслишками, охотник, - Борн скрестил  ноги  и
принялся оценивать пол. - Дай миру время, и мир сам даст ответ.
     - Сумасшедший, - шепнул Лостинг.


     Стояла ночь. На станции было  тихо.  Ее  обитатели  спали,  пережидая
долгую, сырую ночь. Единственными  движениями  были  движения  сотрудников
охраны,  которые  сидели  за  пультами  сканирования  и  экранами   систем
наблюдения, охватывающими лес. За  пределами  станции  восемь  человек  из
отдела Соломона Карбока  управляли  поворотными  пушками.  За  отсутствием
сигналов тревоги, эти отдельные представители вооруженных  сил  корпорации
придумывали себе несмертельные развлечения, чтобы убить время. В одной  из
будок личный состав развлекался партией в криббедж. Играли они  на  доске,
вырезанной умельцами с Хивихома из бериллового дерева. Парочка в  башенке,
расположенной по соседству, с головой ушла в разбор  описаний  увеселений,
которые поджидают отдыхающих в одном из океанских миров,  расположенных  в
десятках   парсеков   отсюда.   В   третьей   башне   двое   артиллеристов
противоположного пола активно предавались уклонению от служебного долга.
     Службу свою они все считали полувоенной, поскольку станция на военном
положении  не  находилась,  хотя  их  начальник,   Карбок,   придерживался
противоположной  точки  зрения.  Однако  никакого  карательного  эскадрона
миротворческих сил не предвиделось. Ничто не предвещало появления  в  небе
над головой армады конкурентов, а через расчищенное  от  макушек  деревьев
пространство леса ничто не смогло бы приблизиться, не включив одновременно
с полсотни  сирен.  А  посему  восемь  наводчиков  пребывали  в  состоянии
расслабленной полуготовности и  развлекались,  кто  как  мог  в  тишине  и
уединении  ночного   дежурства,   совершенно   уверенные   в   собственной
безопасности  под  защитой  ангелов  хранителей,  начиненных   медными   и
серебряными проводами.
     А внутри станции двое язычников планировали заговор  с  целью  лишить
этих  артиллерийских  богов   положенного   им   напряжения.   Специальная
электроника заглушала  в  обитателях  станции  тоску  по  дому.  И  когда,
наконец, уснул  последний  из  праздношатающихся,  станция  погрузилась  в
полную тишину. Ничьи шаги не раздавались в коридорах, слышно было  только,
как то здесь, то там замыкалось или размыкалось реле,  приглушенно  гудели
неутомимые  механизмы,  да  тихонько  шептались  необходимые   для   жизни
кондиционеры. В остальном стояла полная тишина.
     И  поэтому  некому  было  удивиться  внезапно  появившейся   в   полу
посередине коридора маленькой  дырочке.  А  даже,  если  бы  кто-нибудь  и
проходил мимо, то скорее всего вовсе не обратил бы внимание на то, что  на
станцию вдруг начали проникать отзвуки  грома.  Потом  металлический  лист
пола был отогнут  с  легкостью  фольги,  и  проем  заметно  расширился.  С
близкого расстояния можно было бы заметить под полом дыру в метровом  слое
феррокрита.
     Из проема показались две мощные лапы и принялись расширять его,  пока
он стал настолько большим, что в него могли  бы  пролезть  даже  несколько
человек. Следом появилась квадратная крупная  голова  с  задранными  вверх
клыками, поблескивающими в  тусклом  ночном  освещении.  Подобно  фонарям,
осматривая пустой коридор, сияли три глаза.  Потом  голова  исчезла  и  из
проема донеслись гнусавые  звуки,  похожие  на  разговор.  Потом  раздался
короткий рык, и разговор оборвался.  Из  дыры  в  коридор,  как  паста  из
тюбика, скользнули две крупные, покрытые густым мехом фигуры.
     Джелливан еще раз оглядел незнакомую обстановку и слегка поежился  от
прохлады, разлитой в воздухе.  Руума-Хум  же  был  слишком  занят  другими
делами, чтобы обращать внимание на холод.
     - Великанов не слышно, великанов не видно, - пробормотал Джелливан на
гортанном, скрежещущем языке фуркотов.
     - Но их тут много за этими стенами, - осторожно ответил Руума-Хум. Он
еще раз потянул носом воздух, чтобы окончательно и безошибочно убедиться в
том, что здесь присутствует этот едва уловимый,  но  нужный  запах,  затем
сказал: - Сюда.
     Вжимаясь в металлические стены,  прячась  в  тень,  фуркоты  бесшумно
проследовали по коридору, а потом свернули за угол в другой  коридор.  Еще
один поворот, и тут они отпрянули при  виде  сидящего  у  последней  двери
великана. Великан, однако, не шелохнулся.
     - Он спит, - уверенно прошептал Джелливан.
     - А запах именно оттуда и идет, - согласился Руума-Хум.
     И выйдя из-за угла,  они  направились  к  двери.  Под  ней  Руума-Хум
обнаружил щель и прильнул к ней тремя ноздрями, вдыхая запах того, кто  за
ней.
     А за дверью все так же неподвижно сидел на полу Борн. Услышав снаружи
тихое посапывание, он резко открыл глаза. В  дальнем  конце  комнаты  спал
вытянувшись на полу Лостинг, но едва Борн пошевелился, как он проснулся.
     - Что такое? - спросил Лостинг спросонья.
     - Тихо.
     Борн на четвереньках подполз к  двери.  Прильнув  лицом  к  полу,  он
потянул носом, после чего тихо шепнул:
     - Руума-Хум?
     С той стороны послышался утвердительный хрюк.
     - Открой дверь, как можно тише, - прошептал Борн. - Там охранник.
     Фуркот зарычал.
     Тихий их разговор в конце концов разбудил стражника. Тот хоть и спал,
но службу нес исправно. Проснулся он моментально, предполагая, что  узники
станции решились на побег. К  чему  он  не  был  готов,  так  это  к  виду
ухмыляющегося   Джелливана,   приоткрытая   клыкастая   челюсть   которого
демонстрировала ряд блестящих зубов, дыша ему прямо в лицо. Стражник  упал
в обморок.
     - Умер? - поинтересовался Руума-Хум.
     Джелливан хмыкнул в ответ.
     - Спит как мертвый, - и оба фуркота принялись рассматривать дверь.  -
Как же она открывается? Это совсем не - такая дверь, как у нас дома.
     Из-за запертой двери послышался голос Борна.
     - Руума-Хум, там рядом с тобой есть ручка,  такая  примерно,  как  на
охотничьей трубке, ее нужно опустить, а потом потянуть на себя. Изнутри мы
этого сделать не можем.
     Большой фуркот тщательно исследовал выступ. Схватив ручку зубами,  он
повернул ее согласно инструкциям Борна.
     Тот, однако, забыл сказать, что ручку надо поворачивать до упора,  но
не дальше. В темноте раздался громкий металлический звук.
     - Она оторвалась, Борн,  -  сообщил  Руума-Хум,  выплевывая  изо  рта
металл.
     Лостинг встал и на пару шагов отступил в глубь комнаты.
     - Все! С меня хватит.  Пойдем,  если  хочешь.  -  И  не  давая  Борну
времени,  чтобы  опомниться,  он  приказал.  -  Ломай  дверь,   Джелливан,
немедленно.
     Джелливан  встал  на  задние  лапы,  почти  касаясь  головой  потолка
коридора, и обрушился на дверь одновременно передними и  средними  лапами.
Раздался стон, сопровождающийся скрежетом разрываемого металла -  примерно
такой звук, как от  ручки,  только  на  этот  раз  гораздо  громче.  Литая
металлическая дверь согнулась посередине и рухнула в комнату, повиснув  на
искореженной нижней петле.
     Борн и Лостинг перепрыгнули через барьер и последовали  за  фуркотами
по системе пересекающихся, изогнутых коридоров, которую никто  из  них  не
помнил. Отовсюду  стали  доноситься  отдаленные  ругательства  и  выкрики,
словно они попали в гнездо чуллакии.
     Тут же в дальнем конце коридора, подобно дурному сну, возник человек.
Он бросился к ним, по пути хватаясь за пояс. И несмотря на то, что челюсть
у него отвисла от удивления,  он  начал  вытаскивать  что-то  небольшое  и
блестящее. Руума-Хум походя  двинул  его  лапой.  Этот  ловкий  удар  сбил
человека с ног, и он осел вдоль стены. Когда они сворачивали  в  следующий
коридор, он все еще корчился на полу.
     Фуркот угрожающе прорычал:
     - В этом месте просто не обойтись без убийства.
     Он хотел было вернуться и прикончить стражника, но Борн запретил ему,
и они побежали дальше.
     - Только не сейчас, Руума-Хум. Эти твари убивают, не задумываясь.  Не
стоит и нам перенимать у них это.
     Руума-Хум еле слышно выругался, но ослушаться не посмел.
     Вскоре они достигли широкого коридора, опоясывающего станцию. Борн  и
Лостинг уже держали топоры наготове, но  никакой  нужды  в  них  не  было.
Станция по-прежнему в основном спала, и здесь еще никто не знал,  что  это
за отдаленный шум.
     Еще через минуту они были  у  дыры,  которую  Руума-Хум  и  Джелливан
проделали в полу станции. Первым в  нее  нырнул  Руума-Хум,  Борн  прыгнул
следом ногами вперед, за ним Лостинг, замыкал шествие Джелливан.
     Подобно рою встревоженных пчел вокруг станции  замигали беспорядочные
огни, зазвучали  сирены.  Во  внешних  башнях  ленивые  реплики  сменились
отчаянными  проклятиями,   а   операторы   пушек   бросились   к   орудиям
уничтожения. Бдительные,  привычные  глаза,  человеческие  и  электронные,
принялись обшаривать пространство вокруг станции, досконально  обследовать
неизменную стену леса. Но во всем этом насквозь  просвещенном  участке  не
было обнаружено ничего угрожающего, не появилось ничего неожиданного.
     И тут что-то возникло на экранах мониторов, заполнив собой  приличных
размеров кусок в области обстрела северной башни. Женщина-стрелок  тут  же
включила электронный сенсорный прицел и дала залп. Этим залпом был успешно
уничтожен рой насекомых, вылетевших  из  леса  на  манящие  огни  станции.
Обитатели станции не находили себе места, пока  центральные  детекторы  не
сообщили, что именно было уничтожено.
     Хансен, все еще с сонно моргающими глазами, путаясь в полах халата  и
приглаживая волосы, шел в сопровождении охранника к дыре в полу.
     -  Сантиметр  дюраля,  а  под  ним  метровой  толщины  фундамент   из
армированного  бетона,  -  удивленно  сказал  кто-то  из  немногочисленных
собравшихся.
     При виде Хансена все расступились. Увидев размеры лаза, он  с  трудом
согнал с лица выражение полного недоверия.
     - Я не думал, что у них есть такие совершенные орудия.
     - А у них и нет.
     Все повернулись, чтобы посмотреть, кто это ответил. Это  была  Логан.
Она присоединилась к собравшимся, и теперь, придерживая волосы, чтобы  они
не лезли в лицо, исследовала внутренность провала. Выражение  лица  у  нее
было сосредоточенное.
     - Судя по всему, это сделали фуркоты, - заключила она.
     - Все ясно, - произнес Хансен. - А что такое фуркот, Логан?
     - Это подручные животные, с которыми живет  народ  Борна.  Шестилапые
всеядные. По крайней мере, мы решили, что  они  всеядные.  -  Логан  снова
посмотрела в дыру. - Когда  наступила  ночь,  а  их  старшие  товарищи  не
вернулись и не послали за ними, они, видимо, решили разузнать все сами.
     - Интересно, - только и выдавил из себя шеф станции.
     Подоспевали все новые люди и  сообщения.  Толпа  разрасталась.  Через
некоторое время принесли оборудование  и  назначенный  шефом  "доброволец"
спустился в лаз. Чтобы  подтвердить  требуемую  Хансеном  информацию,  ему
долго ходить не пришлось. Напряженно слушая и кивая, Хансен внимал докладу
исследователя. После того, как он закончил, Хансен  похлопал  человека  по
спине и вернулся на край дыры. Теперь  вокруг  нее  толпились  лишь  главы
отделов - люди типа Карбока и Бланшфорда.
     - Ну, и кто-нибудь из вас имеет представление о том, куда  ведет  эта
дыра?  -  потребовал  Хансен.  Повисла  напряженная  тишина.   Горе   тому
работнику, который, высунувшись, даст неправильный ответ. - Так что, никто
из вас не знает, где мы стоим? -  Все  озадаченно  переглянулись.  -  Дыра
уходит сквозь фундамент прямиком  в  один  из  трех  стволов,  на  которых
установлена наша станция. Судя  по  всему,  это  дерево  не  целиковое,  -
продолжил Хансен, выражения его лица и  все  нарастающего  гнева  хватило,
чтобы его подчиненные сжались от страха. - Так вот, похоже на то, что есть
какое-то местное животное, которое роет ходы  в  таких  деревьях.  И  этим
самым фуркотам достаточно было обнаружить один такой ход, ниже уровня,  на
котором мы расчистили лес, и прямиком по этому ходу они прошли  прямо  под
дно нашей станции и сделали  подкоп.  Прямо  у  нас  под  ногами,  леди  и
джентльмены. - Голос его немного упал. - И  плевать  они  хотели  на  наши
мониторы и наши пушки, плевать они  хотели  на  защитные  экраны  высокого
напряжения, которыми окружены эти стволы. Это мне  понятно.  Но  вот,  что
меня озадачивает: как они узнали, что на все это им можно плевать?
     Тут к собравшимся присоединился Кохома.
     - Это не совсем животные, сэр. Они умеют немного говорить, достаточно
для того, чтобы поддержать разговор. Я сам с  ними  разговаривал.  Правда,
они говорить не очень любят, насколько я понима...
     - Заткнись, идиот, - сказал начальник станции очень тихо, и это  было
хуже, чем если бы он крикнул. И после этого он прошипел; -  А  еще  хотят,
чтобы я вел нашу подпольную деятельность в этом враждебном мире. Да еще  с
таким экипажем, как вот эти.
     - Извините, шеф, - тихо  произнес  глава  инженерного  отдела.  -  Не
угодно ли вам, чтобы я привел людей заделать эту штуковину, - и он  указал
на лаз.
     - Нет, я не хочу, чтобы вы приводили людей, чтобы они заделывали  эту
штуковину, - яростно передразнил Хансен инженера, который уже сам  был  не
рад, что лебезил перед начальником.
     - Карбок! Где Карбок?
     - Да,  сэр.  -  От  толпы  отделился  начальник  службы  безопасности
станции.
     - Оставьте этот проем как есть. Установите  прямо  над  ним  пушку  и
приставьте к ней расчет из  четырех  человек.  Через  каждые  четыре  часа
расчет менять. - Он задумчиво вытер руки о коричневый халат. - Может быть,
им  хватит  наглости  и  вернуться  тем  же  самым  путем.  Тогда  никаких
разговоров с ними, после того, как мы потеряли одного человека. Ничего, мы
еще отыщем этот их Дом. Там мы их живьем зажарим.
     - Сэр, - нерешительно  обратился  Карбок,  -  наблюдатели  на  башнях
немного растеряны. Они не  знают,  какую  цель  им  высматривать.  -  Пару
смуглых коротышек в сопровождении... -  Карбок  оглянулся  через  плечо  в
направлении Логан и прищелкнул пальцами. - Как эти штуковины выглядят?
     - Шестилапые, - объяснила  она  Карбоку,  -  темно-зеленый  мех,  три
глаза, длинные уши, из нижней челюсти растут  короткие  толстые  клыки.  В
несколько раз крупнее человека.
     - Достаточно, - сказал Карбок.
     Кивнув Хансену, он по-военному сделал поворот кругом и строевым шагом
направился отдавать распоряжения своим людям.
     - А скажите-ка мне, - принялся допытываться Хансен у Логан, -  у  вас
не складывалось впечатления, что этот ваш друг,  Борн,  не  одобряет  цель
нашего присутствия на этой планете?
     - Да мы просто не вдавались в подробности нашей  деятельности  здесь,
шеф, - ответила Логан. - Кроме того, зачастую его вопросы и  ответы  можно
было истолковать неоднозначно. Но поскольку все это  время  он  был  занят
тем, что спасал нашу жизнь, мне казалось не очень уместным вступать с  ним
в спор о смысле нашей  деятельности.  Я  считала  нашей  основной  задачей
вернуться сюда целыми и невредимыми.
     - И  тем  не  менее,  несмотря  на  то,  что  вы  не  знали,  как  он
отреагирует, вы позволили ему оставить этих двух полуразумных животных  на
свободе, чтобы они устроили спасательную экспедицию,  -  резко  проговорил
Хансен.
     Тут уж не сдержалась Логан.
     - А что я должна была с