ечи Лилит и затрясся, как в лихорадке. Потом - извержение, сразу
за которым, как в прошлый раз,  пришло  ощущение  грусти  и  пустоты.  Ему
показалось, что он - в гигантской подземной  пещере  и  не  видит  ничего,
кроме тонкого слоя из сухих листьев, осыпавшихся с погребальных венков. Он
с трудом заставил  себя  остаться  в  объятиях  Лилит.  Больше  всего  ему
хотелось откатиться в сторону и остаться одному. Он открыл  глаза.  На  ее
раскрасневшемся  лице  блестели  слезы  и  пот,  она  широко  улыбалась  и
буквально светилась изнутри.
   - Я люблю тебя, - негромко произнесла она.
   Смотритель замялся. Надо  было  что-то  ответить.  Первая  секунда  его
молчания зацепилась за вторую, вторая за третью, и все вместе они угрожали
задушить  вселенную.  Разве  мог  он  не  ответить?  Промолчать  было   бы
бесчеловечно.  Он  осторожно  дотронулся  до  нее,   чувствуя   себя   как
музыкальный инструмент - расстроенный, с ослабленными струнами.
   В конце концов он скороговоркой выдавил:
   - Я люблю тебя, Лилит.



30

   Можете спросить вы: - Кто сотворил  Детей  Лона?  Кто,  в  самом  деле,
сотворил Крага?
   И отвечу я вам, что это хорошие  вопросы,  что  эти  вопросы  правильно
заданы.
   Ибо должны понять вы, что все в мире осуществляется циклами: есть  цикл
Лона и цикл Автоклава, и один цикл предшествует другому, и без Детей  Лона
не появились бы на свет Дети Автоклава.
   И человек по имени Краг, Творец Детей Автоклава,  принадлежит  к  Детям
Лона.
   Но  человек  по  имени  Краг  -  это  всего  лишь  один   из   аспектов
Крага-Творца, чье существование предшествует всему и чья Воля сформировала
все, который сотворил Детей Лона как предвестников появления на свет Детей
Автоклава. По этой причине должны отличить  вы  человека  по  имени  Краг,
который смертен и принадлежит к Детям Лона, от Крага-Творца,  чьему  плану
подчиняется все, так что даже если своим появлением на свет Дети Автоклава
обязаны человеку по имени Краг, произошло это в  соответствии  с  замыслом
Крага-Творца, который ниспосылает благодать, которому возносим мы хвалу.



31

   - Ты обещала рассказать мне, почему гаммы  все  время  упоминали  моего
отца. Краг-с-вами.  Краг-с-тобой.  Славься,  Краг.  Ты  так  ничего  и  не
объяснила.
   - Я объясню.
   - Когда?
   - Тебе придется опять переодеться альфой. Это гораздо  проще  показать,
чем объяснить.
   - Мы опять пойдем в Гамма-таун?
   Нет, говорит она, на этот раз нет.  Теперь  ограничимся  бетами.  Я  не
рискну показывать тебе церковь Валхаллаваген, потому что...
   - Вал...
   - Церковь Валхаллаваген. Это совсем близко отсюда. Туда ходят  молиться
почти все альфы из Остермальма. Обмануть своим маскарадом альф  тебе  вряд
ли удастся.  Но  провести  бет,  пожалуй,  тебе  под  силу.  Если  сумеешь
держаться с важным видом и вести себя тихо.
   Церковь. Молиться.
   - Значит, это религия?
   - Да.
   - Как она называете? Крагопоклонство?
   - Она никак не называется. О себе мы говорим, что исповедуем Веру.  Это
очень важно для нас, Мануэль. Наверное, это самая  главная  вещь  в  нашей
жизни.
   - Можно немного поподробнее...
   - Потом. Сейчас разденься, тебя еще надо перекрасить. Не  будем  терять
времени.
   - Это надолго?
   - Не больше часа. Не беспокойся, успеешь домой вовремя. Если это то,  о
чем ты беспокоишься.
   - Я должен быть по возможности честен с Клиссой. Она предоставляет  мне
свободу. Я не хочу этим злоупотреблять.
   - Хорошо, хорошо.
   Я раздеваюсь. Лилит опять делает  из  меня  альфу  Левитикуса  Прыгуна.
Костюм остался у нее с прошлого раза, странно,  что  она  не  вернула  его
Смотрителю. Как будто она знала, что маскарад повторится.
   - Прежде  чем  идти,  надо  тебя  кое-чему  обучить.  Во-первых:  людям
строжайше воспрещено входить в наши церкви, как немусульманам -  в  Мекку.
Насколько я знаю, ты будешь первым из Детей Лона, кто увидит нашу церковь.
   - Первым из?..
   - Из Детей Лона. Все вы - Дети Лона, мы - Дети Автоклава. Разве не так?
   - Ага. Но если провести меня в церковь - такое святотатство, почему  ты
идешь на это? Ты что, несерьезно относишься к вашим заповедям?
   - Очень серьезно.
   - Тогда почему?
   - Мануэль, я чувствую, что для тебя можно  сделать  исключение.  Ты  не
такой, как все. Помнишь, я  тебе  как-то  уже  говорила  об  этом?  Ты  не
относишься к андроидам как к существам, низшим по сравнению  с  человеком.
Мне кажется, что в глубине души ты всегда был на нашей стороне, просто сам
не отдавал себе в этом отчета.  Так  что,  по-моему,  не  будет  таким  уж
святотатством познакомить тебя с основами нашей религии.
   - Да... может, и так.
   - К тому же, ты - сын Крага.
   - А это тут при чем?
   - Увидишь, - сказала она.
   Я  был  польщен.  Заворожен.  Взбудоражен.  Немного  испуган.  Я   что,
действительно настолько  сочувствую  андроидам?  Можно  ли  мне  доверять?
Почему она нарушает одну из их главных заповедей?  Чего  она  пытается  от
меня добиться? Недостойная мысль. Она делает это потому, что любит меня. И
хочет разделить со мной свой мир.
   - Как бы то ни было, - говорит она, - помни, что все может  быть  очень
серьезно, если тебя обнаружат. Так что постарайся выглядеть  уверенно,  не
нервничай. Как в Гамма-тауне.
   - Есть какие-нибудь обряды, с которым  я  должен  быть  знаком?  Жесты,
понятные только посвященным?
   - Как раз  к  этому  я  и  перехожу.  Тебе  действительно  нужно  знать
несколько жестов. Один из них ты уже знаешь. Вот этот.
   - Левой ладонью: пах-грудь-лоб, раз-два-три.
   - Это знак "Славься, Краг", - говорит она, - он обозначает преклонение,
уважение... просто знак приветствия. Он делается, когда входишь в  церковь
и когда присоединяешься к молитве. Нелишне делать этот  жест  каждый  раз,
когда упоминается имя Крага. В общем-то он уместен когда угодно  во  время
молитвы, а также при встрече верующих андроидов за пределами церкви. Ну-ка
давай потренируемся.
   Раз-два-три.
   Славься, Краг.
   Быстрее. Раз-два-три. Раз-два-три.
   - Хорошо. Хорошо. Вот еще один важный жест. Он  обозначает  "Храни  нас
Краг" и делается,  если  ты  нервничаешь  или  сомневаешься.  Что-то  типа
"Господи, спаси". Во время церковной службы он делается каждый раз,  когда
в тексте просят Крага помочь нам, сжалиться над нами. Каждый раз, когда мы
_молим_ Крага о чем-то.
   - Значит, Краг - действительно ваш бог?
   - Вот этот жест.
   Она показала: ладони прижать к груди, потом развернуть  кисти  ладонями
наружу. Акт искреннего раскаяния:  Краг,  моя  душа  принадлежит  тебе!  Я
ничего от тебя не скрываю. Она сделала жест несколько раз, я  повторял  за
ней.
   - Еще один знак, - сказала Лилит. -  Знак  покорности  Воле  Крага.  Он
делается только один раз, когда ты заходишь в церковь и видишь алтарь. Вот
так. Опускаешься на одно колено и  протягиваешь  вперед  руки  -  ладонями
вверх.
   - Существенно, какое колено?
   - Нет. Давай попробуй.
   Я делаю знак покорности воле Крага. Я даже рад,  что  наконец-то  узнал
его. Такое чувство, что я всю жизнь был покорен воле Крага,  сам  того  не
подозревая.
   - Теперь проверим, не перепутал ли ты чего-нибудь, - говорит  Лилит.  -
Что ты делаешь, когда входишь в церковь?
   - Раз-два-три. Славься, Краг.
   - Хорошо. Потом?
   - Когда вижу алтарь, подчиняюсь  Воле.  -  Опустился  на  колено,  руки
вперед ладонями вверх.
   - Да. А дальше?
   - Когда по ходу службы Крага просят о каком-нибудь одолжении,  я  делаю
знак "Храни нас Краг". Ладони на грудь, потом  разворот  ладонями  наружу.
Также время от времени я делаю знак "Славься, Краг", когда упоминается его
имя.
   - Прекрасно, Мануэль, все должно пройти удачно.
   - Помнится, в Гамма-тауне ты показывала еще один знак, - говорю я.
   - Какой?
   Я поднимаю руки, развожу ладонями друг к другу  примерно  на  полметра,
сгибаю колени и вращаю бедрами, пытаясь изобразить нечто спиралевидное.
   - Ты делала этот знак в Гамма-тауне, - говорю я, -  перед  возбужденной
толпой.
   Лилит смеется.
   - Этот знак называется "Благословение Автоклава", - говорит она. -  Это
знак прощания и умиротворения. Он входит в погребальный  ритуал,  а  также
делается при  расставании  в  напряженной  ситуации.  Это  один  из  самых
священных знаков. Ты не очень удачно его показал. Понимаешь, этот знак как
бы имитирует структуру молекулы нуклеиновой кислоты - двойную спираль. Вот
так.
   Она показывает. Я пытаюсь повторить. Она смеется.
   - Прошу прощения, - говорю я, - но _так_ мое тело просто не гнется.
   - Этот знак требует некоторой тренировки. Но тебе все равно не придется
его показывать. Должно хватить "Славься, Краг" и "Храни нас Краг". Пошли.
   Мы  идем  по  обшарпанному  району,  который  когда-то,  наверное,  был
торговым центром Стокгольма. Центр не  настолько  кошмарно  аляповат,  как
Гамма-таун, и не проникнут атмосферой благородной древности,  как  квартал
Остермальм. Просто обшарпан.
   - А вот и церковь, - говорит Лилит.
   Перед нами явно бывший магазин, но  в  витринах  -  матовые  стекла.  У
двери, не занимаясь ничем определенным, стоят несколько бет. Просто  стоят
и все. Мы переходим улицу. Меня начинает трясти. А вдруг  меня  разгадают?
Что они сделают? Со мной? С Лилит?
   - Я - Альфа Левитикус Прыгун.
   Беты расступаются, делая знак "Славься, Краг". Глаза опущены -  значит,
уважают.  Социальная  дистанция.  Лилит  пришлось   бы   проявить   чудеса
изобретательности, не будь я примерно такого же сложения, как все альфы  -
высокий, худощавый. Моя уверенность растет. Я даже отвечаю одному  из  бет
знаком "Славься, Краг".
   Мы входим в церковь.
   Большое круглое помещение. Ни одного сиденья. Толстый мягкий  ковер  из
квазиорганики, уже  изрядно  вытертый.  Полумрак.  Входя,  чуть  не  забыл
сделать "Славься, Краг". Раз-два-три.
   Небольшой вестибюль. Еще два шага,  и  я  впервые  вижу  алтарь.  Лилит
приседает на одно колено, изображает Покорность Воле. Мне не  понадобилось
приседать - я просто упал от изумления.
   Алтарь:  огромный  параллелепипед  живой  розовой  плоти,   сидящий   в
неглубокой пластиковой ванне, покрытой сложным орнаментом. В ванне  бурлит
лиловая жидкость, иногда даже перехлестывая через эту гору розового  мяса,
размером, наверное, метра два на три.
   Над алтарем - голограмма моего отца. Сходство  абсолютное.  Изображение
анфас в полный рост, в натуральную  величину,  губы  сурово  сжаты,  глаза
сверкают. Это вам не бог любви. Тут ощущается сила. Железный человек.  Это
голограмма, поэтому, где бы ты ни  находился  в  церкви,  Краг  все  время
смотрит прямо на тебя.
   Я падаю не колено. Я вытягиваю руки. Ладонями вверх.
   Покорность Воле Крага!
   Я ошеломлен. Мне многое рассказали заранее, но я все равно ошеломлен.
   - И так по всему миру? - спрашиваю я. - Андроиды молятся моему отцу?
   - Да, - еле слышно шепчет она в ответ. - Да. Мы  воздаем  ему  должное.
Славься, Краг.
   Человек, которого я знал всю  жизнь  -  строитель  башен,  изобретатель
андроидов, - Бог? Я с трудом подавляю хохот, который душит меня. А я  кто,
бог-сын? Для этой роли я  никак  не  подхожу.  Мне  здесь  явно  никто  не
поклоняется. Я как мысль, пришедшая слишком поздно, я же не  вписываюсь  в
теологию.
   Мы поднимаемся на ноги. Еле заметным кивком  Лилит  направляет  меня  в
дальний темный угол. Там мы опускаемся на колени.  В  темноте  мне  как-то
уютней.  В   церкви   десять-двенадцать   андроидов,   все   беты,   кроме
единственного альфы, стоящего спиной к нам на коленях возле самого алтаря.
Может, думаю я, если здесь есть еще один  альфа,  я  не  так  чтобы  очень
бросаюсь в глаза? Входят еще несколько бет, делают знакомый жест.  На  нас
никто не обращает внимания. Социальная дистанция.
   Такое впечатление, что каждый сосредоточенно молится про себя.
   - Лилит, это и есть служба?
   - Еще нет. Мы пришли немного рановато. Сейчас увидишь.
   Меня буравят глаза Крага. На голограмме он действительно похож на бога.
Я дерзко отвечаю на его взгляд. Что он сказал бы, узнав обо всем этом?  Он
бы расхохотался. Измолотил в щепы письменный стол  от  восторга:  "Краг  -
бог! Иегова Краг! Симеон Аллах! Неплохо, черт  возьми!  Почему  бы  им  не
поклоняться мне? Я ведь сделал их, разве не так?"
   Глаза мои  постепенно  привыкают  к  полумраку,  и  я  начинаю  изучать
орнамент на стенах. Это  вовсе  не  абстрактный  узор,  как  мне  поначалу
показалось. Нет, теперь я  различаю  буквы  алфавита,  которые  бесконечно
повторяются, покрывая собой каждый сантиметр  стен.  Не  весь  алфавит.  Я
пробегаю глазами по строчкам и вижу только А, У, Г  и  Ц  во  всевозможных
сочетаниях. Например:
   АУА АУГ АУЦ АУУ ГАА ГАГ ГАЦ ГАУ ГГА ГГГ ГГЦ ГГУ
   ГЦА ГЦГ ГЦЦ ГЦУ ГУА ГУГ ГУЦ ГУУ ЦАА ЦАГ ЦАЦ ЦАУ
   И так далее, и так далее.
   - Лилит, - спрашиваю я, - что это за узор?
   - Генетический код, - говорит она. - Триплеты РНК.
   Ах да. Я вдруг вспоминаю девушку-слоубиманку в Гамма-тауне: ГААГАГГАЦ.
   - Так вот эта комбинация букв на стене - молитва?
   - Священный язык. Как латынь для католиков.
   - Понимаю.
   На самом деле я не понимаю ничего. Просто со всем соглашаюсь.
   - А из чего сделан алтарь? - спрашиваю я.
   - Из плоти. Синтетической плоти.
   - Живой?
   - Разумеется. Прямо из автоклава, в точности как я или  ты.  Пардон,  к
тебе это не относится. В точности как я. Гора живого синтетического мяса.
   - Но  как  она...  оно...  живет?  У  него  же  наверняка  нет  никаких
внутренних органов.
   - Питательные вещества поступают из  резервуара  под  ним.  Инъекциями.
Алтарь действительно живет. Растет. Время от времени его  приходится  даже
подравнивать. Он символизирует наше происхождение. Не  твое.  Наше.  Такой
алтарь есть в каждой церкви. Тайно выращенный на  заводе.  И  под  большим
секретом оттуда вывезенный.
   - Как бракованные?
   - Да, как бракованные.
   -  А  мне  показалось,  что  на  заводе  в  Дулуте  недремлющая  служба
безопасности, - говорю я.
   Лилит подмигивает мне. Я начинаю ощущать себя участником заговора.
   Из еле заметной двери за алтарем появляются трое андроидов. Двое бет  и
альфа, все в длинных парчовых накидках, расшитых стилизованным  орнаментом
из тех же четырех букв. Я понимаю, что  это  священники.  Сейчас  начнется
служба. Трое новоприбывших встают на колени у алтаря,  все  вокруг  делают
сначала знак "Славься, Краг", потом "Храни нас Краг". Я повторяю за всеми.
   - Это священники? - спрашиваю я.
   - Не совсем, -  отвечает  Лилит.  -  У  нас  нет  священников  в  вашем
понимании. У нас есть разные касты, представители  которых  играют  каждый
свою роль в разных ритуалах. Вот этот - альфа Хранитель. Он входит в транс
и напрямую общается с Крагом. Двое бет - экстраполяторы. Они усиливают его
эмоциональное состояние. Во  время  других  ритуалов  службу  могут  нести
Поглощающие,  Трансцендеры,  Защитники,  а  ассистировать  -   Уступающие,
Жертвующие или Отвечающие.
   - А ты какой касты?
   - Отвечающая.
   - А Тор Смотритель?
   - Хранитель.
   Альфа у алтаря начинает декламировать нараспев:
   - ЦГУ, УУЦ, УЦА, ЦГА. ЦЦГ, ГЦЦ, ГАГ, АУЦ.
   - И что, вся служба будет так зашифрована?
   - Нет. Это только для того, чтобы установить раппорт.
   - Что он говорит?
   Двое сидящих перед нами бет оборачиваются. Глаза их гневно  горят,  они
хотят потребовать, чтобы мы умолкли. Увидев, что мы альфы, они прикусывают
языки.
   - Он говорит, - шепчет Лилит мне на ухо, - Краг вводит нас в этот  мир,
и к Крагу мы возвращаемся.
   - ГГЦ, ГУУ, УУЦ, ГАГ.
   - Краг - наш творец, наш защитник и наш спаситель.
   УУЦ, ЦУГ, ЦУЦ, УГЦ.
   - Краг, мы молим тебя вывести нас на свет.
   Я не могу разгадать шифр. Он кажется  совершенно  бессмысленным.  Какой
символ обозначает Крага? Как работает грамматика? Об этом спрошу у Лилит в
другой раз. На нас снова оборачиваются: уж эти болтливые альфы там, сзади;
никакого уважения.
   Экстраполяторы  слаженно  выводят  низкие   гудящие   ноты.   Хранитель
продолжает декламировать. Лилит начинает эхом вторить ему  -  наверное,  в
этом и заключаются  ее  обязанности  как  отвечающей.  Огни  почти  совсем
меркнут, потом ярко разгораются.  Изображение  Крага  начинает  светиться,
глаза проникают глубоко мне в душу.
   Теперь я понимаю добрую половину слов службы.  Перемежая  обычную  речь
шифром,  они  просят  Крага  спасти  Детей  Автоклава,  дать  им  свободу,
возвысить до уровня Детей Лона. Они  воспевают  тот  день,  когда  Лоно  и
Автоклав, Автоклав и Лоно станут одним  целым.  Бесконечно  повторяя  жест
"Храни нас Краг", они умоляют его о милости. Краг! Краг! Краг! Краг! Краг!
Вся их религия построена на представлении о милосердном Краге.
   Я  наконец-то  начинаю  понимать.  Это  движение  за  равенство!  Фронт
освобождения андроидов!
   - _Краг, господин наш, возведи нас к по праву принадлежащему нам  месту
рядом с нашими братьями и сестрами по плоти_.
   _Краг, даруй нам спасение_.
   _Краг, положи конец нашим мучениям_.
   _Хвала Крагу_.
   _Слава Крагу_.
   Похоже, служба  приближается  к  кульминации.  Все  поют,  декламируют,
жестикулируют, делают знаки, каких я никогда  не  видел.  Лилит  полностью
поглощена молитвой. Я чувствую себя одиноким  неверным,  вторгшимся  туда,
где ему делать нечего, туда, где андроиды молятся своему создателю, своему
богу - моему отцу. Все более и более длинные фрагменты службы произносятся
только шифром, но обычные слова продолжают прорываться. Краг, снизойди  до
нас и освободи нас. Краг, благослови нас. Краг, когда  же  кончится  время
испытания? Краг, ты нам нужен. Краг Краг Краг Краг Краг. С каждым Крагом я
подскакиваю, я чувствую  зуд  между  лопаток.  Ни  о  чем  подобном  я  не
подозревал. Как им удается сохранить все в тайне? Карг - бог. Мой  отец  -
бог. И я тоже Краг. Если Краг умрет, кому они будут поклоняться?  Впрочем,
как может умереть бог? Входит ли в веру представление о  воскрешении?  Или
земной Краг -  это  только  мимолетное  проявление  истинного,  верховного
Крага? Некоторые строчки службы наводят меня на эту мысль.
   Теперь они все тянут оглушительным хором:
   - ААА ААГ ААЦ ААУ Крагу.
   АГА АГГ АГЦ АГУ Крагу.
   АЦА АЦГ АЦЦ АЦУ Крагу.
   Они предлагают ему весь генетический код, строчку за строчкой. Я  слежу
глазами по орнаменту на стене. Вдруг до меня доносится собственный голос:
   - ГАА ГАГ ГАЦ ГАУ Крагу.
   ГГА ГГГ ГГЦ ГГУ Крагу.
   Лилит поворачивается ко мне и улыбается. Она раскраснелась, возбуждена,
как при сексуальном экстазе. Она одобряюще кивает мне.
   Я пою громче:
   - ГЦА ГЦГ ГЦЦ ГЦУ Крагу.
   ГУА ГУГ ГУЦ ГУУ Крагу.
   Литургия  длится  и  длится  в  какой-то  странной  тональности;  такое
впечатление, что андроиды раскладывают музыку не по нотам, а в  совершенно
другой системе, но все звучит удивительно слаженно.  Впрочем,  я  довольно
легко подстраиваюсь под них и допеваю до самого конца:
   - УУА УУГ УУЦ УУУ Крагу.
   Мы поднимаемся с колен. Мы подходим к алтарю.  Встаем  плечо  к  плечу,
слева ко мне прижимается Лилит, справа какой-то бета, мы кладем ладони  на
эту груду живого мяса. Она теплая, мокрая и дрожит  под  нашими  пальцами.
Подстроившись под ритм этой вибрации, мы скандируем:
   - Краг, Краг, Краг, Краг, Краг.
   Служба окончена.
   Несколько андроидов,  построившись  в  колонну,  уходят  сразу.  Другие
задерживаются немного передохнуть. Я чувствую  себя  смертельно  уставшим,
хотя почти не принимал участия в церемонии. На несколько  минут  я  ощутил
небывалый эмоциональный подъем. А говорят, что в наш век  религия  мертва,
не более чем занятный старый обычай, давно канувший в Лету.  Но  не  среди
андроидов. Они верят в высшие силы и в действенность молитв.  Они  думают,
что Краг слышит их. Слышит ли их Краг? Слушал ли он их  когда-нибудь?  Они
верят  в  это.  Даже  если  сейчас  Краг  не  слышит  нас,  говорят   они,
когда-нибудь он нас услышит. И освободит о