овала себя
маленькой девочкой. Все двери послушно распахивались перед ней и так же
почтительно, не скрипнув, закрывались, когда она проходила мимо. Это
походило на сон, на старую сказку, слышанную в детстве. Зоя обошла всю дачу
и убедилась, что, кроме нее, там не было ни души. Хоть бы залаяла собака или
спрыгнула с дивана разбуженная кошка!
     Заколдованная дача!
    В то же время Зоя не могла отделаться от смущения, что на даче еще
кто-то есть - кто-то невидимый, следящий за каждым ее шагом.
    Эти тщательно упрятанные в стены механизмы, раскрывающие перед ней
двери, зажигающие свет во всех темных углах, едва она к ним приближалась,
эти невидимые слуги, молча и непрерывно угадывающие ее желания, создавали
впечатление присутствия одушевленных существ.
    "Однако, - подумала Зоя, остановившись перед буфетом, створки которого
немедленно раскрылись, как только она протянула руку (ей захотелось
дотронуться до изящной резьбы), - при такой предупредительности со стороны
всей здешних дверей проникнуть в дачу ничего не стоит. А ведь здесь есть
ценные вещи: чертежи, макет какого-то, по-видимому- важного сооружения...
Разве только этот буфет закричит "караул", если из него взять что-нибудь!"
    Она протянула для пробы руку к сухарнице. Но буфет не стал поднимать
из-за этого шума. Наоборот, полка, на которой стояла сухарница, чуть
выдвинулась, чтобы удобнее было брать с нее вещи.
    - Потрясающе, - прошептала Зоя. - Я, кажется, скоро начну разговаривать
с этими вещами. Они услужливы до невозможности... - Слышите вы, - крикнула
она, обратившись к буфету, - вы бесподобны! И вообще все здесь замечательно,
но, извините меня, и страшно легкомысленно... Да, да, уважаемый Андрей
Николаевич Бобров, вы, сочинивший все эти забавные штуки, большой ребенок.
Вы играете в эти игрушки. И они забавляют вас, как моего братишку Толю увлек
маленький, но "всамделишный" комбайн... В каждом мужчине, должно быть, сидит
мальчишка, которому до седых волос будут нравиться разные фокусы-покусы, в
которые заложена техника...
    Гудок автомобиля прервал ее речь. Выглянув в окно, Зоя увидела, что к
воротам подъезжает низенький лимузин зеленого цвета. Она выбежала на
веранду.
    - Наконец-то изволил пожаловать! - она вздохнула с облегчением, - Но
кому он дал сигнал? Ведь в даче никого нет! Мне? Спасибо за предупреждение.
Что он мог в самом деле подумать, увидя меня, хозяйничающую на даче? Или на
даче есть все-таки человек, присутствия которого я не заметила? А я-то
думала, что я здесь одна.
    Но в ответ на гулок автомобиля никто не вышел. Ворота раскрылись,
зеленая машина, не останавливаясь, въехала в них и, сделав разворот,
подкатила к крыльцу.
    "Интересно, какой он из себя, - подумала Зоя. - Сейчас он выйдет..."
    Прошла минута. Машина стояла на месте. Из нее никто не появлялся.
    Зоя, недоумевая, смотрела на низкий лимузин. Затем медленно спустилась
по ступенькам и приблизилась к машине.
    "Если гора не идет к Магомету, - пожала она плечами, - придется идти к
горе. Он ухитрился замешкаться даже в машине".
    Но по мере того как Зоя подходила к зеленому лимузину, брови ее
поднимались все выше. Она обошла вокруг машины, заглядывая сквозь окошки
внутрь.
    В машине никого не было. На переднем сиденье лежали перчатки с кожаными
манжетами - обычные шоферские краги. На заднем - портфель и шляпа.
    Лимузин, как будто это не он сейчас шурша по песку подкатил к даче,
стоял как мертвый.
    Сама! Да, машина подъехала сама... Зоя поднесла руку ко лбу. Она
вспомнила, что инженер должен был ехать на электростанцию. Может быть,
машина подана для него? Если инженера слушаются все вещи, почему бы и
автомобилю не явиться за ним в положенный час!
    Значит, инженер все-таки на даче! Но Зое только что весьма обстоятельным
образом убедилась, что она единственный ее обитатель.


                         5. СНОВА ЗЕЛЕНЫЙ ЛИМУЗИН


    Прошло пять или десять минут. Зоя терялась в догадках.
    Мысль о том, что машина была прислана специально за ней, сейчас же
отпала. Уж, конечно, если бы инженер, почему-либо не сумевший явиться сам,
вздумал совершить по отношению к ней такую галантность, дверца автомобиля
сама бы открылась и голос аппарата, спрятанного где-нибудь за обшивкой,
пригласил бы ее занять место... Кроме того, портфель и мужская шляпа на
заднем сиденье были необъяснимы.
    Зоя находилась в большом раздумье. Ожидать инженера на даче не имело
смысла, а возвращаться домой, она чувствовала, было бы попыткой отмахнуться
от сомнений, которые начинали беспокоить ее. Что же, в самом деле, случилось
с хозяином дачи? Если он также вежлив, как его разговаривающие вещи, он
должен был явиться к назначенному им самим времени. Забыть он не мог -
исполнительный секретарь, конечно, вовремя ему напомнил обо всем. И потом
эта машина, шляпа, портфель...
    А может быть, автомобиль все-таки прислан за ней?
    Поколебавшись, Зоя решила ехать в этой машине. Куда? На поиски Боброва.
Может быть, с ним что-нибудь случилось и ему нужна помощь.
    Поборов волнение, Зоя нажала ручку и, открыв дверцу, уселась на сиденье
водителя.
    Она откинулась на спинку и подождала немного. Ей показалось на какое то
мгновение, что вот машина сейчас сама тронется с места и повезет ее к
Боброву.
    Но машина стояла, как будто это был самый обыкновенный автомобиль. И Зоя
решила обращаться с ней именно, как с обыкновенным автомобилем. Она завела
ключом мотор, перевела рычаг, надавила педаль акселератора и, ловко
развернувшись на песчаном пятачке у крыльца, направила машину к воротам...
Гудок. Ворота раскрылись, как будто того и ждали, и Зоя очутилась на
асфальтовой дорожке, которая ответвлялась от шоссе к даче инженера...
    Куда же ехать? Конечно, на электростанцию, где инженера ждали. Она
знала, где находилось Быстринское водохранилище.
    Машина шла легко, послушно и отзывчиво подчинялась управлению. Мимо
проносились прозрачные березовые рощи, наполненные солнечным светом и
трепетаньем листьев; поля, усеянные цветущим клевером, темный бор, дохнувший
на Зою смолистым воздухом.
    Быстрая езда подняла настроение девушки. Но какая-то неотвязная мысль
преследовала ее, и Зоя мучилась тем, что никак не может вспомнить, что это
такое. И вдруг вспомнила. Гудок! Ну, конечно: когда она выезжала из ворот
дачи, они распахнулись как она хорошо помнит, от автомобильного гудка. Но
кто же сигналил? Сама Зоя не прикасалась к кнопке. Этот раздавшийся вдруг
сигнал удивил тогда ее на миг, но занятая другими мыслями, она не обратила
на него особенного внимания. Столько было всяких странностей, что еще одна
казалось почти естественной.
    Так, значит, это была все-таки "живая" машина, обладающая голосом,
который она издает сама по собственному желанию.
    Зоя так задумалась, что не заметила, как угрожающе быстро стала
вырастать задняя стенка грузовика, ехавшего впереди. Она и совсем не
обнаружила бы опасности, если бы машина которую она вела, не издала вдруг
громкий рев.
    Зеленый лимузин настойчиво гудел, предупреждая идущий впереди грузовик,
а может быть и Зою.
    Зоя подняла голову и ошеломленно смотрела на остановившийся впереди
грузовик. Двое рабочих стояли в кузове и, размахивая руками, кричали что-то
ей. Еще миг - и замешательство Зои обошлось бы ей очень дорого, но она
почувствовала вдруг, как рулевое колесо поворачивается вместе с ее руками,
лежащими на нем, и машина сама берет влево - по всем правилам обгона. Это
было сделано вовремя. Зоя спохватилась и уже сама докончила маневр,
правильно начатый машиной. Ей показалось на миг, что чьи-то невидимые руки,
более сильные, чем ее, вмешались в управление автомобилем. Завизжали
тормоза, хотя Зоя не успела тронуть педаль, рычаг скорости потянул ее руку и
переключил автомобиль на малый ход.
    - Эй, лихач! - крикнул один из рабочих, свесившись с кузова грузовика. -
Ослеп что ли? - Но разглядев за рулем Зою, с удивлением и уважением в голосе
добавил - Ловко вывернулась! Ай да девушка!
    Но Зоя не обратила на обидную реплику никакого внимания. Она ехала на
сбавленной скорости, сбавленной самой машиной, и пыталась объяснить себе
случившееся.
    "Ну, гудок - это ерунда! - успокаивала она себя. Не так уж трудно
устроить, чтобы он гудел, если впереди покажется препятствие. Сейчас даже
детские игрушки такие выпускаются".
    Но эта странная "сообразительность" машины, которая сама и так вовремя
свернула влево, чтобы избежать столкновения, - как ее объяснить? Зоя
невольно покосилась назад: может быть, Бобров сидит сзади и это он вовремя
пришел ей на выручку? Машина могла иметь и двойное управление - это было в
духе любящего удобства инженера. Но сиденье сзади было пусто. По-прежнему на
старом месте лежал портфель, затянутый ремнями. Только серая шляпа,
по-видимому от резкого толчка при повороте, откатилась в угол.
    "Впрочем, - думала она через минуту, - и в этих "действиях" машины нет
ничего удивительного. Если можно заставить гудеть сигнал, почему нельзя
устроить так, чтобы включался механизм, действующий на руль? У Толи был
игрушечный автомобиль, который не падал со стола: каждый раз, подойдя к
краю, он сам сворачивал в сторону. Это тоже игрушка, только для взрослого
мальчика, которого зовут инженером Бобровым".
    Но Зоя сознавала, что это была не совсем игрушка. Как-никак, а машина
если не спасла Зое жизнь, то, во всяком случае, избавила ее от серьезной
неприятности. Правда, и растерянность Зои была вызвана отчасти самой машиной
- этой историей с гудком. "В общем мы квиты", подытожила Зоя.
    После того как она нашла разумное объяснение действию вещей, которыми
окружил себя Бобров, ей стало как-то легче. Она ни минуты не сомневалась в
том, что такое объяснение существует, но все же эти маленькие приключения,
происшедшие за последний час, оказывали известное психологическое действие.
Зоя, как истая журналистка, была впечатлительна и не лишена полета фантазии.
Ей вспомнился роман, который она читала в детстве, о том, как машины подняли
бунт против своего творца - человека. Честное слово, человеку, жившему
несколько десятков лет назад, очутись он вдруг в положении Зои, показалось
бы, что вещи инженера Боброва обладают способностью самостоятельного
поведения. Правда, они хорошо повинуются своему хозяину и добросовестно
служат даже его гостям, но - чем чорт не шутит, - в какой-нибудь недобрый
час вдруг возьмут и выйдут из подчинения. Что будет делать тогда Бобров
среди возмутившихся буфетов, ругающихся шкафов и куда убежит он от
взбесившегося зеленого автомобиля?
    Зоя представила себе сцену: Бобров убегает от машины, гоняющейся за ним
по саду - и рассмеялась.
    Чего только не выдумывали романисты про будущее, ожидающее человечество!
И люди-невидимки, и мыслящие вещи, и четвертое измерение.
    А на самом деле будущее оказалось совсем другим: в сто раз лучше, чем
воображали самые смелые фантасты. Все наоборот: это мир свободных людей,
которые создают машины, подчиняющиеся человеку, облегчающие его жизнь,
сберегающие его время.
    Надо было признать, что Бобров сумел окружить себя целым штатом таких
услужливых механизмов.


                        6. СТАНЦИЯ СИСТЕМЫ БОБРОВА


    С гребня плотины, по которой проезжала Зоя, были видны синь
водохранилища, заключенного в рамку розового камня, и темный лес на
горизонте. В эпоху пятилеток советские люди научились строить прочно и
красиво. Красота стала одним из неотъемлемых требований, которые
предъявлялись к любому сооружению. После того как инженеры заканчивали все
расчеты, приходил художник и помогал конструкторам облечь их формулы в
гармоничные линии. План завода не утверждался, пока художественный совет не
заявлял, что в предложенном варианте новостройка удачно "вписывается" в
окружающий пейзаж. Если же пейзаж не удовлетворял строителей, они его
переделывали.
    Давно ушли в безвозвратное прошлое закопченные кирпичные коробки, унылые
длинные корпуса с пыльными выбитыми стеклами - фабрики и заводы
дореволюционных времен. Они сохранились кое-где вместе со старыми хибарками,
как музейные памятники, живая иллюстрация к истории: вот в каких условиях
жил и работал трудящийся люд до Великой Октябрьской социалистической
революции.
    А вокруг стояли светлые новые корпуса простых, но благородных форм. "Для
народа - все что есть лучшего"; "Место труда - место творчества."; "Человек
- творец. Только творческий труд приносит радость", - ходили крылатые
выражение.
    Да, это была эпоха невиданного взлета творчества.
    Зоя припоминала все это потому, что только вчера читала статью о планах
ближайших десяти-пятнадцати лет. Поистине открывались головокружительные
перспективы. "Но жизнь, - думала Зоя, - окажется еще ярче и интереснее, чем
рассказано в этой бесспорно талантливой статье. Нелегко описывать будущее,
когда и для настоящего-то часто не хватает слов. Только одни журналисты
знают, как трудно, располагая всем богатством русского языка, выбрать из
двухсот тысяч входящих в него слов такие, которые передавали бы читателям в
полной мере всю грандиозность совершаемых в нашу эпоху дел и чувств людей -
творцов новой жизни. А ведь по нынешним книгам и журналам, по страницам
сегодняшних газет потомки будут судить о великих днях. Нелегок и
ответственен труд журналиста". Так думала Зоя.
    Машина въехала на плотину. У Зои возникло ощущение, что стихии внезапно
поменялись местами: озеро поднятое так высоко, что вода оказывается выше
суши, расположенной далеко внизу по другую сторону плотины. Кажется, что
вот-вот уйдет из-под колес плотина - и повиснешь в воздухе над рекой,
вырывающейся внизу из донных отверстий.
    На плотине стояла кучка просто, но красиво одетых людей, судя по
полуспортивным костюмам - туристы. Один показывал рукой в сторону станции, -
видимо, объяснял что-то остальным.
    В стороне под большим зонтом, на низком табурете сидел человек в
просторной парусиновой блузе. Перед ним стоял мольберт, и время от времени
человек подносил к холсту кисть, делая осторожные движения.
    По крутому, спиральному спуску, ловко виражируя вдоль гранитного
бортика, Зоя пригнала машину к зданию станции.
    Высокие окна, начинающиеся почти от земли и затянутые узорчатой решеткой
художественного литья, ребристые колонны по углам, подпирающие плоскую крышу
с фигурным карнизом, фонтан на квадратной площадке возле станции: глыба
гранита и на ней тритоны, испускающие струи воды, - вот что она увидела.
    Оставив машину у цветника около фонтана, Зоя подошла к зданию, ища
глазами дверь с надписью "Дежурный инженер", "Вход" или еще что-нибудь в
этом роде. Ей пришлось обойти станцию с трех сторон. С четвертой стороны
подступа не было: огромные бетонные трубы, подводящие воду, были точно
врезаны в тело здания.
    Никаких признаков служебного входа. Оставались большие двери, которые,
как думала вначале Зоя, служили не для повседневных целей. Высокие, под
самый карниз здания, половинки, закругленные наверху, походили на ворота,
сделанные из металла и цветного стекла. Эти ворота раскрывались, наверное,
тогда, когда через них внутрь здания были доставлены машины - турбины и
генераторы, и в следующий раз они раскроются, когда наступит пора менять или
ремонтировать изношенное оборудование.
    Неужели инженеры и техники, рабочие и уборщики, люди, работающие на
станции, пользуются этим входом ежедневно? Не слишком ли это хлопотно, даже
если все это великолепие приходит в действие от нажатия простой кнопки?
    Ну, конечно, же! Как это она сразу не догадалась? Раз инженер Бобров
имеет какое-то касательство к объекту, здесь должна быть кнопка. Нужно найти
эту кнопку, нажать ее, и тогда появится дежурный инженер или, во всяком
случае, послышится его голос.
    Зоя приблизилась к парадным дверям. Кнопка должна быть где-то здесь.
Бобров, конечно, выбрал место для нее так, чтобы она бросалась в глаза. Но
вместо кнопки Зоя увидела в воротах большую замочную скважину. Она как бы
подчеркивала, что ворота отпираются редко. В самом деле, не очень-то удобно
ежедневно, приходя на работу, отпирать дверь килограммовым ключом!
    Зоя стояла перед дверями - воротами в недоумении. Как же проникли внутрь
участники совещания? Ведь оно (она взглянула на ручные часики) началось
минуту назад.
    Подойдя к окну, Зоя приложила к лицу ладони и заглянула через стекло.
Двухсветный зал был пуст, если не считать трех огромных машин, вертикальные
валы которых вращались с бешеной скоростью. Временами казалось, что они не
вращаются, а застыли сверкающими колоннами: не было слышно никакого шума, не
передавалось ни малейшей дрожи зданию. Протертые до блеска, тепло
отсвечивали белые и желтые плитки кафельного пола.
    Здесь делать ей было нечего.
    Обернувшись, Зоя увидела милиционера; он не спеша приближался по
короткой набережной. Его внимание, видимо, привлекла эта девушка-туристка,
вот уже четверть часа осматривающая станцию.
    - Любуетесь? - спросил он вежливо, прикладывая руку к козырьку фуражки.
Он оглядел Зою, ее машину, снова перевел взгляд на Зою и спокойно продолжал:
- Замечательное сооружение! А вы смотрели на панораму с плотины? Там есть
специальная площадка для туристов...
    - Скажите, как увидеть дежурного инженера? - перебила Зоя. - Он мне
очень нужен Я .. - и она протянула милиционеру свою корреспондентскую
карточку.
    - Дежурный, - услужливо сообщил милиционер, возвращая карточку, -
находится не здесь. Он в Черемше. Это километров шестнадцать отсюда. Вам
придется поехать вот по этой дороге, обсаженной голубыми елями. Кстати, по
пути увидите вторую станцию - она тоже очень красива.
    И он пожелал счастливого пути.


                                7. "У А С"


    Вторая станция отличалась от первой размерами и архитектурным
оформлением. Но она оказалась такой же безлюдной.
    Проехав еще километра три, Зоя увидела слева от шоссе довольно высокий
холм, а на его вершине, среди молодого дубняка, круглую башню. Флюгер в
форме изломанной молнии из какого-то нержавеющего цветного металла,
блестевший на солнце, не оставлял сомнений в том, что эта башня имеет
отношение к электричеству.
    И действительно, когда Зоя подъехала к башне, она увидела на фасаде три
большие буквы - "УАС", переплетенные в форме замка. "Управление
автоматическими станциями", - прочитала она на небольшой дощечке.
    Пожилой человек в белом фартуке трудился над грядками в саду, окружающем
круглое каменное здание; как выяснилось, он был садовником. По-видимому, в
порядке добровольного совместительства он взял на себя выполнение функции
привратника, справочного бюро и коменданта. Второй человек из штата
управления - диспетчер - находился в самой башне, в верхней ее части, в
большом круглом зале, куда Зою и направил садовник.
    Дежурный диспетчер сидел в круглом вращающемся кресле в центре зала и
вовсе не показался Зое таким уж занятым, как уверял ее привратник внизу.
    При входе Зои он приподнялся.

    - Что вы на меня так изумленно смотрите? - весело спросил он, видя, что
вошедшая, оглядев залу, остановила пытливый взгляд на нем.
    - Наконец-то я вижу на станции человека! - ответила Зоя в тон вопроса. -
В вашем хозяйстве это такая редкость! Надо прямо сказать, что машины у вас
встречаются гораздо чаще. Но я думала застать здесь совещание и среди его
участников инженера Боброва.
    - Совещание отменяется, - смущенно ответил молодой человек. - Разве вас
не предупредили? Какая досада! Вы уж извините, пожалуйста...
    - Я, собственно, и не была в числе приглашенных, - возразила Зоя. - Я
просто разыскиваю инженера Боброва и думала, что он здесь.
    - Боброву звонили, чтобы предупредить об отмене совещания. Но его не
было на даче. Кто-то ответил вместо него. И сказал, что передаст ему.
    Зоя вспомнила про механического секретаря. "Ах, так он не только
отвечает на звонки, но и запоминает сказанное и передает потом хозяину,-
подумала она.