В.САПАРИН
Рассказы

ДЕНЬ ЗОИ ВИНОГРАДОВОЙ
ХРУСТАЛЬНАЯ ДЫМКА
НЕПРЕДВИДЕННОЕ ИСПЫТАНИЕ
ОДНОРОГАЯ ЖИРАФА
СЕКРЕТ "СЕМЕРКИ"
СПИЧКА
ТАЙНА ЧЕРНОЙ КРЫШИ
УДИВИТЕЛЬНОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ



В.САПАРИН


                           ДЕНЬ ЗОИ ВИНОГРАДОВОЙ


                            1. ЗЕЛЕНЫЙ ЛИМУЗИН


    Низкий зеленый лимузин ничем не выделялся среди автомобилей, замерших у
перекрестка. Разве только тем, что колеса его заехали за разграничительную
черту - белую полосу, которая разделяла шоссе на две равные части.
    Прегрешение было небольшое. Но известно, как строги в своих требованиях
регулировщики уличного движения. Сержант Остапчук, дежуривший в этом
оживленном месте загородного шоссе, сделал знак водителю зеленой машины:
задержаться для объяснений. Вслед за тем свободным поворотом всего корпуса
милиционер двинул вперед застоявшийся поток машин.
    Вместе с другими тронулась и зеленая машина. Когда она огибала
Остапчука, тот нагнулся, чтобы сделать замечание непослушному водителю, но
увидел, что... шофера нет. Остапчук ясно различил баранку руля из пластмассы
нежно-кремового цвета и такие же шарики на концах рычагов, но больше ничего
не обнаружил.
    Был ясный летний полдень. Солнце заливало ослепительным светом ветровое
стекло и пустое переднее сиденье автомобиля. Лимузин проследовал мимо
ошеломленного милиционера и, прежде чем тот успел опомниться, укатил по
шоссе.
    Прошло всего полминуты, а Остапчук уже звонил на соседний пост: он
передал описание машины и категорически потребовал задержать ее.
    Но легко сказать: задержать. На следующем перекрестке регулировщик
повелительно поднял перед зеленым лимузином руку в белой перчатке. В то же
мгновение ему стала ясна необдуманность поступка: ведь лимузин, если верить
заявлению Остапчука, был без водителя. Смешно отдавать какие-то приказания
пустой машине.
    Но машина остановилась. Это сразу настроило регулировщика Серегина на
спокойный лад.
    "Остапчуку просто почудилось с жары... - решил он. - Или там сидит
лилипут?"
    Серегин сделал шаг к машине. Но едва опустилась рука милиционера, как
машина тронулась с места. Водитель, по-видимому, хотел уйти от неприятных
объяснений.
    Возмущенный милиционер преградил нарушителю путь, но зеленый лимузин не
собирался больше останавливаться. Блестящий радиатор с желтоватыми фарами
решительно нацеливался на живот милиционера. Тот стоял неподвижно в сознании
свое правоты. Машина надвигалась все ближе и ближе... Это было своеобразное
испытание нервов.
    Но водитель, существование которого отрицал Остапчук, не выдержал: не
доезжая двух шагов до милиционера, зеленый лимузин свернул в сторону.
    Серегин нагнулся - при его росте ему пришлось сложиться почти пополам, -
и заглянул под низкую крышу лимузина. На переднем сиденье лежали шоферские
перчатки и больше ничего. После Серегин утверждал, что видел собственными
глазами, как рычаг скорости сам передвинулся и пустой лимузин немедленно
прибавил ходу.
    Может ли человек стать невидимым? В фантастических повестях и
кинофильмах - да. Но в жизни...
    Милиционер снял фуражку и провел платком по лбу. Теплый ветерок обвевал
лоб; стая воробьев пронеслась мимо, напоминая об обыденных, реально
существующих вещах.
    Но Серегин недолго пребывал в оцепенении. Решительными шагами направился
к будочке, где висел телефон. Номер машины - первое, что нужно установить.
Второе - найти способ, чтобы задержать ее. В том, что машину нужно
задержать, сомнений не было. Серегин позвонил на несколько постов сразу.
    События развивались быстро. Зеленый лимузин миновал еще несколько
перекрестков, а уже не был выработан простой план, как остановить его. За
это время выяснилось, что машина на пустынных участках шоссе развивает
большую скорость, но немедленно сбавляет ее, как только подъезжает к
пересечению дорог или начинает догонять идущий впереди автомобиль. Она
аккуратно останавливалась перед светофором, если горел красный сигнал, и
терпеливо дожидалась разрешительного зеленого огня. Если идущая впереди
машина останавливалась, зеленый лимузин тоже застопоривал. Особое почтение
невидимому водителю внушала поднятая милиционерская рука в белой перчатке.
    На последнем обстоятельстве и был построен план. Для его осуществления
требовалось всего два человека. Один должен был держать машину на месте
поднятой рукой, другой в это время подойти к ней и переговорить с невидимым
шофером, а возможно, заодно и невидимым пассажиром: на присутствие
последнего намекали портфель и серая фетровая шляпа, которые лежали на
заднем сиденье.
    Можно было, конечно, попытаться остановить таинственную машину, обогнав
ее на другом автомобиле и загородив дорогу. Но было замечено, что лимузин не
всегда останавливался перед препятствием. Если была возможность законного
объезда, он огибал препятствие и следовал дальше.
    Самый простой вариант - задержать подозрительную машину вместе с потоком
автомобилей перед светофором - отпал, так как впереди на протяжении тридцати
или сорока километров не было пересечений с железной дорогой, где стояли
светофоры.
    ... Небольшая засада поджидала зеленый лимузин на очередном
регулировочном посту. Три человека в милицейской форме вглядывались в каждую
подъезжавшую машину. На обочине шоссе трещал заведенный мотоцикл.
    Были известны уже номер машины и все ее приметы. Недоставало только...
самой машины. Среди подкатывавших к перекрестку автомобилей зеленого
лимузина не было.
    Старший инспектор вскочил на мотоцикл и с протяжным воем сирены помчался
навстречу потоку автомобилей. Он проехал не менее полусотни километров и
ничего не обнаружил. Странная машина словно провалилась сквозь землю.


                           2. ИНТЕРЕСНОЕ ЗАДАНИЕ


    Поезд почти беззвучно мчался вперед.
    Зоя Виноградова откинулась на спинку сиденья. Легкий ветер обвевал ее
лицо. Ветерок этот возникал где-то под потолком вагона, легкими струйками
обтекал все сиденья и исчезал в решетчатых отверстиях в полу. Окна были
плотно закрыты. Ни пыли, ни жары...
    Да, вот так живешь, работаешь и не замечаешь, как постепенно
оказываешься в будущем.
    Много ли прошло лет, а паровой дачный поезд, дымящий на остановках,
кажется уже анахронизмом - вроде конки.
    И сверкающая точка в высоте - движущаяся искорка в голубом небе,
оставляющая белый след - это огромная металлическая ракета, уносящая во
Владивосток кипы срочных посылок и свежие номера журналов, - кажется уже
обыденной. Сегодня же она будет на месте.
    А газеты? Центральные газеты вообще не доставляются больше в отдаленные
города по почте. Зое это хорошо знакомо. Изображение только что сверстанной
газеты, страница за страницей, из типографии в Москве передается по
бильдаппарату во все концы страны и принимается местными типографиями, где
приборы-автоматы быстро отливают стереотипы - точные копии московских.
"Правда" печатается одновременно в пятидесяти городах, и свежий номер читают
в день выхода во всей стране. Смешно в старых комплектах читать жалобы
подписчиков на то, что центральные газеты приходят на второй или третий
день.
    Думая обо всем этом, Зоя рассеянно поглядывала в окно. Бывают минуты,
когда начинаешь подводить итоги прожитой жизни. Такие мгновения раздумья
приходят иногда совершенно неожиданно: на заседании о котором нужно написать
отчет, при случайном пробуждении глубокой ночью или в поезде, как вот
сейчас, когда под монотонный, едва слышный стрекот колес прожитое
развертывается словно в мысленном кинофильме.
    ... Война. Зоя - тринадцатилетняя школьница. На ее плечи легли заботы о
домашнем хозяйстве, о младших братьях. Мать поступила на завод,
изготовлявший вооружение. "Может быть, и для нашего отца", - говорила она,
когда вечером, усталая, дожидаясь ужина, тихим голосом сообщала, сколько
снарядных колец выточила сегодня. Отец стал артиллеристом и ушел на фронт с
первого дня войны.
    Но вот победные залпы советских пушек возвестили об окончании великой
войны, которая принесла освобождение не только социалистической родине6 но и
народам других стран.
    Отец вернулся с золотой нашивкой ранения и тремя медалями и поступил на
тот самый завод, где во время войны работала мать. Теперь там выпускали
сельскохозяйственные машины. И мать тоже осталась на заводе. Старший брат
поступил в ремесленное училище.
    Однажды отец принес домой миниатюрную модель самоходного комбайна,
который он сконструировал вместе с другими инженерами завода. Комбайн,
попыхивая бензином, ходил по столу, стриг воздух ножами и энергично махал
крылаткой. Младший брат был очарован этой игрушкой, проревел целый вечер и
успокоился только тогда, когда ему подарили ее. Радость его была велика. Еще
бы! Такую машинку нельзя было купить ни в одном игрушечном магазине. Кто
знает, не с этого ли момента у него родилось желание по примеру отца быть
инженером, чтобы в будущем стать знаменитым машиностроителем.
    В будущем? Зоя улыбнулась. А разве она сама не мечтала о будущем! И вот
оно пришло. Окончен вуз, остались позади первые недели работы в редакции
большой газеты. Она поступила в отдел критики и библиографии, но заведующий
информацией, ознакомившись с некоторыми материалами, которые она давала и
для его отдела, сказал, что у нее задатки очеркиста.
    - Я слишком мало знаю жизнь, - возразила она на его предложение дать
большой очерк. - Я ведь прямо со школьной скамьи, а вузовская практика хотя
и дает много, но... жизнь так разнообразна, что... - Зоя замялась, но потом
выпалила свою мысль: - Очеркист, - сказала она убежденно, - должен делиться
с читателями новыми мыслями, а для этого нужен большой опыт не только
литературный, но и жизненный...
    Это была ее оценка работы очеркиста с точки зрения читателя.
    - Опыт, - засмеялся заведующий информацией, - приобретается. - Ему,
видимо, понравился задор молодой журналистки. - Приобретается при
столкновении с жизнью. Работая в газете, вы ознакомитесь с различными
сторонами жизни. А для начала я вам даю задание, которое поможет вам сразу
окунуться в мир современной техники. Собственно, вы ознакомитесь только с
одной ее отраслью, даже и того меньше, лишь с частицей того, что сделали в
этой отрасли советские инженеры. Но вы должны посмотреть все своими глазами.
Ведь мы о многих вещах знаем только из специальных книг и статей; совсем
другое дело - видеть эти вещи. Вот ознакомьтесь с ними, так сказать в
натуре, сумейте их увидеть и расскажите читателю так, чтобы и он их видел.
    Задача была непростая. Зоя это понимала. Тем не менее, она согласилась.
Не в ее характере было отказываться от задания только потому, что оно
трудное.
    Но она понимала вместе с тем, что держит серьезное испытание, - может
быть, самое серьезное из всех, что встречались до сих пор на ее пути к
овладению профессией, - и ее, естественно, заботило, как она справится с
ним.
    Волновало и предстоящее знакомство с интересными людьми и их работой.
Заведующий информацией намекнул на то, что Зоя увидит, вероятно, и такое, о
чем еще нигде не писали: последние новинки, изобретенные Бобровым и его
инженерами.
    Кто знает, какие еще мысли пришли бы в голову молодой журналистке, если
бы поездное радио не напомнило, что ей пора выходить.


                          3. В ГОСТЯХ У ИНЖЕНЕРА


    За высоким решетчатым забором, в глубине густого сада стояла невысокая
одноэтажная дача с большой верандой.
    "Дача ј 3 инженера Боброва" было написано на матовом шаре, укрепленном
на верхушке столба.
    Калитка оказалась запертой. Никаких признаков замка или запора: должно
быть, запирающее устройство помещалось внутри.
    "Нет даже замочной скважины для ключа, - удивилась Зоя. - Как же сам
инженер попадает к себе на дачу?"
    Но тут она заметила на столбе кнопку.
    "Есть звонок, - подумала она, нажимая пуговку, - значит, есть и люди.
Может быть, сам инженер выходит отпирать свою мудреную калитку?
    - Кто там? - раздался голос совсем близко от Зои.
    Она вздрогнула от неожиданности. Голос слышался от... столба, перед
которым она стояла.
    - Это я, Зоя Виноградова, - ответила Зоя, машинально обращаясь к столбу.
    Зоя запнулась. Разговаривать со столбом ей показалось немного смешным.
Да, пожалуй, это было и не очень вежливо со стороны инженера - заставлять
гостей отвечать на вопросы дубового привратника. Зоя разглядела в столбе
глубокое отверстие, забранное решеткой. Ниже было еще отверстие, затянутое
сеткой "Это микрофон, - догадалась она, - а там динамик"
    - Пожалуйста, войдите, - сказал вежливо столб, и вслед за тем калитка
распахнулась, как бы приглашая гостью в сад.
    Зоя сделала несколько шагов по песчаной дорожке и услышала позади себя
легкий щелчок. Она оглянулась: калитка захлопнулась на какой-то внутренний
запор.
    У крыльца дачи ее ждала запертая дверь.
    "Это уже становится скучным, - подумала она - Опять переговоры? На этот
раз с дверью?" Но дверь распахнулась, едва Зоя ступила на первую ступеньку
невысокого крылечка.
    Оставалось только войти внутрь.
    - Прошу пройти в кабинет, - раздался знакомый голос (уже неизвестно
откуда), когда она вступила в небольшой коридор. В конце его раскрылась
дверь.
    Зоя поняла это как приглашение.
    "Неужели он не встретит меня даже в дверях кабинета? - удивилась девушка
- Ну, подождите, товарищ Бобров, мне придется, кажется, преподать вам
небольшой урок вежливости."
    Но давать уроки было некому. Комната, в которую вошла Зоя была пуста.
Однако это была не приемная и не гостиная, а совершенно явно рабочий кабинет
инженера. Большой письменный стол у широкого, почти во всю стену, окна,
чертежная доска сбоку на массивном треножнике и макет завода в углу,
прикрытый прозрачным целлофановым футляром, не оставляли никаких сомнений на
этот счет.
    Зоя стояла посреди кабинета. Прошла минута, вторая: Никто не появлялся.
Зоя растерянно оглянулась. Что же делать?
    - Присядьте, пожалуйста, - раздался вдруг все тот же знакомый ей уже
голос - Подождите немного, прошу извинения.
    "Сначала я разговаривала со столбом, - усмехнулась Зоя, усаживаясь на
диван - теперь, по-видимому, с книжным шкафом. Впрочем, со мной
разговаривает, конечно, сам инженер, принимающий каждый раз новое обличье. Я
ему скажу, когда, я надеюсь, он соблаговолит наконец показаться, что ему
особенно идет, когда он представлен в личине столба. Думаю, он поймет
шутку."
    Однако таинственный инженер не появлялся и не подавал больше ни каких
вестей о себе. Похоже было, что он совсем забыл о своей гостье.
    Зоя сидела в кабинете, должно быть уже минут десять.
    "Где же он в конце концов?" подумала она не зная, нужно ли все еще
удивляться или уже пора возмутиться.
    И как бы отвечая на этот вопрос книжный шкаф, хранивший долгое молчание,
кашлянул и деловым тоном сообщил:
    - Инженера Боброва нет на даче. Но он должен приехать с минуты на
минуту. Он просит вас извинить его за непредвиденную задержку и, если вы
можете, подождать.
    Это был другой голос - с суховатыми интонациями исполнительного
человека.
    "Секретарь Боброва, - решила Зоя - Но я вижу, он подражает замашкам
своего шефа."
    В молчаливом ожидании прошло еще четверть часа. За это время ни чего не
случилось, если не считать что книжный шкаф еще раз извинился за опоздание
своего хозяина и рекомендовал вниманию Зои свежие журналы, целая стопка
которых лежала на низкой вращающейся этажерке.
    "Он ухитряется даже занимать гостей заочно - подумала Зоя про секретаря
инженера. Ей захотелось взглянуть на этого сверхделового человека. Она
представила себе розоволицего юношу в очках старательного и исполнительного
- этакого молодого сухаря, стремящегося во всем даже в старческом
покашливании, походить на поседевшего на работе ученого мужа - такие случаи
бывают от чрезмерной молодости.
    Но оставалось строить только предположения, так как сам секретарь, как и
его шеф, не считал нужным показываться.
    Зоя пыталась составить себе представление о хозяине дачи по тем
предметам, которые ее окружали. Но, кроме знакомых уже ей вещей,
изобличавших пристрастие их владельца к деловому комфорту, в комнате не было
ничего замечательного, если не считать цветных фотографий, развешанных в
большом количестве на стенах.
    Сюжеты снимков были самые разнообразные: пейзажи, портреты, бытовые
сценки. все сделано очень тщательно и с большим мастерством. Немало труда,
надо думать, было вложено в эти снимки, которыми хозяин дачи, судя по всему,
не на шутку увлекался.
    "Как у него хватает времени!" - невольно подумала Зоя.
    Одна из фотографий изображала коренастого человека с твердым взглядом и
выражением упорства на широкоскулом лице.
    Сам Бобров? Возможно. Лицо волевое, и есть что-то необыкновенно
симпатичное в его несколько грубых, но одухотворенных мыслью чертах. А
сколько у него чувства красоты, понимания природы, сколько вкуса в выборе
пейзажей! Да, это подлинный художник. Или, может быть, фотоэтюды сделаны
приятелем инженера, вот этим высоким человеком с вдохновенным лицом, что
снят во весь рост около клумбы с необыкновенно пышными георгинами. Георгины
вообще служили темой многих снимков. Может быть, Бобров разводит георгины, а
его приятель их фотографирует.
    Зоя в конце концов отказалась от всяких догадок.
    "Это переходит все границы приличия", - подумала она с досадой.
    В самом деле положение было до вольно странное: сидеть в пустой комнате
в незнакомой даче бог знает сколько времени, не зная даже, не забыли ли про
тебя!


                          4. ЧУДЕСА ПРОДОЛЖАЮТСЯ


    Прошла еще минута, и шкаф своим деловым тоном знающего дело секретаря
произнес:
    - Андрей Николаевич! Вам нужно в одиннадцать тридцать позвонить в
Академию наук.
    Это было уже совсем странно: Андреем Николаевичем звали Боброва. Значит,
инженер приехал на дачу? Секретарь, во всяком случае, считает, что он
находится у себя в кабинете.
    Но никто не подходил к даче, не стукнула ни одна дверь, садик, хорошо
видный в окно с того места, где сидела Зоя, был безлюден, калитка и ворота
наглухо заперты.
    Она невольно оглянулась. Солнечные лучи падали на письменный стол. Ничто
не шевелилось: ни одна бумажка на столе, ни одна ворсинка ковра,
покрывавшего три четверти пола, ни одна складка портьеры, - не происходило
ничего такого, что показывается в кинофильмах, когда изображают
человека-невидимку.
    Между тем шкаф вновь обрел дар речи:
    - В половине первого совещание о Быстринской электростанции. Вам нужно
выезжать через двадцать минут.
    Это относилось явно к инженеру.
    Зазвонил телефон на столе.
    Зоя помедлила, ожидая, что трубка сейчас сама взовьется в воздух и
приложится к невидимому уху, но ничего подобного не произошло, и Зоя решила
ответить на звонок.
    - Андрея Николаевича! - потребовал голос в трубке.
    Прежде чем Зоя успела сообразить, что сказать, другой голос, голос
секретаря Боброва, ответил неведомому абоненту:
    - Андрея Николаевича нет на даче!
    Голос, произнесший эту фразу, прозвучал прямо в трубке.
    Послышался щелчок: спрашивавший, видимо, отключил свой аппарат.
    Зоя медленно опустила трубку на рычаг и продолжала стоять у стола,
ошеломленная.
    Поразительная догадка осенила ее голову.
    Она - одна на даче... Не только нет инженера, запропастившегося неведомо
где, но не существует в природе никакого секретаря. Это просто автомат -
вежливые слова, записанные на пленку и повторяемые механизмом. Этот
автоматический секретарь, спрятанный где-нибудь в стене за шкафом, дает
справки, занимает разговором посетителей и отвечает на телефонные звонки.
    Зоя решила проверить свое предположение. В конце концов она достаточно
долго находилась одна в пустом кабинете и вправе предпринять какие-то
действия. Упрямо тряхнув головой, Зоя вышла из кабинета.
    Путешествие по даче напомнило ей давно забытое: она почувств