ле и
неприятности с моими акциями.
	Расс, потрясенный, неподвижно застыл в кресле.
	- Подумать только, какое ничтожество! Трусливый подлый
крысенок! Да он за новенькую хрустящую десятку собственную мать
продаст не пожалеет!
	- Зато теперь мы в курсе, - сказал Грег. - А Чемберсу и невдомек,
что мы в курсе. Мы будем следить за каждым его движением, за каждой
мыслью!
	Шагая взад-вперед по комнате, Грег уже набрасывал план
предстоящей кампании.
	- Нужно еще поработать, - сказал он. - Не исключено, что мы
упустили какие-то возможности.
	- Но хватит ли у нас времени?
	- Думаю, хватит. Чемберс спешить не будет. Слишком уж крупная
ставка, тут торопиться опасно. А неприятности с законом ему ни к чему.
Он не решится на открытую рукопашного схватку... по крайней мере
пока не отзовет с Каллисто Статсмена.
	Грег как вкопанный остановился посреди комнаты.
	- Когда в игру вступит Статсмен, против нас ополчатся все силы
ада. - Он сделал глубокий вдох. - Но мы их встретим во всеоружии!



	Глава 6.

	- Если этот аппарат позволяет принимать телепередачи, -
задумчиво сказал Грег, - что мешает ему их передавать? Может,
попробуем?
	Расс машинально чиркал карандашом по листку с вычислениями.
	- Давай, - сказал он. - Пораскинем мозгами. То, что мы имеем дело
с четырехмерной средой, конечно, несколько затрудняет задачу. Это тебе
не трехмерное пространство. Хотя постой...
	Он внезапно умолк и выронил карандаш. Медленно повернулся и
встретился взглядом с Маннингом.
	- Что с тобой? - спросил Грег.
	- Слушай, - возбужденно заговорил Расс, - мы работаем в
четырехмерном пространстве. Что получится, когда мы начнем
передавать телеизображение?
	Грег задумчиво нахмурил брови. И вдруг лицо его просветлело.
	- Ты хочешь сказать, что мы сможем передавать изображение в
трех измерениях, да?
	- Так должно быть! - заявил Расс.
	Развернувшись обратно к столу, он подобрал карандаш и стал
быстро записывать уравнения. Потом поднял глаза и осипшим голосом
прошептал:
	- Объемное телевидение!
	- То есть еще одно открытие, - заметил Грег.
	- И какое!
	Расс придвинул к себе калькулятор, проворно набрал уравнения,
щелкнул тумблером. Машина крякнула, затарахтела и выдала результат.
Расс не дыша склонился над ответом.
	- Похоже, все правильно.
	- Да, но потребуется уйма оборудования, - сказал Грег. - А Уилсон
смылся, черт бы его побрал! Кто же нам будет помогать?
	- Сами сделаем, - ответил Расс. - Пока мы с тобой вдвоем, можно
не опасаться утечки информации.
	Просидев еще несколько часов за вычислительной машиной, Расс
полностью уверился в своей правоте.
	- А теперь за работу! - весело заявил он.
	За неделю они смастерили стереотелевизор, усовершенствовав и
упростив стандартную коммерческую конструкцию настолько, что их
аппарат лишь ненамного превосходил размерами обычный телевизор,
зато был куда мощнее и показывал гораздо более четко.
	Работая, они не переставали вести наблюдение за кабинетом
Спенсера Чемберса и за лабораторией, в которой по шестнадцать часов в
сутки трудился доктор Крэйвен. Они стали незримыми, неслышными, но
неотступными спутниками ничего не подозревающих противников:
читали их почту, слушали их беседы, следили за их действиями. И в
результате парочка, засевшая высоко в горах в уединенной лаборатории,
хорошо изучила характеры своих противников.
	- Оба абсолютно беспощадны, - подытожил Грег, - и совершенно
уверены в том, что в мире торжествует право сильного. Странные люди,
какие-то допотопные. Но к Чемберсу, например, невозможно не
проникнуться симпатией. В глубине души он совсем не подлец и по-
своему даже милосерден. Мне кажется, он искренне верит, что
облагодетельствует человечество, установив над Солнечной системой
свою диктатуру. Это честолюбивое устремление подчинило себе всю его
жизнь. Оно ожесточило его и одновременно сделало сильнее. Он без
малейших колебаний, не задумываясь, сметет со своего пути любое
препятствие. Вот почему нам надо готовиться к серьезной схватке.
	Крэйвен, похоже, не слишком продвинулся в своих изысканиях.
Друзьям оставалось лишь гадать, чего же он хочет достичь.
	- Я думаю, - сказал Расс, - он пытается создать коллектор,
способный аккумулировать энергию излучений. Неплохая задумка, если
получится, конечно.
	Немытый, нечесаный, Крэйвен часами сидел, утопая в мягком
кресле, погрузившись в размышления. Лицо его было спокойно, рот
слегка приоткрыт, глаза отрешенно глядели вдаль. Но время от времени
он вскакивал из кресла, хватал карандаш и записывал что-то на
листочках бумаги, заваливших весь стол. Новые идеи, новые подходы.
	Стереотелевизор был почти готов - за исключением одной детали.
	- Не знаю, как быть со звуком, - вздохнул Расс. - Изображение мы
можем передавать, но звук...
	- Послушай, - сказал Грег, - а почему бы нам не попробовать
звуковой конденсатор?
	- Звуковой конденсатор?
	- Ну конечно. Эту штуку изобрели еще в 1920 году. Насколько я
знаю, ею долгое время никто не пользовался, но не исключено, что у нас
получится.
	Расс расплылся в улыбке.
	- Черт, как же мне это в голову не пришло? Я все мозги себе
сломал, пытаясь изобрести чего-нибудь новенькое... А тут и изобретать-
то нечего!
	- Должно сработать, - сказал Грег. - По принципу действия это
устройство противоположно микрофону. Вместо того чтобы
механически излучать звуковые волны, оно излучает переменное
электрическое поле, которое непосредственно воспринимается ухом. И
хотя, похоже, никто на свете не понимает, как работает этот
конденсатор, но он работает - а это главное.
	- Верно, - подхватил Расс, - и он действительно работает без звука.
То есть он создает электрическое поле, заменяющее звук. Как раз то, что
нам нужно: ведь его практически невозможно заглушить. Разве что
металлическим экраном, но только жутко толстым.
	Сборка заняла немало времени. Но вот наконец он был готов -
массивный аппарат с мерцающим внутри силовым полем, приводимый в
действие двумя мощными генераторами энергии материи. К
контрольной панели присоединили привод с часовым механизмом,
устроенным таким образом, чтобы при передаче на другие планеты
автоматически сводить на нет помехи, создаваемые движением Земли.
	Расс отступил назад и оглядел конструкцию.
	- Встань перед экраном, Грег, - сказал он. - Мы испробуем его на
тебе.
	Маннинг шагнул к экрану. Аппарат заурчал - и вдруг в воздухе
материализовалось изображение Грега. Зыбкое и расплывчатое вначале,
оно быстро обрело четкие формы. Грег взмахнул рукой; изображение
махнуло в ответ.
	Расс оставил пульт управления и подошел, чтобы изучить
изображение поближе. Как ни разглядывай, со всех сторон объемное.
Расс прошел сквозь него и ничего не почувствовал. Пустота! Всего лишь
трехмерное изображение - и только. Но даже с расстояния двух футов его
невозможно было отличить от человека из крови и плоти.
	- Привет, Расс, я рад тебя видеть, - прошептало изображение,
протягивая руку.
	Расс со смехом протянул свою. Ладонь сжала воздух, но со
стороны казалось, будто двое людей обменялись рукопожатием.
	В тот же вечер они испытали машину. Их изображения бродили
над кронами деревьев, гигантская копия Грега громовым голосом
вещала с вершины дальнего пика, а маленькие фигурки высотой не более
двух дюймов полировали ножку стола.
	Удовлетворенные результатом, они выключили аппарат.
	- Вот и одна из упомянутых тобой возможностей, - сказал Расс.
	Грег серьезно кивнул,
	Осенний ливень барабанил в окно, в соснах завывал сырой
свирепый ветер. Беспокойно метались огненные языки в камине.
	Глубоко угонов в кресле, Расс глядел на пламя и дымил трубкой.
	- С верфи требуют еще денег на корабль, - сказал Грег, сидевший
напротив. - Пришлось заложить еще несколько акций под новый заем.
	- Курс по-прежнему падает?
	- Да не курс, а только мои акции. Сегодня все они опять упали.
	Расс задумчиво затянулся.
	- Я все ломаю голову над этой историей с акциями, Грег.
	- Я тоже ломаю, но что толку?
	- Слушай, - медленно проговорил Расс, - а на каких планетах есть
биржи?
	- На всех, кроме Меркурия. Юпитерианская биржа находится в
Ранторе. И даже на Плутоне есть одна, но она специализируется на
химической и горнодобывающей отраслях.
	Расс не отреагировал. Он сидел, отрешенно глядя на план. Над
трубкой клубился дымок.
	- Почему ты спрашиваешь? - не выдержал Грег.
	- Да так, какая-то мысль вроде мелькнула. Интересно, где Чемберс
проворачивает свои операции?
	- Сейчас в Ранторе. А раньше в основном на Венере, там рынок
шире. Но когда Чемберс прибрал к рукам Юпитерианскую
конфедерацию, он перевел свой бизнес туда. Там ниже налоги на
деловые операции, об этом он позаботился.
	- На бирже Каллисто в обращении те же самые акции, что и в Нью-
Йорке?
	- Естественно, только список чуть меньше.
	Расс уставился на облако дыма над трубкой.
	- За сколько минут свет доходит от Каллисто до Земли?
	- По-моему, минут за сорок пять. - Грег напряженно выпрямил
спину. - Но какое отношение к этому имеет свет?
	- Самое непосредственное, - сказал Расс. - Вся коммерция
основывается на предпосылке, что свет перемещается мгновенно. Но это
не так. Бизнес в Солнечной системе ведется по гринвичскому времени.
Сигнал, посланный с Земли в полдень, принимают на Марсе тоже в
полдень, но на самом деле его получат там только в четверть первого. А
когда тот же сигнал достигнет Каллисто, коммерческий хронометр
опять-таки покажет полдень, хотя в действительности будет уже без
четверти час. Такая система упрощает ведение дел, унифицируя время. И
до сих пор она не давала сбоев, поскольку никому не удавалось
превысить скорость света. Ни одно межпланетное сообщение, ни один
сигнал невозможно было послать со сверхсветовой скоростью. И все шло
как по маслу.
	Грег, не усидев в кресле, вскочил на ноги; огненные блики
рельефно вылепили его атлетическую фигуру. От маски наружного
спокойствия не осталось и следа - Грег был откровенно взволнован.
	- Я понял, к чему ты клонишь! У нас есть почти мгновенное
средство перемещения!
	- Почти, - отозвался Расс, - хотя и не совсем. Временной интервал
все же существует. Но он незаметен, разве что на очень уж больших
дистанциях.
	- Получается, что мы сможем опередить обычные световые
сигналы, посланные на Каллисто, почти на сорок пять минут!
	- Почти, - согласился Расс. - Может, на долю секунды меньше.
	Грег заметался возле камина, словно лев, запертый в клетке.
	- Клянусь небесами, теперь мы припрем Чемберса к стенке! Зная
заранее котировку акций в Нью-Йорке, мы будем играть на Каллисто с
большой форой и вернем все мои потери, все до единого цента! И
разделаем мистера Чемберса под орех!
	- Точно! - усмехнулся Расс. - Мы будем в курсе событий на сорок
пять минут раньше всех остальных. Пускай Чемберс попрыгает!



	Глава 7.

	Бен Рейл расслабился. Вытянувшись в кресле, с удовольствием
посасывая сигару, он слушал радиопередачу с Земли.
	Из окна квартиры, расположенной на верхушке небоскреба,
открывалась панорама купольного города Рантора. Слегка
искривленный тяжелым экраном купола, на небосводе висел
исполинский шар Юпитера - красный, с желто-оранжевым оттенком.
Потрясающе яркий, чудовищно громадный, он занимал большую часть
видимого неба. Это зрелище ежегодно привлекало на Юпитерианские
спутники миллионы туристов, и даже заядлых старожилов оно не
оставляло равнодушными.
	Бен Рейл не сводил с Юпитера глаз, попыхивая сигарой и слушая
радио. Вид за окном внушал благоговейный трепет - казалось, эта
нависшая над головой планета вот-вот сорвется с небес и раздавит свой
замерзший безвоздушный спутник.
	Рейл был старожилом. Вот уже тридцать лет земных лет - прошло
с тех пор, как он обосновался на Каллисто. На его глазах заштатный
шахтерский поселок вырос в большой многолюдный город.
	Но теперь все переменилось. Спенсер Чемберс накинул уздечку на
Юпитерианские миры, и теперь здесь распоряжаются его прихвостни.
Избранные по всем правилам, конечно, но над выборами все время
висела невысказанная угроза, что "Межпланетная энергия" в любой
момент может убраться отсюда и оставить спутники без тепла, воздуха и
энергии. А жизнь на планетах Юпитерианской конфедерации, на всех без
исключения, зависит от привозных аккумуляторов.
	В воздухе, заключенном под куполом (когда-то совсем небольшим,
а теперь уже вмещающим полумиллионное население), постоянно витали
разговоры о бунте. Нынешний купол был четвертым по счету. Четыре
раза, словно наутилус, город перерастал свою раковину, пока не
превратился в самый большой купольный город в Солнечной системе.
Подумать только - ведь не так давно в этом захудалом поселке жизнь
человеческая не стоила ни гроша, сюда слетались отбросы общества со
всей Системы! А ныне он стал гордым городом Рантором, столицей
Юпитерианской конфедерации.
	И он, Бен Рейл, приложил свою руку к созданию конфедерации.
Был членом конституционной комиссии, участвовал в формировании
правительства и более десятка лет помогал ему в законодательной
деятельности.
	А теперь... Бен Рейл со злостью сплюнул и сунул в рот сигару.
Разговоры о бунте, конечно, не стихли, но без лидера они ни к чему не
приведут. А Джона Мура Меллори упрятали на один из тюремных
кораблей, что курсируют через всю Солнечную систему. Его тайно
перевели туда с Каллисто несколько месяцев назад, но эта новость,
передаваемая возмущенным шепотом из уст в уста, за неделю облетела
все спутники. И тем не менее, если грянет кровавый бунт, толку от него
не будет никакого. Ибо революция, даже успешная, не решит проблему.
"Межпланетная энергия" просто уберется отсюда - и лишит купольные
города жизненно важного обеспечения.
	Бен Рейл нервно заерзал в кресле. Сигара догорела. Радио вопило,
но Бен его не слышал, как не видел Юпитера, на который устремил
отсутствующий взор.
	- Черт! - выругался он.
	Зачем портить себе вечер, размышляя над этой проклятой
политической ситуацией? Да, он участвовал в создании конфедерации,
но ведь он бизнесмен, а не политик. И все равно... Больно смотреть, как
рушится здание, которое помогал возводить, - пусть даже из истории
известно, что на все богатые месторождения в конце концов
накладывают лапу нахрапистые и могущественные дельцы. Это знание
должно было помочь, смягчить боль, но не помогало. И сам Рейл, и
другие пионеры Юпитера надеялись, что им удастся избежать подобной
участи. Зря надеялись, конечно.
	- Бен Рейл! - раздался за спиной знакомый голос.
	Рейл вскочил как ужаленный и повернулся к окну спиной.
	- Маннинг! - завопил он. Человек, стоявший посреди комнаты,
невесело усмехнулся в ответ. - Но как ты вошел, что я даже не слышал?
Ты давно здесь?
	- Я не здесь, - сказал Грег. - Я на Земле.
	- На Земле? - недоуменно переспросил Рейл. - Звучит довольно
глупо, ты не находишь? Или ты позволил себе расслабиться и немножко
похохмить?
	- Я не шучу, - сказал Маннинг. - Это просто мое изображения. А
сам я на Земле.
	- Ты хочешь сказать, что ты помер? И сделался привидением?
	Лицо Грега не утратило обычной суровости, но улыбка стала
шире.
	- Нет, Бен. Я такой же живой, как и ты. Позволь мне объяснить.
Перед тобой сейчас телеизображение. Объемное телеизображение. Я
могу в таком виде появиться где угодно.
	Рейл опустился в кресло.
	- Полагаю, нет смысла пытаться пожать тебе руку.
	- Точно, - согласилось изображение Маннинга. - Тут нет никакой
руки.
	- И приглашать тебя присесть тоже не стоит?
	Маннинг покачал головой.
	- Ну и ладно, - сказал Рейл. - Я все равно чертовски рад, что вижу
тебя - или думаю, что вижу. Не знаю, как правильнее выразиться.
Надеюсь, ты можешь остаться и поболтать со мной немного?
	- Безусловно, - ответил Маннинг. - Я за этим и явился. Хочу
попросить тебя об одолжении.
	- Слушай, Маннинг, ты не можешь быть на Земле, - заявил Рейл. -
Я задаю вопрос - и ты сразу мне отвечаешь. Такого не может быть.
Должно пройти три четверти часа, пока ты услышишь меня, и еще
столько же, пока твой ответ дойдет досюда.
	- Все верно, - согласилось изображение, - если ты непременно
хочешь вести разговор со скоростью света. Но у нас есть кое-что
получше.
	- У нас?
	- У Рассела Пейджа и у меня. У нас есть телевизионный
приемопередатчик, работающий практически мгновенно, во всяком
случае на расстоянии от Земли до Каллисто.
	У Рейла отвисла челюсть.
	- Черт меня побери! И что же вы, друзья-приятели, затеяли?
	- Много чего, - лаконично ответил Маннинг. - Во-первых, мы
намереваемся в пух и прах разгромить "Межпланетную энергию". Эй,
Рейл, ты меня слышишь?
	Рейл словно остолбенел от изумления.
	- Конечно, слышу. Просто не могу поверить собственным ушам.
	- Хорошо, - мрачно промолвил Маннинг, - я представлю тебе
доказательства. Как ты думаешь, Бен, что ты смог бы сделать, если бы
мы тебе рассказали о котировке акций на Нью-йоркской бирже... ~на
сорок пять минут раньше, чем новости дойбут до Каллисто?~
	- Что я смог бы сделать? - Рейл вскочил из кресла. - Да я бы всю
биржу по миру пустил! Я делал бы по миллиарду за минуту! - Он
замолчал, взглянул на изображение: - Но это не в твоих правилах, я знаю.
Ты таких вещей не признаешь.
	- Я не хочу, чтобы ты разорял кого-нибудь, кроме Чемберса. Ну,
естественно, если кто-то станет мешать, туда ему и дорога. Но Чемберсу
надо нанести сокрушительный удар. За тем я к тебе и явился.
	- Видит Бог, я сделаю это, Грег! - воскликнул Рейл.
	Он быстро шагнул вперед, протянул руку, чтобы скрепить
договор, - и пожал пустой воздух.
	Изображение Маннинга откинуло голову и рассмеялось.
	- Вот тебе и доказательство, Бен. Достаточно убедительное?
	- Да уж, - согласился Рейл, растерянно глядя на совершенно
натуральную ладонь, сквозь которую он сжал свои пальцы.

	День 6 ноября 2153 года надолго запомнился в финансовых кругах
Солнечной системы. Начался он на Ранторской бирже довольно вяло.
Чуть повысились некоторые акции. Немного упали горнорудные. По-
прежнему необъяснимо низко котировались акции "Марсианской
ирригации", а также "Химикатов Плутона" и "Разработки
ископаемых на астероидах".
	Действуя через двух брокеров, Бен Рейл сразу после открытия
биржи купил 10 000 акций компании "Фермы Венеры, инкорпорейтед"
по 83 с половиной доллара. Через несколько минут те же брокеры
приобрели 10 000 акций фирмы "Скафандры, лимитед" по 106 долларов
и 25 центов за штуку. Фермерские акции упали на один пункт, акции
"Скафандров" на столько же поднялись. А потом неожиданно цена
подскочила на те и на другие. Через час с небольшим акции Венеры
повысились на пять пунктов и Рейл продал свои. Десять минут спустя
они стали падать, а к концу дня стоили уже на два доллара меньше
первоначальной цены. Вечером Рейл выбросил на рынок все свои 10 000
акций фирмы "Скафандры" и продал их по 110 долларов. К закрытию
биржи они стоили всего на полдоллара дороже, чем утром.
	И это были только две операции из множества подобных. Акции
предприятия, занимающегося строительством космических кораблей,
перед своим падением взлетели на три пункта - и Рейл на этом нажился.
	Металлургические акции Меркурия подскочили на два пункта, а
потом с треском шлепнулись почти на доллар ниже, чем до подъема.
Рейл продал их как раз перед падением. За один день игры на бирже он
нажил полмиллиона.
	Выиграв на другой день миллион, этот человек, имевший
устойчивую репутацию осторожного бизнесмена, которого невозможно
втянуть ни в какие авантюры, окончательно поверил в удачу и пустился
во все тяжкие. Зрелище было просто потрясающее. Рейл совершенно
точно знал, когда покупать, а когда продавать. Биржевики следили за
ним, стараясь не отставать, но он сбивал их со следа, то и дело меняя
брокеров.
	Рынок лихорадило. Сам Рейл на бирже не появлялся. Звонки в его
контору никакого результата не давали: "Очень сожалеем, но мистера
Рейла нет на месте".
	Его брокеры, получившие солидное вознаграждение, держали язык
за зубами. Они продавали, они покупали и все.
	А Бен Рейл, запершись в конторе, внимательно глядел на два
монитора. На одном из них было табло Нью-Йоркской биржи, на
другом - изображение Грега Маннин