аза, и его лицо
исказилось от боли.
   Подошли санитары. Тревожно смотрела Зоя вдоль коридора, провожая
взглядом удаляющиеся носилки. Странные слова умирающего звучали у нее в
ушах.
   "За вами следили: Будьте осторожны:" Что все это значит?" думала Зоя.
Она вспомнила о свете карманного фонарика, виденном в окнах лаборатории, и
об исчезновении тетради.
   Девушкой овладело смутное чувство нависшей опасности.
 
   * * *
 
   Перед начальником звукометрического пункта стоял капитан Крихалев. -
Сейчас пятнадцать часов восемнадцать минут, - говорил он, глядя на ручные
часы. - Если мы выйдем через четверть часа:
   - А где этот Политехнический институт? - перебил подполковник, подходя
к плану Ленинграда, висевшему на стене. Он стал водить пальцем по карте. -
Двадцать три километра: потом еще восемь: по жалуй, успеете: Послышались
тяжелые, быстро чередующиеся один за другим далекие залпы орудий. - Надо
бы с собой взять еще трех человек, - проговорил капитан Крихалев,
приближаясь к карте. - Возьмите: Конечно, возьмите! - согласился
подполковник. - Вы наметили - кого? - Ну и дела!.. Надо же, чтобы так: -
продолжал он, глядя на капитана. - Ну, действуйте! Давайте быстрее: Чего
же вы стоите?
   Через несколько минут легковая машина, переваливающаяся на ухабах,
плохо освещаемых узкими полосками синего света, выехала из-за колючей
изгороди и направилась в сторону шоссейной дороги.
   Вскоре она уже неслась по шоссе полным ходом.
 
   * * *
 
   Тревожной казалась теперь для Зои обстановка лаборатории. Тускло горела
настольная электрическая лампочка. Она порождала на стенах причудливые
длинные тени от стоящих на столе в беспорядке приборов.
   Девушка прислушивалась к малейшему шороху. На дворе опять поднялся
сильный ветер. Изредка было слышно, как ворочается и тихонько покашливает
дежуривший у дверей часовой.
   Зоя сидела у включенного осциллографа и следила за флюоресцирующим
экраном.
   Уже зарегистрировано было восемь снарядов. Они пролетали иногда где-то
вдали, а иногда проносились со страшным шумом и ревом, после чего следовал
приглушенный взрыв, заставлявший дребезжать оконные стекла. С возможной
точностью девушка вела наблюдения, записывая время и показания своего
прибора.
   Громко стучали по стеклам крупные капли дождя, отрывистая барабанная
дробь порой заглушала шум ветра.
   - Товарищ Леонтьева! - послышался голос часового, после того как
раздался совсем близкий разрыв. - Может быть, вам лучше уйти в
бомбоубежище? Что-то уж он взялся за наш район: Зоя поблагодарила часового
и ответила, что уйти ей сейчас никак нельзя. Девушка заметила намек на
какую-то закономерность в результатах своих наблюдений. С интересом
смотрела Зоя на только что выписанную таблицу. "Нет, уходить сейчас
нельзя", думала она про себя. В дверях, весь мокрый от дождя, появился
лейтенант Ковалев. - 3oя Петровна!
   Что же вы тут сидите?.. Это же просто безобразие! Идемте в убежище!
Вдали зазвенели посыпавшиеся оконные стекла. - Я не могу сейчас прекратить
наблюдения: Очень интересные результаты: - проговорила девушка, быстро
записывая на бумаге очередное показание прибора. Послышались
приближающиеся голоса и топот ног. Лейтенант направился быстро к дверям и
вышел в тускло освещенный коридор. Он увидел группу военных. Это были
люди, прибывшие из звукометрического пункта. - Куда вам, товарищи? -
закричал лейтенант. Но ответа уже не последовало. Раздался страшный
грохот, потрясший все здание.
 
   . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
.
   . . . . . . . . . .
 
   Лейтенант стремительно бросился в лабораторию. Освещая комнату
электрическим фонариком, свет которого с трудом пробивался сквозь густую
завесу пыли, он увидел страшную картину разрушения. Всюду валялись
исковерканные физические приборы. Сквозь черные отверстия окон врывалась
буря. Ветер носился по комнате, разгоняя едкий и удушливый дым. У
опрокинутого стола, уткнувшись лицом в белые грудой обвалившейся
штукатурки, неподвижно лежала на полу Зоя.
   Она продолжала судорожно сжимать в руке карандаш:
 
   * * *
 
   - Да: В свое время эта история причинила нам много беспокойства. -
продолжал генерал, нахмурившись. - Вы совсем ничего о ней не знаете?
   Сидевший перед ним полковник отрицательно покачал головой. - Кое-какие
слухи у нас в Москве были, но уж очень противоречивые, - проговорил он
задумчиво.
   Седой генерал-артиллерист чиркнул спичкой и, закурив папиросу, поднялся
со своего места. Лучи яркого зимнего солнца, косо тянувшиеся от окна через
весь кабинет, пронизали подымающиеся кверху клубы сизого табачного дыма. -
Приходит ко мне девушка, - продолжал генерал, расхаживая по комнате. - Да
вы, наверное, слышали о профессоре Леонтьеве? Так это его дочь. Ну, вот.
   Спрашиваю я ее - что случилось? Оказывается, заметила, представьте
себе, очень странное и необъяснимое явление: Нужно сказать, что у них в
институте имелась установка, изготовленная перед самой войной, для
изучения электрических напряжений в воздухе. Очень совершенный прибор.
Построенный, как говорится, на основе новейших достижений науки и техники,
а, по существу, сравнительно простой. Установили они на крыше несколько
антенн, расположенных в строго определенном порядке, и соединили их с
катодным осциллографом. Малейшие изменения в электрическом состоянии
атмосферы прекрасно наблюдаются с помощью этого прибора: Я, признаться,
очень удивился заявлению девушки: Она мне говорит, что немцы не иначе как
стреляют по Ленинграду какими-то особыми снарядами: электрическими. "Моя
осциллографическая установка, - говорит, - совершенно ясно указывает, что
снаряды несут с собой огромный электрический потенциал. Не могут же
обыкновенные снаряды хоть сколько-нибудь влиять на мои приборы?" -
"Действительно, - думаю я. - Надо будет разобраться:" Теперь слушайте
дальше. На одном из наших звукометрических пунктов работал вычислителем
красноармеец Озеров. Николай Озеров.
   Генерал возвратился к столу и уселся на свое кресло.
   - Это бывший студент Политехнического института продолжал генерал. - Он
много лет работал в лаборатории профессора Леонтьева. И вот, представьте
себе: Посылают этого самого Озерова в командировку в Ленинград, для того
чтобы он достал измерительные приборы, в которых ощущался временный
недостаток. Приезжает он в Политехнический. Смотрит - опоздал. Ему
говорят, что институт и все лаборатории уже эвакуировались. Госпиталь
разворачивается. "Ну, - думает, - давай попробую попасть в помещение своей
лаборатории. Может быть, там, что осталось из оборудования". Подходит к
дверям лаборатории. Пробует открыть - заперто. Тогда он вспоминает, что
ключ от его квартиры открывает этот замок. Заходит в лабораторию.
"Удивительно, - думает, - почему они оставили столько аппаратуры?"
Посмотрел - и ничего подходящего для звукометрической станции нет. И вот,
собираясь уходить, он прихватил с собой тетрадь с карандашными записями,
сделанными хорошо знакомым почерком Зои Петровны. "Дай, - думает, - возьму
на память, а заодно посмотрю, чем они тут без меня занимались!" Ему и в
голову не приходило, что Зоя Петровна еще не уехала: Генерал, улыбаясь,
посмотрел на своего слушателя. - Так вот, - продолжал он через некоторое
время, - возвращается Озеров в свою часть и начинает рассматривать взятую
тетрадь. И что же он видит? Как раз заметки об этом странном явлении,
наблюдавшемся Зоей Петровной! Начинает понемногу соображать. Видит - дело
не совсем ладное: И, представьте себе, догадался!
   Ну ему, конечно, было куда проще, чем самой Зое Петровне. Он ведь
все-таки работал по наблюдению за полетами снарядов:
   - И что же это оказалось? - с нетерпением спросил полковник. - Вы
послушайте дальше: - продолжал генерал. - Получилось интереснейшее
положение! Два человека, совершенно не сговариваясь, работают в одну и ту
же ночь над одним и тем же делом. Озеров на звукометрическом пункте
регистрирует и обрабатывает все данные о снарядах, пролетающих по
направлению к Политехническому, а Зоя Петровна в это же самое время
записывает показания своей установки, не обращая внимания на обстрел: -
Ну, а снаряды-то действительно оказались электрическими? - опять
переспросил полковник. - В том-то и дело: Да вы уж слушайте по порядку:
Все это чуть было не кончилось весьма печально. Снаряд угодил в стену
помещения, в котором работала Леонтьева. Девушка чуть было не поплатилась
жизнью. Полтора месяца пролежала в госпитале!.. Попадание снаряда
произошло как раз в тот момент, когда в Политехнический приехали люди из
звукометрического пункта вместе с красноармейцем Озеровым. - Ну вот
:Сверили записи: Видят - прекрасно совпадают. Даже направление полета
можно определить по показанию осциллографической установки. Привезли с
собой все данные и карты. Тут им легко было сравнивать: направления по
звукометрическим данным известны!
   Смотрят сигналы, показанные осциллографом. Намечают точки на карте.
Сразу можно составить новую таблицу.
   Генерал поднялся со своего места.
   - Пойдемте-ка на минутку со мной, - проговорил он. - Я вам кое-что
покажу.
   Они спустились этажом ниже и очутились в просторной комнате. На столах,
установленных вдоль стен, виднелся целый ряд непонятных приборов. Возле
работали люди, провидимому, занятые их сборкой и регулировкой. - Вот
полюбуйтесь! - заявил генерал, указывая рукой на приборы. - Новая, недавно
разработанная аппаратура для определения траектории неприятельских
снарядов системы Зои Леонтьевой и Николая Озерова. - Позвольте, товарищ
генерал, - забеспокоился полковник. - Я ничего не понимаю. Снаряды-то
действительно были электрические?
   - Какие там электрические!.. - ответил генерал. - Никаких электрических
снарядов у немцев не было, а теперь уже и не буде. Все оказалось очень
просто объяснимым. Осциллографическая установка, с которой раньше работала
Зоя Петровна, прекрасно определяла направление самых обыкновенных снарядов.
   Видите ли, в чем дело: всякий: снаряд благодаря трению о воздух всегда
наэлектризовывается высоким потенциалов. Вот его и обнаруживала
аппаратура, предназначенная для измерения электрических напряжений в
воздухе. Теперь понимаете, в чем дело?
   - Вот уже заканчивается первая серия, предназначенная для Ленинграда, -
продолжал генерал. - Работают приборы необыкновенно точно. Куда лучше
звукометрической аппаратуры. Там, знаете, влияет на показания ветер.
   Приходится делать поправки. Потом скорость обработки полученных
сведений при новой: аппаратуре быстрее. Пойдемте, я вас познакомлю с
авторами этого изобретения. Генерал и его спутник вошли в маленькую
комнату. У стола, заваленного грудой чертежей, стояли Зоя Леонтьева и
Николай Озеров.
 
   * * *
 
   В этот же день Зое предстояло еще раз мысленно вернуться к пережитым ею
памятным осенним дням. - Зоя Петровна, вас кто-то спрашивает! Выйдя за
дверь, девушка отшатнулась от неожиданности. Перед ней стоял низенького
роста ефрейтор, которому она оказала когда-то первую помощь после ранения.
- Здравствуйте, товарищ Леонтьева! Насилу вас разыскал. Вы уж извините
меня за беспокойство, - проговорил он смущенно. - Я пришел поблагодарить
вас: Этого я не забуду никогда. - Спасибо, товарищ ефрейтор, за внимание:
- проговорила Зоя, стараясь что-то вспомнить. - Скажите: Или мне это
показалось, или вы говорили на самом деле: Вы говорили, что мне угрожает
какая-то опасность:
   что за мной кто-то следит :
   Ефрейтор широко и простодушно улыбнулся.
   - Говорил: действительно: Ну, а как же?
   Зоя смотрела на него, ничего не понимая.
   - Как же! - продолжал ефрейтор. - Я же за вами и следил. Мне тогда
лейтенант Ковалев поручил. "Я, - говорит, - у дверей в лабораторию
часового поставлю, чтобы, значит, туда какие-нибудь диверсанты не
забрались, а ты, будь так добр, ежели она куда пойдет, так значит, чтобы
не одна". Лейтенант мне объяснил, что у вас вроде какого-то военного
изобретения получилось, ну и надо быть внимательным на случай, ежели враги
что-либо будут предпринимать. Одним словом, поручил мне вас охранять
незаметно. "Ты - временно, - говорит. - Пока все наладится. А то, вот
видишь, тетрадку с важными формулами уже украли". Девушке все стала ясно.
Она еще раз крепко пожала руку ефрейтору. - Лейтенант Ковалев-то уехал
сразу после вашего ранения, - продолжал он. - А мне без него больших
трудов стоило вас разыскать. Да каждому объясняй - что и зачем: Когда
ефрейтор ушел, Зоя вернулась в свою комнату и принялась за работу. На душе
стало радостно и тепло. Ласковый солнечный свет, рассеянный матовой
пеленой замороженных стекол, наполнял маленькую комнату. Но тогда это еще
не был полный свет солнца. Над городом-героем висела черная тень голодной
блокады. В комнате было холодно. Девушка и ее старый школьный товарищ были
одеты по-зимнему.
   Они работали окоченевшими руками.
 
 
 
   авторский сборник "На грани возможного"
 
 
 
   sf.nm.ru



Вадим Охотников 
 
                           НАПУГАННАЯ МОЛНИЯ
 
 
   Работа у нас серьезная. Здесь не что-нибудь, а научно-испытательный
полигон, где проверяются новейшие изобретения и открытия. Сами должны
понимать: дело не шуточное...
   Вот возьмите хотя бы меня. Какая, собственно говоря, должность?
Комендант полигона. Хозяйственный, так сказать, работник. А вы думаете, я
плохо разбираюсь в научных вопросах? У нас тут без этого никак нельзя.
Правда, у меня нет соответствующего образования, но народ здесь
подбирается исключительно строго. Я так думаю, что и меня тут держат не
просто так себе, а учитывая мою наклонность к различным вопросам науки.
   Вот, например, профессор Семенов,как только приедет к нам, так сразу
спрашивает: "А где товарищ Воронов? Разыщите его, пожалуйста". В
особенности профессор стал относиться ко мне с исключительным уважением с
того времени, как я запугал молнию.
   Вот запугал молнию да и все! Пожалуйста, свидетелей сколько хотите было!
   Ну, что же делать, раз вы все еще улыбаетесь, то извольте: расскажу вам
этот пустяковый случай со всеми подробностями. Только вот не знаю, как у
вас насчет научных знаний, достаточно ли чтобы понять меня.
   Вызывает меня заведующий полигоном и говорит:
   - Обеспечьте приехавших для испытания изобретателей материальной частью
и всем прочим.
   - Есть обеспечить! - отвечаю. - Пойдемте, товарищи. Какие у вас будут
требования? - обращаюсь к прибывшим.
   - Надо будет, товарищ комендант, вырыть ров, чтобы мы все туда могли
спрятаться и оттуда уже наблюдать за научным явлением, - говорит мне
профессор. - Прибор у нас проверяется впервые. Возможно, он будет
представлять некоторую опасность - в силу своей незаконченности.
   - Это можно, - говорю я. - Ров у нас есть. Это нам не впервые.
   Вот, смотрю, возле вырытой траншеи начинают научные сотрудники,
прибывшие с профессором, устанавливать какой-то замысловатый прибор. Ручек
на нем!..
   Всяких блестящих загогулин! Великое множество. Провода протянули к
укрытию.
   Производят различные проверки и измерения.
   - Направляйте излучение, - говорит Петр Сидорович, - В сторону леса.
   Залезайте, товарищи, в щель. Сейчас приступим:
   Притаились мы в укрытии и ждем.
   Вдруг, представьте себе, выглядываю, и что же я вижу? Огненный шарик
величиной с куриное яйцо. Вылезает из аппарата и медленно начинает ползти
по воздуху. Запах пошел - как будто сера:
   - Ага! - кричит Петр Сидорович. - Появился! Увеличивайте, товарищи,
мощность. Давайте, давайте, не жалейте! Уже удаляется:
   Видя, что этот шипящий шарик действительно, покачиваясь, несется в
сторону, мы все понемногу более или менее успокоились и стали вылезать из
щели.
   - Замечательно! - кричат научные сотрудники. - Поздравляем вас, Петр
Сидорович!
   Потом смотрю: что такое? Появилось некоторое смятение.
   - Осторожно, товарищи, - говорит профессор, - рано еще радоваться,
видите, кажется, ползет обратно. Давайте лучше спрячемся. Всякие
случайности вполне возможны. Это открытие еще недостаточно проверено.
Прячьтесь!..
   Гляжу, а огненный шар движется, представьте себе, обратно. Прямо на нас!
   "Э-э-э, - думаю, - дело скверное". Тут все сотрудники торопливо
прячутся в щель: А шарик все приближается да приближается. Уже, слышу,
шипит совсем близко:
   - Увеличивайте мощность излучения! - кричит Петр Сидорович.
   - Уже вся! - отвечает кто-то. - До отказа. Что же теперь будет?
   Вот тут-то это самое и произошло. Но, прежде чем рассказать об этом, я
должен объяснить сущность самого опыта, чтобы вам стало ясно, насколько
мое вмешательство помогло немного в правильном решении этой задачи.
   Представьте себе, что существует в природе такое, очень странное
явление.
   Называется оно - шаровидная молния. Очень забавная вещь! Вот
обыкновенная молния -так это очень просто. Самая что ни на есть настоящая
электрическая искра, только значительных размеров. Прыгает себе между
облаками. А иногда между облаком и землей. Вообще как придется. А вот
шаровидная - так та вытворяет фокусы. Сворачивается для чего-то в шар и
носится по воздуху в неопределенном направлении. Да хорошо если бы просто
так. А то, например, заберется в комнату через открытое окно и начнет там
колобродить, как ей захочется. Или возьмет да разорвется со страшным
треском. Вообще с ней шутки плохи. Разрушительная сила у нее огромная.
   Явление это, вообще говоря, само по себе загадочное. Видите ли, в чем
дело: до сих пор еще ни одному ученому не удавалось, предположим, ухватить
такую молнию и изучить ее как следует. Явление это очень редкое, да и
попробуйте ухватить эту молнию сами:
   Уже давно многие ученые старались приготовить шаровую молнию у себя в
лаборатории искусственным путем. А с другой стороны - как ты ее сделаешь,
когда внутренняя сущность у нее не ясна! Вот Петр Сидорович мне
рассказывал, какие только опыты не производили! Один, например,
заграничный ученый, так тот, представьте себе, обливал керосином
электрические провода, между которыми прыгала обыкновенная искра. Затем
сделал научное сообщение, что будто бы ему через увеличительную лупу были
видны маленькие шарики, точь-в-точь похожие на крохотные шаровые молнии. А
наш Петр Сидорович повторил этот опыт и заявил, что, мол, все это ерунда.
Просто какой-то нагар от керосине, а не молния. Ну, оно и понятно. Тут
керосином не поможешь. Дело тонкое:
   :Вот сидим мы в траншее. А шипение все увеличивается и увеличивается.
   Выглядываю: шарик совсем близко!
   - Товарищ профессор! - кричу. - Сюда движется! Рядом!
   - Наклоняйтесь пониже! - командует профессор. - Возможно, произойдет
взрыв. Не волнуйтесь, товарищи! Соблюдайте порядок!
   Очутились мы - один на другом: Я, значит, сверху:
   Теперь вы спросите меня, для чего же необходимо такое открытие, раз оно
ведет себя безобразно? А я вам объясню очень просто.
   Нашим изобретателям удалось построить такой прибор, чтобы получать
шаровую молнию. Вот только некоторые мелочи в этом приборе Петр Сидорович
мне еще не объяснил. Поэтому я пока затрудняюсь рассказать вам, как он
устроен. Да это и не важно. Все равно вы ничего не поймете. А вот зачем
нужна такая молния - это другое дело:
   Тут, знаете, разрешается очень много физических проблем. Почему
электричество сворачивается в шар? В чем дело? Можно ли это явление
приспособить, например, для хозяйственных или оборонных целей? А что вы
думаете! Представьте себе, что в маленьком шарике образуется огромное
скопление электричества. А он легкий: По воздуху плавает. Вот бы его
посадить в какую-нибудь банку и - пожалуйста! Можно от нее электрическое
освещение устроить или, предположим, молотилку приводить в действие через
электромотор. Конечно, существуют аккумуляторы, да только они, проклятые,
очень тяжелые. Я, например, чуть не надорвался недавно, когда помогал
переносить их в поле и электричества-то в них заключается самая малость.
   несовершенные, одним словом:
   :Сидим мы в нашем окопе и прислушиваемся к н