ерепонка служила  ему  волосами.  Последняя
медленно выпрямилась, когда оно осматривало нас, пока оболочка не окружила
круглую голову как светящаяся туманность.
     В моем Мозгу зазвучали слова:
     - Зачем ты топчешь Древние Пути, человек?
     Я  кое-что знал о  мысленной передаче,  применяемой Учеными,  поэтому
осторожно продумал до  конца свой ответ вместо того,  чтобы произнести его
вслух.
     - Я преследую врага из своего мира.
     Серебряное  существо  обернулось  к  ползуну,   и  у  меня  создалось
впечатление,  что был задан какой-то вопрос и  получен ответ.  Затем снова
пришел вопрос:
     - Он прошел этой дорогой?
     - Думаю, что да.
     Мой ответ, казалось, возбудил эти создания. Я почему-то знал, что они
были взволнованы и  выбиты из  привычного равновесия.  Теперь уже я  задал
вопрос:
     - Вы те, кого мы называем Древнейшими Существами?
     Я почувствовал их насмешливое пренебрежение.
     - Нет,  мы только глина, которой они придали форму на своих гончарных
кругах.  Древнейшие существа уже  давным-давно исчезли.  Мы  остались.  Мы
должны здесь кое-что  делать.  Глупец,  глупец!  Тратишь впустую свои дни,
преследуя врагов,  в то время как гибель быстро подступает к этому слабому
миру!
     - Что ты хочешь этим сказать?
     -  Спроси того,  кто прошел через забытые Пути до  тебя.  Раэыщи его,
человек.
     Затем  вся  связь  между  нами  прекратилась,   потому  что  внезапно
опалесцирующие огни запорхали по массе ползуна.  Он поднялся и  опустился.
На   жирных  складках  его   тела  появились  огромные  раны.   Его  плоть
расползалась кусками.  Я  вздрогнул под ударом мысленных волн,  бьющихся в
непередаваемой агонии.  Его спутник взлетел и  завис над ним на мгновение,
затем повернулся и умчался.
     Ползун  свова  приподнялся  и,   по-видимому,  ослепленный,  неуклюже
двинулся к краю моста. Какое-то мгновение он постоял, пошатываясь, а затем
нырнул вниз и исчез. Мы остались одни.
     Закат встряхнулся, как бы избавляясь от зловещего сновидения.
     - Что бм все это значило? - спросил он.
     -  Ползающее существо встретило смерть,  как  представляют ее  жители
преисподней,  но  это  не  естественная смерть,  -  ответил я.  -  Другой,
вероятно, полетел разыскивать причину.
     -  Давай-ка уйдем с этого места,  - Закат вздрогнул,  когда посмотрел
вниз,  в пустоту,  поглотившую умирающего ползуна. Мы снова отправились по
этому ненадежному пути  и  отбросили всякую осторожность,  потому что  нам
хотелось вновь  ощутить  твердость прочного грунта  под  собой.  Сухость в
горле и острые спазмы в животе побуждали меня устремиться к пище, но Закат
не хотел останавливаться,  говоря,  что лучше дойти до конца моста прежде,
чем делать привал.  Больше мы не видели крылатой фигуры и не натыкались на
другого ползуна,  и  я  уже  почти  уверил  себя,  что  мы  стали  жертвой
собственных фантазий, если бы не более поздние события.
     Наконец, мы дошли до конца этого жуткого моста и на этот раз спокойно
шагнули с  невидимости на твердую почву.  Закат запнулся,  упав на колени.
Когда   он   поднялся,   то   держал   небольшой  металлический  конус   -
распространитель разрушающих лучей.
     -  Я  думаю,  что вместо ползуна мы должны были почувствовать дыхание
этого. - Он задумчиво потрогал конус. - Эта смерть была предназначена нам.
Хозяин Кума перестал смотреть на нас как на забаву.
     В   воздухе  над   нашими  головами  кто-то   закружил  и   запорхал.
Поддерживаемый широко  раскинутыми крыльями  висел  серебряный призрак  из
бездны. Он задержался на секунду, а затем снова исчез, но за это мгновение
я почувствовал озноб от холодной и смертельной ненависти,  направленной не
на меня, а против того, кто оставил этот предательский конус.
     Закат с нескромным удовлетворением посмотрел на меня.
     -  Похоже,  вместо двух охотников стало трое.  Это существо из бездны
враг не  из приятных.  Сейчас Кипта взбаламутил глубины самого Ада.  Может
быть, Оун допустит, чтобы мы первыми настигли его!
     Охотно поддержав это пожелание, я шагнул на изогнутую дорогу. Получив
подтверждение через смерть ползуна, что мы находимся на правильном нуги, я
позволил себе уменьшить мощность лучевых жезлов, сохраняя таким образом ту
часть заряда, которая еще оставалась.
     Наше путешествие в течение долгих часов было только повторением того,
что мы совершили на другой стороне разбитого моста. Тропа бежала по прямой
между  глухих  стен.   Ничего  не  было  видно  и  слышно.   Три  раза  мы
останавливаясь отдохнуть и поесть,  затем снова шли дальше.  Я размышлял о
том,  что если Трэн,  верный нашему соглашению, последовал за нами, то как
он переправился через пропасть.
     Я  потерял счет  времени в  этой лишенной солнечного света норе,  но,
должно быть,  пришло несколько дней  после последней встречи с  серебряным
существом,  когда  мы  внезапно вступили в  область,  где  стены испускали
мягкий фосфоресцирующий свет.  Он  усиливался по  мере  нашего продвижения
вперед,  пока,  наконец,  мы  не получили возможность совсем сбросить свои
маски.
     Коридор,  по которому мы следовали,  кончился у подножия откоса, и мы
без  колебания  начали  подъем.   Наверху  находилась  запертая  дверь  из
какого-то материала, непохожего на тот, которым были облицованы Пути.
     Мы навалились,  на нее, и она начала поддаваться под нашими усилиями.
Постепенно отжав  дверь,  пока  щель  не  стала достаточно большой,  чтобы
протиснуться через нее, мы вытащили жезлы и вошли.
     Небольшой коридор,  в котором мы очутились,  был вполне совершенным и
соответствовал нашему миру;  чуждая атмосфера Путей исчезла.  Мы крадучись
скользнули вперед,  производя своими покрытыми чешуей ногами,  несмотря на
все усилия, шуршащие звуки на полу.
     В  конце концов мы очутились перед другой дверью.  Нам снова пришлось
напрячь всю силу, чтобы сдвинуть ее массивную створку.
     Я  был  полностью  ошеломлен и  чуть  было  не  вскрикнул,  когда  мы
протиснулись внутрь этой  второй двери.  Перед нами  находилась гигантская
лаборатория.  Мой  неподготовленный ум  не  мог понять значение даже одной
тысячной чудовищных приспособлений,  собранных здесь.  Мы стояли в  тайной
лаборатории Кипты, куда даже Ученые никогда не проникали.
     Закат,  не обращая внимания на то, чего он не понимал, двинулся вдоль
этой  коллекции  сверхнаучных  приборов.   Минутой  позже  самонадеянность
покинула   его   с   единственным  приглушенным  восклицанием.   Когда   я
присоединился к нему, то увидел ряд ящиков с прозрачными крышками, стоящие
в узком проходе. Даже теперь я не могу позволить себе остановиться на том,
что содержали эти ящики.  Достаточно сказать,  что мозг,  ответственный за
содержимое, должно быть был абсолютно, нечеловечески безумным.
     Отвернувшись от этого омерзительного зрелища, мы побежали во проходу,
забыв об  осторожности,  Если бы я  не ненавидел Кипту до глубины души еще
раньше,  то  почувствовал бы  к  нему отвращение после этого единственного
быстрого взгляда на результаты его отвратительных экспериментов.
     Мы   снова  подошли  к   откосу,   поднимающемуся  вверх.   Мы  стали
подниматься, полные страстного желания покинуть это место безумных ужасов.
В верхней части откоса находился холл,  не более чем передняя для какой-то
комнаты,  скрывающейся за  занавесом.  Приглушенный шум  голосов остановил
меня, когда я потянулся отстранить ткань.
     -  Таким образом,  это  скоро начнется,  моя дорогая Трэла.  Разве не
ясно? - донесся до нас обходительный голос Кипты.
     Однако  ответ  был  приглушенным,  как  будто  говоривший  пристально
смотрел на какое-то ужасающее зрелище.
     - Ясно.
     -   Тогда  вы   должны  согласиться  со   мной,   что   наша  надежда
заключается...
     Дальнейшие слова слились в неразборчивое бормотание,  как будто Кипта
удалился от нас. Я не стал больше ждать. Протянув руку, я рванул занавес.

                              ОБРЕЧЕННЫЙ МИР

     - Гаран! - Глаза Трэлы, широко раскрытые от удивления, были прикованы
ко мне.
     Кипта быстро обернулся, рычание сорвалось с его искривленных губ.
     - Дьявольщина! Я думал, ты...
     - Мертв, Кипта? Нет еще - твой луч убил другого.
     - Трэна! - снова воскликнула Трэла.
     - Нет.  Существо из бездны.  Его спутник установил твою вину. Я бы на
твоем месте держался подальше от  Путей,  Кипта.  Конечно,  если ты  живым
пересечешь порог этой комнаты.  Что ты предпочитаешь?  Сталь против стали,
или голую силу? Это час расплаты.
     Он рассмеялся мне в лицо, его минутное замешательство исчезло.
     - Ты думаешь, что я унижусь до обмена ударами с таким как ты, солдат?
Здесь я хозяин, как ты скоро узнаешь?
     Он отступил к  дальней стене.  Я  не нуждался в предупреждающем крике
Трэлы.  Я прыгнул,  но было слишком поздно. Под его рукой стена, казалось,
растаяла,  и  он исчез.  Я  ударился о  твердую поверхность и был отброшен
назад, контуженный, на пол.
     - Он такой скользкий, как ящер из глубин, - гневно заметил Закат.
     Совершенно  разъяренный  своей  неуклюжестью,  я  мог  бы  попытаться
проломить эту стену, если бы бесполезность такой попытки не была очевидной
с самого начала. Взамен я отправился на поиски какой-нибудь двери, которая
дала бы мне возможность выследить Хозяина Кума.
     -  Нет!  -  Трэла потянула меня назад.  -  Сейчас не время для личных
распрей или мести! Смотри!
     Она  показала  пальцем  вниз  на  установленную  в  полу  плиту.   На
монотонной черной поверхности мерцали и сверкали крошечные искорки света.
     - Что это? - тупо спросил я.
     -  Гибель идет на Кранд и  на всех нас!  - Никогда я не слышал такого
тона печальной уверенности, как тот, который звучал в голосе Трэлы.
     - Ты не понимаешь?  Это карта звездного неба, мириадов миров, делящих
с  нами эту вселенную.  Один из  этих далеко расположенных миров сбился со
своего обычного пути и  мчится в пространстве - снаряд,  нацеленный богами
на Кранд!  Бессчетные сотни лет он двигался к  нам и было время,  когда мы
могли избежать гибели...  -  Она  запнулась,  а  ее  пальцы дергали рваное
платье.  - Могли бы избежать гибели,  ты понимаешь? Спокойно расположились
бы в другой точке пространства и выждали бы,  пока разрушение пройдет мимо
нас! Но Кипта лишил нас этого шанса, нашего единственного шанса. Ему нужна
была энергия для  его  отвратительных экспериментов,  поэтому он  совершил
непростительный поступок,  деяние,  которое Ученые еще  сто тысяч лет тому
назад  поклялись  никогда  не  совершать.  Он  использовал энергию  нашего
солнца!
     А   так   как  ритм  нашей  солнечной  системы  был  настолько  тонко
сбалансирован, то он погубил нас. Мало-помалу за истекшие году наша орбита
изменилась.  Мы, Ученые, знали, знали об этом с самого начала, но не могли
установить причину. Теперь эта причина нам понятна - слишком поздно!
     - Но Кипта - когда он узнал, что это означало разрушение...
     Она безумно рассмеялась,  топча ногами эти крошечные искорки, которые
были звездами.
     -  Кипта благоразумен и  хитер.  Никогда он не попадет в  собственную
ловушку.   Он  намеревается  покинуть  Кранд,  найти  молодой  мир,  чтобы
завоевать его с помощью своего темного знания,  где-нибудь среди звезд.  А
Кранд будет оставлен встречать рок, который Кипта навлек на него!
     -  Но Ученые,  несомненно...  -  начал я  снова.  Она некоторое время
смотрела на меня,  и затем безумие,  казалось,  сошло с ее лица: она опять
стала  спокойной с  крепкими нервами женщиной,  которая отважилась сыграть
роль Айлы во дворце удовольствий в Сотане.
     -  Ты  вправе  упрекать меня,  Гаран.  У  нас  нет  уже  времени  для
необдуманных слов  и  бесцельных действий.  Давайте  вернемся  в  Ю-Лак  и
посмотрим,  что можно сделать. Сейчас же, пока Кипта не вернулся со своими
охранниками, как он грозил.
     - Тогда обратно через Пути,  - решил я.  - Сейчас весь Кум поднимется
против нас. Только вот мост...
     -   Когда  мы  достигнем  его,   тогда  будем  думать  о   том,   как
переправиться, - сказал Закат - Слушайте!
     Откуда-то из стен нарастало зловещее бормотание.  Трэла ухватилась за
меня.
     - Они идут! Кипта...
     - Мы уходим! Пойдем.
     Мы  преследовали тем же  путем через внушающую страх лабораторию,  по
проходу,  заставленному ящиками с  монстрами,  и  через обе тяжелые двери,
чтобы окунуться во мрак Путей.  Трэла крепко прильнула ко мне, потому что,
не имея наших пронизывающих тьму линз, она двигалась как слепая. Я не счел
ситуацию неприятной.
     Хотя мы  шли быстро,  спотыкаясь,  по гребневидному пути,  нас достиг
звук  погони,  громогласно повторенный сводами Путей.  Трэла остановилась,
опираясь рукой о стену.
     -  Вы идите дальше,  -  она дышала со свистом,  -  продолжайте путь к
Ю-Лаку, а я больше не могу.
     Я засмеялся и все же увидел в ее словах зерно здравого смысла.
     - Ты верно сказала:  один из нас должен остаться, чтобы задержать эту
свору. Закат, бери принцессу и идите!
     - Неужели ты не видишь,  Гаран?  Я не могу больше идти.  Дай мне свой
лучевой жезл.
     Я увидел,  что она действительно выдохлась; она не могла идти наравне
с нами со своими слабеющими силами. Было только одно решение. Я повернулся
к Закату.
     - Иди!
     Он с угрюмой решительностью покачал головой,  вынуждая меня пустить в
ход свое последнее оружие.
     - Это приказ! - резко сказал я.
     Его голова поднялась, и он пристально посмотрел мне в глаза.
     - Так как ты приказываешь,  я должен повиноваться.  Ты не оставил мне
ничего - даже чувства собственного достоинства.
     Потом он  повернулся и  покинул нас,  двигаясь вначале медленно,  как
будто на  него  внезапно навалился груз  прожитых годов Трэла взглянула на
меня.
     - Уходи, уходи! Не оставляй хоть этого у меня на душе. Я улыбнулся.
     - Я предвидел это три года назад,  но, вероятно, смутно. Моя судьба -
служить тебе, Леди, и так будет до конца. Ты по своей доброте одарила меня
кое-чем,  чтобы сражаться за тебя. И Оун добр ко мне. Потому что я проявлю
себя на твоих глазах в конце.
     -  Гаран!  -  Она  посмотрела мне  в  лицо  ясными  глазами -  Гаран,
поскольку это конец для нас,  Кранд и  его дурацкие обычаи больше не имеют
значения,  -  Гаран,  неужели ты не понимаешь?  Я пленена тобой,  как была
пленена три долгих года,  состоящих из минут,  часов и  дней,  с мыслями о
тебе,   связывая  их   все  как  бы   золотистым  шнуром.   Нужны  ли  нам
чувствительные ухаживания, сентиментальный флирт? Мы энаем!
     Ее руки обвились вокруг меня,  и  я  ощутил,  как ее губы прижались к
моим с  неистовой силой.  Пути,  Кипта,  Кранд-все  было забыто,  когда мы
стояли в  застланной розовый туманом сердцевине нашей  мечты.  Трэла  была
моей!  Моей!  Ее  нежное тело трепетало под моими руками,  ее волосы,  эти
чудесные волосы, о которых я столько раз грезил, легко касались моей щеки.
Так мало мгновений украли мы у времени,  такой скудной была наша нежность,
однако это  обогатило мою жизнь навечно,  и  я  знал -  много ли,  мало ли
осталось мне дней, - что гордо пройду через них блародаря этим мгновениям.
     - Значит,  это конец?  - прошептала она.  При ее вопросе воля к жизни
вспыхнула внутри меня,  и  я  больше не  соглашался с  предназначенной нам
судьбой.
     - Если мы переправимся через мост...  - Я подхватил ее и отправился в
путь.
     Жуткое  окружение,   видимо,   пугало  наших   преследователей,   что
выражалось в  нерешительном продвижении вперед,  ибо  шум сзади становился
глуше, в то время как мы шли дальше.
     Наполненный волей к  победе,  вкусив этот изумительный дар  Трэлы под
щедрыми небесами,  я легко продолжал путь, моя сила, казалось возрастает с
каждой минутой. Время от времени мы были вынуждены отдыхать и, когда Трэла
пришла в  себя,  она  пошла  уверенным шагом впереди меня,  держа один  из
лучевых жезлов,  чтобы освещать нам дорогу. При нашей последней остановке,
прежде чем  мы  достигли моста,  я  заставил ее  уступить моим  просьбам и
надеть  защитный чешуйчатый костюм,  принадлежащий мне,  оставив для  меня
только съемную маску. Воздух Путей холодил и увлажнял мою кожу, поскольку,
за исключением набедренной повязки,  я  был обнажен.  Но зато Трэла была в
безопасности.
     Мы снова отважились вступить на этот невидимый мост, который инженеры
исчезнувшей расы перекинули через бездну. Когда мы медленно, шаг за шагом,
продвигались  вперед   по   призрачной   поверхности,   выявленной   нашим
светильником,   звук  погони  позади  нас  опять  стал  громче.  Когда  мы
пересекли,  возможно, треть моста, стали видны фонари, которые они держали
над головой.  С такого расстояния мы могли различить только темные фигуры,
двигающиеся туда-сюда,  но  отчетливо было видно,  что люди Кипты не имели
желания следовать за  нами по невидимости,  которая находилась перед ними.
Поэтому,  после  долгого шумного спора,  только одна  фигура отделилась от
группы и осторожно двинулась нам вслед.
     - Кипта! - негромко воскликнула Трэла.
     Я  хотел бы знать,  какое оружие он нес,  и  подтолкнул Трэлу вперед,
опасаясь,  что он может испробовать какую-нибудь дьявольщину с разрушающим
лучом.  К  моему удивлений,  Кипта этого не сделал,  он только следовал за
нами с непреклонной решимостью. Когда он прошел значительное расстояние по
мосту,  раздались полные страха и  ужаса крики его людей.  Они бросились в
бегство, спеша назад по дороге, по которой они пришли, и оставив нас троих
над бездной.
     Кипта,  бросив долгий взгляд на своих удаляющихся соратников,  твердо
двинулся дальше,  и  я знал тогда,  что он страстно желал нашей смерти.  Я
отстранил Трэлу,  так как решил пойти ему навстречу. Когда я увидел желтое
пламя,  мечущееся в  его глазах,  я  понял,  что его черная всепоглощающая
ненависть ко мне подавила осторожность. Чтобы утолить эту ярость, пылающую
внутри него,  он  должен разорвать меня собственными руками.  Он  отбросил
свое оружие.
     Итак,   мы   медленно  двигались  друг  другу  навстречу,   осторожно
балансируя на  этой нити безопасности.  Трэла держала свой светильник так,
что я мог видеть опору для ног,  а Кипта не имел такого помощника, поэтому
он только интуитивно переставлял ноги. По дороге я отбросил в сторону свою
маску  и  продуктовый мешок  и  шел  без  груза.  Он  также  обнажился для
сражения,  но пока я подбирался на расстояние удара, его рука опустилась к
широкому поясу, и на долю секунды я уловил блеск стали.
     Затем мы сошлись,  как сражающиеся рептилии джунглей.  Слюна из этого
оскаленного рта  брызнула  на  мое  тело.  Мои  пальцы  сомкнулись  вокруг
запястья этой зловеще скрытой руки,  а моя другая рука нащупала его горло.
Он был ловким и опытным бойцом,  Кипта из Кума. Я и сам участвовал в сотне
казарменных драк, но никогда еще не сталкивался с таким узлом великолепных
мышц и крепких нервов.
     Я  испробовал все  уловки,  какие знал,  одну за  другой,  но  только
обнаружил,  что он  безупречно отражает каждую из  них.  Скатывающийся пот
сделал наши тела липкими,  они скользили под цепкими пальцами, наше зрение
затуманилось.  Один раз он почти вывернулся, и я почувствовал жгучую боль,
хлестнувшую по моим нижним ребрам,  но удар оказался неточным,  и,  прежде
чем он  смог ударить еще раз,  я  навалился на него Затем я  заметил тень,
прошедшую по  этому искаженному лицу,  так  близко находящемуся от  моего,
краска гнева сошла с его щек,  и я догадался,  что к нему вернулся здравый
смысл, заставив его понять, что ему никогда не следовало бы встречаться со
мной на той почве,  которую выбрал я.  Он больше не пытался повалить меня,
всю борьбу теперь он вел за свободу,  ту свободу, которая позволила бы ему
применить какое-нибудь другое оружие, чем собственную силу
     Как  скользкий ящер,  с  которым  его  сравнил Закат,  он  вертелся и
извивался,  в то время как я только старался удержать