. Теперь подобные картины уже стали привычными.
     Разморенные полуденным зноем, решили  немного  отдохнуть.  Вдали  еще
маячил город. Долина, прежде такая зеленая, цветущая, неприветливо чернела
среди холмов. Вдруг Джону  показалось,  что  на  холме  пасутся  овцы.  Он
вскочил, пригляделся. Нет, это всего лишь белые  валуны.  Конечно,  откуда
здесь овцы? Чанг-Ли потрудился на славу, ничего не забыв.
     Мэри уютно устроилась рядом с Оливией и Джейн.  Мальчишки,  устав  от
беготни, теперь оживленно обсуждали достоинства быстроходных катеров. Анна
сидела в стороне от всех, у дерева. Джон подошел к ней и  опустился  рядом
на землю.
     - Тебе лучше? - спросил он.
     - Да.
     Выглядела Анна очень уставшей, едва ли она спала прошлой ночью.
     - Всего два дня и тогда... - начал Джон.
     - И тогда, - подхватила она, - мы забудем  все  как  страшный  сон  и
начнем жизнь с начала. Так, что ли?
     - Нет. Конечно, мы вряд ли забудем все это. Ну и что?  Главное  -  мы
снова заживем нормальной жизнью. А из наших  детей  вырастут  люди,  а  не
дикари. Стоит постараться ради этого!
     - И ты стараешься, да? Все взвалил на свои плечи.
     - Пока нам везло, - мягко сказал  Джон.  -  Как  бы  странно  это  ни
звучало. Повезло вырваться из Лондона, повезло уйти так далеко  на  север,
до  первой  серьезной  передряги.  Здесь  тихо,  потому  что  все  местные
попрятались по норам, а толпы народа еще не успели сюда добраться. Но учти
- мы опередили их только на день, а может, и того меньше. А вот когда  они
придут...
     Джон посмотрел на бушующую Эр. Как странно! Такая  знакомая  картина.
Обычный  летний  солнечный  день.  Вот  только  зеленую  краску  невидимый
художник почему-то забыл. Джон и сам до конца не верил в то,  что  говорил
Анне, но знал - это правда.
     - В Слепом Джилле, в конце концов, настанет  мир,  -  устало  сказала
Анна.
     - Но туда надо еще дойти...
     - Я устала, - перебила Анна. - И не хочу говорить ни об  этом,  ни  о
чем другом. Пожалуйста, Джон, оставь меня.
     Несколько секунд Джон молча смотрел на жену, потом повернулся и пошел
прочь. Рядом, за деревом, он увидел Миллисент. Она, конечно, слышала  весь
разговор. Взглянув Джону прямо в глаза, Миллисент улыбнулась.
     К Хавесу долина сужалась, холмы поднимались еще выше. В  городе  было
довольно спокойно, но решили не рисковать, и обойти его стороной.
     На ночлег расположились у  подножия  Уиддейл  Джилл,  между  железной
дорогой и рекой. Рядом нашли картофельное поле. Оливия принялась  готовить
ужин - картошку с вяленым мясом. Ей помогали Джейн  и  Миллисент,  правда,
последняя - весьма вяло и равнодушно.
     Солнце уже скрылось за Пеннинами, но было еще светло. Джон  посмотрел
на часы - почти восемь, конечно, не по Гринвичу, а по Британскому  летнему
времени. Он усмехнулся - какая нелепая щепетильность!
     Подошли мальчики.
     - Папа, - сказал Дэви, - можно нам тоже сегодня подежурить? -  раньше
Дэви никогда бы не обратился к отцу столь почтительным тоном. Их отношения
всегда были дружескими, а настоящий "мужской" разговор отца с сыном всегда
происходил на равных.
     Джон взглянул на мальчишек. Дэви -  порывистый,  непоседа,  неуклюжий
долговязый Тихоня, упитанный коротышка Стив. "Господи, - подумал  Джон,  -
какие же они еще дети!".
     - Благодарю за предложение, но мы справимся, - сказал Джон.
     - Но мы уже все продумали! Конечно, стрелять мы толком не  умеем,  но
ведь это неважно. Если кто-нибудь появится,  мы  такой  шум  поднимем!  Мы
сумеем, вот увидишь!
     - Лучше всего, если вы не будете болтать после ужина, а сразу  ляжете
спать и как можно скорее заснете. Утром придется пораньше встать.
     Джон говорил довольно беспечно, и в прежние времена  Дэви  непременно
стал бы препираться. Но теперь он лишь беспомощно взглянул  на  друзей,  и
все трое побрели к реке.
     Вернулся Пирри, ничего подозрительного он  не  заметил.  После  ужина
Джон распределил часовые дежурства.
     - А Джейн ты не считаешь? - спросил Роджер.
     Джон засмеялся, приняв его слова за  шутку.  Но  потом  с  удивлением
понял, что Роджер вовсе не шутит.
     - Нет. Не сегодня, - ответил Джон.
     Девочка сидела рядом с Оливией, они вообще  целый  день  не  отходили
друг от друга ни на шаг. Джон слышал, как они шептались о чем-то, и  Джейн
даже один раз засмеялась. Она вопросительно посмотрела на Джона и Роджера.
     - Ты ведь не собираешься прикончить нас  спящими,  правда,  Джейн?  -
спросил Роджер.
     Она покачала головой.
     - Но все-таки лучше не давать тебе такую возможность, да?  -  добавил
Джон.
     Она отвернулась, но Джон успел  заметить,  что  на  свеженькой  милой
мордашке с пухлыми щечками написано скорее смущение, чем ненависть.
     - Первая - Анна, - сказал  он.  -  Остальным  -  постараться  уснуть.
Мальчикам задание - погасить огонь. Как следует затопчите все угольки.
     Разбудил его Роджер. Джон встал,  потирая  затекшие  ноги.  Луна  уже
взошла и отражалась в реке серебристыми бликами.
     - Слава Богу, хоть тепло, - сказал Роджер.
     - Видел что-нибудь?
     - Что здесь может быть, кроме призраков?
     - Ну, призраки так призраки. Видел?
     - Да, самого осязаемого  из  всех.  -  Джон  взглянул  на  Роджера  с
удивлением. - Поезд-призрак. Я готов присягнуть, что слышал гудок, а минут
через десять - далекий шум поезда.
     - Поезд, говоришь? Может, военный. Хотя вряд ли.
     - Я предпочитаю думать, что это все-таки был  поезд-призрак.  Доверху
нагруженный фантомами жителей  долин,  призрачным  углем  или  иллюзорными
железными болванками. Как, по-твоему, долго еще протянут железные  дороги?
Двадцать лет? Тридцать? А потом? Мы будем рассказывать правнукам сказки  о
том, что, мол, когда-то, во  времена  оно  жили-были  такие  металлические
монстры, которые пожирали уголь и выдыхали дым.
     - Иди спать, - сказал Джон. - У тебя еще будет время подумать о своих
правнуках.
     Следить надо было за обеими сторонами железной дороги, особенно -  за
северной. Там находилось шоссе. Сев на  насыпь,  Джон  закурил,  прикрывая
рукой огонек сигареты. Может, такая предосторожность была излишней,  но  в
памяти волей-неволей всплывали старые армейские привычки.
     Джон задумчиво смотрел на тоненький белый цилиндрик сигареты.  Та  же
привычка всегда подгоняла его,  но  теперь  можно  было  не  торопиться  и
покурить  спокойно.  Интересно,  сколько  времени  пройдет,   прежде   чем
расторопные американские изыскатели высадятся в этих Богом забытых гаванях
и  пойдут  по  стране,  раздавая  консервированную  ветчину,  сигареты,  и
разбрасывая на своем пути  семена  устойчивой  к  вирусу  травы?  В  любом
местечке, сродни Слепому Джиллу, где  еще  сохранились  горстки  уцелевших
британцев,  это  было  бы  просто  мечтой,  рождественской  сказкой.  Даже
легендой, которая, быть может,  в  конце  концов  заставит  новоиспеченных
варваров пересечь океан в поисках Земли Обетованной.
     Он больше не верил, что роду людскому даровано временное  облегчение.
Сначала - Китай, потом - и вся Азия. Теперь - Европа.  До  остальных  тоже
очередь дойдет, верят они в это или нет.  Сама  Природа  стирала  одну  за
другой надписи на грифельной доске истории человечества. Те немногие,  кто
выживет на  этом  грешном  шарике,  впишут  в  пустые  места  какую-нибудь
патетическую чушь.
     По ту сторону полотна послышался легкий шорох. Джон встал и  тихонько
пошел туда.  Дойдя  до  края  насыпи,  он  увидел  чью-то  тонкую  фигуру.
Миллисент. Она протянула руку, и Джон помог ей взобраться.
     - Какого черта вы тут делаете? - спросил Джон.
     - Т-с-с! Всех перебудите.
     Она коротко оглянулась на спящий лагерь, и, как ни в чем  не  бывало,
пошла вперед. Джон - за ней. Он нисколько не сомневался, _ч_т_о_  означает
этот визит. Столь откровенное бесстыдство взбесило его.
     - Следующая очередь дежурить не ваша. Возвращайтесь и ложитесь спать.
Впереди тяжелый день.
     - Сигаретки не найдется? - спросила она.  -  Джон  вытащил  из  пачки
сигарету и протянул ей. - Может, и прикурить дадите?
     - Опустите сигарету и закрывайте ладонями, когда затягиваетесь.
     - Вы такой предусмотрительный, такой умный.
     Миллисент наклонилась, прикуривая от огонька зажигалки. Черные волосы
переливались в лунном свете. Джон понял, что  недооценил  ситуацию.  Нужно
было тут же отослать ее. Миллисент выпрямилась.
     - Я могу обходиться без сна, -  сказала  она.  -  Помню,  однажды  мы
поехали за город на уик-энд, так я не поспала и трех часов  с  пятницы  до
понедельника. И была свежа, как маргаритка.
     - Не стоит хвастаться. Даром это не проходит.
     - Разве? - Она помолчала. - А что все-таки случилось с Анной?
     - Вы знаете то же, что и я, - холодно отрезал он. - Мне кажется,  вас
не должно волновать ни то, что с ней случилось, ни  то,  что  она  сделала
потом.
     - По-моему, это вовсе не  повод  сходить  с  ума.  История,  конечно,
паршивая...
     Джон затушил сигарету.
     - Я не хочу говорить об Анне. И не хочу никакой любовной  интрижки  с
вами. Вам ясно? Сейчас не время для подобных  занятий,  не  говоря  уже  о
сути.
     - Если хочешь чего-нибудь, всегда можно найти время.
     - Вы ошиблись. Я - не хочу.
     Миллисент засмеялась низким хрипловатым смехом.
     - Давайте поговорим, как взрослые люди, - сказала она. - Я,  конечно,
могу в чем-то ошибаться, но только не в таких делах.
     - Вы знаете меня лучше, чем я сам?
     - Не пытайтесь поймать меня. Конечно, знаю. Да вот, пожалуйста:  будь
на моем месте Оливия, вы отправили бы ее обратно в два счета,  без  всяких
пререканий. А кстати, почему вы шепчете? Или разбудить кого боитесь?
     Джон и не заметил, как перешел на шепот. Смутившись, он чуть  повысил
голос:
     - Вам пора идти, Миллисент.
     Она снова засмеялась.
     - Вы правы - зачем будить людей. Вряд ли они так же  хорошо,  как  я,
могут обходиться без сна. А вот вы - другое дело.
     - Ну ладно. Я не собираюсь с вами спорить. Идите,  ложитесь  спать  и
забудьте обо всем, что мы тут наговорили.
     - Договорились, - кротко пролепетала  Миллисент,  затушив  наполовину
выкуренную сигарету. - Вот только испробую один тест. Всего одна крохотная
искорка. Если вы не загоритесь, я сразу ухожу, как послушная девочка.
     Она подошла совсем близко.
     - Миллисент, не дурачьтесь, - сказал Джон.
     - Только один дружеский поцелуй. Пожелайте мне спокойной ночи, а то я
не усну. - Она прижалась к нему всем своим гибким, податливым телом. Джону
пришлось обнять ее - они стояли на самом краю насыпи.
     - Кажется, тест на искорку положительный, - сказала Миллисент.
     Донесся  шелест  падающих  камешков.  Они  обернулись.  На   рельсах,
невозмутимо глядя на них, стоял Пирри. Винтовку  он,  как  обычно,  держал
подмышкой.
     - Вы не очень-то бдительны, Кастэнс, - укоризненно  сказал  Пирри.  -
Непростительно для часового. Я едва не застал вас врасплох.
     Миллисент высвободилась из рук Джона.
     - Что это ты шляешься среди ночи? - спросила она.
     - Ты позволишь мне задать тебе тот  же  вопрос,  дорогая,  -  ответил
Пирри.
     - А я-то думала, с тебя хватило того, что ты навидался, когда шпионил
за мной. А может, это тебя возбуждает? - она усмехнулась.
     - Я терпел  твои  подвиги,  надеясь,  что  ты  будешь  осмотрительна.
Единственное, чего я всегда боялся - это прослыть рогоносцем.
     - Не волнуйся, - сказала Миллисент. - Я и впредь буду осмотрительна.
     - Пирри! - воскликнул Джон. - Между вашей  женой  и  мной  ничего  не
было! И быть не могло. Я обязан довести вас всех в Слепой Джилл  целыми  и
невредимыми. Это главное.
     - Вы знаете, - задумчиво проговорил Пирри. - Я давно хотел убить  ее.
Но в нормальном обществе  убийство  всегда  сопряжено  с  большим  риском.
Конечно, я мог строить планы, и даже весьма безопасные, но  ни  одного  не
довел бы до конца.
     - Генри! Ты просто смешон!
     Джон вздрогнул, увидев, как Пирри потер нос  правой  рукой.  Знакомый
жест.
     - Все, хватит! - резко сказал он.
     Медленно, аккуратно Пирри снял предохранитель. Джон вскинул дробовик.
     - Не надо, - тихо сказал Пирри. - Опустите ружье. Вы  ведь  прекрасно
знаете, что я успею выстрелить первым. Опустите. Мало ли что.
     Джон опустил ружье. В любом случае, смешно  воображать  Пирри  героем
трагедии времен королевы Елизаветы.
     - Я, конечно, погорячился. Подумал черт  знает  что.  Глупо,  правда?
Если бы вы действительно хотели избавиться от  Миллисент,  вы  ведь  могли
оставить ее в Лондоне. Вот и все.
     - Неплохая мысль, - пробормотал Пирри. - Но не убедительная. Зарубите
себе на носу - да, я пошел с вами, но  это  не  значит,  что  я  до  конца
поверил в ту байку, которую тогда рассказал Бакли.  И  если  я  прорывался
вместе с вами через полицейские кордоны, то лишь потому, что волен  делать
все, что хочу. Вот так-то.
     - Вы, конечно, можете  продолжать  свою  милую  беседу,  -  вмешалась
Миллисент, - а я иду спать.
     - Нет, - мягко сказал Пирри. - Не двигайся. Стой, где  стоишь.  -  Он
поднял  винтовку.  -  Я  хотел  оставить  Миллисент  в  Лондоне.  Но  одно
обстоятельство  переубедило   меня.   Окажись   все   слухи   об   атомных
бомбардировках  лишь  досужими  вымыслами,   и   ограничься   все   только
гражданской войной, Миллисент наверняка  бы  предложила  свои  сексуальные
услуги главарю какой-нибудь местной банды. Чересчур  удачная  карьера  для
нее.
     - А вам не все равно? - удивился Джон.
     - Я не из тех, кто легко сносит унижение. Можете считать мою слабость
примитивной. Скажите, Кастэнс, вы  согласны,  что  законы  в  этой  стране
больше не действуют?
     - В противном случае нас всех ждет виселица.
     - Совершенно верно. Значит, если бездейственен государственный закон,
что остается?
     - Закон группы людей, для ее же защиты.
     - А закон семьи?
     - Если он не во вред той же группе людей.
     - А глава семьи? - Миллисент засмеялась нервным, истерическим смехом.
     - Веселись, моя милая. Люблю видеть  тебя  счастливой.  Ну,  Кастэнс?
Мужчина - настоящий глава семейной группы, мы договорились?
     - Да, - ответил  Джон,  не  зная,  как  устоять  против  безжалостной
логики. - Но здесь решения принимаю я. И последнее слово остается за мной.
     - Последнее слово всегда за этим, - Пирри похлопал рукой по винтовке.
- И я могу уничтожить всю вашу компанию, если захочу. Я -  обманутый  муж,
Кастэнс. Притом, ревнивый, а может, даже гордый. И у меня есть свои права.
Надеюсь, вы не станете мне противоречить, зачем нам ссориться?
     - Теперь вы знаете дорогу к Слепому Джиллу, - сказал Джон. -  Но  без
меня вряд ли туда войдете.
     - У меня есть неплохое оружие, и я умею с ним обращаться, так что  не
волнуйтесь за меня.
     В наступившей тишине вдруг зазвенела птичья трель, и Джон не  поверил
собственным ушам - соловей!
     - Ну? - спросил Пирри. - Вы признаете мои права?
     - Нет! - закричала Миллисент. - Джон, останови его! Это  жестоко!  Он
не может... Генри, я обещаю!..
     - Кастэнс! Вы признаете мои права? Отвечайте!
     Винтовка блеснула в лунном свете. Внезапно Джон испугался. Не за себя
- за Анну и детей. Как далеко  могла  зайти  неумолимая  жестокость  этого
человека?
     - Да, признаю, - ответил он.
     - Нет! - закричала Миллисент.
     Она бросилась  к  Пирри,  неуклюже  спотыкаясь  о  рельсы.  Прогремел
выстрел, отозвавшись далеким  эхом  с  холмов.  Почти  в  упор.  Миллисент
дернулась и упала на землю.
     Пирри опустил винтовку. Джон подошел к нему и глянул вниз. Так и есть
- все проснулись.
     - Ничего страшного! - крикнул он. - Спите. Все в порядке!
     - Кто стрелял? - закричал Роджер. - Кто там с тобой? Пирри?
     - Да, - ответил Джон. - Ложитесь спать. Все нормально.
     Пирри взглянул на него.
     - Я, пожалуй, тоже пойду спать.
     - Может, вы сначала поможете мне? - резко сказал Джон. - Нельзя же ее
здесь оставлять.
     Пирри кивнул:
     - В реку?
     - Слишком мелко. Да и вообще, пресная вода еще пригодится. Лучше  под
насыпь.
     Они перенесли тело вдоль полотна ярдов на двести к западу и бросили в
кустарник под насыпью. Блузка Миллисент белела сквозь густую листву.
     Возвращались молча. Только подойдя к посту, Джон сказал:
     - Теперь можете  идти.  Но  я  скажу  Оливии  разбудить  вас  к  часу
дежурства вашей жены. Нет возражений?
     - Конечно, - коротко ответил Пирри. - Как прикажете. -  Он  пристроил
винтовку на обычное место, подмышку. - Спокойной ночи, Кастэнс.
     - Спокойной ночи.
     Глядя, как Пирри не торопясь идет к лагерю, Джон подумал: а  ведь  ее
можно было спасти и сам удивился, насколько это ему безразлично.



                                    9

     На утро  Джон  объявил,  что  Пирри  застрелил  Миллисент.  Случайно.
Несчастный случай. Только Роджеру он рассказал все как было.
     - Поразительная жестокость! - Роджер покачал головой.  -  А  ведь  мы
видели это еще в самом начале?
     - Да, - ответил Джон. - Видели.
     - Думаешь, будет хуже?
     - Если дать ему волю.  К  счастью,  его  запросы,  кажется,  довольно
скромны. Он уверял меня, что имеет право убить свою собственную жену.
     Позже, когда Джон мылся в реке,  к  нему  подошла  Анна.  Она  стояла
рядом, задумчиво глядя на волны, бегущие наперегонки.
     - Куда вы дели тело? - спросила она. - Сейчас дети пойдут купаться.
     - Не волнуйся. Далеко отсюда.
     Анна взглянула на него.
     - Может, ты расскажешь мне,  что  произошло,  -  равнодушным  голосом
сказала она, - Пирри не из тех, кто убивает без всякой  причины.  А  уж  в
несчастный случай просто невозможно поверить.
     Джон рассказал ей все, не пытаясь ничего утаить.
     - А если бы Пирри не пришел? - спросила Анна.
     Он пожал плечами.
     - Отправил бы ее назад, наверно. Что я еще могу тебе сказать?
     - Думаю, ничего. Теперь это не имеет значения. Почему ты не спас  ее?
- вдруг спросила она.
     - Не мог. Схлопотал бы пулю в лоб. Пирри вдолбил себе в  голову,  что
убьет Миллисент, и никто не смог бы ему помешать.
     - Ты ведь здесь главный, кажется, - горько сказала Анна. - Неужели ты
собираешься молча наблюдать, как люди убивают друг друга?
     Джон взглянул на нее.
     - Я думал, - сказал он холодно, - что для  тебя  и  детей  моя  жизнь
значит больше, чем жизнь Миллисент. И я по-прежнему так думаю, согласна ты
или нет.
     Несколько секунд они молча смотрели друг другу в  глаза.  Потом  Анна
бросилась к мужу. Джон обнял ее.
     - Любимый, - прошептала Анна, - прости меня! Ты ведь знаешь,  как  ты
мне дорог! Но все это так ужасно. Убить свою жену... Что же дальше будет?
     - Когда мы придем в Слепой Джилл...
     - Пирри останется  с  нами,  да?  Джон,  милый,  разве  мы  не  можем
как-нибудь избавиться от него?
     - Ты напрасно волнуешься, -  нежно  сказал  Джон.  -  Пирри  довольно
законопослушен. А жену он ненавидел уже много  лет.  Да,  крови  пролилось
немало. Пусть это останется на его совести. В долине все будет по-другому.
Мы установим свои законы, и Пирри волей-неволей будет им подчиняться.
     - Будет ли?
     Он погладил ее руку.
     - Ну а ты? Как ты теперь? Уже лучше?
     - Да,  лучше.  Может,  и  правду  говорят,  что  все  проходит.  Даже
воспоминания.
     К семи часам собрались в путь. Небо сплошь  затянуло  тучами,  только
кое-где проглядывали голубые лоскутки.
     - Погода не шепчет, - сказал Роджер.
     - Вот и хорошо, - отозвался Джон. - Зато не жарко. Нам  ведь  в  гору
подниматься. Все готовы?
     - Я бы хотел, чтобы Джейн шла со мной, - вдруг объявил Пирри.
     Все уставились  на  него  в  недоумении.  Требование  было  столь  же
странным, сколь и бессмысленным. Джон не считал необходимым разбиваться  в
каком-то строгом порядке. Поэтому каждый шел с тем, с  кем