а  едва  уловимая  нотка   сожаления.   Затем
попыталась выпрямиться и покачнулась. Герберт снова подхватил ее под руку,
помог выпрямиться и поднялся сам.
   - А что это у вас? - спросил он, поднимая коробку.
   - Медный купорос,  -  ответила  девушка.  Герберту  это  ни  о  чем  не
говорило.
   - Весь вечер просидела в лаборатории, - продолжала  девушка.  -  И  вот
получила немного. Давайте мне коробку.
   Коробку Герберт не отдал.
   - Давайте, я немного понесу ее. Мне все равно делать нечего. А  вы  мне
расскажите, для чего вам этот... - он никак не мог вспомнить  название.  -
Ну, эти вот...
   - Медный купорос? Хочу попробовать опылить им  растения.  Жуки  напали.
Пока еще  немного,  но  есть...  Выгрызают  в  листках  дырочки,  а  потом
получается не лист, а сплошное кружево. Растение и засыхает... Главное  же
- тетрагоны их не едят. Мы прочитали все, что есть в библиотеке по  защите
растений. Наверное, мы далеко не все нашли...  На  Земле  применяли  очень
много всякого... Но  получить  его  трудно,  технология  сложная...  Самое
простое - медный купорос. Вот и хору попробовать завтра опрыскать растения
раствором...
   Что такое медный купорос, Герберт не знал. Да  и  много  из  того,  что
говорила девушка, было для него тайной за семью замками. Но  с  жуками,  о
которых говорила девушка, сталкиваться ему уже приходилось.
   - А вы не пробовали настой табака? - спросил он. - И еще хорошо  садить
вперемешку с овощами петрушку и укроп. Их запах отгоняет жуков.
   Пришло время удивляться девушке:
   - А что такое табак? Про петрушку я тоже прочитала.  Только  это  -  на
будущее...
   - Табак? - удивился в свою очередь Герберт и вспомнил, что не  видел  в
поселке ни одного курящего человека.  -  Это  такое  растение.  Его  листы
курили у нас на плантациях...
   - А... Вы из этих... - Герберт услышал в голосе девушки разочарование.
   - Вы знаете, - поторопился он исправить впечатление от его  слов.  -  У
меня есть немного табака. Дома. Я сегодня приготовлю отвар. А  завтра  его
можно будет развести водой и побрызгать на растения.  Жуки  сдыхают  сразу
же! - он немного покривил душой: далеко не все жуки "сдыхали сразу же", он
это знал по собственному опыту. - И веничек сделаю из травы...
   - Какой веничек?
   - Как какой? Которым брызгают. В одну  руку  берется  ведро,  в  другую
такой веничек... Окунаете его в ведро и брызгаете...
   Девушка рассмеялась...
   - Мы найдем что-нибудь более современное. Но все  равно,  спасибо  вам.
Приходите завтра в поле и приносите свой отвар. Попробуем,  что  из  этого
получится. Вы меня узнаете?
   - Конечно! - чуть не вскричал Герберт. - Я вас из тысячи узнаю!
   - Ну, посмотрим завтра. На всякий случай - меня зовут Сабина.  В  честь
одной из первых. Так что приходите, а вас буду ждать.
   С этими словами она выхватила из его рук коробку и  скрылась  за  живой
изгородью. Герберт постоял немного и направился домой. Но теперь он шел не
расслабленно, как в начале вечера. Он шел твердой  походкой  уверенного  в
себе человека.
   - Пусть будет все, что угодно, - думал он, - но я сегодня  выгребу  все
сигары, что есть в доме! Пусть старик отвыкает от курения. Да и я - тоже!



9

   - Где вы хранили все это? -  спросил  Каури,  указывая  на  уставленный
закусками стол. Он окинул взглядом кухню. - У вас даже холодильника нет?
   - Это не мы хранили, -  ответила  Вайлит.  -  Все  это  я  получила  по
продуктопроводу из поселкового Дома Питания.
   - И там всегда все это есть?
   - Конечно. Многие предпочитают ужинать дома. Надо только запросить, что
в наличии, и сделать заказ. Правда, только холодные закуски. И вино. А чай
я вам и сама налью. А если хотите горячего - можно пройти в  Дом  Питания,
это - рядом.
   - Кто же уйдет от такого стола? - воскликнул Каури.
   Андрей налил всем золотистого вина. Некоторое время все  сосредоточенно
ели, перебрасываясь незначительными фразами.
   Когда первый голод  был  утолен,  снова  начались  взаимные  вопросы  и
рассказы. Гостю пришлось говорить больше.
   - Трудно мне приходится, ребята, - говорил, он. - Сразу из рабства -  к
свободе, слишком сложный переход. Предрассудков у них в  сознании  -  хоть
пруд пруди.  С  молодежью  еще  так-сяк...  А  старики...  Чуть  что  -  и
вспоминают запреты. Веками ведь им вколачивали в голову и Бога,  и  законы
первого Джошуа... От техники шарахаются, все  стремятся  вручную  сделать.
Оно, конечно, и понятно. К машинам привыкнуть трудно... Сады уже поливаем.
Привыкли. И землю пашем тракторами. А  вот  механическое  доение  -  никак
ввести не можем... Все говорят, что молоко "пахнет железом".
   - Я думаю, вы справитесь, - сказала Вайлит.  -  И  среди  них  найдутся
люди, стремящиеся к новому. Особенно, среди молодых.
   - Естественно. У нас уже есть свои  трактористы  и  даже  трактористки!
Хорошие девчата! И грамоте мы их обучаем. Вот скоро подсоединимся к  вашей
памяти, так они и читать все поголовно начнут!
   - Я даже завидую вам. Немного, - сказала Вайлит.  -  Такое  благородное
дело! - она поднялась из-за стола. - Вы меня простите, ребята. Мне  завтра
надо очень рано вставать. Андрей,  я  постелю  Каури  в  большой  комнате,
покажешь ему, где что.
   После ухода Вайлит друзья выпили еще по бокалу.
   - А я так и не спросил тебя, что привело тебя в наши края?
   -  Понимаешь...   Демонтировали   мы   корабельные   ЭВМ.   В   ракетах
Пендергастов... Да и ваши поселки  кое-что  подкинули,  и  наши  ребята  с
"Пасионарии". И ставим их на плантациях. Пока замкнули на них  полив,  еще
кое-что  по  мелочам...  А  ребята  из  ваших  поселков  уговаривают   нас
подключиться  к  общей  Системе.  Технически  это   не   сложно,   а   вот
психологически? Понимаешь, на Земле я с  такой  Системой  не  сталкивался.
Уровень  автоматизации  производства  и  там  высокий...  Да  что  я  тебе
рассказываю? Как будто ты сам не знаешь? Вот я и хочу у  тебя  спросить...
Ты больше всех наших уже прожил здесь, и с Системой хорошо знаком... Вот и
скажи мне как она, на свежий взгляд?
   - Прежде всего, давай определимся: что такое  Система?  Система  -  это
комплекс ЭВМ. Всех-всех. И производственных, и домашних,  и  учебных...  В
каждом доме есть своя машинка, и у нас тоже... Но они все связаны в единое
целое, поэтому и зовут его,  комплекс,  Системой.  Она  контролирует  все,
вплоть до состояния здоровья каждого человека. Вот, например, мы сегодня с
тобой чуть-чуть выпили, а она завтра меня за это накажет: часть блюд  меню
окажется за чертой запрета. Для меня, естественно...  Зато  у  терриан  не
бывает нарушений в желудке. Никаких язв и гастритов. Тут человек еще и  не
подозревает, что он простужен, а ему  уже  машины  рекомендуют  лечение...
Библиотека - через Систему. Вызови в свою домашнюю память любую книгу -  и
читай на здоровье. Производство - тоже. Как тебе делали технику?  Включили
автоматические линии - и  получай  свои  насосы.  Кое-что  дали  прямо  из
поселков, теперь восполняем... И наш трактор где-то  у  тебя  работает.  И
снабжение... - он поглядел на часы. - Как раз  сейчас  Система  сравнивает
наличие запасов во всех поселках. Потом даст команду  складским  автоматам
приготовить на утро посылки во все поселки. Куда что: куда рис, а  куда  и
гречку. Куда детали к трактору, а куда заготовки для них.  Утром  все  это
отправятся. И обучение детей  идет  через  Систему,  -  он  рассказав  про
девочек Джейн. Каури  выслушал  его  с  интересом.  -  И  связь...  Хочешь
поговорить с Тойво? Пожалуйста, набери его личный код - и  Система  отыщет
его в  любом  поселке:  она  точно  знает,  где  находится  каждый  житель
планеты...
   - Ты прочел мне целый панегирик!
   - У Системы есть достоинства, есть и недостатки... Скажем, связь. Связь
я  могу  осуществлять  только  в  определенное  время,  чтобы  не   мешать
программам. Только вечером и ночью, пока  не  начались  занятия  в  школе.
Представь, что Система обслуживает почти шестьдесят  тысяч  школьников,  и
каждого индивидуально! Правда, в каждой школе своя машина, но нет-нет,  да
и вызывают главную память, а то и оператору приходится вмешиваться...
   - Слушай, а тебя не угнетает необходимость, подчиняться  этой  Системе?
Все-таки, она же машина, не живая, бездушная?
   - Знаешь, сначала мне было немного не  по  себе.  А  теперь  -  ничего,
привык. Да и управляет-то мной не машина, а программа. А программу  делали
люди. Живые, настоящие. И душу они в свое дело вкладывали. Бот хоть та  же
школьная программа.  Обучает  только  одного  ребенка.  Способный  парень,
получается у него, программа идет дальше, глубже. Рядом такой же мучится с
таблицей умножения, а этот уже корни извлекает... А у другого  язык  пошел
лучше, так он в нем дальше ушел. А в результате, смотришь,  кончили  школу
ребята - один почти инженер, а другой - садовод.  К  чему  у  него  больше
способностей, тому он лучше и обучился. И гораздо меньше проблем с выбором
профессии... Короче, человек себя разгрузил от рутинного труда.  Все,  что
не хочет делать  человек,  -  делает  автоматизированное  производство.  А
человек получил свободу воли - делать то, что ему нравится. И  возможности
у него для этого - хоть отбавляй.
   -  Пожалуй,  ты  меня  уговорил...  В  этом   что-то   есть,   какое-то
рациональное зерно... И как им удалось ее создать?
   - Это очень долго рассказывать. В этой Системе - вся  история  терриан.
Их ведь сперва было очень мало. Рук не хватало. Скажем, школьная программа
родилась из небольшой программы. Ее еще Первые сделали. Все уходят в поля,
а дома остаются ребятишки. А ведь  маленькие  все  были.  Как  заплачут  -
включается экран, а на экране  -  мама.  Сказку  расскажет  или  еще  что.
Мультик покажет... А в поле - включается сигнал: требуют кого-то из женщин
срочно к детям. Кто ближе, та и пошла. А потом росли дети, стали усложнять
программу. Мне Вайлит рассказывала, нынешняя школьная программа оформилась
почти в том виде, как она есть сейчас, примерно  к  четвертому  поколению.
Так же и другие программы. Они все  вызывались  жизненной  необходимостью.
Сама машина, даже весь комплекс Системы  думать  не  может.  Он  выполняет
только те программы, какие в него заложили люди.
   -  Больше  всего  меня  привлекает  школьная  программа.  Тут  заложена
возможность в короткий срок произвести переворот в мышлении бывших рабов.
   - Точно. Они получат современные знания, а, значит, два-три,  поколения
- и с остатками рабской психологии будет покончено. Слушай, а тебе  завтра
рано вставать?
   - Мне завтра часов в девять надо быть в Хантерсвилле.
   - Тогда я сейчас закажу тебе на восемь утра вибролет. Видишь, еще  одно
преимущество Системы? А теперь пошли спать. Завтра снова  обычный  рабочий
день.




ПЕСНИ БОЛЬШОЙ РЕКИ

   (вместо эпилога)


   Все на свете имеет свой конец. Пришла пора  расстаться  и  нам  с  этой
симпатичной планетой - родной сестрой нашей замечательной Земли. А ведь мы
только-только заглянули в этот неведомый для нас мир. Мы не побывали ни на
одном террианском празднике, не видели заводов и полей Терры. Не  добывали
на Южном материке,  где  оставлен  без  вмешательства  человека  подлинный
животный и  растительный  мир  Терры.  Прежде,  чем  отправиться  на  этот
материк, и люди, и средства передвижения  проходят  длительную  санитарную
обработку, чтобы не занести туда семена земных растений или бактерий.
   Сегодня "Пасионария" отправляется в далекий путь  -  домой,  на  Землю.
Сегодня Терра прощается со своими гостями. Впрочем, не только  с  гостями.
Большая часть экипажа остается здесь, на  Терре.  Вместо  них  полетят  на
Землю представители терриан. Отправляется  на  Землю  слепой  Джо-скрипач.
"Народ Каури", так назвали себя  бывшие  рабы  Пендергастов,  доверил  ему
выступить, от их имени в Совете Наций. И еще два депутата  Терры  вылетают
на Землю.  Один  -  чтобы  представительствовать  в  Совете  Объединенного
Человечества, другой - в Совете Наций от  терриан.  Мы  не  встречались  с
ними. Поэтому их имена нам ничего не скажут.
   На Терре  любят  праздники.  И  проводы  "Пасионарии"  превратились  во
всепланетный праздник. Около озера  Кузнецов  построен  огромный  стадион.
Здесь будут проводиться всепланетные  спортивные  игры.  В  них  участвуют
представители обеих этнических групп и члены экипажа  "Пасионарии".  Здесь
же выступают, поэты и композиторы,  певцы  и  артисты.  Словом,  настоящий
фестиваль.
   Ежедневно трибуны  стадионов  и  театров,  вмещающие  около  ста  тысяч
человек, заполнены до отказа. На этих трибунах мы видим Андрея  и  Вайлит,
Каури и Ингрид, Мванзу и Ока-о-Иру. Все они остаются здесь, на Терре. И не
только они. Еще и Ндоло, и Лемма, и Нью. Все они решили помочь  Каури.  Им
предстоит огромная работа - преодоление предрассудков в умах людей  народа
Каури. Предрассудков, воспитанных двухвековым рабством.
   Уже сейчас в садах бывших плантаторов работают дождевальные  установки,
появились на полях тракторы и комбайны. Папуасские ребятишки  обучаются  в
школах, а молодежь научилась пользоваться библиотекой. И все-таки нет-нет,
да и всплывет где-нибудь слово "грех", нет-нет, да и  упомянет  кто-нибудь
Бога или  выразит  страх  перед  его  карами.  Должно  смениться  не  одно
поколение, пока окончательно не забудутся жестокие законы "белых хозяев".
   Сегодня  -  последний  день  фестиваля.  Сегодня  закрыты  театры.  Все
собрались на  стадионе.  Вот  уже  прозвучали  прощальные  слова  капитана
корабля - Франсуа Дюма. И сейчас на импровизированной трибуне посреди поля
стоят Джо-скрипач и его  белокурая  жена.  Они  исполняют  свое  последнее
произведение - "Песни Большой Реки". Вот Джо  поднял  смычок,  пальцы  Сью
легли на клавиши... Стадион замер.
   Далеко не все жители Терры смогли попасть  на  стадион.  Большая  часть
осталась дома. И сейчас они также замерли перед  своими  экранами,  ожидая
первых звуков мелодии.
   В маленьком домике молодоженов на острове  Ласточки  смотрят  на  экран
Герберт Этвуд и его молодая жена - Сабина. Та встреча в темноте окончилась
для них крепкой дружбой, перешедшей в любовь. И Герберт уже не  испытывает
чувства одиночества и раздвоенности - он нашел свое место в этой жизни.
   Со смешанным чувством сожаления и ненависти слушает свою внучку  миссис
Элоиза  Пендергаст.  Ее  и  только  ее  обвиняет  она  во  всех   "бедах",
обрушившихся на плантаторов. И в то же время где-то  в  глубине  души  она
гордится ею и завидует ей.
   В большом школьном зале сидят перед экраном малыши. И Энн,  и  Бесс  не
могут не удержаться, чтобы не показать пальцем, что вот - это дядя  Сурен,
а вот та - тетя Флория. Здесь же сидит и Тойво Маттикайнен. Он остается на
Терре, чтобы изучить все наследство, доставшееся  ей  от  матери-Земли,  и
обучить все население интерлингве. Скоро, очень скоро появятся еще корабли
с Земли, надо подготовить население Терры к встрече.
   Теодор и Джейн отвлеклись от своих  кастрюль  и  сковородок.  Они  тоже
следят за экраном. Ничего не случится, если один раз весь обед  приготовят
автоматы. Все равно во всех Домах Питания на всей Терре  автоматы  готовят
"салат дядюшки Тео" и "суп тетушки Джейн". Джейн  плачет.  Ей  вспомнилось
все, все. И Теодор старается ее утешить.
   А  с  экранов  несутся  мощные  аккорды.  Полную  безысходной  тоски  и
ненависти,   "Песню   гнева"   сменила   торжественная   мелодия    "Гимна
освобождения". Ее светлые, ликующие звуки переходят в  последнюю  часть  -
"Песню труда". И  каждый,  кто  ее  слышит,  понимает,  что  только  труд,
радостный, свободный труд, направленный на благо всего  общества,  каждого
его члена, труд не подневольный, не обогащающий  одного  за  счет  других,
только этот труд приносит людям удовлетворение. Только он делает  человека
- Человеком!
   Очень скоро  яркая  звездочка  "Пасионарии"  скроется  в  беспредельных
просторах космоса. Скоро, очень скоро "Песни Большой  Реки"  прозвучат  во
всех уголках обжитого человеком Космоса.