кинул руки, сдаваясь.
   - Ну что же, все это звучит захватывающе, - признал я. - Возможности...
   - Возможности просто потрясающие, - закончила за меня Ро.
   - Но кто станет покупать информацию исторического плана?
   - Это самые светлые умы двадцатого столетия, - пояснила Ро. - Мы  могли
бы  продавать   акции   тем,   кто   пожелает   воспользоваться   будущими
достижениями.
   - В том случае, если головы удастся вернуть к жизни. - Мы уже подходили
к белой линии и большому керамическому люку, ведущему в Ледяную Впадину. -
Пока они не активизированы и неспособны что-либо создавать, - напомнил я.
   - Неужели ты сомневаешься, что рано или поздно их  оживят?  Лет,  может
быть, через десять или через двадцать?
   Я с сомнением покачал головой.
   -  Об  оживлении  заговорили  уже  сто  лет  назад.  Но  высокоразвитая
нейрохирургия не справилась с этим делом. Можно сделать сложнейший  прибор
и заставить его блестеть словно алмаз,  можно  подогнать  все  тютелька  в
тютельку, но если ты не знаешь, как им  пользоваться...  Проходит  год  за
годом, и никто не открывает глаз, чтобы встретить рассвет.
   Ро дотронулась до кнопки на люке. На сей раз Вильям не  пожалел  своего
драгоценного времени и откликнулся.
   - Я - оптимистка, - сказала Ро, - и всегда ею была.
   - Ро, ну почему ты приходишь именно тогда, когда я занят?! - раздался в
переговорном устройстве голос Вильяма.
   - Побойся Бога, Вильям! Я твоя жена,  я  уезжала  на  три  месяца...  -
Нисколько  не  возмутясь,  она  перешла  на  игриво-досадливый  тон.   Люк
открылся, и снова в хлынувшем наружу потоке тепла мне  почудился  какой-то
непонятный холодок.
   - Головы очень древние, - сказал я, переступая  через  порог  вслед  за
ней. - Их придется  полностью  переучивать.  Их  старческий  мозг  потерял
гибкость... Но  все  это  покажется  цветочками,  если  вспомнить,  что  в
настоящее время они просто мертвы.
   Она лишь пренебрежительно повела  плечами  и  решительно  двинулась  по
стальному мосту.  Однажды  она  созналась  мне,  что  Вильяму,  в  моменты
крайнего перенапряжения сил или отчаяния, нравится заниматься  любовью  на
мосту.  Сомневаюсь,  что  они  при   этом   гармонировали   с   окружающей
обстановкой.
   - А где персонал? - поинтересовалась она.
   -  Вильям  распорядился,  чтобы  я  отпустил  всех.  Сказал,  что  К.Л.
контролирует ситуацию, и они ему больше не нужны. - Последние три  года  с
нами работала бригада молодых технологов, отобранных из нескольких  других
семей, живущих поблизости от Бурного Океана. Через два дня после установки
К.Л. Вильям уведомил меня, что отныне не нуждается в услугах десяти  своих
коллег. Он заявил об этом  с  грубоватой  прямотой,  совершенно  не  желая
вникать в то, что заниматься сокращением штатов придется мне.
   Его  логика  выглядела  безупречной.  К.Л.  человеческая  поддержка  не
потребуется, а мы сможем пустить деньги общины на  новые  приобретения.  И
хотя я инстинктивно чувствовал,  что  мы  демонстрируем  дурные  манеры  в
отношениях с другими общинами, но  в  одиночку  противостоять  Вильяму  не
смог. Я поступил согласно его указаниям и принял вспышку ярости  на  себя,
сыграв роль громоотвода.
   Ро, осторожно  крадущаяся  между  двойными  торусами  дестабилизирующих
насосов, съежилась. Трудно сказать, что было причиной -  неуемная  энергия
мужа или тот эффект, который насосы оказывали на человеческое тело.
   - Бедный Мики, - произнесла она, бросив на  меня  сочувственный  взгляд
через плечо.
   Вильям открыл дверь, с не допускающим возражения видом протянул руки  и
заключил Ро в объятия.
   Я люблю свою сестру. Не знаю, что за чувства владели  мной  -  какая-то
извращенная форма ревности или искреннее желание видеть ее  счастливой,  -
но каждый раз, когда Ро обнималась  с  Вильямом  у  меня  на  глазах,  мне
становилось слегка не по себе.
   - А я кое-что раздобыла для нас! - похвасталась Ро; ее  лицо  при  этом
светилось энергией и обожанием, испытываемым равным к равному.
   - О-о-о!.. - произнес  Вильям,  и  в  его  глазах  появилось  выражение
усталости. - Ну, что на этот раз?..


   Я лежал в постели, тщетно пытаясь отогнать от себя  мысль  о  бесшумных
насосах, больше не властных над моим телом. Поворочавшись с боку на бок, я
постепенно стал погружаться в  обычную  лунную  дремоту;  уже  сквозь  сон
сравнил два ощущения: то, что я испытал при виде Вильяма, обнимающего  Ро,
и то, когда оказался в объятиях насосов.  Подумав  о  реакции  Вильяма  на
известие Ро, улыбнулся и заснул окончательно.
   Вильяму все это не очень-то понравилось. Вторжение в  лабораторию  было
совершенно некстати. Да, он располагал резервными холодильными мощностями,
у его арбайтеров хватало времени, чтобы возвести  надежное  хранилище  для
голов в Ледяной Впадине. Но поскольку он  приближался  к  своей  цели,  то
избегал дополнительных стрессов и всего, что  могло  отвлечь  от  основной
работы.
   Ро воздействовала  на  него  той  смесью  простодушной  убежденности  и
непоколебимой решимости, которая характерна  для  моей  сестры.  Я  всегда
сравнивал сестру  с  деятелями,  пытающимися  изменить  ход  исторического
процесса, опираясь на природные силы, с ребятами, которые с иррациональным
упрямством поворачивали вспять земные реки. Даже  пришедшие  им  на  смену
поколения не могли решить, во зло они делали это или во благо.
   Конечно же, Вильям уступил. В конце  концов  он  признал,  что  это  не
отвлечет его от  дела.  Сырье  поступит  из  фонда  Сандовальской  общины,
созданного на случай непредвиденных обстоятельств. Возможно,  ему  удастся
выбить из них кое-какое оборудование, годное  для  использования  в  обоих
проектах, в чем ему прежде отказывали по чисто финансовым соображениям.
   - Безусловно, в первую очередь я делаю  это  ради  твоих  достопочтимых
предков, - сказал Вильям.


   Пятью днями позже головы из Порта Инь на челночном корабле доставили  к
нам. Мы с Ро приняли груз на  Четвертой  Площадке,  ближайшей  к  входу  в
Ледяную Впадину. Головы, запакованные в стальные  коробки  с  собственными
рефрижераторами, занимали несколько больше  места,  чем  предполагала  Ро.
Через семь часов после приземления мы на шести  тележках  погрузили  их  в
лифт для оборудования.
   -  Я  заказала  общине  Нернст  проект  хранилища,  которое  смонтируют
арбайтеры Вильяма, - сказала Ро. - Так что еще  неделю  все  сохранится  в
нынешнем  состоянии.  -  Она  постучала  по  ближайшему  ящику  и,  широко
улыбнувшись, принялась рассматривать его через прозрачный шлем.
   - Ты могла бы найти что-нибудь подешевле, - проворчал  я.  В  последние
несколько лет статус Нернстов неоправданно вырос. Я на месте Ро  предпочел
бы общину Твиннингов, обладающую теми же возможностями, но более умеренную
в ценах.
   - Наши прародители получат все самое лучшее, - возразила Ро. - Господи,
Мики. Ты только подумай... - Она повернулась к штабелям ящиков, образующим
двойное кольцо внутри круглого лифта,  с  выпирающими  изнутри  маленькими
рефрижераторами. Мы начали спуск в шахту. Я не видел  лица  Ро,  но  голос
выдавал ее волнение: - Подумай, как это много значит - получить  доступ  к
их памяти...
   Я прошелся кругом и между ящиками. Высококачественная, старого  образца
светлая сталь, прекрасно формованная и сваренная, слегка поблескивала.
   - Скопище болтливых старичков, - прокомментировал я.
   - Мики... - произнесла Ро с мягким укором Она знала, о чем я думаю.
   - А они снабжены бирками? - спросил я.
   - Это еще одна проблема, - признала Ро.  -  У  нас  есть  список  имен,
соответствующий пронумерованным контейнерам, но Стартайм предупредило нас,
что  не  исключены   некоторые   неувязки.   Очевидно,   после   истечения
гарантийного срока в регистрационные записи внесли путаницу.
   - Как такое могло случиться?  -  Отсутствие  профессионализма  потрясло
меня  больше,  чем  тот  очевидный  факт,  что  задача  наша   значительно
усложнялась.
   - Не знаю.
   - А что, если Стартайм село в галошу и во всем остальном, что, если эти
головы на самом деле просто холодное мясо?
   Ро пожала плечами с безмятежностью, от которой меня просто передернуло,
как будто она вовсе  не  считала  катастрофой  потратить  впустую  столько
усилий и в поте лица заработанных сандовальских капиталов.
   - В таком случае мы лишились кое-каких денег, - констатировала  она.  -
Но я не думаю, что они настолько растяпы.
   Пока мы медленно опускались на дно шахты, Ро рассматривала  контейнеры,
стараясь обнаружить хоть одну скобу. И не нашла ни одной - все  контейнеры
были запакованы очень  умело.  -  Нернсты  говорят,  что  роботам  Вильяма
потребуется дня два для монтажа хранилища. Ты мог бы за ними  присмотреть?
Вильям отказался...
   Я освободился от шлема, стряхнул в вакуумное отверстие пыль, приставшую
к ботинкам на поверхности, и скривился в страдальческой усмешке:
   - Почему бы и нет? Все равно без дела слоняюсь.
   Ро положила руки в перчатках мне на плечи.
   - Мики, дорогой!..
   Я смотрел на ящики все более заинтригованно, сам тому поражаясь. А что,
если они там живые и  могут  по-своему,  по-покойницки  поведать  о  своих
жизнях? Это станет событием из  ряда  вон  выходящим,  даже  историческим.
Сандовальская община приобретет громадную  известность,  и  это  наверняка
увеличит ее ценность для Триады.
   - Ну хорошо, - сдался я, - но ты свяжешься с Нернстами и  уговоришь  их
прислать  сюда  человека,  а  не  просто  инженера-арбайтера.  Это   нужно
обговорить в проектировочном контракте. Я хочу, чтобы кто-то из них  лично
следил за работами до самого завершения.
   - Об этом не волнуйся, - сказала Ро.  Уже  без  перчаток,  но  все  еще
оставаясь в скафандре, она быстро обняла меня. - Вывозим!  -  Она  вкатила
первую тележку в складские ворота Ледяной Впадины, туда, где им предстояло
храниться Бог знает сколько времени.


   Первые признаки надвигающейся беды не заставили себя долго ждать. Шести
часов не прошло, как мы выгрузили головы, а  к  нам  уже  пожаловала  Янис
Грейнджер, заместитель Фионы Таск-Фелдер.
   Я как-то не удосужился рассказать Ро о перипетиях  лунной  политики,  а
она после отлета на Землю совершенно не следила за  новостями.  Между  тем
произошло  нечто,  год  назад  казавшееся  совершенно  немыслимым.   Фиону
Таск-Фелдер выбрали Президентом Совета Сообществ. Янис Грейнджер назначила
нам встречу через секретаря Сандовальской общины, аккредитованного в Порте
Инь. Я согласился, не имея ни  малейшего  представления,  о  чем  со  мной
собираются разговаривать. Еще бы! Попробуйте отказаться от беседы с членом
Совета. Через несколько часов ее персональный шаттл приземлился на Третьей
Площадке. Я принял высокого гостя в скромно  обставленном,  но  просторном
зале для официальных мероприятий, расположенном в одной из  штолен  фермы,
рядом с административно-хозяйственными помещениями.
   Грейнджер  в  ту  пору  исполнилось  двадцать  семь   лет.   Это   была
черноволосая женщина с евразийскими чертами лица  и  америдианской  кожей,
скроенными на заказ уже  после  рождения.  Строгий  светло-голубой  костюм
хорошо сочетался с белой блузкой, схваченной в сборки у  шеи.  В  сборках,
словно в калейдоскопе, сменяли одна другую  белые  геометрические  фигуры.
Янис, так  же  как  ее  босс  и  "сестра"  Фиона,  принадлежала  к  общине
Таск-Фелдеров.
   Таск-Фелдеры обосновались на Земле  в  качестве  лунной  общины.  Такой
неортодоксальный подход лет пятьдесят назад поверг бы  всех  в  изумление.
Поскольку все без исключения Таск-Фелдеры принадлежали к логологистам, это
означало появление единственной лунной общины, построенной на  религиозных
принципах. В результате община Таск-Фелдеров  оказалась  на  отшибе  и  не
оказывала ощутимого влияния на лунную политику - если происходящее у  нас:
все эти хитросплетения взаимных  услуг,  реверансы  в  сторону  соседей  и
сотрудничество малых общин, сообща противостоящих  очевидному  финансовому
давлению - вообще можно назвать политикой.
   Логологисты вели  дела  осторожно,  придавая  значение  каждой  мелочи,
тщательно распределяя льготы и займы между другими общинами и Советом. Они
невероятно быстро  проложили  себе  дорогу  наверх  и  добились  всеобщего
признания.
   - Не так давно я ознакомилась в  Совете  с  докладом  о  внутриобщинных
проектах, - начала Грейнджер,  грациозно  опустившись  в  кресло  напротив
меня. За стол я  садиться  не  стал.  За  ним  подписывались  контракты  и
заключались финансовые сделки. - Поскольку вы возглавляете  крупнейший  из
нынешних проектов Сандовальской общины, хотелось бы обсудить его с вами.
   Мне и раньше приходилось слышать об  этих  докладах,  составляемых  для
Совета,  поначалу  совершенно  безобидных,  являющихся   одной   из   форм
обсуждения общинами взаимовыгодной деятельности.
   -  Как  известно,  мы  добились  от   общин-основоположников   согласия
консультироваться  друг  с  другом  по  поводу  проектов,  которые   могут
отразиться на положении Луны внутри Триады, - продолжала Грейнджер.
   Одно непонятно - почему бы ей не обратиться к синдикам  нашей  семьи  в
самом Порте Инь? Стоило ли проделывать такой долгий путь ради  встречи  со
мной?
   -  Ну  что  ж,  -  сказал  я,  -  думаю,  сандовальский   представитель
просматривала соглашение.
   -  Да,  просматривала.  И  сочла,  что   выполнение   проекта   чревато
межобщинным конфликтом. Имеется в виду не  ваш  первоначальный  проект,  а
тот,  который   разрабатывается   сейчас.   Она   посоветовала   направить
представителя Президента для разговора с вами.  Я  сочла  дело  достаточно
важным, чтобы  заняться  им  лично.  -  Грейнджер  смотрела  на  меня,  не
отрываясь, без тени улыбки. Своей напористостью она немного напоминала Ро.
   - Розалинда Сандовал заключила контракт на доставку  к  нам  нескольких
сот земных препаратов, - сказала она, чуть наклонившись вперед, не отрывая
локтей от подлокотников кресла.
   - Да, подписала. Кстати, она моя родная сестра.
   Грейнджер удивленно заморгала. Любой член общины, созданной по принципу
родства, поинтересовался бы после  такого  замечания  здоровьем  остальных
ваших родственников. Но собеседнице моей было не до политесов.
   - Вы собираетесь воскресить препараты? - спросила она в конце концов.
   - Нет, мы рассчитываем на их ценность в будущем.
   - Но если вы их не оживите, то в чем состоит их будущая ценность?
   - Позвольте, это уже наша забота, - мягко возразил я.
   - Члены Совета встревожены. Вы создаете прецедент, после  которого  нас
буквально завалят препаратами по демпинговым  ценам.  Луне  просто  не  по
карману размещать у себя сотни тысяч покойников. Они станут черной дырой в
нашем бюджете.
   - Не вижу здесь никакого повода для создания прецедента. - Я все еще не
мог взять в толк, куда она клонит.
   - Сандовальская община - одна из самых сильных. Многие  новые  семьи  и
побочные ветви старых фамилий живут с оглядкой на вас. До  нас  докатились
слухи, что еще две семьи подумывают, не заключить ли подобные сделки, если
у вас что-то выгорит. Обе связались с Кайлететской общиной. Я уверена, что
Розалинда Сандовал-Пиерс тоже пытается заключить официальный  эксклюзивный
контракт с Кайлететами. Вы давали ей разрешение?
   Нет, разрешения я не давал. И не ожидал, что Ро  проявит  такую  прыть.
Хотя меня  это  нисколько  не  удивляло  -  подобный  шаг  казался  вполне
логичным.
   - Подробностей мы  не  обсуждали.  Но  сандовалы  заранее  одобрили  ее
действия по реализации проекта.
   Казалось, эта новость застала Грейнджер врасплох.
   - И тем самым отдали приоритет общинной хартии?
   - Да.
   - Но почему?
   Я пока не  видел  ни  малейшего  повода  раскрывать  семейные  секреты.
Инстинкт подсказывал мне, что если Грейнджер до сих пор не узнала об этом,
то ей и не следует знать.
   - Это деловая тайна, мадам.
   Наступила неловкая пауза. Грейнджер  отвела  взгляд  и  какое-то  время
обдумывала мои слова. Потом снова посмотрела на меня.
   - Кайлететы обратились к нам. И  я  подготовила  заявление,  в  котором
говорится о нежелательности подобных исследований. Члены  Совета  считают,
что ваша деятельность  приведет  к  падению  курса  лунной  валюты  внутри
Триады. Подобная сделка оскорбляет религиозные чувства землян. Кроме того,
у семи земных наций оживление трупов запрещено законом.  Нам  кажется,  не
совсем этично пользоваться создавшимся положением.
   - А мы так не считаем.
   - Тем не менее Совет рассматривает возможность принятия  нового  указа,
запрещающего хранение и использование препаратов.
   - Прошу прощения. - Я потянулся к портативному дисковводу, стоявшему на
столе. - Соедините меня с автоконсультантом. - Запрос я закодировал, чтобы
уберечь его от ушей Грейнджер. Меня интересовала юридическая сторона дела.
Автоконсультант выдал ответ, не мешкая:
   - В настоящее  время  подобный  запрет  противоречит  закону.  -  Далее
следовали выдержки из соответствующих статей.
   - Вы не можете ущемлять в  правах  автономную  общину,  -  сказал  я  и
процитировал  статью  35,  штрих   2102   "Соглашения   о   взаимовыгодном
сотрудничестве", выработанного на основе общинных хартий.
   -  Учитывая,  что  большинство  общин  убеждено  в  неразумности  ваших
действий и опасается разорительных последствий для всех членов соглашения,
мыслитель  Совета  полагает,  что  мы  вполне  правомочны  наложить  такие
ограничения.
   Теперь настала моя очередь сделать паузу и обдумать ответ.
   - Похоже, что нам не избежать дебатов в Совете, - сказал я.
   - Стоит ли поднимать такой переполох? - возразила Грейнджер. - Не лучше
ли договориться вне стен Совета?
   - Конечно, наши синдики могут обсудить ситуацию, - сказал я,  чувствуя,
как у меня холодок побежал по спине, - но я считаю,  что  это  не  заменит
открытых дебатов в Совете.
   Она улыбнулась. Логологисты  утверждают,  что  их  философия  устраняет
недостатки в человеке. Но, имея перед глазами  пример  Янис  Грейнджер,  я
сильно усомнился в ценности этого достижения. Видимо, ее настолько  жестко
контролировали, что ей просто нечего было в себе подавлять. Ни  мимолетный
каприз, ни опасная страсть не угрожали ее спокойствию. От  ее  вида  кровь
стыла в жилах.
   - Воля ваша, - произнесла она наконец. - Хотя это не такое важное дело,
чтобы поднимать вокруг него столько шума.
   - Согласен, - сказал я. - Так что же вы засуетились? Не сомневаюсь, что
общины смогут решить его между собой.
   - Совет представляет все общины.
   Я лишь вежливо кивнул в ответ. Мне сейчас хотелось поскорее выпроводить
ее из кабинета и со Станции.
   - Спасибо, что выкроили для меня время.
   Я довел  ее  до  лифта.  Грейнджер  не  попрощалась.  Она  ограничилась
улыбкой, бездушной, как у манекена.
   Вернувшись в офис, я тут же направил в Порт Инь  просьбу  о  встрече  с
Томасом Сандовалом-Райсом. Потом позвонил Ро и Вильяму. Трубку подняла Ро.
   - Мики, Кайлететы только что дали предварительное согласие на контракт.
   Я просто опешил:
   - Прости, что ты сказала?
   - Я говорю, у  нас  хорошие  новости.  Они  считают,  что  справятся  с
проектом. Говорят,  что  для  них  это  дело  чести.  И  готовы  подписать
эксклюзив.
   - Мы только что побеседовали по душам с Янис Грейнджер.
   - А кто это такая?
   - Таск-Фелдер, помощник  Президента.  Думаю,  они  попытаются  все  это
прикрыть.
   - Что прикрыть? Сандовальскую общину? - рассмеялась Ро.
   - Нет, прикрыть наши исследования по головам.
   - Ничего у них не выйдет!.. - продолжала веселиться Ро.
   - Так или иначе, я собираюсь встретиться с директором. - Я  лихорадочно
размышлял над словами Ро.  Если  Кайлететы  приняли  наш  кон  тракт,  это
означает: либо их не волнуют предстоящие дебаты, либо...
   Выходит, Грейнджер мне лгала.
   - Мики, что у них там стряслось?
   - Не знаю. Но попытаюсь  прощупать  почву.  Новый  Президент  Совета  -
Таск-Фелдер. Не забыва