ма, так, чтобы сразу  услышать,
если Марсианский центр примет их  сообщение и записанная на  пленку передача
сразу прервется.
     -- Выглядит неказисто,-- вставил помощник электрика Голд,-- но работает
хорошо.
     --   Просто   не  хватает  мощности,--  вставил  Спаркс,  взглянув   на
разложенную  на  столе коллекцию  всевозможных блоков.  Здесь были  блоки от
радара и усилитель от стоящего в кают-компании магнитофона высшего класса, и
даже детали, снятые с электронной печи. Вся эта куча была оплетена проводами
и  волноводами, а  из  нее  выходили  толстые  кабели,  ведущие  к источнику
питания.
     -- Вы уверены, что это работает? -- недоверчиво спросил Дон.
     --  Абсолютно,--  ответил  Спаркс,  осторожно   подстраивая  переменные
конденсаторы.-- Я хочу послать сигнал на нашей приемной частоте. Этот сигнал
будет пойман нашей приемной антенной, и я смогу подстроить частоту.
     Он  щелкнул по  микрофону и что-то зашептал в него. Его слова загремели
из приемника, заглушая Марсианскую передачу.
     -- Для меня звук достаточно силен,-- сказал Дон.
     -- Да,-- Голд  был очень угрюм.--  Но мы передаем с антенны на антенну,
может, с расстояния всего в сто футов. А сколько миллионов миль до Марса?
     --  Но  у них там намного  более чувствительные антенны,--  отпарировал
Спаркс.-- У них там огромные параболические антенны, которые могут усиливать
принимаемый сигнал и...
     --  Достаточно,--  вмешался  Дон.--  Давайте  посмотрим,  сможем ли  мы
пробиться.
     Их  разговор мог выйти  за пределы рубки, так как в этот момент в дверь
входили  Курикка и  Угалде,  а  за ними спешил  каптенармус  Дженнет. Спаркс
мучительно медленно вел точную настройку частоты, все время проверяя сигнал,
пока тот, наконец, не удовлетворил  его. Наконец, он подал полную мощность и
подключил   микрофон.  Он  смущенно  откашлялся,  затем  щелкнул   тумблером
передачи.
     -- "Иоган Кеплер" вызывает Марсианский центр. Жду ответа... Как вы меня
слышите, прием...
     Он,  отчетливо  выговаривая  слова, повторял свой вызов  снова и снова.
Бормотание приемника,  воспроизводящего его слова, аккомпанировало передаче.
Затем  он  отключил  энергию  и выпрямился.  В  принимаемой  ими передаче не
произошло никаких изменений.
     -- Ничего не вышло? -- спросил Дон.
     -- Пока рано говорить об этом, сэр. На таком расстоянии нашему  сигналу
требуется несколько  минут, чтобы добраться до Марса.  Да еще  столько же их
сигналу, чтобы проделать обратный путь.-- Спаркс включил  установку  и начал
передавать снова сообщение.
     Записанная передача не менялась, а большая красная секундная стрелка на
циферблате висящих в рубке часов неумолимо продолжала свой бег времени.
     Минуты летели.  Никто не отваживался задать вопрос, а тишина стала хуже
слов, И Спаркс в конце концов  рассеял чары. Он  опустил микрофон и отключил
питание.  Когда он обернулся,  все  увидели  его  лицо, покрытое бисеринками
пота.
     --  Прошу прощения, капитан, но у нас ничего не вышло. Излучаемому нами
сигналу не  хватает мощности. Шторм оставил изрядный шумовой фон, и мы никак
не можем сквозь него пробиться.
     Он остановился,  так  как  приемник  вдруг замолк,  и  перед  тем,  как
появился текст нового сообщения, установилась мертвая тишина.
     --  "Иоган Кеплер" -- это ваша передача? Мы уловили очень слабый сигнал
на  частоте корабля,  но совершенно не  можем разобрать  сообщение. Это ваша
передача? Повторяю -- слышите ли вы  нас? Марсианский центр  вызывает "Иоган
Кеплер".  Мы  приняли очень  слабый  сигнал  на вашей  частоте. Но не  можем
разобрать его.
     -- Это шторм,-- пояснил Спаркс.-- Видите, нам не хватает мощности.
     --  Вы  сделали  все, что смогли,-- подбодрил  его  Дон.-- Никто вас не
обвиняет.
     Винить было некого.
     Но это ничего не дает.
     Если они не смогут связаться с Марсом, то можно считать себя мертвецами
прямо сейчас.

8

     Все отвернулись, и лишь Дон  не отрывал взгляда от грубого передатчика,
уставившись, словно  хотел заставить  его работать силой  собственной  воли.
Способ должен быть -- этот передатчик являлся единственной их надеждой.
     -- Нельзя ли увеличить мощность? -- спросил он.
     Спаркс отрицательно покачал головой.
     -- Я и так уже перегрузил все схемы на сорок процентов. Некоторое время
они  могут  выдержать это и  не сгореть.  Вы же видите, я  каждые пять минут
отключаю питание. Перегрузи их еще чуть-чуть, и они сгорят сразу, как только
я включу напряжение.
     -- Нельзя ли подобрать другие схемы?
     -- Боюсь, что нет.  Собрать эту штуку было самой легкой  частью работы.
Большую часть  времени  мы  с Голдом потратили  на  поиски среди того хлама,
который  мы  только смогли  обнаружить.  Но  по  мере  того,  как  мы  будем
приближаться к Марсу, сигнал будет улучшаться. В конце концов нас услышат.
     -- В "конце концов" -- не очень  обнадеживающий срок,-- заметил Угалде.
Он подошел к передатчику  и встал  рядом  с  ним,  покачиваясь  на носках  и
заложив  руки  за  спину, словно перед  студенческой аудиторией.-- В  данный
момент, хотя  и с величайшей досадой, я должен признать,  что навигация пока
что недоступна для меня, но я тем не менее способен рассчитать любую орбиту.
Я не хотел бы разубеждать вас, но я выудил все, что мог из записей последних
расчетов  погибшего  навигатора. Ошибка  в  нашем курсе возрастает с  каждой
секундой, а чем больше ошибка, тем труднее ее исправить. Сейчас я  попытаюсь
провести кое-какую аналогию.
     Представьте себе,  если  сможете,  длинный  пологий  стол, по  которому
скатывается  шар. Если  шар скатится точно  вниз,  то он попадет в  колышек,
вбитый  в футе от стола. Если шар сбить слегка в  сторону,  он покатится под
углом к правильной траектории. Но достаточно легкого толчка,  чтобы он опять
покатился прямо и  все  же  попал  в  колышек. Но легкий  толчок сразу после
отклонения.  Если  же  коррекция не  будет сделана сразу, то через некоторое
время  шар  на  несколько  футов  отклонится от нужной  траектории, и  чтобы
исправить ее, потребуется уже сильный удар.
     Чем дольше заставим корабль ждать, тем больше расчетов понадобится. Вы,
конечно  же,  поняли, что  шар -- это наш  корабль, а  колышек --  Марс.  Мы
потеряли уже довольно много времени. Если ждать еще дальше, может  оказаться
так, что мы не сможем провести коррекцию полета,  требующуюся, чтобы вывести
корабль  на  нужную  орбиту.  Контакт с  Марсом  должен  быть  установлен  и
немедленно.
     После  этих  слов  уже больше  нечего  было добавить, и в рубке повисло
такое плотное и  унылое молчание, что  его  можно было  резать ножом. Спаркс
оглянулся вокруг и, переводя взгляд с одного на другого, вернулся к столу.
     --  Не  смотрите  на  меня,--  защищаясь  от пытливых  взглядов, громко
произнес он.-- С теми частями, что  у нас  были,  я  сделал все, что  мог! Я
смастерил передатчик, и он работает. Вы это слышали. Он дает все, что можно.
Больше я ничего  не могу сделать. Не забывайте, что это речевой передатчик с
модулированием сигнала, а не радар или генератор сигналов, просто излучающий
импульс энергии. Это все, что у нас есть.
     Дон ткнул его в плечо, причем  сильнее,  чем наверняка намеревался  это
сделать.
     -- Вы упомянули радар? --  Дон быстро отошел, увидев  изумление на лице
радиста.
     -- Ничего, сэр. Ничего, что  бы  нам пригодилось. Если  выдать  простой
сигнал, то возможно получить большей мощности сигнал, чем мы имеем. Но чтобы
сигнал нес  информацию,  мы должны его  промодулировать.  Иначе  Марсианский
центр не примет ничего с нашего сигнала, кроме импульса энергии. Они узнают,
что мы еще живы, но ничего больше.
     -- Нет,-- ответил Дон,-- это не все.-- Он шагал вперед и  назад, ударяя
по раскрытой ладони  другой руки.-- Кое-что можно сделать. Я знаю, я читал в
книге что-то насчет первых шагов радио. Существовал какой-то код...
     -- Верно,--  ответил Спаркс.-- Код. Им пользовались, верно, меньше пары
сотен лет назад. Мы изучали это  в училище по истории радиотехники. До того,
как  люди  научились   модулировать  сигнал,  они  для   передачи  сообщений
пользовались одной несущей, разбивая ее в  соответствии с кодом на длинные и
короткие  импульсы.  Я  уже вспомнил,  что для каждой буквы  у  них был свой
особенный  сигнал. А  на  приемном конце  они должны  были  переводить его в
буквы. Но мы не можем этого сделать.
     -- Почему же?
     Спаркс собирался улыбнуться, но,  увидев выражение лица Дона, переменил
это выражение.
     -- Ну, видите ли, никто  больше не  знает кода...  Так  что  если бы мы
знали его  и воспользовались для передачи сообщения, на приемном конце никто
нас не поймет. Это была грандиозная мысль, и мы могли бы ей воспользоваться,
но...
     --  Никаких  но!..  Мы  этим  воспользуемся.  Сможете ли вы  передавать
длинные и короткие сигналы?
     -- Думаю,  что смогу. Я могу поставить  выключатель и просто включать и
выключать передатчик. Или, если мы сможем записать все на пленку, это  будет
даже проще, и подать запись на обмотку реле. Я полагаю, это можно сделать.
     --  Тогда  делайте.  Я вскоре  принесу вам  послание.  Сооружайте  свое
устройство. Курикка, за мной!
     Старшина  молчал до тех  пор, пока они  не  вышли из  рубки, И  лишь  в
коридоре позволил себе заговорить.
     --  Сообщите  ли  вы,  сэр, что  у  вас  на уме? --  старшина  выглядел
несколько сбитым с толку, и от этого Дон едва не рассмеялся.
     -- Все просто. Мы направляемся в библиотеку.  Код должен быть там. Если
не в книгах на полках, то в периодической печати.
     В конце концов  все это  оказалось не таким уж и сложным делом. Ни одна
из  книг,   большинство  которых  являлось  беллетристикой  для  развлечения
пассажиров,  не   выглядела  многообещающей,   так  что  Дон  набрал  индекс
энциклопедии.  Раздел  Ка-Кя  содержал целый  список кодов, и  ему  пришлось
посмотреть  три или  четыре  раздела, прежде  чем  он  наткнулся  на  статью
"Международные коды". Статья и содержала копию кода.
     -- Вот он,-- сказал Дон, указывая  на  колонки  букв, точек  и  тире  и
нажимая на  кнопку  "печать".  --Давайте посмотрим,  сможем ли  мы перевести
сообщение в этот вздор.
     Решение предложил доктор  Угалде, математик, когда они уже  вернулись в
рубку.
     -- Мы сможем  задать  задание компьютеру. Это одна из  тех  задач,  для
решения  которых  и была задумана  эта  дурацкая  машина. Если позволите,  я
запрограммирую  компьютер на решение  преобразования  введенного сообщения в
этот код, и тогда он сам запишет результат на  пленку для передачи. Я думаю,
будет  легче  разобраться,  что  это  за код, если перед сообщением передать
числа  от  одного  до  десяти,  набранные  сериями  точек.  Это  поможет  им
определить, что это разумное сообщение, а не  случайный набор  точек и тире.
Имея  такую  путеводную  нить,  им  не  понадобится   много  времени,  чтобы
разобраться, в чем здесь дело.
     -- Мне кажется -- это разумно,-- согласился Дон.-- После чисел поместим
простое сообщение, типа, смогут ли они понять наш  код, а затем можно  будет
передавать и более  сложную передачу. Но мы можем ответить только кодом, так
что  передайте, что мы  слышим их передачу.--  Он  обратился к  остальным:--
Соберите это приспособление  как можно быстрее.  Я схожу в лазарет взглянуть
на своих пациентов. Как только все будет готово, вызовете меня.
     Потребовался  весь  его врачебный такт, чтобы ответить на  все вопросы.
Да,  шторм прошел и  больше  не повторится. Нет, слух о том,  что у них ушел
весь воздух,  неверен. Воздух ведь  есть и пахнет  прекрасно, не так  ли? Он
сменил повязки  на ранах, снял повязку с  обмороженных мест, велел  больному
приходить  на  перевязки  раз  в день и  как  можно быстрее вернулся  в свой
кабинет. Как только он  вошел туда,  зазвонил  телефон  и  опять  надо  было
возвращаться к роли капитана. Все было готово к передаче.
     -- При проверке  прекрасно работало,-- щелкнув  переключателем, доложил
Спаркс. Когда Дон вошел в рубку, неспешная серия точек и тире  доносилась из
приемника.-- Мы прогоняем ленту через вот этот переключающий контур. Я подаю
на антенну почти вдвое большую мощность, чем раньше.
     --  Передавайте,-- приказал  Дон и опустился в капитанское кресло перед
пультом управления. Каптенармус принес кофе и теперь раздавал чашки.
     Спаркс перемотал ленту и  что-то подрегулировал. Катушки завертелись, и
послание умчалось в космос. Приемник все  еще повторял записанное на  пленку
сообщение, которое они и  без того  уже слышали несколько дней.  Прежде  чем
выключить аппарат, Спаркс еще дважды перемотал пленку и послал сообщение.
     -- Теперь осталось лишь ждать,-- подвел он итог.
     Доктор Угалде произвел какие-то быстрые вычисления на листке бумаги.
     -- Учитывая наше вероятное положение относительно Марса,-- сказал он,--
я прикинул, что мы сможем уловить ответ не менее чем через полминуты.
     Все уставились на часы, на стремительно бегущую секундную стрелку. Она,
казалось, ползла  все  медленнее и медленнее,  наконец проползла полминуты и
поползла дальше. Угалде смял свой листок бумаги.
     -- Возможно, мои расчеты неверны. Ошибка...
     Он оборвал фразу, так как внезапно исчез монотонный  голос, доносящийся
из приемника.  Все обернулись. Обернулись чисто  автоматически, уставясь  на
молчащий  сейчас динамик. Несколько  секунд  длилась тишина,  затем раздался
новый голос.
     -- Алло, "Иоган Кеплер"...  слышите  нас? Мы  приняли на вашей  частоте
сообщение в виде серии импульсов. Вы передали их? Если да, то передайте пять
импульсов. Повторяйте их, так как у нас очень неуверенный прием.
     -- Выполняйте,-- приказал Дон.
     Спаркс встроил в схему нажимную кнопку. Теперь он воспользовался ею для
передачи. Пять точек. Пять, еще пять, еще...
     Затем  они  опять  погрузились в ожидание, на  долгие  минуты, пока  их
сообщение, мчащееся со скоростью  света, достигнет Марса.  И пока  передадут
ответ.
     --  Мы  приняли ваше  сообщение,  "Иоган  Кеплер",-- комнату  заполнили
импровизированные аплодисменты.-- Это означает, что у вас трудности с радио.
Кто-то здесь уже установил, что ваше сообщение записано кодом и в библиотеке
затребована  его копия.  Если вы считаете, что эта копия  у нас  будет и  мы
сможем понять  передачу, то пожалуйста, передавайте подробности.  Повторяйте
ваше  сообщение не  меньше пяти раз. Повторяю, передавайте ваше сообщение по
крайней мере пять раз, так  как у нас возникли трудности с приемом. Итак, мы
на приеме.
     Так  как  сообщение,  которое  необходимо  было передавать сейчас, было
относительно сложным, подготовка к его передаче потребовала  много  времени.
Дон ввел  в  компьютер сообщение, объясняющее их положение  и происшедшие на
корабле  события,  и тот записал  его на  пленку в  виде точек и тире.  Была
подготовлена еще одна передача, на которой были записаны как предыдущие, так
и   нынешние  результаты  астрономических  наблюдений.  Компьютер  на  Марсе
обработает их и определит необходимое изменение курса. Время шло, а с каждой
секундой они все больше отклонялись от правильной траектории.
     Они  снова  ждали,  но  вместо  данных  для  изменения  курса   приняли
сообщение-запрос о  запасах, оставшихся в танках реактивной массы. Ответ был
передан с максимально возможной скоростью, и  в полной тишине потекли минуты
ожидания ответа данных коррекций, которая вернет их на траекторию, ведущую к
Марсу.
     Наконец, сообщение пришло.
     -- Алло, "Большой  Джо",-- заскрипел голос, и  хотя говорящий старался,
чтобы его голос звучал оптимистично, в нем проскальзывали тревожные нотки.--
Мы  не утверждаем,  что  это окончательный  ответ,  так  как  расчеты  будут
повторены, и  что-нибудь  будет  проделано.  Но правда состоит в том, что...
ну... вы находитесь на неверной  траектории слишком долго. Из этого следует,
что имеющейся у вас реактивной массы недостаточно, чтобы направить корабль к
Марсу. Вы не  можете увести  свой корабль  с траектории, ведущей  во внешнее
пространство.

9

     В установившейся вслед за этим шокирующим сообщением тишине легкий стук
в дверь прозвучал  неестественно  громко. Помощник  механика  вошел  внутрь,
отсалютовал  и окинул быстрым  взглядом  группу потрясенно  молчащих  людей.
Затем протянул Дону полоску бумаги.
     -- Я подумал,  что  будет лучше передать эти показания  приборов  прямо
сейчас, сэр. Я как раз провел тестирование несколько минут назад.
     Дон  встряхнулся.  Чтобы размышлять о других  проблемах после того, что
они только что услышали, приложить требовалось  значительные усилия. Он взял
полоску бумаги и непонимающе уставился на этот документ.
     -- Извините, но не могли бы вы объяснить, что означают эти цифры?
     Помощник радиомеханика отметил ряд цифр справа и остановил  внимание на
последней из них, обведенной красным кружком.
     --  Это процент  кислорода в  нашем  воздухе. Вы  видите,  он неуклонно
снижается. Эти  данные получены через каждые пять часов,  начиная  с момента
аварии. Изменения были медленными,  но  сейчас появился внезапный провал  --
вот  здесь, в  последнем  числе. Я  думаю,  радиация  Солнца  убила  большое
количество  фитопланктона.  Это  добавилось  к  тому,  что  мы   потеряли  в
результате аварии вместе с водой, и значительно нарушило равновесие.
     -- Что это такое?
     -- Ну, сэр, просто люди на корабле превращают кислород в углекислый газ
значительно  быстрее,  чем водоросли  могут  возобновлять  его.  Наш  воздух
становится все более непригодным для дыхания.
     Дон вздрогнул. Слишком много проблем вот так сразу.
     -- Сколько потребуется времени, чтобы это стало опасно?
     -- Дни, наверное, не могу сказать  точно.  Но что-то надо предпринимать
уже сейчас.
     --  Не  в  настоящую  минуту. Я спущусь в рефкамеру,  как  только будет
время. Кто там командует?
     Матрос, ему было никак не больше двадцати лет, сконфузился.
     -- Ну, лейтенант Хонг умер, и я решил, что остаюсь только я.
     -- Как ваше имя?
     -- Хансен. Помощник рефмеханика третьего класса Хансен.
     -- Так вот, Хансен, сейчас вы являетесь рефмехаником. Работайте хорошо,
так как мы на вас надеемся.
     -- Есть, сэр,-- Хансен вытянулся по стойке смирно и отдал честь.
     -- Он справится,-- подумал Дон, глядя в спину уходящего парня. Затем он
вспомнил  о  сообщении  с Марса  и почувствовал,  как  его снова  охватывает
болезненная депрессия. Он повернулся к Курикке.
     --  Что  это за реактивная  масса,  о  которой  беспокоится Марсианский
центр?  -- спросил он.--  Сожалею,  что вынужден задавать глупые вопросы, но
изучение медицины  оставляет  мало времени на  изучение других дисциплин.  Я
считал, что корабль движется с помощью атомной энергии.
     -- Так и есть, сэр, но тем не менее, мы нуждаемся и в реактивной массе.
Ракеты  движутся,  не отталкиваясь от чего-то, но  отбрасывая  что-нибудь от
себя.  То,  что отбрасывается, и называется реактивной массой.  В химических
ракетах им  является раскаленный газ.  Газ  вылетает  в  одном  направлении,
ракета  движется в  другом. Чем большую массу вы выбрасываете,  тем  больший
импульс  получите и тем,  без  сомнения,  быстрее  будете  двигаться.  Можно
получить большой импульс и выбрасывая что-то с большой скоростью. Именно это
мы  сейчас  и делаем.  Наша  реактивная  масса -- тонко измельченные частицы
кремния. Они  получаются  выпариванием  в  вакууме  шлаков  металлургических
предприятий  и имеют  микроскопические  размеры.  В  двигателе  эти  частицы
разгоняются до невероятных скоростей. Они-то и обеспечивают наше движение.
     -- Достаточно просто, по крайней  мере в теории,-- кивнул Дон.-- Хотя в
нашем  распоряжении  неограниченная  энергия  атомного  реактора,  у нас  не
хватает реактивной массы для необходимой коррекции курса?
     -- Верно, сэр. Обычно нам не требуется много  реактивной