руг замер, углядев темные фигуры впереди, обок путей. Не мешкая ни секунды, чужак развернулся и тяжело побежал прочь.
     - Схватить его! - бросил капрал, первым ринувшись в погоню.
     Услышав громкий хруст гравия под ногами преследователей, беглец приостановился, сбросил что-то на рельсы и налегке помчался вперед - но недостаточно быстро. Сделав выпад винтовкой, капрал попал ему между ног, и неизвестный рухнул на землю. Не успел он встать хотя бы на четвереньки, как О'Рейли уже навалился на него, пригвоздив его запястья к земле.
     - Не убивайте, пожалуйста, не убивайте! - пискляво взмолился тот. Только теперь солдаты разглядели его спутанные седые волосы.
     - Эгей, с чего бы нам пускаться на такие жестокости, дедуля?
     - Это не я! Я не ставил силков, я вроде как наткнулся на них, просто случайно.
     - Господи, да это браконьер! - О'Рейли приподнял оленя за рога.
     - Не-е-ет!.. - заверещал пойманный, и капрал тряс его, пока крик не захлебнулся.
     - Вот и умница! Не шуми, и ничего тебе не будет. Тащи оленя, - шепнул капрал О'Рейли. - Побалуемся свежим мясцом...
     - В чем дело? - спросил лейтенант, когда они приволокли перепуганного старика на пляж.
     Капрал доложил.
     - Отлично. Свяжите ему руки и посадите в шлюпку. Заберем его с собой, будет нашим первым пленным. - И холодно добавил:
     - Если подымет шум, пристрелите его.
     - Есть, сэр!
     - О'Рейли, ступайте с ним. И принесите оленя. Генерал наверняка порадуется оленине.
     - Группа приближается, - донесся приглушенный голос из темноты.
     Расслышав хруст гравия под подошвами, очень многие вздохнули с облегчением.
     - Шлюпки на воду! Все на борт, как только они отчалят!
     Провода перерезаны. Никто их не видел.
     При первых лучах солнца начнется высадка десанта.
     Для браконьера война закончилась даже до того, как началась. А он, наконец-то сообразив, что с ним приключилось, испытал громадное облегчение. Как ни поверни, это вам не лесники сэра Перси, и в Фолмутский суд его не потянут, как он опасался. Куда лучше быть военнопленным у американцев, чем получить бесплатный проезд на тот свет.

***

     Свет в Букингемском дворце не гас далеко за полночь, вплоть до самого утра. Курьеры то и дело входили и выходили, а порой подкатывали и кареты. Средоточием всей этой активности был зал совещаний, где проходило важнейшее заседание. Перед дверью стоял полковник, перехватывавший депеши, а другой полковник в зале передавал совещавшимся послания, казавшиеся достаточно важными, чтобы оправдать вмешательство в ход заседания.
     - Мы не позволим нарушать священные пределы Нашей страны! Ясно ли Мы выразились?
     - Да, мэм, чрезвычайно ясно. Но вы должны понимать, что ее пределы уже нарушены, высадка десанта стала делом прошлого. Вражеские войска захватили в Ливерпуле плацдарм, город в их руках, согласно последнему донесению, всякое сопротивление прекратилось.
     - Мои дорогие солдаты никогда не сдаются! - чуть слышно прошептала Виктория; голос ее осип от многих часов, а то и суток бурных переживаний. А лицо так побагровело, что все присутствующие встревожились.
     - Разумеется, не сдаются, мэм, - терпеливо произнес лорд Джон Рассел. - Но они вполне могли сложить головы. Что могла сделать горстка защитников против многочисленных и безжалостных нападающих? И, судя по всему, Ливерпуль - не единственная их цель. Из Бирмингема доносят об интенсивных боях.
     - Бирмингем... но как?! - Виктория лишь рот разинула, в замешательстве пытаясь освоиться с этой новой, пугающей вестью.
     - По железной дороге, мэм. Наши собственные поезда захвачены и были вынуждены доставить вражеские войска на юг. Американцы - ярые приверженцы железных дорог и широко пользовались ими в разнообразнейших войнах.
     - Американцы? Мне сказали, что захватчики - ирландцы...
     - Что янки, что пэдди - разница невелика! - буркнул герцог Кембриджский. Многочасовые пререкания действовали ему на нервы; он предпочел бы им поле боя. Куда лучше дать врагу сражение, перебить этих ублюдков.
     - А с какой стати ирландцам вздумалось вторгнуться к нам? - с искренним недоумением поинтересовалась Виктория. Для нее ирландцы всегда были этакими непослушными детишками, которых надо наставить на путь истинный и вернуть под благословенное британское правление.
     - С какой стати?! - проворчал герцог Кембриджский. - Да с такой, что их, видите ли, разобидело, когда их родственничков загнали в концентрационные лагеря. А разве у нас был выбор?! Выносили змею на собственной груди. Похоже Сэфтон-Парк, лагерь к востоку от Ливерпуля, уже захвачен. А Эстон-Холл близ Бирмингема наверняка на очереди.
     Говоря это, он услышал деликатный стук в дверь, а теперь она приоткрылась самую малость, последовал краткий разговор шепотом, и дверь опять закрылась. Собравшиеся вокруг стола для заседаний поглядели на полковника, приблизившегося с полоской бумаги.
     - Телеграмма из Уайтхолла...
     Герцог вырвал ее из рук офицера в тот самый миг, когда за ней потянулся лорд Рассел.
     - Чтоб у них глаза повылазили! - герцог просто-таки бурлил от гнева. Отшвырнув телеграмму, он протопал через комнату к большой карте Британских островов, висящей на стене.
     - Рапорт "Защитника", телеграфированный из Милфорд-Хейвена... вот здесь. - Он ткнул пальцем в карту западного Уэльса близ пролива Святого Георгия. - Смахивает на то, что несколько часов назад замечен крупный конвой, шедший по проливу на юг.
     - На юг... почему на юг? - Лорд Рассел тщетно пытался разобраться в ситуации.
     - Ну, не для того же, чтоб вторгнуться во Францию, могу вас уверить, - разъярился герцог, взмахом руки обведя Английский канал и южное побережье Британии. - Вот куда они нацелились - в теплое и мягкое брюхо Англии!

***

     С первыми лучами солнца атакующая армада подошла к корнуолльскому берегу. Опоясанная скалами гавань Пензанса была крайне мала и годилась только для прогулочных судов и рыбачьих лодчонок. Паром до островов Силли, причаливая на ночь, занимал ее чуть ли не целиком. Организуя десант, это приняли во внимание, и паровой полубаркас с "Виргинии" был единственным американским судном, попытавшимся войти в гавань. Он был битком набит солдатами, так что его фальшборта возвышались над водой едва ли на пару дюймов. Военные хлынули на причал черным потоком, бегом устремляясь в атаку, и не мешкая взяли таможню и спасательную станцию.
     А в это время вдоль всего побережья Пензанса причаливали мелкие суденышки, высаживая десант на берег между гаванью и железнодорожной станцией и на просторные пустынные пляжи, дугой уходящие от гавани на запад. Первые же высадившиеся солдаты двинулись по дороге к станции, а оттуда в депо. Генерал Грант шел во главе: поезда - ключ к успеху всей кампании. Прошагав через станцию, он вошел в телеграфную контору, где двое солдат держали перепуганного дежурного телеграфиста за руки.
     - Дрых в обнимку с ключом, генерал, - доложил сержант. - Мы схватили его до того, как он передал предупреждение.
     - Я не мог сделать этого, ваша честь! - запротестовал тот. - Просто не мог, потому что связи с Плимутом нет.
     - Я спросил его про прибывающие поезда, - сообщил майор Сэндисон, служивший начальником станции до того, как созвал роту добровольцев в Сент-Луисе и повел их на войну. Его солдаты, по большей части бывшие железнодорожники, захватили станцию и прилегающую территорию. - Только товарные поезда из Сент-Остелла в Труро, больше на линии никого.
     Разложив на столе карту, Сэндисон указал на станцию:
     - Должно быть, они встанут на запасной путь, прежде чем мы попадем туда.
     - "Должно быть" меня не устраивает, - отрезал Грант.
     - Согласен, генерал. Перед нашим первым поездом я пошлю локомотив с товарными вагонами, плюс вагон с солдатами, вооруженными кувалдами и костылями на случай, если рельсы не в порядке. Они позаботятся, чтобы путь был свободен и открыт.
     - Генерал, первые "гатлинги" уже на берегу, - отрапортовал солдат.
     - Хорошо. Пусть выгружают остальные - и сейчас же сюда.
     Шерман и Грант потратили не один час, организуя войска для этой атаки на Корнуолл.
     - Гавань невероятно мала, - говорил Шерман. - Я видел это собственными глазами, потому что наша яхта стояла в ней. Но за волноломом достаточно глубоко. По моей просьбе команда "Авроры" сделала промеры глубины лотом, когда мы уходили. Грузовые суда с малой осадкой смогут причалить со стороны моря и лебедками спустить тяжелое снаряжение на берег.
     - А орудия?
     - Они слишком тяжелы, - покачал головой Шерман, - да и выгрузка займет чересчур много времени. Вдобавок у нас нет тягловых животных для их перевозки. И даже если мы как-то исхитримся доставить их на станцию, с их погрузкой придется порядком повозиться. Никаких орудий. Надо обернуться очень быстро.
     - Значит, пулеметы Гатлинга.
     - Вот именно. Они достаточно легки, чтобы люди справились с ними вручную.
     - А как быть с боеприпасами? В бою пулеметы расходуют их в невероятных количествах.
     - Опять же солдаты. Отбери самых крупных и сильных. Сформируй специальные пулеметные роты. Вооружи их револьверами вместо винтовок. Носить их легче, а в рукопашной толку от них ничуть не меньше. Придай к каждому пулемету Гатлинга специальное отделение. Пусть одни тащат пулемет, а остальные несут боеприпасы. Тогда каждый "гатлинг" всегда будет сохранять самостоятельность.
     - Такого еще никто никогда не делал. - Грант в глубокой задумчивости принялся причесывать свою бороду пятерней.
     - И молниеносных войн вроде этой не вел еще никто и никогда, - улыбнулся Шерман.
     - Боже мой, Камп, ты прав! - расхохотался Грант. - Мы ворвемся к ним, как волк в овчарню. Не успеют они и глазом моргнуть, как окажутся в плену - или на том свете!
     Так и пошло. Первый сухогруз вывесил кранцы и причалил со стороны моря к волнолому. Черный корпус покачивался на волнах вверх-вниз, кранцы угрожающе скрипели, но ничего страшного не произошло. Залязгали паровые лебедки, длинные грузовые стрелы подняли стоявшие на палубе пулеметы Гатлинга в воздух и перенесли на широкий волнолом. Как только матросы развязали канаты, дожидавшиеся солдаты покатили пулеметы на берег, где пулеметные роты строились на дороге. Как только пулеметная рота была укомплектована боеприпасами и подносящими, она рысцой устремлялась по дороге к станции, где уже сформировали первый поезд. Сам генерал Грант ехал на площадке паровоза рядом с машинистом, когда поезд с пыхтением покинул станцию и устремился вдоль берега на восток.
     Второе американское вторжение на британскую территорию началось.

СТЫЧКА В ПАРЛАМЕНТЕ

     - Наша страна столкнулась ныне с величайшей опасностью за всю свою историю. - Члены парламента слушали лорда Джона Рассела в напряженном молчании. - Из-за океана, из далекой Америки на наши суверенные берега прибыло могучее войско, чтобы развязать войну. Некоторые из вас скажут, что различными своими мероприятиями предыдущее правительство не покладая рук разжигало ярость американцев. Я этого не отрицаю. Я был членом правительства лорда Пальмерстона и в этом качестве не слагаю с себя определенной ответственности в связи с нынешними событиями. Но все это в прошлом, а прошлое изменить нельзя. Могу также сказать, определенные ошибки сделаны и в управлении Ирландией. Но взаимоотношения между Британией и Ирландией всегда складывались очень непросто. Однако я здесь не для того, чтобы обращаться к истории. Что сделано, того не поправишь. Я обращаюсь к настоящему, к трусливому и вероломному нападению на нашу страну. Вопреки международному праву и даже простым приличиям, нам нанесли подлый удар в спину, трусливо повторяя выпады снова и снова. Ирландские и американские войска высадились на наших берегах. Нашу землю разоряют, наших сограждан убивают. Так что ныне я призываю вас поддержать меня и правительство единства, которое сплотит нашу бедствующую страну и сбросит захватчиков обратно в море.
     Располагающей внешностью Рассел не отличался. Мелкий, хрупкий и какой-то расхлябанный, он извивался во время речи всем телом, не зная, куда девать руки и ноги. Его тонкий голос звучал настолько тихо, что пять сотен парламентариев изо всех сил напрягали слух, чтобы разобрать слова. Он говорил продуманно и рассудительно, с душевным подъемом, но впечатление сумел произвести отнюдь не на всех. Стоило Расселу на миг умолкнуть, чтобы заглянуть в тезисы, как Бенджамин Дизраэли тотчас же вскочил.
     - А не будет ли премьер-министр любезен проинформировать нас о масштабах опустошений со стороны захватчиков-янки? Газеты только брызжут слюной - и ничего более, так что факты в их разглагольствованиях крайне трудно отделить от эмоций.
     - Интерес достопочтенного джентльмена вполне понятен. Посему мой прискорбный долг посвятить вас в подробности, которых требует лидер оппозиции палаты, - заглянув в бумаги, Рассел вздохнул. - Пару дней назад, двадцать первого мая, в Ливерпуле произошла высадка иностранных войск - очевидно, по большей части ирландских, однако нам известно, под чью дудку они пляшут. Город взят. Наши доблестные воины сражались отважно, но не выстояли перед подавляющим численным превосходством противника. Далее нападающие проследовали в Бирмингем, где после вероломного яростного штурма захватили город и окрестности.
     Преисполненный праведным гневом Дизраэли снова величаво выпрямился во весь рост.
     - А разве не правда, что атакующие войска направились прямиком в Сэфтон-Парк в Ливерпуле, где вступили в бой с нашими солдатами и разбили их? Как вам, несомненно, известно, там находится лагерь для ирландских изменников. И разве не правда также и то, что в это самое время другие захватчики овладели поездами и проследовали в Бирмингем? Похоже, из-за того, что телеграфные провода были перерезаны, тамошние войска были захвачены врасплох в Эстон-Холле, атакованы и безжалостно перебиты. Правда ли это?
     - Как ни прискорбно, это правда. По крайней мере, эти факты газеты изложили верно.
     - Тогда поведайте нам: не правда ли и то, что в этих местах находятся лагеря, где сосредотачивали граждан ирландского происхождения - не только мужчин, но также женщин и детей? Людей, которых схватили и заключили под стражу, даже не удосужившись предъявить им обвинений в каких-либо преступлениях?
     - Все упомянутое будет освещено в самое ближайшее время. Если мне позволят продолжить, позднее я отвечу на любые вопросы самым детальным образом.
     Члены парламента одобрительно зароптали.
     Поклоном выразив согласие с их решением, Дизраэли снова сел на место.
     - Как только мы узнали о нападении, военные нашей страны как один выступили на ее защиту. Согласно приказу герцога Кембриджского, шотландские войска из Глазго и Эдинбурга ныне следуют в центральные графства. Кавалерия и йомены, равно как и прочие войска, ныне пребывают на полях сражений, и мы ждем скорых вестей о победе. Следующим полкам приказано... - тут голос Рассела осекся, потому что по залу прокатился ропот голосов. Подняв голову, он увидел, что один из клерков парламента спустился в проход и трусцой припустил к передним рядам, сжимая в руке единственный листок бумаги. И молча протянул его Расселу.
     Взяв записку, премьер-министр охнул и пошатнулся, будто от удара.
     - Атакованы... - выдохнул. - Снова нападение - на сей раз на военно-морскую базу в Плимуте!

***

     Настал решающий момент. Локомотив первого воинского состава остановился на станции Солташ. Из трубы еще тянулась к небесам струйка дыма, а раскаленный стальной котел негромко потрескивал, остывая. Спрыгнув с подножки локомотива, генерал Грант прошел вперед, к паровозу, остановившемуся перед мостом Альбертбридж через реку Тамар. При его приближении из окон двух вагонов начали выглядывать солдаты; молодой капитан, спрыгнув с локомотива, лихо козырнул.
     - Вы позаботились о телеграфных проводах? - с ходу спросил Грант.
     - Как вы и приказали, генерал. Мы высаживали по отделению на каждой станции, чтобы арестовать телеграфиста, буде таковой имелся. А покидая каждую станцию, мы при помощи поезда валили с полдюжины столбов, после чего срывали провода. В товарном вагоне их скопилась целая бухта.
     - Отлично. Значит, насколько вы можете судить, никаких предупреждений вперед не отправляли?
     - Ни единого, сэр! Мы двигались чересчур быстро. Ни один из телеграфистов даже близко к ключу не подходил, когда мы вламывались.
     - Отличная работа.
     Грант окинул долгим взглядом тот конец моста: пока что никаких признаков активности.
     Руководство железной дороги уже наверняка в курсе, что телеграфная связь с Корнуоллом прервана. Сочли ли необходимым известить об этом факте военных? Есть только один способ выяснить.
     - Следуйте через мост - потихоньку, пока не окажетесь на той стороне. А дальше на всех парах до самой плимутской станции. Там остановитесь, но так, чтобы оставить место для воинских эшелонов, следующих за вами. Держите оружие наготове, но отвечайте огнем, только если по вас будут стрелять первыми. Желаю вам удачи.
     - Всем нам удачи, генерал!
     Офицер бегом припустил к паровозу, тронувшемуся в путь, когда он еще взбирался на площадку. Фут за футом он преодолевал длиннейший, невероятный мост. Воинский эшелон следовал за ним в сотне ярдов позади. Пока он вполз на мост, первый состав уже скрылся из виду. Как только мост благополучно остался позади, они начали набирать ход, все быстрее и быстрее проносясь через местные станции: Сент-Бьюдо, Манадон и Кроунхилл. Три следующих поезда останавливались на этих станциях, захватывая их, а там и города, охватывая их кольцом или сваливаясь на них с окрестных холмов.
     Ошарашенные пассажиры на платформе отшатнулись, когда поезд пронесся через станцию, затормозив только после въезда на плимутский вокзал. Солдаты выпрыгнули из вагонов и рассыпались веером, не обращая внимания на штатских.
     Последовала короткая потасовка, в результате которой полицейские были подавлены, связаны и посажены под замок в телеграфной конторе вкупе с телеграфистом, в момент захвата пытавшимся послать сообщение в Лондон. Впрочем, в этом он не преуспел, поскольку авангард сделал свое дело, перерезав провода за пределами станции.
     Построившись, войска из эшелона маршем двинулись со станции, и генерал Грант с ними.
     Перед вокзалом обнаружилась вереница стоявших в ожидании кэбов.
     - Конфисковать лошадей, - приказал генерал Грант адъютанту. - Их можно запрячь в повозки с "гатлингами".
     - Что тут происходит?! Я требую объяснений! - перед Грантом, потрясая в его сторону тростью с золотым набалдашником, встал хорошо одетый разгневанный джентльмен.
     - Война, сэр. Вы вступили в войну, - не успел Грант договорить, как двое военнослужащих схватили господинчика и повлекли прочь.
     Американцы на улицах Плимута почти не встречали сопротивления. Судя по всему, в самом городе воинских подразделений не было; встречные матросы, которых можно было счесть по пальцам, были безоружны и пускались наутек при виде воинственно настроенных солдат. Впрочем, они подняли тревогу, и на подходах к военно-морской базе американцы попали под обстрел.
     - Вывести "гатлинги"! - распорядился Грант. - Отделениям авангарда обходить все опорные пункты, а пулеметы Гатлинга пусть следуют за ними, подавляя сопротивление.
     Солдаты Королевской морской пехоты, укрывшись в казармах, дали наступающим энергичный отпор, но пулеметы смели их, пробивая тонкие деревянные стены навылет. С победным ревом американские войска ворвались в здания, и горстка уцелевших быстро сдалась. Немногочисленных матросов, поднявшихся в ружье, срезали "гатлингами" и снайперской стрельбой ветеранов американской армии.
     По атакующим не выстрелило ни одно орудие береговой батареи, потому что все они были направлены в сторону моря. Штурма порта со стороны суши попросту не ожидали.
     Американцы катились вперед неудержимой волной. В Девонпорте они захватили военные суда, стоявшие там. В Плимутском порту, более крупном и запутанном,