е ведра и спустил
его вниз. Пришлось пустить в ход все веревки, включая и  ту,  что  служила
путеводной нитью.
   Тщетно пытался Кирилл зачерпнуть. Ведерко прыгало по воде  и  никак  не
хотело лечь набок. Он поднял его. Огляделся.
   - Нужен камень. Для тяжести. Давай-ка поищи.
   - Может, вернемся, Кирилл?.. Слышишь, как трещит?
   - Делай, что тебе говорят. Наверх и вправо - там щель, забитая  щебнем.
Ну, живо!
   Игорь молча уполз. Он долго не возвращался, и  Кирилл,  беспокоясь,  не
заблудился ли он, окликнул его. Не получив ответа, крикнул громче -  голос
его жутко усиленным эхом прокатился по каменному лабиринту. Он заорал  что
было мочи - и тут увидел подползавшего Игоря.
   - Почему ты не отвечаешь?
   Игорь, тяжело дыша, протянул на ладони камень.
   - В приличном обществе принято отвечать на вопросы, - раздельно  сказал
Кирилл.
   Он положил камень в ведерко.  Теперь  дело  пошло.  Семь  раз  пришлось
опускать и поднимать ведро, чтобы наполнить всю посуду.  Кроме  того,  они
сами напились до отказа,  -  чтобы  экономнее  использовать  емкости,  как
выразился Кирилл. От холодной, пахнущей снегом воды заломило зубы.
   И еще раз в тот день отправился Кирилл в опасный путь внутри завала. Он
привязал к камню записку и спустил ее на веревке  на  дно  ущелья.  Камень
покачивался над прыгающим потоком. Бывают же здесь люди, думал Кирилл.  За
горой есть какой-то поселок. Люди недалеко. Не может же быть, чтобы  здесь
не проходили люди...
   Он смотрел в каменное окошко,  пока  там,  внизу,  не  начало  темнеть.
Ущелье наливалось синевой.
   Висячий завал потрескивал -  казалось,  стонали  камни,  задыхаясь  под
страшной тяжестью.


   - Который час? - спросила Катя.
   - Без десяти девять. Вечера, - ответил из темноты голос Кирилла.
   - Второй день кончается. - Катя  тихонько  вздохнула.  -  А  кажется  -
второе столетие...
   Она сидела, обхватив руками колени. Сидела и думала, что ужасно хочется
умыться. Рассердилась на себя: надо же, какая чепуха лезет в голову.
   Кирилл зажужжал динамкой. Пятно света запрыгало  по  изломанным  стенам
пещеры.
   "Что он ищет все время?  -  подумала  Катя.  -  Бродит  по  пещере  как
лунатик. Как будто в пещерах бывают потайные двери..."
   - Игорь, - позвала она. - Ты спишь?
   Молчание. Катя протянула руку и наткнулась на ботинок  Игоря.  Толкнула
его.
   - Перестань спать. Слышишь? Нельзя все время спать.
   - Я не сплю.
   - Почему же не отвечаешь?
   - Ну вот - отвечаю. Что?
   - Какой-то голос у тебя стал... неприятный... Сядь. Прошу тебя.
   - Ну, сел.
   Катя придвинулась, обхватила его голову, вгляделась в провалы  глаз  на
слабо белеющем в свете фонарика лице.
   - Не хочу, чтоб ты молчал... Слышишь?.. - Ее пальцы гладили  его  щеки,
ласково коснулись губ.  -  Мне  ничего  не  страшно,  слышишь?  Только  не
молчи... Мне не страшно, потому что мы вместе...
   - Мы замурованы, - хрипло сказал он. - Понимаешь ты это? Замурованы!
   - Игорь, умоляю тебя!..  Нас  найдут...  Кто-нибудь  пойдет  ущельем  и
наткнется на записку. Кирилл же говорит, тут недалеко поселок...
   - Кирилл говорит! Он тебе  наговорит!..  Отцу  всю  жизнь  испортил,  а
теперь... И-ди-от... - простонал Игорь сквозь стиснутые зубы.  -  Надо  же
быть таким идиотом, поддаться его уговорам... потащиться в  эти  проклятые
горы...
   Он замолчал. В мертвой тишине каменного мешка жужжала  динамка,  желтое
пятно теперь не металось, оно медленно  скользило  по  небольшому  участку
стены.
   Текли ненужные, постылые часы.  Спал  Игорь,  забылась  тревожным  сном
Катя. Только Кирилл все бродил по пещере со своим фонариком.  Хорошо,  что
никто не видел его лица.


   Катя  проснулась  от  стука.  Она  не  сразу  поняла,  где  она  и  что
происходит. Испуганно воззрилась  на  свечу,  догорающую  на  перевернутой
консервной банке. Кирилл долбил ледорубом стену возле входного  отверстия.
Он был в майке, плечи его блестели от пота, нечесаные рыжие волосы торчали
жесткими вихрами.
   Кате показалось, что он сошел с ума.
   - Что вы делаете, Кирилл? - спросила она.
   Он сразу обернулся, провел ладонью по лбу.
   - Идите-ка сюда. Видите? - Он  ткнул  ледорубом  в  слоистые  беловатые
обломки. - Это  глинистый  сланец.  Когда-то  наша  пещера  была  открытой
горизонтальной щелью, но потом ее забило... Сторону,  которая  обращена  к
обрыву, забило обрушенным пропластком сланца... Похоже; что щель  тянулась
дальше вдоль обрыва, но вот здесь ее перегородило обрушение.
   - И вы хотите...
   - Да. Хочу поковырять эту стенку. Посветите-ка фонариком, а то от свечи
мало толку.
   Катя принялась сжимать и отпускать тугой рычажок  динамки.  Она  быстро
устала, пришлось сменить руку. Потом она стала работать обеими  руками.  А
Кирилл, казалось, не знал  усталости.  Долбил  и  долбил  стену.  Рушились
обломки. Кирилл весь покрылся серой пылью, она смешивалась с потом...
   Вдруг он бросил  ледоруб  и  решительно  направился  к  Игорю,  и  Катя
машинально повела за ним луч фонарика.
   - А ну-ка, вставай, - проговорил Кирилл. - Хватит валяться. Ну, живо!
   - Уйди, - ответил Игорь. - Я не встану.
   - Встанешь! - Кирилл был страшен.
   - И не подумаю выполнять твои...
   Игорь не договорил. Кирилл схватил его под мышки и рывком  поставил  на
ноги.
   - Ты не смеешь... - возмущенно начал Игорь.
   - Смею!
   Несколько секунд они стояли друг против друга,  и  Катя  подумала,  что
сейчас  они  сцепятся  в  драке,  но  вдруг  Кирилл  сказал  тихо,   почти
просительно:
   - Мне трудно одному. Возьми ледоруб и помоги нам.
   Игорь молча нагнулся, разыскивая ледоруб.
   Теперь они долбили стену вдвоем, а Катя, закусив нижнюю губу, изо  всех
сил сжимала и разжимала динамку. Прошел час или два, а может  быть,  минут
двадцать - они потеряли представление о времени. Сыпались из-под ледорубов
обломки; те, что покрупнее, они вынимали и оттаскивали в сторону.
   - Кирилл, - сказала Катя, - а вдруг обвалится потолок?
   - Не обвалится. - Кирилл остановился, перевел дыхание. -  Здесь,  -  он
ткнул ледорубом вверх, - твердая порода... Отдохни,  Игорь.  И  вы,  Катя,
отдохните. Давайте завтракать.
   - Или обедать... - Катя улыбнулась в темноту.
   Игорь от еды отказался. Катя с трудом  уговорила  его  немного  поесть.
Потом они снова принялись прорубать туннель. "Туннель, - со страхом думала
Катя, - который никуда не ведет".


   И еще сутки  прошли.  В  Кирилла  словно  демон  вселился:  чем  дальше
углублялся туннель,  тем  яростнее  рубил  он  сланец.  Игорь  валился  от
усталости. У Кати одеревенели руки и тупо, не переставая, болела голова. А
Кирилл был неутомим. Он позволял себе лишь редкие  и  короткие  передышки.
Когда Катя засыпала, он зажигал  свечу  и  снова  набрасывался  на  стену.
"Откуда такая сверхчеловеческая сила?" -  думала  Катя.  Она  видела,  что
обломки,  которые  Кирилл  вытаскивал  из  туннеля,  по-прежнему  серые  и
слоистые, и понимала, что Кирилл не  остановится,  пока  не  наткнется  на
камень. И, ужасаясь, она ловила себя на мысли, что ей все  уже  становится
безразлично...
   ...Игорь отбросил ледоруб, потер плечо и пошел в тот угол,  где  лежали
фляги и стояло полиэтиленовое ведро.  Катя  смотрела  на  него,  продолжая
светить Кириллу.
   - Ты куда?
   Он  молча  поднял  ведро  и,  постояв  немного,  медленно  двинулся   к
заваленному выходу из пещеры.
   - Игорь! - крикнула Катя.
   Он повернул к ней лицо, напугавшее ее своим спокойствием.
   - Что тебе надо?
   - Я спрашиваю: куда ты идешь?
   - Не можешь сообразить?.. За водой полезу.
   - Но Кирилл принес недавно. Во флягах еще есть...
   Игорь не ответил. Пригнувшись, полез к завалу. Катя вскинула взгляд  на
Кирилла - тот продолжал тюкать ледорубом, будто  ничего  не  слышал,  -  а
потом рванулась к Игорю, вцепилась в него, потащила назад...
   В полной темноте они, задыхаясь, боролись. Игорь молча отрывал от  себя
ее руки, но она оказалась сильнее. Отчаяние - вот что придало ей силы.
   - Ты... дрянь... - услышала она его  сдавленный  голос.  -  Все...  все
против меня... В последний раз на белый свет взглянуть - и то не даете...
   Он изловчился, ударом в грудь оттолкнул Катю. Она вскрикнула...
   И тут Кирилл заорал:
   - Свет!
   Катя поднялась, шагнула к туннелю. Не то всхлипнула, не  то  прерывисто
вздохнула, увидев впереди слабый-слабый свет...
   - Вытаскивайте обломки! - скомандовал Кирилл.
   Что-то обрушилось под ударами ледоруба, и  в  пещеру  проник  луч  дня.
Живой, солнечный, насквозь пропыленный...
   А еще через полчаса, вытащив обломки  из  туннеля  -  всего-то  он  был
длиной в три метра, - они гуськом пошли вперед. Ход круто свернул влево, и
яркий свет ударил в глаза. "Они  остановились,  зажмурились,  ошеломленные
острой болью в глазах. Потом, привыкнув, двинулись дальше.  Еще  несколько
шагов - и они оказались снаружи, на широкой треугольной площадке.
   Катя  глубоко  вздохнула  и  запрокинула  голову,   подставляя   солнцу
улыбающееся лицо.
   - Какой же вы молодец, Кирилл! - вырвалось у нее.
   Кирилл быстро прошел к краю отвесного обрыва.  Да,  он  не  ошибся:  их
пещера была частью открытой щели, - теперь, когда они  пробили  пропласток
сланца, это стало  очевидно.  Открытая  щель  тянулась  дальше  метров  на
тридцать, огибая крутой контрфорс горы, и выходила не в то  узкое  ущелье,
над которым завис оползень, а в широкую горную котловину.
   Но дороги вниз отсюда не было.
   - Как же мы спустимся? - спросил Игорь. - Наших веревок не хватит.
   - Не хватит, - подтвердил Кирилл. - Но, может, удастся пройти поверху.
   Все задрали головы вверх. Круто, круто... Но все же есть куда поставить
ногу, вон трещины, в которые можно забить крюки.
   Кирилл, продолжая смотреть вверх, сделал шаг назад, что-то  звякнуло  у
него под ногой. Из-под слоя  щебня  торчало  толстое  звено  цепи.  Кирилл
смотрел на него, вытаращив глаза. Потом присел на корточки,  потер  камнем
цепь - под зеленовато-коричневой пленкой окислов тускло  заблестел  желтый
металл.
   - Бронза! - воскликнул он и принялся разгребать щебень.
   Цепь была укреплена за скобу, замурованную в камень. От скобы  отходили
еще три такие же цепи, одна - оборванная  посредине,  две  -  с  обломками
каких-то широких браслетов на концах.
   Кирилл поскоблил ножом  заделку  скобы.  Под  серым  налетом  сверкнула
серебристая полоска.
   - Похоже на свинец, - пробормотал он.  -  Но  какие  здоровенные  цепи!
Посмотрите-ка, ребята. - Он примерил обломок браслета к своему запястью. -
Это рассчитано на  гиганта...  Черт,  неужели  легенда  о  Прометее  имеет
такое... такое  конкретное  основание?..  Неужели  действительно  в  горах
Кавказа приковывали людей на растерзание птицам?
   - Ну, понесся, - насмешливо сказал Игорь. - При чем тут Прометей?
   - Во всяком  случае,  какой-то  человек  гигантского  роста.  В  общем,
выдающаяся личность. Для простых преступников  не  стали  бы  тащить  сюда
цепи, заливать свинцом скобу... По ценам эпохи ранней бронзы такие цепи  -
целое состояние. Но какой это был человек, какие руки и ноги!
   Катя с любопытством примерила браслет,  в  него  могли  бы  поместиться
восемь таких рук, как у нее.
   - Интересная конструкция цепей, - продолжал  Кирилл.  -  Литые  звенья,
очень хитро соединенные...
   - Может быть, ты вспомнишь о  нашем  положении?  -  раздраженно  сказал
Игорь.
   - Верно. - Кирилл выпрямился  и  опять  посмотрел  наверх.  -  Цепи  не
убегут. Вы тут посидите, а я поднимусь, посмотрю.
   - Я с тобой, - сказал Игорь.
   - Не надо. Тебе будет трудно.
   Игорь промолчал. В любом виде  спорта  он  дал  бы  Кириллу  сто  очков
вперед, но что касается лазания  по  горам...  Тут,  конечно,  Кирилл  был
посильнее.  Вернее  -  просто  опытнее.  Косолапый  черт...  Выбрал   себе
смехотворную профессию, в самом  названии  которой  было  нечто  отсталое,
архаичное. В самом деле, кому нужна в эпоху кибернетики его диссертация  -
"Технология палеолита"?.. Разве что таким же чудакам, как он.
   Игорь знал, что многие солидные люди проводят  отпуск  в  горах.  Кроме
того, расстояние от Теберды до Сухуми на карте казалось  таким  ничтожным.
Но тогда он не представлял себе гор в  их  страшном  величии.  Вывернутые,
вспученные миллиарды кубометров камня - первобытная дикость, да и  только.
И вот изволь  тащиться  по  этому  "палеолиту"  с  тяжеленным  рюкзаком  и
ледорубом...
   Он вспомнил, как в Москве, идя с этим самым ледорубом из  магазина,  он
подмечал на себе уважительные взгляды прохожих. Да,  тогда  было  приятно.
Если  бы  он  знал,  что  через  две  недели  окажется  запертым  в   этих
бессмысленных горах... А все из-за упрямства Кирилла и  неорганизованности
администрации. Да, да, альпинистское начальство в Теберде не  должно  было
выпускать их на свой страх и  риск,  оно  было  обязано  подключить  их  к
организованной группе с опытным инструктором...
   Кирилл медленно и  осторожно  поднимался,  забивая  скальные  крючья  в
расщелины. Ну и видик у него, подумал Игорь, - будто с головы до пят мукой
обсыпали...
   - Долго как лезет, - сказал он.
   Катя не ответила. Она, не отрываясь, смотрела на Кирилла.  Лицо  у  нее
было измученное, осунувшееся, в уголки губ забилась серая пыль.
   - Все-таки мы пробились на белый свет, - тихо сказал  Игорь,  глядя  на
нее.
   Катя молчала.  Он  подошел,  положил  руку  ей  на  плечо.  Она  гибким
движением высвободилась, все продолжая смотреть наверх. Губы  у  нее  были
плотно сжаты.
   - Ты сердишься? - У Игоря вдруг  перехватило  дыхание.  -  Прошу  тебя,
Катя, не надо...
   - Мне трудно сейчас с  тобой  говорить...  извини...  Он,  сорвется!  -
воскликнула она.
   Но Кирилл не сорвался. Просто неудачно поставил ногу. Пришлось  вползти
на вершину буквально на брюхе. Тяжело и часто дыша, он огляделся.
   Вершина была изолирована. Никаких обходных путей...
   Отсюда  он  хорошо  видел  ущелье,  где  их  застигла  буря.   Оползень
загромоздил узкий треугольник, образованный стыком хребтов. Огромную массу
- несколько десятков миллионов кубометров, никак не  меньше  -  удерживали
какие-нибудь две-три сотни крупных глыб, заклинившихся в ущелье. Вероятно,
ночное землетрясение потревожило верхний  пласт,  он  сдвинулся  и,  найдя
зеркало скольжения, сполз и завис. Ну что ж, можно, ему  маленько  помочь,
весело подумал Кирилл...
   Стоп! Вспомнив о чем-то,  он  вытащил  измятую,  многократно  сложенную
карту и ориентировал ее по карманному компасу. Осмотрелся. Как  будто  все
правильно. На северо-западе  -  Главный  Кавказский  хребет.  Вон  снежная
вершина Софруджу, увенчанная характерным черным зубом.  Вот  остроконечные
Джугутурлучат и Аманауз. А вот и стык трех хребтов. Здесь они находятся, в
этой точке. Вот ущелье, безымянная речка... Ах, черт! Кирилл  присвистнул.
Ну что за невезение!..
   Было трудно спускаться, вытаскивая  по  пути  скальные  крючья.  И  еще
труднее было сказать товарищам, что выхода нет...
   - Собственно, выход есть, - сказал он в  заключение,  -  но  им  нельзя
воспользоваться.
   - А какой выход? - быстро спросила Катя.
   - У меня в рюкзаке четыре брикета взрывчатки -  не  успел  сдать  перед
отъездом.
   Он сел, вытянув ноги, потрогал свежую дыру на брюках, на коленке.
   - Ну, ну? - торопил Игорь.
   - Что - ну? Заложить брикеты между камней, да подорвать замок,  который
сдерживает оползень. Все полетит вниз. Тогда освободится дорога...
   - Так что же мешает?
   Кирилл развернул карту.
   - Смотрите. Здесь - мы. А здесь - поселок горняков. Видите?  Внизу,  по
этой самой речке... Если завал рухнет, там камня на камне не останется.
   - Почему  ты  решил,  что  оползень  обязательно  накроет  поселок?!  -
вскричал Игорь.
   - Ручаться не стану. - Кирилл медленно  складывал  карту.  -  Но  камни
покатятся вдоль русла  и  могут  достичь  поселка.  А  раз  есть  какая-то
опасность, мы не имеем права.
   Он прислонился спиной к склону горы и закрыл глаза. Игорь хмуро смотрел
на его вздернутый подбородок, поросший рыжей щетиной.
   - Права не имеем, - повторил Кирилл. - Но у нас появилась обязанность.
   - Еще и обязанность в нашем положении?
   - Думаешь, оползень долго продержится? Камни  замка  сжаты  с  огромной
силой, на них давят миллионы тонн. Завал все время потрескивает...
   - Выходит, и само может рухнуть? Без взрыва?
   - В любой момент.
   - Значит, нельзя ходить за водой, - сказала Катя.
   - Без воды не проживешь, - возразил Кирилл и посмотрел на  нее.  -  Это
оправданный риск... А взрыв - риск множеством чужих жизней.
   - Которые могут погибнуть и без взрыва, - уточнил Игорь.
   - Могут, - кивнул Кирилл. - Но они не знают об  опасности:  из  поселка
завал не виден. А мы знаем. И мы обязаны предупредить их.
   - Как ты это сделаешь?
   - Давайте подумаем... Собственно, и думать особенно  нечего:  много  ли
можем мы сделать? Надо дежурить здесь,  на  площадке:  вдруг  в  котловине
появятся люди... Ну, и еще: там, над ущельем, висит наша записка - надо ее
дополнить... Вот и все.
   Кирилл вытащил из наколенного кармана записную книжку и складной  метр,
присел на корточки и начал  снимать  эскизы  цепей.  Он  увлекся  работой.
Запускал пятерню в пыльную рыжую шевелюру и как-то странно  двигал  нижней
челюстью влево-вправо.
   - Нашел время возиться с этой ерундой, - зло сказал Игорь.
   Челюсть Кирилла пришла в нормальное положение.
   - Это не ерунда, - проворчал он. - Совсем не ерунда, братец  ты  мой...
Даже совсем наоборот...
   - Но ты собирался вывесить новую записку.
   - Правильно. Вот  мы  к  ней  и  приложим  описание  цепей.  На  всякий
случай...


   Низко над хребтом плыла полная луна. В пещеру сквозь  пробитый  туннель
процеживалась толика лунного света. Трое лежали в спальных мешках.  Огонек
сигареты Кирилла описывал короткие дуги, то разгорался, то тускнел.
   Катя сказала:
   - Вы на самом деле думаете, Кирилл, что тут был прикован, ну,  если  не
Прометей, то кто-то другой?
   - Кто его знает, - раздался скрипучий голос Кирилла. - Цепи есть  цепи.
Зря не  стали  бы  их  сюда  тащить...  Ясное  дело,  приковали  какого-то
здоровенного дядю.
   - Ой, такие ручищи у него  были  -  страшно  представить...  Кирилл,  а
может... действительно Прометей? - высокий голос Кати дрогнул и оборвался.
   - Ну, это же легенда, Катя, - сказал Игорь. - Легенда, больше ничего.
   Катя не ответила. Кирилл с шумом затянулся.  В  той  стороне,  где  был
туннель, в слабом свете заклубился дым от его сигареты.
   - Правильно, - проскрипел Кирилл. - Бабушкины сказки. Дедушкины  враки.
Больше ничего.
   - Не надо так, - попросила Катя. И после долгой паузы добавила: -  Если
я не ошибаюсь, "Прометея приковали как раз здесь, в горах Кавказа.
   - Не ошибаетесь, - подтвердил Кирилл. - Этот миф  вообще  возник  не  в
Греции, а в древней Грузии, лет этак три с половиной тысячи тому назад.
   - Расскажите, пожалуйста.
   - Ну... разве что для вас... - Голос  Кирилла  смягчился.  -  Итак,  по
древнегрузинскому мифу, был такой герой по имени Амирани, сын  солнца.  Он
освободил людей от злых дэвов, научил их  добывать  огонь  и  обрабатывать
металл.
   - Амирани? - переспросила Катя.
   - Да, Амирани. Характер у него, видимо,  был  неважный,  он  вступил  в
борьбу с небожителями, и за это боги приковали его к  скале  -  здесь,  на
Кавказе. Гораздо позднее, в  шестом  веке  до  нашей  эры,  на  Кавказское
побережье проникли греки и основали колонии в Колхиде. И вот тогда-то  они
преобразовали легенду об Амирани в миф о Прометее, непокорном титане.
   - Дальше я знаю, - сказала Катя. - Прометей похитил у богов огонь...
   - Перед этим. Катя, он устроил богам еще одну пакость. Прометей, как  и
Амирани, научил людей счету и письму, врачеванию и  мореходству  и  всяким
ремеслам. Тут как раз новые боги победили титанов и  потребовали  у  людей
жертвы. Боги - они такие, с