Могу ли я рассчитывать на немедленное судебное разбирательство?
   - Разумеется.
   Доллман повернулся к Протцу:
   - Прикажите людям сложить оружие там, где укажет этот человек.
   - Вы шутите! - вскричал Протц, и в  его  голосе  прозвучали  отчетливые
истерические нотки. - Что нам мешает вернуться на корабль и улететь?
   - Может, и ничего, - ответил Доллман, - но  несколько  сот  независимых
миров впадут в бешенство, когда узнают об этом. Обязательства Федерации по
отношению  к  любому  независимому   миру   зафиксированы   во   множестве
документов.
   Доллман открыл дверь  в  ограждении  и  вышел.  Обернулся  к  Протцу  и
повторил:
   - Прикажите людям сдать оружие там, где укажет этот человек.


   Судебное заседание состоялось на живописном склоне холма,  спускавшемся
к морю. На склоне толпилось множество туземцев, причем по  их  виду  можно
было заключить, что никто из них не понимает, что  такое  тут  происходит.
Внизу, за чем-то,  что  подозрительно  напоминало  огромную  продолговатую
тыкву, сидели судьи -  девушка  и  двое  мужчин.  Кресла,  предоставленные
защите и обвинению, были тоже сделаны из тыкв. Доллман нашел  свое  кресло
столь удобным, что решил постараться купить его после заседания.
   Вердикт, конечно, был предрешен. Не  только  это,  но  и  вся  медленно
разворачивающаяся  сцена  суда  производила  впечатление   плохой   пьесы,
разыгранной очень плохими актерами-любителями под руководством  спятившего
режиссера. Нелепые перепутанные реплики. От защиты, видимо, вообще  ждали,
что она будет глухо  молчать,  так  как  любой  ее  вопрос  или  замечание
вызывали полное недоумение со стороны суда и обвинения. Туземец  Форнри  -
офицер, производивший арест, -  сейчас  фигурировал  в  качестве  главного
обвинителя. К юной девице - главному судье - он то  обращался  со  словами
"Ваша Светлость", то, вероятно, позабыв об этом, звал  ее  просто  Даллой.
Помощник Форнри - Бану - проспал все время заседания, но  когда  обвинение
или суд начинали путаться в судебной процедуре, Форнри пихал  его  в  бок,
шепотом задавал вопрос и после долгого раздумья шепотом же получал ответ.
   Чуть в стороне и немного за спиной судей сидел туземец по имени  Ларно.
Рядом с ним висел кусок плетенки, обильно покрытый влажной  глиной.  Когда
Доллман увидел это приспособление, он толкнул  своего  защитника  -  юного
корабельного юриста, лейтенанта  Дарнсела  -  и  шутливо  сказал:  "Вот  и
секретарь суда". Капитан лишь слегка ошибся: функции Ларно состояли в том,
чтобы подсчитывать сумму наложенных штрафов.
   Лейтенант Дарнсел не питал особых иллюзий в отношении приговора,  равно
как и капитан Доллман, но поскольку он все равно должен был присутствовать
на заседании, то постарался извлечь из него как можно больше удовольствия.
Он  проявил  глубокое  понимание  сути  театрального  искусства  и  талант
импровизатора, о чем Доллман раньше не подозревал. Наигранное  возмущение,
с которым он вскакивал с места, крича "Возражаю!",  представляло  собой  в
высшей степени драматическое зрелище.
   Туземцы в этом случае обнаруживали признаки явного испуга, чего Доллман
никак не мог понять. Ведь до сих пор они с легкостью отбивали  все  доводы
лейтенанта Дарнсела.
   - Обоснуйте ваше возражение, - наконец сказала главный судья.
   - Мы не признаем ни одного из ваших обвинений. Ни намеренного нарушения
правил посадки, ни уклонения от уплаты пошлин,  ни  посадки  на  запретной
территории,  поскольку  вы   не   информировали   суда,   готовившиеся   к
приземлению, о том, каковы у вас правила на этот счет.
   Обвинение и суд слушали лейтенанта с все возрастающим беспокойством.
   А Дарнсел продолжал:
   - Вы обязаны информировать корабли, идущие на посадку,  а  раз  это  не
было сделано,  значит,  вы  виновны  в  халатности,  в  связи  с  чем  вся
ответственность перекладывается на ваши плечи.
   Суд обменялся растерянными взглядами.
   - Есть ли у знаменитейшего адвоката этой планеты какие-либо комментарии
по этому поводу? - спросила главный судья.
   Форнри опять бросился к спящему Бану, который, по прошествии некоторого
времени, что-то прошептал ему. Форнри кивнул, встал  и  смерил  лейтенанта
взглядом с головы до ног.
   - Будьте добры поведать суду о том, какие шаги  предприняли  вы,  чтобы
получить нужные вам сведения о  наших  правилах,  предъявляемых  кораблям,
идущим на посадку.
   - Мы воспользовались СКК - Стандартным Коммуникационным Каналом, как то
требуется от всех кораблей, подходящих к планете. Согласно этим  правилам,
таковая планета должна передать по радио свои правила на  общем  для  всех
планет галактическом языке и сообщить по тому же СКК, как должен поступить
корабль, чтобы получить разрешение на посадку.  Вы  этого  не  сделали,  а
следовательно, проявили небрежность, заслуживающую серьезного наказания.
   Форнри снова проконсультировался с Бану и спросил:
   - А где сформулированы правила, о которых идет речь? Где они  записаны?
Мы суверенный мир. Кто может от нас чего-то требовать?
   - Они содержатся во всех международных договорах и во всех  соглашениях
по вопросам торговли и коммуникаций, - ответил Дарнсел.
   -  Но  мы  не  участвуем  ни  в  подобных  договорах,  ни  в   подобных
соглашениях.
   Дарнсел задумался, устало пожал плечами  и  буркнул  под  нос  "Touche"
[задет (фр.)]. Сделав несколько шагов к своему  стулу,  он  остановился  и
снова обратился к Форнри:
   - Вы не возражаете, если я проконсультируюсь с вашим Сводом Законов?
   На лице Форнри  отразилось  полное  непонимание  происходящего,  но  он
вежливо ответил:
   - Ни в малейшей степени.
   Дарнсел подошел к Бану, и они обменялись шепотом  несколькими  фразами.
Все это время суд с удивлением следил за их действиями. Дарнсел,  закончив
разговор, адресовался к суду:
   - Больше вопросов не имею.
   Первый судья сказала:
   - Не угодно ли секретарю суда подсчитать общую сумму штрафов?
   - Разумеется,  Ваша  Светлость,  -  отозвался  Ларно.  -  Пять  случаев
приземления вне Иммиграционного пункта и без официального разрешения. - Он
обернулся к Доллману и Дарнселу и сказал извиняющимся тоном: -  Имеется  в
виду по одному случаю на каждый корабль.
   Все внимательно следили за тем, как он пишет на  "доске",  а  когда  он
кончил, Дарнсел с воплем разочарования вскочил на ноги. Теперь он  уже  не
играл.
   - Сто двадцать пять тысяч кредитов! - возопил он.
   - Следующее обвинение, - сказала судья.
   Дарнсел застыл с жалобно протянутыми руками. Форнри не обращал на  него
ни малейшего внимания.
   - Следующее обвинение, Ваша Светлость,  это  "Умышленное  уклонение  от
уплаты таможенных пошлин и карантинных сборов". По этой статье, на которую
приходится  примерно  одна  пятая  всех  наглых  и   умышленных   действий
обвиняемых,  проходит   и   нарушение   суверенности   нашей   территории,
совершенное   боевым   космическим   кораблем   Галактической    Федерации
Независимых Миров...
   Дарнсел все еще разыгрывал свою драматическую пантомиму, но ни суд,  ни
обвинение не придавали этому ни малейшего внимания.  Да  и  на  вынесенный
приговор это влияния тоже не оказало.


   Когда они шли с судебного заседания  в  сопровождении  толпы  туземцев,
державшихся на почтительном расстоянии, Дарнсел сказал:
   - Мне приходилось слышать о пиратах, сэр! Да и в делах о шантаже у меня
есть кое-какой опыт. Но это! Полмиллиона кредитов в виде штрафов!  Слов  у
меня нет, чтобы обозвать такую проделку!
   Доллман философски ответил:
   - Они сбросили тридцать тысяч, чтобы "округлить" цифру,  спасибо  и  за
это.
   - Правительство не заплатит столько. Мы тут сгнием, сэр.
   - Заплатит, - сказал  Доллман  уверенно.  -  Придется,  чтобы  избежать
международных осложнений.
   - Да где они возьмут такие  деньги,  сэр?  Из  нашей  зарплаты  за  все
будущее столетие?
   - Вряд ли. Нам отдали приказ сесть немедленно, и мы его выполнили. Если
оплата произойдет из чьих-то карманов, то это будут не наши. А  о  чем  вы
говорили с мальчишкой, который играл роль Свода Законов?
   - Я спросил его, в каком возрасте происходит  возмужание  подростков  в
этом мире. Все судьи показались мне подозрительно юными... Я даже подумал,
не послужит ли это основанием для отмены приговора.
   - И что же вы выяснили?
   - Мне было очень трудно заставить его понять, о  чем  я  спрашиваю,  но
потом он объяснил мне, что все зависит от индивидуального решения:  каждый
сам решает, когда он становится взрослым. Дальше я расспрашивать не  стал.
А что будете теперь делать вы?
   - Свяжусь со Штабом и  запрошу  инструкций,  -  сказал  Доллман,  криво
улыбаясь. - Да, такое может случиться только в раю.



        "5"

   Потребовалось восемь  суток  непрерывных  лихорадочных  переговоров  со
Штабом, прежде чем Доллман наконец  уладил  взаимоотношения  с  туземцами.
Перед началом последней конференции он получил  разрешение  встретиться  с
членами  команды  "Рирги"  и  с   командами   разведывательных   кораблей,
находящихся  под  арестом.  Форнри  повел  его  в  долгое  путешествие  по
извилистым лесным тропам. Еще вопрос, была ли это прогулка  или  пробежка.
Он уже почти убедил себя, что концентрационный лагерь  находится  в  самом
центре континента, когда внезапно они оказались снова на  морском  берегу.
Насколько мог судить Доллман, они находились всего лишь в паре  километров
от той точки,  откуда  начался  их  поход.  Поездка  на  лодке  заняла  бы
буквально несколько минут.
   "Они не доверяют мне, - подумал капитан. - Да и не с чего".
   На спускающейся к морю  лужайке  была  построена  крошечная  деревушка,
находившаяся от пляжа всего в нескольких метрах. Доллман еще  ни  разу  не
подходил так близко к туземным жилищам, и  постройки  удивили  его  своими
яркими, разноцветными, тщательно отделанными  крышами,  которые  выглядели
так, будто они отлиты из пластмассы.
   Деревня была пуста, ибо  все  ее  население  высыпало  на  пляж,  чтобы
порезвиться в море или поваляться на песочке. Кое-кто из пленников плавал,
другие неподвижно разлеглись на солнце, третьи играли в  какие-то  игры  с
местными   ребятишками.    Юноша-туземец    обучал    кого-то    искусству
жонглирования, подбрасывая  в  воздух  странные  шары,  которые  цветом  и
рисунком походили на крыши в деревеньке. В воде, чуть подальше от  берега,
другой юноша - постарше - учил заключенных охотиться с острогой на морскую
живность. Кто-то из команды "Рирги" замахнулся  было  острогой,  но  юноша
закричал: "Нет! Нет!" Потом он нанес удар собственной короткой острогой  и
вытащил наружу какой-то морской кошмар - чудовище примерно в метр  длиной.
Еще дальше от берега солдаты с "Рирги" соревновались в гребле  с  местными
мальчишками. Мальчишки хохотали до судорог и, далеко обогнав лодку вояк, с
трудом поддерживали в них надежду на победу. Космонавты  гребли  изо  всех
сил, но результаты получались  неважные.  Впрочем,  все  были  довольны  и
визжали от восторга.
   Форнри улыбнулся, жестом показал, что капитан  может  делать,  что  ему
заблагорассудится, а сам уселся  на  опушке  леса  и  приготовился  ждать.
Доллман спустился на пляж и  остановился  возле  одного  из  своих  людей,
лежавшего среди загоравших. Сначала тот даже не заметил своего  командира,
потом в испуге попытался вскочить на ноги, но Доллман успокоил его.
   Флотский глуповато усмехнулся.
   - Я чуть ли не с огорчением вижу вас, сэр. Думаю, наш отпуск кончился?
   - Как с вами обращались?
   - Отлично. Прекрасней обращения не придумаешь. Дивная шамовка.  Напиток
у них есть такой, что лучше во всей галактике не найдешь. Хижины, что  они
нам построили, очень удобны, у каждого есть свой гамак. Нам  сказали,  что
можно ходить куда захочешь, делать что вздумается, и оставили нас в покое.
Мы их никого больше и не видали. Ребятишки ходят, приносят еду, все  время
вертятся среди нас. Поглядите... - И он показал на лодочную гонку.  -  Вон
ведь какое веселье.
   - И по две бабы на каждого, полагаю, - сухо сказал капитан.
   - Да нет. Женщины и близко к нам не подходят. Если б не  это,  так  при
выборе имени для планеты лучше, нежели "Рай", ничего не придумаешь.
   Люди из команд разведчиков подтвердили наблюдения парня с "Рирги".
   - Вас не обижали? - спросил Доллман.
   - Нет, сэр. Напали они на нас неожиданно, но силу  использовали  только
при разоружении. Один человек из команды Уэмблинга  умер  от  отравленного
шипа, который воткнулся ему в  ногу,  когда  тот  чего-то  исследовал  или
что... Но туземцы тут не виноваты.
   В конце концов Доллман обнаружил коммодора  Протца,  и  оба  уселись  в
сторонке, чтобы немного поболтать.
   Протц воскликнул:
   - Полмиллиона кредитов! Правительство никогда столько не даст.
   - Деньги уже переведены. А что ты узнал новенького об этом типе?
   - Уэмблинге? Больше, чем ему  хотелось  бы.  Видимо,  он  Очень  Важный
Крутой Бизнесмен с огромной политической поддержкой.
   - И что он тут делает?
   - И он, и его команда предпочитают об этом  помалкивать.  Из  отдельных
случайных  высказываний  я  понял,  что   Уэмблинг   специализируется   на
обанкротившихся горнодобывающих  корпорациях.  А  если  находит  потом  на
планете новые источники сырья, то гребет  миллиардные  барыши.  Вот  он  и
болтается по неисследованным мирам, глядит,  как  бы  найти  такой,  чтобы
пограбить. Иными словами, темный парень.
   - Еще какой темный, - согласился Доллман. - Фактически  противозаконная
работенка.
   - Очень Важный Крутой Бизнесмен с политической поддержкой не  утруждает
себя мыслями о законности. У Уэмблинга есть правая рука  по  имени  Хайрус
Эйнс - еще тот ловкач, -  эксперт  по  грязным  махинациям.  Такого  редко
встретишь. Предложил в два  года  произвести  меня  в  адмиралы  за  некие
услуги. Думаю, он говорил совершенно  серьезно.  Законы  Уэмблинг  обошел,
получив хартию на проведение комплексных научных исследований, но при этом
все  его  сотрудники,  за  одним-единственным  исключением,  -  геологи  и
минералоги.
   - Это исключение - зернышко истины, которое послужит  ему  оправданием,
если он попадется? Жаль, что я об этом узнал только сейчас.  Дело  в  том,
что мне поручено вести переговоры о соглашении, по  которому  эта  планета
будет признана суверенной. И попробуй догадаться, кого губернатор  сектора
назначил сюда послом?
   Протц изумленно уставился на него.
   - Неужто... Уэмблинга?
   - Мне жаль туземцев, которые кажутся мне чертовски славными людьми,  но
у меня приказ. - Доллман встал. - Надо поговорить с Уэмблингом и  поскорее
покончить с этими делами.
   Доллман нашел Уэмблинга и человека по имени  Эйнс  на  камне  у  самого
уреза воды. Начавшийся  разговор  был  прерван  гребцами,  вернувшимися  с
лодочных гонок. Лодки прошли у самого берега, и Уэмблинг повернулся к  ним
с выражением свирепой злобы, которое сошло только после  того,  как  суета
прекратилась. Не поверив своим ушам, он переспросил:
   - Как вы сказали? Посол?
   - Губернатор сектора хочет назначить вас немедленно, чтобы не  позорить
себя еще раз новыми потерями кораблей.
   Уэмблинг хмыкнул.
   - Чушь собачья! Это он вам сказал, но я-то этого старого жулика  изучил
досконально. Просто хочет сэкономить на транспортных издержках. Я тут,  но
пусть шлет кого-нибудь другого. Скажите ему, что у меня сейчас нет времени
развлекаться игрой в посланников.
   - Он велел передать вам, что, по его мнению, у вас  денег  уже  больше,
чем вы можете истратить, но что если вы поработаете послом хоть  временно,
вы потом всю жизнь сможете именоваться  Его  Превосходительством  Х.Харлоу
Уэмблингом.
   Уэмблинг расхохотался от всего сердца:
   - Как вам это понравится? Его Превосходительство Х.Харлоу Уэмблинг!  Не
так уж плохо  для  сына  мойщика  реактивных  моторов,  которому  пришлось
бросить школу, чтобы прокормить семью! Отлично! Но у меня нет времени...
   Нога Эйнса продвинулась на два сантиметра вперед и ткнула  Уэмблинга  в
коленку. Тот обернулся и увидел, что голова Эйнса сделала почти незаметное
движение сначала на два миллиметра вниз, а потом на два - вверх.
   - Ладно, я еще подумаю об этом, пожалуй, - сказал магнат.
   - У вас есть еще полчаса. Если согласитесь, то мне  приказано  передать
вам  несколько  сборных  домиков,  оборудование   для   Центра   Связи   и
продовольствие, которого  хватит  до  прихода  курьерского  корабля.  Если
хотите оставить себе кого-то из состава экспедиции,  то  губернатор  готов
дать им в пределах возможного дипломатический статус.  Сообщите  мне,  как
решите.


   Ограждение и палатка со стоявшим посередине столом  для  переговоров  и
стульями все еще находились в тени купы деревьев рядом с "Риргой".  Там-то
снова встретились Доллман, Протц и Форнри. С Форнри была девушка  Далла  -
бывшая главным судьей,  и  юноша  Бану  -  недавний  юридический  советник
Форнри. Офицеры приветствовали туземцев, которые ответили  поднятием  рук.
Затем все уселись по разные стороны стола.
   -  Я  получил  окончательные  инструкции,  -  объявил  Доллман.  -  Мне
приказано без всяких предварительных условий принять ваш список штрафов  и
судебных издержек. Полмиллиона кредитов  будут  положены  на  счет  вашего
правительства в Галактическом Банке, как только  мое  правительство  будет
извещено о благополучном завершении переговоров. В обмен  вы  соглашаетесь
вернуть все конфискованное оборудование и оружие, а также вернуть  свободу
нашему задержанному персоналу и дать разрешение на вылет наших кораблей.
   Он выложил на стол платежку на полмиллиона кредитов. Туземцы  поглядели
на нее без всякого интереса. Доллман удивился - это было  целое  состояние
для любой цивилизованной планеты, а на этой - ему  не  придавали  никакого
значения.
   - Статус вашей планеты как суверенного мира будет признан, -  продолжал
Доллман.  -  Его  законы  будут  уважаться  Галактической   Федерацией   и
учитываться в судах Федерации, когда интересы граждан Федерации столкнутся
с интересами жителей вашей  планеты.  Мое  правительство  будет  содержать
здесь своего представителя в ранге посла, а при  посольстве  будет  создан
Центр  Связи  для  поддержания  контакта  с  правительством  и  кораблями,
желающими получить разрешение на посадку.
   - Это приемлемо, - сказал Форнри, - если, конечно, все  данные  условия
получат письменное подтверждение.
   - Разумеется. -  Доллман  немного  замешкался,  прежде  чем  перейти  к
следующему пункту. - Вы понимаете, конечно, что вам надлежит  вернуть  все
конфискованное вами оружие, и не только "Рирге", но и поисковым кораблям.
   - Это понятно, - улыбнулся Форнри. - Мы народ миролюбивый,  оружие  нам
не требуется.
   Доллман  почему-то  ждал,  что  из-за  этого  пункта  переговоры  могут
прерваться. Он помолчал, перевел дух и сказал:
   - Отлично. Тогда мы подготовим письменный текст для подписи.
   - А нельзя ли нам получить несколько копий для нашего архива? - спросил
Форнри.
   Доллман поглядел на него с  удивлением,  ибо  слово  "архив"  никак  не
вязалось с этим пышно цветущим девственным миром. Он с трудом удержался от
того, чтобы не задать вопрос, где содержатся местные  архивы:  в  плетеных
хижинах или в дуплах лесных деревьев.
   - Можете получить столько копий, сколько захотите, - ответил он. - Есть
еще одна вещь. Для того чтобы подписать Договор, необходимо, чтобы у вашей
планеты было официальное название. Как вы ее назовете?
   Туземцы явно не ожидали этого.
   - Официальное... название? - повторил Форнри.
   - До сих пор ваш мир был всего лишь точкой на пересечении координат.  У
него должно быть имя, и если вы не  назовете  его  сами,  то  это  сделает
кто-нибудь другой, чье предложение вам может и  не  понравиться.  Название
может быть местным словом,  которое  означает  "мир",  или  именем  вашего
легендарного  героя,  или  описанием,  словом,  все  что  вам   захочется.
Желательно, чтобы оно  было  коротким  и  выраз