у ока. Ведь он их капитал!

-  Если  так, почему они не взяли Робика Найта? Марион и Фредерик богаче
нас...

Гард пожал плечами.

-  Успокойтесь,  Линда.  Когда назначается выкуп, все родители одинаково
бедны и одинаково богаты.

-  Ах,  сколько  бы они ни назначили, мы с Фредом все равно выплатим! Но
как это сделать? Когда? Где?

-  Не  торопитесь,  сначала  расскажите  мне по порядку, что произошло в
машине.  Не исключено, что мы просто поймаем их, и дело кончится быстрее
и проще.

Магнитофон был включен и тихо шипел, не привлекая внимания Линды.

- Вам подробно? Мы гуляли с Майклом...

-  Это  я знаю, - прервал Гард, боясь потерять лишнее время. - Начинайте
прямо с машины.

-  Мы  сели,  втащили  двоих,  Майкл  был  у меня на коленях. Как только
тронулись,  меня скрутили, завязали глаза и заткнули рот кляпом, а Майкл
был   тут   же,   я   это  чувствовала,  и,  кроме  того,  мы  долго  не
останавливались.  Вероятно,  они ему тоже зажали рот, ведь мальчик не из
тех,  кто  будет  молчать,  когда  так  обращаются с мамой. Они не могли
выкинуть его на ходу? О, боже мой!..

-  Успокойтесь,  Линда,  -  мягко  сказал  Гард. - Ведь мы договорились:
рэкетиры берегут детей не хуже родителей. Что было дальше?

-  На  полицейских  я  как-то  не  обращала  внимания. Молодые, сильные,
хорошо  одетые - как на парад. Пожалуй, лишь тот, кто был у них старшим,
запомнился   мне  черными  волосами  и  совершенно  белыми  ресницами  и
бровями. Я еще подумала, что голова у него крашеная...

- Дальше?

-  Я была уверена, что мы едем в управление и что они перепутали, Дэвид,
я еще надеялась... А потом мы все ехали, ехали, ехали, и я считала...

- Что именно?

-  Пятнадцать  минут  по  асфальту,  потом  минут  шесть  по  бетону - я
отчетливо  ощущала  швы  между  плитами, это было уже где-то за городом.
Наконец  пошла  совсем  плохая дорога, вся машина наполнилась пылью, мне
стало трудно дышать, и тут, как я поняла, они высадили Майкла...

- Почему поняла?

-  Кто-то  сказал:  "Давай  сюда!  Развяжи  ему  глаза!"  И  я  потеряла
сознание. Очнулась - вокруг лес, лежу на траве, ваш летчик...

- Время вы определяли счетом?

- Да. Про себя.

-  Благодарю вас, Линда. Вы сообщили важные сведения. А сейчас я советую
вам ехать домой и... ждать, дорогая Линда.

- Я не могу домой. Не хочу. Я буду с вами.

-  Это  нельзя. - Гард незаметно нажал кнопку звонка, вызывая Честера. -
Фред уже в курсе дела, он будет с нами, и этого достаточно.

- Где Фред?

- Здесь.

Линда  обернулась  и  несколько  секунд  молча смотрела на Фреда. Она не
двигалась,  лишь  слегка  покачивалась  всем  телом и еле слышно дышала.
Голова  ее  была  неестественно  поднята  вверх,  глаза  полузакрыты.  И
единственная  ниточка,  на  которой  держалась  ее  воля, не выдержала -
лопнула.  Мужчины  не  успели поддержать Линду: не издав даже звука, она
без чувств рухнула на ковер.

-  Оставайся  здесь  до  моего  возвращения,  - сказал Честеру комиссар,
засовывая   в   карман   пистолет.  Уже  в  дверях  он  отдал  последнее
распоряжение  дежурному:  -  Срочно  врача.  Кроме того, вызовите Хьюса,
пусть  прослушает  пленку и попытается нащупать маршрут "ПУМЫ". Я буду у
Таратуры.
                             Глава VI. ТЕЧЬ

-   Комиссар   полиции  Гард?  -  повторил  Серж  Пуся,  слегка  сощурив
слезящиеся  от  старости  глаза.-  Так-так-так.  А  почему же, позвольте
спросить, у вашего сына Майкла была фамилия Честер?

Гард  даже не смутился, поскольку действовал теперь с открытым забралом,
но был удивлен: ну и память, ну и проницательность!

-   Впрочем,   -   сказал   старик,   -  вы  уже  тогда  показались  мне
подозрительным папашей.

- Чем же? - из профессионального интереса спросил Гард.

-  Торопливостью,  комиссар! Настоящие отцы не так-то быстро соглашаются
оставить  у  меня свои кларки. "Э, нет, - подумал я, - этот "отец" будет
платить  за  "сына"  не  из  своего  кармана!"  -  Старик улыбался такой
ослепительно-чистой  улыбкой,  что  даже  после того, как он закрыл рот,
эта улыбка стояла в глазах Гарда. - Чем могу быть полезен?

Гард начал издалека:

- Я хотел бы ознакомиться с доходами вашей парикмахерской.

-  Не возражаю, - согласился Серж Пуся. - Правда, недавно у меня уже был
налоговый   инспектор,   кстати  сказать,  тот  самый,  -  старик  снова
улыбнулся,  -  который  сегодня  с  самого  утра  крутится  вокруг моего
заведения, а сейчас караулит вход. Впрочем, если вам нужно...

Гарду  стало  не  по  себе. "Ну и глазастый, черт! - подумал комиссар. -
Застукал  Таратуру!  Только  почему  он  так откровенен? Или передо мной
сама невинность, или матерый преступник..."

-  Хорошо,  -  сказал  Гард  - Открою вам свои карты. Я подозреваю вас в
соучастии в преступлении...

Договорить  комиссару  не удалось: старик, схватившись рукой за сердце и
выпучив  глаза,  повалился на пол. "Фу, черт, переборщил!" - мелькнуло у
Гарда,  бросившегося  на  помощь.  Через  пятнадцать  минут,  полулежа в
кресле, Серж Пуся тихо произнес:

-  О  чем  вы  говорите!  Побойтесь бога, молодой человек! Мы не берем с
клиента  и лишнего лемма, ведь наш клиент - ребенок! Обмануть младенца -
это хуже, чем обмануть самого себя!

-  У  вас  есть  силы продолжать разговор? - спросил Гард. - Или отложим
его до следующего раза?

-  Чтобы  я не спал всю ночь? - сказал старик. - Нет уж, давайте сейчас.
Мне лучше. И он сделал слабую попытку улыбнуться.

-  Ваша реакция - достаточное свидетельство вашей невиновности, - сказал
комиссар,  успокаивая  Пусю.  -  Но  я хочу просить вас о помощи. Прежде
всего скажите, у вас бывали случаи досрочного выкупа кукол?

-  А как же! Если ребенок, не дай бог, умирал до совершеннолетия или, не
дай бог, пропадал без вести, родители шли к нам.

Гард  знал  об  этом  и  раньше из опросов родителей пропавших детей, но
задал  вопрос нарочно, чтобы последний раз проверить, насколько искренен
старик: упомянет он об исчезнувших детях или постарается о них не говорить.

-  Разумеется,  при  досрочном  выкупе,  - продолжал Пуся, - мы могли бы
продавать куклы дороже, но Пуси никогда не наживались на чужом горе.

-  Простите, - сказал Гард, - но вы упомянули о пропавших детях. В таком
большом  городе,  как Нью, они действительно есть - всякое случается. Но
вот  что  странно,  господин Пуся: все эти дети исчезали через несколько
дней после того, как побывали у вас.

- Не понимаю, - сказал старик.

-  Они  стриглись  в  вашей парикмахерской, а потом исчезали, - повторил
Гард.  - Это установлено нами с абсолютной точностью. Если хотите, я дам
вам список пропавших, а вы сверьте с книгой учета...

-  Не  понимаю,  -  вновь  сказал  Пуся - Я бы, господин комиссар, искал
преступников там, где похищают детей, а не там, где их стригут.

-  Но  похищение  каким-то  невероятным  образом  связано со стрижкой! -
сказал  Гард.  -  Нет,  нет,  я не хочу больше подозревать вас, господин
Пуся. В конце концов преступники могли действовать и без вашего ведома.

- Что же вы хотите?

-  Тщательным  образом  проследить  технологию,  весь  путь  от  момента
стрижки до поступления куклы клиенту.

Старик подумал, потом согласно кивнул головой:

- Помогите мне встать.

- Если вам трудно...

- Ничего. И дайте, пожалуйста, халат. Спасибо. Начнем с салона?

- Мы были там с Майклом, - сказал комиссар. - Поехали дальше.

-  Поехали,  -  согласился  старик,  открывая небольшую дверь, ведущую в
помещение  мастерской.  -  Но у меня к вам личная просьба: Иржик, хотя и
шутник, чрезвычайно больной человек, и я прошу вас...

-  Буду  осторожен,  - сказал Гард. Они вошли. Иржи Пуся сидел в глубине
комнаты  за широким полукруглым столом, освещенный боковым ярким светом,
льющимся  из  открытого  трехстворчатого  окна. Кроме того, на столе еще
стояла  лампа,  зажженная  даже  в  дневное  время.  Под рукой Иржи Пуси
лежали  многочисленные  ножички,  стамески,  пилки, кисточки, пузырьки с
клеем  и  краской,  баночки,  ножницы и прочие непонятные инструменты. В
правом  глазу  у  Иржи  чернела огромная часовая лупа. Он держал в руках
очередную куклу и даже не поднял голову на вошедших.

Братья  были  копией  друг  друга,  если не считать того, что у Сержа на
губах  блуждала  постоянная  улыбка,  и  потому  его  губы  были скобкой
кверху,  а  Иржи  в течение всего разговора с Гардом держал губы скобкой
вниз.  Седые и длинные усы, растущие под крупными добрыми носами, делали
братьев  похожими  на моржей. "Морж-пессимист и морж-оптимист, - подумал
Гард. - Отличный цирковой номер!"

-   Иржик,   -   мягко   произнес  Серж,  -  господин  комиссар  полиции
интересуется нашими куклами. Не поднимая головы, старший Пуся сказал:

- Ему уже мало живых людей?

-  Извините,  комиссар,  -  улыбнулся Серж, - Иржик шутит. Задавайте ему
вопросы сами.

Гард  почему-то  откашлялся,  словно  ему  предстояло  петь  с Иржи Пуся
дуэтом. Потом спросил:

- Что нужно, чтобы сделать куклу?

- Талант! - мгновенно ответил Иржи.

- Я имею в виду: что нужно знать о клиенте?

- Есть ли у него деньги.

-  Иржику  нужны  две  фотографии,  -  вмешался  младший  брат.  - Фас и
профиль. Снимки мы делаем камерами, установленными в салоне.

- А волосы? - спросил Гард.

- И волосы, - подтвердил Серж Пуся. - Из волос мой брат делает...

-  Матрасы!  -  перебил  Иржи  и поднял наконец голову с опущенными вниз
уголками  губ. - Я набиваю ими матрасы, господин комиссар полиции! Зачем
еще мне волосы клиента?

-  Иржик  шутит,  - вновь пояснил Серж, как видно, не рассчитывая на то,
что  комиссар  полиции  обладает  чувством  юмора.  - Из волос он делает
парички.  Все  данные  о  клиенте  хранятся  вот в таком пакетике. Здесь
фотографии, адрес и имя.

Гард  повертел  в  руках  целлофановый  пакет и осторожно положил его на
край стола.

- Что происходит после того, как кукла готова?

- Делаю следующую, - сказал Иржи Пуся.

Как  это  ни  странно, Гард не испытывал никакого раздражения. Напротив,
ему  искренне  нравился  этот  старый  морж,  который  находился  в  том
критическом  возрасте,  в  котором  человеку  уже  никто  не страшен: ни
комиссар  полиции,  ни  президент,  ни  сам  черт со своими чертенятами.
Старик  шутил!  Но разве не прекрасна старость, украшенная не слезами, а
шуткой?

-  Я  понимаю,  -  дружески  улыбнувшись  Иржи,  сказал  Гард. - Но куда
девается готовая кукла?

Иржи открыл было рот, но его опередил Серж:

-  В  сейф  нашего  родственника  Сайруса. Когда-то мы сами хранили свои
шедевры, но теперь... Вы согласны, комиссар, что Иржик делает шедевры?

Надо  сказать,  старший Пуся ни на секунду не прерывал работу. На глазах
у  Гарда  из  ваты,  смоченной  какой-то  жидкостью, кусочка пластмассы,
бусинок,  клея и резины возникала истинная принцесса с золотыми кудрями,
по  всей вероятности, та самая девочка, которая побывала в салоне в один
день с Майклом.

О,  это был настоящий шедевр, о чем Гард тут же сказал братьям, хотя его
слова  ничуть  не  изменили  мрачного вида старшего Пуси сатир был верен
себе до конца! Но служба тоже была службой, и потому комиссар спросил:

- Как долго делается этот шедевр?

- Всю жизнь, - ответил Иржи, - и еще четыре часа.

- В таком случае, почему эта девочка не была сделана сутки назад?

Иржи  второй  раз  за  весь  разговор  поднял голову и, кажется, впервые
ответил серьезно:

- Не было вдохновения.

Или он вновь шутил?

"Как  трудно  работать  с  людьми,  имеющими  чистую совесть!" - подумал
Гард, выходя из волшебной мастерской старого Иржи Пуси.

Серж   проводил   его   до   выхода,  где  с  видом  человека,  случайно
остановившегося  перед  завлекательной  витриной детского салона, торчал
Таратура. Прощаясь, Гард произнес:

-  Уж  извините  меня:  работа!  Кроме  того,  прошу  выполнить одну мою
просьбу, этот визит должен остаться между нами.

Серж клятвенно сложил руки на груди.

- А знаете, - не удержался Гард, - много лет назад я был у вас...

- Знаю, молодой человек, - мягко сказал Серж Пуся. - У вас две макушки.

- То есть как две?!

-  Есть  люди, у которых даже три, - сказал старик - Право, не знаю, как
это  отражается на их умственных способностях... Дайте-ка вашу руку. Вот
одна... А вот и вторая... Чувствуете?

Гард  пощупал  свой череп в местах, указанных Сержем, и у него мелькнула
мысль,  не  наваждение  ли это? Но старик улыбнулся ему такой реальной и
ясной  улыбкой,  которая  тут  же успокоила комиссара и еще долго стояла
перед  его  глазами, хотя Гард уже ехал в машине, думая об игротеке Тура
Сайруса.

Но  двух  полицейских из группы Мердока, переодетых в гражданскую форму,
Гард  все  же  оставил напротив парикмахерской - у витрины, где крокодил
жевал мороженое.

-  Шеф,  вы  действительно  уверены,  что  старики ни при чем? - спросил
Таратура,  когда  "ягуар-110"  выехал из лабиринта улочек на магистраль,
ведущую к парку Сента-Клосс.

Гард не ответил, погруженный в раздумья. Потом сказал словно бы сам себе.

-  Это прекрасно, что мы оказываемся сильными в глазах лишь тех людей, у
которых есть основания нас бояться. Что вы спросили, Таратура?

- Про стариков.

- Отличные моржи! Я даже выделил им охрану.

- От кого?! Они нужны лишь тому свету!

-  Не шутите так грубо. Они нужны тем, кто ими пользуется. Неужели вы не
понимаете,  что у них происходит утечка информации? Пусть не по их вине,
пусть даже вопреки их воле, но кто-то пользуется данными о детях!

- Кто же?

-  Наберитесь  терпения.  Думаю, Тур Сайрус поможет нам ответить на этот
вопрос...

Перед  Гардом,  сидящим  за  рулем,  на  приборной  доске зажглась синяя
лампочка. Таратура надел наушники и взял в руки маленький микрофончик.

-  Алло,  алло!  Вас  слушает  Таратура! Хьюс? Что передать шефу? Так...
Так...  Так...  Минуту!  Он  говорит,  шеф,  что  вы  дали  ему  слишком
неопределенную задачу: скорость "ПУМЫ" неизвестна, маршрут - тоже...

- Чего он хочет? - прервал Гард.

-  Хьюс,  шеф,  спрашивает,  чего  вы хотите? Совета?.. Он просит вашего
совета, шеф.

-  Приблизьте  ко  мне  микрофон,  -  сказал  комиссар.  - Хьюс, вы меня
слышите?  Прекрасно.  Средняя  скорость  "ПУМЫ"  вам известна? Известна.
Превысить  ее  они  могли?  Не  могли,  иначе привлекли бы к себе лишнее
внимание.  Сколько  шоссейных  дорог  выходит  из  города  Нью? Отлично.
Сколько  в  вашем  распоряжении людей? Пятьдесят восемь человек. Что вам
еще  нужно? Вы понимаете, что мы не имеем права упускать даже паутиновые
нити, ведущие к преступникам!

И Таратура погасил свою лампочку.

-  Самый  лучший совет, который я мог бы ему дать, так это быть умнее, -
сказал  Гард,  направляя машину к той части огромного парка Сента-Клосс,
где были Продолговатые пруды.

Игротека "Крути, малыш!" находилась именно там.

Играла  музыка,  крутилась  карусель, трещали хлопушки, взлетали ракеты,
ползли  танки, стреляя на ходу водяными залпами, визжали и смеялись дети
-  все  это свидетельствовало о том, что фирма "Крути, малыш!" отнюдь не
загнивала  даже  в  период  летних каникул. Два огромных резиновых слона
отвесили  полицейским  низкие  поклоны,  как  только  Гард  с  Таратурой
бросили   в   кормушки   по   десять   леммов,   и   развели  в  стороны
хоботы-шлагбаумы, пропуская гостей на территорию игротеки.

Тур  Сайрус  мгновенно  появился перед ними, одним движением губ показав
все свои золотые зубы:

-  Прошу  вас,  господа!  Что  вам  угодно?  Он был одет во все светлое:
светлые  брюки-гольф,  светлые  туфли,  светлые  носки  и  даже  светлые
перчатки.  Зато у него были черные, как смоль, усы и даже иссиня-черная,
гладкая прическа, разрезанная точно посередине тонким пробором.

- Мы из полиции, - сказал Гард, а Таратура положил руку в карман.

Веселый  огонек  тут же погас в глазах Сайруса, шея укоротилась, а плечи
сузились.  Он  явно  заволновался,  что  не  укрылось  от  внимательного
взгляда комиссара.

- Где мы можем поговорить? - сказал Гард.

- В конторе.

Она  тоже  была необычайно светлой: и мебель, и стены, и шторы на окнах,
и   бра,   и   многочисленные  детские  рисунки,  развешанные  в  хорошо
продуманном  беспорядке,  -  все это, казалось, было выкрашено солнечным
цветом.

Эта   чистая  и  прозрачная  обстановка  никак  не  вязалась  с  мрачным
разговором, который был намерен провести Гард.

- Сколько человек работает в игротеке?

- Двое, - сказал Сайрус. - Я и мой сторож. Позвать его?

- Пока не надо. Кто забирает куклы у братьев Пуся?

- Я.

- Как часто?

- По мере их изготовления.

- Вы имели когда-нибудь дело с полицией? - спросил вдруг Гард.

Сайрус проглотил слюну:

- Нет. То есть да.

- В связи с чем?

"Ну и нюх у моего шефа!" - подумал с восхищением Таратура.

-  Наркотики,  -  выдавил  из  себя Сайрус. - Двенадцать лет назад. Но я
тогда же все кончил, господин...

- Комиссар Гард.

- Господин комиссар.

- Почему вы нас так боитесь?

- Не знаю.

-  По  привычке,  -  сказал  Гард  и весело рассмеялся. Сайрус тоже стал
смеяться   искусственным  смехом.  -  Однако  продолжим.  Покажите,  где
хранятся ваши куклы.

Дверь   из   конторы  вела  прямо  в  хранилище.  Оно  было  оборудовано
несгораемыми   сейфами,   в  каждом  из  которых  поддерживалась  строго
определенная  температура  и  влажность. Десять сейфов, тысяча ячеек для
кукол..

- Все заняты? - спросил Гард.

- В семи сейфах все.

- Надежно ли хранение?

-  О,  да! - сказал Сайрус. - Ключи у меня и у сторожа, который один раз
в неделю проверяет состояние кукол.

- Кто сторож?

- Чарльз Бенк. Позвать?

- Пока не надо, - вновь сказал Гард. - Расскажите о нем.

Сайрус помялся:

- Он пьет немного... Но он работал еще у моего отца и моего деда.

- Сколько же лет Бенку?

- За семьдесят.

- Вы доверяете ему?

- О, да! - сказал Сайрус. - Как самому себе!

- А себе-то вы доверяете?

- Не понял вас, комиссар.

Таратура,  не  удержавшись,  хмыкнул,  но  тут же был остановлен строгим
взглядом комиссара.

- Вы слышали что-нибудь, Сайрус, о похищении детей?

- Каких детей? - на вопрос вопросом ответил Сайрус.

- Тех, чьи куклы стоят в ваших сейфах?

- Впервые слышу от вас, комиссар! - воскликнул владелец игротеки.

-  Но  прежде,  чем  пропадают  дети,  ваши куклы фантастическим образом
покидают ячейки и отправляются гулять. Вы знаете об этом, Сайрус?

-  Этого не может быть, господин комиссар! С того момента, как я запираю
их в сейф, и до выкупа клиентами...

-  Хорошо,  -  перебил  Гард.  -  А ваш сторож? Не может ли он выпускать
куклы на прогулку?

- Зачем?! - воскликнул Сайрус с неподдельным изумлением.

Гард  задумался.  Этот  тип  явно  дрожал  от  страха,  но  причина была
какая-то  другая...  Рискнуть?  Чтобы  прижать  его  к  стенке и сделать
шелковым? Пожалуй, стоит...

-  Теперь скажите мне, Сайрус, - медленно, с расстановкой произнес Гард,
- в каком из этих сейфов вы храните наркотики?

-  В  девятом,  -  с поразительной готовностью ответил Сайрус, как будто
только и ждал этого вопроса.

Руки  его  безвольно  опустились,  он  еле стоял на подкосившихся ногах.
Гард   мельком   взглянул  на  Таратуру,  у  которого  от  неожиданности
перехватило горло.

- Но, господин комиссар...- начал было Сайрус.

-  Спокойно, - сказал Гард. - К наркотикам мы еще вернемся. Дайте-ка мне
книгу учета кукол.

- У меня десять книг...

- Последнюю. Ту, в которой записаны поступления за две недели.

Не  более  тридцати  секунд  Гард  листал  шикарный  альбом в сафьяновом
переплете. Затем сказал:

- В третьем сейфе есть пустые ячейки?

-  В  третьем?  -  переспросил  Сайрус.  -  Нет,  не  должно  быть. Сейф
укомплектован.

- Откройте!

Трясущимися  руками Тур Сайрус вытащил из Сокового кармана связку ключей
и подошел к третьему сейфу.

Когда  с  тихим  металлическим  звоном  распахнулась тяжелая дверь, Гард
увидел  сотн