и на то,
чтобы исправить зло?

-  Согласен,  -  сказал Честер, - но что из этого следует? Необходимость
смириться? Или все же испытать шанс на спасение?

- Мне трудно с тобой спорить, ты слишком заинтересованное лицо.

-  Знаешь,  Дэвид!  -  Фред  сжал  кулаки,  но, быстро совладав с собой,
только  приблизился  к  Гарду  и  продолжал  прерывающимся  от  волнения
голосом:  -  А  ты,  выходит,  человек менее заинтересованный? Ты хочешь
сказать,  что  у  меня  там  сын, а у тебя там сына нет? И поэтому я так
отчаянно  хочу  вернуть  детей к нормальной земной жизни? И это говоришь
ты,  поборник  справедливости!  Но  можно ли в принципе защищать "чужую"
справедливость,  если  стать  на  твою  точку  зрения?  И "чужую" жизнь,
"чужое"  здоровье,  "чужую" честь, - ты подумал об этом? Можно ли вообще
бороться против зла, если исходить только из личной заинтересованности?

Таратура,  забыв  об  окне,  внимательно  смотрел  на  Гарда, и даже Шиз
прервал свое мрачное созерцание серебряного торшера.

Гард  с  жадностью  закурил.  Да, он имел дело с двумя правдами, одна из
которых   принадлежала   Честеру,   другая   -   Дорону.   Как   это  ни
парадоксально,  но  теперь,  когда  зло уже свершилось, в позиции Дорона
тоже  была  логика,  был резон, была тупая правда безвыходности. Кому же
из  них  отдать предпочтение? - думал комиссар и вдруг понял, что решить
этот  вопрос "извне", со стороны, стоя между Честером и Дороном, нельзя.
Никакая  "объективность"  не может быть судьей в битве добра и зла, надо
занять  позицию,  определить  свое место: либо рядом с Честером, либо не
рядом с ним, - и тогда не будет сомнений и противоречий.

-  Так,  -  сказал  наконец  Гард - Таратура, вам следует немедленно и с
соблюдением  предельной  осторожности  переправить  Линду  Честер и Сюзи
Бэйл ко мне в управление. Мы едем туда не теряя времени.

Совещание  у  Дорона  кончилось  через  двадцать  минут  после того, как
началось.  От  Холла  и  Рейдинга  у генерала не было секретов, - так по
крайней  мере считалось, - и оба помощника испытали состояние, близкое к
панике,  когда  Дорон  ввел  их  в  курс дела. Да, они читали публикацию
журналиста   Честера,   да,   они  знали,  что  комиссар  полиции  самым
невероятным  образом  проник в "зону" и открыл их тайну, но при всем при
этом  они не лишали себя надежд на то, что генерал обладает достаточными
силами,  чтобы  пресечь  дейтвия нежданных-негаданных противников. Когда
же  Дорон  откровенно  признался  своим  помощникам,  что  события стали
выходить  из-под  его  контроля,  что дальнейший их ход зависит от того,
какую  позицию  займут  Гард  и  Честер,  а  их следы в настоящий момент
утеряны,  Рейдинг  и  Холл, не колеблясь, оценили ситуацию как предельно
опасную.

План  действия  был  разработан ими достаточно четко, он исходил из трех
возможных вариантов.

Первый:  Гард  и  Честер,  объявившись  в ближайшие десять часов (именно
столько   времени   оставалось   до   выхода   очередного   номера  "Все
начистоту"), принимают сторону генерала Дорона.

И тогда:

отбой по всем каналам;

принятие   мер,   ликвидирующих  последствия  единственной  честеровской
публикации  (вплоть до объявления Честера сумасшедшим или официального и
публичного  признания  его в том, что статья опубликована в коммерческих
целях);

установление   постоянного   наблюдения   за   лицами,   так  или  иначе
оказавшимися  в  курсе дороновских дел (то есть за Гардом, Честером, его
женой  Линдой, инспектором Таратурой, Сюзи Бэйл и, разумеется, Шизом), с
тем   чтобы   через  некоторое  время,  в  наиболее  подходящий  момент,
аккуратно и без следов всех уничтожить, по возможности одновременно;

тему   "Космос"   форсировать,   хотя  и  сузить  круг  непосредственных
исполнителей вдвое, увеличив во столько же раз охрану "зоны".

Второй вариант:

Гард  и  Честер  в течение ближайших десяти часов не дают о себе никаких
вестей  или, объявившись, открыто заявляют о непринятии стороны генерала
Дорона.

Тогда:

немедленный  разгром  типографии  и  редакции "Все начистоту" (во всяком
случае,  за  час  до выхода тиража очередного номера) с поручением этого
дела бригаде "Молния";

немедленная  ликвидация  группы Гарда по ее первому обнаружению - любыми
способами  и  любой  ценой,  дабы  пресечь  дальнейшие  разоблачения,  с
поручением этого дела бригаде "Фильтр-1";

уничтожение бригады "Фильтр-1" с поручением этого дела бригаде "Фильтр-2";

уничтожение бригады "Фильтр-2" с поручением этого дела бригаде "Молния";

немедленное  установление  контакта  с  членами Тайного Совета, которые,
надо  полагать,  во  имя  спасения  общества  и государства благосклонно
отнесутся  к  генералу  Дорону,  его  приближенным  и  его делам, за что
генерал   уступит   членам  Тайного  Совета  часть  своих  интересов  по
программе "Космос".

Третий вариант:

Тайный  Совет  не  принимает предложения Дорона и в силу каких-то причин
занимает позицию Гарда и Честера. Тогда:

срочный перевод капитала за границу;

ликвидация "зоны";

взрыв Купола;

перевод  в  резерв сотрудников Института Перспективных проблем по списку
‘   1   с  последующей  работой  на  нелегальном  положении;  ликвидация
остальных с поручением этого дела бригаде "Молния";

организация  отъезда  Рейдинга, Холла, Янша, Биратончелли и, разумеется,
генерала Дорона за пределы страны.

-  Как  видите,  господа,  -  сказал, улыбаясь, Дорон, -у нас с вами нет
безвыходных ситуаций Желаю успеха. Дитрих, останьтесь.

Когда  ближайшие  помощники генерала вышли, Дорон открыл сейф, покопался
в бумагах и, повернувшись к Дитриху, протянул ему чек.

-  Дитрих, - сказал генерал, - если случится третий вариант, вам следует
позаботиться  о  профессорах и о себе. И все, Дитрих, - Генерал кивнул в
сторону  только  что  ушедших  помощников.-  Больше  того,  Дитрих, они,
возможно, нам помешают. Вопросы есть?

По  секретному статуту Комитета Дитрих, кроме секретарских обязанностей,
исполнял  обязанности  руководителя  бригады "Молния". На чек он даже не
взглянул,  зная,  что генерал хорошо платит, когда нужно хорошо платить.
Дитрих  стоял каменной статуей, невидящими глазами глядя перед собой. Он
все понимал, он все мог предсказать, он все мог исполнить.

Одного  не  знал  Дитрих:  когда Дорону понадобится избавиться от самого
Дитриха, кому он поручит это дело?

-  Они  осадили  вас,  как  медведя  в  берлоге,  - сказал Таратура. - Я
насчитал  по  крайней мере человек двадцать! Ничего не боятся! Уж на что
мои   ребята  работают  грязно,  -  эти  вообще  не  скрываются.  Пошли,
наверное, ва-банк...

Линда  не  слушала  инспектора,  она  лихорадочно  металась по квартире,
собирая  щетки,  зубную  пасту,  какие-то  разноцветные скляночки, потом
открыла стенной шкаф и стала бросать в чемодан детские вещи.

- Зачем это? - спросил Таратура.

-  Майклу,  - коротко ответила Линда Инспектор не стал возражать, только
пожал плечами.

-  У вас один выход? - спросил он, когда Линда, безмерно устав от суеты,
присела на краешек кресла.

- Не знаю. Я хожу в одну дверь.

- Нам лучше бы выйти в другую, - заметил Таратура. - Вы готовы?

- Там хорошо кормят? - спросила вдруг Линда.

- Где? В управлении?

- В Куполе.

- При чем тут Купол? Мы едем в управление. Так приказал комиссар.

-  Он  может  приказывать  только  вам.  Я спрашиваю: там хорошо кормят?
Майкл очень любит спаржу, я должна захватить ему немного спаржи.

Таратура   не  стал  спорить.  Подумал:  бедняжка,  совершенно  потеряла
ориентацию, как бы это не кончилось для нее печально...

- Только, пожалуйста, побыстрее Нам давно пора быть на месте.

За  машиной,  в  которой  сидели  Таратура  и Линда, двинулись сразу два
"мерседеса"  Инспектор  нарочно  выбрал  самый  длинный, но относительно
безопасный  путь:  через центр города "Вот они удивятся, когда я привезу
их в полицейское управление!"

Линда  полностью отключилась: за всю дорогу она не произнесла ни единого
слова.

В  редакцию  "Все начистоту" Гард входил твердыми шагами. Он справедливо
полагал,  что  людям  Дорона  никогда  в  голову  не придет, что лежит в
правом  боковом  кармане  его  пиджака, а сам факт появления комиссара в
газете  может  быть  истолкован Дороном как попытка уладить дело. Что же
будет  потом,  когда  все прояснится, - о боже, что будет потом! - лучше
об этом не думать.

Только  одной  мерой  предосторожности воспользовался Гард: он посадил к
себе  в  машину  трех здоровых полицейских, из числа тех, которых Честер
называл  "громилами".  Всякое  могло  случиться,  тем более что, избегая
Дорона, Гард потерял на какое-то время нить его логики.

Метранпаж  провел  комиссара  в  кабинет "лорда Аута", редактора газеты,
которого  все  звали "лордом Аутом" потому, что он всю жизнь стремился в
лорды,  но  неизменно  оказывался  в  ауте.  На самом деле его следовало
называть  Беном  Гарбузье,  но этого, кажется, уже никто не помнил, даже
он  сам.  Невероятно  шустрый  и  многословный,  утомительный,  если его
принимать  в  больших дозах, лорд Аут тем не менее был человеком смелым,
рискованным,  даже  авантюрным,  и  этим снискал себе всеобщее уважение.
"Лучше  получить  пулю  в  лоб, - говорил он часто, - чем благополучие в
задний  карман  брюк".  До  пули  в  лоб  ему  было  еще далеко, но и до
благополучия тоже.

-  Комиссар!  -  воскликнул  лорд  Аут, поднимаясь навстречу Гарду из-за
стола.  - Дорогой комиссар! Ну и дело я заварил! А? Вам снилось такое? И
это  всего  лишь  начало,  я добавлю еще столько перцу, что у всех будут
гореть  внутренности!  Садитесь,  пожалуйста, будьте как дома, вы пришли
чрезвычайно  кстати.  Надеюсь,  визит  ко  мне не связан с какими-нибудь
неприятностями?

-  Как  знать,  дорогой  лорд,  - добродушно ответил комиссар. - Пока не
придут сами неприятности, мы порой даже не знаем, кто их автор.

Лорд  Аут  заразительно  захохотал,  но тут же, словно сняв одну маску и
надев другую, стал серьезен.

-  Между  нами:  куда-то исчез автор сенсации, уже давно пора засылать в
набор  его вторую статью. Вы же знаете, Гард, как я вам доверяю, - вы не
поможете  мне?  Читатели  сотрут  редакцию  в  порошок,  если  завтра не
получат второй порции!

- Эта порция у меня в кармане, - спокойно сказал Гард.

- Что?! -не понял лорд Аут - А какое вы имеете...

- Это несущественно. Важен факт. Только я хотел бы...

Гард  оглядел  кабинет,  в котором они сидели, и редактор без слов понял
этот взгляд.

-  Не беспокойтесь, - сказал он, - здесь только те уши, которые не имеют
языка.

-  Тогда прочитайте при мне второй кусок, я хочу посмотреть на выражение
вашего лица, дорогой лорд Аут.

С  этими  словами  комиссар  протянул  статью  Честера. Лорд углубился в
чтение,  и  по  мере  того,  как ему становились известны факты и, самое
главное,  фамилии  действующих  лиц,  он  все  больше  краснел, пыхтел и
покрывался потом.

-  Не  может  быть!  -  воскликнул он, снимая очки и вновь надевая их на
крупный,  мясистый  нос.  -  Это  же... это...-Ему не хватало слов, и он
потряс рукописью над головой. - Гард, вы меня просто...

- Убиваю? - мрачно подсказал комиссар.

-  Что?  Как  вы  сказали?  Наоборот!  -  воскликнул лорд Аут. - Вы меня
вернули  к  жизни!  Я  давно  ждал  такого  материала, я с детства, если
угодно вам знать, мечтал о фитиле генералу Дорону.

- Когда вы были ребенком, дорогой лорд. Дорон еще не был Дороном.

- Ах, вы не понимаете иносказаний!

-  Хорошо.  Я  рад,  что вы рады. Но должен предупредить вас о возможных
последствиях. С генералом шутки плохи, и если вы хотите...

- Не хочу! - перебил редактор.

- Но вы не дослушали до конца.

-  Все  равно  не  хочу! Жить? Сохранить богатство? Обезопасить себя? Не
хочу! Знаете, Гард, сколько мне лет? Сколько бы ни дали, будет мало.

-  В  таком  случае  давайте подумаем о том, что сделать, чтобы газета с
этим  материалом  нашла  читателя, - предложил Гард. - Боюсь, что прежде
чем  вы наберете эту статью, к вам явятся гости с небольшими кастетами в
руках.

- Н-да...- сказал лорд Аут. - Что же вы предлагаете?

- Гард, это хорошо, что вы позвонили сами, но почему с таким перерывом?

-  Дела" господин генерал. Собственно, мне нечего было вам сказать, да и
сейчас тоже, я просто демонстрирую вам свою дисциплинированность.

- Предположим, комиссар. И все же?

- Мне очень трудно с Честером, но я не теряю надежд.

- Где вы находитесь?

- В управлении.

- Честер с вами?

- Да, генерал.

- Сколько времени необходимо вам, чтобы дать окончательный ответ?

- Что вы молчите. Гард?

- Думаю. Десять часов, генерал.

-  Нет,  дорогой  мой  Гард. Будет поздно. Такой срок меня совершенно не
устраивает.  Больше  того,  назначение именно этого срока вселяет в меня
некоторые  подозрения.  Мне  нечего  вас  предупреждать, комиссар, но вы
понимаете, что просто ждать я тоже не умею. Я привык руководить событиями.

- Хорошо, господин генерал. Восемь часов.

- Не торгуйтесь, комиссар.

- А что хотите вы?

- Вы думаете, генерал?

-Да.

- Я жду.

-  Два часа, Гард. И ни минуты больше. Через два часа я вынужден открыть
действия. Вы меня поняли?

-  Чего  уж  тут  не  понять, господин генерал. Мне и самому надоело это
неведение. До свидания.

- Если оно состоится...

Полицейский,  сидящий  в  машине,  которая  стояла  у  главного  входа в
редакцию  "Все начистоту", принял телефонограмму, быстро расшифровал ее,
выйдя  из  машины,  стремительно  поднялся на четвертый этаж - в кабинет
лорда  Аута.  "В  вашем  распоояжении  два  часа",  -  прочитал лорд Аут
протянутую записку.

-  Мы  же  договаривались  о  пяти!  -  с непосредственностью, достойной
младенца,   воскликнул   редактор,   обращаясь   к   полицейскому.  Тот,
недоуменно  разведя  руками,  наградил  лорда  Аута  глупой  улыбкой.  -
Метранпаж! - заорал вдруг редактор. - Метранпаж!

В  шесть  часов  вечера  министр внутренних дел Воннел вызвал к себе для
доклада   комиссара   Вутса.   При  их  разговоре  присутствовал  только
секретарь  министра,  но  и этого было достаточно, чтобы в папку Тайного
Совета легла стенографическая запись беседы:

ВОННЕЛ.  -  Вутс,  с  минуту на минуту может позвонить президент и вновь
поинтересоваться сегодняшней статьей в этой паршивой газетенке.

ВУТС. - Вы говорите о стряпне Честера?

ВОННЕЛ. - Нет, я говорю о стряпне Честера!

ВУТС. - Так я же и говорю...

ВОННЕЛ.  -  Отвечайте  по  существу,  комиссар,  а  то  мы  еще сутки не
продвинемся ни на шаг: что вам известно по делу?

ВУТС.  -  В  статье  говорится  о какой-то "зоне", о каких-то опытах над
детьми... Но ни одной фамилии и никаких адресов автор не приводит.

ВОННЕЛ.  -  Благодарю  вас,  но  я  и  сам  умею читать. Кроме того, что
опубликовано в газете, вы знаете что-либо о "зонах" и опытах?

ВУТС. - Как вам сказать...

ВОННЕЛ. - Так и скажите!

ВУТС. - Нет, не знаю.

ВОННЕЛ. - А что я должен, по-вашему, отвечать президенту?

ВУТС. - Что все это выдумка журналиста.

ВОННЕЛ.  -  А  если  не  так?  А  если окажется, что в этой таинственной
"зоне"  ведется  подкоп  под  безопасность  государства?  Или процветает
запрещенный  законом  бизнес?  И  я  сяду в лужу? И хорошо еще, если мне
придется всего лишь покраснеть перед членами Тайного Совета! Тогда что?

ВУТС. - Тогда скажете, что...

ВОННЕЛ.  -  Хватит  гадать,  комиссар. Лучше свяжитесь с редактором "Все
начистоту" или с автором статьи, узнайте подробности и доложите мне.

ВУТС. - Можно исполнять?

ВОННЕЛ.  -  Вы еще здесь, комиссар? А я-то думал, что вы уже беседуете с
лордом Аутом!

Линда  пустыми  глазами смотрела на мужа, и Фред не терзал ее словесными
утешениями,  понимая  их бесполезность. Говорить им было, в сущности, не
о  чем:  все,  что  мог  на  этом этапе Фред сказать Линде, он написал в
статье,  и теперь с тоской представлял себе, что будет с женой, когда ей
станет известно содержание второго куска.

Они  сидели  в  кабинете  Гарда.  Тут  же  была Сюзи Бэйл, - присутствие
женщины,  как думал Гард, смягчит положение Линды, - но напряженность не
спадала,  даже  позы  присутствующих говорили о том, что они находятся в
ожидании  чего-то,  но  чего? Что мог предложить супругам комиссар Гард?
Вокруг   все  словно  замерло,  как  перед  взрывом  бомбы  замедленного
действия,  которую  уже невозможно обезвредить. Поглядывая на часы, Гард
тоже  ждал наступления роковых минут, знаменующих собой истечение срока,
данного Дороном.

Нет,  генерал не беспокоил Гарда ни своими визитами, ни даже телефонными
звонками.  Он  тоже  замер в своей резиденции, и Гард понимал, что взрыв
неминуем...

- Кто хочет кофе?

Линда  все  теми  же  пустыми  глазами  посмотрела  на Гарда и ничего не
ответила.  "Не обойдется без врача, - подумал Гард, - Как бы не пришлось
пользоваться услугами психиатра..."

И  вдруг взгляд Линды наполнился содержанием - какой-то разумной мыслью,
уже выстраданной, отшлифованной мозгом, рожденной не сейчас...

- Что ты хочешь сказать? - встрепенулся Фред.

-  Я  хочу  к  Майклу, - четко произнесла несчастная женщина. - Я хочу к
нему в Купол.

- Линда, там нет Земли...

- Но там Майкл.

- И нет жизни...

- Но там Майкл.

- Я не могу лишиться еще и тебя...

- Пойдем вместе. Ведь там Майкл.

ПРЕЗИДЕНТ. - Что сие означает, дорогой Воннел?

ВОННЕЛ. - У меня еще нет официальных данных...

ПРЕЗИДЕНТ.  -  К  чему  формальности, когда речь идет о детях и о судьбе
государства?

ВОННЕЛ.  -  Судьба  нашей страны, господин президент, в надежных руках-в
ваших! Я спокоен, пока вы...

ПРЕЗИДЕНТ. - Не будем отвлекаться, дорогой Воннел.

ВОННЕЛ.  -  Видите ля, господин президент, публикация журналиста Честера
-  вымысел,  как  доложили мне мои помощники. И именно по этой причине в
ней нет фамилий и адресов...

ПРЕЗИДЕНТ.   -   Вы   что-то  путаете,  Воннел.  Есть  и  адрес:  остров
Холостяков,  есть и фамилия: генерал Дорон, даже цель указана: покорение
Марса...

ВОННЕЛ. - Где? Когда?! Впервые слышу...

ПРЕЗИДЕНТ.  -  Надо  читать  газеты,  Воннел,  тем более вам, уж коли вы
отвечаете  за  охрану  государства.  Разве  перед вами не лежит вечерний
выпуск "Все начистоту"?

ВОННЕЛ.  -  Чего?!  Простите,  господин президент, но газетенка не имеет
вечернего выпуска!

ПРЕЗИДЕНТ.  -  Что  ж,  по-вашему,  я вас разыгрываю? Вроде бы нам не по
чинам   и  не  по  возрасту...  Через  два  часа  состоится  внеплановое
заседание  Тайного Совета. Подготовьтесь к нему, Воннел, и позаботьтесь,
чтобы на заседании присутствовал генерал Дорон.

- Дитрих, Гарда! Из-под земли!

Впрочем,  война объявлена, и объяснение с Гардом уже ничего не даст. Что
может  сказать  ему Дорон? Что он считал комиссара порядочным человеком,
-  как  странно  оперировать  этим  термином  в  данной ситуации, во что
поделаешь,  если  порядочность  Гарда, нигде и никогда не запятнанная, и
позволила  генералу  так  дешево  обмануться!  -  да,  считал порядочным
человеком,  но  теперь с удовлетворением констатирует, что Гард такой же
мерзавец, как... как кто? Как все остальные? Как сам генерал Дорон?

Увы, разговор с комиссаром был бы бессмысленным.

Итак,  ему удалось усыпить бдительность генерала. Всего на два часа. Как
не  понял  этого  Дорон,  торгуясь  с комиссаром по поводу часов! А ведь
подозревал  подвох.  Ну  и  чутье  у  генерала!  Но двух часов оказалось
достаточным, чтобы выскочила вторая публикация!

Тираж  вышел.  Бригада  "Молния"  безнадежно опоздала. Счеты Дорон будет
сводить потом, сейчас надо думать, как поступать дальше.

Уже был звонок от президента.

Уже последовал вызов на заседание Тайного Совета.

Уже объявился этот кретин Воннел.

И уже дежурят возле особняка Дорона люди Вутса.

- Генерал, у телефона комиссар Гард, - бесстрастным голосом объявил Дитрих.

- Вы его нашли или он сам?

- Он сам, - сказал Дитрих.

Помешкав, Дорон взял т