ес: -  Но,  сэр,  если между мной и хозяином,  которому будет  грозить
опасность,  окажутся  гамма-лучи,  то  как  я  могу  спасти  его?  Я  просто
бесполезно погибну.
     - Да,  это  верно. - Казалось,  Богерт  был  озабочен этим.  -  Я  могу
посоветовать тебе  только  одно. Если ты заметишь  между  собой  и человеком
гамма-излучение, ты можешь остаться на месте.
     Робот явно почувствовал облегчение.
     - Спасибо, сэр. Ведь тогда нет никакого смысла...
     - Конечно.  Но если  никакого опасного излучения не будет, тогда совсем
другое дело.
     - Ну, ясно, сэр. Без всякого сомнения.
     -  Теперь можешь идти.  Человек там, за дверью, отведет  тебя в кабину.
Жди там.
     Когда робот вышел, Богерт повернулся к Сьюзен Кэлвин:
     - Ну как, Сьюзен?
     - Очень хорошо, - ответила она вяло.
     -  А может быть, мы могли бы поймать Нестора-10, быстро задавая вопросы
по физике поля?
     - Может быть, но не  наверное. - Ее руки бессильно лежали на коленях. -
Имейте  в виду, он борется против  нас.  Он  настороже.  Единственный способ
поймать  его  -  это  хитрость.  А  думать  он  может  -  в  пределах  своих
возможностей - гораздо быстрее, чем человек.
     -  А  все-таки,  смеху ради,  что, если задавать роботам  по  нескольку
вопросов о гамма-лучах? Скажем, длины волн?
     - Нет! - Глаза  доктора Кэлвин вспыхнули. - Ему очень легко скрыть свои
знания, и тогда он будет предупрежден об испытании, которое его ждет. А  это
наш  единственный верный  шанс.  Пожалуйста,  Питер, задавайте  те  вопросы,
которые  наметила я, и  не импровизируйте. Рискованно даже спрашивать, имели
ли  они  дело  с  гамма-лучами. Постарайтесь  говорить  об  этом  еще  более
безразлично.
     Богерт пожал плечами и нажал кнопку, вызывая номер пятнадцатый.
     Большая  радиационная  камера снова была в  полной  готовности.  Роботы
терпеливо  ждали  в   своих  деревянных  кабинах,  открытых  к  центру,   но
разделенных между собой перегородками.
     Доктор Кэлвин согласовывала последние  детали с Блэком, а генерал-майор
Кэллнер медленно вытирал пот со лба большим платком.
     -  Вы уверены, - настаивала  Сьюзен, - что ни  один из  роботов не имел
возможности разговаривать с другими после опроса?
     - Абсолютно  уверен, - отвечал  Блэк.  - Они не  обменялись  ни  единым
словом.
     - И каждый помещен в предназначенную для него кабину?
     - Вот план.
     Психолог задумчиво поглядела на чертеж.
     - Гм-м...
     Генерал заглянул через ее плечо.
     - А по какому принципу их разместили, доктор Кэлвин?
     -  Я  попросила,  чтобы  тех роботов,  которые  проявили хоть  малейшие
отклонения  во время  предыдущих испытаний,  на  этот раз  поместили с одной
стороны круга.  Я сама буду сидеть в центре и хочу следить за  ними особенно
внимательно.
     - Вы будете сидеть там? - воскликнул Богерт.
     - А  почему бы  и нет?  -  холодно возразила она. - То, что  я  надеюсь
увидеть,  может продолжаться одно  мгновение. Я не  могу рисковать и  должна
смотреть сама.  Питер,  вы  будете на  галерее, и  я прошу  вас  следить  за
роботами на другой стороне круга. Генерал Кэллнер, я организовала киносЪемку
каждого робота на случай, если мы ничего не заметим. Если понадобится, пусть
роботы остаются на месте, пока мы не проявим и не  изучим пленки. Ни один из
них не должен уходить или передвигаться по комнате. Понимаете?
     - Вполне.
     - Тогда приступим - в последний раз.

     На  стуле  молча  сидела  Сьюзен  Кэлвин.  В  глазах  ее  было  заметно
беспокойство.  Груз  сорвался с места,  обрушился вниз,  потом, в  последний
момент, отлетел в сторону под  внезапным, точно рассчитанным ударом могучего
силового луча. Один из роботов сорвался с места и сделал два шага вперед.
     Потом он остановился.
     Но доктор Кэлвин  тоже  вскочила со стула.  Ее  указательный палец  был
властно направлен на робота.
     - Нестор-10, подойди сюда! - крикнула она. - Иди сюда! ИДИ СЮДА!
     Медленно, неохотно робот шагнул вперед. Не сводя с него взгляда, Кэлвин
во весь голос отдавала распоряжения:
     - Эй, кто-нибудь,  уберите всех остальных  роботов  отсюда!  Уберите их
скорее!
     Она услышала шум, топот тяжелых ног по полу. Но она не обернулась.
     Нестор-10  -  если это  был  Нестор-10,  - повинуясь ее  повелительному
жесту, сделал еще шаг,  потом  еще два.  Он был едва в трех  метрах от  нее,
когда раздался его хриплый голос:
     - Мне велели скрыться...
     Пауза.
     - Я не могу ослушаться. До сих пор меня не нашли... Он подумает, что  я
ничтожество... Он сказал мне... Но он не прав. - Я могуч и умен...
     Его речь была отрывистой. Он сделал еще шаг.
     - Я много знаю... Он подумает...  Меня обнаружили... Позор... Только не
меня. Я умен... И обыкновенный человек... такой слабый... медлительный...
     Еще шаг - и металлическая  рука  внезапно легла на плечо Сьюзен Кэлвин.
Она  почувствовала,  как тяжелый  груз  придавливает ее  к  полу.  Ее  горло
сжалось, и она услышала свой собственный пронзительный крик.
     Как сквозь туман, слышались слова Нестора-10:
     - Никто не должен обнаружить меня. Ни один хозяин...
     Холодный металл давил на нее, она сгибалась под его весом...
     Потом раздался странный металлический звук. Сьюзен Кэлвин упала на пол,
не почувствовав  удара.  На ее теле тяжело  лежала сверкающая рука. Рука  не
двигалась. Не двигался и сам Нестор-10, распростертый рядом с ней.
     Над  ней   склонились  встревоженные  лица.   Джералд  Блэк  спрашивал,
задыхаясь:
     - Вы ранены, доктор Кэлвин?
     Она слабо покачала головой. С нее сняли руку робота и осторожно помогли
ей подняться.
     - Что случилось?
     Блэк сказал:
     - Я  на пять секунд включил гамма-лучи. Мы  не знали,  что  происходит.
Только в последнюю секунду мы  поняли, что он напал на вас, и другого выхода
не  оставалось  Он  погиб  мгновенно.  Но  вам  это  не  причинит  вреда. Не
беспокойтесь.
     - Я не беспокоюсь. - Она закрыла глаза  и  на мгновение прислонилась  к
его  плечу.  -  Не думаю,  чтобы  он в самом деле  на  меня напал. Он просто
пытался  это  сделать. Но  то,  что  осталось  от  Первого  Закона,  все еще
удерживало его.

     Спустя две недели после первой встречи Сьюзен Кэлвин и Питера Богерта с
генерал- майором Кэллнером состоялась их последняя встреча.
     Работа на  Гипербазе  возобновилась. Грузовой космолет с  шестьюдесятью
двумя  нормальными  НС-2  продолжал свой прерванный путь,  имея  официальное
обЪяснение двухнедельной задержки.
     Правительственный  корабль  готовился  доставить   обоих   роботехников
обратно на Землю.
     Кэллнер  снова  был  в своей  парадной  форме.  Его  перчатки  блистали
белизной, когда он пожимал руки.
     Кэлвин сказала:
     - Остальных модифицированных Несторов, конечно, нужно уничтожить.
     - Они будут уничтожены. Мы попробуем заменить их обычными роботами или,
в крайнем случае, обойдемся без них.
     - Хорошо.
     - Но скажите мне... Вы ничего не обЪяснили. Как вы это сделали?
     Она улыбнулась сжатыми губами.
     - Ах, это... Я бы сказала вам заранее, если бы была более уверена,  что
это  удастся. Видите ли, Нестор-10 обладал комплексом превосходства, который
все усиливался.  Ему  было  приятно  думать,  что  он  и другие роботы знают
больше, чем люди. Для него становилось очень важно так думать. Мы знали это.
Поэтому  мы  заранее предупредили каждого  робота, что  гамма-лучи  для него
смертельна и  что они будут отделять их от  меня. Все, естественно, остались
на месте, Пользуясь доводами Нестора для предыдущего  опыта, они все решили,
что  нет  смысла пытаться спасти  человека, если  они наверняка погибнут, не
успев это совершить.
     -  Да,  доктор Кэлвин, это  я  понимаю. Но почему сам Нестор-10 покинул
свое место?
     - А! Мы с вашим  молодым мистером Блэком приготовили небольшой сюрприз.
Видите ли, пространство между мной и роботами было залито не гамма-лучами, а
инфракрасными. Обычным  тепловым излучением, абсолютно безобидным. Нестор-10
знал это и ринулся вперед. Он  ожидал, что и остальные  поступят так же  под
действием Первого Закона.  Только через какую-то  долю секунды  он вспомнил,
что обычный НС-2 способен обнаружить наличие излучения,  но не его характер.
Что  среди  них  только  он  один  может  определять длину  волны  благодаря
обучению, которое  он  прошел  на Гипербаэе  под  руководством  обыкновенных
людей. Эта  мысль  не  сразу пришла ему в голову,  потому  что была  слишком
унизительной для него. Обычные роботы знали, что пространство, отделявшее их
от меня, гибельно для них, потому что мы им это сказали, и только  Нестор-10
знал, что мы лгали. И на какое  то  мгновение он забыл или просто не захотел
вспомнить,  что  другие роботы  могут  знать  меньше, чем  люди...  Комплекс
превосходства погубил его. Прощайте, генерал!

     Я покончил со своим обедом и глядел на нее сквозь дым сигареты
     - А когда был  создан мир, который кажется золотым веком по сравнению с
предыдущим столетием, - этому тоже способствовали наши роботы.
     - Мыслящие Машины?
     - Да,  и Мыслящие Машины, но я имела в виду не их.  Скорее человека. Он
умер в прошлом году. - В ее голосе неожиданно прозвучала  глубокая печаль. -
Или, по крайней мере, он  счел нужным умереть, зная, что мы больше  в нем не
нуждаемся. Это Стивен Байерли.
     - Да, я догадался, что вы говорите именно о нем.
     - Впервые он вышел на политическую арену в 2032 году. Вы тогда были еще
мальчишкой  и не  можете помнить, при  каких  странных  обстоятельствах  это
произошло.  Когда он  баллотировался  в  мэры,  эта  избирательная  кампания
определенно была одной из самых необычных в истории...


Улики

     Перевод А. Д. Иорданского



     Фрэнсис Куинн был политиком новой школы. Конечно, в этом выражении, как
и во всех ему подобных, нет никакого смысла.

     Большинство   "новых   школ",  которые   мы  видим,  были  известны   в
общественной  жизни  Древней Греции, а может  быть,  и  в общественной жизни
древнего  Шумера и  доисторических  свайных  поселений Швейцарии, если бы мы
только лучше ее знали.
     Однако чтобы  покончить со вступлением, которое  обещает быть скучным и
сложным,  лучше  всего  поскорее  отметить, что  Куинн не баллотировался  на
выборные  должности,  не охотился за  голосами,  не  произносил  речей и  не
подделывал  избирательных  бюллетеней. Точно так  же,  как  Наполеон сам  не
стрелял из пушки во время битвы при Аустерлице.
     И  так  как политика  сводит самых  разных  людей, то однажды  напротив
Куинна  за  столом оказался  Альфред Лэнвинг. Его густые  седые  брови низко
нависли над глазами, выражавшими острое раздражение. Он был недоволен.
     Это обстоятельство, будь оно известно Куинну, нимало его не обеспокоило
бы.   Его  голос   был  дружелюбным   -  может  быть,  это  дружелюбие  было
профессиональным.
     - Я полагаю, доктор Лэннинг, что вы знаете Стивена Байерли?
     - Я, конечно, слышал о нем... Так же, как и многие другие.
     -  Я тоже. Может быть, вы намереваетесь голосовать за него на следующих
выборах?
     -  Не  могу сказать.  -  В  голосе Лэннинга  появились  заметные  нотки
ехидства. -  Я  не  интересовался политикой и не знал, что он  выставил свою
кандидатуру.
     - Он вскоре может стать нашим мэром. Конечно, пока он всего лишь юрист,
но ведь большие деревья вырастают из...
     - Да, да, - прервал Лэннинг, - я  это слышал  раньше. Но не  перейти ли
нам к сути дела?
     -  А  мы  уже  к  ней  перешли,  доктор  Лэннинг.  -  Голос Куинна  был
необыкновенно кротким.  - Я  заинтересован  в том,  чтобы  мистер Байерли не
поднялся  выше  поста окружного прокурора, а вы заинтересованы в том,  чтобы
мне помочь.
     -  Я  заинтересован?!  В  самом  деле?  -  Брови  Лэннинга  еще  больше
насупились.
     - Ну, скажем,  не вы, а  "Ю. С. Роботс энд Мекэникел Мэн Корпорэйшн". Я
пришел  к  вам  как  к ее бывшему  научному  руководителю, так как знаю, что
руководство корпорации  все еще с уважением прислушивается к вашим  советам.
Тем не менее вы уже  не так тесно  связаны с ними  и обладаете  значительной
свободой действий, даже если эти действия будут не совсем дозволенными.
     Доктор Лэннинг на некоторое время погрузился в  размышления.  Потом  он
сказал, уже мягче:
     - Я совсем не понимаю вас, мистер Куинн.
     -  Это не удивительно,  доктор Лэннинг. Но все  довольно просто. Вы  не
возражаете?
     Куинн  закурил  тонкую сигарету  от простой, но изящной зажигалки, и на
его лице с крупными чертами появилось довольное выражение.
     -  Мы говорили  о мистере Байерли - странной и яркой личности. Три года
назад  о  нем  никто  не  знал. Сейчас  он  широко  известен.  Это сильный и
одаренный человек и, во всяком  случае, умнейший и способнейший  прокурор из
всех, которых я только знал.  К несчастью,  он не  принадлежит к числу  моих
друзей...
     - Понимаю, - механически сказал Лэннинг, разглядывая свои ногти.
     -  В  прошлом году, - спокойно продолжал Куинн, - я имел случай изучить
мистера Байерли - и  очень подробно. Видите ли, всегда  полезно  подвергнуть
прошлое  политика, ратующего  за  реформы, подробному изучению.  Если  бы вы
знали, как часто это помогает.
     Он  сделал  паузу  и  невесело  усмехнулся,  глядя  на  рдеющий  кончик
сигареты.
     - Но прошлое мистера Байерли ничем  не замечательно. Спокойная  жизнь в
маленьком  городке,  окончание колледжа, рано  умершая  жена,  автомобильная
катастрофа и  долгая  болезнь, юридическое образование,  переезд в  столицу,
прокурор...
     Фрэнсис Куинн медленно покачал головой и прибавил:
     - А  вот  его  теперешняя  жизнь  весьма  примечательна.  Наш  окружной
прокурор никогда не ест!
     Лэннинг резко поднял голову, его глаза стали неожиданно внимательными:
     - Простите?
     - Наш окружной прокурор  никогда не ест! - повторил  раздельно Куинн. -
Говоря немного точнее, никто ни разу не видел, чтобы он ел или пил. Ни разу!
Вы понимаете, что это значит? Не изредка, а ни разу!
     - Я нахожу, что это совершенно невероятно. Заслуживают ли доверия  ваши
информаторы?
     -  Им  можно  верить,  и  я  не нахожу это невероятным. Далее, никто не
видел,  чтобы наш окружной прокурор пил  - ни воду, ни алкогольные напитки -
или  спал.  Есть и другие факторы, но мне кажется,  что я уже ясно  высказал
свою мысль.
     Лэннинг откинулся в кресле. Некоторое время длился молчаливый поединок.
Наконец старый роботехник покачал головой.
     -  Нет. Если сопоставить ваши слова с тем фактом, что  вы  говорите  их
мне, то из них может следовать только один вывод. Но это невозможно.
     - Но ведь он совершенно не похож на человека, доктор Лэннинг!
     -  Если  бы вы сказали  мне,  что  он -  переодетый  сатана, я  бы еще,
возможно, вам и поверил.
     - Я говорю рам, что это робот, доктор Лэннинг.
     -  А я говорю, что  ничего более невероятного я  еще не слышал,  мистер
Куинн.
     Снова наступило враждебное молчание.
     - Тем не менее, - Куинн аккуратно погасил свою сигарету, - вам придется
расследовать это невероятное дело, используя все возможности корпорации.
     -  Я совершенно уверен, что  не приму участия в подобном расследовании,
мистер Куинн.  Неужели вы  хотите предложить корпорации вмешаться в  местную
политику?
     - У вас нет выбора. Представьте себе, что мне придется опубликовать эти
факты, не имея доказательств. Улики слишком косвенны.
     - Это ваше дело.
     - Но я этого не хочу. Прямое доказательство было бы гораздо лучше. И вы
этого не хотите, потому что такого рода  реклама может принести немалый вред
вашей  компании.  Я  полагаю,  что вам  прекрасно  известны  законы,  строго
запрещающие использование роботов в населенных мирах.
     - Конечно! - последовал резкий ответ.
     -  Вы  знаете,  что "Ю.  С. Роботс  энд  Мекэникел  Мэн  Корпорэйшн"  -
единственное  предприятие  в  Солнечной  системе,  производящее  позитронных
роботов.  А если  Байерли  робот,  то он  - позитронный робот. Вам  известно
также, что все позитронные роботы предоставляются в аренду,  а не продаются;
корпорация  остается  владельцем  каждого  робота  и,  следовательно,  несет
ответственность за его действия.
     -  Мистер  Куинн, легче  всего  доказать,  что  корпорация  никогда  не
выпускала человекоподобного робота.
     - А вообще это возможно? Просто как предположение?
     - Да. Это возможно.
     - Очевидно,  это возможно сделать и  тайно?  Без  регистрации  в  ваших
книгах?
     - Только не с позитронным мозгом. Здесь сплетается слишком много разных
факторов. И все делается под строжайшим правительственным контролем.
     -  Да,  но  роботы   изнашиваются,  ломаются,  выходят  из  строя  -  и
демонтируются.
     - А позитронные мозги снова используются или уничтожаются.
     - В самом деле? - Фрэнсис Куинн позволил себе едва  заметный сарказм. -
А если один из них, конечно случайно, не был  уничтожен и случайно под рукой
оказался человекоподобный робот, в который еще не был вложен мозг?
     - Невозможно!
     - Вам  пришлось бы доказывать это правительству и народу, так почему бы
не доказать это сейчас мне?
     - Но зачем это могло бы нам  понадобиться? - раздраженно спросил доктор
Лэннинг. -  Какие у нас могли быть мотивы? Признайте  за  нами хоть  немного
здравого смысла!
     -  Пожалуйста, дорогой мой. Корпорация  была бы очень рада, если  бы  в
различных  странах  было разрешено  применять  человекоподобных  позитронных
роботов.  Это  принесло  бы  огромные  прибыли.  Но  публика слишком  сильно
предубеждена  против этого. Что если  дать  ей  сначала привыкнуть  к  таким
роботам? Вот, например, искусный юрист  или хороший мэр,  и он, оказывается,
робот. Покупайте нашего робота-слугу!
     - Полная фантастика, доходящая до нелепости.
     - Возможно. Почему бы вам не доказать это? Или вы все еще предпочитаете
доказывать это публике?
     В комнате уже наступали сумерки. Но еще не настолько стемнело, чтобы на
лице  Альфреда   Лэннинга  нельзя  было  заметить   краску  смущения.   Рука
роботехника потянулась к выключателю, и на стенах  мягким  светом загорелись
лампы.
     - Ладно, - проворчал он. - Посмотрим.

     Лицо Стивена  Байерли было бы  нелегко  описать. По документам ему было
сорок  лет.  И  с  виду  ему  можно было  дать сорок  лет. Но его  здоровая,
упитанная, добродушная внешность лишала всякого смысла избитую фразу  о том,
что его наружность соответствовав возрасту.
     Это  было  особенно  заметно, когда он смеялся.  А  сейчас он  как  раз
смеялся  - громко и долго, временами  успокаиваясь, а потом снова разражаясь
хохотом.
     А  напряженное лицо Альфреда Лэннинга выражало крайнее  неудовольствие.
Он обернулся к женщине, сидевшей рядом с  ним, но ее тонкие, бескровные губы
были лишь едва заметно сжаты.
     Наконец Байерли более или менее отдышался и пришел в себя.
     - Нет, в самом деле, доктор Лэннинг!.. Я!.. Я - робот!..
     - Это не я сказал, - отрезал Лэннинг. - Я был  бы вполне  удовлетворен,
если бы  мог видеть в  вас представителя человеческого рода. И так как  наша
корпорация не  изготовляла вас, то я вполне уверен, что вы человек - с точки
зрения закона, во всяком случае. Но поскольку предположение, что вы - робот,
было сделано серьезно лицом, занимающим определенное положение...
     - Не называйте  его имени,  если  это идет  вразрез  с  вашей  железной
этикой, но будем звать его ради простоты Фрэнком Куинном. Продолжайте.
     Лэннинг  яростно фыркнул, недовольный тем,  что его прервали, и,  после
подчеркнутой паузы, продолжал еще более ледяным голосом:
     - ...лицом, занимающим определенное положение, - о его  имени мы сейчас
гадать не будем, - я вынужден просить вашей помощи, чтобы опровергнуть  это.
Сам факт,  что такое  предположение может быть  выдвинуто и опубликовано при
помощи средств, имеющихся  в  распоряжении  этог